Красное королевство

      Цоканье маленьких каблучков заставило няню поднять взгляд на дверь. Она взглянула на список того, что им нужно изучить, и разрешила своей ученице зайти.       — Доброе утро, — Алисия улыбнулась. Она пришла с урока танцев. Мышцы болели после разминки, но бодрости сейчас Алисии было не занимать. Она могла покорить все горы.       — Алисия, сосгхедоточься на занятии. С момента собрания прошла неделя. Вот-вот должны были прибыть гости. Лорды, короли, их свита — столько народу будет в замке! Няня указала на место напротив себя и поднялась со стула, Алисия остановилась посреди зала и взглянула на наставницу.       — С чего начать ты уже знаешь, я слушаю, — улыбнувшись, сказала она. Девушка перевела дыхание, смотря на картину за спиной няни, и начала постепенно распевать «До, ре, ми, фа, соль, ля, си», женщина слушала её и кивала. После того, как девушка повторила это несколько раз и прокашлялась, няня дала ей стакан воды и текст, который нужно будет пропеть.       — Баллада о чёгхном гхыцагхе.       — Мы ходили на выступление, которое называлось так же.       — Там высмеивали когхолей Кгхасного когхолевства?       — Да, в конце ещё сказали, что с чего они начали, тем и закончат, — она сделала несколько глотков и поставила стакан на стол, — или как-то так.       — Да, это одна и та же баллада. Пгходолжай постепенно, не тогхопись. Девушка вернулась на место и, читая текст, начала напевать:       — Горестно, злобно, нещадно… Бил он в самое сердце. Беженцы, беженцы, беженцы искали собственного короля. Шёл он дорогой красною, проливал на нас кровь свою…       — Ты не пегхедаешь эмоции песни, автогх гогхдится Чёгхным когхолевством, а не жалеет его.       — Хорошо… Она пробовала снова и снова до тех пор, пока не начало получатся хоть что-то. У неё никак не выходило передавать эмоции, играть голосом, да и вообще, хоть как-то цеплять публику. Они закончили примерно через час. Наотрез отказавшись от урока вышивания, девушка вернулась в комнату и, уткнувшись в окно лбом, начала разглядывать горизонт. В душе трепалась надежда, что вместе с королём Андреем прибудет и Дракарис. И каждый раз, когда она думала о нём, внутри поднималось волнение.       Её пригласили в комнату отца через несколько часов. Он сидел на кровати спиной к двери и прикрывал нижнюю часть тела простынёй. Подле него ходил мужчина в серых одеждах, через плечо была перекинута серебряная цепь с фигурой солнечного затмения посередине. На прикроватной тумбочке лежали кисти, и в бутылке плескалась светящаяся жидкость.       — Наша вера восстанавливается, — сказал Аэлия, обернувшись к дочери. — Атара пришла к жрецу при медитации.       — Атара? — Алисия забралась на кровать, рассматривая рисунки на спине отца. Плотные белые полосы извивались на его спине и руках.       — Наша богиня. Я дам тебе книги, по которым ты сможешь больше узнать о ней.       — Я слышала, что она у нас одна. Почему? Калороды поклоняются нескольким богам.       — Атара — мироздание, — отец тепло улыбнулся, — она видит всё и вся, дочь моя, поэтому и одна. Она помогает нам, в отличие от их богов, — Аэлия кивнул в сторону баночки с жидкостью. В комнате царил полумрак, Алисия вглядывалась в неё, пытаясь рассмотреть плавающий рисунок. Будто ткань Урамиллы опустили в желе и плотно закрыли крышкой, и теперь она пытается выбраться оттуда.       — Эти рисунки наносят на свои тела королевские семьи. Они могут частично стираться, а могут и исчезать вовсе, если носитель не обладает королевской кровью.       — Что они дают нам?       — Связь с ней, божественный барьер, защищающий от невзгод и проклятий. Алисия улыбнулась, наблюдая за отцом, он был так поглощён ощущениями божественного на своём теле, что не замечал элементарных эмоций на лице дочери. Алисии хотелось верить в его слова, но сколько она жила — никакое божество ей не помогало. Всё собственными руками, всё сама или с помощью друзей. Эти мысли она оставила при себе, иначе вдруг это оскорбит жреца и отца?       — А почему мы делаем это не в храме? — не удержалась она после долгих размышлений.       — Так желала великая Атара, — сказал жрец.       — Твоя очередь, — тут же сказал отец и пересел на край кровати, придерживая свою одежду. Алисия опустила ноги на пол, устроилась ближе к жрецу и взглянула на его. Он попросил оголить грудь, девушка смутилась и посмотрела на отца.       — Догола не нужно, — Аэлия взглянул на жреца, — ему нужна только грудная клетка, не грудь. Девушка приспустила платье, рукой удерживая его на груди. Жрец взглянул на Алисию, провёл рукой по копне её распущенных розовых волос и вытянул оттуда несколько волосков. Он опустил их в белую жидкость, которая всколыхнулась и окрасилась в розовый цвет, переливаясь, будто море за окном, и через несколько секунд снова стала белой.       — Теперь она привязана к вам, — сказал жрец. Он обмакнул в жидкости тонкую кисть и повёл линию от ложбинки между грудями к ключице, сделав на конце аккуратную завитушку. Он рисовал на дочери короля священное дерево, под которым была рождена Атара.       В глубокую ночь с месяца заморозков на месяц ледяных пещер явилось на свет самое сильнейшее божество из всех, что когда-либо существовало в мироздании. Она была рождена от любовного слияния воды, земли и луны. Она взросла в сердце дерева, и по достижении пятнадцати лет в день, которого люди боялись больше всего, выбралась наружу, оставив после себя огромную рану в его стволе. Этот день знаменовался гневом богов, потому что в обед светило пряталось под тенью великого диска ночи. Атара выбралась наружу, когда солнце закрывала луна. Кожа девочки была неестественно тёмной, волосы чёрными, а глаза фиолетовыми. Она вздохнула полной грудью и взглянула на простор вокруг: бескрайние поля, длинная дорога впереди и маленькая деревушка с покосившимися домами. Будучи ребёнком, она не знала, куда идти и что делать. Атара выцарапала камнем на коре то, что видела на небе, чтобы вернуться сюда, если будет нужда. Так родилась на свет их тёмная сторона. Девочка шла по полю, смеясь из-за щекочущих тело колосков. Песок на дороге обжигал ножки, поэтому она спряталась в ров, идущий вдоль дороги, и побрела в сторону деревни. Она шла меж домов и думала, что все эти дома появились для неё. И Атара была очень напугана, когда увидела ряд лежащих на тряпках людей. Они лежали посреди площади, покрытые жёсткими чёрными коростами. Их кожа была бледно-зелёной, а лица были искажены страхом и ужасом. Атара подошла к девочке, лежащей к ней ближе всех, и взяла её за руку. Незнакомка плакала, пытаясь маленькими ручками остановить кровотечение из потрескавшихся ран. Атара подняла взгляд к небу, когда вокруг стало темно. Птицы стихли, слышались только человеческие стоны. В воздухе царили смерть и отчаяние, пахло гнилью и плесенью. Атара стёрла ладонью слёзы с лица девочки и вознесла тонкую кисть над её ранами.       — Валатери! — воскликнула она. Из неоткуда появилось голубое облако, оно бережно обволокло девочку и стало съедать кровоточащие раны. Вскоре спасённая могла стоять на ногах, от болезни не осталось и следа, а силы постепенно возвращались. Она разминала руки и ноги, с удивлением убеждаясь, что с ней в порядке. Атара вылечила всех людей: женщин, мужчин, стариков и детей. Они приняли её в своё поселение, нашли уютную тёплую комнату и красивую одежду. Девочка оберегала их от бед и злости правящего короля, несла за собой благополучие и счастье. Но она не могла избавиться от чувства, что здесь ей не место. Ровно через год, в ночь с месяца заморозков на месяц ледяных пещер, Атара исчезла из деревни. Никто не мог найти её, никто не знал, куда она ушла. Девочка являлась жителям деревни во сне и пела им песни о любви и силе жизни. Люди понесли слово о ней по всему королевству. Так и появилась первое и последнее божество расы эринкийцев. Так и появилась их светлая сторона.       — Алисия, — отец тормошил дочь за плечо, с беспокойством смотря в её лицо.       — Отец, — девушка повернула голову к отцу, её глаза были пусты.       — У неё было видение, — сказал жрец, — подождите немного, девочке надо прийти в себя.       — Неужели Атара что-то показала ей?       — Похоже, что да. Аэлия отсел в сторону и тяжело вздохнул. В комнату постучали и сообщили, что приближается флот Зелёного королевства. Король попросил жреца присмотреть за дочерью и отнести её в комнату. Затем он встал за ширму, переоделся не без помощи служанки и отправился встречать гостей. На нём была белоснежная кожаная броня с серебряной каймой; листы, как чешуя ящерицы, ложились поверх длинной белой рубахи. Её основная часть заканчивалась на бёдрах, и только со спины свисал острый хвост. Много мелких элементов дополняли его внешний вид, поэтому на то, чтобы одеть всё обмундирование понадобилось много времени.       Седые волосы Аэлии развивались на холодном ветру. Он сжимал в руках посох из дерева, на самой верхушке которого сиял прозрачный белый камень. Корабли пришвартовывались, Ши`ира за спиной своего короля пристально наблюдала за ними. На палубе показался король Зелёного королевства — смуглый фарианец с такими же кроличьими ушками, как у няни, и светлыми, совсем не подходящими тону кожи, волосами, пряди с висков были собраны в хвост на затылке и закреплялись заколкой с выкованным гербом семьи. Он был статным мужчиной с приятными чертами лица, многие девушки хотели бы стать его суженной, если бы не уже имеющаяся жена. Он стоял один, не держа при себе стражу. Аэлия и Катун Варуший всю свою сознательную жизнь были крепкими союзниками, поэтому ни повода для беспокойства, ни необходимости в охране никто не видел. Катун двигался уверенно, может быть даже слишком. Ши посмотрела бы, каков он в бою, и даже сама вышла бы против него. Аэлия счастливо улыбнулся, протягивая руку своему товарищу. Катун пожал его ладонь и притянул к себе, хлопая по спине второй ладонью.       — Я так рад, что с тобой всё хорошо, брат! — воскликнул он.       — Я тоже рад, что ты в здравомыслии, — сказал в ответ Аэлия. — Предлагаю пройти в замок, вы, наверное, устали с пути.       — Не то слово, Аэлия! — Катун снова похлопал товарища по спине. — Потом предлагаю сыграть в шахматы! Уж не знал, что ты окажешься настолько проворным!       — Хорошая идея, — Аэлия рассмеялся. Король поприветствовал советников друга, его мастеров, лордов, свиту, и они прошли во дворец не спеша, Аэлия хотел, чтобы гости рассмотрели деревню заранее и потом могли спокойно по ней прогуливаться, не беспокоя лишний раз его и придворных слуг. Он рассказывал гостям о том, как они занимались строительством своей деревни, рассказывал о структуре и составе, о плюсах и минусах такой жизни. О том, что ветер был здесь очень сильный и сдерживался только с помощью магии, он умолчал. Да и вообще решил не говорить, что магия им очень помогла в основании деревни. Обычные калороды вряд ли протянули бы здесь и год.       Катун был не на шутку впечатлён масштабами дворца и деревни. Он долго рассматривал постройки, изучая каждые звенья и камешки, высеченные на кирпичах домов эринкийские символы и детские рисунки на главной дороге. Сам Катун царствовал в замке на дереве, огромном, как несколько эринкийских островов вместе взятых. Фарианцы предпочитали строить дома на деревьях и соединять их навесными лестницами.       — Неплохая идея с вывешиванием рода, — кивая, сказал Катун, разглядывая картины над лестницами. Во время еды король Аэлия сидел во главе, а Катун восседал рядом, вскоре к ним присоединись и мастера, и советники королей. Первое время они ели молча, но как только дурманящие и шипящие напитки дали в голову, разговоры полились рекой. В итоге короли решили, что возобновят поставку пшена и риса взамен на пыльцу для быстрого взращивания семян. А так же, не скрывая эмоций, дали друг другу согласие на помощь в военных делах.       К вечеру патрульные снова сообщили о том, что на горизонте видны корабли. Теперь Аэлия встречал короля Жёлтого королевства вместе с Катуном. Это были темнокожие, хмурые люди. Они смотрели с недоверчивостью на всех, ели осторожно, нюхали напитки прежде, чем пить, и проверяли постели на наличие ядовитых иголок. Тарийцы жили в пустынях и жарких песках, их характеры были такими же закалёнными, как и у жителей Белого королевства, калородов, живших в ледяном лесу. За недолгое время отсутствия королей слуги успели добавить несколько столов в обеденном зале и дополнить, заменить блюда. Аэлия никогда не славился шикарными приёмами и пышными празднествами. Но когда он принял решение разнообразить стол блюдами каждого из народов, то заранее мог быть уверен в том, что недовольных не останется. Короля Тина алкоголь не брал вообще, он сохранял кирпичную гримасу столько времени, сколько это было необходимо. Складывалось такое впечатление, что он вообще сидит на иголках и желания находиться здесь не имеет. Но скорее всего так только казалось, потому что за всю историю правления Аэлии они пересекались всего лишь раз.       — У вас есть дочь, — вдруг произнёс Тин, Катун тут же взглянул на него. — Почему она не с нами?       — Алисии стало нехорошо, и она отправилась отдыхать, — ответил Аэлия, — прошу прощения за этот инцидент.       — Всё в порядке, — кивнув, сказал он. Тин выжал на кусочек рыбы дольку лимона и с удовольствием проглотил её. Он любил заморские блюда, а его народ наоборот — относился ко всему с опаской. Тин был молодым правителем, поэтому выбирал тактику матери — изучать оппонента исподлобья, молча и вникая в его слова. А говорить только потом, когда знаешь его повадки и имеешь представление, как его можно поставить на место. Тин был высоким и крепким мужчиной, хотя таких мускул как у Катуна у него не было.       Вечером, когда гостей проводили по комнатам, Аэлия заглянул в комнату Алисии. Девушка спала крепким сном и кажется, что даже не просыпалась. Девушка спала на груди, поэтому Аэлия смог разглядеть край рисунка на её спине, он напоминал роспись на окнах при первых морозах. Он осторожно закрыл за собой дверь и направился к себе, по дороге наткнувшись на одну из служанок, ищущих туалет.       — Он на вашем этаже, — держа руки за спиной, сказал Аэлия.       — Спасибо, ваше величество! — воскликнула девушка и, поклонившись, убежала.       Аэлия забрался под прохладную перину и блаженно вздохнул, голова шла кругом после выпитых дурманящих напитков. Как он скучал по этому ощущению! Катун предлагал приказать принести фарианское вино со столетней выдержкой, но Аэлия предложил оставить его на бал.       Сквозь сон Алисия слышала, что за дверью что-то происходит. Кто-то переговаривается и что-то носит, хлопает дверьми и раскатисто чихает. Основной шум доносился снизу с этажа совета и мастеров, что такое они задумали посреди ночи? Девушка проснулась, когда солнце ещё не поднялось. Одежды на теле не было вообще, она встрепенулась, когда вылезла из-под одеяла, и провела рукой по выступившей гусиной коже. Ледяной пол снова заставил её поморщиться и вместо того, чтобы окончательно слезть, она начала искать под кроватью обувь для ходьбы по замку, и нашлись они на противоположной от неё стороне. Ей очень хотелось в уборную, было такое ощущение, что она вот-вот взорвётся. Глубоко вздохнув и надев выуженную из шкафа ночную рубашку, она вышла из комнаты.       Алисия шла обратно в комнату и потирала глаза, когда впереди послышались мужские голоса. Неужели кто-то приехал? Девушка быстро юркнула за доспехи и пыталась разглядеть тех кто идёт. Будет очень неприятно, если кто-то застанет её в таком одеянии. Это шёл темнокожий юноша в компании взрослого мужчины, они тоже были одеты по-ночному и, судя по восторженному тарийскому, это явно были сын и отец. Они прошли мимо, не заметив любопытного взгляда девушки. Она выскользнула из-за доспехов, как только мужчины пропали из виду. Интересно, кто ещё успел приехать за время её сна? Она вернулась в комнату и залезла в кровать, пытаясь вспомнить вчерашние видения. Атара решила показать ей своё детство? Или это произошло под воздействием какой-то магии жреца? Точно, ей же вчера тело разрисовывали! Она соскочила и подбежала к зеркалу, задирая ночную рубашку. Вся спина от копчика до затылка была разрисована тонкими белыми линиями, они не блестели так, как жидкость в банке, даже в темноте. Аккуратные завитки на груди не вызвали у неё не меньший интерес, она уже с предвкушением представляла, как рисунки будут сочетаться с её платьем. Девушка вернулась в постель после долгого рассматривания рисунков, это было довольно необычно и даже интересно. Сколько ещё сюрпризов преподнесёт их вера? Кто такая эта Атара, неужели жизнь на Земле пришлась ей не по вкусу?.. Алисии казалось, что ничего бы не произошло с Чёрным королевством, если бы богиня действительно существовала! Алисия распахнула шторы, рухнула на кровать лицом к нему и лежала, вглядывалась в рассвет. На улице появлялись первые жители, даже девочка со свежими булочками выходила торговать в такую рань. Алисия давно наблюдала за ней и много размышляла. Как они живут? Принцесса надеялась, что не так бедно, как калороды в Красном королевстве. Скоро в комнату должна подняться няня, чтобы разбудить её и пригласить на завтрак, а потом отвести на первое занятие… Что сегодня будет первым? Родной язык, калородский, фарианский или вообще тарийский? Последние два давались ей особенно тяжело — скукота!       Дверь в комнату Алисии отворилась.       — Ты уже не спишь, — с удивлением сказала няня, — добгхое утгхо.       — Доброе утро, нянюшка, — сказала Алисия и поднялась, она обошла кровать и направилась к шкафу с одеждой, доставая оттуда самое обычное, которое носила по утрам.       — Тебе стоит появиться на завтгхаке нагхядной, — сказала няня, выбирая лёгкое белое платье с открытыми плечами. Оно удерживалось только с помощью тонких бретелек и лёгкой резинки на пышных рукавах, а подол прятал даже пятки. Девушка надела его и покружилась перед зеркалом, оно было прекрасным. Тётя повязала на талии пояс, удерживающийся пышным бантом на спине. Она предложила Алисии сделать причёску в фарианском стиле – распустить волосы и заколоть их двумя прядями. Образ дополнила диадема, которую Алисии подарил отец.       — Как вам? — спросила девушка, взглянув на няню.       — Ты выглядишь очень хогхошо, — женщина улыбнулась и, подправив прядь, предложила девушке идти. Алисии до сих пор не могла привыкнуть, что причёски ей делает обычный человек, а не магическая сила. Кстати, за весь прошедший год девушка так и не смогла выполнить простейшие магические заклинания. Со временем её надежда на возвращение способностей стала настолько ничтожна, что она просто прекратила попытки.       Няня шла впереди осторожно, держа спину прямо и улыбаясь каждой служанке, проходящей мимо. Почему-то она не торопилась и на последнем этаже, вышагивая так же нерасторопно, няня будто оттягивала момент появления Алисии. Они остановились у раскрытых дверей в зал, когда люди уже собирались. Здесь было много нарядных дам и мужчин в красивых костюмах, тарийцы, фарианцы и калороды.       — Веселись, догхогая, — сказала няня и оставила её. Девушка улыбнулась, провожая её взглядом. Она не решалась войти в зал. Такое количество знатных людей она ещё ни разу не видела. Благородные дамы ходили в лёгких платьях нежных цветов, большая часть мужчин носила рубашки и строгие штаны, а за их плечами висели плащи. И лишь некоторые носили длинные нарядные одежды, как диктовали правила их народов. Люди дружелюбно переговаривались и ожидали начала завтрака, кто-то даже умудрялся дарить друг другу подарки. Алисия высмотрела отца и осторожно отправилась прямо к нему, стараясь держаться прямо и прокручивая в голове слова няни об азах поведения в обществе. Аэлия стоял, гордо распрямившись и наблюдая за людьми. Он был облачён в одежду светло-голубых оттенков, она была украшена серебряными нитями и тянулась до самого пола. В правой рукой он держал посох. К нему постоянно кто-то подходил для утреннего приветствия.       — Доброе утро, дочь моя, — улыбнувшись, сказал Аэлия, разглядывая рисунки на теле дочери.       — Доброе утро, пап, — девушка встала рядом с ним и с опаской начала разглядывать гостей. Знакомых лиц здесь не было. — Когда гости приехали?       — Ты напугана, — шёпотом произнёс он, — большая часть из гостей настроена к нам положительно. Они приехали вчера днём, почти сразу, как ты уснула.       — Это произошло из-за… — она не закончила фразу. Потому что там, где она стояла несколько минут назад, находился король Андрей, величественный и дружелюбный, он приятно улыбался людям вокруг и приветствовал их.