Tame me

До ярмарочной площади они добрались довольно быстро, сначала чуть ли не кубарем, по-дружески дурачась, скатившись по узкой заросшей тропинке с холма, а потом преодолев оставшийся путь на ездовых породистых жеребцах. Те могли развивать большую скорость, и в сочетании с хорошей путеводной колеей это давало множество преимуществ, главное из которых – при необходимости как можно скорее оказаться в нужном месте. Сириус еще не успел уйти за горизонт, а Деймор и Наур уже въезжали под свод высокой арки из различных пород камней Престинской долины, который вел в сердце их знаменитого во всех без исключений землях городища. Сама площадь была длинной и относительно узкой, образовывала своеобразный коридор, по противоположным сторонам которого располагались высокие секции, до краев заполненные всевозможной утварью и съестными припасами. Здесь можно было найти абсолютно все необходимое, а если еще и знать, у кого именно искать, то и достать запрещенные Великими Сводами вещи не представлялось особой проблемой. Торговцы, зачастую хитрые и проворные беты, с неизменно особым изяществам умели впихнуть тебе то, что ты и не думал приобретать, а когда приходил в себя после довольно искусной проповеди на тему «тебе это просто необходимо» и «бери, не пожалеешь» и понимал, что в руках держишь очередную гору бесполезного барахла, менять что-то было уже поздно и откровенно глупо. Вот почему добродушные омеги появлялись на ярмарке исключительно в сопровождении своих грозных альф, которых обвести вокруг пальца было намного сложнее и в некоторых случаях даже болезненно. Исходя из того, что многие альфы уходили на заре и возвращались только ближе к третьей фазе дневного светила, а следовательно могли выходить куда-то с семьей чаще всего именно после службы, площадь начинала оживать лишь ближе к наступлению сумерек. Сегодня же в честь празднества был объявлен свободный от повинностей день, и гуляния традиционно проводились именно на площади, которая с самой первой фазы Сириуса специально подготавливалась и украшалась в ожидании практически всего населения городища. Деймор и Наур были уверены, что сразу по прибытии застанут веселящихся повсюду разряженных люпусов, но ярмарочная площадь была абсолютно пуста. Деймор опешил от такой неожиданности. Он в недоумении осматривал тихое пространство, пытаясь уловить взглядом хоть какое-то движение, но все было тщетно – ни одно живое существо не обозначило своего присутствия, лишь светящиеся разноцветным небольшие шары неторопливо проплывали над опустевшими секциями. Это было больше, чем просто странно. Необъяснимая тревога и плохое предчувствие нарастали в сознании вожака, а губы механически раз за разом повторяли вертевшееся на языке то ли восклицание, то ли вопрос. - Что за… - вновь произнес он на выдохе, и, спешившись, осторожно начал продвигаться вглубь площади. Наур все это время так же, как и сам Деймор, оглядывался по сторонам, но если его друг был просто озадачен происходившим, то сам он был более, чем насторожен, пытался вслушиваться в каждый доносившийся до его ушей шорох и краем глаза следить за своим вожаком. В случае опасности, Наур обязан будет прийти на помощь и, если понадобится, даже подставить себя под удар. Вдруг со стороны одной из секций послышался тихий треск, словно кому-то надоело сидеть в одном положении, и он неудачно решил сменить позу. Деймор, уловив место, откуда доносился звук, с гортанным рыком перескочил через одну из стоек и уже через мгновение за шкирку выволок из укрытия взлохмаченного бетенка, только-только вступившего на путь, ведущий к инициации. Юнец крупно дрожал и явно не понимал, что с ним происходит, а когда, подняв свои влажные глазки на «освободителя», признал в нем своего вожака, испустил тихий вздох и даже перестал вырываться. - О, вожак Деймор, как хорошо, что это вы! Вы даже не представляете… Мы здесь… Готовимся… Веселье, пляски… А они там… О, Деймор, так страшно было… Все огромные, изрисованные… Шипят и хвостами дергают… Все бегут… А они за нами… Альфы с клинками их режут, а те уворачиваются… И клыки такие белые… Скалятся... Злятся… О, Деймор, так страшно, очень… - лепетал мелкий, доверительно прижавшись к альфе. Тот из всего только что выданного сумбурного потока речи пытался вычленить самое важное, и когда осознал, кого описывал бетенок под «огромными и изрисованными, шипящими с белыми клыками», стал чувствовать, как злость и жажда расправы буквально раздирают в клочья его спокойствие и рассудительность. Он кинул тяжелый взгляд на оказавшегося рядом слушавшего Наура, и тот, незаметно кивнув, подвел своего и жеребца вожака ближе. Деймор, наверное, только сейчас осознал всю опасность положения. То, что раньше набеги совершались небольшими группками и в основном на пограничные участки его владений, было лишь зачином грандиозного действа, основная часть которого была начата в этот день. Все те незначительные жертвы и ущерб, понесенный кланом «до», ничто по сравнению с дерзостью явиться на его, Деймора, территорию и посметь безнаказанно травить мирных, ни на кого без причины не нападающих люпусов, великих грандов и неопытных еще малышей. Кроме того, сейчас вожака безумно злил и раздражал тот факт, что в то время, как клан подвергался нападению, сам он находился в безопасности, недалеко от родных мест, хотя должен был быть вместе со своими сородичами. Это убивало что-то внутри Деймора и одновременно поднимало волну неконтролируемой ненависти к проклятым пардам – а в том, что именно они ответственны за гибель и тиранию его народа, он не сомневался. Вожаку уже даже без разницы было, зачем и почему они это делали – ему сейчас просто необходимо было пролить кровь этих тварей, чтобы отомстить, чтобы восстановить пошатнувшееся равновесие, чтобы удовлетворить внутреннего хищника. - Как давно ты здесь прячешься? – спросил Деймор юнца. Тот неопределенно поднял руку вверх и оттопырил два пальца, что означало четверть фазы. - Они не могли далеко уйти, - обратился он уже к Науру, который до этого стоял, поглощенный собственными размышлениями. Друг лишь посмотрел на вожака, и по его решительному виду было ясно, что мысли у обоих сходятся. – Нужно закинуть мальца в безопасное место. Деймор быстро вскочил в седло, потянул непонимающего ничего бету за руку, усадив позади себя и велев держаться крепче, окликнул своего жеребца, который, встав предварительно на дыбы, помчался прочь с ярмарочной площади. Они настигли пардов у одного из пограничных селений. Оставив найденного молодого бету на попечение хранителя законов Великих Сводов, Деймор и Наур на исходе сил жеребцов мчались туда, куда им указали уцелевшие люпусы, альфы которых гнали врагов до самой окраины владений. К тому моменту, как вожак сумел присоединиться к своим воинам, те понесли множественные потери, но ни одного парда уложить не смогли. «Сильные и выносливые» – вспомнились Деймору слова предшествующего вожака, проводившего обряд инициации, и он обозлился на тварей еще сильней. Хотя, казалось бы, куда уж больше. Удивительно, но за всю свою жизнь этот альфа не испытывал ничего подобного. И даже когда судьба поворачивалась к нему спиной, отрицая все возможности юного самца клана выбраться из грязи, он не злился, нет, он просто принимал к сведению, поднимался и шел дальше, уничтожая все препятствия на своем пути. Но сейчас препятствия выглядели настолько непосильными к уничтожению, что вся альфья ярость и непримиримость вышли наружу. Наур в суматохе кричал что-то своему вожаку, отбиваясь от примитивных пик и стараясь не попасться во власть чьих-нибудь острых клыков. Вокруг все шипело и рычало, выпущенные когти мертвой хваткой впивались в кожу, раздирая ту ровными продольными полосам, кровь стекала по телам и капала под ноги, хвосты обвивались вокруг шеи и скручивались тугим узлом, не позволяя дышать – это было похоже на безумие. Деймор лично проткнул нескольких пардов в области груди, но тем все было ни по чем: раны не замедляли их движений, не лишали силы и координации. Казалось, кто-то невидимый охраняет этих зверей от смерти, в то время как товарищи вожака клана Люпус падали, подкошенные точным вражеским ударом. Деймор и Наур видели это и не могли ни смириться, ни понять, поэтому старались удвоить свои усилия, которые были тщетны. В какой-то момент к Деймору со спины приблизился один из пардов, и его острые зубы внезапно сомкнулись у вожака на плече, ближе к шее. Пронзительный громкий рев оглушил ставшие сгущаться сумерки, и альфа, начавший оседать на землю, игнорируя нетерпимую боль, одним усилием воли заставил себя обнажить тот самый клинок, которым неизменно встречал подкрадывавшегося сзади друга, и всадил его до самой рукоятки зверю в бок, промеж ребер. Враг лишь ослабил хватку, разжав немного челюсть, но этого с лихвой хватило, чтобы вовремя подоспевший к альфе на помощь Наур, ухватившись рукой за волосы и оттянув голову парда назад, прошелся острым лезвием кинжала по горлу противника, оставляя на нем длинную глубокую полосу, тут же скрывшуюся под выступившей кровью. Парды зашипели, отвлекаясь на подкошенного сородича, в боку которого продолжала торчать рукоятка клинка. Того хватило лишь на хриплый стон, и он, медленно закрыв глаза, протяжно выдохнул, обмякая на земле. И то, что произошло дальше, не мог предвидеть никто из клана Деймора: остальные парды, урывками перебегая с места на место, стали быстро продвигаться к своим землям, с тревогой оглядываясь на лежащего под ногами Наура зверя, стараясь увернуться, а не отразить нападки не желавших останавливать сражение воодушевленных люпусов. Это настолько поразило истекавшего кровью вожака, который, сидя возле трофея, пытался рукой зажать глубокую рану, что он не сразу осознал, что остался в окружении лишь своих. Наур, поддерживая того под локоть, заботливо помог вожаку подняться, разорвал рукав своего одеяния и приложил к пострадавшему месту. Вокруг сраженного парда тут же возник круг из усталых, но любопытных альф, которые взгляда не могли оторвать от тела первого за все время набегов убитого врага. - Что с ним делать? – спросил один. - Закопать и не вспоминать, - ответил другой. - Нельзя закапывать, надо сначала изучить, а потом уже решить, - вмешался третий. - Да кому эта тварь нужна, изучать еще её, - сплюнул кто-то. – На куски его, и развести части по разным концам света! Деймор почти не слушал перебранки товарищей. В ушах звенело, тело ломило от усталости, а рана начала неприятно жечь и ныть. Он властным окриком свел на нет все споры, велев забрать парда в городище и кинуть в подвал, где разделывали туши съестных зверей. Ему сейчас было не до судьбы этой твари: он чувствовал, как иссякали его силы, как клонило в сон, и если бы не поддерживающий его Наур, Деймор бы уже давно свалился рядом с пардом.