Женюсь на Богине.

Убивать людей привычное дело. Но все же у Ятори, в отличии от Акиры где-то завалялся орган под названием сердце. Человеческая богиня подарила ему шарф. Первый подарок за всю его жизнь. Первый раз для него кто-то что-то сделал своими руками. Потратил время и силы. — Простите, господин, я что-то не совсем… — промямлил он, боясь навлечь своим ступором гнев хозяина. Однако Акира не обратил внимание на его невнятное мычание. — Это должно быть похоже на естественную смерть — продолжил он, не отрываясь от окна — Тогда Оокунинуши останется без претензий. Неуклюжесть. Несчастный случай. Делай всё аккуратно, чтоб подозрение не упало на меня. Подготовься как следует, и не оставь после себя следов. Всё понял? — Но… — ни черта не понял. Божественный контракт уже через два месяца закончится. Прожил же он с ней как-то все это время. Так что же случилось теперь, раз в ход пошли крайние меры. — Я спросил, ты всё понял? Акира обернулся к слуге, раздраженный тупым молчанием. В этот момент Ятори ещё больше оцепенел. Глаза демона сочились яростью. Хищно сверкали в приглушенном свете лампы. И если уж выбирать между жизнью девчонки и своей, Ятори непременно выберет второе. — Да, господин. — покорно и лаконично. — Тогда приступай. *** — Микаге, что за дела? Будь добр объясни, зачем ты приставил следить за Нанами, этого ёкая? Он и на учителя по химии то не похож! А если его кошачий хвост вырвется из штанов, то учеников этой школы массово заберут на лечение в психиатрическую лечебницу. Томоэ говорил торопливо. Эмоционально жестикулировал и чуть ли слюной не брызгал от негодования. Раньше он не мог поговорить об этом, так как Микаге постоянно пропадал в Изумо. Ну, а теперь, наконец, объявился в родном храме. Заточение духа Отохико в стране Жёлтых Вод, было сильным ударом для бога Земли. Ему довелось поговорить с ним накануне казни и друг, разумеется, отрицал свою причастность. Микаге верил ему. Но не верили другие. — Прошу не сердись — добродушно успокаивал он хранителя — Томоэ, я не хочу лгать тебе, но у меня были основания так поступить. Этот ёкай, может помочь собрать некоторые сведенья об Акире. — Зачем это нужно? — Томоэ удалось побороть бурю эмоций, и он присел рядом с богом на крыльцо — Акира в человеческом теле и у него лишь половина магии. Он не опасен. И если тебя он интересует, то при чем здесь Нанами? — Пока я не могу все объяснить, но поверь так нужно — Микаге неловко убрал взгляд. Блики света из окон храма падали на белоснежный снег, и он задумчиво уставился на ковёр из блесток — Томоэ, интуиция мне подсказывает, что беспорядки в мире ёкаев начались не просто так. Это произошло через пару месяцев, как Акире вернули часть магии. Считаешь это совпадением? — Не считаю. Хоть Томоэ и ссылался на то, что Акира слаб, он не мог закрывать глаза на очевидные вещи. Совпадений не бывает. Особенно в отношении Акиры. И если характер брата не изменился, то даже недостаточно окрепнув он попытается вернуть своё. Вечная самонадеянность. Так типично для него. Похоже, Микаге думал так же. — Отохико был невиновен и я должен вернуть его — Микаге зачерпнул горсть снега в ладонь. Холод замораживал внутреннюю боль. — У меня нет сомнений, что его подставили. Я говорил об этом Оокунинуши, но он не поверил мне. Странно, правда, Томоэ? Мы ведь боги. В отличии от людей и демонов, наша мудрость должна быть выше. Мы должны понимать, что нельзя доверять своим глазам и ушам. Но увы… Даже за легкой улыбкой Томоэ без труда смог разглядеть глубокую печаль. Новость о казни бога Ветра, шокировала весь божественный и демонический мир. Особенно Микаге, который был с ним дружен. Томоэ до сих пор не нашел подходящего момента рассказать об этом Нанами. А может не нашел в себе мужества. Хотел избежать слёз, ведь Отохико успел стать ей другом. — Мне жаль, что с ним так обошлись — после долгого молчания, Томоэ все же нарушил тишину — Микаге, если ты считаешь, что Акира приложил к этому руку, то я сам все проверю. Своими горе следопытами, ты далеко не продвинешься. И еще, я не хочу, чтобы ты впутывал в это Нанами. Она не при чем. — Не волнуйся. Она дорога мне не меньше. Я бы не стал делать что-то ей во вред. Но поскольку Нанами много времени проводит с Акирой, я хотел узнать в каких они отношениях. — Как в каких? — разговор зашел не туда. Томоэ резко вскочил с крыльца — Он ее ключ к спасению. Екай — чью жизнь придется отнять, взамен на свою. — Так задумано — глухо и не очень уверенно отозвался бог — Но что если Нанами этого не сделает? — Твои мысли порой, бывают нелепы — странно, что пришлось сказать подобное богу, но Томоэ не мог вынести абсурдности его речи. — Убить Акиру, единственный способ выжить для нее. К тому же Нанами не допустит, чтобы пострадали невинные люди от его руки. Она прекрасно понимает, что будет, если он полностью обретет свою магию. Жалость к этому ублюдку, не остановит ее. — Жалость… — задумчиво повторил Микаге. На этом разговор можно было считать оконченным. Потерев замерзшие плечи, Томоэ побрел в храм. Ужин сам себя не приготовит. Да и гаденыша пора будить, после похмелья. Сидя на крыльце Микаге, грустным взглядом окинул следы хранителя оставленные на снегу. Ему не хотелось рушить веру Томоэ в Нанами. Но больше всего, не хотелось причинять ему боль. Разбивать сердце, что уже когда-то было разбито. Поэтому он умолчал о некоторых фактах, рассказанных его ищейкой. Хотелось, чтобы лис никогда не узнал о том, какой счастливой была Нанами, когда на пару с Акирой вышла из заброшенного здания школы. Как она прижималась к его руке вся румяная, на ходу поправляя растрепанные волосы. И это не жалость. Это — катастрофа. *** Всегда жди подвох. Пора бы вырезать эту волшебную надпись клинком на лбу. Смотреть в зеркало и вспоминать о том, что не надо становиться болваном. А если уж стал, то пора сворачивать с кривой дорожки. Этим Акира и занимался. Презирать себя за несусветную тупость, паршивое занятие. Презирать ее за фальшь — любимое. И как же тяжело вести себя с этой лгуньей непринужденно. Делать вид, что ничего не знаешь. Прикидываться идиотом. Любоваться ее гнилой натурой. Блевать от наигранной заботы. Главное не спугнуть добычу, которая рассматривает в качестве добычи тебя. Воистину сила в информации. Предупрежден — вооружен. — Кирихито, я приготовила ужин. Хорошо, что ты раньше вернулся. — верещала Нанами крутясь около духовки. «Конечно, хорошо. И что ты мне предложишь, лживая тварь? Куринные крылышки в ртутном соусе? Онигири приправленные рицином? А на десерт персиковые моти, с сиропом из мышьяка. Гениальное меню.» Пока Акира думал над разнообразием блюд сидя за столом, Нанами успела ловко его накрыть. Вчерашний поход к колдуну закончился полным провалом. От отчаянья она прорыдала всю ночь и пол дня. Глаза стали уже, чем обычно. И лишь к вечеру удалось взять себя в руки. До апреля еще полтора месяца. Этого хватит, чтобы найти решение. На этот раз оно обязательно отыщется. Главное верить. И она верила. Начистив дом до блеска, Нанами принялась за готовку ужина. Она знала, что Акира придет поздно, как обычно. Угрюмый. Усталый. И конечно же голодный. Господину подавай разнообразие. В еде Акира был очень привередлив, что больше типично для аристократа, чем для демона, который прошел все. Впрочем, он же король. Это безусловно наложило отпечаток на его предпочтения. Вот, и пришлось изрядно попотеть на кухне. Накрывая на стол, Нанами предвкушала вовсе не его благодарность. Пусть только улыбнется, попробовав кусочек, это и будет лучшей наградой за труды. В каждое блюдо и закуску, она вложила часть собственной души. Для него. Ради него. Пахло божественно. Даже Ятори, пускал слюни, а о гурмане Кикуити и говорить не стоит. — Это ты готовила? — спросил Акира, лениво окидывая взглядом разнообразие угощений. — Да, Кирихито. Сегодня я постаралась — она светло улыбнулась ему, но в ответ получила лишь ничего не выражающую гримасу — Сейчас и чай будет. Заваривается. Поднявшись со стула, Нанами побежала к столику, на котором лежали чашки и глиняный чайничек. Принялась искать сахар по кухонным полкам. — Кикуити, — Акира оперся локтем на стол, а голову устало опустил на руку. — Да, господин? — все еще наслаждаясь запахом еды, спросил слуга. — Выкинь это все. Звон бьющейся посуды, обратил на себя всеобщее внимание. Стоя над осколками разбитой глиняной чашки, Нанами непонимающими глазами смотрела на Акиру. — Господин, я не совсем понял, — не смело начал Кикуити. В этой ситуации он просто не мог поверить, что хозяин приказал отправить такие яства на помойку. — Ты что, отупел? Я сказал выкинуть все это — Акира пальцем отодвинул ближайшую тарелку на край стола — И приготовь мне что-то. — Кирихито, ты … Почему? — Нанами едва избежала участи заики. От шока говорить было трудно. — Можешь идти в свою комнату и отдыхать — Акира издевательски улыбнулся. « Ну что стерва? Не удался твой хреновый план» — Кикуити и Ятори, тут сами разберутся. — Не хочу я отдыхать — Нанами стремительно приблизилась к краю столика, став перед Акирой — Что случилось? Тебе не понравилось? — мимолетный взгляд на тарелки. Ни одна не тронута — Ты же даже не пробовал. — Я не буду это есть. — заявил он, — Кикуити приготовит мне что-то легкое. Я не особо голоден — ложь. Слона бы уплел и не подавился бы костями. Но ее стряпня может оказаться билетиком в страну Желтых Вод. — Кирихито, ты обижаешь меня — честно призналась в том, что сейчас чувствовала. Ведь как проклятая потела на этой кухне три часа. И ради чего? Ради слов: «выкинь все это»? — Не будь нудной. Если хочешь, можешь сама это съесть. — Но я готовила для тебя! — и плевать, что у Ятори отвалилась челюсть, а шикигами смущенно отвёл глаза. — Ну и зря — так легко и непринужденно. Ну и зря? Он что и правда дьявол?. Никаких эмоций. Сожалений. Ноль благодарности. Плевать. Ему просто плевать. Бывают моменты, когда растерянность и ошеломленность достигают своего пика. В груди давит от едкого возмущения. Но оно настолько безграничное, что нет слов, его выразить. Именно это чувствовала Нанами. Молча, стояла прикованной статуей под взглядом наглых, багровых глаз. — Кирихито, почему ты так себя ведешь? — глупее вопроса не придумать, но сейчас Нанами не боится показаться глупой. Разочарование и обида так и першит в горле, не позволяя нормально вздохнуть — Я ведь старалась. Я хотела порадовать тебя. — Пока ты меня только утомляешь. Непрошибаемый ублюдок. Слухи не врут. Мастерству издеваться над людьми у него можно учиться бесконечно и все равно не переплюнешь. Нанами ощутила как зрение затуманилось. Вцепилась отчаянно в подол своего фартука, а зубы стиснула так, что они чуть не повылетали. — Это был последний раз, Акира, когда я что-то готовила — заявила она рассерженно, развернувшись к выходу. — Совершенно верно — выстукивая пальцами веселенький ритм по столу, Акира взглянул на слуг — С этого дня госпожа Мори — еле повернулся язык так ее назвать — Ничего не будет делать по дому. И если, не приведи демон, я увижу ее на кухне, прибирающей в доме, или стирающей одежду ваши тупые головешки украсят стены моей комнаты. Все ясно? — Да, господин — покорно отозвались слуги. — Кирихито, да что с тобой такое?! — Нанами развернулась так резко, что ее хвостик растрепался. Сил выносить его издевательства уже не оставалось — Мне вовсе не тяжело всем этим заниматься! Раньше ты сам заставлял меня это делать, а теперь что случилось? И при чем здесь Кикуити и Ятори кун? За что их наказывать?! Отличный вопрос. Слуги очень хотели услышать на него ответ, но сами как-то не решались спросить. Была большая вероятность, что хозяин открутит им головы прямо сейчас. — Рот закрой — ее вопли стали поперек горла. « Кем возомнила себя эта девка, чтобы повышать на меня голос » — Я сказал с этого дня, ты ни к чему в этом доме не притронешься. Ослушаешься, и за твою оплошность платить будут они. А затем… — он умолк, пытаясь лучше сформулировать угрозу — Происшествие в моем замке покажется тебе цветочками. И если ты все поняла, то даю секунду на то, чтоб убраться в свою комнату. Не повезло сегодня богине Земли. Кикуити было до безумия жаль ее. А все потому, что представлял, как бы он себя чувствовал, прикажи хозяин выкинуть все его труды в мусорное ведерко. Похоже, девочка просто попала под горячую руку. Господин был в дурном расположении духа. «Спокойно, Нанами. Просто дыши. Спокойно. Наверно у Акиры был плохой день, вот он на всех и срывается. На мне в особенности. Не стоит обращать внимание на его приступы бешенства. Блин! Но моя еда! А теперь он вообще запретил о нем заботиться! Ну как на этого засранца не сердиться. Как можно быть таким непроходимым сволочем. Боги дайте мне сил и терпения». — Чем видеть твое наглое, мерзкое лицо, лучше и правда посидеть в своей комнате. Гордо развернувшись, Нанами направилась к выходу из столовой. Спорить с ним нет смысла. Да и страшно. В гневе Акира сам себе не принадлежит, им командует злая сила. *** Зачем приперся сюда? Уходи. Но ноги не двигаются. Вокруг тьма, но Акира к ней привык. Она вовсе не мешает. Напротив. Позволяет смотреть на недозволенное и в то же время скрывает этот позорный взгляд от всех. Падший бог пролил свет, на вещи которые раньше, Акира не мог связать. Которым не мог найти логических объяснений. И вот они нашлись. К счастью, или скорее к сожалению. Теперь понятно, зачем Микаге и Оокунинуши решили вернуть ему силу. Они же никогда бы не сделали этого даже под пушечными выстрелами, если бы не были уверены, что Нанами избавиться от врага. Раньше она убивала демонов, и вот замахнулась на жизнь худшего из них. Ведь Оокунинуши сам сказал, что Акира наилучшая кандидатура. Не жалко замарать руки. Все только спасибо скажут гребанной героини. Тут же всплыла и загадочная причина замужества. Связать судьбу значит? А как иначе ее связать без печати в паспортах. Стало ясно, почему лишь на год. Ведь планировалось именно по истечению этого срока от него избавиться. А трех часовые беседы? Эти дурни и правда думали, что Нанами дурацким бубнёжем сможет пробудить его темную душу. Болваны. И эта лживая мразь туда же. Вот почему она вечно кричала, когда он не соблюдал условия тупого контракта. Этим Акира путал ей все карты на пути к спасению. Но девка, придумала иной выход. Наступила себе на горло и зашла слишком далеко ради спасения собственной шкуры. Ласка, нежность, забота, волнение — все одна сплошная ложь. Театр. Это нужно лишь для того, чтобы исполнить условия проклятье. Одно поражает. Она плюнула на любовь к лисенышу и напившись до беспамятства пошла на крайние меры: переспала с врагом. На трезвую голову видимо не могла. А жить так хотелось, что распрощалась даже с невинностью, в надежде, что это сработает. Воистину, Нанами превзошла себя в этой игре на выживание. И к чему в итоге привели ее действия? Пробудила она его душу? Акира готов был кричать, что нет. Но самый громкий крик, не будет звучать звонче правды. А истинна в том, что эта лживая стерва внутри него. Истина в том, что лишь ей одной он готов без боя сдаться. И сдался бы, если бы Нанами все сама ему рассказала. Хочешь мою жизнь? Бери. Душу — уже забрала. Своим враньем, превратила Кровавого Короля в идиота. И в нем уже ничего не осталось от прежнего себя. Лишь показухой спасал свой образ закоренелого подонка. А в груди все в порошок. Пытался вытащить ее оттуда и не может. Но сходить с ума не выход. Почему же гребанная крыша не слушает. Съезжает со скоростью света. И прямое доказательство сумасшествия заключается в том, что он стоит тут. В ее комнате. Над ее кроватью. Как долбанный маньяк полуночник, внимательно смотрит как маленькая лгунья, подарившая надежду на призрачное, невозможное счастье — спит. «Кирихито обещай, что никому не отдашь свою жизнь ». Тогда она постеснялась сказать: «кроме меня». Ведь если бы умер раньше и не от ее руки, наверняка и Нанами бы позже пришел конец. Условия не выполнены, а это значит смерть. Акира понял, что до сих пор дышит лишь потому, что Нанами пытается выполнить не менее важное условие: пробудить его душу. Вот и лезет из кожи вон. Делает то, что ей противно. Чего бы не сделала, никогда. «А что удивляться. К такому как я никто не проявит и каплю чего-то светлого. Чистого. На что ты вообще, болван, надеялся? Правильная девушка, сражающаяся на стороне добра, внезапно одарила своей милостью худшего демона. И это не странно? Наговорила кучу важных слов. Дарила себя. Спасала в Йоми-но-Куни. Заступалась за меня перед Томоэ. Не удивлюсь, если это было заранее спланировано. Лисеныш никогда бы ее не тронул, скорее всего, она сама его попросила для большей драматичности. Ну, а я как последний осел, повелся. Черт. А она хороша. Так долго еще никто не водил меня за нос. Стерва. Ненавижу тебя. Как же сильно я ненавижу тебя Нанами. Как же сильно…» А тело не слушает голос разума. Душа разорванной тряпкой молит о покое. Колено уперлось на ее постель. Второе тоже. Тело плавно опустилось на одеяло. Голова на ее живот. Рука на бедро. — Хььь — Нанами проснулась. Вздрогнув от испуга, сделала попытку подняться, но под весом чьего-то тела не смогла. — Лежи спокойно — глухо отозвался Акира. Знакомый голос, унял внутреннюю панику. Если это он, то не страшно. — Кирихито, что случилось? — протирая сонные глаза кулачком, спросила она. — Просто лежи тихо. — пусть позволит еще немного, ползать на коленях как жалкому слабаку. И он будет за это благодарен. Мир сузился до размера ее комнаты. В груди три тонны гребанной боли. Угощайся. Внутренний голос так и кричит: пей ее. Давай же. Захлебнись. И Акира пьет. Захлебывается. Крепче сжимает в руках тонкую талию сквозь одеяло. Дрожит — будто по венам провели электрические провода. Чертовщина какая-то. Как унять внутреннюю разрушительность. Где укрыться от самого себя. — Акира? — ощутив его дрожь, испуг вернулся в троекратном размере. Нанами лежа на подушке, разглядела его голову, покоящуюся на животе. Аккуратно прикоснулась к мягким волосам. Погладила нежно и трепетно — Тебе не спится? Опять кошмары? А он молчит. И молчание это заполняет девичье сердце паникой, страхом, бескрайним волнением. Ему плохо. Она это чувствует. Пропускает его мучения сквозь собственную плоть и душу. Сейчас заботило лишь одно. Как помочь ему, не ранив еще больше, чем кто-то ранил до неё. Присев на кровати, Нанами коснулась мужской спины. Скользнула по ней вверх вниз. На нём надета рубашка, а значит Акира до сих пор не ложился. Голова демона съехала вниз, и теперь покоилась на девичьих бедрах. Дышал он как-то рвано. Словно затравленный зверь. Острые когти его боли, врезались в сердце и сжали так крепко, что Нанами едва могла набрать воздух. Она легла на дрожащее тело сверху. Укрыла собой от всех и от всего. Никому не отдаст. Никому не позволит ломать его изнутри. — Кирихито? — снова тихо зовет, и снова тишина в ответ. Невозможно. Акира рвёт её на куски. Маленькие ручки, впечатались в его тело, головка - в спину. — Прошу тебя, ответь мне хоть что-то? Я сейчас с ума сойду — а голос дрожит. Нанами вцепилась в него как утопающий в спасательный круг. Лишь это помогает, контролировать нахлынувшую паршивость. Чувство такое, что с ним произошло нечто ужасное. — Хоть сейчас ответь честно — этот измученный голос добил девушку окончательно. Никогда еще он не звучал настолько растоптано — Когда ты была со мной, ты постоянно представляла Томоэ? Карие глаза широко распахнулись от удивления. Нанами привстала с мужественной спины. Склонилась к его уху. Не в силах больше держаться, горячо поцеловала в щеку. — Какой же ты глупенький — шептала она, склонив голову над его макушкой, и поглаживая волосы — Кирихито, ты невозможен. Как такой вопрос вообще мог придти тебе на ум? Это же… — она сама не знала, как назвать подобную глупость — … Это же просто бред. — Да или нет? — ему не нужно демагогий. Акира не знает зачем опустился до этого вопроса, заранее зная ответ. Как и то, что она непременно соврет. — Никогда, — уверенно заявила Нанами — Никогда я не представляла, Томоэ. Неужели ты, правда, настолько слеп, Кирихито? Томоэ очень близкий мне человек. Он много заботился обо мне. Но любовь возникает внезапно. Из ничего. Без причины. И часто мучает. Потому что вместо хорошего парня, который всегда рядом, не дурен собой, бережет от бед, ты выбираешь отъявленного злюку. И любишь его ни за что. Просто за то, что он есть. Живешь и дышишь им. Кирихито… — Нанами выдержала небольшую паузу — Ты понимаешь меня? — Лучше, чем ты думаешь — он понимал, что даже сейчас она играет свою роль, чтобы выполнить условия проклятья. Так умело. Так цинично. Не останавливается даже на секунду. Не перестает быть фальшивкой 24 часа в сутки. Как же противно. Подскочив с неё, Акира уселся на край кровати. Спустил ноги, на холодный пол. Ладонью протёр усталое лицо. И ужаснулся. Щека оказалась мокрой как и край левого глаза. Это конец. Единственный раз странная, соленная капля, сорвалась в больнице, когда вернулся к жизни из Иоми-но-Куни спустя 500 лет заточения во мраке. И вот сейчас снова. Дальше падать некуда. — Кирихито? — Нанами по детски потянулась рукой к его спине, но он встал раньше, чем она успела прикоснуться. Она видела в темноте его силуэт, которые стремительно приблизившись к двери, застыл. — У меня еще один вопрос, девушка с шарфом, — стоя спиной, сказал Акира. — Спрашивай, что хочешь, Кирихито. — Я могу тебе доверять? Ты ведь никогда мне не врала? Тишина восстановилась на пару секунд. Акира не торопил. Спокойно ждал. Давал ей шанс все исправить. Даже поклялся, что простит ей все, если она сейчас все расскажет. Но Нанами молчала. И лишь когда, дверная ручка дернулась и сквозь щелочку проник свет из коридора, дар речи вернулся. — Кирихито, ты можешь доверять мне во всем. Чтобы ты не сделал, клянусь, я никогда тебя не предам. И лгать, никогда не стану. Приговор был подписан ее рукой. Акира вымученно улыбнулся, стараясь не закричать на весь дом от гребанного всаженного в спину ножа. Оставшись одна, Нанами поджала к себе коленки. Щекой уперлась на них. Времени так мало. «Если я не смогу найти избавления от проклятья до начала апреля, то Акире не стоит ничего знать. До этого, я просто буду с ним рядом. А когда придет день, я заставлю Кирихито, забрать мою жизнь. Я заставлю его сделать это». И пусть до безумия страшно. Жить так хочется. Но значимость собственной жизни меркнет, в сравнении с тем, что значит его. Поэтому иного выхода Нанами не видит. Иного выхода для нее — нет. ***  — Пей, Джиро. За все платит твой брат, так что нет никаких причин стесняться. — Томоэ сидел за барной стойкой, и потягивал напиток, непонятно из чего намешенный. Стоило немалых трудов привести Джиро в подобное заведение. Обычный бар, где куча людей, музыка и выпивка. То что нужно чтоб разболтать не болтливого. Лисья чуйка била тревогу. Томоэ видел Акиру вместе с Джиро в замке Рюуо, и готов был поклясться, что здесь что-то нечисто. Ну не мог вождь тэнгу спокойно ошиваться в компании этого ублюдка. Отыскав Кураму, Томоэ попросил его пригласить своего горе братца в город. Разумеется, звезда нереальных масштабов послал хранителя к вороньей матери. Однако лис нашел способ изменить его недоброжелательность на милость. Достаточно было сообщить, что у Джиро появился нежелательный дружок, в лице Кровавого Короля, и если в Изумо об этом узнают, то придется вождю коротать свои деньки на пару с Отохико в Йоми-но-Куни. Вот тут тэнгу и зашевелился как ошпаренный. Сам помчался в свою родную деревню. Сам нашел способ уговорить брата, погостить недельку в его пентхаусе. Прикупил ему человеческой одежды, чтоб он не щеголял по улицам в одеяньях буддистского монаха. Одним словом все силы бросил на спасение его заблудшей души. Осталось последнее незаконченное дело, узнать какие у Джиро дела с Акирой. — Здесь так много падших дев, мои глаза не могут смотреть на подобный разврат — жаловался вождь. Однако Томоэ и Курама дружно расхохотались наблюдая за тем как Джиро пожирал полуодетых девушек взглядом. Дорвался, до запретного плода. Они не знали, что ворон, во всех видел лишь Нанами. Она была повсюду в разных вульгарных одеждах. От того и похоть наполняла чресла. — Вот, брат, попробуй этот коктельчик — Курама подсунул ему маленькую рюмочку, наполненную черной жидкостью. — Нет. Мне уже хватит. — Я думал вождь тэнгу еще тот питок. А ты хлюпиком оказался. — подначивал Томоэ демонстративно осушив рюмку до дна. — Сила мужчины проявляется за столом. — Лис, я заставлю тебя проглотить свои недостойные слова — загорелся Джиро. Так и началась их борьба за звание самого стойкого алкоголика. Правда, пока Томоэ мухлевал, честный вождь каждую подсунутую жгучую смесь опрокидывал в себя. Кураме пришлось изрядно потратиться на бездонный поток выпивки. Но его траты были не напрасны. Вскоре клиент дошел до нужной кондиции. И если продолжить дальше в таком темпе, Джиро просто вырубиться, упав лицом в тарелку с соленными орешками. А это в планы Томоэ не входило. — Ну все хватит, хватит — он забрал очередную рюмку из его рук — Признаю, ты выиграл, тэнгу. — Больше не смей кидать мне вызов, слабак — гордо сказал Джиро, еще не понимая, что как кролик угодил в ловко расставленную ловушку. Нужно было подвести разговор к главному, но не настойчиво и незаметно. Если ворон заподозрит неладное, то его пьяный язык можно будет отрубить и все равно он не сдвинется с места. «Так он приходил в замок Рюуо вместе с этим сволочем, якобы чтобы перед Нанами извиниться… Можно попробовать сыграть на этом». — Курама, меня вчера не было в школе, ты присматривал за Нанами? — как бы между прочим спросил Томоэ. — Она тоже отсутствовала. Я думал вы вместе. Ты не знал? — Курама немного напрягся, а Джиро вытянул шею. — Вот как? Я даже не звонил ей, все был занят — наглая ложь. Перед тем как не пойти в школу Нанами позвонила ему еще в 7 утра и сказала, что немного простудилась. Он правда не знал, что она ему соврала. — Теперь мне не спокойно. Мысль что Нанами вынуждена жить в доме Акиры, меня просто раздражает. Я даже не могу сходить проведать ее. Этот урод оградился барьером от нежеланных гостей. — Я пойду — встревожено сказал Джиро, подтвердив все подозрения Томоэ на счет общих дел — Я заберу ее из этого проклятого логова. — пьяные мысли путались. Обида и волнение начинали обострятся, развязывая язык — Этот демон. Сущий дьявол. Небесной нимфе там не место. Не могу понять, почему? Почему она не захотела идти со мной, а осталась с этим уродом. Вы бы видели, как она смотрела на него… — Джиро сполз со стула. Стал на ноги, чтобы лучше видеть своих собеседников — Знаешь лисеныш, я так страдал когда узнал, что дева отдала сердце тебе. А потом и брат… — он взглянул на побелевшего от его откровений Кураму — Я возненавидел тебя, когда ты решил сделать ее своей женой. И что в итоге? Я не тех опасался. Бояться нужно было этого ублюдка. И почему он до сих пор еще не в преисподней? Он обещал, что она полюбит меня и нарушил божественный контракт. Сволочь. Я бы с удовольствием сожрал его подсоленные внутренности, вместо этих невкусных орешков. — Брат, что за контракт? О чем ты говоришь? — Курама перекосившись от ужаса, крепко сжал плечо глупца. — Прости — сказал он, опустив голову — Брат, Шинджиро, я подвел всю нашу деревню. Заключил контракт с монстром. Но я не хотел ничего плохого. Просто мне нужна небесная нимфа. Я хочу только ее. И он обещал мне… Акира обещал, что она полюбит меня. — Какой же ты болван, тэнгу, — Томоэ схватив пьяного ворона за шкирку, направился к выходу. Позади бежал до смерти перепуганный Курама. А боялся он за жизнь брата. Решил, что лис тащит его прямиком в Изумо. Но он не угадал его планов. Вытолкнув Джиро на задний двор, где нет шума и зевак, Томой оперся на стенку. — Говори всё, что знаешь. Какие у него планы? Что он просил взамен по божественному контракту? Всё. Иначе клянусь, Джиро, допрашивать тебя будут в Изумо. — Томоэ, стой. Брат наивен. И ежу ясно, что его провели! — заступался Курама. Родная кровь не водичка. Разве можно отдать на растерзание богов, члена семьи? И плевать, что он там натворил. — Можешь убить меня, но я ничего не скажу — свежий воздух привел тэнгу в чувства. Он уже понял, что ляпнул лишнего. — Будешь и дальше покрывать этого сволоча? Отохико погиб из-за него, да? Это он провёл всех богов, выставив его злодеем? — Ничего не знаю — продолжал упрямиться вождь. — Брат, скажи ему правду. — ещё и Курама давил на больную мозоль — Ты же ставишь под угрозу всю нашу деревню. Брата Сиро хватит инфаркт, если он прознает об этом! Подумай только, что ты наделал? Как ты мог ввязаться в дела Кровавого Короля! Ты с ума сошел? Он заставил тебя? Опоил чем-то? Что он с тобой сделал? — Этот идиот, продал душу ради девушки, неужели не ясно? — глухо отозвался Томоэ — И прикрывает его сейчас по той же причине. Только вот если бы в вороньей голове было немного мозгов, он бы знал, что условием божественного контракта не могут быть чувства. Любовь, дружба, ненависть, жалость, любое из чувств делает контракт недействительным. Поэтому Акира и не попадёт в преисподнюю. Он ничего не нарушал. Он просто тебя использовал, тэнгу. Вождь ощущал себя так, будто ему на башку рухнули, чёртовы небеса. В глазах искрилось. В ушах звенело. А внутри… Туда он решил вообще не лезть, чтобы не наложить на себя руки. Акира. Это имя. Этот демон. Даже смерть, не уймёт той дикой ненависти, что направлена на него. Желание расчленить ублюдка по кускам медленно затапливало клетки. — Сволочь — процедил Джиро, опустив поверженную голову — Какой же, урод! — в бешенстве стал колотить ни в чём неповинную, кирпичную стену. Его костяшки быстро сбились в кровь, но никто не стал останавливать. Боль физическая, притупит душевную. — Я убью эту мразь! Клянусь, я убью этого лживого гада! — кричал он, представляя врага вместо каменной преграды. — Это вряд ли — спокойно сказал Томоэ, смахнув пыль с плеча. Стены от калашматинья осыпались. — Зная Акиру, могут сказать со стопроцентной гарантией, что от тебя ничего не останется еще до того, как ты до него доберёшься. Но мстить можно по разному, Джиро. Смерть, например, не лучшее наказание. Ни для Акиры. А вот нарушить его планы, наилучшее решение. Поэтому сделай милость, расскажи, что он задумал? Перестав стирать кулаки в кровь, Джиро опёрся головой на стену. Переводил частое дыхание и думал над тем, в какую глубокую яму провалился. — Он обещал, мне девушку. Сказал, сделает так, что она меня полюбит. Взамен, я стал служить ему. Я привлёк на его сторону лестных демонов. Помогал, заключить божественный контракт с Рюуо. Гибель Отохико, тоже его план. Я был одним из тех, кто внушил ёкаям, что Отохико-сама собирается даровать им свободу и убить Оокунинуши. Акира сказал, что так надо. Это его солдаты напали на замок. Это он приказал им говорить, что дерутся за Отохико. Вскоре не останется ни одного мира, который бы ему не принадлежал. — Что? — Томоэ знал, что братец напакостит, вот только масштабов недооценил. Курама и вовсе онемел, понимая, что натворил Джиро и какое наказание ему светит за преступления. — Мир екаев, преисподняя, небеса, моря и океаны, все теперь принадлежит ему. Осталось захватить мир людей и земной мир богов. — Джиро облокотился на стену. Сполз на грязный асфальт. Панически рассмеялся, прикрыв лицо ладонью — Даже если бы этот чёртов контракт не был подделкой, у меня бы всё равно ничего не вышло. Я видел, что ей больно видеть его с другой. Небесная нимфа, поэтому хотела тогда уйти. Она так смотрела на него. Я бы всё отдал, за один такой её взгляд. — глаза Джиро устремились в ночное, облачное небо — Где в мире справедливость? Как вообще такое возможно? « Нет. Нет. Нет. Поводов для беспокойства нет. Тэнгу в стельку пьян. Наверняка несёт полный бред. Мало ли, что там ему померещилось. Нанами ненавидит этого урода всеми фибрами души. К тому же, Джиро ведь не знает, что уйти из его дома она при всём желании не может. Чёртово клеймо. Уже конец февраля. Остался месяц,и Нанами всех избавит от этого ублюдка. » А вот Курама на месте Томоэ был в этом неуверен. Ещё в деревне тэнгу, он заметил как слепо Нанами доверяет Акире. Она даже не боялась спать с ним в одной комнате. После инцидента с Джиро отослала его, и предпочла остаться с Акирой. Ну как это объяснить? *** Шикарный салон лимузина был наполнен цветочным запахом. Огни ночного города блестели и манили своей загадочной красотой. И музыка. Настолько прекрасна, чувственна и романтична, что сердце в груди ёкало. Как в такой обстановке можно было не нервничать. Особенно когда Акира сидел напротив. Нанами за десять минут успела сто раз поправить красиво накрученные локоны. То и дело одёргивала пышное платье, которое было едва выше колена. А он ни разу не взглянул на неё. Все эти две недели, почти не разговаривал. Не позволял ничего делать по дому как и обещал. Стремительно и неминуемо отдалялся, после той ночи, когда задал странный вопрос на счёт Томоэ. Мучительно больно, не знать причины его отчуждения и Нанами не могла поговорить с ним о наболевшем. Простое: «на что ты обиделся, Кирихито?», не годится. Да и обиделся ли он, или же просто ведёт себя как обычно. Настроение Акиры всегда угрюмое. Много болтать он никогда не любил. Но Нанами скучала по нему, хоть Акира и был рядом. Не хватало его сладкого голоса. Разных шуточек более ли менее безобидных. Его улыбки, редкой, но очаровательней самых прекрасных цветов. А его прикосновения? Вкус губ. Тела. Без этого Нанами была как зависимая без наркотика. Как путница без воды. Голодная — без пищи. Глядя на него, желание прикоснуться становилось неконтролируемым. Страсть? Похоть? Что это за чувство? Когда нуждаешься в его гнилой душе, и совершенно дуреешь, прикасаясь к телу. — Кирихито, немного прохладно — начала разговор Нанами. Молилась всем богам, чтобы он присел рядом и обнял. Хоть на секунду. А вместо этого, Акира лишь нажал кнопку, которая помогала связаться с водителем. — Отключи кондиционер. И это всё. Никаких действий. Ничего. Скрывая недовольство. Удерживая руки и губы при себе, Нанами позволяла себе лишь украдкой коситься на него. И так до самого конца пути. *** Здание роскошного отеля заставило, еще больше нервничать. Лифт остановился на 53 этаже. Банкетный зал и пышное торжество. Все же родители Кирихито любят веселиться на широкую ногу. И почему бы нет, если позволяют средства и повод. Не каждый день исполняется двадцать пять лет совместной жизни. — Сынок, наконец-то вы пришли — Ако, поспешила к детям. Вся светилась от счастья как сотни лампочек на широких окнах. — Нанами, долго выбирала наряд — Акира свалил все на нее, умолчав о том, что сам решал какие-то дела. — А как же Микаге-сама и твой брат? Они не придут? — взволнованно спросила Ако. — Нет. К сожалению, они не смогли — смущенно солгала Нанами — Ако-тян, поздравляю вас с годовщиной свадьбы — она тут же протянула подарок свекрови. Выбирала его на пару с Кикуити, поскольку Акире было не до походов по магазинам. — Позвольте пожелать вам… — Ааа дети — Юичи вынырнул из толпы гостей. Судя по алевшему носу, он давно начал веселиться — Мать уже места не находила, ждала когда вы придёте. Но я то понимаю всё. Дело молодое — он покосился на Акиру и глуповато ему подмигнул. «Идиот. Мать моя демоница. Не умеешь пить, не пей» — сердито думал про себя демон, косясь волком на названного папашу. Нанами лишь тяжело вздохнула, пожалев, что догадки свёкра были далеки от истинны. Праздник был замечательным. Море веселья, смеха и радостных улыбок. Больше всех были счастливы родители Кирихито. Они являлись центром торжества. А Нанами в этой толпе было грустно и одиноко. Впрочем, так Акира себя чувствовал постоянно. Она лишь ненадолго примерила на себя его шкурку. Пока отец таскал своего сына от одного влиятельного друга к другому, Нанами находилась в компании Ако. Но разговоры не увлекали. И свекровь заметила печаль в карих глазах невестки. Материнское сердце подсказало, что как всегда у них с Кирихито возникли проблемы. Когда музыка внезапно стихла, Нанами будто пробудилась от печальных мыслей. В середине зала уже стояли Ако и Юичи. Кирихито же, вместо того чтобы быть с ней, был окружен компанией незнакомых ей мужчин. — Дорогие гости, спасибо, что оказали честь и разделили радость этого дня с нами — начал Юичи, взяв в руки микрофон — Сегодня я и моя дорогая Ако-тян, празднуем четверть века вместе. Но боюсь мне и вечности будет мало, рядом с ней — женщина смущённо опустила голову, расплываясь в улыбке. — По традиции, мы должны исполнить медленный танец, в котором бы отразилась теплота наших чувств, но моя дорогая супруга предложила отличную идею. Наши сын и дочь исполнять этот танец за нас. Кирихито, дорогая Нанами, — Юичи жестом пригласил парочку, стоящую по разным углам зала. «Что за бред. Какого черта наделал этот глупый старикан.» Недовольство захлестнуло демона, но лишь внутри. Внешне он как обычно был невозмутим и спокоен как удав. Делать нечего. Звуки чувственной, медленной музыки наполнили зал. Гости в ожидании замерли. Нехотя, Акира пересек расстояние до неё. Остановился напротив. Вытянул руку, приглашая на танец. Умел же этот бес быть галантным и от того еще более умопомрачительным. Непременно, на месте богини Земли хотела бы быть любая. И в этот момент все исчезли. Нанами поглощала свет алых, как кровь глаз, скрывающихся под тёмной челкой. Они гипнотизировали. Пробуждали внутри всё разом. Бездумно вложив ладонь в его сильную руку, Нанами последовала за ним. Было неважно, куда Акира вел. Она готова следовать за ним хоть в ад, только бы мимолетно ощущать его касания. Остановившись на середине зала, Акира скользнул по тонкой талии. Склонил голову в бок, наблюдая за тем, как изменилось девичье лицо, когда он привлёк её к себе. Такое растерянное. Еле получилось сдержать улыбку. Первые плавные шаги, были особенно сложными. Тесные прикосновения. Рука в руке. На его плече. На её теле. И дыхание обоих участилось, ощутив, как обостряется ситуация. А может это они обострялись. Гостям стало жарко от того, как эти двое просто друг на друга смотрели. Как прижимались друг к другу. Как медленно двигались. Молодым явно на танцполе не место. Пусть они и не выходили за рамки приличия, но их энергетика, магия, вела лишь в одно место: в спальню. Даже Юичи и Ако ощутили неловкость, зато окончательно поняли: сын уже совсем взрослый. Чтоб немного развеять повисшее в воздухе смущение и всеобщую неловкость, родители Кирихито, присоединились к танцу. Их примеру последовали и другие парочки. Но несмотря на обилие людей вокруг, Нанами была огорожена от всего мира. С ней был лишь он. Акира — снаружи. Акира — глубоко внутри. Холодный и неприступный. Прекрасный и жестокий. Нужный, до отчаянного крика. Нанами плавилась подобно воску на догорающей свече, от того как он ловко прижимал её к своему телу. Пропадала, ощущая его теплое дыхание у виска. В какой-то момент их глаза столкнулись. Шаги стали медленнее. Ладони соприкасаясь, вспотели. «Предательница» — лишь это слово острым напильником ковыряло мозг демона, когда он смотрел на неё. И всё равно хотел. До безумия. Еще в гребаном лимузине сжимал в кулаки, спрятанные в карманах, руки. Только бы не наброситься на неё. Не стянуть зубами, это соблазнительное платье, что делало Нанами столь невинной. А сейчас всё было еще хуже потому, что ощущал её тело под своей рукой. Но Акира упорно сопротивлялся. Всё валил на мужскую природу и впервые её проклинал. Член не будет командовать им. Не в этот вечер. Не с этой, фальшивкой. Читать его мысли, Нанами не умела, но очень надеялась, что он уведет её отсюда подальше. Туда, где будут лишь они одни. Туда, где Акира подарит свое тепло, ласку, тело и возможно душу. Ведь если ей придется пожертвовать собой ради него, то это нормально желать насладиться им настолько, насколько можно. Но Акира не прекращал медленно двигаться. Кружился в танце еле, еле. Больше создавал видимость. — Ты сегодня очень красивый, Кирихито, — сказала богиня, скользнув ладонью по его шее, огибая воротник белоснежной рубашки. — А обычно уродлив? — «Уххх ёкай меня подери… Пошли нахрен чертовы мурашки!» — Нет — все так же серьёзно говорила Нанами — Обычно, ты всегда красив. Акира молчал, продолжая медленно кружиться. И ощущая как кружиться не только зал, но и мысли в голове. Да и сама голова тоже. — Кирихито, ты сердишься на меня? — ну вот решилась, наконец, спросить прямо. Ведь не с проста он держался так равнодушно и отчужденно. Это причиняло боль. — С чего ты решила? — а голос спокоен, лишь глаза блеснули по особенному. — Ты… — Нанами не знала, как выразить словами свои тревоги — Ты будто отдалился. — Чтобы отдалиться нужно сблизиться, а я не припомню, чтобы мы сближались. Верно. Такой ответ был очевиден. Для Акиры всё, что между ними было не имело значения. Или же он просто умело это скрывал. — Твои родители такие счастливые — сменила тему Нанами, чтобы не получить новые душевные раны — Наверно у них очень крепкая любовь, раз они прожили вместе столько времени. — а в ответ лишь тишина. — Знаешь, мне бы тоже хотелось так. — призналась девушка. — Лисёныш бы не вытерпел тебя столько. — лениво ответил он. — А при чем здесь, Томоэ? — Нанами крепче сплела свои пальцы с его. Остановилась. Уткнулась в сильное плечо головой — Мой муж ведь ты… — Акира прикрыл глаза. Слушал её очередную ложь и чувствовал как Нанами, опустив руки на торс, сжала в кулаках рубашку — Я благодарна тебе, Кирихито. За то, что ты был со мной. За то, что не раз спасал меня. За сумасшествие, что ты подарил мне. Даже за боль — я благодарна. Нужно ответить. Или можно промолчать. Нужно оттолкнуть её. Но тело онемело. Акира окончательно понял, что Нанами с ним попрощалась заранее. Может совесть замучила, и она решила поблагодарить перед тем, как перерезать глотку. Даже от предательства брата, такого поганого чувства в груди не было. И что толку стоять вкопанной статуей. Сжимать крепко веки и кулаки. Ненавидеть её, и одновременно жалеть о том, как было бы, сложись всё иначе. Ну почему эта девчонка свалилась на его демоническую голову. Подарила ему, все это чокнутое безумие. Внутренний ураган. Боль. Никогда не испытанную радость. Страх. Предел блаженства. И море алкоголя, в котором топил себя в надежде забыться. Лучше бы никогда её не встречал. Не сталкивался. Не знал. Не сходил с ума по ней же. Это она его душит. Это она его предаёт. Жестокая обманщица. «Больно…» — и только это слово на повторе в голове, в сердце, душе и в мыслях. «Ну же карабкайся вверх, Акира. Не позволяй ей рвать себя изнутри. Не позволяй ей себя мучить. Как же я устал от этого. Пока еще смертный, может пойти и решить все одной пулей. К черту эти миры, если она будет в одном из них. Эта лгунья… Как она может так поступать? Вырвать бы этот ядовитый язык и лживые глаза, что смотрят с фальшивым теплом. Стерва. Ненавижу!» — Я пойду на воздух — Акира некрепко сжал плечи богини Земли и оторвал от себя. — Прощай, девушка с шарфом. Снова он уходил, равнодушно повернувшись спиной. Оставил её одну, купаться в бассейне из бесконечного отчаянья и неизвестности. Поравнявшись плечом с Ятори, демон задержался. Секунду размышлял. Давил в себе ненужную человечность и будил уснувшее хладнокровие. Пора включить мозг и избавляться от слабостей, что тянут камнем на дно. — Приступай. — уверенно отдал приказ. Всё закончиться. Скоро он вернёт себе себя. *** — Кирихито? Нанами выбежала на смотровую площадку. Воздух холодный. Конец февраля, а она стоит в одной лёгкой кофточке, что успела накинуть на плечи. А здесь и правда лучше чем в душном, шумном зале. Оглядевшись вокруг, Нанами не нашла того, в ком так отчаянно нуждалась. Но сердце надеялось, что Акира придёт. Он же хотел подышать воздухом, а значит непременно придёт. Нужно лишь терпеливо ждать. С этой высоты открывался обворожительный вид на ночной Токио. Обняв себя за плечи, Нанами подошла к краю. Не без страха облокотилась на бетонное ограждение. Вниз не стала смотреть, чтобы не шарахнуться назад. Лишь вперёд, на множество ночных огней. Внезапно за ногу обвилось нечто цепкое. Тело перевалилось через ограждение, и Нанами вскрикнула от испуга, вися на бешеной высоте вниз головой. — Прости, человеческая богиня. — впервые меховой шар, искренне произнёс это слово — Ничего личного. Деревянные прутья за секунду высвободили девичью лодыжку из тисков. *** Морозный ветер свистит в ушах. Пробирает насквозь. Трепет праздничное платье. Гуляет по рукам. Обволакивает ноги. Просачивается сквозь слегка растопыренные пальцы. И где воспоминания о детстве? Забыли посетить в последний момент. Падая камнем вниз, Нанами не видит образ любящей матери и непутевого отца. Школьные друзья, тоже не посетили еще пока живую память. А вот Томоэ — другое дело. Когда-то так же падая вниз с многоэтажки, Нанами умудрялась капризничать на лету. Знала, что он непременно спасет. И он спас. Но сейчас все иначе. Рассчитывать не на кого. И жуткий страх еще чудом не остановил сердце. Мысли очистились. Веки закрылась, пока тело, с бешеной скоростью мчится к серому асфальту. Вот и всплыли багровые глаза. Почти всегда таящие в себе злость, печаль, глубокую задумчивость. Порой в них можно было увидеть страсть, похоть, дикое желание. Еще реже — тепло тысячи солнц и непривычную радость. Какой же он разный… — Акира… В данный момент, Нанами понимает, что не имеет право умереть. За это она себя не простит. И даже не потому, что ей хочется жить, а потому, что хочет, чтобы жил он. Погибнув — она заберет его за собой. Вот отчаянье уже успело присоединиться к страху. Решений нет, а уничтожить его жизнь не имеет права. Не желает. — Томоэ!!! — крикнула громко, надеясь, что в считанные секунды он спасет. Не ее. А самое бесценное сокровище. Что-то грубо врезалось в нее. Сильная рука, больно обхватила за талию. Прижала к горячему телу. Нанами успела сделать пару неуклюжих оборотов в воздухе, стремительно падая с кем-то на пару. И лишь сладкий персиковый запах, выдал личность спасителя. Акира успел сформировать огненный шар, который в самый последний момент избавил от падения. Плавно опустил их на землю. Повезло, что в два часа ночи было безлюдно, иначе это добавило бы проблем и вопросов. Кошмар наяву — закончился. Стоя твердо на ногах, Акира прижимал к себе дрожащее девичье тело. А Нанами обнимала его изо всех оставшихся сил. Чуть ли не душила. Рыдала от пережитого ужаса, уткнувшись лицом в его плечо. Акира спас их обоих. Всегда рядом. Ее незаменимый враг. — Кирихито, — всхлипывая Нанами, крепче прижималась к нему. Будто не верила, что он из плоти и крови. Что с ним все хорошо, и он дышит. Как и она — Это Ятори-кун… Это он меня скинул. — Я знаю. Меньше всего, ожидала такое услышать. Находясь в ступоре, Нанами прекратила лить горькие слезы и оторвалась от плеча демона. Непонимающе смотрела в багровые глаза, пытаясь прочесть правду говорит или ложь. Его лицо серьезно. Взгляд — спокоен. И как сбитый с толку котенок, Нанами шарахнулась на шаг назад, бессмысленно хлопая глазами. — Так это… — язык будто пьяный, заплетался — Ты сказал ему сделать это? — Да — холодное и уверенное. Разбивающее девичье сердце вдребезги. — Ты… — Нанами не могла от шока подобрать слов — Ты просто ничтожество, Кирихито. Ты… последний мерзавец. — Что не нравится? — спросил он без издевки. Нанами истерически усмехнулась сквозь слезы. Поражало это абсолютное бесчувствие. — Теперь мне ясно кто ты такой — заявила она, не отрываясь от жестоких глаз — Подонок, который бьет в спину, да еще и чужими руками. — Кто бы мог подумать, что мы так с тобой похожи, девушка с шарфом. Нанами никак не могла придти в себя. До сих пор не верила. Но его холодность и спокойствие, говорили громче слов. — Это ты приказал, Ятори-куну убить меня? Ты правда это сделал? — глупо переспрашивать, зная ответ. И все равно как дура молится, чтобы он произнес спасительное: «нет». Пусть даже соврет. Она поверит. Но никто не собирался ублажать ее глупые девичьи надежды. Акира приблизился и грубо схватил девушку за локти. — Да — спокойно выдохнул в ее искаженное ужасом и неверием лицо — Это я приказал ему убить тебя. Поняла? — хрупкое тело начинало лихорадить, но Акира только больше распалялся — Я хотел видеть тебя мертвой. Я был бы этому безумно рад. «Кирихито, что ты говоришь?» — ведь душа саморазрушается от этих слов. Но больше от его неприкрытого ничем равнодушия и свежей ненависти. Силы чудом нашлись, вырваться из его тисков. Смелость и гордость, внезапно пробудились, напомнив о себе растоптанной хозяйке. — Не смей прикасаться ко мне. — неуверенно заявила она, обняв себя за плечи — Акира, ты насквозь прогнил. В тебе уже нечего спасать. Подонков подобных тебе, я еще не встречала. — А я еще не встречал таких лживых мразей, но вот столкнулся — Акира развел в стороны руки, как бы обрамляя ее фигуру — Может, хватит строить из себя невинную овцу? Еще не надоело? — она хотела, ответить очередную глупость, но демон опередил наболевшим вопросом — Ну и как ты собиралась сделать это? Нанами оцепенела. И вовсе не от февральского холода, который так и не успел пробрать тело. — О чем ты вообще говоришь? — свела брови к переносице, не понимая, что происходит. — Как ты собиралась прикончить меня? — Акира нервно усмехнулся, заметив как ее лицо переменилось за секунду. Вытянулось. Отпечаток паники, на нем просто светился — Что такое, девушка с шарфом? Неожиданно прознал о твоих планах? — ей даже дышать стало трудно, а он требовал ответов — Ну так как? — Кирихито, подожди — Нанами выставила дрожащие ладошки вперед, думая, что это уймет его ярость. — Просто дай мне все объяснить… — Да брось. Чего ждать? Какие объяснения? — с наигранным весельем в голосе заявил он, спрятав руки в карманах брюк — Ответь лишь на мой вопрос. Уж больно любопытно узнать, как же я должен сдохнуть. — Нанами трясло с каждым его словом, но Акира не собирался останавливаться — Заколешь меня ножом? — молчание — Задушишь подушкой во сне? — и тот же ответ — А может тебе нравятся классические способы? Например, подмешать отраву в чай, еду, вещи, постельное белье или даже книги? Старый добрый мышьячок никогда не подводит. — сейчас он забивал огромный кол в ее сердце, в месть за свое уничтоженное — Ну так что ты притихла? Не стесняйся. Я же имею право знать, как ты собралась меня прикончить! — Замолчи! — крикнула Нанами, не в силах больше выносить его пытки — Думаешь, узнал все? Думаешь ты долбанный всезнайка?! Дай мне все объяснить и тогда… — Заткнись, лживая мразь. — Акира сжал кулаки, пытаясь не сорваться и не натворить глупостей — Думаешь, я поверю в очередную порцию лапши, что ты собралась вешать мне на уши? — Не будь, дураком, Акира! Всё не так! — и как же заставить его услышать себя. Можно сорвать голос, но он все равно не поймет — Я с самого начала решила, что никогда этого не сделаю! Понял?! — "Услышь же!" — Ты мне дороже всех, идиот! Ты помог мне пройти через все это! Я бы никогда… — Хватит! — от его крика Нанами вздрогнула. — Хватит этого долбанного вранья, — уже спокойно. — Ты думала, что умнее меня, да? Думала, обведешь меня вокруг пальца, своим фальшивым отношением? Думаешь, я Акира-Оу, Кровавый Король, подам свою жизнь на блюде какой-то лживой соплячке, из-за того, что она пару раз легла под меня? Да ты просто натуральная дура, раз так решила. Я выбрался из самого ада, чтобы жить. Я люблю жизнь. И ты фальшивка, можешь больше не рассчитывать на свои жалкие потуги. В этой игре на выживание, я буду победителем. Можешь заказывать себе гроб, а белые туфельки я обеспечу. — Тогда зачем ты спас меня? Этот вопрос не входил в его планы. Он из кожи вон лез. Толкал свою речь, точнее лютую злобу, а она как всегда пустила его труды насмарку. «Ну же, придурок. Роди уже что-то своим чертовым мозгом…» — А, я поняла — Нанами горько усмехнулась, утерев с уголка глаз жирную соленную каплю — Наверно ты только недавно узнал от кого-то, что наши жизни связаны. Если до второго апреля я умру, то и ты тоже. Значит, ты спасал свою шкуру, только и всего. — но именно за это она была ему благодарна, хоть и ненавидела. — Верно — а в голове: «Что за хрень?». Впервые об этом слышал. Но спасибо богине за помощь в поиске отличного оправдания своих глупых действий. Ведь правда в том, что ласточкой бросился за ней в бездну. Не смог дать ей умереть, а оказалось еще и себя спас. — Кирихито, я не сказала тебе чем должно закончиться проклятье потому, что изначально решила найти способ спасти нас обоих. Поэтому я так упорно его ищу. Вечно попадаю в истории из-за этого, но не остановлюсь пока не достигну цели. И даже если не получится, я не собираюсь убивать тебя. Я никогда не причиню тебе вреда! Не будь дураком! Ты не должен сомневаться во мне, после всего… — Я буду дураком, если поведусь на твою ложь. — больше он не попадется на ее ядовитые речи и лживое милое личико. Ни теперь — Второго апреля, будь готова. Я отниму твою жизнь, не колеблясь. — До этого момента, я уже найду способ спасти нас обоих. — Чушь собачья. Уверен, ты делаешь это для вида, чтобы легче было напустить мне пыль в глаза. Умный стратег, всегда готовит убедительные пути к отступлению, не так ли? Все что тебе нужно это пробудить мою душу, которой, скажу тебе по секрету — нет. Надеешься своей ложью усыпить мою бдительность, чтобы потом в назначенный день с легкостью перерезать мне глотку. Тебе ведь не в первой избавляться от плохишей, богиня Земли? Избавишься от меня, и пожнешь все лавры божественно… — Прекрати, Акира! Прекрати нести эти ужасные вещи! Я не могу слушать подобное! — утонув в своем безумии, Нанами как маленький ребенок прикрыла уши и в разные стороны замотала головой. — Как же ты не понимаешь?! Я никогда не поступлю так с тобой, слышишь?! Кирихито, я никогда не предам тебя! Я сама предпочту умереть, чем забрать твою жизнь! Поверь мне! Я говорю правду! — Какие громкие слова, девушка с шарфом. И тут по сценарию я кидаюсь тебе на шею — бесполезно. Нанами готова была рвать на себе волосы, но и тогда бы Акира не остановился — Хорошая попытка, исправить тяжелую ситуацию, которая, увы, сложилась не в твою пользу. — Акира повернулся спиной и зашагал вперед, к зданию. Остановился. И обронил, не оборачиваясь — Если бы у тебя и правда не было злого умысла, ты бы рассказала мне правду с самого начала. Но ты все скрыла… — он услышал громкий всхлип за спиной — Я никогда не прощу тебя. Я … — и сердце всмятку — … не прощу. — Кирихито… Нанами сделала пару шагов к нему, но от слабости упала на асфальт. Прикрыла испачканной в снегу ладонью, лицо. От боли, готова была орать не своим голосом, до разрыва грудной клетки. А он уходил, не оборачиваясь.  — Акира, ты дурак! — кричала Нанами, задыхаясь от слёз — Стой!!! — поднялась на ноги, а идти нет сил — Стой же. Пожалуйста… — Катись к чёрту. Последние слова, что он оставил ей о себе на память.