Женюсь на Богине.

— Лисеныш, ты точно ничего лишнего не царапнул в своей весточке? — спрашивал Курама, поддерживая Джиро по левую руку. — Ты уже десятый раз задаешь один и тот же вопрос, петух — злился Томоэ, пристроившись по левую сторону пьяного — Не выдал я, твоего братца. Умолкни уже — кряхтел он, под весом Джиро — Черт, что ж он такой тяжелый то? Индийский слон, и тот легче. — Брат, тебе бы пора сесть на диету. — заметил Курама. Руки Джиро были закинуты на могучие плечи двух екаев. Однако под гнетом его солидного веса, они с трудом передвигались в час ночи, по темным улицам. Транспорт уже не ходил. Брать такси, было рискованно с пьяным языком вождя. Можно было долететь на лисьем огне, или на крыльях Курамы, но проблема заключалась все в том же неподъемном весе. Так они и шли, втроем пошатываясь из стороны в сторону, но все еще удерживая клонящееся к земле тело. — В горле пустыня. Шинджиро, дай попить — бормотал тэнгу. — Ты своё уже отпил — грубо, пресёк его желания Томоэ. — Не будь извергом, дикий лис, простой воды то ему можно — Курама посмотрел в сторону — Пойдем, перейдем дорогу. У того отеля стоят автоматы с напитками. Так они двинулись к роскошному зданию, блестящему в свете ночных огней. Кое-как перешли на другую сторону, пару раз уронив беднягу Джиро в снег. И вот уже направились к автомату, расположившемуся, на углу огромного здания. — Чего это? Томоэ, ты видишь то, что я вижу? — спросил Курама, остановившись. Но лис не ответил. Молча смотрел вперед, замерев на месте. — Брат Шинджиро, дева, что валяется на земле, похожа на небесную нимфу. А через пару секунд все поняли, что это не просто феноменальная схожесть, это она и есть. *** Акира ушел на торжество, забыв вернуть ее сердце на место. А от хрупкой девичьей души оставил один пепел. Нанами до сих пор не могла справиться с пожаром пылающим внутри. Глотала жадно морозный воздух. Упиралась замерзшими ладонями в асфальт, запорошенный снегом. Дышала рвано, периодически срываясь на приглушенные всхлипы. Со стороны могло показаться, что у нее приступ удушья. Плечи прикрытые легкой кофточкой ни на секунду не переставали трястись от внутренних мучений. И винить его в этом, она не могла. Ведь Акира имеет полное право не доверять ей. Все его опасения, аргументы против нее не беспочвенны. С чего он вообще должен верить той, кто стоит по другую от него сторону. Нанами проклинала себя за молчание. Проклинала за то, что собственными руками оттолкнула его от себя. Посеяла сомнения в его и без того беспокойном разуме. Но больше пугали его слова: «Я не прощу». Дал бы выпить яд из своих рук, и это было бы гуманнее. — Идиотка, — шептала Нанами в полубреду, упираясь ладошками в мокрый, грязный снег — Ты просто, идиотка, Момодзоно. Молчала, глядя ему в глаза, и думаешь, что за такое прощают? У тебя нет права на его прощение. Какая же я дура, боги… Почему… Ну почему, я не сказала ему правду. Снова всхлип. Рыдания и бессвязные стоны рвутся из груди наружу. Но слезы не помогут. А вероятность потерять его навсегда, хуже любой участи. Нанами размазала сопли по лицу. Весь макияж насмарку, но кого это сейчас волнует. Снова уперлась в землю рукой, будто лишь так могла ощущать под собой опору. — Не отпущу, — шепнула сама себе — Может я не права, но все ошибаются. Я заставлю Кирихито поверить мне. Он должен верить. Он не может просто так уйти. Чертов упрямый демон! Ты убедишься в том, что я не лгунья! — Нанами? Мягкий знакомый голос заставил обернуться. Перед ней стояли трое ёкаев не в самой трезвой форме. Но в них она увидела свое спасение. Томоэ, снова выручит её. Сможет достучаться до упрямого Акиры. Увидев лицо девушки, парни перепугались. Тушь и карандаш потекли, и сейчас она напоминала собой героиню нашумевших ужастиков. — Боги, демон изуродовал прекрасное лицо небесной нимфы!!! — в ужасе крикнул Джиро. — Успокойся, брат, это просто косметика — успокоил его Курама, хотя был уверен, что без демона тут не обошлось — Момодзоно, тебя, что бульдозер переехал? Нанами поднялась с пола. Еще раз утерла сопли, рукавом кофты. — Томоэ — она побрела к нему, вцепилась в воротник зимней куртки — Пошли со мной. Быстро. — Э… У тебя тут козюля — достав платок из кармана, Томоэ легонько снял с кончика носа желтенький кругляшок. Ну и позор. Так бы Нанами думала раньше, сейчас же ей было плевать на такие мелочи. Волновал лишь демон, который раскурочил грудную клетку и безжалостно вынул сердце. Томоэ обеспокоенный её состоянием сбросил с себя руку Джиро. Свалил ношу на бедного Кураму. Снял куртку, и укрыл плечи хозяйки. — Томоэ, пошли же! Скорее. Ты должен сказать ему! — схватив лиса за руку, богиня собралась тащить его в здание, но Томоэ будто в землю врос. — Куда ты, Нанами? — удивленно спросил он — Пойдём в храм. Тебе срочно нужно умыться и согреться, а по пути расскажешь, что с тобой случилось. — Нет, Томоэ, идём со мной! — настаивала упрямица, крепче схватив его руку — Кирихито, ушёл. Надо его найти! — Кирихито? — у Джиро началась бурная реакция на раздражитель — Где, этот демон?! Я должен найти этого наглого лжеца. Вспорю его брюхо и сделаю новые ножны для катаны из его потрохов. — Брат, ты можешь не махать так руками — кряхтел Курама, удерживая его на трясущихся ногах. Без поддержки лиса, дела шли совсем плохо. — Джиро-сама, ты пьян? — Нанами потихоньку, начала замечать, что вокруг твориться. — Как ты могла так низко обо мне подумать, небесная нимфа — краснея, возмущался вождь — Меня просто развезло от усталости. Оно и видно. — Курама, позаботься о Джиро-сама. Отведи его домой — заботливо сказала Нанами, вызвав ликование вождя — А ты, Томоэ, пойдешь со мной. Надо найти Кирихито. — Найдем этого мерзавца завтра, а сейчас все вместе пойдем в храм — как же ворон был благодарен лису за это решение. — Нет, нам надо идти сейчас! — не уступала богиня. — Ты только взгляни на Кураму. Он никого тебе не напоминает? Нанами обратила внимание на ворона, который клонился под гнетом веса брата. — Как по мне, он напоминает тростинку, на которую сел огромный, жирный жук. — Причём здесь тростинки? — Нанами уже не на шутку злилась. Сейчас у неё была лишь одна проблема. И решить её было делом первой важности — Томоэ, пошли к Кирихито! Ты должен сказать ему, что я не лгу. Тебе он точно поверит. — Во-первых, объясни толком, что случилось? Этот вопрос следовало задать с самого начала. Нанами напоминала человека, у которого сдох любимый кот. Печаль вселенских масштабов отразилась на всем её внешнем виде. — Томоэ, нет времени разговаривать — торопливо говорила она, пытаясь сдвинуть упрямого хранителя — Кирихито, считает меня лгуньей, просто скажи ему, что это не так! Если ты скажешь, то он наверняка поверит тебе больше! — Ты, что смеёшься? Акира скорее предпочтёт сделать себе сеппуку — он заметил, как лицо Нанами стало мрачнеть — А в чём ты его обманула? — Я его не обманывала! — отчаянно крикнула Нанами, срываясь на всхлип — Акира как-то узнал, о том, что мне сказал Ямато. И теперь он думает, что я хочу его убить. Все стало ясно. Томоэ нахмурился, оценивая паршивость ситуации. Если Акира в курсе угрозы, то подступиться к нему станет просто невозможно, а значит, на спасении Нанами можно поставить крест. — Это плохо, — сказал он тихо — Это очень плохо. — И я о том же, Томоэ! — Нанами прикрыла лицо ладошкой, чтоб он не видел её слёз — Ты должен сказать Кирихито, что он ошибается. Он должен мне поверить. Он должен верить мне, понимаешь? Конечно, понимает. Девчонке шестнадцать и она всеми силами борется с проклятым роком нависшим над головой. Теперь ясна причина этих слёз и дрожи. Нанами страшно. Она хочет спасти свою жизнь, а если Акира отдалиться она не сможет его убить и сама погибнет. Определенно их мысли разнились. — Как я уже сказал, Акира мне не поверит. Нужно найти иной способ подступиться к нему. К тому же теперь ты в опасности. Второе апреля через месяц. До этого дня поживешь в храме. — Томоэ, я не хочу жить в храме — Нанами подняла на него свой пустой взгляд. Где её понимающий лис? — Если не можешь поговорить с ним, тогда я сама это сделаю. Просто помоги найти, Кирихито.  — Не стоит его искать. Наверняка Акира сейчас не в лучшем настроении. — лис очень чётко подметил — Сунешься к нему и неизвестно, что случиться. Я не могу тронуть его, из-за тебя, если помнишь. Нанами думала, он поможет, а Томоэ только еще больше усугублял без того паршивую ситуацию. — Ты совсем не слышишь, что я говорю — сказала богиня, не сводя блестящих глаз. Бесполезно объяснять что-то. Только время тратит, а оно сейчас бесценно — Я иду искать Кирихито. — Что ты возишься с ним как нянька? Нанами, я все понимаю. Поверь мне не менее важно спасти твою жизнь, но сейчас Акира опасен. — И пусть. Я должна извиниться перед ним. От этих слов лис пришёл в бешенство. — Извиниться перед ним? И за что позволь узнать? — За то, что не рассказала с самого начала всё. Акира имел право знать. Томоэ потер усталое лицо. Больше от раздражения конечно. Идиотская правильность богини выводила его из себя. И почему она проявляется тогда, когда совсем неуместна. — Не будь глупой, Нанами. Ты всё правильно сделала и ни перед кем не должна извиняться. — Томоэ, — послышался натужный голос Курамы — Мне конечно жаль прерывать вас, но у меня проблемы. Не удержав брата, он повалился вместе с ним на асфальт. — Ну вот тростинка обломилась — хоть тэнгу развеял обстановку и заставил улыбнуться. Томоэ подхватил полубессознательное тело Джиро с асфальта. Приподнял под руку, пока тот что-то мычал. Это позволило Кураме высвободиться и поддержать брата с другой стороны. — Небесная нимфа, ты еще не полюбила меня? — спросил неожиданно пробудившийся вождь — Этот сволочь, ублюдок обещал мне отдать тебя. Он же обещал, брат? — он наивно взглянул на Кураму, дыша перегаром и ища поддержки. — Да, да — кряхтел тот — Но не все держат обещания. — Джиро-сама, о чем ты? — краснея как помидорка от смущения, спросила Нанами. — Кстати на счет честности и извинений. — начал Томоэ — Прежде чем, бежать с кучей сожалений к этому ублюдку, знай, что он пообещал тебя этому бедному ворону в качестве наложницы. — Дикий лис, я вырву твой язык — возмутился вождь — Небесная нимфа должна полюбить меня! — Что значит в качестве наложницы? Кирихито, не мог… — и тут умолкла усомнившись. Есть ли на свете вещи, которые Акира не смог бы сделать? — Причинить вред, он тебе не может, с этим я согласен. Но он заключил с беднягой божественный контракт, по которому ты, Нанами должна полюбить тэнгу. Акира пообещал её чувства, другому. Отдал будто вещь. — Это значит, что если Кирихито нарушит условие, то попадет… — мысль о том, какая участь ждёт его за нарушение, ужаснула больше низкого поступка. Нанами была крайне встревожена за его жизнь. — Никуда он не попадет.Не волнуйся так — успокоил Томоэ. Её испуг был ему понятен. Демон если отбросит концы, то утащит её за собой — Контракт, который он заключил с Джиро, не действителен, так как чувства не могут быть одним из условий. Она молчала, думая о сказанном. Значит Акира, не собрался играть её сердцем. Не собирался отдавать другому. Но он блефовал и плохо поступил с Джиро. А это далеко не пустяки. Однако в сравнении с её враньем, это лишь безобидная шалость. — Кто-то по зданию бежит — пробормотал Джиро, пялясь пьянючими глазами наверх. — Ну вот и докатились. Пора спать брат, а то ты еще розовых слоников летающих разглядишь. — сказал Курама. Томоэ молча, посмотрел вверх и глаза его округлились. — А ведь и правда по зданию кто-то бежит, прямо по окнам. — Чёрт, лис, и ты туда же? — А вон ещё один — сказал Джиро, указав пальцем — И ещё. Все заинтересованно подняли головы. По зданию, наверх ловко мчались пару теней. Их было пятеро. И разумеется это были не люди. — Что здесь забыли ёкаи? — удивленно спросил Курама — Им же запрещено пробираться в мир людей. Тени добрались до одного из самых верхних этажей, сгустились в кучу и проникли внутрь здания. — Мне это не нравится — заявил Томоэ, не сводя глаз с точки, где скрылись нарушители. — Они же не за Кирихито пришли? — испуганно спросила Нанами, с надеждой посмотрев на лиса. Лицо его немного вытянулось. Оба тэнгу умолкли, понимая как велика вероятность подобного. Девичье сердце больно ударилось об ребра. В душе гадкое чувство. Это оно заставляет неметь конечности. Дрожать, даже под теплой курткой дорогого лиса. А ноги реагируют раньше, чем мозг. Разворачивают и несут к зданию. — Нанами-тян? Далеко убежать не удалось. А тревога все захлестывала, не позволяя задерживаться ни на секунду. — Ако-тян, вы не видели Кирихито? — схватив ее руки, задыхаясь, спросила Нанами. Ако с ужасом оглядела заплаканное, запачканное косметикой лицо невестки. Перевела взгляд на компанию парней. — Что произошло? — спросила Ако — Нанами-тян, что… — Кирихито?! — и уже не страшно показаться бесцеремонной, когда он в опасности — Вы не видели его? Женщина нахмурилась и встревожилась еще больше. Неужели они опять сильно поссорились. — Я видела, как он садился в лифт, но не успела его остановить. — А этаж? На какой этаж? — Вроде на 52. Нанами вновь подняла голову вверх. В здании всего 54 этажа, а екаи вошли в окно, на два этажа ниже. Отпустив руки свекрови, Нанами забыв свое имя, понеслась в здание. Влетела в дверь, задев плечом кого-то из посетителей. Извинилась на бегу, и буквально влетела в первый свободный лифт, отчаянно тыкая дрожащими пальцами на заветную кнопку. — Простите, Ако-тян, я за сестрицей — Томоэ понесся вслед за ней, понимая насколько опасно ей быть внутри. Но главное другое, за ублюдком пришли гости и если он пострадает, то это отразится на хозяйке. *** Мчась к лифту как к спасению, Акира хотел лишь одного — сбежать. Не от всего мира. Лишь от неё. Бежать все дальше без оглядки и сожалений. Бежать от той, что предаёт и надеется, что её голым словам поверят. Но он не верил. Не мог, хоть где-то в глубине растоптанной души и хотел. Как же глупо. И вот двери лифта замыкаются. Успел услышать зов матушки, но остановится, не пожелал. Только её не хватало для полного счастья. Такая же фальшивка, как и Нанами. Любит лишь пустую оболочку, не зная, что сына давно нет. В его мире все соткано из лжи. Опустившись на грязный пол, Акира думал, было ли хоть что-то настоящее в его жизни. Был ли хоть кто-то, кто готов был идти за ним без вопросов, без оглядки, без упрёков. И оказалось, что таких не нашлось. Томоэ был ему равным. Был его союзником, потому что не менее тщеславен. Слуги, тряслись перед его силой и величием, а без этого он им и даром не сдался. А Нанами? Окружая его глупыми чувствами, она спасала свою жизнь. Всегда всем от него что-то нужно. Одной — жизнь. Другому — свобода. Скучно. Ужасно утомительно. И может от того, такое странное послевкусие горечи. Не во рту. В сердце. А он такой какой есть. Сволочь. Ублюдок. И ясно показывает всем свое истинное лицо. Не врёт. Не водит никого за нос, фальшивым поведением. Не прикидывается добреньким и милым, чтобы обнажить клыки в самый неожиданный момент. Все знают, чего ждать от Кровавого Короля. И он знает, чего стоит ждать от других. Приехал на 52, не случайно. Самая большая туалетная комната тут, а ему нужна лишь холодная вода. Она уймет внутреннее землетрясение. Потушит угли, что тлеют в его груди. А разум прояснится. Освободиться от всяких глупостей. — Господин, вас искала мату… Достав клинок из-за пояса, запустил им в надоедливого ёкая. Тоже лжец. Притворяется преданным, а всё, что он в нём ценит это силу. Никому нельзя верить. — Ааай! Боги! Больно! — кричал Ятори, упав на красную коридорную дорожку. Акира прошел мимо, даже не удостоив его взглядом. Мрачнее неба, перед бурей. — Сейчас, Ятори-кун, — шикигами подбежал к раненному ёкаю и помог облокотиться на стенку — Думаю, хозяин не желал говорить. — Да я уже заметил — пропищал бедолага — Вытащи из меня эту штуковину. — Э сейчас — Кикуити схватился за рукоять и резко вырвал нож из плоти екая, забрызгав пол кровью. — Айй! — вскрикнул Ятори, прижав руку к кровоточащей ране — Хорошо, что хозяин голову не открутил. — Да — смущённо сказал Кикуити — Вот только он немножечко вспорол тебе живот. *** Дверь. Спасение от самого себя. Дошёл, наконец. Спрятался от всех. Закрывшись в туалете, Акира сразу кинулся к умывальнику. Ледяная вода хлестала бурным потоком, заставляла сосредоточиться лишь на холоде. А в голове ураган. Тело трясёт. Вот, оказывается, как бывает, смотришь на отражение в зеркале и видишь вовсе не себя. Это лицо искаженное болью предательства, вызывает позывы на рвоту. Ведь ему нельзя. Сотни тысяч раз нельзя быть слабым. Гони эти грёбанные чувства взашей, Акира. Трави их. Дави словно тараканов, чтобы не потерять себя полностью. Ты ведь сильный, так выкинь это проклятое сердце на помойку. Раз оно так плачет из-за лживой человеческой девчонки, значит оно не нужно. Акира бы и рад избавиться от этого бесполезного органа, который вечно заставляет страдать, вот только вырвать его не может. И текущая по жилам злость на самого себя, толкает нанести удар по физиономии этого жалкого, презренного слабака. Со всей силы. Не жалея плоти. Зеркало вдребезги. На неровных трещинах и осыпавшихся в раковину осколках красуется алая кровь. Сильно поранился. Но рана на душе оставленная ею куда серьёзнее. От того и боль физическая не тревожит. А вот моральная заставляет корчиться дождевым червём. И он падает на колени, уже не пытаясь переводить сбивчивое дыхание. Руки опущены под холодный поток воды, который слизывает кровь с резаной раны. А лбом упёрся на раковину. Прикрыл веки и как безумный шепчет лишь одно: — Не прощу. Ни за что больше не поверит этим голым, лживым словам. Не поведётся на милое личико. Растопчет тупую, невозможную привязанность своим ботинком. И ведь надеется, что сможет. Сможет без этих фальшивых, наполненных притворным чувством, глаз. Странное ощущение опасности в груди, отвлекло от внутреннего хаоса. Кафель на стене стал позвякивать, а затем бетонная преграда разлетелась как щепка. *** Кикуити только собрался, идти за аптечкой как откуда не возьмись, появился хранитель богини. Ятори от удивления, покинуло ощущение боли. — Где, Акира? — спросил Томоэ у шикигами, но ответ не получил, так как послышался звон открывающегося лифта. Нанами не вышла оттуда. Вылетела — будто ей привинтили две турбины. Вцепившись в оторопелого Кикуити, она задала тот же вопрос, что и хранитель. — Кирихито?! — кричала так будто шикигами глухой — Где он?! — Небесная нимфа, тут опасно! Когда запахло жаренным, Джиро нашел способ подавить опьяненность и за секунду долетел до 52 этажа. Проник с Курамой в отверстие в окне, оставленное нарушителями. — Где, Кирихито?! — снова в отчаянье крикнула Нанами, игнорируя предостережение вождя. В конце коридора послышался гул, а затем раздался жуткий грохот. — Господин!!! — крикнул Ятори, перекосившись от ужаса. Но как и всех его отшвырнуло в сторону ударной волной. Пока Нанами прикрытая телом лиса, пыталась осознать, что случилось. Пока оба тэнгу выплевывали изо рта мелкие частицы цемента, Кикуити был первым, кто ринулся Акире не помощь. В отеле сработала сигнализация эвакуации, и началась паника. Людей на этаже было немного, но все они с криками бросились к выходу. И вовсе не к лифту, а к ступенькам, по которым уже табунами сбегали другие. — Кирихито… — Нанами сделала попытку встать, оттолкнув в сторону Томоэ. — Туда нельзя — схватив растерянную девушку, за плечи сказал лис. — Раз ты дышишь, то он жив. Я за ним, а ты жди тут. Нанами ничего не слышала из того, что говорил лис. В отличии от стойких ёкаев её оглушило. В ушах, как и в голове все дребезжало, но сердце толкало идти вперед. К нему. За ним. *** Стена туалетной комнаты превратилась в руины. Витающая в воздухе бетонная пыль, ухудшала видимость, но недруги, внимательно всматривались, надеясь отыскать кого-то. Они осторожно передвигались по разбросанным на полу ошметкам. Ступали мягко и беззвучно, будто подкрадывались к добыче. — Прежде чем, громить туалеты, убедитесь, что там нет металлических кабинок — Акира сказал эту короткую реплику, приставив нож к горлу одного из них. Долго болтать он не привык, поэтому клинок тут же скользнул по плоти врага. Остальные, четверо набросились на него одновременно. Может металлическая кабинка спасла от смерти, но далеко не от ранений. Кусок керамического осколка от раковины умудрился отлететь прямо в голову. Кровь, что лилась по лицу, немного мешала зрению, но даже с таким неудобством Акира сражался как бешенный волк. В этот момент, он был сказочно благодарен врагам за то, что вернули ему себя. Подарили эту своевременную жажду крови. Фактически украли его тупую, душевную боль. Нужно бы пощадить их за это, но вот как остановиться. — Кирихито-доно! — заметив среди руин, сражающегося с четырьмя ёкаями Акиру, шикигами без лишних раздумий кинулся в бой. Однако силы стали абсолютно неравны, когда откуда не возьмись, лисеныш прибил недруга, что собирался напасть на Акиру со спины. — Ты, какого хрена тут забыл? — удивленно спросил Акира, став как вкопанный. Воспользовавшись ступором Кровавого Короля, враг решил нанести удар, но Томоэ спалил его раньше, чем тот успел приблизиться к демону. — Выметайся отсюда, кретин! — орал Томоэ, помогая шикигами одолеть оставшихся двух. Недостаток крови, начинал сказываться, судя по нечетким картинкам в глазах Акира понял - пришло время сматываться. *** С конца коридора, доносились звуки борьбы. — Хозяин! — Ятори, придерживая рванную рану на животе поднялся по стенке. Побрел медленно вдоль нее, ведь долг защищать господина был на первом месте. — Стой, идиот! — Курама грубо впился в плечо, ёкая — Хочешь сдохнуть? — спросил он, глянув на сочащуюся сквозь плотно сжатые пальцы кровь. А Нанами не слышала их беседы. Не видела никого вокруг. В груди страх граничил с безумием и толкал лишь к месту где доносился лязг ножей. Снова послышался гул и мелкие искры лисьего пламени вырвались в коридор, минуя бетонную пыль. — Небесная нимфа, прячься за моей спиной! — крикнул Джиро, не ощущая отяжелевшего от алкоголя тела. — Как она спрячется за твою спину, если ты лежишь? — Томоэ нарисовался как ёжик из тумана, вместе с взмыленным Кикуити — Или, предлагаешь моей хозяйке под тебя лечь? — Ты совсем отупел, лис, или лишь частично? Думай, что мелишь. Этот голос... Вечно недовольный с легкой ноткой высокомерия, стал незаменимым. Нанами виновато подняла на Акиру свой взгляд. Его лицо окровавлено, а тупая боль наполняет её душу. — А вот и ты сволочь, убью те… — пытаясь встать, Джиро так и не смог завершить угрозу. — Кирихито, — Нанами еле удержала порыв кинуться к нему с горячими объятьями. Так хотелось ощутить собственной плотью его стучащее в груди сердце. Но она знала, у неё нет на это прав. Теперь уже нет. — Ты поранился — а тон приглушён, в нём так много всего. Тревога, страх, горечь. Но кого это волнует? Акира посмотрел на богиню как на насекомое. Такой безразличный, холодный взгляд направлен в основном на грязь под ногтями. — Ятори, живой? — спросил он, проигнорировав Нанами по всем параметрам. А слуга к тому времени уже валялся в его ногах, прижимая рукой рану. — Господин, простите, что не смог помочь вам. Я не смог защити… — Заткнись и дуй в замок. Пусть Сеичи тебя подлатает, я немного перестарался. — впервые признал это. Успокоился, спустив пар на врагах. — Похоже, нападавшие были солдатами, бога войны Икусагами. И это очень странно, ведь он отвечает за охрану Оокунинуши-сама. Мне надо доложить Микаге о произволе его ёкаев. Пусть разберётся с ними как следует. — Томоэ взял потерянную хозяйку за плечи — Ты пойдешь с Курамой и Джиро. Побудьте в храме. — Вот и разобрались — Акира меньше всего желал находиться в обществе этой предательницы — Кикуити, бери Ятори и за мной. — Я же сказал, чтобы вы побыли в храме. Это и тебя касается — уточнил лис, взбешённый его своенравностью. — Я возвращаюсь в замок, а вы катитесь куда пожелаете. — Слушай меня, ублюдок, — Томоэ, схватил бывшего братика за грудки — Твоя жизнь привязана к Нанами. Я обязан её защищать. А это значит, ты пойдешь в храм отбросив в сторону свой закаленный веками выпендрёж. Всё понял? — Если через секунду, ты не отпустишь мою дорогую рубашку, твоя пустая лисья башка станет очередным трофеем в моей коллекции. — невозмутимо ответил Акира, полностью проигнорировав реплику лиса. — Сволочь, — лис резко дёрнул его за грудки, а к тому времени демон уже успел сформировать в ладони пламя. — Прекрати, Томоэ! — Нанами разжала кулаки лиса, которые сжимали белую рубашку, и закрыла Акиру собой — Если, Кирихито считает, что ему безопаснее в замке, то мы пойдем туда. — Зато тебе там, не безопаснее — пытался объяснить, Томоэ — На территории этого, сволоча, тебе не помогут ряженый петух и ворон алкоголик. Им самим помощь понадобится! Курама не разозлился лишь потому, что в речах лисеныша была огромная доля правды. В доме Кровавого Короля о безопасности можно забыть. А Джиро это не заботило. Окоселым взглядом, он глядел на небесную нимфу и кроме нее ничего не замечал. — А кто сказал, что я пущу к себе этот сброд? — усмехнувшись, спросил Акира. Дальше… Она должна быть как можно дальше от него. — Господин, простите за вмешательство, но если ваша жизнь и жизнь госпожи связаны, то будет благоразумно взять ее и… ее друзей. Это для вашей безопасности, Кирихито-доно. — И правда, хозяин, — взмолился Ятори, осознавая что чуть не прикончил своего идола собственными руками, но правда по его же приказу — С вами им не справиться, а вот от девчонки избавиться проще простого. Дожали. Акира подавил в себе бурю эмоций, задушил писклявые чувства и подумал головой. Если он мог себя защитить, то Нанами оставалась уязвима. Защита лиса, была до одного места. Остался лишь один вопрос, какого хрена он так пёкся об этой предательнице. Какого хрена ненавидел настолько же сильно, насколько хотел, чтоб дышала. — Ладно — Акира обернулся к недовольному хранителю, ни разу не взглянув на предмет своих внутренних терзаний — Это сборище полоумных может устроиться на время в моем доме. Но лишь на время — ясно дал понять, что готов терпеть ее до тех пор, пока Томоэ не разберется с нависшей угрозой. *** Переступив порог мрачного замка, все прошли в комнату напоминающую гостиную. Вот только уюта тут было мало. Оружие, висевшее на стенах, кричало о « дружелюбии » хозяина. Атмосфера была более чем напряжённой. — Ваше Величество! — перепуганный Сеичи, бросился к Акире на помощь — Вы ранены? Позвольте осмотреть вас?! Рё, позови лекаря! Немедленно! — Заткнись — грубо прервал его Акира, устало рухнув на скрипучую софу — Шум меня раздражает — пояснил он — Ятори ранен. Позаботься о нём. — Ваше Величество, все будет исполнено. Но оказать помощь вам гораздо важнее чем… — Я сказал, позаботиться о моём слуге или ты не понял? Ёкай умолк. Учтиво поклонился и подхватив полубессознательного, но счастливого Ятори под другую руку, на пару с шикигами покинул комнату. За ними испарились и оба тэнгу, поскольку Джиро срочно требовалась кровать, а оставить брата без присмотра Курама боялся. Нанами точно не причинят вреда, пока она связана с Акирой, а вот у вождя есть все шансы быть убитым в доме врага. Они остались в комнате вдвоём. И чтоб не думать об этом, Акира молча прикрыл веки, облокотившись головой на подлокотник. Рядом ощутилось, чьё-то присутствие и он резко сжал тонкое запястье, не позволив к себе прикоснуться. — Какого демона ты творишь? — недовольно спросил он, у Нанами. А она боялась даже дышать под этим ледяным взглядом багровых глаз. Замерла, крепко сжав в руке рукав, смоченной в воде, кофты. — На твоем лице следы крови, я просто хотела вытереть — промямлила она, виновато. — И в чем смочена твоя ткань? Каким ядом сбрызнула? Снова безжалостный удар. Вместо всяких слов, Нанами протёрла мокрой кофтой собственное лицо. — Всё? — спросила она с упрёком — Теперь убедился, что это просто вода? Он и так знал об этом. Но фальшивая забота хуже пытки. А касания и эти наполненные тревогой глаза на куски режут. — Пошла вон — процедил Акира злостно, грубо оттолкнув её руку — Не смей ко мне приближаться ближе, чем на 10 метров. — Кровавый Король, испугался человеческую девушку? — она не хотела злить его ещё больше, но ведь нервны были не железные. — Вовсе нет. Просто если в порыве злости я убью тебя, то отправлюсь в Йоми-но-Куни, а у меня еще тут куча дел. Непрошибаем. Невозможен. Нанами стояла в паре шагах от софы, на которой он лежал, скрестив руки и думала как найти подход. Рассечённая рана у его виска не давала покоя. Мучила. И почему нельзя просто оставаться равнодушной? Ведь так проще, чем отрывать внутри куски сердца по частям. — Кирихито, я ничего не попрошу у тебя больше, только позволь обработать рану — а больше как молить его об этом, она ничего не может сделать. — Нет — без шансов. Уверенно и кратко. — Акира, — Нанами набралась смелости и подошла на шаг ближе — У тебя рана на голове, её нужно обработать. Хочешь получить заражение? — может так сработает. — Не суй нос не в своё дело — опять укусил больно. — Это мое дело, Кирихито. Сколько можно упрямиться? Багровые глаза резко распахнулись. Он поднялся с диванчика и навис над съёжившейся девушкой. — Ты это так называешь? — спросил Акира злобно — Мне противно дышать с тобой одним воздухом, а ты еще и прикасаться ко мне вздумала? — больше боли, как же хотел, чтоб она чувствовала больше боли. И всё равно мало. Далеко от той паршивости, что клокочет внутри него, отравляя — Пошла к чёрту, я сказал. Иначе… — Отойди от неё — в дверях нарисовался Курама. У него чутьё сработало, решил проверить как там Нанами и наткнулся на очередной разбор полётов между ними. Акира недовольно посмотрел в сторону ворона, собирался сказать какое-то замечание, но его опередила Нанами. — Кирихито, прости меня — её слова раскаянья врезались в слух обоих парней — Моя ошибка в том, что я побоялась рассказать тебе всё, но клянусь памятью собственной матери — ведь это самое святое, что у неё осталось — Я никогда не собиралась исполнять это дурацкое проклятье. Я знаю, что виновата перед тобой. Знаю, что ты не можешь простить, но позволь мне просто позаботиться о тебе сейчас. — Нанами подняла на него свой угасший, полный мольбы и солённых слёз взгляд — Мне больно видеть тебя таким, понимаешь? Опять. Опять этот жгучий ураган начинает кипеть внутри. Опять разум накрывает туманной волной и мысли становятся смешанными и сумбурными. А чувства… Будь они прокляты, потому что сейчас до безумия хочется прижать эту лгунью к себе. Зарыться в густые каштановые волосы, пропахшие бетонной пылью, и вздохнуть спокойно. — Нанами — его тон звучал искаженно, но так мрачно, что тело покрылось мурашками — Последний раз предупреждаю, ещё одно слово и я велю зашить тебе рот. Клянусь, я это сделаю. Потому что мне реально тошнит от твоего поганого вранья. Убери этот хренов взгляд. Какого чёрта ты строишь из себя сердобольную? За свою вонючую жизнь трясёшься? Ну так я в порядке, так что до второго апреля можешь дышать спокойно. — Прекрати — шепнула она, закрыв руками уши. Нанами ощущала, как сходит с ума не понарошку — Прекрати, Акира! Сколько уже можно?! — ведь сил не осталось. Демон беспощадно раздавил её. Эти слова, недоверия — горше полыни. Сжигают сердце дотла. А разум сыпется, будто песок — До тебя не достучишься, да? — спросила она глядя в его равнодушные глаза — Чтобы я не сказала, как бы не пыталась доказать обратное, ты мне не поверишь. — Неужели дошло? — Хорошо, Кирихито, — Нанами приняла самое тяжелое решение в своей жизни — Тогда я докажу свою невиновность иначе — и в этот момент в его глазах блеснул интерес — Ты с Джиро, заключил контракт по которому обещал меня ему, так? — И что? — а сам ощутил внутренний дискомфорт. Как только она узнала. Неужели паршивый вождь накапал — Ругать будешь? — Вовсе нет, Акира. Хоть ты подло поступил, я не сержусь — сущая правда, ведь знает, что он не собирался ни с кем делить её чувства. — Просто, я тоже хочу заключить с тобой божественный контракт — ошарашила и демона, и тэнгу — Ещё один. — Что за бред? — спросил Акира нахмурившись, после секундного ступора. — Это не бред. Я серьёзно — твёрдо заявила богиня — Ты пообещаешь, хорошо ко мне относиться… Менее агрессивно. — уточнила. — Тебе так хочется моей благосклонности, девушка с шарфом? — лукаво спросил он. — Вовсе нет, просто… — «просто мне нужен ты», вот только нельзя говорить подобное — Ничего другого в голову не пришло, а материальные вещи меня не волнуют. — Замётано — странно, что он согласился слишком быстро — Буду уделять тебе своё драгоценное время и буду паинькой, а ты мне что? — А я — Нанами подняла свой взор на демона — Я отдам тебе свою жизнь, сразу же, как наступит первая минута второго апреля. В комнате на пару секунд повисло молчание. Акира настороженно изучал её лицо, выискивая в глазах подвох. Умный ход. Чертовски гениальный. Божественный контракт, будет безупречной гарантией её искренности. До второго апреля их жизни связаны, а значит убить его, до этого момента Нанами просто не сможет. А если даже попытается, это будет считаться нарушением контракта и она в любом случае попадет в Йоми-но-Куни. Тогда зачем? Что творит эта безумная девчонка? — Момодзоно, ты спятила? Или тебя контузило, после взрыва? — голос Курамы, вырвал этих двоих из обоюдного противостояния. — Курама, помолчи — не глядя в его сторону, сказала Нанами. Пусть друзья поймут её позже. Пусть Акира простит её сейчас. Пусть поверит, что с ним она всегда была настоящей. Никогда не лгала о своих чувствах. — Чёртас два я буду молчать! — взревел тэнгу, подлетев к богине — Что ты творишь, Нанами? Что за идиотские шутки? — Курама, пожалуйста, не вмешивайся — попросила богиня — Это касается меня и Кирихито. — Это касается всех! — орал ворон, схватив её хрупкие плечи — Какого чёрта ты отчебучиваешь? Нанами! Приди в себя! Ты, что правда собираешься… — Девушка с шарфом, ты готова отдать свою жизнь взамен на хорошее отношение демона? Не страшно? — спросил Акира, игнорирую перекошенное ужасом лицо ворона. — Страшно — ответила честно, умолчав о том, что страшнее остаться без его доверия и тепла — Но, я готова на это, если взамен ты поверишь мне. Я никогда не причиню тебе вреда, Кирихито. — Хорошо. Я тебе поверю. Сразу после того, как ты подпишешь контракт — Акира улыбнулся. Хочешь играть. Поиграем. Ведь уверен, что Нанами блефует. Надеется, ввести его в заблуждение. Но Акира не привык пасовать. Пойдёт до конца, ведь в крови проснулся азарт. Насколько далеко, она готова зайти? Как долго, готова притворяться? — Нанами, не сделает этого! Ясно? — вместо ответа, Курама схлопотал огненный шар. Отлетел в каменную стену, ударившись затылком. — Курама! — Нанами кинулась к другу, но Акира навис над ней как тень. — Он в отключке, но скоро придёт в себя. Ты идёшь или нет? — Иду — без колебаний ответила Нанами. Она бережно уложила голову одноклассника на пол. Поднялась, и смело зашагала вслед за демоном. Они отошли недалеко, в соседнюю комнату, напоминающую кабинет в средневековом стиле. Акира важно уселся за кресло посередине деревянного стола, Нанами расположилась напротив. Узница на приёме у судьи. — И так, спрошу ещё раз… — должен ведь он дать ей шанс признаться в блефе. — Я уже сказала, да, — не колеблясь ответила богиня. А в голове лишь одна мысль. Верь мне. Прости меня. Смотри на меня. Будь рядом. — Кикуити, — стоило произнести имя шикигами, как он тут же очутился в кабинете. — Господин, вы звали? — Принеси мне божественный контракт, который валяется в моей комнате в белом ящике. — Божественный контракт? — Кикуити нахмурился — Но, господин, тот что в вашем ящи… — Я сказал принести мне его — а тон от злости исказился. Поклонившись, шикигами поспешил исполнить приказ. *** — Вот, богиня Земли — Акира заполнил пергамент и развернул его к Нанами — По условиям контракта я обязываюсь относиться к тебе лучше, чем прежде. Хамство, грубость, колкие шуточки — как же мне будет их не хватать. Ну, а ты второго апреля отдашь мне свою жизнь. Всё правильно? — спросил он хитро. Она бегло пробежалась по буквам. Разумеется, лишь ради приличия. — Правильно — заявила Нанами, ощущая, как вспотели ладошки. — Вот и отлично, — расплывшись в улыбке, сказал Акира. Он отцепил от рукава булавку и кольнул ею палец. Капнул кровью на контракт. Подписал без раздумий и протянул его Нанами вместе с булавкой. «Ну, вот. Почему мне так страшно. А он спокоен. Совсем не дорожит моей жизнью так, как я дорожу его. Глупая, Нанами. Угораздило же меня так влипнуть. Впрочем, я знала, что Акира не умеет чувствовать ничего, кроме злости и похоти. И плевать… Мне главное, чтобы он только дышал. Мне главное, чтобы он только поверил в искренность моих слов. И страх не станет помехой.» Акира следил за её поведением с лёгкой ухмылкой. Готов поставить всё своё могущество на то, что девчонка никогда не подпишет подобную бумажку. Она лжёт. Играет. Рассчитывает пробудить в нём эмоции. Рассчитывает таким образом спастись. Но момент истины наступил. И челюсть демона, падает на пол, а сердце катится в гребанные пятки, когда Нанами кольнув мизинец, щедро мажет пергамент своей кровью. Сделала. Она сделала это. Снова умыла великого демона. Убила в нём провидца. Поступила наперекор всем логическим убеждениям. — Всё — склонив устало голову, Нанами откинулась на спинку стула. Прикрыла ладонью лицо. На её душе, как ни странно, спокойно. Будто отмыла грехи перед ним — Больше у тебя нет причин не верить мне — это так долго пульсировало в её груди — Я никогда не лгала тебе. Никогда не хотела причинить боль. Тем более убить. Потому что мне нужно, чтобы ты жил, Кирихито, — Нанами набралась смелости и взглянула в ошарашенные глаза демона, — Понимаешь теперь? Ты ведь обещал, что никому не отдашь свою жизнь? И я верю, что ты сдержишь обещание. Я хочу, чтобы ты просто дышал. Хочу защитить тебя от боли и от всех, кто хочет причинить тебе зло. Только теперь осталось мало времени. И я буду благодарна, если ты побудешь со мной рядом — с уголка глаз сорвалась слеза, а на лице в противовес засияла лучистая улыбка — Мне очень страшно, Акира, но пока ты здесь, мир кажется ярче. Зато его миру, кровавому и жестокому, наступил конец. Акира не мог шевельнуться. Сказать что-то. Даже дышать. Полностью потерян. А всё из-за того, что несбыточные грёзы могут обернуться в реальность. Это пугает. Это даёт смысл жить. Не ради власти. Не ради жестокости. Лишь ради неё. Той, что улыбаясь сквозь слёзы, топит его в незнакомых чувствах. И что теперь делать? Простить её? Поверить ей? Ведь эти глаза наполненные нежностью, обращенные лишь на него, не могут лгать. Или всё же могут? *** — Оокунинуши-сама, ёкаи Икусагами сегодня пробрались в мир людей и устроили настоящий хаос — говорил Томоэ, пытаясь сохранять спокойствие. — Мало того, что по их вине чуть не погибли невинные люди, они еще и напали на Акиру. А вам ведь прекрасно известно, чем это грозит Нанами. Скрипя сердцем, отпустив драгоценную хозяйку, с паршивым демоном и тэнгу, Томоэ ринулся в храм. Рассчитывал, застать там Микаге, но напоролся лишь на змея и всё ему рассказал. Разумеется тот возмущенный и перепуганный подобным произволом, кинулся на разборы полётов в замок бога созерцания, вместе с ним. — Вот именно — недовольно отозвался Мидзуки — Хорошо, что Томоэ был рядом и вовремя защитил её. Почему слуги, бога войны поступают, как хотят? Икусагами ведь должен исполнять лишь ваши приказы, а выходит, его ряды пополнили недруги Кровавого Короля, которые наплевав на правила, чуть не натворили бед. Микаге угрюмо стоял около ступенек, рядом с Оокунинуши. Вид их был, мягко говоря печальным и это не прошло незамеченным. — Присядьте, мне нужно сказать вам кое-что — бог созерцания жестом указал на кресла позади. — Мне и тут удобно — отказался Мидзуки, облокотившись на стену. — А я предпочитаю, постоять — заявил лис, став прямо напротив богов. — Что ж, хорошо — Оокунинуши потупил глаза в мраморный пол, перед тем как продолжить — Томоэ, твоё письмо на счёт намерений Акиры, нас встревожило. Но хуже того, что вся информация изложенная тобой, правда. Мы проверили, через наши источники. Оказалось, Кровавый Король вернулся. Он собрал целую армию ёкаев и привлек на свою сторону очень сильных богов. Некоторые пошли за ним по собственной воле, других он подчинил. И это вернув лишь половину своей силы. Сейчас Акира ещё уязвим, а значит… Если мы упустим шанс и не убьем его, все миры окажутся под угрозой. Из-за него мы отправили в преисподнюю нашего дорогого Отохико. Он слишком опасен, чтобы всё так оставить. — Убьем? — Томоэ решил, что ему наверняка послышалось. Это же не иначе как бред — Но… А как же Нанами? — растерянно спросил он. — Мы должны избавиться от Акиры. — повторил Оокунинуши автоматически. Ему тоже не весело, но он главный бог и должен уметь расставлять приоритеты. — Но её жизнь связанна с его, пока не исчезло проклятье. — и зачем вообще сказал это. Боги ведь лучше него об этом знают — Нужно просто подождать месяц и Нанами сама его убьёт. — Месяц? — бог созерцания поднял глаза на лиса — Томоэ, если мы подождем хотя бы еще пару дней, меня заточат в Йоми-но-Куни, а Микаге станет рабом по изготовлению саке для этого демона!!! Я уже молчу про весь мир! В голове вакуум. Где мозг, когда он так нужен? Почему он ни черта не соображает. Томоэ будто провалился в дыру, где нет ни времени, ни пространства. — Вы что предлагаете убить Нанами? — и ведь ответ очевиден, а он всё равно на что-то надеется. — Мы не хотим навредить ей — виновато ответил бог — Наша цель — Акира. — Да это одно и то же! — взорвался Томоэ — Он погибнет и она тоже умрёт! Вы совсем не думаете, что несёте?! — Прости, Томоэ, — печально сказал Оокунинуши — Нанами нам всем дорога. Но ждать нельзя. Акиру надо убить до того, как он обретёт полную силу. До того, как он станет бессмертным. Пока он ещё человек. — Прости? — переспросил лис, панически усмехнувшись. Как вообще пришло в голову сморозить подобное. — Я понимаю твои чувства, но… — Понимаете мои чувства? — с упрёком и не скрытой насмешкой. — Томоэ, думаю Нанами с ним уже не из-за проклятья. Скажу честно, я сомневаюсь, что она сможет убить его. Ты ведь сам говорил, как она вечно спасает Акиру. Я бог, Томоэ, и я не слеп даже если не нахожусь рядом. — особенно после того, что поведал Микаге сомнений в её неравнодушие не осталось. Вот только бог созерцания пообещал другу, не говорить об этом его драгоценному лису — Нанами, скорее всего уже перешла на сторону нашего врага. — Она… — последний дар речи и тот растерялся — Это не правда. Нанами считает своим долгом помогать другим. У неё доброе сердце. А учитывая, что ее жизнь привязана к этому ублюдку, её забота о нём совершенно оправданна. Не нужно говорить о ней как о предательнице! Если вам плевать на неё, то мне нет! — Томоэ, — произнёс тихо Микаге. У него у самого в божественной душе кошки скребли — Я тоже люблю Нанами. Мы все благодарны ей за то, что она много чего хорошего успела сделать. Однако… — он немного помолчал, набирался смелости — Мне жаль, Томоэ, но я согласен с Оокунинуши. — и он молиться, чтобы лис понял его и простил — Если выбирать между многими жизнями и одной, ты сам понимаешь, что перевесит. «Будь же благоразумным, Томоэ. Сделай правильный выбор. И прости за боль…» — Микаге, — хранитель отшатнулся на пару шагов от богов. Удивлялся, что ноги ещё удерживали — И ты… Ты согласен с этим? Ты, кто наделил её божественным знаком? Кто защищал её? Заботился о ней? — Томоэ, если мы не остановим Акиру, погибнет много людей. — пытался достучаться бог Земли — Его цель захватить не только мир екаев, богов и преисподнюю. Он хочет получить всё. Понимаешь? Мы не можем допустить, чтобы дети оставались сиротами, чтобы родители теряли своих дочерей и сыновей. — Поэтому вы пожертвуете ею?... Вы... — Мне жаль. — сам знает, что глупо твердить это, но Микаге впервые не знает, что ещё сказать — К тому же Оокунинуши прав. Нанами не способна уничтожить Акиру. Их отношения уже не те, что раньше. Она последует за ним, ты сам это знаешь. — только не признаёшь, чтобы снова не страдать — Мне правда очень жаль. Если бы я мог что-то исправить… Но это невозможно. — Иногда надо заглушить голос чувств и прислушаться к голосу разума. Ради общего блага. Надеюсь, вы с Мидзуки примите правильное решение. Подумайте хорошо. — вставил свою реплику Оокунинуши. — А я уже подумал — раздался голос змея. Всё это время он лишь внимательно следил за их беседой, не вмешиваясь. — Мы будем рады, если ты нас поддержишь, ведь… — Катитесь к чертям! Вот моё решение. — спокойно сказал Мидзуки, оттолкнувшись от холодной стенки — Мне плевать на ваши заумные речи про мир, жертвенность и другую дребедень. Нанами-тян моя хозяйка и я служу только ей, на чьей бы стороне она не была. И если жизнь этого урода, связана с её, то с этой минуты и я ваш враг. — Мидзуки!!! — ошарашено крикнул бог созерцания. — Я буду защищать жизнь Кровавого Короля так же яростно, как и жизнь Нанами. До последнего вздоха, пока они связаны — закончив своё блестящее выступление, Мидзуки гордо выпрямил спину и направился к дверям. — Что ж… — бог созерцания грустно вздохнул — Мне жаль, Мидзуки, но похоже наши пути на этом разойдутся. Однажды ты поймешь — шепнул Оокунинуши ему вслед — Томоэ, пойдём. Поможешь мне разобраться с планом по… — Простите, Оокунинуши-сама, но мне по душе решение гаденыша. — заявил Томоэ, подняв свою тяжелую голову — Я не позволю вам причинить вред Нанами. И если для этого мне придется вновь защищать своего ненавистного братца, так значит, так тому и быть. — И ради одной девушки ты пойдешь против нас? Против Микаге, который тебе как отец? — Ради неё я пойду против всех. — лис с упрёком взглянул на того, кто всё это время спасал его. — Микаге, если бы ты любил меня как сына, ты бы ни за что не согласился с решением Оокунинуши-самы. Ты бы защитил мою любовь, которую я уже потерял однажды. Но второго раза не будет. С Нанами и волос не упадёт. Клянусь жизнью. *** Долгие годы, прожитые в жестокости, научили быть разборчивым. Доверишься кому-то и сразу получишь нож в спину. Тебя растопчут. Вытрут ноги об твои чувства как об вшивый, входной коврик. И Акира отрекся от всего мира, ещё в раннем детстве. Не подпускал близко никого. Выбрал одиночество. И ему было хорошо. Нет настоящей радости, но и боли тоже нет. Но за этот почти год, прожитый под одной крышей с Нанами, всё перевернулось вверх дном. За такой короткий промежуток он испытал массу незнакомых чувств. Познал крайнюю степень истинного блаженства. И мучения граничащие с безумием. Вот и сейчас в который раз сердце демона трепетало в груди от её слов. Рвалось в маленькие, нежные ручки. А бороться с самим собой, против переполнивших чувств стало невозможно. Он хочет защищать эту маленькую глупышку, которая стёрла его прежний мир. Хочет беречь её, жадно и ревностно. Акира только не хочет её любить. Не хочет знать, что это за странное чувство. Ему оно не нужно. Зато Нанами нужна. Как же всё стало сложно. Они молча смотрели друг на друга. Пока Акира безжалостно тонул в карем омуте её прекрасных глаз, Нанами с замиранием сердца ждала. Ждала его шага. Ждала… его. «Ну же… Иди. Здесь, внутри меня, всё принадлежит тебе. Забирай скорее. Пожалуйста, забирай…» — молило израненное, настрадавшееся девичье сердечко. Стул, обросший колючками, остаётся позади. Акира услышал её бесшумный зов. Не спеша направился к предмету, который околдовал его. Он и не знал, когда это случилось. Как угодил в ловко расставленные сети. Но отрицать, что хочет быть ближе к ней, уже не мог. Оставив позади вредность и притворство, Акира отпустил себя. Освободил своё порабощенное сердце. Впустил Нанами в свою уродливую душу. Пусть просачивается, если не боится темноты. Он готов позволить. И Нанами перестаёт дышать, когда Акира замирает напротив. Встаёт со стула, приоткрыв засохшие губы чтобы выпустить последний оставшийся в лёгких воздух. Так внутри, будет больше места для её самого сладкого и вредного безумия. Разум обоих входит в режим спячки. Где находятся? Кто вокруг? По какую сторону, каждый? Всё становиться неважным. Кабинет переполняется неземным притяжением. И оно столь сильное, что больше нет сил держаться, аж в целом шаге друг от друга. — Кирихито… — шепнула его имя, как любовное заклятье. Одними губами. Нежно и бережно. Навсегда запечатав его в сердце. Акира провалился в бездну её сладкого шёпота. Не может противиться желаниям. Не желает больше бороться с ней. Пришло время сдаться. И он рад этому. Счастлив, как никогда прежде. Рука демона дрогнула, намереваясь прикоснуться к нежной коже. Жаль волшебство закончилось, так и не успев толком начаться. Дверь в кабинет, вышибли с петель и внутрь ворвался перекошенный Томоэ, за ним нарисовался перепуганный Мидзуки, а завершил цепочку Курама с проспавшимся Джиро. — Нанами, какого демона ты творишь?! — с порога орал лис, глядя на прижавшуюся к столу хозяйку — Какие ещё божественные контракты? Ворону, послышалось? Причина его злости выяснилась. Фиалковые глаза налились непритворным ужасом, когда обнаружили на столе, злосчастный пергамент. — Томоэ, прости, — за этот день, лис возненавидел это дурацкое слово — Прошу, смирись с моим решением. — Нанами-тян это… это что? — спросил Мидзуки заикаясь, указывая пальцем на контракт. — Ты понимаешь, что натворила? — сил кричать не было. Шок охватил Томоэ впервые, и он толком не соображал, что Нанами и правда решилась на подобное. — Ты добровольно отдала ему свою жизнь? Этому ублюдку? — А ты ослеп, лисёныш? — Акира снова включил режим поддонка. Охота было поиздеваться над оторопелым братцем. — Убью, — шепнул лис, скалясь — Я убью тебя, мерзкий сволочь. — Я сделаю это первым! — взревел Джиро, перед тем как кинуться к нагло ухмыляющемуся демону. Мидзуки и Курама вовремя удержали вождя, а то досталось бы Нанами, которая в отчаянье закрыла демона собой. Как обычно. — Пожалуйста, прекратите это — взмолилась она — Томоэ, это моя жизнь и я могу распоряжаться ею как захочу! — Да, что ты! — лис решил бить иным оружием — Микаге, надеялся на тебя. Из кожи вон лез, чтобы спасти. Поставил на карту жизни многих людей, а ты на всё это плюнула! Как только к этому ублюдку вернётся вся магия он… — А что мне было делать?! — крикнула богиня, ощущая, как колотит всё тело — Я знаю, что подвела Микаге и Оокунинуши-сама. Всех вас. Особенно тебя, Томоэ — всхлипнув, Нанами еле удержала слёзы — Но я не могу сделать то, чего вы ждёте. Не могу, понимаешь?! — Раньше ведь могла! — лис плевать хотел на то, как посмотрел на него Акира — Ты ведь сказала, что если не найдешь способ избавиться от проклятья, то убьёшь его. Ты ведь всё это время боялась за свою жизнь, потому что она привязана к этому, уроду! Нанами, я знаю, что ты добра. Но я так же знаю, как сильно ты ненавидишь его. Акира получил удар под дых. Довериться ей? Открыться ей? Этой лгунье. Она клялась и божилась, что изначально не собиралась причинять ему вред. Что её забота и отношение были настоящими. Но спасибо братику за то, что пролил свет на вещи. Теперь и мозги прояснились. Стали мыслить обширнее. — Послушай, я знаю, что… — Нанами не ощутила надвигающейся угрозы и начала не с того. Не заметила, как лицо Акиры помрачнело. — Томоэ, не сокрушайся так. Ты гораздо тупее, чем твоя хозяйка. Даже я недооценил её великое мастерство — все взгляды направились в его сторону, а Нанами чуть не подавилась собственной слюной. — Она заключила со мной божественный контракт с условием, что этот месяц я буду относиться к ней не агрессивно, помягче, а взамен она отдаст свою жизнь. — Акира посмотрел на растерянное лицо девушки — Но ты ведь сделаешь всё возможное, чтобы я нарушил его первым и отправился в преисподнюю. Разве нет? А чтобы я сейчас тебе поверил, ты решила разыграть этот спектакль. Готова обвести вокруг пальца даже драгоценного лисёныша, чтобы спастись. Очень умно, девушка с шарфом. Вот только проблема в том, что я вижу тебя насквозь. Ну и какие гадости ты приберегла в рукаве, чтобы вывести меня из равновесия? Чем будешь бесить? — Чёрт, — глаза Томоэ расширились. А ведь ход то и правда умный. Душу этого сволоча не пробудить, а значит и жизнь не спасти, а заставить Акиру нарушить условие первым — гениально. Вот только он болван всё испортил. — Нанами, я… Прости, но тебе стоило заранее хоть предупредить. — Кирихито, что ты несёшь? — пробормотала Нанами, спотыкаясь языком об невидимые преграды. — Да ладно тебе, уже — слащаво ответил демон — Можешь передохнуть и придумать как дальше выкручиваться. Сказать, что Нанами была поражена это ничего не сказать. Ноги еле удержали от падения. — Акира, что это за бред? Разве я не сказала, что… — Уймись — осадил он её объяснения — Хватит вешать мне лапшу на уши. Прибереги её для друзей, которые пустили твои старания, коту под хвост. — Это всё из-за тебя, глупый лис! — в ярости закричал Мидзуки — Нанами-тян, солнышко, ты так пыталась найти выход, а этот идиот всё испортил! — Вот именно! — подал голос Джиро, смекнув что к чему — Дикий лис только и умеет, что ломать, а не строить. Небесная нимфа, борется за жизнь, а ты только под ногами мешаешься. — И правда, Томоэ, — не выдержал Курама потирая переносицу — Как можно было так опростоволоситься, фактически помог этому ублюдку разоблачить собственную госпожу. А я говорил Момодзоно, что он никчемный… — Замолчите все! — крик девушки отбился от стен и разлетелся ни только по кабинету, но и по коридорам. — Нанами, прости. Я виноват… — Томоэ, хватит! — как же она злилась на него. На них всех. Они совсем не понимали её чувств. Отталкивали от неё самое нужно существо. Пусть и до ужаса раздражающее, но необходимое. — Кирихито, я не собираюсь делать тебе никаких гадостей. Прекрати нести эту чушь. Мои друзья, много чего говорят, но решение принимаю я. И оно уже принято. У тебя нет повода сомневаться во мне, сколько ещё раз мне надо повторять? — Девушка с шарфом, а ты совсем не умеешь сдаваться, да? Мне это даже нравится. Впервые вижу, столь упёртую женщину. Жизнь так дорога тебе, что ты готова делать всё. — в этом слове улавливался скрытый смысл — Причём без исключения. Надо врать — врёшь. Притворяться — притворяешься. Делать, что противно — делаешь. Идти против друзей — идёшь. Будь ты мужчиной из тебя бы вышел отличный лидер. Очередной гвоздь в сердце. Уже ведь не осталось живого места. Акира все исполосовал глубокими, незаживающими шрамами. Это они кровоточат в груди. Это они заставляют девичье сердце разрываться от слёз. — Как? — опустив голову, спросила Нанами, нарушив всеобщее молчание. — Как я узнал о твоих планах? — завершил за неё вопрос Акира. — Как? — снова это слово, снова глаза устремлены в пол, а через секунду уже сталкиваются с его насмешливым взглядом — Как меня угораздило влюбиться в такого придурка?!