Самое настоящее проклятие

— Может, ты прекратишь весь этот фарс?! Я надеялся, что яда в моём голосе не меньше, чем в какой-нибудь африканской кобре. Если бы голосом можно было убивать… — Почему? Мне казалось, я достаточно ясно обозначил свои намерения. …то у Блэка в жилах текла бы не кровь, а сплошной антидот из неистребимой самоуверенности. Я воззрился на него тяжёлым взглядом, предчувствуя многие беды на свою голову из-за решения прервать молчание. Чужое место, которое я занимал, никак не добавляло мне оптимизма. Но всё же я чувствовал и облегчение — Блэк уже не имел преимущества первого шага. Он уже не мог неожиданно воздействовать на меня… в чём бы это воздействие не состояло. Такое чувство контроля над собственной судьбой было крайне эфемерно, но я цеплялся за него как за соломинку. Блэк сидел на стуле боком, в свою очередь не сводя с меня пристального заинтересованного взгляда. Всё в нём — от встрёпанных волос и небрежно оголённого локтя на спинке стула до свободно болтающегося на шее галстука и широко расставленных коленей — говорило, о том, что он считает себя хозяином положения. Он был… убедителен. Настолько, что самое горячее желание, которое возникло во мне в то миг — убраться куда подальше. Наверное, другие им любуются, когда он сидит в такой позе. Не сказать, что я их совершенно не понимал. Значит… не прекратит? Я собирался сказать, что ни хрена не верю ему, ни единому слову. Но вовремя прикусил язык — с него станется начать доказывать свои «намерения» прямо на уроке, не стесняясь ни учеников, ни профессора. Может, и он не стал бы, … но я не хотел рисковать. Вместо этого я зло произнёс: — Но вы хорошо поржали надо мной, да?! А что если я скажу об этом МакГонагалл? Я поджал губы и, помедлив, вернулся к нарезке ингредиентов, искоса насторожённо наблюдая за выражением лица гриффиндорца. А Блэк, кажется, не ожидал от меня такой фразы, подобрался, буркнул удивлённо: — И чем она тебе в этом поможет? — странно усмехнувшись, потёр переносицу, из-под руки почти смущённо взглянул на меня. В замешательстве я заметил, что на его скулах появился слабый, но несомненный румянец, — понятно, что профессора это не одобряют… но разве это запрещено? Кто вообще может это запретить! Влюбляться, заводить отношения… И он с задумчивым, почти мечтательным видом покрутил одну из ромашек в светлых пальцах. До меня дошло. В какой-то момент я сорвался со стула и попытался ударить Блэка кулаком в лицо, но застыл. Завис над ним секунды на две, не решаясь опустить сжатый до боли кулак. То ли от осознания, что драка на уроке не самое лучшее развитие событий (не хватало ещё получить отработку… совместную), то ли оттого, что он, схватив меня за воротник, впился большим пальцем мне под подбородок. Блэк имел всё то же удивлённо-возбуждённое выражение лица, хотя оно стремительно изменялось на насмешливое. Я разжал кулак и, дождавшись, пока хватка гриффиндорца — он издевательски медлил, и, наконец, отпустил меня с видом величайшего сожаления, — ослабнет в ответ, сел, буквально упал, на своё место. Нет… вроде, никто не заметил этого короткого инцидента… Ученики всё так же корпели над котлами, а тучный Слизнорт, прохаживаясь между рядами, разглагольствовал о том, как изменилась жизнь, любвеобильного, но страшного, как смертный грех, Зигмунда Баджа, когда придумал это зелье… Посмотрев ещё секунду на Поттера радостно сующего в лицо Лили какой-то закрученный корень, отдаленно напоминающий человеческую фигуру, — Лили морщила нос, хмурилась, но я видел, что она пытается не засмеяться, — я перевёл взгляд на усмехающего Блэка. — Ну и что это было? — бодро спросил он, разводя руками, — что-то ты не больно рад, что один из мародёров наконец-то обратил на тебя внимание. Никогда. Никогда в жизни не думал о чём-то… подобном. Под внимательным взглядом Блэка нервно и быстро оправил одежду. С трудом отцепил пальцы от воротника, пока вовсе не порвал, вздёрнул подбородок. Не хватало ещё смутиться перед этим… — Поясняю для гриффиндорцев: я расскажу вашему декану о том, что вы сделали с моим котлом! Интересно, сколько баллов она вытчет?! — Я не сдерживал злорадного тона, — вы испортили мой котёл! Блэк некоторое время молчал, щеголяя слегка вытянувшимся лицом, потом скривился и простонал, брезгливо отшатываясь от меня: — О, не будь так низок, Нюнчик! Она же не баллы вычтет — она выебет мне мозги! — Глядя на его глубоко расстроенное лицо, я хотел съязвить, что он зря беспокоится о своих мозгах, так как их, видимо, не существует в природе, но не успел. Блэк возмущённо продолжил: — во всяком случае, это была необходимость. Мерлинова борода, у тебя почти получилось увильнуть! Вот ведь! — он ударил себя по ноге и сжал руку в кулак, — сесть с Джеймсом… вот этого я от тебя не ожидал! — помолчав, он с усмешкой, искоса взглянул на меня, резко откинувшись на спинку стула, заложил руки за голову и, качнувшись, добавил: — гм… что говорить, всё это было забавно… Хоть какая-то альтернатива твоей вечной мрачности! — Кажется, он был ужасно доволен сложившимися обстоятельствами, искоса взглянул на меня, — неужели тебе это нравится? Всегда быть таким мрачным. — Забавно?! Было забавно?! Мой котёл! Я вовремя вспомнил, что нахожусь на уроке, но всё равно получилось довольно громко. Я даже привлёк внимание какой-то гриффиндорки, той самой МакДональд — пролетело у меня в голове. Блэк засмеялся, продолжая раскачиваться. Его негромкий отрывистый смех вонзался мне в голову, выбивая из неё всё мысли. От него на душе заскребли кошки, а во рту появился кислый привкус. Я ненавидяще смотрел на смеющегося гриффиндорца. В воздухе оседали брызги моей слюны. Ну, а чего я ожидал от Блэка? Он притащил меня сюда чтобы поржать! С силой вонзил нож в лирный корень. — Забавно… а мой котёл испорчен… — проговорил я через некоторое время, когда смех гриффиндорца превратился в хихиканье, а мерный стук, который издавали ножки стула, соприкасаясь с каменным полом и вновь отрываясь от него, уже начал неимоверно раздражать. Стиснул зубы, швыряя порезанный корень в котёл, — чёрт… — слегка потряс обожёнными пальцами. Рассеяно посмотрел на щербатую кромку котла. Старый… Он был со мной с первого курса… Слова вылетали из рта с гневной быстротой: — У тебя не было на это права, Блэк! Это был мой котёл! А ты его испортил! Какого, спрашивается, хрена?! Первый раз слышишь словосочетание «чужая собственность»? Мой котёл! Ты мразь, его испортил! Ты… Чуть не прикусил язык от неожиданного звонкого подзатыльника. Руки машинально рванулись к взметённым волосам, а сам я изумлённо вытаращился на Блэка. — Хватит уже ныть! — рявкнул он, прижимая сжавшуюся в кулак ладонь к груди, раздражённо прищурился, — Заладил! котё-о-ол, котё-о-ол! Задолбал! — пауза, — да хочешь я тебе новый куплю? Да хоть золотой! Гриффиндорец снова взмахнул рукой, на этот раз в эмоциональном жесте и вытаращил глаза. Не знаю, что меня больше взбесило слова или тон, которым Блэк произнёс эти слова. Совершенно легкомысленный… и уверенный. Он, на самом деле, мог это сделать. Он мог себе позволить превратить свою самую нелепую, невероятную чушь в правду, даже приклеить котёл ради каких-то жалких двух часов в моём обществе, и никогда не думал, что когда-нибудь судьба будет к нему не так благосклонна. Блять, как же он выводил из себя, грёбаный мажор! Я крепче сжал нож. Потому как снова наброситься на него было бы слишком опрометчиво. Нет… нет. Не так. Я проскользил глазами по рецепту, выискивая возможности… Блэк, так и не дождавшись от меня ответа, долго и странно смотрел на меня. На то, как я нарезаю ингредиенты и запускаю их в котёл… — Может хватит?! — наконец не выдержал столь пристального внимания. — Свали в туман, Блэк! Перестань на меня пялиться! Отвали! — Почему? — спокойно возразил Блэк, медленно переводя взгляд с моих рук на скривлённое лицо, — Мне нравится смотреть, как ты режешь этот лопух. — Подорожник — машинально поправил я. — Один хрен, — отмахнулся гриффиндорец, заставив меня скрипнуть зубами. Слышал бы его Слизнорт. Слышали бы его все те, кто считает Блэка одним из лучших учеников Хогвартса! Конечно, ему это не важно… он слишком самонадеян, чтобы задумываться о подобном. И, конечно, никогда не варил заживляющее из подорожника в абсолютно маггловской кастрюле… По моим расчётам шёл уже второй час сдвоенных зелий. Монотонные, давно знакомые движения частично вернули мне душевное спокойствие. Но, перемалывая жилистые крылья насекомых, я уже не мог, как в начале урока, полностью отмежеваться от Блэка. Если подумать, я впервые так близко от него, я даже не припомню, когда я и Блэк так долго контактировали… Мне стало не по себе. Я почувствовал себя сопливым пуффендуйцем, который верит в особую связь возникающую между соседями по парте. Нет, нет… надо поскорее от него избавиться. Иначе, я скоро и правда сойду с ума. Закинув в котёл необходимые ингредиенты, я тщательно следил за изменениями цвета в котле и был полностью сконцентрирован на этом важном этапе. Когда услышал подозрительный скрип. Сзади. Я оглянулся и убедился, что Блэк нагло расположил свою мерзкую ручищу на спинке моего стула, то есть не моего — поправил я себя — а поттеровского стула. Но легче от этого не стало. Я внутренне вздрогнул, представив, какой бы неприятный сюрприз ожидал меня, вздумай я облокотиться. Хотя я бы не стал облокачиваться на стул Поттера. …и одновременно промелькнуло странное видение тяжёлой ладони, опускающейся мне на голову… «Мне нравится смотреть, как ты режешь...» Ещё секунду я смотрел на предплечье, по которому вилась голубая вена, на тёмный волос, покрывавший бледную кожу Блэка, слабо сиявший при рыжеватом свете факелов. Перевёл гневный взгляд на Блэка. Меня не обманул его рассеяно-невинный вид и взгляд в потолок. — Какая буква тебе, мрази гомосечной, не понятна в слове «отвали»?! — чётко проговаривая каждое слово, со злостью процедил и выплюнул: — Блэк! Он продолжал сидеть полубоком, одну руку положив на спинку моего стула, а другой подпирая щёку, задумчиво царапая её пальцами. Близко… — Что-то ты никогда не реагировал на это слово, когда дело касалось вынюхивания наших с парнями секретов, - ироничным голосом парировал Блэк, — хотя, видит Мерлин, мы старались его до тебя донести! Я поджал губы, исподлобья рассматривая гриффиндорца. Всё же… любопытно… Что-то было не так. Резкий звонкий голос Блэка звучал скорее удивлённо, чем насмешливо. Он будто поражался мне. Я перевёл взгляд на его губы, с еле заметной морщинкой на нижней губе, по середине, насыщенного цвета, пухлые и чуть приоткрытые. Как у шлюхи. Он и есть шлюха. Перетрахал половину Хогвартса. Это всё его дурацкая внешность. — Кстати… на счет вынюхивания секретов, — сказал, нахмурившись, стараясь, что голос мой звучал ровно и равнодушно. Насколько это возможно, — Я слышал ты на днях был в Министерстве? Но взглядом, видимо, я всё же выдал свой интерес, почему Блэк выразительно фыркнул и, мельком облизнув нижнюю губу сказал: — Да, ты прав, — он дёрнул плечом и, перестав стучать по своей щеке, рассеяно провёл между пальцами галстук, свешивающийся едва ли не до сиденья, — спешу тебя расстроить — Азкабан обойдётся без меня. Он широко улыбнулся, показывая зубы и розовые твёрдые дёсны. Корни, которые я собирался порезать, расползались под пальцами. Какого чёрта я вообще с ним заговорил?! Помешивая зелье, я сильно сжал ложку в руке. Успел помешать только один раз — О, конечно, будь ты грязнокровкой, то давно бы гнил в камере. Тебе повезло, что твои родители выручили тебя. Сколько они заплатили нужным людям?! Небось, испугался-то дементоров, Блэк? Сразу к мамочке под юбку… Звук неосторожного касания ложки об оловянную стенку котла потонул в грохоте упавшего стула. — Заткнись! — заорал Блэк, выпрямившись и вытянувшись как струна, — Заткнись, уебу… Глухое эхо прилетело с потолка. Кап-кап, кап… Пузырёк с лавандовой эссенцией лежал на боку, и золотистая жидкость быстро разлившись по парте, начала капать на пол и на мою мантию, распространяя сильный запах лаванды. — Мистер Блэк! — осуждающе воскликнул Слизнорт, — Вы на уроке! Я опустил глаза, когда по ноге, просочившись через ткань, чувствительно потекло, поморщившись, поддёрнул мантию, выливая накопившуюся влагу на пол. Провёл рукой по краю стола, стирая набухшие капли. Перед глазами стоял Блэк, побледневший от злости, от чего глаза его казались ещё ярче. Класс с лёгким любопытством смотрел на Блэка. Некоторые даже с сочувствием. В конце концов мы производили полное впечатление не переносящих друг друга людей, которые оказались поблизости случайно и ненадолго. Конечно, Блэк даже не задумывался над тем, что о его извращённых вкусах может кто-то узнать. Но вспышка его гнева, как ни странно, меня успокоила. Никто не подумает, что между нами есть что-то кроме всех этих криков и угроз. Пока я осторожно вертел головой, Блэк сел, откинулся, кидая на меня зловещие, тёмные взгляды. Его рука снова шлёпнулась на спинку моего стула. Уже не украдкой, а с демонстративной наглостью. — Я не маменькин сынок и не трус, — отчеканил он, скривился — из-за твоих слов мне действительно хочется кого-нибудь грохнуть и сесть! — он скосил на меня глаза, — и не употребляй больше то слово. Мерзко. — Грязнокровка? — уточнил я, усмехнувшись, — а почему тебе это слово кажется чем-то ужасным, Блэк? Я бы с удовольствием добавил ещё несколько слов на счёт кем он себя возомнил, что позволяет себе цензурить мой лексикон. Но котёл потребовал моего внимания. Я чувствовал на себе недобрый взгляд гриффиндорца. Вновь помешал зелье. Кажется, скоро оно будет готово… Гм… я никогда об этом не думал, но я много чего слышал про семью Блэка. Например, об милой традиции в знак почёта пришпиливать к стене головы мёртвых домовиков… Впрочем, это ненужные сантименты. Вот что любопытно знать, как отреагировало это крайне почтенное семейство на поступление одного из своих детей на Гриффиндор, оплот вольномыслия? Во всяком случае, они явно не лишают его своей поддержки, иначе, вероятно, он не вел себя столь отвратительно… — Снейп… — я, не думая, повернул голову и встретился с холодными серыми глазами, — я хочу тебе сказать. Просто на будущее… — Блэк поморщился, его тон стал жёстче, — зачем покупать новый котёл, зная, что и он будет испорчен? У тебя денег не хватит перебороть моё упрямство. Я думаю, я обязан тебя предупредить об этом. Лучше — смирись. Это ведь не сложно. Блэк просверлил меня странным взглядом и снова отвернулся. У меня заныли зубы, так сильно я их сжал. Вот как значит? Безвыходная ситуация… да? Ах, да, судя по тому как он на меня смотрит, я должен быть благодарен, что он избавил меня от излишних трат! Благодетель, бля! Почему из всех людей мира за мной таскается именно этот подонок?! Жаль, что я не успел пустить сектумсемпру в его ухмыляющееся лицо. — Ты бы получил по заслугам! — прошипел я, не сдержавшись, — если бы Поттер не вмешался своим… детским заклинанием… Воспоминание было ещё свежее и болезненное. Так что я, не договорив, отвернулся, чтобы не выдать своё унижение. Рассеянный взгляд невольно упал на придурка Поттера. — О, ты бы, несомненно порезал меня на шашлыки! — в стороне выбешивающим снисходительным тоном протянул Блэк, заканчивая мою фразу. Поттер о чём-то довольно громко спорил с Лили, без конца взлохмачивая волосы. До меня долетали какие-то обрывки его пафосной речи. Чёртов хохмач… Ругательство застряло в горле. Ладонь Лили спокойно лежала на парте и была накрыта ладонью Поттера. Будто почувствовав мой умирающий взгляд, девушка опустила глаза и растерянно округлила губы. Потом щёки её вспыхнули, она вновь посмотрела на Поттера, уже сердито и отняла у него руку. Тут же покраснела ещё сильнее и начала усердно мешать зелье, будто всё вышло случайно. Где-то на краю сознания Блэк наставительно говорил: — Когда на тебя насылают таранталегру и нет возможности мгновенно её снять, то, поверь мне, лучше поддаться ей, войти в ритм, потанцевать, иначе говоря, а то будешь дёргаться, как корявая марионетка, туда, сюда, а расколдоваться… Он замолчал. Я почувствовал его удивлённый взгляд. Несколько секунд за партой стояла густая тишина. До того момента, как я раскрыл рот, надеясь, что мой голос не будет дрожать. Впрочем, он оказался наоборот, даже слишком решительным. — Если ты и правда… заинтересован во мне, то выполни одну мою просьбу. Я, наконец, посмотрел на Блэка. Он сидел — вернее полулежал на стуле — в той же свободной позе бездельника, вытянув длинные ноги. Однако лицо его было несколько обеспокоенным. И любопытным. — Какую же? — поколебавшись, негромко уточнил он. — Убей его, — я качнул головой в сторону моей парты, где Поттер упорно пытался приобнять Лили, с отчаянной свирепой усмешкой посмотрел на замершего гриффиндорца: — тогда я подумаю. Могло быть так, чтобы он согласился? Конечно нет. Так что я вполне мог обещать ему что угодно. Блэк повернул голову и тупо уставился Поттеру в спину, потом снова посмотрел на меня. По его лицу прошла судорога. Губы разлепились в немом выдохе. Я кожей почувствовал, что Блэк сейчас нападёт. Или через мгновение. Или когда я моргну. Отчётливый щелчок — кто-то уронил нож или ложку. Гриффиндорец навис надо мной, как грозовая туча. Заледеневшие глаза его и вправду метали молнии. Заскрипел стул. Блэк оказался так близко, что я разглядел своё отражение в бешеном блеске его глаз. Прерывистое тёплое дыхание раздуло волосы и коснулось лба. — Глупый ты человек, Снейп… Ты что слепой?! Или специально злишь меня?! — голос его одновременно звучал резко и сдавленно, будто он едва сдерживал крик. Я, поморщившись, попытался отстраниться, но обнаружил, что моя мантия прижата кулаком, а я вынужден сидеть в странной позе, вцепившись в стул и раздвинув ноги, и… последнее мне не понравилось. — Ах ты маленькая дрянь… Голос его перестал дрожать. Я почувствовал, что он улыбается. Блэк медленно, несомненно заметив моё смущение — блядское смущение — перед тем, где был его кулак, вытянул пальцы и опирался уже на ладонь. Близко… Меня бросило в жар. Позвоночник прострелило мгновенной болью, упавшей куда-то вниз. Я не понимал, что со мной происходит. Я бессмысленно пялился на Блэка, на крошечную родинку у вытянутого локтя… — Мистер Блэк! Мистер Снейп! Что-то случилось? Я со всей силы врезал Блэку под дых и отпихнул его от себя, не давая уткнуться лицом в плечо. Он ударился задницей об край стола. Так, в согнутом виде добрался до своего места, как раз, когда к парте подошёл Слизнорт. Одна бровь профессора, немного потерявшего в своей вальяжности, медленно поползла вверх, выказывая тревогу. — Что-то хотели, сэр? — криво улыбнувшись, сцепляя руки в замок и ставя на них подбородок, спросил Блэк хриплым голосом профессионального курильщика. В его гипнотических глазах стояли слёзы. Ресницы были чёрные-чёрные… Я украдкой быстро вытер о рукава потные ладони. Спина тоже была вся мокрая и мантия теперь противно липла к ней. — Так, так… — вновь заговорил Слизнорт, заглядывая в котёл гриффиндорца, неодобрительно покачал головой, — кажется вы довольно сильно отвлеклись и позабыли про своё зелье, но… — профессор прищурился и закончил вполне благожелательно, — но если приложить немного усилий, то его можно спасти. Болезненно прислушивался к отдаляющемуся шуршанию профессорской мантии, понимая, что снова остаюсь… с Блэком. А глаза у него и вправду, красивые… Блять. Заметив мой взгляд Блэк, закрыл рот, снова открыл и вдруг заверещал, хлопнул себя по голове: — Мерлинова борода! Когда я успел подохнуть? А как ещё объяснить то, что я оказался в раю и мой любимый Северус смотрит на меня? Я скривился от его развязного язвительного тона, но глаза не отвёл. Если Блэк думает… До меня дошёл смысл его слов. Волосы на затылке зашевелились. Севе… … рус?! Любимый… Меня как дерьмом облили. Или содрали кожу. Это уже слишком, даже для такого пиздобола, как Блэк! Но я не успел сказать что-либо, заметив кое-что — его вторая рука, которой он не бил себя по голове в притворном экстазе, оказалась вытянута.... Я отшатнулся едва не слетев со стула. В горле застрял сдавленный крик. Блэк холодно улыбнулся, пошевелил пальцами, будто они всё ещё могли касаться моих волос. Прядь упала мне на лицо. Она будто хранила его прикосновение и я никак не мог решиться убрать её, только ошалело пялился на Блэка. Я на него пялился. — Вот смотрю я на тебя понимаю, почему тебя никто в школе не любит, — помолчав, проговорил он, и я не столько услышал его слова, сколько прочитал по губам, — ты умеешь быть чертовски невыносимым. А потом он отвернулся и рьяно принялся кромсать ни в чём неповинные корни. И лицо у него было растерянным, красным, мрачным и даже злым. Возможно, даже более злым, чем можно было предугадать. И более красным и растерянным, чем я мог бы подумать. Или он думает, что я согласился сидеть с Поттером, потому что моя ненависть куда-то делась? Не смешно! На меня Блэк не смотрел. В кои-то веки. Невольно я усмехнулся, рассматривая недовольное лицо гриффиндорца. Поморщился. И всё-таки оно было ещё слишком красивым… Выждав ещё несколько минут. Я бесшумно отложил нож, и, натянув на лицо маску полной невозмутимости, неторопливо потянулся к горке из скорлупы каштана. Зельеварение таит в себе множество опасностей. Например, если резко увеличить дозу этого ингредиента в соседнем котле, то миловидности Блэка… наступит конец. Я представил, как острые кусочки жёсткой скорлупы, густо выброшенные из котла взрывом, разрезают, до крови расцарапывают ненавистное высокомерное лицо. Он пожалеет… о своей затее. Едва сдержал шипение, когда неловко укололся о шипы. Растопырил чуть подёргивающиеся пальцы, чтоб захватить как можно больше колючих осколков и в следующий момент швырнуть их в кипящее зелье Блэка… Тёплая сухая рука тяжело легла на мою.