Кошмары

      Без Мака было тяжко. Очень тяжко. Он как будто бы просто исчез из её жизни, хотя девушка точно знала, что он сейчас где-то в замке. Она просто увеличила количество выкуренных сигарет до пяти в день, хотя раньше обходилась одной. Но невозможно, просто невозможно уснуть, не успокоив нервы хоть как-то.       Хотя, её общее состояние всё равно стремительно улучшалось. Теперь девушка точно могла сама о себе позаботиться. Сама вставала, одевалась, ела, гуляла по этажу, принимала лекарства, мылась и всё в таком духе. Зрение, конечно, ещё не вернулось, но, кажется, до этого момента осталась неделя или около того. И Юи больше не нужно было тратить на неё своё время, так что девушка сама попросила её уйти. Хотя бы чтоб банально передохнуть. Она сама понимала, что эти её заскоки легко могут и до нервного срыва довести. И Юи ушла, пообещав, что позаботится о Люси и Билле, пока девушка будет заканчивать реабилитацию. Бывало, заходила иногда рассказать, как у кого дела, или приносила еду (хотя теперь этим занимались суетливая прислуга, с которой и поговорить-то было особо не о чем). Ну, хоть какая-то компания.       Но, несмотря на регулярные посещения незнакомых людей три раза в день, теперь девушка почти всё время была одна в своей палате, сидела или лежала. Думала. Если проще сказать, она убивала время. Спускала его в унитаз. Тем более, мгновения давно слились в единый поток времени. На самом деле, без зрения определить, какое сейчас время суток, было тяжеловато. Особенно если Солнце пряталось за облаками.       Но девушка часто обращала внимание на снег, который по утрам оказывался на подоконнике. Можно было взять его в ладони, а потом чувствовать, как вода течёт по пальцам. Девушка могла часами так сидеть. Как и в ванной. Это было так по-обычному, что неприятные мысли сами собой пропадали. Девушка как будто бы выпадала из реальности.       Так и сейчас — она просто лежала на кровати, проводя пальцами по простыни. В голове было пусто. Из-за открытого окна было прохладно, не не более. Кроме того, лучше так лежать, чем что-то делать. От этого чувство вины грызёт ещё сильнее.       Нужно было сказать сразу, а не тянуть кота за причинное место…       Девушка повернулась на бок и плавно выдохнула. Она уже так давно варится в собственном соку, что странно, как она до сих пор из окна не выбросилась. Хотя, может, это потому что она осознаёт, что толку от такого поступка будет никакого? Ну, умрёт она, и что? Это не повод отказываться от обещания, не повод его проигнорировать. И потом, нужно уметь отвечать за свои слова.       В дверь громко постучали. Девушка села, пригладила волосы, быстро хлопнула себя пару раз по щекам, чтобы очнуться, и бодро крикнула:       — Войдите!       Дверь скрипнула (петли до сих пор не смазали — видимо, чтобы она могла услышать, если кто-то заходит в комнату), потом раздались ровные шаги. Судя по всему, Чёрный. Ну, просто больше никто не мог заинтересоваться её самочувствием. Она как будто выпала из реальности. Все как-то сразу забыли о том, что она вообще существует.       Мерзко…       ТЫ ЖДАЛА ЧЕГО-ТО ДРУГОГО?       Замолчи.       Человек присела на стул, стоящий у кровати, и голосом Чёрного спросил:       — Как ты?       — Терпимо. А ты?       — Не очень, — признался парень.       Девушка едва заметно нахмурилась. Что-то тут было не так. Не как всегда.       — Ты принёс мне чего-нибудь пожевать?       — Я забыл. Прости.       Ему не жаль.       ТЫ ЖДАЛА ЧЕГО-ТО ДРУГОГО?       Повторяешься.       — Ничего страшного.       — Ты не голодна?       Точно. Ему действительно не жаль.       — Ага. Аппетит совсем пропал.       Конечно, это была наглая ложь. Девушка стабильно ела за троих, потому что так процесс восстановления проходил быстрее. И потом, это тоже помогало отвлечься.       — Почему ты не сказала?       — А зачем?       — Ну, это важно. Ты и сама понимаешь.       Парень поёрзал на стуле. Он явно нервничал.       — В чём дело? — негромко спросила девушка после короткого молчания, осторожно коснувшись его ладони, но парень торопливо выдернул руку. — Не молчи, пожалуйста. Я знаю, что-то случилось.       — Я недавно встречался с Саркаром, — странно исказившимся голосом отозвался тот. — Он приходил на днях. Один. С угрозами, конечно. И с информацией, цитирую: «Специально для тебя и твоей маленькой подружки».       — О, — односложно выдохнула девушка.       Это был совсем уже неожиданный поворот событий. Прямо совсем неожиданный. И дальнейший разговор с вероятностью в сто десять процентов будет неприятным.       — И он мне рассказал.       — Что именно?       Наврал, наверное, с три короба, а Чёрный поверил… Вот дерьмо.       — Адское Пламя слушается тебя, Кати. Порождения Грехов боятся тебя. Он показал мне это, — тем же непривычным голосом продолжил парень. — Всё на свете в разной степени, но подчиняется тебе, Кати.       — Бред! — довольно нервно рассмеялась девушка, невольно осознавая, что это правда. Дохленькая и чуть притянутая за уши, но правда.       — Принц сказал, что ты смогла управлять его телом легко и свободно, как по щелчку пальцев, он даже пикнуть не успел. Так ты затащила его в канализацию против его воли.       — Да, было дело, но это не означает, что подобное мне…       — Неважно! — резко повысил голос парень. — Знаешь, это выглядит так, будто весь наш грёбанный мир подчиняется тебе!       — Неправда! — не слишком убедительно возмутилась девушка.       Всё это было похоже на какую-то не слишком смешную шутку. Шутку, которая в любой момент обернётся катастрофой.       — Хватит этой лжи, Кати!       Стул с грохотом полетел на пол, парень резко хлопнул ладонью по столу, и девушка непроизвольно вздрогнула от громкого звука. Дела стремительно катились вниз по наклонной плоскости.       — Я не… — тихо начала девушка, но слова застряли в горле.       — Что ты такое, чёрт возьми?! — рявкнул парень.       Молчание. Такое густое, вязкое и липкое, заливается в уши, и в нос, и в рот, заполняет черепную коробку изнутри, мешая думать. Сейчас молчание можно было бы нащупать, если б только девушка смогла хотя бы поднять руку. Но она не может заставить себя даже открыть рот и что-то сказать, не говоря уж о большем. Ей кажется, что она физически чувствует, как трескается под ногами камень у края пропасти, и откуда-то из глубины рвётся ледяной ветер, царапая лицо снежинками. Девушка только-только начала пятиться назад, а сейчас уже почти летит вниз.       — Что, язык проглотила?! — прошипел парень, схватив её за ворот ночной рубашки. — Нечего сказать, да?!       Девушка беспомощно подняла брови и приоткрыла рот, но не издала ни звука. Это выше её сил. Она ничего не может сделать.       — Я так и знал! Так и знал! — парень тряхнул её раз, другой, третий, как будто бы это смогло бы заставить её заговорить. — Почему ты вообще заинтересовалась нами?! Тебе ведь это не нужно! Ты ведь ничего не чувствуешь!       Страшно. Так страшно. Ей не хватает только лёгкого толчка в спину. Ну, может быть, там, внизу, не больно и не страшно. Может быть. Наверное.       — Я закрывал глаза на правду! Я так долго терпел это! Я потерял столько хороших людей! И ради чего?! Ради Монстра, которому всё равно!       Девушка, наверное, сейчас умрёт. Может быть. Хочется надеяться. Лишь бы не слышать, не слышать, не…       — Ты почти заставила меня поверить в то, что ты не можешь это контролировать! Ты так старательно изображала страх! Делала вид, что хочешь нас защитить, а сама только и мечтала, что тихонечко кого-нибудь убить! Люси говорила, а я не слушал! Я верил, правда верил, что ты жертва обстоятельств, что ты не хочешь владеть такой силой! Но это как-то не мешает тебе диктовать свои правила всем, всем, чёрт возьми, из твоего окружения!       Девушка молча сжимала в пальцах одеяло. Ещё немного, и она не сможет больше дышать. Так близко, так близко этот ледяной ветер… Она точно сейчас упадёт. Или прыгнет сама.       — А я ведь знаю, кто ты, всегда знал! Ты можешь сказать, почему я терпел?! И почему именно я?! Ты могла выбрать кого угодно! Отвечай, чёртов Монстр, почему я?!..       — Замолчи.       — Ах, мне замолчать?! Ты не хочешь?!..       — Уходи.       — Ты?!..       — Убирайся! Пошёл вон отсюда!       — С радостью!       Парень вылетел из палаты, громко хлопнув дверью. Девушка судорожно вздохнула раз, другой, третий и спрятала лицо в ладонях.       Как же, чёрт возьми, больно… А под водой не больно… Так странно… Очень странно…       Новый стук в дверь. На этот раз совсем тихий, не слишком уверенный. Незнакомый.       — Кто там?       — Это я, — совершенно неожиданно ответил голос Феерии. — Я принесла тебе ужин. Я могу зайти?       — Да, — отозвалась девушка, поразившись спокойствию своего голоса. Видимо, уже привычка.       Скрип, хлопок, шаги, и что-то со стуком опустилось на столик возле кровати. Девушка, конечно, успела распрямиться и натянуть на лицо не слишком искреннюю улыбку. Но в данном случае лучше хотя бы попробовать соврать. Может, проканает.       — Всё в порядке? — участливо спросила Феерия.       — Видела Чёрного, да? — небрежно отмахнулась Кати. — Ничего страшного, мы просто слегка повздорили.       Ага, «слегка». Самую капельку. То-то ты подумала о том, как весело было в ванной с ножом в руках лежать! Так, не расслабляться! И не ныть! Не сейчас!       — Он выглядел… Расстроенным.       — Всё в норме, честно. Кстати, я заметила, что ты куда-то уходила, — ляпнула девушка, не подумав. Ну, наверное, не следовало говорить, что она регулярно проверяет, кто находиться на её этаже, кто в подвале и кто во всём замке в целом…       — У меня были дела, — как ей показалось, виновато ответила Эф.       — Снова дипломатия?       — Угу. Я недавно вернулась, решила тебя навестить.       — То есть, ужин — это просто повод?       — Получается, так.       Скарлетт хрипловато рассмеялась, изо всех сил пытаясь не сорваться на истерику. Ей правда сейчас так хреново, что, вероятно, лучше просто выпроводить Феерию за дверь. А может, не надо. Ещё обидится, потом извиняться придётся…       — Мило с твоей стороны.       — Спасибо.       Ей показалось, или последнее слово было сказано с лёгким оттенком нежности и сочувствия? Наверное, всё-таки показалось. За эту пару месяцев она как-то отвыкла от такого отношения к себе. Как к равной.       — Мне, наверное… Пора? — вроде как смутилась Эф.       И тут девушку накрыло осознанием. Она ведь всё ещё не рассказала про обещание. Хотя должна была. Просто обязана была. Ещё давно, недели две назад или сколько там прошло времени? И если Феерия сейчас уйдёт, вернётся нескоро. И девушка точно этого не выдержит. Выброситься из окна наверное. Так быстрее.       Так что она решительно сдвинула брови и, не сумев скрыть напряжения в голосе, позвала:       — Фей… Останься на минуту, пожалуйста. Я должна тебе кое-что сказать.       — Эм… Ладно.       Эф опустила обратно на стул, и Кати глубоко вздохнула.       Now or never…       — Я говорила с Этюд.       Молчание. Такое холодное, безэмоциональное. Девушка ощутила очередной болезненный сдвиг бритв внутри, но продолжила тем же ровным голосом:       — Уже давно. Примерно полтора месяца назад. Ещё когда была у «чёрных». Не знаю, как она это сделала, и не особо горю желанием знать.       Феерия всё так же молчит. А девушка напряжённо вслушивается, пытаясь уловить отзвуки слёз, смеха, беззвучных слов, хоть чего-то. Но в ответ только ти-ши-на. Полная. Абсолютная. А ведь если б она могла видеть, всё было бы проще. Наверное.       ТЫ ВСЕГДА БЫЛА СЛЕПА.       Слова отдаются ноющей болью в виски, но девушка решает игнорировать их до последнего. Сейчас ничего не важно, кроме Феерии.       — В общем, не в этом суть. Понимаешь, я пообещала ей кое-что, — девушка сглотнула вставший поперёк горла комок и уверенно продолжила:       — Я пообещала ей, что в ближайший год-полтора мы… Мы ляжем в одну постель.       Это больше похоже на жалкую попытку залить дерьмо карамельным сиропом, набросать сверху шоколадную стружку и выдать получившееся «произведение» за милый тортик. И ещё понадеяться, что его спокойно съедят. И ещё похвалят.       Но Феерия ведь не маленькая девочка. Скорее всего, она поняла смысл обещания ещё до того, как Кати произнесла эту пару фраз.       Но промолчала. И сейчас молчит. И это так…       Невыносимо больно…       — Я не настолько плохо знаю законы человеческих отношений, я знаю, что это означает, Фей, — и как она ещё не бьётся в истерике? — Это было предательством с моей стороны. Я должна была хотя бы поговорить с тобой, прежде, чем принимать какое-то решение. Но это была такая выгодная сделка, что я не сдержалась. И знаешь, что самое забавное? Про меня нельзя сказать, что я, как и все люди, могу ошибаться, — а вот улыбка вышла довольно истеричной… — Ты, наверное, забыла, кто я. А ты ведь знаешь, Фей. Всегда знала, верно? Пожалуйста, только не лги себе. Забудь всё, что тебе наплели про меня. Я — Монстр. Я ничего не чувствую. Я не жалею о своём решении. Мне просто плевать на тебя и на всех вас. Все люди одинаковые. Все люди бесполезны. И их жизни ничего не стоят. И я перешагну через любого, если мне это будет нужно, и сотру в порошок любого, если мне будет скучно. Ты не исключение из правил. Никто не исключение из правил.       Она сама немного помолчала. А тишина напряжённо звенела в ушах.       — Это… Это так глупо. Я не должна об этом спрашивать. Но я хочу знать. Ты простишь меня?       Тут Феерия должна была сказать хоть что-то. Уже не так важно, будет она поддерживать, или упрекнёт. Главное, услышать хотя бы одно слово. «Да», «Нет», «Наверное», «Может быть», «Я подумаю», «Ты всё равно мой друг», «Не хочу тебя больше видеть»… Хоть что-нибудь.       Но Эф молчала. Наверное, просто смотрела на девушку. Или в пол. Или в потолок. Или разглядывала свои колени. И молчала. Она, конечно, даже не догадывается, как девушке сейчас отвратно. И не догадывается, что ей сейчас так сильно нужно.       А потом Феерия встала и вышла. Просто встала и вышла, ни разу не запнувшись и аккуратно закрыв за собой дверь. Так ничего и не сказав.       И девушка застыла, просто медленно вдыхая и выдыхая. Это было какое-то оцепенение, или что-то вроде того. Тишина действительно убивала. Медленно, так медленно, но от этого не менее больно.       Дунул ветер, и открытое окно почти неслышно скрипнуло створкой, но этого хватило, чтобы девушка очнулась. Она вздрогнула всем телом, согнулась пополам, уткнувшись носом в колени, и глухо закричала, царапая матрас в бессильном отчаянии. Воздух больно оцарапал горло, голос перешёл в вымученный хрип.       Бритвы ползли в стороны. Бритвы резали внутренности.       Девушка совсем скоро захлебнётся своей кровью.       Наверное. Может быть.       Вероятно.       Дверь снова открылась и закрылась. Кто-то присел на край кровати. Девушка замолчала, напряжённо вслушиваясь в тишину. А потом она почувствовала лёгкое, почти невесомое прикосновение к своей макушке. Чужая ладонь прошлась по волосам, потом скользнула вдоль позвоночника, вдруг резко схватила за плечо и прижала к ледяному телу. Девушка содрогнулась, прикрыв глаза под повязкой, и принялась ждать. Ждать хоть чего-нибудь.       Было бы так прекрасно получить сейчас нож в спину. Но он не такой. Он любит, когда ей больно. Если б мог, он бы вывернул её наизнанку, или разрезал её на мелкие кусочки, или сварил бы заживо на медленном огне — что угодно, лишь бы она подольше корчилась на полу, задыхаясь от боли.       — Little, little Sun. Silly, silly Sun. Poor, poor Sun.       — Enough. Please, stop.       — Do you want this to end, don't you?       — Not true…       Девушка не может слышать свой голос, но подозревает, как жалко он сейчас звучит. Она сейчас вся жалкая. Целиком. Она действительно ничтожество.       — My poor silly little Sun… You're so scared, so hurt… You're so sorry, right? — он шепчет нежно, так нежно, что это звучит настолько неправдоподобно, что хочется кричать, но девушка не может. Просто не может. Она только сдерживает себя, чтобы не вцепиться в его плечи, выдавая себя, и почти всхлипывает:       — I'm sorry…       — Don't cry… It will be over soon. Do you believe me?       Это точно ложь. Он только и мечтает о том, чтобы увидеть её слёзы. И девушка не может это игнорировать. Она должна сражаться за свою жизнь, даже если придётся пойти против своих желаний. Желаний, которых у неё так давно не было. Просто исчезнуть, раствориться, просто перестать существовать. В последний раз такое, кажется, было в тот день, когда Сар пожертвовал собой ради неё. Она и впрямь такая жалкая…       — You promised… You promised me… You said, that you weren't coming until March.       — And you promised, that you would kill Nairvel. But he's alive, so I'm here. Is it fair, my little Sun?       «Честно»… Он всегда будет здесь со своим «честно»…       — But it's not my fault.       — But I couldn't leave my Sun, when she hurt so much.       Действительно. Он ни за что не упустил бы случая сделать всё ещё хуже. Кажется, это он. Толчок в спину.       — Will you kill me? — она поражается, каким ровным и спокойным вдруг стал её голос.       — What for? I just came to calm you down. Come on, my silly Sun. Surrender. Stop resisting. And sleep, my poor Sun.       Это правда страшно. Когда чужой голос, такой обманчиво добрый, заполняет всё внутри и останавливает издевательски медленно ползущие в стороны бритвы. И разбитое тело ликует, и измученное сознание тоже ликует, и девушка действительно сдаётся, сама того не желая. Она может только отчаянно цепляться пальцами за край пропасти, который стремительно трескается.       — I don't want…       — You're lying…       — No… Please…       — Sleep, my love Sun…       Шёпот растворяется в нарастающем шуме, и руки, лежащие на плечах, растворяются в темноте. И девушка падает с кровати, больше никем не поддерживаемая. И боль разрывает тело на кусочки, потом разрывает мысли, а потом добирается до сознания.       Девушка впервые чувствует что-то подобное. Это шок, да такой сильный, что она только и может, что изогнуться на полу дугой и заорать в голос, мысленно перечисляя имена, отчаянно надеясь, что хоть кто-нибудь придёт. Но её вряд ли кто-нибудь даже услышит.       — Sleep… Sleep… Sleep… — эти слова делают только больнее, и девушка и вправду корчится, царапает пол, надрывно кричит и мечтает только об одном — не поддаться и не заснуть.       — Maksimilan! — ей почудилось, или она взаправду позвала его? Это уже, чёрт, совсем неважно.       — Sleep!       Резкий удар в висок.       И девушка заснула.