Акт второй: Дела семейные и завеса тайны
***
Открывая очи, первое, что увидел Хариф — потолок. Какое-то время он неподвижно лежал, полностью приходя в себя, осознавая происходящее. Тело наслаждалось теплом, пожалуй, это самое замечательное в холодное время года. Повертев немного головой, обратил внимание на спящую Нярли. Девчонка сидела рядом на стуле, в то время, как её голова лежала на ногах музыканта. И гадать не стоило, что она пробыла рядом с ним не одну ночь. Вспоминая события минувших дней, а именно последнее, что удавалось поднять из глубин памяти, Хариф отчетливо видел, как его тело пронзали стрелы. Видел божество ветра, спасшее его. Высунув руку из-под одеяла, он обратил внимание на татуировку, красовавшуюся на запястье. Все это правда. Парень аккуратно сел, не хотел тревожить сестру, да только почувствовав ёрзанье, это милое и на вид безобидное создание, каким Хариф ну никак не мог её представить, очнулось. — Братец… ты, очнулся. — произнесла она со счастливой улыбкой на устах. Медленно поддалась ближе, ласково обнимая брата. Тепло любви забилось в груди музыканта, в ответ он нежно приобнял сестру и погладил по головке. — Да, я очнулся. Наконец-то. — Почти шепотом произнес Хариф — Долго я спал? Нярли выпустила его из объятий, нормально усаживаясь на стуле. После чего ответила. — Семь дней. — Долго. А где Йодомару? Мне казалось уж он то точно не пропустит мое пробуждение. — Понимаешь… — замялась девушка, словно боясь реакции брата на то, что она скажет дальше — Йодомару, как и Фин здесь больше нету. Не готовый к подобному, Хариф точно вышел из строя, завис, на какой-то промежуток времени. Те люди, к которым он успел привязаться, образовать душевные связи, пропали. В этот момент он словно потерял частичку себя. Однако, хоть это и стало для него внезапной атакой, парень переварив информацию, решил не печалиться столь сильно и просто узнать, что же случилось. — Нярли, куда они пропали? Сестра, немного отведя взгляд в сторону, принялась рассказывать. — Когда Йодомару принес тебя, я очень перепугалась. Мы отнесли тебя в эту комнату и ухаживали. На следующий день, два человека пришли за ним, сказали, что ему нужно срочно возвращаться. Но перед тем, как он ушел, сначала выразил желание говорить со старостой. После чего забрал Фин с собой. Собственно больше нечего добавить. «Вот значит как» подумал Хариф. Теперь все стало ясно. Он потерял сознание, и в этот момент пришли те двое, что бы его забрать. Отказать маг не мог, поэтому пошел с ними, а обещая обучить Фин, забрал её с собой. Впрочем, это не так уж и удивительно. Музыканта больше удручало, что он не успел попрощаться. Но этого уже не исправить. Сейчас, он больше хотел покушать. Наверное, самая большая проблема. — Понятно. — ответил он и улыбнулся. — Ладно, сейчас я хочу поесть, а там будет видно. — Хариф. — обратилась Нярли. — Что такое? — Староста сказал, что хочет поговорить с тобой, как ты очнешься. Ну и со мной тоже. Гримаса менестреля исказилась в кривой улыбке, а в мыслях пробежала ироничная строка «Боже, такое чувство, что мы как дети где-то нашкодили… жуть» — Ладно уж, хочет поговорить, поговорим. Но сначала зайдем в столовую. — Нет! — запротестовала девушка. Сейчас, она выглядела очень милой и скромной. Неволей Хариф замялся, не зная, что и сказать. Нярли в свою очередь потупила взгляд, немного сжимая себе кисти рук. Стеснительно глянула на брата, от чего щеки покрылись легким румянцем. Дрожащим, волнующим голосом заговорила. — Не надо… я, приготовила тебе сама. — И уловив любопытный взгляд, тут же отвернулась. Хариф перевел взор с сестры на стол. И правда, на деревянном подносе стояла тарелка с пюре и отбивной. В кружке чай, а на щеках Нярли, все те же румяна от стеснения. — Заботливая ты. Просто драгоценный камень. — подлил масла огонь парень и в конец за смущал свою сестру — Но скажи. Ты что, знала, когда я проснусь? Нярли? Вновь произнес Хариф, так и не услышав ответа. А когда обратил на неё внимание, лицо девушки покраснело полностью, а взгляд сверлил одну точку на полу. Беспокоясь, он дотронулся до плеча, обращаясь к сестре, по имени и девушка резко подскочила на стуле, раскрывая все карты. — Я-я-я каждый день готовила тебе еду, в надежде, что ты очнешься! Закончив фразу, тут же уткнулась головой в одеяло, сгорая со стыда. — Спасибо. Я рад, что у меня такая заботливая сестра. А теперь… — он потер руки в предвкушении вкусного завтрака — приятного аппетита. — Нет! — вновь запротестовала сестра, поднимая голову. Когда шакала смущения заполнилась до критической отметки, Нярли больше не волновалась так сильно, что позволяло более спокойно переносить приятные слова брата. — Я сама покормлю тебя. — Аа… — только и выдал парень. Да только противопоставить нечего не мог, да и не хотел. Все-таки она старалась и заботилась, а отказаться от её заботы, значило не только показать свое безразличие, но и само по себе -грубо. Поэтому пожав плечами, Хариф открыл рот, показывая, что готов принять кушанье. Взяв со стола тарелку, девушка зачерпнула немного пюре ложной и со словами «Ааам», сунула её в рот музыканту. Оба покраснели. Все-таки такое очень смущало. Раз за разом она подавала брату еду, а он съедал. Стряпня пришлась по вкусу, от чего блаженная улыбка разлилась на губах менестреля. А когда с едой стало, покончено, они оба, спустя минуду-другую неловкости, отправились к старосте, дабы узнать, чего же он хотел. За то время, пока Хариф спал, он заметил, что его одежду уплотнили, сделали теплее для пришедших холодов. Что весьма кстати, ведь более он не хотел тут задерживаться. Сам староста нашелся в одном из помещений, посреди которого стоял широкий стол. И помимо самого главы поселения, четыре человека сидело за ним. — Виктор. — обратился Хариф подходя ближе. — Нярли сказала, что ты хочешь поговорить. Что-то стряслось? — Да, мальчик мой. — ответил староста и повел рукой, приглашая остальных продолжить. Первым начал Глен, скрестив руки на груди, заговорил задумчиво, протягивая последние слова в предложениях. — Дело как раз по тебе племянничек. Ты любишь странствовать по миру, поэтому мы хотим попросить тебя отнести послание Куришицу Париро. — На север? Так далеко? Не проще ли воспользоваться услугами курьеров? Они ребята чести, знаете ли, репутация дороже денег и все дела. — отбил Хариф, но не тут-то было — Согласна. — продолжила Тина — но тут дело очень личного характера и не очень хочется доверять его человеку не принадлежащему к нашей семье. — Да ладно? — удивился Хариф, упирая руки в бока, лично зная, как много родни работает в самых разных сферах. — У нас куча людей работает в самых разных сферах. Не верю, что нет такого, который не посвятил себя доставке. Они, знаете ли живут по лучше чем я. — Ну, не горячись, Хариф. — Тем более, если это личное дело семьи, тогда почему тут сидит Дива? — он указал пальцем на торговца, который лишь неловко заулыбался. — По правде говоря. — отозвался Виктор — он тут для торговой сделки, поедет на север, мы за скромную плату просим его взять к себе в телегу немного нашего товара, который Куришицу просил прислать ещё пол года назад. Менестрель, взирая на весь этот балаган, понял, что тягаться будет бессмысленно, поэтому и не надеясь на свою победу, выкинул белый флаг. Решил, что отсрочка приговора лишь испортит ему настроение. — Ай, черт с вами, давайте этот сверток. Староста вынул из-за пазухи сверток и передал Харифу. — Да кстати. — добавил он — можете сделать крюк до портового города, что бы заскочить к Йодомару, если есть желание. Они не так далеко от нас расположены. — А как же торговая сделка? — поинтересовался парень — Не переживай, город, где мы встретимся расположен далековато, так что у вас будет время, если поскачете на лошадях. Они всяко быстрее моей повозки, а когда прибудете на место, найдите торговое отделение моей гильдии. — Хорошо. — ответил Хариф. — Тогда попрошу приготовить для нас с Нряли лошадей. — Прошу, сын мой. — произнес Виктор и указал на выход. Итак, по словам конюха, который любезно согласился предоставить лошадей, города Йодомару можно достигнуть ровно за сутки, галопом. При этом он попросил не истощать лошадей продолжительным, сильным бегом. И по прибытию отвести их в конюшни. Закрепив седло, проверив заклепки, Хариф и Нярли залезли на лошадей. Махнув на прощанье, поскакали в сторону городских ворот. А когда вырвались из пучины городской суеты, погнали скакунов по дороге. Оставалось только оборачиваться, что бы хоть как-то уловить пролетающий мимо пейзаж. Леса, окружавшие город потихоньку сменялись полянами, поляны, холмами и только когда силы лошадей частично поубавились, Хариф с Нярли устроили им перерыв на небольшом пяточке у дороги. А пока парень следил за живностью, девушка прочесала прилегающую местность в поисках источника воды. Нашелся довольно скромный прудик, но и его хватило, что бы утолить жажду скотины. Уже после этого, они погнали их небольшим темпом, что бы позволить восстановить силы. По пути никого из путников не встретилось, и не было никаких построений. Впрочем, лишь из-за того, что города располагались не так и далеко друг от друга. Скакали они практически без остановки и уже на вторую ночь, подобрались достаточно близко, что бы разглядеть в дали город. Даже на большом расстоянии прекрасно виднелось, как его окружают массивные стены, дома громоздились над ними, прилегали очень плотно друг к другу, от чего создавалось впечатление донельзя узких улочек. По левую сторону возвышался какой-то храм, точно обитель священно-верующих монахов. А центральная башня, точно часовня, выходила из величественного замка. Казалось верхушка её достает самого неба. Под ночной пеленой, множеством облаков, город приобретал устрашающий вид. В голове появлялась картинка, как тиран безжалостно угнетает своих подчиненных, не жалея казнит, за малую оплошность. И менестрель искренне надеялся, что это не так. Подъезжая к воротам, голос ночного патрульного, сидевшего на вышке остановил новоприбывших. — Стой! Кто едет?! Хариф не знал, как лучше ответить, поэтому решил обозначить свое ремесло. Людей его стези обычно жаловали во многих местах, хоть и пристально следили за ними. — Менестрель и шут, странствующий дуэт. Обращая внимание на Нярли, она выглядела в привычной для себя красно-черной раскраске, с колпаком на голове, почти как при первой встрече. Единственное, что все же отличалось, вместо тканевого наряда, её тело облегала кожа, обеспечивая хорошую подвижность. Как раз для путешествий. — Не в обиду, сударь, однако не пущу, комендантский час запрещает кого-либо впускать или выпускать. Исключение: дела государственной важности. — Значит у меня как раз таковое дело. Пришел на аудиенцию к Йодомару. Патрульный однако не собирался уступать, даже на такое заявление. Хотя за его службу наверняка многие пытались пробраться в город, путем показа своих связей с королевской семьей. — И не думай, одно имя нашего принца не повод, что бы отворить перед тобой все двери. Можешь подождать до утра, а там идти куда хочешь! — Эй, ты! — не выдержала Нярли — А ну живо буди этого клоуна в маске и скажи, что если он ничего не сделает, я лично ему откручу башку, при встрече! — Не так быстро. Если все продолжится в таком духе, то мы и арестовать вас можем. Поэтому советую проявить благоразумие. — Хорошо. — ответил Хариф и решил попробовать последний аргумент, если уж он не поможет, то ничего не поможет. — Послушай, служивый, дней семь назад, примерно, Йодомару должен был вернуться к себе домой. Его сопровождали два человека, посыльные короля и королевы, что бы посадить парня под замок. Так же с ним шла девочка, лет восьми. А эта девочка, член клана Джэррэ, я сам являюсь частью клана, мое имя Хариф Джэррэ, рядом со мной моя сестра, Нярли Джэррэ. Поэтому, мы прибыли сюда, для того, что бы повидаться не только с его величеством, но и со своей родственницей, которую взялся опекать Йодомару. Именно по этой причине мы просим пустить нас внутрь. — Прошу прощения. Отозвался стражник и скрылся из окна вышки. Через минуты две он вынырнул обратно. — Пожалуйста, въезжайте, мы откроем ворота. Только в следующий раз начинайте сразу с причины визита, менестрель. Один неверный шаг и вы окажетесь в клетке. Получив разрешение на въезд. Нярли с Харифом не торопясь повели лошадей к центру, где и располагался замок. А почему замок? Да потому что дворцом его ну никак не назвать. Особенно в такой мрачной атмосфере. Улицы и вправду были узкими до невозможности, поэтому ехать пришлось в один ряд. В отличии от других городов, в которых менестрель бывал, этот, как и не многие другие ночью пустовал. И лишь, наверное, с десяток человек, чем-то промышляли. Минуя кварталы, через час-другой, стены замка оказались настигнуты. Однако даже заявление, сказанное стражнику ранее, не помогло. Королевские гвардейцы наотрез отказалась впускать двоих внутрь. Дело разрешил разве что полусонный советник, которого нарочито высунули из теплой кровати, для решения этой проблемы. В своей пижаме молодой мужчина смотрелся весьма забавно, однако проявил добродушие и предложил пока не настанет утро, переждать в комнате для гостей. И то, часть добродушия проявилась из-за музыканта, чьи композиции он не раз слышал, несколько лет назад и то по счастливой случайности, забредя в кабачок, на момент важного дипломатического дела. Любезно принимая предложение, брат и сестра расположились в гостевой комнате. А учитывая, что дорога измотала их, то оба уснули довольно быстро.***
Уже на утро, просыпаясь под лучами солнца, Харифа успело пронзить не шуточное удивление. Сестра, что ещё ночью заснула в отдельной кровати, сейчас плотно прижималась к нему. И ладно уж прижималась, так лежала она совсем голой. Хотел было парень высвободиться, от её объятий, как раздавшийся стук остановил его. — Господин Хариф, вы уже встали? — раздался голос советника за дверью. Охваченный волнением, Хариф прикрыл сестру на всякий случай и взяв себя в руки ответил более-менее спокойно. — Да. — Хорошо, тогда одевайтесь и подходите в холл, я буду ждать вас, что бы отвести к королю. Вы не заблудитесь, как выйдете, поверните направо и никуда более не сворачивайте. — Хорошо. Ответил Хариф и принялся тормошить Нярли. Поначалу девчонка не хотела просыпаться и лишь сильнее попробовала прижаться к брату, тогда, музыкант не нашел ничего лучше, как поцеловать сестру. И только после этого, глаза девочки-шута открылись. — Братец… — только и произнесла она. — Вставай, нас ждет советник. Да и король. Одевайся. Нярли сонливо уселась, взяв в руки свое белье, лежащее рядом на тумбе. — Отвернись. — сказала она. — Отвернуться? Да ты же… — не успел он закончить, как недовольный голос сестры заставил послушаться. — Хариф! Парень отвернулся. Шагая по коридорам замка. Нельзя по ходу не подметить его шикарное убранство. Картины, шелковые ковры. Хрустальные люстры. А уж кресла и диваны в мягкую красную обивку, украшающие холл, где ждал советник, просто поражали. Мужчина отвел гостей через лабиринт коридоров в большой просторный зал с огромными окнами. Приятная теплая атмосфера окутала тела, в предверии аудиенции. В конце зала стояло два трона, за ними восседали король с королевой. Причем троны располагались на возвышенности, и к ним шла лесенка. «Наверняка оттуда хороший вид на остальное помещение», подумал Хариф. Он, как и Нярли остановились у лестницы, в то время, как советник поднялся наверх, занимая место рядом с королем. Осматривая короля, Хариф не мог не обратить внимание, на его грубую щетину, бурый цвет волос и изучающий взгляд. Притом, нельзя сказать, что он походил на тирана, как представлялось ранее. Наоборот, создавалось ощущение холодномыслящего человека, который постоянно оценивает ситуацию и чего-то ждет. В королеве же Хариф видел две личности, первая — это благородная госпожа, знающая, когда и что надо сказать, вторая — заботливая мама, которая не постесняется и отчитает сына, как следует. И отдать предпочтение какой-то одной из них не мог. — Здравствуй, Хариф. — начал король. Грубоватым голосом он походил на полководца со стажем, который верилось, покорил все, что хотел и теперь печалится о том, что больше воевать не с кем. — Йодомару уже успел рассказать о тебе и твоей компании. — в этот момент его взгляд перешел на Нярли и он кивком выразил свое приветствие, девушка ответила тем же. — Так что же вас привело к нам? Хариф начал аккуратно, говорил честно, потому не хотел чего-либо скрывать. — Говорить правду, я доверил вашему сыну обучение девочки, поскольку у неё на редкость поразительный дар. Она в силах исцелять ранения. И ещё есть одна причина, я собираюсь сделать ей переливание, но для этого мне понадобится ваша помощь. Король углубился в мысли. Обдумывая услышанные слова. Впрочем, сказанное его не удивило. Должен добавить, остальные молчали, так как пока не видели причины что-либо добавлять или протестовать. — Вот как. Думаю, мы можем помочь тебе. Тебе повезло, раз ты смог встретить ребенка с таким даром, только об одном все же скажу. Такое надо держать подальше от церкви. Если они заберут её себе, то воспользуются, что бы расширить свое влияние. А это не очень приятная новость, так, как мы сами были участниками одной кровавой стычки, но я этого не говорил. И все же, пока девочка будет у нас, тебе не о чем беспокоиться. — Благодарю. — ответил музыкант. — Да, пока не забыл. — добавил король. — пока ты здесь, оставайтесь до завтрашней ночи. У нас будет банкет, хороший певец на таких мероприятиях никогда не станет лишним. — С радостью. — И ещё, Дмитрий покажет вам, где комната Йодомару, только не дайте ему вновь сбежать. Сейчас это было бы неразумно. Понимающе кивнув, Хариф и Нярли последовали за советником. С первых этажей, им предстояло подняться почти на самый верх. По мере продвижения, внешний вид замка изменялся, картины и ковры встречались реже, а мрачное освещение наводило беспокойство. Где-то на предпоследних этажах, группа свернула, двигаясь до самой крайней стены. На самом далеком повороте, где казалось бы кроме внешних стен ничего нету, имелось маленькое ответвление ведущее в скромную по размером башенную комнату. Дверь, которой намертво оказалась закрыта. На этом этапе советник оставил гостей наедине. Осторожно подходя к двери, музыкант твердо постучал несколько раз и произнес. — Йодомару, ты тут? Вдруг внутри раздался какой-то грохот, будто что-то рухнуло, уж неизвестно, вещь, это какая, или сам маг. Тут же напротив раздался голос волшебника. — Хариф? Это ты? Как ты добрался сюда? — Да-да, это Хариф, ты рад? Мы прискакали сюда на лошадях. Тут же голос волшебника стал расстроенным. — Аа… с тобой ещё и Нярли… — Что за кислая реакция?! Давай быстро приходи в себя! — Ага-ага… — И все же. — произнес Хариф. — ты чего тут запертый сидишь? — Долгая история и не очень приятная. Я расскажу в другой раз. Ты я так понимаю, пришел ещё ради переливания, да? — Верно. — не скрыл бард. — а как ты обучаешь Фин, если не выходишь из комнаты? — Мы занимаемся прямо тут, а в остальном за ней присматривает другой человек. — Какой? — удивился парень. В эту же минуту за спиной раздался женский голос. — Я. Нярли с Харифом обернулись. Перед ними стояла девушка лет девятнадцати, с безразличным взглядом, стройной фигурой и белыми волосами, заплетенными в косу. Одета она была в домашний халат с деревянными сандалиями на ногах. И хоть смотрела девочка безэмоцианально, в голосе очень четко ощущались чувства. — Меня зовут Лави, я сестра этого человека в маске. — Ясно, что же, спасибо, что приглядываешь за Фин. — Пожалуйста. Папа сказал, что вы останетесь на банкет. Это хорошо, потому что надоело видеть одни и те же лица. Произнесла она это явно из недовольства. Ведь на таких банкетах лица и правда не меняются по традиции. Да и наверняка есть такие аристократы или графы, которые хотя женить своих сыновей на этой красивой девушке, что бы ещё ближе подобраться к царской казне и получить ещё больше власти. Да и их сыновья вряд ли отличаются должным умом. И все только ради власти, денег и красивой бабы в постели. Нярли воодушевляющее, посмотрела на принцессу, после чего показала поднятый вверх большой палец, а Хариф лишь улыбнулся. — Не переживай, мы разбавим ваши посиделки. На лице Лави появилась еле заметная улыбка, а учитывая, что в последние минуты она ела Харифа глазами, трудно назвать причину этой улыбки. — Ладно, нечего вам тут задерживаться. — произнес Йодомару. — ступайте лучше к нашим поварам, они вас откормят так, что на месяц хватит. — Ты серьезно? Не хочешь пообщаться подольше? — спросил менестрель. — Хочу, но сейчас у меня есть работа, которую надо выполнить. Так что прошу простить. После этой фразы, волшебник затих. Верно, принялся за работу в своей комнатенке. Лави же повела гостей на кухню. Тут Йодомару оказался прав. За последние дни Хариф и Нярли если мало, поэтому аппетит разыгрался довольно приличный. Только вот учитывая, что некая особа постоянна сверлила музыканта взглядом, аппетит частично убывал. А уж, каково Нярли, когда она все видела и ничего не могла поделать. Хариф в свою очередь делал вид, будто и не замечает ничего. Стараясь постоянно отшучиваться от слов Лави. Кухня оказалась не такой большой, как надумали артисты (Хариф и Нярли). Даже меньше столовой клана. Сидя за столом и уплетая цыпленка с картофелем, Лави с какой-то периодичностью задавала вопросы, на которые музыкант даже не знал, как ответить. Честно сказать, он мало понимал, о чем спрашивала его девочка. Выручил его разве что советник, присоединившийся, через какое-то время. — Хариф. — произнес он, выпивая вина — Я бы хотел спросить, что требуется для переливания? Процесс личностно семейный, но раз вы обратились за помощью к нам, полагаю, рассказать можете. — Конечно. — ответил парень и принялся рассказывать, как только дожевал кусок мяса. — Я бы посоветовал кровь, много крови. Не важно, чья она будет. Далее нужно начертить ей круг, таких размеров, что бы мы с Фин там уместились. Внутри круга начертить крест и в точке скрещивания ещё один маленький круг. Дальше дело будет за мной. Советник озадачился. Хотя не столь от того, что основным и единственным ингредиентом выступала кровь, скорее от того, что не знал, где её достать. Поправив пальцем очки, слезшие на нос, сказал. — Хорошо, я займусь этим вопросом. Только понятия не имею, где достать столько крови. Хотя… — сразу же задумался и тут же отвлекся. — А ты очки то носишь, не замечала. Дорогая вещица. — заговорила Нярли. И она права, в это время очки являлись дорогим удовольствием. Так как стекло сделать на редкость трудно, а линзы куда труднее. Поэтому за одни хорошие очки порой просили баснословные деньги. Хотя для многих церковников и монахов, они являлись обязательной атрибутикой. — Мне они нужны, что бы хорошо выполнять свою работу. Зрение мое ни к черту. — Говорят… — начал Хариф. — …девушки в очках смотрятся просто восхитительно. Сразу же после этой фразы, обе девушки как-то изменились в лице, точно представляя себя с этим аксессуаром. Хариф же поднял свою кружку вина и стукнулся ей с кружкой советника, выпивая содержимое. — Да, вот ещё что. Господин Хариф. Вы не против, если мы сегодня проведем ритуал? — Проблем быть не должно, но к чему спешка? — Всему виной банкет. — вмешалась Лави. Принцесса так уныло ковыряла мясо, что от представления самого пиршества, становилось как-то противно. — Дмитрий так же занят поручениями от папы и следит за приготовлениями. — А? Он уже сегодня? — ошеломился Хариф. — Да, вечером начало. Поэтому вас попрошу не задерживаться. — Ёшкин кот, я даже не знаю, что буду играть. Хотя… сообразим на ходу. — отмахнулся рукой бард, ещё раз пригубливая напиток, да только его в кружке уже не было. Дмитрий ловко выудил из общей тарелки помидор и разом проглотил его. — А вы однако не сильно беспокоитесь по этому поводу. — проговорил он. — А смысл? Только волнение прибавится. Разберусь что играть, когда почувствую атмосферу пиршества. — Пожалуй, братец, никогда не отличался спланированными поступками. Как истинный менестрель, решает на ходу. — подметила девочка-шут. Для самого музыканта это пришелся своего рода комплимент, поэтому улыбка заиграла на его устах. Советник, что минуту назад сидел спокойно, встал. — Прошу простить, займусь вашим вопросом. — И удалился из кухни. Хариф наконец-то обратил внимание на Лави. — Скажи, если ты должна присматривать за Фин, то где она сейчас? — Я оставила ей в своих покоях, заснула прямо на груди, пришлось постараться, что бы снять её и не разбудить. «Лучше бы не спрашивал» пронеслось в голове. После законченной трапезы. Троица, ведомая Лави, устроившей экскурсию по замку, петляла по коридорам, следующие несколько часов. Спускалась, поднималась, поворачивала, выходила, заходила. И настолько удивительно все это казалось, что оставь она их одних тут, точно бы заблудились на неопределенный срок. И угадайте, кто спас их в очередной раз. Дмитрий появился как раз в тот момент, когда дуэт брата и сестры хотел, было сбежать от принцессы. «Да у парня талант появляться в нужные моменты» подумал Хариф. Конечно, Лави возможно выражала так свое гостеприимство, но если честно, для Харифа и Нярли это на чистоту — немного через чур. — Так вот. Я достал баночку крови. Её должно хватить. — Даже спрашивать не буду, как ты это сделал. — пробубнил менестрель на столько тихо, что его никто не расслышал. Сделал он это специально. Советник же указал рукой вперед, приглашая не медлить с ритуалом. Да только стоило сделать пару шажков, как детский крик раздался за спиной группы. — ХААРИИФ!!! Девчонка, точно выпущенная стрела устремилась к брату, со всей силы налетая на него, бедняга чуть не рухнул на пол, но устоял. — Ах-ха-ха. Фин, как я рад черт возьми тебя видеть! — со слезами на глазах, музыкант схватил за подмышки маленькую девочку и несколько раз подкинул её. Затем крепко прижал к себе. — Пошли, сейчас мы сделаем из тебя кровного члена клана Джэррэ. — Это как? — спросила она. — Это мы станем настоящими братом и сестрой. — Фин засветилась от счастья после этих слов, в то время, как Нярли, раздосадовано помахивала рукой со словами — Ой-ой, я же тут стою, я тоже сестра твоя. Братец… — Это все прекрасно. Но у нас банкет впереди, так что давайте поторопимся. — напомнил Дмитрий. Для ритуала, советник подобрал достаточно обширную залу, где в принципе ничего не находилось. Никаких вещей, одна лишь люстра на потолке. Взяв кисть, он намочил её кровью из банки, принимаясь аккуратно расчерчивать требующийся рисунок. Как только закончил, отошел. Хариф взял за руку Фин и стал вместе с ней на центр. — Пахнет неприятно, братик. — зажмурилась девочка. — Ничего, скоро пройдет, дай мне одну ручку свою. Фин протянула руку, достав с пояса за спиной один ножичек, Хариф постарался как можно аккуратнее и быстрее сделать на кончиках пальцев девочки, небольшие порезы. Затем проделал тоже самое со своей рукой. — Хорошо. — произнес он и опробовал кровь на полу. — Уже засохла. Это хорошо. — Это обязательная процедура? — поинтересовался Дмитрий. — Если ты про засохшую кровь, то нет, так я смогу сесть, что будет лучше для Фин. Поправив очки, советник наряду с остальными внимательно наблюдал за происходящим. Сев в позу лотоса, музыкант посадил девочку так, что бы она могла обхватить его своими ножками. Обнял не порезанной рукой, что и посоветовал сделать ей. Затем соединил свои кончики пальцев с кончиками Фин и закрыл глаза. Первые секунд десять ничего не происходило. После начало ощущаться напряжение в воздухе, Фин зажмурилась от неприятного чувства переливания крови. По идее часть крови Харифа сейчас начала вливаться в хрупкое тело девочки. Напряжение выросло сильнее. И как только, Хариф почувствовал, что необходимая доза введена, взбушевал энергию, позволяя дико влиться ей в тело девочки. Рисунок на полу загорелся алым пламенем, столп света полыхнул из него на мгновение, за которым последовало успокоение. Огонь погас, энергия утихомирилась, кровь перелилась. А Фин, рухнула без сознания. — Она молодец. — прошептал Хариф. — Ни единого звука. Сейчас он чувствовал себя не лучше своей теперь уже настоящей сестренки. Ритуал истощил тело, теперь ему требовался отдых. Хотя бы не много, что бы прийти в себя до банкета. — Лави, отнеси Фин к себе, пусть отдыхает. — Конечно. — отозвалась принцесса и взяв миниатюрное тело Фин, понесла его в свои покои. — Господин Хариф. — обратился советник. — Вы сами в состоянии дойти до комнаты? — Не переживай, я помогу ему. — успокоила его Нярли. Тот в свою очередь простился и поторопился дальше заниматься своими делами. Сестра подхватила брата и вместе они направились в свою комнату. Благо теперь они знали, где она находится и как до неё добраться.***
— Нярли… — простонал Хариф, укладываясь на кровать. Сестра ласково помогла брату лечь. — Тише, тебе надо отдохнуть, а то король расстроится. — Спасибо тебе. — тихонько произнес парень. — За что? — удивилась девушка. Хариф взял сестру за руку и легонько сжал её. При этом он смотрел ей в глаза. — За то, что ты рядом. Ты заботливая. Я рад, что у меня такая сестра. — Ну раз так… — замялась девушка в неуверенности, малость отведя взгляд в сторону от смущения, спросила — Хочешь, я полежу с тобой? — Мне будет приятно. Нярли пристроилась рядом с братом, музыкант чувствовал, как его силы угасают, что бы позже вновь загореться. Сейчас он не хотел отпускать свою сестру. Поэтому лишь сильнее прижался к ней. В её объятиях было так хорошо, что парень потерял счет времени, а когда сознание покинуло его, она — единственная, о ком он думал. Я конечно слышал, что содержимое сна зависит от того, о чем ты думаешь перед сном и от событий произошедших за день. Однако Харифу сейчас снилась только одна особа. Вместе они лежали на зеленом бескрайнем поле, улыбаясь друг другу и обмениваясь ласками. Картина, о которой неволей хочется написать стихотворение, а её участникам, что бы, она не кончалась. Ведь всем нам порой хочется, что бы некоторые моменты нашей жизни не заканчивались. Мы даже готовы пойти на безрассудство, лишь бы не видеть конца. Но в реалии, лишь отсрочиваем неизбежное. Так и здесь. Хариф проснулся, посмотрел на сестру, девушка ещё дремала. Любуясь ей, он чувствовал, как сердце сжимается, словно от страха потерять дорого себе человека, от чего прижался ещё сильнее. Из глаз потекли слезы, какое-то время он не мог их остановить, пока сестра не проснулась. — Хариф? — Прости. — Дрожащим голосом произнес музыкант и уткнулся ей в грудь. Девушка положила свою руку ему на голову и нежно погладила. — Спасибо. Нярли. — Ну что ты, давай-ка лучше готовиться, банкет, наверное уже не за горами, так что надо привести себя в порядок, а то не красиво получится, если менестрель, который должен всех веселить, будет заливаться слезами. — Хорошо. — Не переживай, я никуда от тебя не убегу. Эти слова оказались последними, после чего она поцеловала брата в щеку и встав с кровати, принялась расчесывать свои волосы щеткой. Хариф, окрыленный поступком своей сестры, спрыгнул с кровати, как юнец, тело которого извечно переполняет энергия. Сейчас он чувствовал себя примерно так же. Сил в его теле прибавилось порядком, и теперь он был готов не только принять участи в пиршестве, но и бежать без остановки до ближайшего города. Хотя как только это представил, то уверил себя, что сдастся ещё на первой четверти и решил ограничиться пока только вечером. Из комнаты, они, не медля двинулись к тому большому залу, где и проходила аудиенция. Коридоры, что раньше казались запутанным лабиринтом, уже не внушали такого беспокойства, как в первые минуты. Приготовления шли полным ходом. Столы стояли в холле, изящные скатерти покрывали их. Множество блюд слуги выставляли на них, для каждого подготавливали отдельное место. Вглядываясь в окно, отчетливо виднелся, давно наступивший вечер. Король стоял у лесенки, пристально наблюдая, как идет подготовка. Дмитрий бегал туда-сюда, лично проверяя каждую «детальку». Королевы ещё не наблюдалось, верно, как и принцесса прихорашиваются. Заприметив подошедшего барда с сестрой, король жестом позвал их к себе. — Я вижу, вы готовы. — Да. — коротко отрапортовал Хариф. Король стоял молча, какое-то время, подбитое выражение лица показывало, что он о чем-то волнуется. — Ваше величество? — отвлек его менестрель. — Вас что-то беспокоит? Король озадаченно выдохнул. — Слушай, не возражаешь, если выступишь после нашей труппы? Ребята будут играть в самом начале, а под середину, после официальной части, я позову тебя, что скажешь? — Как будет угодно, король. Хотя так думаю, даже лучше. — Прошу прощения. — с этой фразой, король уже обратился к сестре Харифа — я так и не спросил ваше имя. Как вас называть? — Нярли. — коротко ответила Нярли своим звонким голосом. — Да, Нярли, могу я попросить вас об одной услуге на время застолья? — Смотря, что за услуга. Я не всемогуща. Король слегка поддался вперед, начиная говорить тише. Неволей, заставляя прислушиваться к его словам. — Присмотрите за Лави, на протяжении банкета. Обычно этим занимается Йодомару, но на данный момент он заперт в своей комнате и не может выйти. Нет, он конечно искусный маг, но выбраться из этой комнаты ему ещё не удавалось. — Этой? — Нярли поскребла в затылке, неловко посмеиваясь — Она особенная что ли? — Совсем не много, так, поколдовали с магическим барьером. — Ладно, я присмотрю за принцессой. — Спасибо. А теперь, готовьтесь, сейчас будут подходить остальные участники. После законченного диалога, точно по сигналу начали подтягиваться гости торжества: графья, бароны, аристократы. Часть из которых представляла собой пивные бочки. Их сыны и дочери тоже присутствовали, привнося с собой в этот замок надутую важность и величественность. Все эти камзолы их, смотрелись просто ужасно. Харифу принципиально не нравились такие одеяния. А учитывая, что он, как и Нярли были в своей привычной одежде, то на них смотрели, как на отбросов. И только после того, как король обозначил их, как артистов, в глазах гостей они стали не отбросами, а уже слугами. И оставалось только набраться сил, что бы пережить эту ночь. Ведь нервы Харифа уже скакнули, а в голове пролетела мысль, сыграть что-нибудь эдакое из самого убийственного своего арсенала. Вскоре подтянулась королева с дочкой. Их встретили бурными овациями. И если королева в лице выглядела довольной, про Лави такое сказать, однозначно не получалось. Девочка точно на нервах осматривала окружающий её сброд. Дождавшись, когда все соберутся, король пригласил к началу банкета. Правда перед тем, как все сели за стол, его величество извинился, за то, что артистам придется провести этот вечер не в компании знати и пообещал позже загладить неудобную обстановку. Труппа, играла какую-то спокойную мелодию, точно для фона, что бы все не казалось столь уныло и скучно. Первичные темы разговора «сливок общества» не представляли сильно интереса. В основе своей лежала политика, экономика и прочая лабуда, не сильно интересовавшая героев и меня в том числе. Уже дальше, когда всем надоела официальность, разговоры поменяли свое русло. Теперь же гости просто старались приятно общаться друг с другом. И именно, что старались, так как в душе они не любили друг друга и использовали, как хотели. Проверяя лютню, Хариф стоял в стороне вместе с Нярли. И пока они немногословно общались между собой, прислушивались, о чем говорила знать. — Слышали, говорят, в соседнем городе орудует убийца. — произнес бочонкоподобный мужичок, противно подавленным голосом. -Вечно этот смерд не знает чем себя занять, а нам потом страдай из-за них. — отозвался тощий, своим писклявым голоском. И следом за ним очнулась бабенка, сидевшая рядом с тем бочонкоподобным, обращаясь к сидевшему напротив них, лохматому графу. — Граф, Зебрин, вы же заправляете там, что за маньяк такой? Граф только бросил взгляд на луну, через окно. Точно вспоминая все те события. Говорил он с расстановкой, и казалось, был куда лучше остальных. — Не знаю. Но на местах преступления, тела жертв, всегда оказываются, залиты кровью. А на стене или где позволяет место, преступник рисует оленьи рога. Но что он хочет этим самым сказать — не известно. Определенных предпочтений у убийцы не замечалось. Пострадали разного рода люди. Как дети, так и старики. Если только… — тут граф умолк, будто бы вспомнил какую-то зацепку и о чем-то догадался. Бабенка вернула его к реальности. — Так что же дальше, граф? — Ничего, мы прикладываем все усилия, что бы поймать негодяя. Прошу простить. Тут же он встал из-за стола и пошел куда-то. Хариф же с изумлением посмотрел на Нярли. — Слышала? — Да. — кивнула она. — Ты думаешь, это кто-то из наших? — Не знаю. Но олень — наше священное животное. И он изображается не только на флаге, но и на вещах, делающихся на заказ. Даже у тебя на плече он есть. — не многозначно ответил Хариф. Нярли удивленно посмотрела на правое плечо своей кожаной куртки и удивилась. — Ой и правда, не замечала раньше. Но у нас олень, а там рога. Может все-таки это не наши? — Возможно. — задумчиво повел парень. — Но я предпочел бы взглянуть на рисунок, а уже потом строить выводы. — Кстати, а где Лави? — Не знаю, отошла, наверное. Внезапно король похлопал в ладоши, привлекая внимание. — Уважаемые друзья. Сегодня, на нашем застолье присутствует одна личность, которая пусть и молодая, но уже успела покорить не одно сердце. Так что давайте послушаем этого человека и оценим, сможет ли он стать известным или так и останется в тени, лишь изредка поглядывая за лучиками солнца. Пришла очередь Харифа веселить публику. Тут он уже знал, что будет играть, поэтому выбрал из своего арсенала не сложное для понимания произведение, и принялся наигрываться вступительную мелодию на лютне. Нярли же, решила на всякий случай поискать Лави. Все же король лично просил её об этом. Замок, конечно, по масштабу не маленький, поэтому резоннее начать с первых этажей, где и проходил банкет. Неторопливо, девчонка шагала по коридору, бросая свои взгляды на картины. Изображенные пейзажи, радовали душу. Любуясь ими, хотелось хоть немного побывать на тех полянах, речках. Ощутить свежий воздух, прохладную водичку. Говорят, люди, что время от времени любуются произведениями талантливых художников, гораздо лучше сохраняют душевное спокойствие, чем остальные. Привлек внимание и один расписной ковер. Внимательно его изучив, Нярли увидела подпись своего клана. От чего стало даже как-то веселее. — Отцепись! Раздалось где-то за поворотом. Услышав знакомый голос, девчонка тут же кинулась по направлению к нему. Да только за поворотом никого не нашла. Вновь крик о помощи раздался где-то поблизости. И тут Нярли в конец запуталась. Вроде бы голос был совсем близко, но от того, что Лави, а это девушка поняла, именно она, чуть ли не кричала, угадать точное направление не получалось. Девчонка ещё раз пробежала по нескольким развилкам. И вновь ничего. А когда неволей прислушалась и услышала слабый мужской голос, то сообразила, что бегала на один этаж ниже, чем нужно. Мгновенно она поднялась на уровень выше. Аккуратно выглянула из-за угла, заприметив картину домогающегося парня, сына одного из гостей. Дурень, напористо старался совратить принцессу, от чего шута чуть не вырвало. Твердо шагая в сторону обидчика, ей стоило только привлечь его внимание. — Эй, свинья! С протяжным «Эээ…» он обернулся, как тут же получил кулаком в морду. Упав на задницу, застонал от боли. Скорее всего удар Нярли сломал ему нос, однако её последствия не тревожили. — Ах ты… — выдавил из себя сын, толи аристократа, толи барона. Поднялся на ноги, замахнулся, в желании проучить наглую девку. Но не успел. Удар трости вновь повалил невежу на пол. Появившийся словно из ниоткуда граф Зебрин, весьма недовольно взирал на юношу. — Поднимать руку на девушку, какая наглость! Ещё раз, я увижу подобное, одним ударом не отделаешься, щенок! Подобно трусливому псу, который может только лаять, когда его ведут на поводке, парниша поспешил удалиться. Граф посмотрел на девушек и малость склонил голову в знак своей грубости. — Прошу простить меня, за столь грубое поведение. Но его я бы предпочел наказать сильнее. То, как Лави заговорила, удивило Нярли, девочка очень быстро пришла в себя. Возможно, поддержка хороших знакомых помогала ей. А быть может, она сама имела такой характер и просто не могла падать на колени. Если у девушки есть цель, сломать её будет однозначно трудно. — Ничего страшного. Но думаю, мы бы и так справились. Однако, все равно, спасибо вам, граф. — Ничего-ничего. Уверен не будь ваш брат взаперти, в одночасье примчался бы на помощь. — Да. — А ты. — граф обратил внимание на Нярли. –Ты сестра этого музыканта, который сейчас выступает для остальных? — Откуда вы знаете? — Я не знал. — усмехнулся граф Зебрин — Однако сейчас вижу, что угадал. Нярли поняла, что её провели, однако пока она могла лично пообщаться с графом, задала один интересующий её вопрос. — Скажите, граф. Когда вы рассказывали про убийцу. В конце всего, задумались. Ведь вы что-то поняли. Нашли какую-то вещицу? — Наблюдательности вам не занимать — леди. — произнес граф, довольно улыбнувшись. Оперившись на трость, издал протяжный выдох, поправил не чесанные волосы. — По правде сказать, я только сейчас догадался, что людей связывает только одна вещь. Все они или принадлежали к клану Джэррэ или как-то были с ним связанны. А ещё, я не стал говорить. На некоторых местах, мы нашли птичьи перья. Только, пожалуйста, не распространяйтесь об этом. Нярли понятливо кивнула. — Мы сами принадлежим к Джэррэ, поэтому в наших интересах не только сохранить это в тайне, но и разузнать хоть что-то в этом деле. Но сейчас мы держим путь в портовый город. Поэтому не может позволить себе останавливаться на долго. Завтра мы скорее всего уже отправимся в дорогу. — Хм… — граф вновь задумался, как на банкете. Размышляя о географическом положении ближайших городов и их занятии, почти незаметно исказился в улыбке, после чего сказал. — Тут по сути только один портовый город, Верта, вы как раз можете добраться туда через мой. Надолго можете не останавливаться, просто узнаете интересующие вас вещи, осмотрите место преступления и вперед, по своим делам. Ну как вам? — Звучит довольно не плохо. — озадачилась девочка-шут. Но как нам дадут доступ к информации, если вы будете здесь? — Ой, я вас умоляю. Завтра меня тут уже не будет. Мне нравится король и его семья, но у меня полно других дел, которые требуют срочных решений. Тут вмешалась Лави, что до сего момента тихонько стояла и слушала разговор. — Это правда. Из всех собравшихся, граф Зебрин, очень хороший. Только вот у него нет детей, ой, простите… — Ах-хах, ничего страшного. Не бери в голову, Лави. Однако если бы у меня был сын или дочь, мне было бы очень приятно, породниться с его величеством. — сказал граф искренне и так же искренне посмеялся. Может он и правда жалел, что не имел наследников, но при всем этом старался изо всех сил заботиться о ком мог. На этом разговор закончился. Простившись с Графом, девушки вернулись в холл, где так называемый банкет уже сдувался. В честь чего он был организован, артисты так и не узнали. Но они радовались тому, что он наконец подошел к концу. Возвращаясь к себе, Хариф и Нярли улыбались тому, что завтра отправятся дальше. Уже в комнате, сестра пересказала свой разговор с графом. Хариф уволился на кровать, мысленно рисуя в голове картину преступления. Если признаться, то на его памяти только один человек имел в своем распоряжении птичьи перья. Однако он и представить не мог, зачем Ладиэль такое совершать. Если даже обрисовать все грубо, то кто-то наверняка заприметил бы в небе громадного сокола. Или хотя бы птица могла хоть раз издать чудовищный вой. И тут ещё партия мыслей настигла музыканта. А касались они уже самих существ типа Коры. Они вроде как причислялись к категории мифических. Да только ходило по миру немало сказаний о том, что такие существа могли перевоплощаться в людей. Или на оборот. Вот и гадай после такого, человек твой напарник или же дельфин, которому комфортнее будет в водяной среде. Предложение Зебрина пришлось весьма кстати. Даже простой осмотр жертвы и места преступления может дать некую пищу к размышлению. Отрываясь от раздумий, Хариф осмотрелся. Нярли в комнате не было. Ну, возможно пошла куда-то. И только он было решил готовиться ко сну, как стук в дверь отвлек его. Сначала бард подумал, это Дмитрий, принесший очередную весть, но голос принадлежал не ему, а его величеству. — Хариф, вы не спите? — Нет, ваше величество. — коротко отозвался Хариф и подивился, зачем же король пришел в такое время. — Не желаете перед сном принять ванную? Согласитесь, чистое тело — залог счастья. И то верно. С чистым телом дело идет куда лучше, не желе ходить грязным и вонючим. Поэтому, не раздумывая, Хариф согласился и последовал за королем. Расположение купальня занимала на нижнем уровне замка. Вел в неё отдельный небольшой коридор. Добравшись до него за считанные минуты, у входа они наткнулись на пепельноволосого парня в халате и стопкой полотенец в руках. — Йодомару? Я думал, ты заперт с концами. — нешуточно удивился Хариф. Видеть человека, который казалось постоянно сидит взаперти, гуляющим, для него стало неожиданностью. — Но-но-но. — выдал волшебник — Купаться все же надо, да и я тут под присмотром отца. Хор женских голосов раздавшихся откуда-то изнутри, привлек внимание Харифа, отвлекая от Йодомару. В особенности из-за того, что один голос он различал очень сильно от других. А принадлежал он Нярли. Видать Лави и королева затащили девку к себе, в то время, как король и Йодомару позаботились о нем. — Ну не стойте, давайте, заходите внутрь. — подогнал король парней и сам поторопился зайти. — Скажите, а какой смысл делать такие обширные, можно сказать купальни, если людей в них всего-ничего? — вопросил Хариф. По его прикидкам, места в одной из них хватит, на десяток человек и каждый будет чувствовать себя комфортно. — Ну, тут не только мы. Так же Дмитрий. А у девочек пара служанок. А в целом есть общая купальня, там моются все остальные. Давай лучше скидывай последние тряпки и садись, будем спинку тебе тереть. После такого королевского заявления, Хариф мог лишь выдать сконфуженное «Ээ…». Парень удивился, когда король пригласил его вместе искупаться, но предложение потереть спинку оказалось самым неожиданным, однако путей для отступления у него не было. Усевшись в небольшой кружок, тройка мужчин принялась натирать друг-другу спины, специальными щетками. Хариф впервые пользовался таким прибором, но старался наслаждаться тем приятным чувством, как король массировал им его спину. Сам музыкант занимался спиной Йодомару, а Йодомару спиной отца. — Так собственно. — нарушил Хариф молчание. — Что же произошло тогда с церковью? То, как Йодомару уклончиво и намеками говорил об этом, лишь подогревало интерес трубадура, в особенности после стычки со священными воинами в той деревушке, когда пришлось спасаться бегством. Хариф надеялся, что сейчас лучший момент, для такого разговора. — Честно? — не шибко радостно начал Йодомару. — Это случилось во время моего визита в один из городов. Я угодил в самую мессу, устроенную церковнослужителями. Заговор. Эти ребята хотели взять под контроль город при помощи своих воинов. Никогда у церкви не было таких воинов. Но однажды они появились, и все эти патриархи в конец обнаглели! Ты сам знаешь, что нелегко им противостоять. — Йодомару казалось, стиснул зубы. Король и Хариф слушали рассказ дальше. — Лишь небольшая группа людей, сохранила рассудок. И был там человек из твоего клана. Только тогда для меня это ничего не значило. Пару торговцев. Мы решали, что же делать. И когда один из священников предложил их просто вырезать, все единогласно дали добро. Каждый день умирало более десятка человек, по словам тех фанатиков, все это была жертва единому богу. А мне оставалось лишь собрать их в храме. Конас некогда приходился прекрасным городом. Где каждый мог обрести надежду. Причиной стал поехавший с катушек первожрец. Боже мой. Я за один вечер истребил их. Все тело… — тут голос волшебника стал дрожать. Руки сильнее сжали щетку. — …все тело мое купалось в их крови. Казалось, я потеряю рассудок., перестану что-либо понимать. Уже после, я надел маску, что бы не только не смотреть в свое лицо, но и что бы меня не узнавали. — голос вернулся в норму, напряжение повисшее минуту назад — улетучилось. — Ведь для тех, кто что-то слышал и для остальной церкви, я маньяк, убивший всех служителей храма Конаса и их первожреца. Меня требовали казнить, но кое-как ограничились арестом. Каждый день тот церковник смотрит в окна этой башни, конечно, меня он не увидит, но может ему так спокойнее. Собственно больше нечего добавить в такой сжатый рассказ. Прости, что не говорю более подробно. — Спасибо, что рассказал. Я сохраню это. — Только и произнес Хариф. Услышав историю, он понял, через что прошел этот человек. Частично он восхищался, его стойкости. Ведь многие при таком могли просто сломаться. И сам менестрель не знал. Выдержит ли его психика такое или нет. Однако сейчас, после такого рассказа, он собирался просто насладиться обществом Йодомару и его отца. Ведь завтра этого уже не будет. Поэтому «ловить момент», вот что сейчас требовалось. И в горячей расслабляющей воде, делать это было чертовски приятно.***
Король не обманул, что бы загладить неудобное поведение на банкете, заполнил едой сумы путников. Лошадей, на которых они прискакали, он пообещал переправить в город, где обитает Зебрин. Так что, как только Хариф и Нярли решат от туда уходить, то смогут сделать это верхом. А в целом, добраться до небольшого городка графа, не представлялось трудным. И за день пути это можно сделать вполне. Порой казалось удивительным, как близко располагаются города. Однако если взирать на полный масштаб, глаза просто разбегались, от того, сколько же ещё неисследованных мест есть на земле. Под лучами утреннего солнышка, артисты неторопливо шли по дороге. Взяв на себя самую тяжелую ношу, Хариф нес на плечах забитую суму с едой и одеялом. Нярли же ограничивалась повязанной сумкой. Признаться, музыкант никогда не любил таскать за спиной здоровенные сумы, больше предпочитая путешествовать налегке. Однако Нярли отнюдь не так приспособлена к такому, лишь ради неё он сейчас тащил все вещи. Хотя в душе и сам радовался тому, что не придется жевать резиновое мясо. Тут он почувствовал, как сестра тянет его за руку. — Что такое? — спросил парень. С чувством неловкости, девушка проговорила, смотря не на брата, а куда-то за него. — Я отойду. — Хорошо. Я подожду тебя в том храме. — ответил музыкант и указал на впереди стоящий храм. Нярли кивнула, скрываясь из виду. Храм представлял, из себя качественно сделанную постройку из дерева. Имелся небольшой по размерам внутренний двор, место для пожертвований и домик, идеально подходящий для одного-двух человек. У ящичка для пожертвований висели ленточки и надутые светильники. Смотрелось довольно скромно, но приятно. И что ещё, требующее записи, так это блаженная умиротворяющая аура. Когда Хариф зашел внутрь, он осмотрелся и подумал, как же все остальное далеко. Казалось кроме этого места, больше ничего нет. Осматривая ящик для подношений, парень подивился, что его ещё не обчистили. Ведь не редкость, когда такие места обчищают и разворовывают в первую очередь. Горсть монет хорошо виднелась через решетку. Музыкант немного подумал, почесав голову, достал кошель, и подсчитал суму: 4 линко, 25 увернери и 13 колосьев имелось в распоряжении. Без лишних мыслей и дум, цепанул пальцами золотой кругляш с изображением парусника и кинул в щелочку. Монетка звякнула, падая в общую кучу. «Ничего» — подумал менестрель и двери домика тут же распахнулись. — Здравствуйте-здравствуйте. — человек, имеющий на голове рыжие потрепанные волосы, довольную и глупую улыбку на лице, большие, скорее всего от радости глаза, фиолетового цвета. Облаченный в рясу, с обмотанными тряпками на ногах вместо обуви, приветствовал музыканта как-то через чур радушно. От чего последнего передернуло. — Благодарю вас за пожертвование, уверяю, оно не пропадет даром и пойдет на улучшение благосостояние храма и его владельца. Если посмотреть на храм, а потом на его владельца, то становилось очевидно, кому из них надо помочь первым. Однако после такого вступления, все добродушие музыканта испарилось. Вернее пришло в ступор. — Ты собственно кто? — вопрос мог показаться глупым, но Харифа не интересовало, что человек перед ним хозяин храма, больше его интересовал сам человек, как личность. Человек развел руками в стороны и гордо ответил на заданный ему вопрос. — Я бог! — Не понял? Бог, в смысле прислужник? — Бог, в смысле Бог. Божество. Рыжий человек, продолжая довольно улыбаться, смотрел на своего гостя. Тот в свою очередь не мог поверить происходящему. — Бог. — повторил Хариф. — И что же ты за бог такой? Человек указал пальцем на ленточку. На них изображались лисы. — Ты лисий бог? Ленточный? Рисунков? Чернил? Может быть ты бог веревочек, на которых висят эти ленточки? — музыкант не унимался, паясничая, как только хотел. Ошарашенный горстью вопросов, человек неловко произнес следующую фразу, выставляя руки вперед, призывая гостя напротив успокоиться. — Стой-стой. Остановимся на первом варианте. — Так все-таки лисий. А жаль. — раздосадовано повел руками бард, так и говоря этим «ну ничего не попишешь» — Можно и так сказать. Нет, правда. Я не обманываю. К тому же ты кинул свою монетку. — голос рыжего стал спокойным, а лицо расслабилось, приобретая обычно спокойное выражение. — Ты всегда так выскакиваешь? — Ты единственный, кто за столько времени сделал не маленькое пожертвование. Садись, пожалуйста, не стой с такой сумой за спиной. — Предложил бог, указывая на место рядом с собой и сам присел. Хариф устроился так, что бы при диалоге мог видеть своего собеседника. При первой встрече это крайне важно, позволяет лучше установит контакт и понять, другого человека. Даже если тот Бог. Хотя и закрадывались некие сомнения. — Так как же так получилось, что ты, бог, сидишь тут. Я думал, боги обитают на небесах. — А много ли за свою жизнь ты встречал божественных созданий? — отбил рыжий в надежде, что поставит тупик перед музыкантом. Однако Хариф знал, что ответить, поэтому разбил надежды собеседника в пух и прах. — Одного. И не стоит смешивать богов и божественных созданий. Это разные вещи. — взгляд упал на татуировку Хасто. Бог, сидящий напротив, оценил ход и продолжил. — Верно. У меня не так много верующих, так что общением я обделен. Однако, я стал таким не по своей воле. Прошло уже немало времени. Может пятьдесят лет, а может и все семьдесят. Я их не считаю. И забыл многое из своего прошлого. Помню только, как слился с какой-то субстанцией и очнулся уже здесь. Можешь мне не верить, но порой мне хочется стать обычным. Знаешь, быть вечным стражем этого храма, который, в конце концов, сгниет. Не радужная перспектива. — Пожалуй. — произнес Хариф, переваривая новую для себя информацию. — А есть ли способ вернуть тебе обычное естество? — Хм… даже не знаю. Если только как-то отделить меня от этой субстанции. Правда не знаю, сработает ли. Да и не знаю, как это можно сделать. Разминая шею, рыжий бог издал протяжный стон, после которого выгнул спину, массируя руками поясницу. — А ты куда путь держишь? Агнец. — Верта. — Ааа, портовый город, знаем такой. Но почему выбрал именно эту дрогу? Это же крюк получается. Было бы проще пойти напрямую. — Есть дело в ближайшем небольшом городке. Личного характера. — Хм… — замолчал бог. Где-то с секунд пять, осматривая своего собеседника. — Будь осторожнее. Убийца не дремлет в тех краях. Хотя и пришел откуда-то с юга. — Поразительно. — саркастично выдавил из себя бард. — ты не выходишь за пределы храма, но тем не менее, знаешь, что твориться вокруг. — А ещё знаю про резню Конаса и волну алчности. — Это как так? — поразился бард. Выражая на лице, физиономию полного непонимания Попросив подождать с минуту, рыжий бог зашел в дом. Харифа удивили сказанные слова. Порой казалось, что удивлять больше нечему, но жизнь постоянно подкидывала интересные вещи. А когда бог вышел, в руке у него красовался золотой амулет с свернутой калачиком лисицей внутри. Он протянул амулет музыканту и тот неохотно принял его. — Благодаря таким амулетам, я могу говорить со своими последователями, а они обращаться ко мне. — Получается, кто-то рассказывал тебе все действия, совершенные во время резни Конаса и волны алчности. После этой фразы человек, он же бог, замялся, точно от неуверенности, стоит ли произносить следующие слова или нет. С его точки зрения, сидящей перед ним человек — непредсказуем и кто знает, как он отреагирует на них. Он склонил голову в ожидании ответа. Так что нужно было что-то сказать. И бог, решил ограничиться только частью всего. — Д-да. Некоторые люди носили их. Как, например один наемник, участник той волны. П-постоянно молился мне, просил отпустить все грехи, совершенные им. В общем, можешь оставить его себе и если вдруг что. Просто надень, а как уж связаться, сам поймешь. — Ну ладно… — сказал Хариф и принял подарок. — Хариф! Раздалось у входа в храм. — Ты знаешь её? — спросил бог, выглядывая черноволосую девушку у дверей. — Да. Сестра. Раз она пришла, значит, нам пора идти дальше. — Ц-ц, жаль! — опечаленно сказал рыжий бог. — Жаль, что ты уже ходишь. Но да ладно. У тебя есть мой подарок, так что обращайся, в случае чего. Агнец. Менестрель кивнул и не спеша покинул храм бога. Нярли встретила его озадаченно с вопросом. — Ты говорил с кем-то? — Да, местный божок. — Божок, в смысле бог? Настоящий? — Настоящий, вынужденный до скончания веков сидеть в этом храме! Подытожил парень и зашагал бодрее обычного. Нярли стряхнула головой, укладывая слова брата в сознании. — А разве боги так просто спускаются в наш мир? Хариф издал громкое «ХА», заинтересованный судьбой того человека, он предпочел бы услышать всю историю, однако… — Этот бог, сам не помнит, как оказался в этом забытом месте. Так что если мы повстречаем его ещё раз, то было бы не плохо, вернись к нему его воспоминания. Улыбка, с которой он смотрел на солнце, могла вселить уверенность в любого. А учитывая, что теперь в его списке появилась ещё одна интересная история, то было бы не плохо её обработать и преподнести слушателям, как легенду. В конце концов, он менестрель, а значит это его работа. — Слушай, как думаешь, убийца ещё будет в городе, когда мы придем? На заданный вопрос Нярли, Хариф не знал, что ответить. Исход возможен любой. А то глядишь, ещё и на них нападут, если раскроется принадлежность к клану. Однако размышляя над этим, ему в голову пришла мысль, о которой он забыл, пока гостил у Йодомару. — Не знаю. Но знаешь, я забыл спросить Йодомару про браслет Ладиэль, пока мы гостили у них. Нет, я не думаю, что он понадобится. Да только он постоянно таскал его с собой, как она нас бросила. — Тогда спроси лично у неё. — Интересно как? Девчонка улетела, не сказав ни слова. И я сомневаюсь, что мы встретим её за соседним поворотом. Да тут в принципе поворотов нет. Одна дорога, да осыпанная с пожелтевшей листвой поляна. Нярли выдохнула. Разговор ей наскучил. Поэтому она просто зашагала дальше, чуть ускоренным темпом. Хариф поправил суму на спине и так же прибавил шагу, не отставая от сестры. Пожалуй, в плане путешествий, осенняя погода находилась весьма подходящей. Солнце не жарит сильно, прохладный ветерок гладит кожу. И силы расходуются меньше. Отдаляя картину происходящего. Артисты шли целый день, почти, что без остановки. А если уж приходилось сбавлять темп, то совсем ненадолго. Исключением стал разве что привал, организованный, что бы поесть и набраться сил на остаток пути. Как я уже говорил, Хариф — натура творческая, поэтому мог видеть красоту везде, но даже он в данный момент, хотел видеть бескрайнюю зеленую поляну с растущими на ней цветами. С наступлением вечера, вдали замаячило скромное на вид поселение. Очевидно, городок графа и правда, не отличался размерами. И смотрелся скорее как крупная деревушка. Попав внутрь, Хариф отдал должное. Их встретили, наверняка, граф решил не гонять дуэт попросту и отдал приказ своим людям показать им место преступления. В одном из переулков, валялось окровавленное тело. Кровь засохла по виду несколько дней назад. На стене красовалось частично иссохшее изображение рогов. Сравнивая их с рогами на эмблеме, никакого сходства парень не обнаружил. По типу строения они выглядели совершенно разно. А вот перья, что им показали, на ощупь напоминали перья Коры. Но вот выглядели значительно меньше его истинного размера и крупнее размера, когда он превращался в маленькую птицу. По словам стражника, на телах имелись сильные, открытые порезы от выгнутого кинжала. Убийца словно нарочно заставлял погибать жертв от кровопотери. И кроме этого, больше никакой информации. Парень, конечно подумал о том, что бы остаться на ночь и посмотреть, может, произойдет чего. Но Нярли отговорила его, напоминая, что основная задача, это добраться до Верты и встретиться с Дивой. Музыкант не стал спорить с сестрой и попросил отвести их к лошадям, которые король для них переправил. А уж там, все пошло очень быстро. Артисты погнали лошадей в сторону Верты не жалея сил. Не потому, что делать было нечего, но хотя бы из-за чувства долга. Уж не знаю, как Нярли, но Хариф не любил опаздывать, и если ему позволяло время, приходил обычно раньше назначенного срока. За несколько дней дороги, они оставили позади все: леса, поля, горную гряду, только лишь бы поскорее добраться до пристанища. Да и с другой стороны, их просили не сильно задерживаться. А в идеале, они могли ещё в первый день поехать с Дивой и не о чем не беспокоиться. И может даже не столько ради Йодомару он выбрал такой крюк, с большой вероятностью причиной являлась маленькая девочка. Которая теперь приходилась кровным родственником всем Джээрэ живущим на этой земле. И только будучи на пороге расстилающегося города, дуэт брата и сестры сбавил темп, тихонько въезжая внутрь, неволей окунаясь в суматоху и бурлящую жизнь цивилизации. Верта — купный портовый город, располагающийся на самой окраине восточной границы. На берегу океана. Через его порт ежедневно проходят множество кораблей с самым различным грузом, какой только можно представить. Шагая по городской улице к ближайшему стойлу, Хариф никак не мог полностью успокоить дух. Оглядываясь по сторонам, никак не покидала мысль, что слишком уж тут бурно. Будто бы кто-то специально взбаламутил воду. — Эй, добрый человек. — обратился музыкант к смотрителю стойла. — Не знаешь причину суматохи? Мужчина в возрасте принял лошадей, загоняя их внутрь. — Церковь. Построили свой храм, что бы обращать люд в свою веру. И большего, помимо такого скромного ответа, вытянуть из этого человека не представлялось возможным. Поэтому простившись, Хариф с Нярли, взяли курс ближе к порту, по последним словам Дивы, там располагалось отделение гильдии Ромарио. Сама по себе, церковь сильная организация, имеющая в распоряжении личную свиту. Но насколько известно, тут не должно быть ни единого храма. А раз он появился, то лишь одна мысль напрашивалась по этому поводу: «Непременно она хочет завладеть этой землей». Да только торговые гильдии и аристократы, имеющие здесь свои земельные участки, вряд ли отдадут их за просто так или же «спасибо». Значится, надо разузнать немного больше, что бы иметь в представление картину происходящего. Звон колокольчиков у двери привлек внимание сидящих внутри посмотреть на зашедших к ним. Увидев удивленно-заинтересованные лица постояльцев, Нярли смутилась и почти шепотом обратилась к брату. — Чего это они так смотрят? Хариф замялся, ведь причина ясна как день. Аккуратно поднеся кулак ко рту, будто откашливается, ответил. — Кхм… понимаешь, если торговец заходит в отделение родной гильдии с девушкой, от он показывает всем, что она его спутница. Если не ошибаюсь, то трактовка такая, однако не знаю, распространяется ли это правило на остальных? Я вроде как не торговец. Да и ты тоже. Скажи, ты хочешь, что бы к тебе лезли мужики? — Нет! — в момент отреагировала девушка. И пошла вслед за братом. Размеренным шагом, они сблизились с человеком у барной стойки. Человек носил на губах забавные завитые усы, волосы имелись разве что по бокам, в то время, как лысина на макушке отражала предметы, подобно зеркалу. А клетчатая рубаха, делала из него скорее фермера нежели торговца. — А ты смелый, раз вошел сюда с избранницей. Проговорил он с искоркой задора. Голос может чуть и казался хрипловатым и грубым, отвращения однако не внушал. Наоборот, с какой-то толикой слушать его было приятно. — Именно. — подтвердил Хариф. — Но я не торговец, лишь человек ждущий своего друга. Дива — торговец вашего отделения должен прибыть сюда в ближайшем времени, что бы позже отправится корабельным караваном на север. Я и моя спутница составляем ему компанию, как партнеры. С лицом заурядного сыщика, этот заправляла, внимательно выслушал музыканта и повторил только последнее слово «Партнеры…». Далее ещё немного выдержал молчание, которое казалось уже никуда не шло. — Ну раз так, то милости просим. Только у нас не одни вы собираетесь на север. Половина присутствующих так же плывет тем курсом, в надежде совершить крупную сделку. А у нас не любят тех, кто просиживается без дела. Что вы скажете, если я займу вас не трудной работёнкой, что бы так сказать показать вашу готовность к сотрудничеству. Да и потом, если вы вдруг захотите совершить дело в другом отделении нашей гильдии, то уже будете иметь в распоряжении немного лояльности. Выгода идет в две стороны. Хариф углубился в себя, обдумывая слова человека перед ним. Без лишних наценок, он говорил дело. Никто не любит нахлебников. И если работа действительно не представляет, из себя таскание мешков, то вполне можно пойти на сотрудничество. Да и обыденное любопытство героя как всегда норовила втянуть хозяина в очередную нелепицу. — Хорошо. Расскажи суть работы. — Вот и отлично. — хлопнул он по бочонку рядом, пригладив усы, начал. — Вы мне уже нравитесь. Дело не пыльное. Я дам вам письмо, ваша задача доставить его нашему человеку. Что скажете? — Учти, дом Донела, не останется в стороне, произойди что-то плохое. И клан Джэррэ тоже. Хариф произнес эти слова грубо. Специально, ведь после них, пыл и огонь в глазах собеседника по угас. Торговцы люди хитрые, поэтому надо заранее показать свою броню и силу. Упоминание не только дома Донела — известного дома музыки, но и клана Джэррэ, показали торговцу, сколь сильными и надежными связями обладает этот человек. И даже если никто из них не занимался торговлей, рычаги управления, на торговую гильдию смастерить дело не хитрое, да и сам музыкант переполнялся уверенностью в силах разобраться с проблемами. Главное изобретательный ум и находчивость. А уж этого имелось впрозапас. И если у усача поначалу имелись какие-то сторонние мысли, теперь их не было. Во всяком так полагал Хариф. — Так, где находится, твой человек? — уже более серьезно спросил Хариф. Решая играть грубее. — Несколько кварталов в сторону храма. Будет лоток с рыбой стоять. На самом повороте в переулок. Отдай человеку в походном балахоне. Торговец передал письмо музыканту и тот спрятал его во внутреннем кармане. — А что на счет церкви? — В смысле? — Не припоминаю, что бы раньше тут стоял храм. — Ааа, чертовы священники, совсем разошлись. С этой их свитой, страх потеряли в конец. Тоже мне, проповедники слова божьего. В первые дни чуть бойню не устроили с городской стражей. Нашелся человек, который разнял их. Однако они не собираются уступать, пока не отхватят себе ещё один кусок земли. А знаешь, что хуже всего? — торговец чуть сильнее наклонился в сторону Харифа, точно шпион передающий секретную информацию. Конечно, в родной гильдии такая шифровка, возможно, была ни к чему, скорее привычка. — Эти гады, на пару с конкурентами похитили нашего человека и держат в плену. И именно на земле святой. — В храме? Туда перестали впускать людей? — В том-то и дело. — подтвердил усач. — Не пускают. Наверняка нас хотят убрать с этого места. А при помощи церкви сделать такое возможно, не думай. — Но какой резон церкви помогать вашим конкурентам? Денег у неё и так полно. Разве… — Именно. — подметил торговец, рассматривая задумчивое лицо барда.- Если не деньгами, то реликвией. Они на такое ведутся, как шлюхи на цветы. Поэтому вся наша работа сейчас, это вызволить человека из их лап. — Я знаю, что наглость — второе счастье. Но как церковь может смести вас, без вязких доказательств. — музыкант облокотился на стойку, лучше прислушиваясь к словам собеседника. — А вот так вот. Им без разницы. Сделают дело и с концом. Но когда дело касается одного человека, это просто. Тут — целое отделение. А объявить нас в ереси сейчас, это очень просто. Наш человек, отнюдь не простой. И если они нас обвинят в услужению дьяволу и укрытии оскверненного. То по милости господа сотрут в порошок. У каждого свое слабое место и наше они к несчастью нашли. — Так что же выходит. — подумал трубадур. — Вы меня просите помочь вызволить его? — Да. Но как я уже говорил. Тут польза идет в две стороны. Так что дело стоящее. — Пусть будет так. Пока нашего товарища нету. Нечего просто так просиживать задницы. С этими словами, Хариф покинул заведение вместе с сестрой. — И почему ты согласился, когда в принципе не касаешься всех этих проблем? Спросила Нярли, шагая через толпу прохожих. Девчонка осматривала плывущие мимо мастерские ремесленники, которых, невзирая на холодный ветер, работали на улице. Склады, чьи работники перетаскивали товар с пришвартованных кораблей и обратно. А где-то со стороны города слышался звук кузнечного молота. — Ты права. — согласился Хариф, бросая взгляд на вряд стоящие корабли. Все они были больших размеров, ждущие загрузки очередной партии. Вскоре и им предстоит забраться на такой же, что бы покинуть эти места. Однако сейчас, стояла другая задача, которую музыкант все же взялся выполнять. И теперь объяснял сестре причины поступка. — Но знаешь. Во-первых, сидеть без дела утомляет. Во-вторых, выгода и правда идет в две стороны. — Но только тебе. — перебила девушка — Навряд ли ко мне проявят лояльность, после того, что мы тут сделаем. Ты посмотри на округу, многих мужиков интересует только моя грудь и то, как я буду их ублажать. — закончив говорить, Нярли хмыкнула, выражая свое недовольство. Хариф же поспешил упокоить её. — Не переживай ты так. Ты же сказала, что не убежишь от меня, я в свою очередь тоже тебя не брошу. Так что озабоченные мужики нам не страшны. Но согласись, будет плохо, если церковь и дальше будет, как ей вздумается распространять свое влияние. А если такой продолжится. То она может и королей сместить к чертовой бабушке. И что тогда будет с миром? Ой, страшно представить! — последнюю фразу произнес парень явно саркастично, но вот остальное повествовал довольно обеспокоенно. Однако девочка-шут на все это ответила довольно коротко. — Олух ты, братец! И вновь хмыкнув, отвернулась от него. Музыкант мог лишь гадать, где и в каком слове ошибся. Подбираясь к хвосту рыночного беспорядка, артисты за минуту нашли нужного человека. Из всех собравшихся он один был облачен в балахон и стоял у входа в закоулок, так и привлекая к себе внимание. Шпиль храма же отчетливо виднелся через несколько улиц. Человек молча принял запечатанное письмо, после вежливо поклонился и скрылся в беспорядке улиц. Герои, вдыхая холодный воздух новых ветров, направились обратно в отделение гильдии Ромарио. Множество людей крутилось в хаосе рыночных отношений. Столько всего происходило в считанные минуты. И я не только о покупке и продаже товара. Сплетни, сделки, подставы и многое в таком духе творилось в этом месте здесь и сейчас. Хариф привлек внимание сестры, заинтересованный, магазинчиком редкостей, мимо которого они проходили. — Давай зайдем? Девушка только пожала плечами, впрочем, ей было все равно. Скрип двери ударил по ушам, стены захудалого домика окружили путников. Небольшая комнатка, уставленная различной расписной посудой. Тотемами и статуэтками, в совокупности каких-то наконечников стрел и ритуальных ножей — пожалуй, все, что представляла из себя эта лавка. Щуплый мужчина, укутанный в уплотненные одежды, не самого лучшего качества, поприветствовал посетителей. — Доброго дня, чем могу услужить, вам? На вид, этот продавец походил сказать грубо на какого-то сектанта или же просто отчаянного человека. По сути, в его лавке не было ничего примечательного. — Скажите. — начал Хариф вежливо. Обычно, Хариф начинал говорить с уважением к собеседнику и уже потом решал, какое русло диалога лучше. — Это лучшее, чем может похвастаться этот магазинчик? С ходу начать выпытывать потайные рычаги может лишь болван или самоуверенный. А учитывая, что рядом стояла Нярли, то не трудно догадаться, какому варианту из этих двух она благоволит больше. — Вы даже не осмотрели товар. — возмущенно отбил продавец. — Если присмотреться, то многие из этих вещей очень даже стоящие. Их делают на заказ, умелые плотники и ювелиры. У меня даже был граф и между прочем, купил набор расписной посуды с ритуальным ножом самих «Потерянных». «Потерянных? Где-то я это слышал» — промелькнуло в мыслях менестреля. «Точно, я же тогда бился с их главарем!» Однако если для других, высказывание продавца могло что-то значить, для Харифа не значило в принципе ничего. Но из уважения он решил чутка подыграть и изобразил удивление. — Оу, сам граф. Тогда это меняет дело. Но все же, нет ли у вас, чего-нибудь особенно редкого? Исключительно редкого, я бы сказал. Продавец замолк. Оценивая своих потенциальных покупателей, прикинул что-то в своей голове и подошел к боковой двери. — Есть одна вещица. Можете взглянуть. С этими словами он открыл дверь и пригласил артистов войти внутрь. В комнате, из-под комода, достал небольшой сундучок, с антресоли прихватил ключик и вставив ключик в замочек сундучка, провернул его раза два, до щелчка. Поднимая крышечку, показал путникам жемчужину своего товара. На бархатной подушечке, лежал переливающийся бардовый шар. Очарованный его красотой, оторваться было не просто. Получив незаметный удар от Нярли, Хариф пришел в чувство и уже трезвым взглядом посмотрел на реликвию. В голове его вспыхнула картинка, с изображение желтого кристалла в форме ромба, сменившаяся кладбищем. Точно Хасто что-то хотел сказать ему. На напоминалку не походило. Поэтому сосредоточив разум, Хариф ещё раз поднял изображение того кристалла в своей голове. Точь в точь такой же. — Ну как? Согласитесь, нигде в мире не сыщешь подобную штуку. — Согласен. Но боюсь она нам не по карману. Однако, вы не показывали её тому графу? — Нет, он сказал, что спешил, поэтому я не стал его задерживать. Немного пораскинув мозгами, Хариф произнес следующее. — Если вы не возражаете, я расскажу одному знакомому человеку, о такой вещице, он личность знающая многое, возможно его заинтересует такая штучка. — Если к тому времени я её не продам, то милости прошу. — Конечно. — по-деловому улыбнулся парень, с прощальным жестом покидая магазинчик. — Ну что ещё? — вопросил менестрель, глядя на недовольную Нярли. — Почему я должна постоянно молчать? — возмутилась девушка. — Я не кукла, между-прочем. — Говори, пожалуйста, говори. — ответил Хариф. И тут же добавил. — Только по делу. — Вот опять ты за свое! Выдохнув накопившуюся досаду, музыкант, невзирая на толпы прохожих, крепко обнял Нярли, она сначала смутилась и постаралась вырваться, но быстро утихла. Тогда, Хариф погладил её по затылку, что бы не помять колпак и сказал. — Сестренка, ну кто, если не ты, будет оценивать ситуацию, что бы меня не занесло, м? Ты единственная, кто молча наблюдает за всем и трезво смотрит на вещи. И если вдруг меня занесет, ты будешь моей единственной надеждой. Похоже, слова подействовали. Лицо девочки-шута залилось краской, не смотря на холодный воздух. Перебарывая гору смущения, еле-еле произнесла. — Э-э… ладно… пусти. И как только брат отпустил её, она схватила его за руку и повела за собой. Барду оставалось лишь молча ступать следом. Уже в гильдии, усатый заправляла, поведал спутникам, почему же он рассказал так многое в первый раз. Его брат, работает писарем дома Донела, поэтому у него нет желания переходить как-либо им дорогу и подставлять его. А с кланом Джэррэ лучше и вовсе не шутить. Особенно тем, чье происхождение не такое значительное. Поэтому он решил поставить на музыканта с его спутницей и посмотреть, стоит ли им хоть как-то верить или же нет. С другой стороны, ему нужны были лишние руки, не принадлежащие гильдии. На тот случай, что если церковь заприметит их, то поделать сможет всего-ничего. Теперь оставалось лишь посвятить артистов в суть плана. Следуя указаниям усача, успеть провернуть дело следует до последнего колокола, призывающего рынок закрываться. До этого времени, они будут отвлекать внимание церкви. Из-за того, что в храм никого не пускают, приличная толпа народу скопилась у входа. Часть, желающая исповедаться и часть бунтарская, не признающая в этом месте священнослужителей. Подходящий момент, для незаметной вылазки. — Но как мы попадем внутрь? — спросил музыкант. Тут же в грудь ему прилетел легкий кулачок Нярли. Девчонке явно надоело все происходящее, она больше бы предпочла провести день в кровати с бутылкой вина. А глупый братец затащил её в какой-то поток непонятных событий. На что у неё приходило дурное предчувствие. — Не мы, а я. — заправляла, изумился такому высказыванию не меньше своего собеседника. — Как думаешь, у кого больше шансов остаться незамеченным? У трубача, или же шута, что часть жизни прожил в замке и научился тихо передвигаться, что бы не вызвать шумихи? — Но… — Никаких «но»! Лучше поможешь торговцам создать массовку и если что, утихомиришь начинающуюся перепалку. — Будь осторожна. — отступил парень. Усач довольно улыбнулся, явно заведенный от такого поворота событий. — А попадете внутрь через подземную канализацию. Один из ходов выходит прямо в церковь. Не надо спрашивать, как он там оказался. Но с тех пор, мы регулярно подслушиваем их собрания. Информация дорого стоит. И вот, после завершенного диалога, оставалось только претворить план в реальность. Через пару улиц, в глубинку города, Нярли встретилась с тем же человеком в балахоне. Он отвел её в самый грязный и лишенный глаз переулок. Под небольшой кучей ненужного мусора, так надежно загораживающего люк, имелся вход в подземные стоки Верты. Следуя за своим проводником, девчонка спустилась вниз. И уже следом, люк кто-то закрыл за ними. Человек, сопровождающий Нярли, шел молча. Все его тело укрывал балахон, и сказать кто это, парень или девушка, не представлялось возможным. Поплутав небольшими лабиринтами, они подошли к тупику. Высота стока была достаточно небольшой, что бы один человек мог спокойно выбраться в какую-то комнату храма. Приоткрыв люк, Нярли осмотрелась. Стоящие в углу несколько метел, савок и ведерко, выдавали кладовую. Девочка выбралась из стока и тут же прислушалась к двери — выходу из этой маленькой комнатенки. Тишина стала ответом. Аккуратно открывая её, Нярли попутно оглядывала территорию. Все чисто, ни души, будто кто-то зачистил место перед её приходом. Ещё в отделении, усач рассказал, что держать человека, скорее всего, будут в комнате для покаяний, она единственная отличается от остальных тем, что имеет решетку, которую вполне можно закрыть на ключ. Да и находится в правом крыле храма, так что даже пусти они люд в храм, никто ничего не заметил был. Архитектурный план таких «святынь» всегда однотипный, так что узнать некоторые детали не оказалось легко. Шуту же предстояло миновать главный холл с алтарем. Было бы замечательно пробежаться вдоль стеночки, да только двое паладинов, закованные в латы, как сардины в консервах, патрулировали его. А куда тягаться безоружной девушке, с такими громилами, вооруженными мечом и щитом. Ходили они параллельно друг другу, да ещё и по кругу, так что пробежать мимо, пока один из них поворачивался спиной не выйдет. Решив выжидать, девчонка дождалась проходящего мимо святого отца. Тот отвлек внимание паладинов, что позволило шуту проскочить мимо, уже без проблем попадая в правое крыло. Комната для покаяний появилась сразу же за вторым поворотом. Взаперти сидел человек, голову которого скрывал капюшон. Пленник, обратил внимание на девушку, что подошла к двери его тюрьмы и выудив из колпака, какой-то небольшой инструмент, принялась ковыряться в замке. Пару раз что-то внутри улитки щелкнуло и дверь распахнулась, открывая дорогу на свободу. Пленник встал и подошел к своей спасительнице. — Спасибо. — проговорил он голосом, в котором чувствовалась какая-то неестественная вибрация. Голова по-прежнему укрывалась капюшоном, но из его темноты, виднелось слабое свечение, напоминающее глаза. Нярли запнулась в начале, но тут же подхватила разговор.- П… пожалуйста. — перебарывая интерес узнать, что же скрывается под капюшоном, девушка произнесла следующее. — Пошли, надо выбираться. Однако пленник остановил её. — Погоди. Всю мою гильдию обвинят в ереси, если увидят, на кого я похож. — Мы тут как раз, для того, что бы вытащить тебя и не дать им этого сделать. — И все же, я хочу, что бы ты посмотрела. Пленник снял капюшон. То, что так тщательно укрывалось, открылось глазам шута. Голова мужчины, на две четвертых напоминала кошачью. Уши, усы, клыки, все это было взято у кошки. Но как такое случилось? Нярли ошеломленно, испуганно, в тоже время вопросительно смотрела на него. — Всему виной алхимия, которой меня пичкали. Однако меня спасли прежде, чем безумец принялся работать с другими частями тела. Девушка лишь молча смотрела, лишившись дара речи. Животные больших размеров ещё ладно, но когда перед тобой стоит человек, чьи части тела принадлежат зверю, невольно начинаешь задумываться, сколько же в мире безумных и непонятных вещей. — Ладно… — привел её в чувство пленник. — …мы и так уже много времени тут провели. Надо выбираться. Нярли повела за собой этого, недочеловека. Паладины, прежде отвлеченные святым отцом, уже вернулись к своей работе. Теперь предстояло придумать, чем можно отвлечь их внимание. И пока девчонка, будучи ещё ошарашенной, капалась в мыслях, подбирая идеальный вариант, неожиданный, мощный толчок в спину, выбил её из тени, и она с шумом упала на пол, проскользив метр по мраморному полу. Выругавшись, Нярли обернулась, но след получеловека-полузверя простыл, словно его там и не было. Паладины же, не теряя своего времени, шли в сторону незваного гостя. Быстро вскочив на ноги, девчонка рванула в сторону кладовой. Сейчас все последствия, что могут потом как-то сказаться на ней и гильдии, стали не важны, в особенности, если она не успеет выбраться. Повалив на повороте какого-то священника, Нярли шмыгнула за угол и открыв дверь комнатенки, кинулась к люку. Но к великому сожалению. Он не поддавался, точно его кто-то запер. За спиной уже стояли воины света, девочка-шут оказалась загнанной в угол, и не оставалось ничего, кроме как сдаться. И как только она показала, что сдается, следующий удар щитом вырубил её.***
Шум окружающей среды неприятно отдавался в голове. Нярли потихоньку приходила в себя. Расплывчатая картина перед глазами обретала четкость. Звон в ушах проходил, позволяя сообразить, что происходит вокруг. Руки и ноги не поддавались движению. За секунду стало понятно, что её связали. Повертев головой, она увидела Харифа, привязанного к такому же деревянному столбу. — Эй, как спалось? — шутливо произнес он. — У нас тут проблемы, как видишь. Хотя я не знаю почему. — Да уж вижу. — недовольно протянула девушка. — А что за звуки бойни? Война началась? — Почти в точку. — ответил музыкант. — Церковь штурмом берет город. Сразу после этой фразы, Нярли откашлялась. Затем глянула на сколько могла, за каменные стены храма. Прислушалась. Огня, конечно, не наблюдалось, но лязг стали и грохот разбивающейся древесины, стекла, вперемешку с криками людей слышались очень хорошо. — Слушай, а как ты сам оказался связанным то? Да и потом, разве церковь не должна мирными путями пропагандировать слово божье? Хариф надменно и в тоже время саркастично рассмеялся, будучи связанным. — Знаешь. В последнее время мне кажется, что церковь хочет лишь власти. И то, каким путем она достанется, ей не важно. Есть у меня хорошая история на эту тему. Но знаешь, когда ты идешь с группой торговцев ко входу в храм и видишь толпу недовольного народа — это нормально. Но когда ты переступаешь границу входа, во внутренний двор и тут оказывается, что недовольных людей нет, а есть лишь праведные защитники света, окружающие тебя — это не нормально. К тому же, я так и не понял, за что нас взяли? Я не признаю единого бога конечно. Но не убивать же меня за это. Если так размышлять. То надо половину людей в этом мире убить. — И как нам избежать самосуда? — Хе! — выдал Хариф. — Если бы я знал, сестренка. Место, где оказались связанны артисты, являлось внутренним двором храма, у выхода стояло два воина — охрана, дабы не пускать любопытных. Хотя я считаю, в таком погроме, в котором сейчас пребывал город, пытливых умом было не много и те наверняка пытались спастись. Организованные отряды воинов церкви чуть ли не зачищали город. Оставляя в живых лишь некоторых верующих в единого бога. И то, не скажешь, из-за веры это происходило или же нет. Вся эта картина больше походила на хорошо организованные военные действия. Стража старалась сдерживать натиск светлых воинов, но в численности они проигрывали значительно, поэтому раз за разом отступали, отдавая город захватчикам. Сколько прошло времени — неизвестно. Неизвестно и прибыл ли Дива в Верту, если нет, то душа Харифа пребывала в более-менее спокойном состоянии. Массивные двери за спиной артистов хлопнули. Святой отец, которого Нярли заприметила ещё в холле, подошел к ним, с горящим факелом. — Ну что же, приступим. — произнес он и стал было подносить факел к ногам Харифа. Тот остановил его на мгновение. — Стой, стой! Ты даже не скажешь, причину? За что нас сжигать? И вообще, это ведьм сжигают, я музыкант. А сестра моя шут. — Ох как замечательно, так вы родственники. — голос святого отца был очень самонадеянным и нахальным. Я скажу грубо, но слушая его, хотелось блевать. Не смотря на невежливое к себе отношение, он все же ответил на вопрос парня. Горделиво выпрямившись перед этим — Понимаешь, голубчик, церковь не прощает тех, кто однажды перешел ей дорогу. А вы, умудрились совершить не один грешный поступок. — Что же, мне никак не отчистить свою душу. Никакими молитвами и истязаниями? — вопросил Хариф, уже понимая, что любая попытка убеждения окончится провалом. — Боюсь, что нет. Твоя душа слишком осквернилась. Твой единственный выход — священное пламя господа. Даже и говорить не стоит, какие лица после этого высказывания были у героев. — А как же люди этого города?! Они тоже перешли дорогу церкви?! — прокричала Нярли. — Этот город будет обращен церковью, так решено на конклаве. — Но если таково решение конклава. — вновь заговорил Хариф. — Тогда зачем нас так обманывать? Святой отец грустно вздохнул. — На то есть необходимостью, голубчик. Благодаря своим деяниям, вы стали приоритетной личностью для церкви. Я бы сказал, что вы стоите где-то на том же уровне, что и маньяк Конаса. А так же язычник Отшельник. «Опа, как загнул. Даа… не каждый день узнаешь, что ты знаменитость в стенах церкви» — пролетело в голове менестреля. — Ага, а сестру так, за компанию сжечь решили, что бы скучно не было. — Будем считать что так. Хи-хи-их. Ой. Так-так-так! — шустро проговорил отец. — Мне понравился наш разговор, но пора бы уже это заканчивать. Можешь не переживать. Даже за такого как ты, свечку поставят. — Вот уж обойдусь… Однако завершить сжигание у святого отца не получилось. Арбалетный болт, пробивший насквозь шею, убил его. И тот задыхаясь повалился на землю. Стража у выхода однако и ухом не повела. Возможно, шум городского боя заглушил выстрел убийцы. Тут же Хариф почувствовал, что кто-то сзади режет веревку. Неизвестный заговорил не громко, но с каким-то южным акцентом. — Не смотришь, сейчас бежишь в порт, командир тебя подберет. Времени не терять. Живо! Довольно посмеявшись, Хариф освобожденный от пут, выхватил кинжал и разрубив веревки Нярли, налетел на двух стражников, убивая их. Проткнув горло. Глянув на пришедшую в себя сестру, оба ринулись по городским улицам. Все, что ещё какое-то время назад пребывало в порядке и целостности, теперь разрушено. Несколько отрядов храмовников и паладинов встретилось по дороге, но и они остались позади, так как не в силах бегать так быстро, как бежали артисты. Прыгая через разрушенные лавки, опрокинутые доски и прочий мусор, герои приближались к порту. Корабли, ранее занимавшие всю территорию, сейчас едва ли занимали одну пятую. В суматохе и беспорядке, пробираясь через паникующих горожан, просящих забрать их из этого ужаса, Хариф выискивал тот корабль, человек которого, по словам незнакомца должен забрать их. Менестрель понятия не имел что это за корабль и что это за человек, как он его узнает, должен ли он его узнать? Но в глубине своей по необъяснимой причине верил — это спасение, все будет хорошо. И тут… где-то со стороны моря раздалось. — Хариф! Суда, друг мой! — обратив внимание на источник этого крика, причем с тем же южным акцентом, на борту корабля, Хариф увидел чернокожего мускулистого мужчину, в подвернутых штанах и жилетке. С саблей на поясе и капитанской треуголкой на голове. Что бы обреченный люд, не лез на борт, корабль немного отплыл от причала. Некоторые решались прыгнуть в воду и так залезть на стоящие корабли, но их попросту скидывали. Нырнув в воду, Нярли и Хариф поплыли курсом к кораблю. Ухватившись за канатную лестницу, покарабкались наверх. — Ну здравствуй, менестрель! — поприветствовал капитан корабля Харифа и крепко пожал парню руку. Хариф ответил тем же — Рад видеть! — И тебе привет, Нярли. — обратился чернокожий капитан к девушке. Она в свою очередь удивилась, откуда этот человек знает её. — Мы встречались уже? Брат, помог сестре вспомнить человека стоящего напротив, представляя его. — Да, это же друг нашего отца. Жак Крепкий. Не уж то не помнишь? Мы тогда ещё были помладше, он катал нас на своем тримаране. — И говорил музыкант с той детской радостью, будто бы этот человек вновь приехал к ним в гости. И как всегда с собой привез несколько интересных историй, связанных с морем. Углубившись в воспоминания, Нярли вспомнила. — Точно! Дядя Жак! Ужас, а вы и не изменились вовсе. Жак басисто расхохотался. В это время кто-то из экипажа крикнул. — Капитан, тень на борту! Тут же он развернулся и отдал приказ, так громко, что сидевший на мачте человек точно расслышал каждою буковку. — Молодец, тень! Рулевой, курс на север, выводите нас из этого хаоса, пока не стало хуже! И после этого, корабль начал отчаливать от пристани. Город, подвергшийся обращению церкви и страдающий от её воинов, отдалялся, оставаясь далеко позади. Капитан повернулся к артистам. — Ну вот и все. Мы плывем на север, твой отец как раз там. Просил привезти местных приправ и фруктов, пока мы были на задании так сказать. — Отец?! Что он забыл там? — Ну, приедем, спросишь. Ах, кстати. — произнес Жак, и оба Джэррэ склонили головы в бок, выражая интерес. Капитан достал из кармашка расписное кольцо, с изображением оленьих рогов. — Моя команда нашла это кольцо вчера в городе. Если не подводит память, то это одно из колец клана. — Нет. — обеспокоенно произнес Хариф, принимая его. Точно такое он дал Диве. И он же должен был прийти в этот город. А если верить словам Жака, то прошел день, с того момента, как церковь схватила их. Однако кольцо было найдено отдельно от торговца, а значит, с Дивой вполне все может быть хорошо. И пока Хариф не увидит его лично, переживать попросту нет смысла. — Спасибо, я сохраню его. — Обязательно, Хариф! Значит так. — окинул он взглядом артистов. — Вы сильно мокрые, поэтому идете сушиться, а потом за стол, я приглашаю прямо в каюту капитана. Так что живее, Велерад, покажи им каюту! — подогнал капитан и принялся разбираться со своим экипажем. Нярли и Хариф последовали за белым мужчиной в одеянии под стать пирату.***
Небольшая каюта, вполне подойдет, что бы переждать путь на север. Накинув на себя предоставленную одежду: просторную рубаху и штаны с повязками на ноги, Хариф вместе с Нярли развесили всю свою одежду со снаряжением сушиться. Сами же сидели пока на кровати, вернее Хариф сидел, Нярли лежала, держа брата за руку. Кровать оказалась одна, но не довольствоваться они не стали, так как и так удостоились чести быть принятыми на борт. Судно немного качало из стороны в сторону, откуда-то раздавался древесный скрип. Все это снадобье гипнотически убаюкивало. Да только засыпать не очень-то хотелось, лишь из-за того, что дядя пригласил к себе в каюту на еду. Стук в дверь привлек внимание Харифа. — Не уснули ещё? — раздался басистый голос Жака. Хариф посмотрел на сестру, так лежала без сил. — Нярли устала. Сейчас уснет. — Тогда может быть ты, составишь компанию? Хариф. — Да, конечно. — ответил музыкант. Девочка-шут, мило посапывая, уже провалилась в мир сновидений, поэтому аккуратно высвободив свою руку из её ладошек, Хариф вышел к дяде. Капитанская каюта располагалась на палубу выше, в самом конце корабля. Шагая не спеша, музыкант вяло оглядывал бочки и мешки, расставленные по сторонам, а так же некоторых членов экипажа, занимающихся своей работой, корабль оказался весьма большой, но вот его тип, музыкант не знал, так как не разбирался в них. Присаживаясь за стол в капитанской каюте, менестрель окинул взглядом скромные угощения. — Прости, что не устраиваю шикарные застолья, но нам путь предстоит долгий, поэтому надо уметь экономно расходовать провизию. — Аа, ничего страшного. — обеспокоился Хариф. — Правда, я не сильно голодный, поем не много, если можно, возьму сестре, наверняка она проголодается, когда проснется. — Конечно. Стой! Не это! — выкрикнул Жак, когда Хариф потянулся к своей кружке, все его лицо сейчас просто выражало тревогу. Музыкант вопросительно посмотрел на капитана. — Не сейчас, Хариф, если выпьешь вина, уснешь, кто тогда со мной будет беседовать? — из под губ показались белые зубы, глаза прищурились, гримаса Жака так и выдавала шутку. Глядя на него, барда непроизвольно пробил смех. Сонливость отчасти улетучилась. Отломив кусок рыбы, Хариф повертел его, уж после чего положил в рот. — За что тебя поймала церковь, Хариф? — спросил Жак. Музыкант озадаченно выдохнул, после чего за раз откусил половину картофелины. Не торопясь начинать повествование, он сначала расправился с картошкой. Затем начал довольно спокойно. — Святой отец сказал, что я перешел ей дорогу. А ведь она не прощает такие поступки. — У тебя есть что рассказать? Я выслушаю. — Даже не знаю. Я недолгое время ходил вместе с человеком, устроившим резню в Конасе, сражался против рыцарей священной веры и паладинов в небольшой языческой деревушке. Но разве этого достаточно? — Не знаю, мальчик мой. Мы с ребятами сторонимся церкви. Проблемы не нужны, так как их воины не знают пощады. — Жак заговорил тише, словно не желая, что бы информация сказанная им, вышла за пределы этой каюты. — Секрет скажу, года три назад, в горах, я с отрядом наткнулся на небольшую группу церковников с воинами. Мы повздорили, после чего убили всех, до единого. С тех пор, я опасаюсь их. Говорят раньше, церковь не имела таких воинов. Однако сейчас трудно это представить. Я не знаю, как вы попали к ней в лапы, но скажи. — тут Жак выдержал паузу, после чего спросил. — Как бы вы выбрались, если бы мой экипаж не заметил вас? Обескураженный вопросом, Хариф кинул взгляд на татуировку Хастеруну, но голос Жака тут же привлек его внимание к себе. — Не смотри на него. — Ты знаешь, что это? — удивленной интонацией спросил бард. — Ты далеко не первый, кто заключил сделку с божеством. Сейчас он возможно и защитит тебя, но когда договор исполнится, ты останешься, предоставлен судьбе. И сможешь положиться только на себя. — подобно мудрецу, Жак продолжал наставлять Харифа, от чего тот начинал чувствовать себя полным дураком. — В этом мире, Хариф, дети должны хоронить родителей, а не родители, детей. Я не хочу привезти твоему отцу, холодное тело его сына. — Прости. — выдавил парень. Слезы осознанной глупости скатились по его щекам. — Мы должны были встретиться с моим другом в торговой гильдии. — всхлипывая произносил музыкант — Его не оказалось. Те люди попросили о помощи. Я думал, что это нормально, потому что Дива состоит в этой гильдии. Но нас подставили. — слезы наворачивались все сильнее и сильнее. И тогда, Жак воткнул нож в стол, тем самым приковывая взгляд парня к лезвию, а уж как начал говорить, к себе. — Тише, я понимаю. Ты молод, Хариф. Твое добродушие, как менестреля и артиста достойно восхищения. Но ты должен знать, что в мире много обманщиков и мошенников. В Верте уже как месяца два нету ни одной торговой гильдии. По несчастной случайности ты угодил в лапы к тем самым шарлатанам. Они то, позже и поняли, что можно сдать тебя церкви за определенную сумму. Посмотри на меня, мальчик. — даже без этих слов, Хариф все это время внимательно слушал и смотрел на Жака. — Тебе надо научиться быть бдительным. Если ты хочешь защитить сестру от подобных оплошностей, надо научиться распознавать ложь в людях. — Спасибо, дядя. — Пожалуйста, Хариф. И запомни, хорошее вино — залог крепкого сна. И ещё, переступить границу братской любови легко, труднее потом вернуть вспять отношения с человеком. На последнее фразе Хариф покосился на дядю. Но как вновь увидел, выглядывающие белые зубы из-под губ, поднял глаза, осматривая лица капитана, выражающее эту глуповатую усмешку. Тут же отмахнулся рукой. — Тьфу ты, весь конец запоганил. — Ешь давай и не забудь Нярли взять. Ты, как брат её, должен всегда заботиться о ней. Музыкант кивнул и принялся с малость проснувшимся аппетитом кушать. Некоторое время они сидели молча. Конечно то, как Жак порой смотрел на парня, не заметить было трудно, но во взгляде его ясно читалось «возвращение в прошлое». Наверное, вспоминал какие-то моменты давно прошедших дней. Хариф невольно тоже вспомнил некоторые из них. Казалось, тогда время было такое беззаботное, такое яркое. Сейчас же, мир потерял часть своих красок. Будто они с каждым годом начинали исчезать. Может, конечно это все больное воображение, но менестрель от части так думал. Доедая свою небольшую порцию. Хариф задал интересующий вопрос. — Скажи, а шарлатаны могут использовать магию иллюзий? Отрываясь от еды, Жак глотнул вина и вытирая губы ответил — Не редкость, когда мошенники практикуют такую магию. Да только что бы сотворить действительно стоящую иллюзию, требуется очень хороший навык. В обыденности они делают всякого рода дешевые трюки. Но можно их и отличить от остальных. Ты же знаешь, что можно определить человека по ауре? — Да. — кивнул музыкант — Вот, поэтому можешь найти специалиста в этой области и попросить обучить его. У нас магов нету, мы полагаемся на наши чувства. И они редко когда нас подводили. — А возможно такое… Харифа прервал массивный стук. — Капитан! Туманная завеса по курсу! Раздавшийся голос не на шутку встревожил Жака, он встал из-за стола и направился к двери. — Хариф, возьми сестре поесть. И отдыхай. А я пойду, проверю, что туман такой. Прихватив со стола порцию еды, Хариф послушался капитана и тихонько, под натиском сна погреб к себе в каюту. Члены экипажа, до этого сидевшие внутри и чем-то занимающиеся, сейчас отсутствовали. Видать, все поднялись на палубу. Миновав ещё с десяток метров, парень очутился у двери ведущей в небольшую комнатенку с одной кроватью, на которой сейчас спала его сестра. Поставив еду на небольшой столик, Хариф потрогал одежду: «Все ещё мокрая» — всплыло в мыслях. Кинжал и ножи — дело другое, как только их привели в каюту, он их привел в порядок, с одеждой же ситуация обстояла иная. Да и в легких обносках было честно холодновато. Выпив вина, что капитан запретил перед началом кушанья, музыканта дико обуяла усталость, точно напиток послужил ключиком от кандалов, позволяя за секунду залить тело. Ноги стали ватными, сознание туманным. Понимая, что больше нет причин сдерживать себя, он лег с краю кровати, проваливаясь в неизвестность. Когда проснулся, не знал и сам. Глаза вяло бегали по комнате в поисках чего-то. За столиком сидела Нярли, поедая принесшую Харифом еду. Но парня не это интересовало. Он вспомнил, что когда бежал из города, то оставил большую суму там. Вернее церковники отняли её, а забирать времени не было. И только драгоценная походная сумочка, осталось при нем. Хотя стоп. Осталось же и остальное снаряжение. У Нярли в принципе нет ничего такого, что можно забрать. Но у него есть и ножи и кинжал. А так же музыкальные инструменты. Странно… только сейчас Хариф начинал соображать, что его основные вещи не забрали, а флейта и лютня были абсолютно сухими. Но как такое произошло? Повертев головой, парень с трудом мог дать объяснение. Усаживаясь на кровати, в голове слегка отдалась боль, он зажмурился, как бы перетерпливая её. Затем сильно закрыл глаза и открыл. Картина начала обретать более яркие краски, слух обострялся. — Нэ, сестра. — приглушенно произнес он. — Какое время суток сейчас? — Ночь. — в мгновение ока ответила она и дальше продолжила жевать рыбу. «Ночь» — подумал парень. — А туман прошел? — Нет. — так же быстро ответила девушка, продолжая кушать. — Хм… — издал музыкант, облокачиваясь о стену. — А как одежда? — Влажная. Хариф встал, прошелся до бочонка, на который положил свою сумку, открыл её и осмотрел содержимое. — Черт. — произнес он. — м? — заинтересованно посмотрела сестра, зажав в зубах кусок рыбы, да так, что хвост её торчал у девчонки изо рта. — Да тут все промокло. Даже тот переплетенный дневник, что делал, для записей. Досушить его конечно можно, но вот поработать над новой историей не получится. Если только мысленно. — А ты попроси у дяди несколько листов и перо с чернилами, у него должно быть. — предложила Нярли. — Мысль не плохая, ладно, пойду схожу. — Удачи. Произнесла девушка, как музыкант скрылся за хлопком двери. Шагая к лестнице, парень думал выбраться на палубу, самому посмотреть, что происходит вокруг. Да и дядя наверняка там. И как только он поднялся, холодный воздух окутал тело. Экипаж как-то обеспокоенно суетился, каждый так и вглядывался в плотный окружающий туман в надежде что-то высмотреть. Капитан корабля стоял около центральной мачты, наверху которой в бочке сидел матрос, упорно вглядывающийся в подзорную трубу. — Что-то случилось? — спросил Хариф, подходя к капитану. Тот обратил внимание на него и улыбнулся лишь на секунду, после чего вновь стал серьезным. — Долго вы спали. Джэррэ склонил голову в бок, сопровождая вопросительным «хм», на что капитан ответил. — Двенадцать часов точно. Ночь почти что прошла. — Ясно. — сказал Хариф и вновь поинтересовался происходящим. — Так чего все такие озадаченные? — Бунга говорит, что время от времени видит в тумане какие-то силуэты. Плотность настолько сильная, что разглядеть не получается. — Есть догадки? Капитан недовольно промычал. — Если бы. Это может быть все, что угодно. Другие суда или же мифическое создание. — Я видел таких. — подцепил Хариф, вспоминая свой поход с караваном торговцев. — Три громадных кита, вынырнули из воды. Зрелище невероятное. — А теперь представь, если такая штука вынырнет хотя бы рядом с нашим кораблем. На дно пойдем, как пить дать. Пострашнее, всяких пиратов будет. Не замерз? — Не так сильно. Пока что держусь. Да, я чего пришел. У тебя не будет бумаги и чернил? — Прости, осталось совсем не много. На крайний случай. — Тогда обойдусь. — Я слышал легенду. — заговорил капитан, обращая свой взгляд на Хариф. — Когда мифический кит вынырнул из воды, а под ним как раз был корабль. И судно угодило прямо в дырку, откуда он бьет ключом воды. Это было самое быстрое плавание, когда человек преодолел огромное расстояние и оказался на другом конце света за считанные часы. Хариф непонимающе пожал плечами. — А судно разве не должно развалиться от такого? — Не знаю. На себе испытать не доводилось и не хочется. О! Смотри! Вот там! — пальцем указал капитан в сторону носа корабля. Хариф, как и остальные матросы, мимолетно устремили туда свой взор. В тумане на неизвестном расстоянии, очень слабо плыл силуэт. Сказать, что это было по очертаниям невозможно. Двигалось оно медленно, походив на хищника, что выжидает подходящий момент, что бы напасть на свою добычу. Через минуту-две, силуэт растворился. — Капитан! — подбежал один из матросов. — Что такое? — Я считаю, что нам следует отправить шлюпку на разведку. — Нет, это может стать опасным. — отклонил Жак предложение. — Мы не знает что там. А отправлять пустышку нет смысла. Займись пока своим делом, сынок. — Есть! — отрапортовал подчиненный и побежал к корме. — Не знаю, Хариф. Если мы не выберемся из этого тумана, то только морской дьявол будет решать, что делать с нами. Вроде бы солнце восходит, но тут это не сильно заметно. Хариф. — Да? — вопросил парень. — Ступай к сестре. Побудь с ней. Если что-то случится, я позову тебя. — Ладно. Только не опоздай. — произнес менестрель и зашагал обратно в каюту. Нярли к этому времени уже доела всю еду и теперь довольная, точно маленький ребенок лежала на кровати, вглядываясь в потолок, периодами произнося какое-то непонятное «Чиии». — О, ты вернулся! — откликнулась девчонка, стоило брату только переступить порог каюты. — Не взял бумагу? — Нет, у дяди осталось мало, сказал на крайний случай. — О как. Ну не бери в голову. Одега почти высохла. Думаю, скоро её можно будет надеть. — говорила она веселым и звонким голосом, точно хорошая еда подняла ей настроение. Слушая этот голос, у самого на душе чувствовалась какая-то искорка веселья. — Да уж поскорей бы. — ответил музыкант и потер плечи, разогревая их. — Не знаю, как они ходят в такой легкой одежде, но мне холодной. — Ну так иди ко мне, согреем друг друга. -… — Не бойся, я не кусаюсь. Хариф только искоса глянул на сестру. Но она все же дело говорила, вместе куда теплее, а умереть от переохлаждения не входило в планы трубадура. Поэтому парень лег рядом, спиной к сестре. Та страдальчески выдохнула и прижилась к брату. Тепло её тела Хариф ощутил очень хорошо. Будто за его спиной полыхает сильный огонь. И то он думал, что огонь не согрел бы его так, как эта девушка. Неожиданно для него, она произнесла следующее. — В этом нет ничего такого. Мы просто согреваем друг друга, сейчас ведь холодно, так? — Даже если ты так говоришь. — не громко и неуверенно ответил музыкант. — В замке Йодомару тоже было не жарко, я замерзла ночью, вот и залезла к тебе. Ты ведь мой брат, а значит, ничего плохого не сделаешь. Просто способ согреться. — Да, ты права. — согласился Хариф и улыбка на его устах, стала чем-то сродни вроде знака спокойствия. И тут же его осенило. — Ох, я же забыл спросить Жака про убийцу. Они вроде в Верте порядком просидели, вот я и подумал, может, слышали чего. — Даже если и слышали. Сейчас ты никуда не уйдешь. — возразила девушка. — Ты не можешь так просто меня бросить, после того, как начал так согревать. От такого высказывания, что-то внутри музыканта прыгнуло. Он уже сам терялся в предположениях, то ли ему так тепло из-за того, что сестра прижалась, толи это смущение поднялось до такой степени, что тело просто горело. А после последних её слов, второй вариант смотрелся куда актуальнее. В любом случае, он хотел в данный момент только одного — расслабиться, греясь о тело сестры. Наступил такой момент, когда Хариф начал испускать дух, растворяясь в нежности женского тела. Сознание начинало уходить от него, чувствовалось, что тело словно тяжелеет. «Неужели я могу отдохнуть немного?» — пробежало в мыслях. Улыбка блаженства появилась на губах, лишь на несколько секунд. Вдруг, тело пронзила игла опасности. Глаза музыканта распахнулись, тело, что минуту назад казалось тяжелым, обрело легкость, энергия захлестнула до предела. В голове что-то щелкнуло, сильное чувство тревоги било внутри Харифа. Он вскочил с кровати, вырываясь из объятий сестры и тут же упал, когда в корабль врезалось что-то массивное. — Одевайся! — крикнул он сестре и сам поспешил натянуть свое не до конца высохшее снаряжение. Никогда чувство собственной опасности не било так сильно. Тело просто заливалось адреналином. Сердце колотилось бешено, дыхание участилось. Все бы хорошо, если не одна загвоздка — использовать магию музыки в таком состоянии невозможно, а успокоиться и вернуть себе концентрацию, парень не мог. Каждый раз, когда он старался избавиться от заигравшего в крови адреналина, новая порция возбуждения накатывала, заставляя забыть про спокойствие. Все годы тренировок, по самоконтролю сейчас оказались бесполезны. Плюнув на безысходное дело, он вместе с сестрой побежал на палубу. Вновь что-то массивное влетело в корабль, раскачивая его. Выбираясь к остальным матросам и капитану, картина происходящего раскрылась перед глазами. Три чужих судна окружили корабль Жака, не давая ни единого шанса на отступление, а прямо по курсу в воде плавало куча различного мусора, замедляющих при столкновении. — Сволочи! — выругался капитан. — Быстро, быстро! Поднять все паруса! Пушки выкатить, стрелять без приказа! Не дайте им приблизиться! Рулевой, выводи нас! Матросы, не сбавляя темпа, выполняли отданные приказы. Паруса подняли, ход судна увеличился, и тут же оно налетело на приготовленные подарки, заставляя потерять на какое-то мгновение равновесие. Боковые корабли врагов, не смотря на скромный залп по ним, быстро сближались. Заднее же держалось так, что сбавить ход и уйти не получится. Лицо капитана, выражавшее до этого обеспокоенность, изменилось, решимость полыхнула в груди черного человека. И он обнажил клинок. — Готовься, Хариф, мы будем сражаться. С вражеских боковых судов полетели крючья, цепляющие корабль Жака, подтягивая его к себе. И как только расстояние стало приемлемым, отряды разбойников пошли на абордаж, они прыгали на судно черного капитана, схлестываясь с его людьми. Укрывая собой сестру, Хариф обнажил кинжал, давая отпор налетающим на него пиратам. Один из них в выпаде атаковал его, но музыкант ловко увернулся от атаки, описывая полукруг, и вонзил лезвие неприятелю меж ребер. Ещё один налетел с боку, но парень отразил удар, вырубая его эфесом. Однако захватчики не унимались, раз за разом они наседали на менестреля, заставляя того сдавать позиции, каждый раз они атаковали более сплоченно, не позволяя даже на секунду перевести дух. Что творилось вокруг, Хариф не видел, озабоченный только теми людьми, что давили на него. В очередной раз, уходя от атаки, он развернулся и мощный удар кулака прилетел в лицо. Парень попятился и не успевая прийти в себя, получил ещё несколько тупых удар, после чего повалился без сил. Оглядываясь, насколько возможно, он видел, что под натиском разбойников, Жак не выстоял и его оглушили. На этом Хариф потерял связь с реальностью.***
Наверное, последнее, что хоть как-то могло поддаваться понимаю, Харифа не колыхало. Он частично приходил в сознание на несколько секунд и затем снова проваливался в небытие. В голове играла какая-то знакомая мелодия, точно он где-то слышал её. Но разобрать не мог. Ощущение уходящей жизни очень хорошо отдавалось у него внутри, хотя сам парень не понимал, что с ним происходит. Когда он приходил в сознание, то немного открывал глаза, слышал некоторые фразы, которые говорили какие-то люди: «Не снимается», «Что за магия?». Затем снова засыпал. Снова просыпался и слышал уже другое: «Хариф, мальчик мой…». Вновь засыпал. Каждый раз, слова были разные и каждый раз они принадлежали разным голосам. Порой, находясь в пустоте, музыкант слышал далекий отклик этих самых голосов, но не мог понять, чего они хотят. Сейчас он не понимал даже кто он такой. Зачем существует. Лишь просыпаться на короткий период времени и вновь уходить в небытие — все, что он мог. Он хотел знать, почему такое происходит? Но ответа никто не давал. Даже пытался спрашивать у голосов, но они не отвечали. Будто он для них безразличен. Вскоре, начали появляться картинки. Там он видел какое-то тело, с занесенным над ним топором. Оно почему-то казалось знакомым, но в тоже время он и представить не мог, кому оно принадлежит. Мелькали и другие картинки, там было много тел, закованные во что-то их куда-то вели. По центру выделялся крупный черный мужчина. Что-то в нем зацепило сознание Харифа. Но он не понимал. Затем начали появляться картинки с изображение какого-то существа в маске. Оно держало на руках маленькую девочку. Наблюдая это, Хариф пытался думать, старался понять, что это и кто это. А когда мысль «Я знаю» пронеслась на просторах одиночества, он с диким вздохом очнулся, откашливаясь. Руки закованы в цепи, сам он сидит в какой-то темнице с открытой дверью. Рядом миска с водой. Никого рядом. Перелистывая ещё раз все картинки в голове, Хариф понял, что только одно существо могло их ему посылать. Но помимо этого, он ужаснулся, когда вспомнил, что положил послание предназначенное Куришицу во внутренний карман дублета, а после прыгнул в воду. После этого, в сознании появилась ещё одна серия картинок. Его инструменты и сверток, окруженные каким-то вихрем. А затем его тело. Тогда он посмотрел на себя, на ту часть себя, которую мог разглядеть. По телу струился поток воздуха, точно огораживая его. И понял, что тот топор предназначался ему, но его не смогли убить только потому, что божество охраняет его. Но почему тогда он не помог, когда на них напали? Это осталось вопросом. Однако когда менестрель разобрался с этим и пришел в себя, поток на его теле взбушевался и цепи, связывающие руки, разлетелись на части. — Хм… — промычал он, озаряясь вокруг — надо бы выбраться, что ли от сюда. Осторожно выглядывая из клетки, парень зашагал по направления к двери. По ходу дела, это помещение служило тюрьмой, возможно, какой-то твердыни. Однако здесь это место выглядело очень грязным, словно хозяева и не убирались вовсе. Если их похитили разбойники и они теперь тут, то наверняка море осталось позади и теперь они на суше. Так рассуждал музыкант. Да только где именно на суше? Спросил про себя Хариф. Для ответа на этот вопрос, придется выбраться за пределы этого места. Раздавшийся голос из одной камеры привлек внимание. На полу прикованный цепями сидел Жак. Лицо мужчины несло на себе следы избиений, но он держался. Музыкант подошел к нему, взяв цепи в руки, сосредоточился на той картинке, с вихрем, негласно прося помощи свыше. Божество откликнулось на зов и цепи капитана разлетелись. Он протянул руку, помогая встать. — Спасибо. — поблагодарил Жак, разминая кисти. — Куда нас забросили? — На север. Лицо Хариф изумилось так, как не изумлялось никогда прежде. — Как так? Слишком быстро. Капитан негромко посмеялся. — Если бы я так же как ты, провел всю дорогу без сознания, тоже удивился бы. Но ты словно в трансе находился. Ничего не помнишь? — Нет. — Хариф помотал головой. — Слушай, пока мы стоим. Ответишь быстро на один вопрос? — Давай. — Ты ничего не знаешь про убийцу? До того, как мы с Нярли пришли в Верту, слышали про убийцу, убивающего людей клана Джэррэ и тех кто с ним связан, а затем рисующего оленьи рога кровью. Говорят, он пришел с юга. Капитан недолго подумал, после чего ответил. — Прости, ничего не слышали. Давай-ка лучше выберемся, а позже обсудим это более подробно. Хариф кивнул и тут же звук провернутого ключа в замке дал понять, кто-то заходит. Неизвестный открыл дверь, зашел и сразу закрыл, но ключ проворачивать не стал. По нарастающим шагам стало ясно, что он решил посмотреть на пленников, удостовериться, что те ещё не подохли. Притаившись в камере, музыкант и капитан выжидали момент. И когда головорез показался в поле зрения, оба накинулись на него, не пощадив. Треснули по голове так, что тот рухнул замертво. — Хорошо тебе. — произнес Жак, забирая меч головореза себе. — все свое осталось. Ну, а я, позаимствую этот клинок. Пошли, я видел, куда отвели твою сестру. Её и моих ребят разделили. — А что это за место такое? Спросил музыкант, пока они оба крались по коридорам этой твердыни. — Если расскажу, не поверишь. — А ты попробуй. — саркастично спровоцировал парень — Это крепость головорезов. И не простых. По ходу тут те, кто пять лет назад организовал волну алчности. — Ошеломление ударило в голову музыканта. — Ты уверен? — Нет, но их тут все равно много. Оказавшийся за поворотом патруль не составил особых проблем, устранив его, Хариф с Жаком упрятали тела от лишних глаз и двинулись дальше. Шагая по коридорам, подобным лабиринтам, пробираясь через комнаты, в которых обитали головорезы и прочие бандиты и наемники, Хариф и Жак, аккуратно старались обходить их, а если те их все же замечали, то они пробовали быстро устранить алчных воинов. После укрывая тела чем-нибудь, что бы соратники не сразу заметили трупы, на удачу, пока все получалось. В одном из крупных залов, вставшем на пути, собралось большое количество обитателей твердыни. Прибегнув к силе музыки, Хариф исполнил колыбель сна, что позволило проскочить дальше. Жак вел музыканта через второй уровень. По его словам, Нярли отвели куда-то в эту часть. В боковом крыле второго уровня, они вышли к ответвлению, которое привело в длинное помещение с несколькими дверями. Жак утверждал, что сестра его где-то тут, оставалось только проверить комнаты. Не зная, что может поджидать внутри, Хариф поначалу слегка приоткрывал дверь, оглядывая небольшую часть, и только после этого отворял её полностью. Первая проверенная комната, как и вторая — пустовала. Третья оказалось каким-то складом ненужного барахла. И только в четвертой они наткнулись на прикованную к столу девушку. К счастью кроме неё больше никого не было. — Боже… — проговорил Жак, разбивая замок оков, эфесом меча. — Ааа, как я рада, что вы тут. — простонала Нярли. И хоть она была прикована, все же позволила испустить себе шутку. — А то мне тут не хватает мясницкого тесака. — Мясницкого? — переспросил менестрель, разбивая последние оковы. — Нет уж, обойдемся без таких страстей. И так угодили черти куда. Освободив девочку-шута, троица направилась обратно, спускаться на нижние ярусы. Правда, через какое-то время поняли, что заплутали. Стараясь возвращаться тем же путем, каким они и добрались до текущего места своего положения, вышли к какому-то балкону, вид из которого шел прямо на просторный холл, уставленные флагами и двумя статуями орлов и если статуи потрепало временем, то флаги казались весьма новыми. По центру холла стояла группа, головорезов, напротив, на коленях стояли матросы Жака, скованные единой цепью. Центральный головорез с обнаженным длинным клинком что-то говорил. Разобрать не получалось. Вначале он подошел к самому крайнему, что –то произнес и затем не колеблясь отсек голову. Далее подошел к следующему, вновь что-то произнес. Тот к кому он обращался, что-то ответил и клинок за долю секунды прошел сквозь горло. И так с каждым. Головорез, что-то говорил, ему отвечали или молчали. Уже после, он убивал человека. Складывалось впечатление, он хотел что-то узнать, но никто не мог оправдать надежд. И вот он остановился у последнего матроса. Что-то у него спросил. Белый парень, по имени Велерад, что прежде показал каюту Харифу и Нярли, поднял глаза наверх. Неожиданно для себя он столкнулся взглядом с Жаком, после чего громко прокричал. — Я верен только своему капитану! Голова упала с его плеч, когда последняя буква слетела с губ. Наблюдая казнь своих людей, слезы сожаления скатились по щеке Жака и он обратился к Харифу. — Хариф, как мне сейчас не хотелось смерти этих людей, мы должны выбраться из этого места. Втроем нам не выстоять против всех в этой крепости. — Согласна. — подтвердила Нярли. — Даже твоя музыка не всесильна. Понимающе кивнув, Хариф развернулся, двигаясь к арке — выходу их балкона. Но стоило приблизиться к порогу, как перед лицом появился разбойник и ударом латного сапога, заставил менестреля попятиться назад, переваливаясь через ограждение. Продолжая наступление, он замахнулся, целясь разрубить Жака, но Нярли остановила его, перерезав горло небольшим ножичком. Тело разбойника упало. Жак подхватил девушку, её тело дрожало, от испуга. Головорез, до этого казнивший моряков, обратил своё внимание в сторону балкона, откуда, рухнул Хариф с пронзительным стоном. Четверка, стоявшая рядом, не шевелилась. Возможно, обладатель длинного клинка и являлся главой всего балагана. А возможно он был лишь каким-нибудь командиром. Не это сейчас беспокоило парня. Подняв в бок руку, головорез дал сигнал и раздавшийся не пойми откуда оглушающий гул, заставил многих бандитов, находящихся в соседних комнатах оживиться и забежать в холл. Жак на балконе, сидя тише воды, ниже травы, продолжал наблюдать происходящее вместе с девушкой, при всем желании он не мог вызволить сына своего друга из этой передряги живым. Даже если сам спрыгнет и закроет его своим телом. Для себя он решил, произойди что плохое, обязательно вытащит девушку из лап наемников. Но это не значит, что он не верил в парня. До последнего Жак ждал какой-нибудь козырь, припрятанный, как раз для подобных случаев. Окруженный множеством неприятелей, Хариф не знал что поделать. Достать инструмент он не успеет, по простой причине того, что не один арбалет и лук, сейчас нацелен в его сторону. А так же больше десятка клинков смотрит на него. Ситуация безысходная, с какой стороны не глянь. Ведь ни у одного человека нету шансов совладать с той толпой, которая окружила музыканта. Ни у одного, если на его стороне нету божества, которое будет защищать своего партнера или же носителя метки. Неприятное жжение на запястье заставило обратить внимание Харифа на татуировку. Она моргала голубым цветом, но он не мог понять конкретно, что же это значит, поэтому, в голове моргнула картинка, изображающая его и вихрь, бушующий вокруг. Тогда, решение бездействовать пропало и менестрель, сквозь страх смерти, достал лютню с азартом артиста, предвкушающего хорошее выступление. Залп стрел, выпущенный с целью убить наглеца, без проблем отразил закружившийся поток воздуха. Дикая скорость вращения не позволила даже арбалетным болтам пробиться к цели, а подходящих воинов просто сметало в сторону. Этим он и воспользовался. Концентрируясь и успокаиваю душу, заиграл на своем инструменте, исполнил одну из самых ужасных композиций книги демонов. Оцепеневшие враги, могли только дожидаться своего часа. Наигрывая в небольшом темпе мелодию, походившую на тайную композицию, заговорил:В нашем мире есть духи, Демонов воплощение, И мои окровавленные руки, Преподнесут им угощение.
На последней букве, все, кто услышал эту мелодию, оказался обречен. Невидимые духи, появившиеся точно из ниоткуда, своими призрачными когтями кромсали жертв, отрывая некоторым конечности. Наблюдая кровавую баню, музыкант с безразличным лицом, слушая симфонию завываний, обернулся и посмотрел на балкон. Выглянувший от туда Жак, с отвращением окинул взглядом происходящее и крикнул. — Иди через низ, встретимся на лестнице. Послушавшись дядю, Хариф двинулся нижним ярусом и минуя уже пустые комнатенки, добрался до лестницы, где встретил Жака и Нярли. Учитывая, что девушка выглядела более-менее спокойно, то минувший ужас она не видела. «Это и к лучшему» — успокоился мысленно Хариф. Воссоединившись, втроем они направились, как казалось на выход. Но не тут-то было. Завитки и углы твердыни оказалась настолько запутанными, что выбраться из неё, так просто, не представлялось посильной задачей. А ведь это только первый ярус и тот не до конца исследованный. Что, в общем, то радовало. Попадать в новую передрягу никто не хотел. Встретив по пути единственного разбойника, Жак обезоружил его и приставив меч к горлу потребовал. — Выход! Живо! И сильнее прижал лезвие, для больше мотивации. Разбойник на удивление оказался довольно сговорчивым, без лишних слов повел к выходу. Стоящие четверо на дозоре, смотрели на беглецов спинами. Поэтому, что же их погубило за считанные мгновения, осталось в тайне. Естественно для них самих. Выбираясь из места насыщенного духом алчности, белоснежная пустыня растелилась перед очами. Холодный ветер пробирал насквозь даже утепленную одежду Харифа, и Нярли, Жак же все это время был в своих подвернутых штанах и жилетке. Стянув с одного из разбойников меховую накидку, он укутался на сколько мог и зашагал вслед за остальными. Так, начался поход через заснеженные поля севера. Если кто-то скажет, что это равносильно самоубийству, я соглашусь. Ни еды, ни воды, ничего, что могло хоть как-то помочь в выживании. Полагаясь только на госпожу удачу, да матушку природу, они шли по краю объезженное дороги, в надежде увидеть или поселение или проезжающего мимо извозчика. Холод, голод, вот что осталось спасенным. И даже божество не в силах противостоять такому. Пробираясь по скрипучему снегу, Хариф не раз ловил себя на мысли, что пока они не покинут эту обширную область, на которой стоит многоярусовая твердыня, им не встретить проезжающих мимо других путников. Лицо обжигал мороз, но сдаваться нельзя. Если они останутся на месте — погибнут, но шагая, у них есть шанс на спасение. Неустанно, трое путников шагали вперед. Они уже не думали, просто шли, потому, что надо. Цеплялись за жизнь, как никогда раньше не цеплялись. Но и у них есть свои резервы, которые не бесконечны. На беду, погода решила сделать климат ещё суровее. Буран заявлял свои права, прибавляя ещё больше проблем. Попасть в буран на таком морозе — означает стать ледяной статуей. Час-два-три, счет времени давно потерял свою важность. Пугало другое. Жак, несмотря на свою выносливость и крепость, начал проигрывать холоду. Шаг моряка притупился, тело полностью коченело. Пока тот не упал лицом в снег. Подхватив с сестрой капитана, артисты дальше потащили его. Вскоре и Нярли начала сдавать. Обхватив обоих товарищей, Хариф изо всех сил тащил их за собой, в надежде, что вот-вот впереди покажется хоть что-то, где можно будет спастись. Но впереди мало того, что ничего не было, так буран полностью ограничивал видимость, лишая всякого ориентира. Дальше своего носа разглядеть что-то просто не представлялось возможным. Привиделось, кто-то остановился рядом. Некто подобно ледяной смерти жестикулировал перед заснеженными глазами музыканта. Но тот едва мог отличить хоть что-то. Затем некто просто подхватил чернокожего мужчину и потащил в еле заметные сани. Следом он принял сестру музыканта, укладывая её тело на черного человека. Дальше подхватил Харифа, усаживая его к остальным. Сам стал сзади и ударом плети погнал сквозь буран. Ничего не соображая, музыкант мог только молиться, что бы это не оказалось очередным сном и он где-то там лежит, испуская последний вздох. Они ехали. Ехали куда-то. Через буран, накрывший казалось все в этом мире. Возможно Хариф что-то увидел вдалеке, но глаза так залепило снегом, что он даже не мог разглядеть того, кто подхватил их. Из каких-то там непонятных фрагментов, он мог высмотреть в нем снежного человека. И никого более. Вдруг сани зашли в крутой поворот. Пришлось из всех сил вцепиться промерзшими руками за поручень, что бы не вывалится. Вдруг ещё один резкий поворот в другую сторону и сани прекратили движение. Некто, подошел сбоку и подхватив Харифа за подмышки поволок куда-то. Рядом пробежал ещё кто-то. И тут некто повернул. С десяток секунд он тащил музыканта по снегу, после чего раздался скрип дерева и тепло выпущенное из дома, окутало промерзшего путника. Неизвестный протащил Харифа до горящего очага и уложив рядом, поторопился на улицу. Следом зашел ещё один, волоча за собой тело сестры менестреля, ложа рядом с очагом пламени и тоже выбежал следом за первым. Уже вместе, двое неизвестных несли тело чернокожего капитана и так же уложили его рядом с очагом. Далее, они принялись стаскивать верхнюю одежду с окоченевших тел путников. Из последних сил пребывая в сознании, Хариф не шевелился, смотрел вверх и старался вслушиваться окружающие звуки. Оставшись в одном нижнем белье и майке, он почувствовал, как тело сестры положили рядом, а затем и черного капитана. Сверху накрыли большим шерстяным одеялом, оставляя оттаивать и согреваться. Будучи при чувствах, музыкант слышал, как те двое сели, раздался небольшой стук деревянной посуды, затем что-то полилось. Вновь стук. Кто-то встал из них, прошелся по скрипучему полу, остановился в метре от менестреля, кинув на него задумчивый взгляд. Отошел. Что-то, взяв в руки, склонился нал лицом Харифа и провел тряпкой под носом. Ударивший в нос запах, непонятного настоя, оживил сознание, подобно целебной микстуре. Парень откашлялся. — Живой. — произнес незнакомец. По голосу Хариф чувствовал, человек не молодой. Интонация добрая. Наверное, какой-то дедушка. Глаза ещё не пришли в норму, все вокруг — плыло. — Спа… си… бо. — протяжно, разбивчиво простонал Хариф. Понемногу он чувствовал, что согревается. Признаки жизни потихоньку возвращались. Сознание же по-прежнему соображало плохо. — Ну и занесло вас в такую даль. — продолжил незнакомец, с радостью в голосе. Почему-то менестрель знал, что причиной радости служил он и его спутники, оказавшиеся живыми. — Ещё и так легко одеты. Как угораздило? — Наемники. — более внятно ответил Хариф. Голос приходил в норму, да вот для ответов, требовались не малые силы. Осознавая это, он старался подбирать слова коротко и точно. — Вот значит как. — понятливо сказал незнакомец и ещё раз провел смоченной настоем тряпкой перед носом. Хариф откашлялся во второй раз. — Есть тут твердыня. Но к нам они не сунутся, так что не переживай. — Эй, оставь в покое эти сосульки. Хай размораживаются. Иди лучше суда. — раздавшийся второй голос незнакомца отвлек первого и тот походу решил прекратить расспросы. — Отдыхай. — произнес он и направился к столу. Сознание Харифа потихоньку начинало оттаивать. С этим процессом он понял, что нуждается в отдыхе. Тепло соседних тел согревало очень сильно, в совокупности с очагом. И казалось тот страшный буран — сказка, напугавшая детей до дрожи. Закрыв глаза, музыкант расслабился и позволил небытию овладеть собой. Отключился он очень быстро. Все же буран и то, как он тащил за собой своих товарищей, отняло много сил. А значит теперь можно отдохнуть и пополнить резервы для новых свершений. Два человека, сидевшие за столом, решили видимо отвести дух, пока спасенные ими спали, в честь чего разлили кувшинчик вина. Сидели молча, может потому, что им и не требовались слова. Впрочем, описывать тех, кого видел всего ничего, дело непосильное. Но если что и можно добавить, то судя по поступку, души этих людей добрые. Один из них поднялся из-за стола. Второй, тот, что попросил первого не беспокоить Харифа. Неторопливо он прошелся до стены и взяв котелок, повесил на очаг, наполнил водой и пока ждал, стянул несколько полосок мяса, висевшие на другом конце комнаты. Первый достал овощи, принимаясь за нарезку. Как только вода стала закипать, все заготовленную массу вывалили в котелок. Посыпали чем-то, потихоньку помешивая варево. Через небольшой промежуток времени, аппетитный запах стал заполнять помещение. Порой говорят: хорошая еда — лучшее лекарство. И на одну персону, лежащую без сознания, она подействовала. С диким выдохом, кашлем, будто от наглотавшейся воды, Нярли очнулась. Села, руками схватилась за голову. — Голова… — негромко процедила она сквозь зубы. Один из хозяев подошел к ней, негласно предлагая выпить содержимое кружки. Девушка приняла её. Осушив до дна, почувствовала хороший аппетит, который, как и она, проснулся от аромата содержимого котелка. Боль в голове затухала. Осознав, что сейчас она находится в одном нижнем белье, тряпочных кофте и штанах, надеваемых под основную экипировку, смутилась. Стоящий рядом мужичок улыбнулся и произнес, доставая обеденную посуду. — Ты вовремя. Еда приготовилась. Принимая приглашение, девушка, частично стесняясь находиться в таком легком белье, выбралась из-под шерстяного одеяла, усаживаясь на свободное место, за небольшим столиком. Двое мужчин, старческого возраста. Сидели рядом, смакуя приготовленное блюдо. Лица их украшали густые бороды русого и черного цветов. Головы так же имели небольшую шевелюру, причем, если мужчина с русой бородой имел короткие волосы, у второго же волосы были гораздо длиннее, заплетенные в косу. А по комплекции тела и осанке, сказать, что они дряхлые и немощные — значит оскорбить. Глядя на них Нярли уверилась в их способностях преодолевать горы. Север — место для суровых людей. Многие жители южных земель, отправлялись в странствие именно на север, дабы закалить тело и дух, а когда возвращались на родину, узнать их было не возможно. Человек, который проделывал такой путь, никогда не возвращался домой прежним. Изменения, проходившие за это время, имели сильные последствия. Желая отправиться с братом, девушка верила, что сама изменится и станет гораздо выносливее. Сам же Хариф. Ну, менестрель и так довольно много странствовал за свою не столь долгую жизнь. Поэтому для человека, не задерживающемся в одном месте, такое вполне привычно. Конечно, случалось и так, что многие путники не выдерживали тягот странствующей жизни, ломаясь на каком-то промежутке пути. Неторопливо кушая, Нярли отчетливо представляла себе дальнейшие действия. Раз их забросили на север довольно быстро, то резоннее добраться до поселения клана, по крайней мере ради записки, что просил передать Виктор. Если это что-то серьезное, возможно их помощь уже не понадобится. Сказать наверняка нельзя. Так же стоит расспросить местного старосту об убийце. Может негодяй и явился с юга, тем не менее, дошел до границы восточных земель и кто знает, вполне может отправиться на запад или север. А так же, что ещё стало причиной беспокойства. Из-за чего девушка задумчиво сидела, опустив ложку в тарелку — церковь. Она никогда не сталкивалась с ней до Верты. Но теперь, когда попала даже по чистой случайности, её не оставят в покое. И если брат — приоритетная цель, то придерживаясь его, стать мишенью довольно просто. И хотя просторы мертвой земли, тобеж — мороза, не страдали от сильного наступления святых. Осторожность требовалась ради сохранения хоть какой-то безопасности. Конечно, в Создателе я её шибко не видел, однако. Так как он больше полагался на безрассудство. Звук отодвигающегося табурета отвлек девчонку от размышлизма. Черноволосый мужчина жестикуляцией что-то показал, на что второй кивнул и тот ушел в соседнюю комнату. Сказать, они используют такой стиль общения при других, ради сохранения каких-то вещей в тайне — не сказать ничего. Это вполне мог быть их обычный стиль. Русобородый, так же сидел, доедая свою порцию. Тут Нярли почувствовала какую-то пропасть в желудке и принялась спешно уплетать похлебку. Закончив, мужчина, встал. Подошел к углу, открыл маленький шкафчик, вытащил набор различных ножей, и шутливо подмигнув любопытной наблюдающей девчонке, достал заточку, принимаясь приводить в порядок лезвия, наполняя комнатку приятным скрипом металла. Нярли уже опустошила тарелку и увидев небольшую кроватку у окна подошла. Убедившись, что ей ничего за это не будет, на свой страх и риск устроилась поудобнее, устремляя взгляд в окно на неутихающий буран. В некоторых домах, присутствие бурана ощущается и внутри. Но эта хижина оказалась настолько хорошей, что буран, бушующий буквально через стенку — казался простой галлюцинацией. Посреди такой уютной атмосферы, раздался стон, сопровождающийся басистым раздраженным голосом. — Ну и ну, не думал, что открою глаза вновь. Мороз — коварный соперник. — На то он и мороз. Бураны, создаваемые сильными ветрами, не сравнятся с жарким климатом юга. — добродушно и жизнелюбиво произнес затачивающий ножи незнакомец. Жак, однако, нашел, что ответить, несмотря на скорое пробуждение. — Пылевые бури южных стран, будут под стать бурану. Различие только в том, что люди юга, соображают хуже северян. В жарком климате мозг разжижается. — Идеальным вариантом будет сочетать климатический баланс. Так поступают многие ученые, которые постоянно стремятся открыть что-то новое в этом мире. — Тогда им следует больше работать в ночной период. — подметил Жак. — обычно ночь, более способствует продвижению таких людей. — Раньше такое было вполне возможно. Но если верить легендам, то теперь, контроля над временем суток нет ни у кого. Вопрошающе глянув на собеседника, моряк так и просил рассказать ему того, о чем он не знал. И приглашая его сесть за стол, да налить тарелочку супа, незнакомец начал. — Есть легенда, гласящая о том, что давно, существовало два братства: Света и Тьмы. Каждые пятьдесят лет, они сходили на священной арене для боя. И если побеждало братство Света, то на протяжении всего периода до новой схватки, день преобладал над ночью. — Продолжая затачивать ножи, незнакомец говорил, окутывая гостей атмосферой таинства — Если же победу одерживали темные воины. Тогда ночь брала вверх над солнцем. Но однажды, братство света потерпело сокрушительное поражение, из их воинов с десяток человек остались в живых. Казалось такое вполне привычно. Но спустя отведенное время, светлые воины не явились на арену. Раскаты грома разверзлись в небе, ливень залил земли. Небеса высказали, свое недовольство. И если верить, то наступит определенный день, когда мир ответит за их проступок. Представляя всю картину, Жак, как и Нярли, выказали должный интерес. Но они все же не так верили легендам, как менестрель, спящий у очага. История может и интересная, но верить ей — дело спорное. Доказательств никаких нет. Только преподносить её людям, как делает Хариф, вполне можно. Останется ему только рассказать. Закончив повествование, мужчина дальше продолжил заниматься своим делом. Нярли вновь уставилась в окно. Жак какое-то время внимательно осматривал человека перед ним. И уже после того, как тарелка опустела, произнес. — Я Жак Крепкий, моряк, бывший капитан корабля. Могу узнать ваше имя? — произнес в высшей степени уважения, по крайней мере, потому что этот человек спас его и он явно был старше. Мужчина не отвлекаясь, представился. — Митао. Охотник. Житель севера. Я живу вместе с братом, Литао. Он тоже охотник. Только в последнее время, дичи в этих местах все меньше. Зато вон наемники обосновались. К нам они не пойдут, в буран тем более. Но все же. Жак чуть откинулся на табурете, скрещивая на груди руки. — Вы обладаете магией? Скользнув взглядом по собеседнику, Митао мягко улыбнулся. — Ну что вы. Мы не имеем никаких магических познаний. Но зато… — радушный голос, зазвучал тверже, решительней — по всей ближайшей округе установлены ловушки. Если они пойдут на нас, то нанесут себе ощутимый ущерб. А на крайний случай, у нас есть отходной путь. Моряк улыбнулся. В душе почувствовалось облегчение. По словам, сказанным выше, он ощутил в собеседнике мастерского охотника, обладающего стальной выдержкой, что бы поймать самую хитрую добычу. — Значит вы живете в глуши, на отрезе от других поселений? — Не совсем так. Не далеко от нас есть деревушка. Время от времени мы торгуем с ними. — А наемники? Они не выходят за пределы своей твердыни? — Почему же? — Митао заговорил с долькой интереса, по мере того, как он говорил, Жаку почему-то казалось, будто он не раз охотился на них. — Выходят, порой бродят по округе, высматривая что-то, а порой целенаправленно куда-то направляются. От них совсем недалеко к океану. Возможно, вы видели. У них есть корабли. — Не только видели, но и покататься успели. — юмористически подметил моряк. Охотник на секунду прекратил точить ножи, спрашивая. — Значит, вас транспортировали с других земель? — Мы стояли в Верте на востоке. А когда город захлестнули воины церкви, нам оставалось бежать. Буквально в этот же день, мы попали под туманную завесу. И уже в ней подверглись нападению. Митао отложил ножи, но не потому что закончил. От разговора в горле запершило. Он достал пузатенький кувшинчик и налил в стоящую рядом кружку напитка. Сделал глоток, сопровождая его удовлетворенным выдохом. — Не стоит удивляться. Возможно, они знали, что так будет. Ведь у многих крупных организаций есть шпионы и сборщики информации. Даже если здесь вы не видите следов церкви, то это не значит, что её тут нету. Достаточно хорошо приглядеться и тогда её люди вылезут в свет. Продолжая смотреть в окно, Нярли краем уха слушала разговор двоих. Её особо не интересовала тема, ими затронутая, лишь брат и дорога до клана оставалась в её приоритете. Однако Хариф все ещё спал. Жак, беседующий с Митао, разомнул шею, раздался легкий хруст. — Скажи, чего ты хочешь взамен? Конечно, охотник понимал все, но не спросить не мог. Словно так надо. — О чем ты? — голос звучал так, будто его обладатель впервые сталкивается с таким поворотом дел. — Я знаю, ты прекрасно понимаешь, о чем я. — продолжал моряк — В нашем мире просто так, добрые дела не совершаются. Если ты только не идеалист и не посланник единого бога. Усталая улыбка появилась на устах Митао, он заговорил не торопясь. — По правде, когда я увидел вас, в голове только одна фраза проскочила за все это время «Надо спасти их», хочешь — верь, хочешь — нет. И идеалисты есть разные, кто-то готов убивать ради идеи. Так что тут вопрос спорный. Но можешь быть уверен, у меня нет никаких задних мыслей. Может так и не кажется, но наш мир куда более жесток. Я сам был участником того и свидетелем, когда человеку помогали, а потом он просто предавал того, кто помог ему раньше. Именно поэтому я больше не питаю надежды к тем, кому помогаю. Единственное, я попрошу вас, вести себя здесь прилично. До того момента, как вы уйдете, дальше, дело ваше. — заканчивая, Митао вновь взялся за ножи, продолжая затачивать их. Жак прикрыл глаза. Губы изогнулись в еле заметной улыбке. Человек, испытавший жестокости мира сего, потеряет надежду. А вера в благодетелей — обрушится. Если же нет, то пожалуй он будет достоин награды, за стойкость духа и силу воли. — Я вам скажу больше, возвращаясь домой, я наткнулся на свежую лужу крови. Тел нигде не увидел, да и остановился лишь на минуту, осмотреться. Кто-то совершил убийство и убрал тела. Это было часов пять назад где-то. Жак подхватил тему. Нярли устремила взгляд к Митао. — Просто лужа крови и никакого рисунка? — Никакого, юная леди. А в чем дело? — Есть дело. — продолжил моряк — Разошелся слушок об убийце, пришедшем с юга. Убивает людей клана Джэррэ и тех, кто с ними связан. А около трупов рисует оленьи рога кровью. Мы не думали, что он тоже попадет на север. Хотя доказательств нет. Возможно, он побывал Верте, но налет церкви спугнул его. И он так же пробрался на один из кораблей, что шел на север. Но нам повезло меньше. Охотник задумался. Отложил заточенные ножи, облокачиваясь руками о стол. — А вас что-то связывает с этим господином? Жак развел руками, призывая собеседника посмотреть на Харифа и Нярли. — Мои подопечные — брат и сестра, принадлежащие семье Джэррэ. В эту минуту, Митао наверное обдумал многое. То, как он спас этих людей не подумав и изменилось ли его решение, знай он больше. И то, отразится ли это как-то на нем и его брате. После недолгого раздумья, наконец-то пришел к выводу, что ничего не изменилось бы. Да и прошлого не исправить. — Кровь оказалась очень свежей. Словно за минуту до меня совершили преступление и это на большаке. Я не думаю, что в буран он сунется к нам, да и не думаю в принципе, что этот человек о вас знает. — Тогда нам надо как можно скорее добраться до поселения и поговорить с Куришицу. Внезапный голос музыканта, раздавшийся в момент, когда никто не ожидал, заставил удивиться и посмотреть на него. Сам Бог знает, с какого момента он слушал разговор. Парень встал, начиная снимать свое высушенное частично снаряжение. — Нам надо уходить. — Ээ… — только и возразила сестра. Жак же постарался привести более весомый аргумент. — Тише мальчик мой, в буран мы ничего не сможем сделать. Нужно подождать, пока он закончится иначе, станем украшением этой ледяной пустоши. Да и потом, наши одежды не такие теплые, что бы защитить от мороза. — С одеждой мы вам можем помочь. Дадим утепленные балахоны твоим подопечным, а тебе самому — толстую меховую куртку. Её брать никто не хотел из крестьян, так хоть не пропадет. И ещё. Есть у нас отходной путь. Сходите и проверьте. Может на той части буран прошел. — На той части? — переспросил Хариф. — Не уж толи так далеко? Митао издал звук похожий на усмешку, после чего ответил. — Расстояние приличное. Только там крестовая развилка. Сверни налево от прохода напротив. — Понял. — ответил менестрель. — А ты, сестра. — перевел взгляд на Нярли. — Одевайся. — Хорошо. — послушалась девушка. Хариф те временем затянул последний пояс и последовал за Митао. В соседней комнате-мастерской, Литао что-то мастерил. Возможно очередной капкан. Впрочем, он лишь скользнул взглядом по парню и брату, не отрываясь от занятия. Люк, ведущий на уровни вниз, окунул в спустившегося менестреля во мрак. Факел, развеял тьму. Небольшим шагом, Хариф двигался вглубь. Осматриваясь, он видел на стенах и другие факела, но они не горели. Подумалось, будто тут куда больше лазеек, нежели один отходной путь. Впрочем, его это не заботило столь сильно, как желание добраться до поселения Куришицу. Где-то минуте на седьмой, ежели быть хоть немного точным. Появилась крестовая развилка. Повернув ровно в том направлении, как и было сказано, Хариф вскоре наткнулся на лестницу, ведущую наверх. Правда, стоило подняться до люка, открыть его оказалось не просто. Видать гора снега навалила сверху, вот и мучайся теперь. Выбраться удалось, но с попытки десятой так точно. Буран кончился. Удаляющаяся за горизонт пустошь, очаровывала. Казалось в этом краю снег лежит круглый год. Однако парень знал правду. Лично жил здесь не одну смену сезонов, обучаясь военному делу. Захлопнув дверцу, он направился в сторону хижины охотников, проваливаясь в глубокий снег с каждым новым шагом. Морозец пробирался сквозь одежду, но он был ничем, по сравнению с тем, что пришлось уже испытать. С довольно беспристрастным лицом, Хариф приблизился к дому. Остановился ровно после того, как в паре метров от него в глазах все переменилось. Вновь бушевал буран. Но как ни странно резкого похолодания и снега на одежде не наблюдалось. Музыкант отступил на шаг назад, буран пропал. Сделал шаг вперед, буран появился. Затем немного пошевелил своими извилинами и пришел к выводу, что какой-то индивидуум, воздвиг вокруг хижины иллюзорный барьер. Лица сидевших внутри требовалось видеть. Менестрель вернулся к ним без единого намека на присутствие бушующей стихии, хотя вот она, сразу за порогом открытой двери. Вывод, доведенный до остальных, удивления не вызвал. Интересовало больше, какой же умелец сделал это и зачем? Однако на ум не приходило ничего дельного. Митао сказал, что с этим они как-нибудь разберутся и любезно отдав, предложенные меховые одеяния, простился с гостями.***
— Молока хочу. — произнесла Нярли. Облачно белого пара вырвалось у неё изо рта с этими словами. Остальные лишь удивленно отреагировали. Но внутри себя согласились, что сейчас, горячее молоко — лучший напиток, что бы согреться. Деревушка, приближающаяся порядком очень медленно — раздражала. Казалась вот же она, но нет, с каждым шагом, она отдалялась на полшага, а такими темпами настигнуть её удастся не скоро. Радовало, пожалуй, лишь та малость, что шла группа по наезженной дороге, проваливаться в снег не приходилось. Харифа все так же преследовали мысли о иллюзии, воздвигнутой вокруг хаты охотников. Но сам же не имел никаких представлений о значимости произошедшего. Ну, уже не важно. Вскоре настигнуть поселение удалось. Только вот стоило попасть в захолустную деревню, состоящую от силы из десяти домов и корчмы, задавался вопрос: «А зачем собственно мы сюда пришли?». Учитывая такие маленькие размеры, гостям не сильно обрадуются, впрочем, как и в любых деревнях. Разве только согреться у огня камина в разваливающимся заведении. А пока Жак разговаривал с хозяином, узнавая, что есть и сколько стоит. Брат с сестрой сидели за дальним столиком, аккурат оглядывая сидевших за другими столами. Посетителей впрочем, тоже присутствовало лишь несколько. Группа местных мужиков и незнакомец, в толстой рясе, по виду церковной. Сам-то он тоже наверняка приходился человеком церкви. Но что делал в таких местах сказать трудно. Возможно, пытался обратить жителей деревни в веру, хотя представляя такое, уже не вязалось то, что он сидел и мирно что-то пил. Обычно, таких выносили на руках, и выкидывали, где-то на дороге. Что бы отстали. Кто-то скажет, мол разве так можно? Гнев церкви навлечете. Можно. Хотя бы потому, что захоти она забрать землю — заберет, разница только в способе. Так что если у церкви глаз на эту деревню, то рано или поздно они пришлют отряд воинов и тогда у местных жителей не будет шансов, кроме как принять веру или умереть. Было же в нем и что-то ещё. Пристально разглядывая его спину. Хариф по какой-то неведомой причине уверил себя, что человек, сидевший за тем столиком не простой служитель, а самый что не наесть наблюдатель и сборщик информации. Да вот вновь сомнение на этот счет появилось в голове. Зная на личном опыте, он считал, что такие люди должны выглядеть неприметно. Не отличаясь от остальных. Хотя… в деревне чужак, как ни глянь, будет выделяться, не то, что в городе. — Ну вот и все. — произнес Жак, ставя на стол три кружки и тарелку с бутербродами. Горячее молоко с медом согрело тело музыканта, как только тот пригубил напиток. — Какие планы? — спросил моряк. Очевидно, его интересовало, что помимо основной цели плавало на уме у попутчиков. Хариф только поднял глаза к потолку, Нярли продолжала пить молоко небольшими глотками. — Не знаю. Надо донести послание главе воинской ветви. А здесь нету причин и повода задерживаться, как бы подозрительно не было. Жак вопросительно посмотрел на парня, но он лишь кивнул в сторону церковника. И после короткого «Ясно», капитан отхлебнул из своей кружки. — Закончим здесь и пойдем. — Скажи. — Вновь отвлекся Жак. — Ты уверен, в своих знаниях местности? Обычно мы причаливали у порта, и уже от туда добирались возницей. — Вполне. Вы наверняка ехали от города. А мы сейчас с другой стороны. Жаловаться на память мне не приходилось. Да и дело даже не в том, что я знаю или не знаю. — м? — Нярли вопросительно посмотрела на брата. Жак так же не сводил глаз с парня, пережёвывая еду. — Ммах… — досадно выдохнул Хариф, расстроившись в недогадливости своих компаньонах — На дворе зима, причем холодная, даже если нет ветра. Мы не уйдем далеко, если не найдем место для ночлега, где можно будет развести костер. — И верно. Если так думать, то у нас нету даже провизии. И денег, меня всего обобрали. — Меня тоже. — согласилась девушка. Хариф осекся, и слегка откинувшись на скамье, принялся рыскать по карманам дублета. Сначала наружные, затем внутренние. Через несколько мгновений, достал из-за пазухи небольшой по размерам кошель и положил на стол. — Нет, основного я не наблюдаю у себя, возможно, потерял или забрали, но тут мой небольшой запас на черный день, скажем так. Не много, но на еду хватит. Жак, могу я попросить тебя сделать это? — Раз ты хочешь, конечно. Ладно, я тогда пойду и посмотрю, что мы можем себе позволить. Жак большим глотком отхлебнул содержимое своей кружки, после чего оставил брата и сестру наедине, направившись к хозяину корчмы. Хариф с некоторое время смотрел на свою сестру, мило кушающую бутерброд, запивая его молоком. Внутри себя он чувствовал, как ему хорошо. Но парень так же понимал, что дорога до поселения займет пару дней. Виной всему выпавший рано снег. Все замело настолько, что казалось сам дух мороза, решил прогуляться по землям смертных. Жак подошел довольно скоро с небольшим повязанным мешочком. Закончив передышку, они втроем вышли и немедля покинули неприметное селение. Дорога, ведущая куда-то вдаль, украшалась торчащими верхушками забора из-под снега. Замерзшие поля селян сменились густой растительностью и пустыня перестала быть таковой. Музыканта обуяла тоска, порядком он не притрагивался к инструменту в желании веселить людей. И речь шла не о тех алчных графах и баронах, а о простом люде, о тех, кто заскакивает мимоходом в таверну и остается там на неопределенное время, что бы послушать игру талантливого музыканта. Хариф хотел закончить дело с посланием и отправится дальше не по наказу, а по желанию. Недалеко от поселения клана, которое располагалось на пустошах, он знавал один приличный город, в котором хотел засесть на небольшой промежуток времени. Поэтому для себя решил возразить любым просьбам своего некогда бывшего наставника. Будучи не только менестрелем, но и странником, парень всегда знал куда идти, не сказать, откуда такая уверенность, точно внутри тела срывался некий волшебный навигатор, указывающий дорогу. Поэтому когда перед группой появилась развилка, Хариф не задумываясь, повернул направо. Снег скрипел под ногами, из чащи доносились какие-то шорохи. И кто знает, что там обитало, толи зверь могучий, толи бандит вонючий. Прощу прощения за столь грубую лексику. Но ведь оно и правда, невзирая на опавшие листья, за голыми деревьями разглядеть что-то представлялось весьма трудным. Да и вдобавок, Хариф свернул с большой дороги на узкую лесную тропу, мотивируя тем, что получится срезать часть пути. Хотя она выглядела весьма протоптанной, он не придал этому значения. День — два назад кто-то здесь ходил, но вероятность, что этот человек пройдет ещё раз — очень мала. Да и спать больше предпочитал среди деревьев, нежели на обочине дороги. Очнуться связанным не сильно то и хотелось. А патруль, марширующий от города к городу, не самое приятное зрелище. Хотя в такой мороз вряд ли кто-то отдаст подобный приказ. Обычно типовую систему использовали при централизованной имперской власти, что весьма удобно. А учитывая границы, единого правителя нет ни у одной из существующих, насколько мог припомнить Хариф. Вдалеке пробежал олень, разглядеть его почти удалось, рогатый шустро проскочил меж деревьев и умчался куда-то вглубь. Погода все не менялась. Временами поддувал ветерок, держался мороз, солнце вскоре собиралось за горизонт. Не удивительно, что балахоны не помогали так, как хотелось, однако без них, все свелось бы к куда худшим действиям. Зимой, как принято ночь главенствует над днем, вот и тьма окутывает мир в разы быстрее. Место для ночлега следует искать за ранее. Но порой случается так, что оно само находит путников, правда звучит как-то диковато. Скажем так. Через определенный промежуток ходьбы сквозь деревья, группа наткнулась на место привала, и пусть все оно оказалось засыпанным снегом, а кострище холодным, тем не менее, сэкономило массу времени. Жак соорудил нечто отдаленно напоминающее вертел, используя сухие промерзшие ветки деревьев, а Хариф тем временем изо всех сил разжигал огонь. К сожалению, укрыться от ветра и снегопада, который пошел очень неожиданно, не представлялось возможным, но с другой стороны не было особой веры, что впереди есть какая-то пещера или же грот. Брат с сестрой удивились, когда застали в мешочке с едой овсяный хлеб, считался тот дорогим лакомством, так как приходился на вкус очень нежным и приятным, нежели ржаной. Мясо заколотой коровы так же пришлось по вкусу, признаться моряк не пожалел тех денег, что дал музыкант и купил неплохую пищу. Единственное различие, так вместо вина, которое выпила Нярли, оба они пили водку, девушка отказалась категорически, а Жак настоял, что преимущественно брал её для них двоих. Ну, парень припираться не стал и залил огненной жидкости внутрь. Дальше был наверное простой вечер путешественников, сидящих у костра. Нярли не смотря на кусачий мороз уснула быстро, её голова ненароком упала брату на плечо, впрочем, само тело тоже завалилось на бедного Харифа. Но он не обратил на это внимания, сонно погладывая на моряка и куда-то за него. Жак сидел, оперившись на дерево, с ненормированной периодичностью подкидывая дровишек в огонь, попутно наблюдая хоровод снежинок. Похожие на хлопья они кружились в воздухе, приземляясь на темный нос капитана. Такое сказочное зрелище задевало струны души, заставляя какую-то знакомую мелодию играть внутри. Устремляя взор за своих подопечных, на тропу, укрывающуюся во мраке, Жаку казалось, нет в этом мире ничего, кроме этого островка и этой дороги. Но тут же он понял, что бесконечный путь, с островками для передышки — есть смысл мироздания. Что завтра они пойдут этой же темной тропой и в очередной раз остановятся на таком же островке, что бы переждать «что-то» и восстановить силы. Думал он и о чем-то ещё, но в какой-то момент просто уснул, отдаваясь божеству сновидений. Честно сказать, то нависая над очагом пламени, меня посетил вопрос. А почему я не могу явиться к этим людям и помочь в трудную минуту? Вполне ведь могу. Но остановило непонятное ощущение, будто что-то нашептывало «Не вмешивайся в историю». Наверное, оно говорило правду. Хотя я никогда не дам слово, не трогать пути мироздания и не влиять на ход истории. Слишком уж я насмотрелся этих интересных картин, когда мог спасти человека, но позволял ему гибнуть. Нет, я не строю из себя защитника невинных, но порой мне кажется, что нельзя просто так стоять на месте. Что-то во мне изменилось и я это чувствую очень сильно. В остальном же, снежные хлопья валили на землю неимоверно и наблюдая за отдыхающей группой, мне казалось к утру их завалит с головой.***
— Хариф. — обратился Жак. Сонливость частично одолевала его, но потерев глаза и вдохнув полной грудью морозного воздуха, он прогнал её остатки и взбодрился. Группа выдвинулась в дорогу рано, не успело и солнце взойти. Ветер утих, и лишь снегопад не прекращался. — м? — немногословно отозвался менестрель. Тут же зевота охватила его, парень прикрыл рот рукой и после слегка потряс головой. — Скажи, ты понимаешь суть четырех границ? — А ты? — с ходу атаковал Хариф, без какой-либо затеи. — Если бы я все знал, не стал бы досаждать тебя такими вопросами. Музыкант задумался, точно выискивая нужную информацию в глубинах своей памяти. Жак продолжил мысль. — В последнее время мы с ребятами очень много плавали и не сильно обращали внимание на политику. Я узнал об этом не так давно от твоего отца. Хариф выслушал Жака и решил дать объяснение, как сам видит эту картину. — Не знаю, как на самом деле, но я считаю, это просто предлогом ненападения друг на друга. Правителей несколько на каждой стороне, у каждого свои цели и интересы, поэтому это лишь формальность. Было бы более разумно их возводить, при централизованной имперской власти, когда один человек представляет свой народ. И на юге вроде бы собираются так сделать, создать имперскую династию. В любом случае АЙ… — попавшая в глаз снежинка вызвала небольшой дискомфорт у парня, он раза два сильно моргнул, приходя в себя. Провел пальцем, вытерев снежные слезы и продолжил — …это я считаю формальностью и предлогом. Благодаря которому можно решать свои внутренние проблемы. И что ещё, есть церковь, которую не касаются эти границы и которая забирает земли в последние месяца все активнее, используя при этом своих воинов. — В последнем мы убедились на собственной шкуре. — недовольно отозвалась Нярли. Девушка большую часть времени шла молча, к брату не приставала. Быть может ей что-то или даже кого-то не хватало, а может, не было настроения. Хариф не раз за утро видел её расстроенное выражение лица, но заговорить на эту тему не решался. Просто продолжил начатый диалог. — Именно, поэтому большую опасность представляют сейчас не столько короли и правители, сколько церковь. Жак промолчал, выслушав полностью слова Харифа, он почерпнул интересующую его информацию и погрузился в непродолжительное раздумье. Являясь моряком, проводящим основную часть времени в плавании, новости до него и его некогда живой команды доходили с запозданием. Поэтому о некоторых происшествиях Жак был просто не в курсе. Шагая немного позади, капитан наблюдал, как падающий снег украсил балахоны Харифа и Нярли. Смотрелось, возможно, занятно, но признаться ему хотелось избавиться от белого покрывала. Постоянные пикирующие в лицо снежинки начинали надоедать. Солнце, кроме того, что освещало землю, больше не занималось ничем. Порой казалось, именно от него исходит основная аура холода. Двигаясь все тем же леском, группа петляла между деревьев, делая дуги и зигзаги. За столь короткое время тропинку засыпало с лихвой и идея срезать дорогу, уже не казалась такой хорошей, как в первые минуты. Час, два, а может и все три, группа продолжала шагать по скрипучему снегу, одолеваемая холодом. Стволы деревьев, что прежде стояли беспорядочно, казалось, выстроились в ряд, изображая из себя аллею. Точно специально для них это было сделано, озираясь на такую красоту, казалось где-то рядом сидит художник и рисует картину устало-идущих путников через лесную тропу, украшенную деревьями в белых костюмах. Но к сожалению Хариф слишком поздно заметил столь красивый пейзаж и тут же выпал из гущи, падая на большую дорогу. Очухавшись он заметил, что лес остался за его спиной. И эта картина аллеи, оказалось ничем иным, как воображением, так как деревья вновь стояли беспорядочно. Улыбка безмятежности на мгновение отразилась на лице и он в компании своих спутников зашагал по большаку с большей силой духа, чем прежде. Вилявшая точно змея, она уходила то влево, то вправо, на короткий миг становилась прямой, вновь виляла, сопровождаемая усыпанным белым полем, идущим прямо за горизонт, казалось в бескрайнюю пустыню. Правда по правой стороне, небольшие рощицы деревьев местами возвышались над головами, хотя по большей своей части были за пятьдесят шагов от дороги. Первой, нарушить столь волшебную тишину решилась девушка-шут, на душе её поселилась картина огромного мира, где люди встречаются только в городах, да поселках. И лишь немногие решаются на далекие странствия. Неволей она произнесла фразу задумчивым голосом, в котором отражались большие размеры целого мира. — Дороги, такие пустынные… такое чувство, будто все затаились где-то. Дух невообразимых широт мира сего передался музыканту и моряку, оба почувствовали тоже, что и она. Задумались и после сказали свое слово. — Да… за последние годы странников стало гораздо меньше. А население городов возросло. Это связанно? Сейчас мне кажется, что я готов вечность брести по этой дороге, бесцельно, главное, что бы она не кончалась. — менестрель наполнил свои слова безысходностью и в тоже время чувствовался в них какой-то цепкий дух, говорящий, что на самом деле все это имеет какой-то глубокий и философский смысл. — Именно поэтому я не сильно жажду оседать в городе. Странник, бредущий по дорогам мира сего, свободен во многих смыслах этого слова. Недаром люди, уставшие от суеты жизни в городе, прощаются со всем и отправляются в паломничество. Это закаляет дух, волю и такой человек становится до неприличия свободолюбивым. — слова капитана, в совокупности с рассудительным темпом, выдавали в нем скорее философа, чем морского волка. Девушке определенно удалось зажечь в этих двоих философский размышлизм. Она улыбнулась, но так, как шла впереди, улыбку наполненную счастьем, никто не увидел, разве что кроме проскакавшего мимо кролика. На белом, бескрайнем поле, как из ниоткуда появилось разрушенное небольшое строение, очень похожее на вход в заброшенный храм. Таких по миру раскидано немало, говорят, в них почитали древнейших божеств, но после того, как церковь обрела силу, их уничтожили в основной массе своей. А отстраивать заново никто не брался, скорее из-за нехватки материалов, хотя так же во многих можно было встретить крестьян и паломников. Потихоньку дорога холмилась, но деревья и другая растительность встречалась так же реже. Жак, увидал вдалеке пустыни силуэт, казалось он был на самом горизонте, привлекая внимание товарищей, он пальцем указал направление. Хариф не раз сталкивался с подобными явлениями, впрочем, как и сам капитан. Силуэт непременно принадлежал мифическому созданию. А если предполагать по очертаниям, то принадлежал вепрю. Нарли же более обладала теоретическими знаниями, состоя на должности шута, при дворе короля, поэтому о таких вещах слышала разве что из уст каких-либо гостей. На общедоступной поверхности знаний об этих существах так же лежало их поведение. Они могут вести себя непредсказуемо и порой в ярости напасть на город или селение. В рукописях приводился не один пример, как такие существа разоряли деревни и разрушали целые города. В свою очередь, люди должны знать, как им противостоять. И иметь в своем арсенале козырь, на непредвиденную ситуацию. Но это лишь в идеальном раскладе, мы же знаем, что идеальных вещей не существует. Поэтому при таких случаях, город обычно нес не слабые потери со стороны жителей, про деревни и говорить не стоит. — Ещё не много. — проговорил Хариф, выпуская на волю белые облачка. Такой немногословной фразой, он говорил, по большей части сам себе, что осталось не далеко. Его попутчики шли молча, наверное никто не хотел тратить энергию на разговоры, приберегая её для борьбы с погодой. Это и правильно. Ведь небольшой леденящий ветерок, начинал завывать, предупреждая путников, что скоро станет ещё сильнее. Так и случилось, за короткий промежуток времени, сила его выросла на порядок, а снегопад прекратился. Казалось, его просто сдуло. Давая отпор стихии, Хариф просчитывал, сколько примерно они прошли и озаряясь по сторонам, прикидывал время. Учитывая, что он не шибко умел ориентироваться по солнцестоянию, в особенности зимой, больше полагался на внутренние часы. По всем прикидкам, совмещенным воедино, он предположил, что время не так давно перевалило за полдень. И хотел добраться до поселения этим днем, дабы не ночевать на морозе под открытым небом. Порой ему очень везет. И назвать причину я не могу, так как не понимаю, или это благословение господне или шкала удачи этого парня просто порой переполнена. Причем в самые нужные моменты. А быть может, я просто себя накручиваю, и в этом нет ничего странного. Спустя ещё минут сорок, где-то на подъеме третьего холма, которые начала считать Нярли с момента минувшего разговора минут через десять, группа смотрела на удаляющуюся вдаль дорогу. Примерно от центра той части большака, которую видели герои, отходила небольшая объезженная тропа, чуть-чуть изгибаясь, уходя прямо до гордо возвышающего замка. Это и было поселение военной ветви клана. Горящие огни маяков на стенах и шпиле, вселяли уверенность, в сердца смотрящих на них путников, теплилось чувства долгожданного покоя, который находится совсем близко. Подобно острову жизни и надежды, замок возвышался посреди заснеженной пустыни. Хариф искренне хотел добраться туда как можно скорее, ведь у него была причина, помимо основного задания. Он хотел увидеть своего отца.***
— Наконец-то, добрались, до чертова замка… Хаа…!.. — Выдохнул Хариф. Кусающий холодный ветер, изнеможенное тело, покрытое инеем лицо, злость, ненависть, радость, все это перемешалось в один водоворот, рождая смятение. Радуясь тому, что наконец-таки они добрались и проклиная проделанный путь, трудности и мороз, музыкант пребывал в полном дисбалансе, что не позволяло ему мыслить здраво. Однако он тут, стоит возле ворот твердыни своего клана. Кинув мимолетный взгляд на спутников, парень взялся за стальное массивное кольцо и постучал о ворота. Без ожидания, маленькая глазная створка отошла в сторону и пара очей уставилась на него. — Кто вы?.. А… Хариф? Ты что ль? — произнес человек удивленным голосом. Даже сквозь метель отчетливо виднелись большие от неожиданности глаза. — Я, я это. Открывай давай! Демон сломит тут стоять, задолбались уже. Хариф ответил из последних сил, казалось он вот вот повалится на землю. Створка мигом закрылась и раздался скрежущий звук открывающегося засова. Дверь в воротах распахнулась, путники ввалились, чуть ли не падая. Более-менее оклемавшись, Они выпрямились. Человек, что стоял рядом был закован в частичный латный и кольчужный доспех, из-под которого ясно выглядывала теплая одежда. Меч на поясе, бардовые волосы заплетенные в косу, лицо самурая, точно сошедшего из мистической повести. Хариф без труда вспомнил человека, что когда-то выручал его, пока он сам обучался в твердыни. — Маруи, как я рад, что именно ты оказался на посту. А то поди ещё с час проторчали на морозе. Маруи улыбнулся и перевел взгляд с трубадура на спутников. Оглядев их, воин довольно протянул руку черному человеку. Обменявшись рукопожатием, они бросили в адрес друг друга несколько слов. — Мы ждали тебя, Жак. — Я тоже вернуться в Тондор. — А ты я полагаю… — данные слова, Маруи адресовал девушке, стоящей рядом с Харифом. — …ещё один драгоценный родственничек. Нярли, не испытывала ни радости от знакомства с очередным кровным человеком, ни злости, ни удивления. Монотонным голосом она представилась, только из уважения. На данный момент её не особо заботило все, кроме себя и брата. — Нярли Джэррэ — ветвь винокуров. Воин вежливо склонил голову, затем произнес, обращаясь уже ко всем трем прибывшим. — Рад видеть вас в добром здравии, я отведу вас к Куришицу, он обрадуется хорошим новостям. Менестрель кивнул. Шагая в сторону центрального двора, группа миновала крытый, широкий проход. Оглядывая, Хариф припоминал, что этот самый проход огибает весь замок, являясь че-то сродни оборонительной позиции, хотя сам не мог сообразить, как он может пригодиться. Следом другой проход или лучше сказать выход, ведущий прямиком во двор, украшали шесть статуй, по три с каждой стороны, да только кого они изображали не знали сами хозяева, да и часть из них пребывала в разрушенном состоянии. Сам двор пустовал, обычно Куришицу лично проводил занятия с учениками, однако пришедшие морозы как видно заставили отложить обучение. Или перенести их в сам замок. По крайней мере эта информация текла из глубин разума Харифа, как же дела обстояли на деле, парень не знал. — Честно сказать, не ожидал встретить вас в такую метель, могли бы переждать её в городе, заказ, что Фанис хотел обсудить, не столь срочный Жак. А кстати, ты оставил Бунгу на корабле? Петр хотел что-то смастерить для него. Слова Маруи болью отозвались внутри капитана. Жак тяжело вздохнул, дрожь пробила тело сильнее мороза. Жак ответил с печалью и сожалением, упрекая себя в том, что не сделал ничего для спасения своей команды. — Нету команды больше, всех убили… Шаг Маруи притупился, не зная как обстоят дела он заговорил о команде капитана, тем самым причиняя ему боль. — Не вини себя, Жак. — произнесла Нярли. — Мы оказались схвачены наёмниками и заточены в крепости. Если бы ты кинулся их спасать, то погиб сам. — Это было бы правильно! Я капитан, я должен был умереть вместе с командой! Резкий крик черного человека разлетелся вокруг, однако метель не дала распространиться ему далеко. — Это не правильно, это безрассудно. — отбила девушка — Ты остался жив, быть может капитаном тебе не стать, но у тебя все ещё должны быть причины жить дальше. Сделать так, что бы смерть команды не оказалась напрасной. Вспомни слова Велерада. Он кричал о верности своему капитану, о верности тебе. Вспомни лица своих людей. Они отказывались от предложения наемников, каждый из них умирал с гордостью, служа тебе. Правда, ты не сделал ничего, что бы спасти их и у Харифа это не вышло. Зато в твоих силах сделать так, что бы больше дорогие тебе люди не умирали. Речь сестры Хариф оценил весьма хорошо, пусть и на кроху, дух Жака воспрял. Черный человек тяжело вздохнул, как бы принимая произошедшее. Шаг стал тверже. — Прости меня друг, я не хотел причинять боль. — Не переживай, Маруи. Я справлюсь. Я Жак Крепкий, сделаю все, что бы моя команда смотрела на меня с уважением и когда придет время, присоединюсь к ней. Путники продолжали идти, ведомые воином Тондора и наконец дошли до больших деревянных ворот в стальной оправе, ведущих внутренний двор. Уже там, музыкант приметил изменения произошедшие за то время, пока его не было. Люди клана отстроили и укрепили ранее хрупкие места. По рассказам Куришицу, этот замок клан Джэррэ нашел не так давно, да только находился он тогда в разрушенном состоянии. Кому он принадлежал ранее неизвестно. Сейчас же служит пристанищем на севере. Являясь одним из крупных поселений клана. И военным, единственным в своем роде. Внутри замок поражал своими размерами. Большой главный холл, с выходом на кухню, подвал и винтовой лестницей в конце. Пусть обстановка и была несколько побитой, выглядело все равно превосходно, создавая какой-то собственный антураж, не присущий замкам рыцарей и королей. По мере подъема и углубления, замечалось изменения в интерьере. Мягкие тона, ковры и вазы, свечи. Становилось очевидно, что работы над крепостью ещё ведут, потихоньку приводя место в порядок, изменяя его до неузнаваемости. И если по началу образ побитого замка, голых стен создавал впечатление о прибежище наемников, в точности как Хариф наблюдал в плену, сейчас же рождалось впечатление обители некоего ордена тайных, но могущественных воинов. Куришицу жил на самом пике твердыни, в личных покоях, напоминающих покои знатного человека, он за небольшим столиком читал толстую книгу. Правда стоило Маруи рассказать о прибывших гостях, глава северного поселения сию секунду отложил книгу и попросив обождать за столом, скрылся из комнаты. Отсутствовал он минут двадцать точно. Хариф с компанией уж не знали чего и поделать, просто продолжали сидеть, радуясь тому, что тепло камина так хорошо греет комнату, позволяя расслабиться. Вскоре Куришицу вернулся, несся с собой поднос, на котором стояло четыре чашки с горячим напитком и тарелка на которой лежали свежеиспеченные пирожки, толи он сам их так быстро приготовил, толи это удачное совпадение — неизвестно. Поставив поднос на стол, глава занял свое место и поглаживая трехдневную жесткую щетину начал. — Теперь, когда вы немного отогрелись, можем поговорить о том, что вас сюда привело. Впрочем… — взгляд упал на Жака, отхлебнувшего горячего чаю — …тебя мы ждали, Жак. — далее взгляд перешел на менестреля и его сестру — А вот тебя, Хариф, я и не думал увидеть. Надо же, сколько времени то прошло. Вымахал знатно. Помню тебя ещё юнцом. А девушка? — Это моя сестра, наш родственник, Нярли Джеррэ. — Хариф продолжил сказ так же быстро, как и представил сестру — Мы вот почем тут, дядя. Виктор просил передать тебе послание. Учитывая, через что мы прошли, я удивлен, как оно сохранилось. — говорил он от части с сарказмом, помятуя о божестве ветра, сохранившего важный конверт — Впрочем это не важно. Единственное, не знаю, какова его тема, но думаю тебе стоит знать, что на западе сейчас неразбериха. Куришицу принял письмо от музыканта, но раскрывать не стал. Отложил на край стола. — Морозы в этом сезоне очень коварные. Так что я удивлен, как вы вообще добрались до Тондора. Учитывая, что наемники в последнее время разгулялись не на шутку, удивительно. Я позже прочту его. А сейчас поешьте и попейте чаю. Улавливая непонимающий взгляд Харифа, Куришицу продолжил. — У нас будет время обсудить послание позже. Вам надо восстановить силы и принять ванную. Я передам, что бы все подготовили. Так что сможете помыться и побриться. После сказанного главой, музыкант погладил себя по подбородку и понял, что порядком зарос за минувшее время. Впрочем ладно. Все равно сейчас он не был готов обсуждению серьезных тем. Поэтому принял предложение своего некогда бывшего наставника. Дальше диалог не продвинулся, возможно менестрель и хотел о чем-нибудь поговорить, да только начинать по какой-то причине не решался. Даже его товарищи ели молча. Хотя принимая во внимание Жака, становилось понятно, пусть капитан и уверил, якобы приняв смерть своей команды, на деле все оказалось куда сложнее и наверняка ему потребуется какое-то время. На счет сестры, Нярли сама не знала, что происходит. В голове у девушки все перемешалось в кашу и она не могла говорить или думать. Единственное, чего она действительно ещё хоть как-то понимала, так это желание привести себя в порядок. С момента, как девушка-шут покинула своего короля, перестала заботиться о себе и так сказать запустила в плане ухода за внешность. Нет, Хариф то все скажет, какая она красивая, да и Жак поддержит парня. Да только по правде говоря, Нярли хотела почувствовать себя настоящей девушкой, заняться волосами, ногтями, кожей. Сделать все те женские штучки, которыми обычно и занимаются девушки.***
Спустя небольшой промежуток времени, Хариф, Жак, Нярли располагались в комнате, выделенной Куришицу. Небольшая, но вполне уютная. Хотя по правде говоря она больше походила на крохотный вариант казармы с тремя деревянными кроватями, тумбочками возле каждой и маленьким столиком. Хариф сбросил с себя одежду, оставаясь в одном нижнем белье, что сделали и его товарищи. Затем взял полотенце и не дожидаясь остальных направился в сторону купальни. Прекрасного бассейна горячей воды ожидать не стоило, ограничиваясь лишь пеньками, кусочком зеркальца, глядя в которое едва получилось бы нормально побриться и тазиком. Размышляя о делах насущных, музыкант зачерпнул из большого чана нагретой воды, поставил тазик у пенька, взял мыло, не торопясь протер каждый сантиметр своего тела. Следом окатывая водой. После принялся бриться. С горем пополам ему таки удалось это сделать, ограничиваясь парой порезов. Как только закончил, дверь заскрипела и в помещение зашла Нярли. Настроения у девушки не было, Хариф увидел это по поникшему выражению лица. Она медленно прошла, без слов села на пенек, принимаясь натираться мылом, словно кукла, тупо выполняющая приказ хозяина. Музыканта изумила такая картина, поэтому ничего не говоря, он молча зачерпнул воды из чана и окатил сестру с головы до ног. Девушка удивленно уставилась на брата, а тот улыбнулся. — Знаешь, так куда проще, не находишь? — Ага. — Ну же, ты чего такая поникшая? Давай я тебе помогу. Парень забрал у своей сестры кусок мыла и намылил ладони, принимаясь ухаживать за телом Нярли. Не прошло и минуты, как оба залились краской. Однако музыкант не переставал, продолжая заботливо массировать тело сестры. Плечи, грудь, талия, опускаясь все ниже и ниже, попадая в самые откровенные места. В один момент вырвался томный стон со стороны девушки, она откинулась назад, в желании увидеть лицо Харифа. — Знаешь, братик, если так продолжится, тебе придется взять на себя ответственность. — Если это ты, я готов, сестренка. Ответил менестрель, пытаясь изо всех сил скрыть возбуждение, за нелепой и глупой улыбкой. — Все-таки ты извращенец, Хариф. На эту фразу парень не смог дать ответа, потому что любой из ответов никуда не годился, что бы выпутаться из этого диалога. А коли он сам стал инициатором подобного действа, теперь пожинал плоды, убивающие его раз за разом. «Надо же, даже сейчас аромат Нярли перебивает этот кусок мыла. Как же она приятно пахнет, словно это её особенность. Что бы не случилось, этот приятный и мягкий аромат цветков исходит от неё, точно фея. Боюсь даже мне не выразить это ощущение, эти чувства, когда я вдыхаю его снова и снова… в чем твой секрет, сестренка? Возможно, ты и сама не знаешь. Я всегда буду тебе улыбаться, а теперь — пора.» Шум выливаемой воды заполнил комнату. — Аааа… как хорошо. — довольно выдохнула Нярли. Затем встала и повернулась в сторону музыканта. — Знаешь, Хариф, нет смысла скрывать что-то в подобной ситуации, раза три ты меня точно коснулся им. — Нярли завершила фразу хитрой улыбкой и закрытыми глазами. Хариф от подобного заявления стал чувствовать себя очень неловко, тут же прикрывая свое достоинство руками, глупый смех вырвался из него, точно тот говорил «да я как-то не хотел, само вышло». На что девушка ответила лишь одной фразой, после которой парню стало не по себе. Милость, любовь, жестокость: все соединилось вместе. — Знаешь, братеЦ, еще разок и я тебя кастрирую. На этой кульминации, сестра Харифа вышла, оставляя последнего испускать дух. — Ну хоть настроение поднял… Возвращаясь назад, менестрель зевал, тяжело вздыхал и порой чуть ли не валился с ног. Усталость пути повлияла на него очень сильно. Хотя сам парень как-то переживал, ведь за столько времени путешествий, он не выдыхался так сильно. И теперь не мог понять, толи действительно дорога оказалось тяжелой, толи есть иная причина. Решить что-то конкретное не получилось. Добравшись до комнаты, Хариф обратил внимание на спящую сестру и отсутствующего Жака. «Наверное, он ещё моется» всплыло в голове. Лег на свою кровать и за долю секунды уснул крепким сном. Пожалуй, этот раз стал отличительным. Странствуя по бескрайним просторам царства снов, до ушей трубадура стала доноситься мешанина разных голосов, смеха, какого-то оркестра. Затем он открыл глаза, очутившись в месте наполненном демонами: Большой зал, освещаемый лишь торшерами и факелами. Длинный, широкий стол, на котором умещалось невероятное количество блюд и напитков Жуткий смех чертиков — низших демонов. Разговоры, перешептывания других представителей демонической иерархии. Непонятный оркестр, играющий толи национальную песню, толи марш легиона. И голос представителя этого народа — Сатаны. Восседая на троне из белого камня, Сатана попивал вино из бокала в правой руке, откидывался на троне и постоянно восхищался. Говоря: «Как же восхитительно!» А после упоминал какую-то королеву. Хариф точно осознавал где находится, однако состояние его было такое, словно он уже успел перебрать. Голова шла кругом, мысли разлетелись непонятно куда. Как он сюда попал? Почему его не трогают? Как ухитрился стать гостем самого Сатаны и что для этого сделал. Почему верховный правитель демонов так жалует его? Пока музыкант старался разобраться что к чему, к нему подошла демонесса, наряженная в фиолетовое бархатное платье, с длинными черными волосами, закругленными от части рогами, в сторону затылка, все это в совокупности с красным цветом кожи. Она что-то говорила, но Хариф не слушал, только непонимающе смотрел на неё. После она схватила его за руку и повела за собой. Далее парень разбирал обрывки фраз: любовь, семья, счастье. Но о чем конкретно говорила его провожатая — не понимал. Звук открывающийся двери. «Комната — довольно приятная, комната этой девушки» — думал музыкант. Следом понимание происходящего улучшилось, он понял, чего хочет демонесса, что привела его сюда. Понимая, что это как-то не правильно, парень старался сопротивляться, однако тело не слушалось. Мгновение и он уже полураздетый лежит на кровати, а на нем сидит эта девушка — демон. Все началось так стремительно, что Хариф уже не понимал, как все происходит, в процессе улавливая что-то о любви, о вечности и сыне Мьёрне.***
— Надо же. Сон. Странный какой-то. — Очухиваясь от оставшейся сонливости, Хариф оглядел комнату: Нярли по-прежнему спит. А Жак или уже встал или вовсе не приходил. Очухавшись, парень прошелся до стола, накинул плотный, прошитый мехом халат и в деревянных сандалях вышел из комнаты. На удивление в крепости поддерживалась относительно приемлемая температура. Так что нельзя сказать, о сильном холоде. А вот где и шел жар, так это на кухне. Музыкант решил заглянуть, она как раз располагалась на том же уровне замка, и увидел Жака, что-то уверенно готовящего. Не часто повезет застать капитана пусть и бывшего, за готовкой. Вдруг, Жак резко повернулся в сторону выхода. Выражение лица говорило, будто он увидел нечто пугающее, но тут же оно приобрело мягкие оттенки. — А… это ты, Хариф. — Что-то не так? — удивленно вопросил парень. — Да показалось, что что-то почувствовал недоброе. А это ты. Поди подводят инстинкты. Хариф мягко улыбнулся и ответил, стараясь чуть успокоить капитана. — Ты пережил смерть своей команды, немудрено, разыграться волнению и нервам. Тебе стоит разобраться в себе, подумать. Пока находишься в Тондоре. — Дааааа… оно правда. Но не стоит переживать, все образуется. К тому же я встретил твоего отца, мне даже как-то полегчало. Садясь за стол Хариф, недоуменно глядел на Жака и пока тот полез за вилками и хлебом спросил. — Отец? И где он? — В комнате алхимика, на втором уровне. Жак, разложил столовые приборы, хлеб. И после того, как все закончил, поставил на центр стола сковородку, аромат содержимого ударил в нос, Хариф без труда разобрал каждый ингредиент, входящий в состав этого вкусного и простого блюда. — Именно так. — произнес черный капитан. Довольно лыбясь. — Забавно, я не ел такой омлет черт знает сколько. Внизу помидоры и немного ветчины, затем яйца усыпанные зеленью и сыром. Можно было подрезать ещё и перца, но я не сторонник острых блюд. — Как и я. — подметил Жак. — Приятного аппетита. — Приятного. Начавшуюся было трапезу прервал Куришицу Папиро, воплотившийся точно из воздуха. Глава северного поселения медленно оглядел помещение осуждающим взором, после чего остановился на двух личностях, сидящих перед ним. — Когда я вновь увидел тебя, Жак… — медленно, размеренно, произнес он, выговаривая каждую буковку, как будто выносил приговор — то был готов, что ты вновь оккупируешь мою кухню. Но честно признаться, я удивился, стоило мне пять минут назад услышать от своей женщины, что на кухне орудует черный варвар. Да не просто орудует, переводит продукты, которые мы доставали, таким трудом, при этом совратив моего бывшего ученика. Святотатство! Продлившаяся минута казалось вечностью. Жак, ровно как и Хариф, безэмоционально смотрели на человка у двери. Так и показывая всем видом, что распинаться и паясничать не стоит. Затем, выдержав нужную паузу, Жак заговорил. — Забей, шеф, садись к нам. — указал он на место рядом. Глава поселения, со словами «Так бы сразу» уселся на табурет, торжественно вооружаясь вилкой, выкованной из чистой стали. Ну, так уверял сам Куришицу, а вот на счет правдивости, многие сомневались. — Твое чувство юмора не меняется… у тебя его нет. Вроде взрослый дядя, а шуточки летят, как у Харифа в пятнадцать лет. — Шуточки шуточками, однако я пришел поговорить. — выдохнул Куришицу, собираясь с мыслями. Мгновение его лицо приобрело серьезные черты, сделав глубокий вдох-выдох. Оглядев ещё разок комнату, начал — Я прочел письмо, что ты передал мне, Хариф. — с этими словами, Куришицу достал развернутый лист бумаги и положил на стол. — Виктор пишет, южное поселение на грани гибели. — Ещё раз, дядя… — шокировано выдавил музыкант. Жак сглотнул слюну. Оба тревожно смотрели на главу северного поселения. Дыхание стало тяжелым. Куришицу продолжал. — По его словам, Место Гектора уже занял Арслан. Началось, как написано не так давно. После бурных торговых операций. Одна из деревень болела простудой. Да наши не обратили на это внимания. Позже стали заболевать люди Гектора. Все решили, что это та простуда подхваченная от жителей деревни. Однако паника охватила клан после первой смерти. Спустя четырнадцать дней скончался Гектор и место главы занял Арслан, молодой парень, но что-то пытающийся сделать. Виктор отправил ему на помощь знахарей, но и те не дали никаких результатов. Правитель Лонмана объявил карантин и оградил клан от города, запрещая любые внешние воздействия. Новости разлетелись подобно ветру. Виктор просит помочь меня в решении проблемы. Я знаю, ты хотел вероятно просить помощи с убийцей. Да придется тебе заняться им самому, Хариф. Убийца режет по одному, а эпидемия положила целое поселение. — Ты уверен, что это простая болезнь? — вопросил трубадур, не срывая своего удивления и замешательства. — Я понимаю, к чему ты клонишь. Я не знаю. Слишком много вещей случилось. Наша семья может и велика, но мы не боги. И наша проблема в том, что из-за одного, могут пострадать все. И если все хреново, то мы как раз в такой ситуации. И кстати, Хариф, хочу дать подсказку. Убийца будет на севере. Наверняка в соседнем городе, хотя бы потому, что это самый крупный город севера. Это Виктор тоже указал. Хотя ты наверное уже знаешь, что это скорее наши догадки. Основанные на том, как он держит путь. Связь никто не уловил и мыслей нету. Так что день-два и тебе стоит отправляться в Глоку. — Ясно… — ответил Хариф. — Однако все это мне не нравится. Раз такие дела, пойду найду отца, хочу с ним поговорить. Куришицу кивнул. Жак дружески приободрил. — Давай. — Спасибо, было очень вкусно. Размышляя о сказанном ранее, Хариф ничего не понимал. Все эти проблемы очень походили на массовое истребление клана. Но даже если и так, зачем кому-то нападать на них? Вопросы, ответ на которые найти очень проблематично, учитывая чертову тучу родственников. Блуждая на просторах раздумий, Хариф и не заметил, как добрался до комнаты алхимика, даже не зная, где конкретно она расположена. Постучав, он отворил дверь, проходя внутрь. Как и в прошлом, отец не удостоил гостя словом «входите» или подобным. Как и в прошлом, отец Харифа стоял у своего рабочего места, что размалывая, смешивая, переливая. Увлеченный работой, он остановился только тогда, когда музыкант подошел достаточно близко. Человек укрытый темно-синей мантией обернулся. — Здравствуй, сынок. — Здравствуй, отец. Они сразу же обнялись. Отец крепко прижал сына к себе, от чего тот слегка обалдел. После выпустил Харифа из объятий, внимательно его осматривая, тоже делал и парень. Отец Харифа, а именно Фанис Джэррэ выглядел на все сорок три года. С зелеными, изумрудными глазами. Коричневыми короткими волосами. Ростом разве что на два три сантиметра выше сына. — Постой ровно и расскажи мне о чем-нибудь. — произнес Фанис, доставая из сундучка маленький мешочек и колбочку. Хариф тем временем начал рассказывать обо всех тех проблемах, что нависли над кланом. Фанис развязал узелок и взяв горсть бело-желтого порошка, осыпал им сына. — Эй, ты че делаешь, батя?! — возмутился Хариф. — Так надо. — отмахнулся Фанис и тут же плеснул в лицо жидкость из колбы. — Твою жешь мать! Че за херня? Горит! Батя, #*%*! Горит! — Стой ровно тебе сказали! — Прошло… Ты спалить меня хочешь? Нехотя Хариф стал ровно, не понимая, что творит его отец. Фанис оглядел сына и опечаленно покачал головой. Порошок почернел, а жидкость воспылала. — Беда… — не многозначно произнес Фанис. — Ты о чем, что за ритуал? — Хариф. — начал отец — Тебе рассказывали о случае с демонами? Ты вообще в курсе, от куда у тебя книга стихов демонов? — Конечно в курсе. Мне ее подарили, не один год назад. Правда я не помню кто это был. А что за случай? Фанис сделал два небольших круга возле сына, каждый раз трагично выдыхая. И после начал, и начал так, что парень понимал, его отец не горит желанием все рассказывать. — Когда-то не так давно, в клане Джэррэ случился инцидент с демонами. Один из наших людей очутился в прейсподней. Что он там делал не ясно до сих пор. Как он туда попал тоже. Да только факт оказался в том, что не случись этого, вид демонов оказался бы на поверхности. Все это рассказал нам тот, кто побывал там, после чего сразу же потерял сознание и очнувшись уже ничего не помнил. Словно тот эпизод вырезали из его жизни. Я оградил этого человека от связи с этими ужасными существами. Да правда сейчас вижу, мое зачарование более не имеет силы. Слушая отца, Хариф соображал, о ком шла речь. Он ничего не помнил. И где от искать правду — не знал. Даже выслушав весь небольшой рассказ, поверить в существование демонов было трудно. Но вспоминая существование бога и той книги, все казалось не таким уж и нереальным. — Ты можешь восстановить оградитель? — спросил Хариф — Для этого нужна уйма всяких ингредиентов, а у меня едва ли найдется треть. Если бы я мог вернуться в свой сад на западе, тогда да. Неделя и все готово. Впрочем, я не знаю, как эта связь влияет на тебя или демонов. Может она ничего и не дает. Пусть это звучит грубо и глуповато. Я так скажу, сын. Не заморачивайся на этот счет. Может, ты вспомнишь тот период своей жизни и сам поймешь, как со всем разобраться. А сейчас займись тем, что требует твоего вмешательства. Понял? — Да, отец. — Вот и славно. Рад был тебя увидеть. Заходи, коль будет время. — Хорошо. Простившись с отцом, музыкант брел по старым коридорам крепости. Что-то вертелось в голове парня, оно казалось таким знакомым и простым и в тоже время укрытым надежным щитом, от чего не получалось разгадать, что же это такое. В какой-то момент, время остановилось для парня. В окружении зловещего мрачного перекрестка, колон и статуй, чувствовалась аура космоса, или даже правильнее сказать аура мироздания. Миллион вопросов пронеслось бушующим потоком через голову. На мгновение показалось, вот-вот откроются тайны сущего. Откроют свои двери и поведают о запретном. Но… ничего не случилось. По всей твердыне прошла внушительная волна вибрации, Хариф не ждущий ровным счетом ничего, с трудом устоял на ногах. Время обрело ход. Понеслось быстро, так быстро, что теперь за ним точно не угнаться. Чувство тревоги и опасности колоколом било в груди менестреля. С первой секунды парень понял, что вибрация стала началом и впереди ждет что-то ещё. Но так ли это? Он рванул со всех ног в сторону кухни. Прошло не много времени, возможно Куришицу ещё не ушел! Хариф не прогадал. Глава северного поселения сидел за столом вместе в Жаком. Двое выражали неподдельную озабоченность и волнение. — Что это было? — задал вопрос музыкант. Никто не посмотрел в его сторону. Раздался только грубый голос главы. — Нас ожидает осада. — Чего?! Как так то? — оторопел Хариф. — Что за проклятие? — Вот и мне интересно. — Примчался дозорный и сказал, что вдалеке разбит лагерь, а перед ним стоит не шуточная армия. Но кто и зачем послал такою громаду? Какие мотивы? В чем причина? Неужели догадка Куришицу оказалась верна? Или все это есть стечение разных обстоятельств в один момент? Убийца, эпидемия, армия. Какая связь между этим? — Какие будут действия, шеф? — спросил Жак. Куришицу помотал головой, после чего дал ответ. — Готовиться к осаде. Благо запасы у нас есть, да и народу не мало. А вот тебе… — посмотрел он на Харифа — нужно немедленно отправляться в Глоку. Трубадур вопросительно посмотрел на собеседника. — Серьезно? Тогда я беру Нярли и мы выдвигаемся. — Не спеши. — Оборвал глава — Нярли нужна в другом месте. — Не понял… — Она сказала, что у её короля есть медик, далеко продвинувшийся в области вирусных заболеваний. Если так, тогда он может дать шанс людям Арслана. Ты пойдешь один, а сестре предстоит вернуться на запад, Я сказал ей найти Дрездена, он сопроводит её. А пока вы заняты, мы соберем все силы и дадим отпор незнакомому гостю. -Я понял, учитель. Немедленно отправлюсь в Глоку. — Ступай, Хариф. Только музыкант хотел идти, как остановился. Внимательно посмотрел на Куришицу и задал вопрос, секунду назад посетивший его. — Скажи, глава. Нярли приходила к вам, пока меня не было? — Да.- без промедления дал ответ Куришицу — Искала тебя. — И в тот момент появился дозорный? — Да, тебя что-то беспокоит? Куришицу Папиро озадаченно смотрел на Харифа, искренне не понимая к чему тот клонит. Будто что-то подозревал или скрывал. Хариф не продолжал, скорчил грустную рожицу и тяжелым выдохом испустил дух. — Да нет, ничего. Ладно, я пойду. Нужно собрать снаряжение и провизию. У меня к тебе такой вопрос, глава. Есть возможность обеспечить меня небольшой суммой денег? Нас полностью обчистили по пути. А я даже не знаю смогу ли в Глоке чем-нибудь разжиться. Никогда прежде там не бывал. — Ммм… Хорошо. Но у тебя мало времени. Нельзя, что бы тебя заметили уходящим из Тондора. Сходи к Маруи и скажи ему дать все необходимое. Здесь валюта другая и думаю ста Догманов тебе хватит на дней шесть-семь. Это не мало. Когда попадешь в Глоку, найдешь чем пополнить свои запасы. Большой город, в котором много возможностей. Но будь осторожен, там не безопасно. Получив достаточно информации. Трубадур отправился в хранилище крепости. По последним словам главы, Маруи последние пару дней проводил там, за исключением патруля. Найти его оказалось не так и сложно. Несколько вежливых просьб подсказать, где же находится хранилище и парень быстро добрался до дверей. Аккурат постучав, вошел. Темное помещение, заставленное горой бочек и ящиков, подставок. На ветхом деревянном столе лежало вперемешку оружие разного вида на пример: топоры, мечи, когти, ножи и три секиры. Спрашивается зачем? Неизвестно. Из глубины комнаты раздавался глухой звук. Черт знает на что он походил. Хариф прошел до стола и чуть оглянувшись позвал. — Маруи. Ты здесь? — Ага, да. Сейчас выйду. Раздался в ответ голос воина. Спустя минуту показался и он сам. Весь покрытый пылью. Маруи опустился на стул у стола, выдыхая накопившуюся усталость. Было видно, капельки пота, безжизненное выражение лица — человек провел немало времени впахивая в хранилище. — Я не отвлекаю тебя? — задал вопрос Хариф. Понимая, что отрывает товарища. Однако Маруи только отмахнулся. — Нормально. Да и перевести дух не повредит. А то надоело мне тут все разбирать. А надо. Даже если станет ещё хуже… — Тут такое дело. — начал музыкант — Ты уже наверняка в курсе происходящего. — Ааа, ты о грядущей осаде? Честно сказать, я не знаю что случилось, но как-то не по себе. — И о ней тоже. Я отправляюсь в Глоку и мне нужны деньги. Куришицу сказал, ты дашь сто Догманов. В следующее мгновение, выражение лица Маруи скривилось в непонятной гримасе, выражающей полное негодование и удивление, сопровождающееся мыслями «Че за хрень?». Хариф наблюдая такую реакцию, сам пришел в недоумение. Но тут же все прекратилось. Воин сел ровно и аккуратно отвязал один из трех мешочков за пазухой. Огорченно передал их собеседнику. — Что же, было приятно находиться рядом… — наигранно, изображая плач произнес воин. — Эээ… — Я не тебе, а денежкам. Прощайте. — испустил последнее слово Маруи, следом падая лицом на стол. Видя показную наигранность, менестрель громко выдохнул. — Дожились… — И все же. Удачи тебе. Маруи искренне пожелал удачи, после того, как ровно уселся на стуле. Хариф улыбнулся и оставил хранилище. Собрал вещи, нацепил обмундирование, взял теплый меховой плащ с капюшоном и в полной готовности выступил за пределы Тондора. Погода поутихла, но шагать по заметенной дороге оставалось так же нелегко. Не имея понятия, как долго идти до Глоки, парень не знал, хватит ли ему тех не больших запасов провизии? Из сказанного перед выходом, ни деревень, ни трактиров по дороге в город нет. Да и транспорта у Куришицу не оказалось. Слишком затратным для них стало содержание животных ещё с позапрошлого года. В событиях минувшего года, прибыль их крепости значительно упала. Так как перестали поступать заказы на оружие и броню, изготавливаемую как раз в Тондоре. Находились те, кто заказывал и организовывал доставку самолично, но таких было не много. По большей части заказы прекратились из-за волнений на северных землях. Хотя по идее, разного рода волнения и неразбериха наоборот, увеличивали количество желающих вооружиться как можно лучше. Особенности экспедиции, в более заснеженные равнины. Прошел однако слушок, мол одна из таких экспедиций провалилась. Отряд воинов не вернулся. От чего высшие чины пришли в ступор. Конечно, это знание вряд ли подскажет, где может скрываться убийца, но оно может поспособствовать, в других стезях. Вопрос крылся в том, что нужно сделать и кто готов будет сотрудничать? Вооруженный скудным информированием, Хариф прокручивал в голове множество вариантов, пытаясь отыскать зацепку. Что-нибудь, что поможет ему в новом городе.***
— Холодно… — пробурчал Хариф под нос. Пребывание на морозе последние сутки значительно отражалось на выносливости. Порывы зимнего ветра, не замечаемые в первые часы, сейчас донимали весьма ощутимо. Весь взъерошенный, музыкант малу по малу двигался вперед, перебирая ногами по заметенному большаку. Проваливаясь с каждым разом все глубже и чаще. Думать не хотелось. Не хотелось ровным счетом ничего, разве плюхнуться на мягкую кровать, да уснуть крепким сном. И ведь усугубляло положение дел, отсутствие даже маленьких мелочей, которые напоминали бы о людях, о том, что он не один. А усугубляло это отсутствие в действительности? Хариф не знал ответа. Но чувствовал себя странником, бредущим по великой мерзлой пустоши. Где нет никого, никого и ничего, только он. Один против природы. Против великого хлада. И в этом путешествии не было даже цели. Он просто шел, потому, что должен был. Страшная участь… длиною в вечность. Путешествие, которому нет конца. В голове проплыла картина мохнатого пса, упавшего где-то далеко-далеко позади. Спутник не выдержал дороги, рухнул без сил, возлагая всю оставшуюся надежду на хозяина. «И откуда только такие мысли? Никаких ответов? Быть может я начинает сходить с ума?». Музыкант растерялся…. У него и в помине не водилось собаки. Почему тогда? Призывая на помощь все свои силы, Хариф старался выкинуть столь прижившееся видение прочь, как невидимый голос донесся из пустоты. — Пожалуйста… — произнес он спокойно, но в тоже время волнующе — Не сдавайся, иначе я никогда не отворю тебе свои двери. Откуда раздался этот неизвестный, в тоже время знакомый голос? Кто его обладатель? Опять вопросы, оставшиеся без ответов. Еще не много и может Хариф сорвался от нервов и раздражения. Вот только вдали показалось что-то очень похожее на людское наследие. Вскоре измученный странник узрел потрепанный временем дом. Одно из великих наследий, которое может оставить человек в этом мире. Из каменной трубы струились клубы дыма, сквозь заледеневшие окна с трудом пробивался комнатный свет, кто-то есть внутри. Кто-то живет в таком месте. Измученное тело странника наполнила сила. Вот оно, то чувство, когда ты находишь маленькое пристанище, где есть возможность собраться с силами и отдохнуть. Надеясь на добродушие хозяина, странник подошел к двери, радуясь, что наступающую ночь, он дай Бог проведет в тепле и уюте. Дрожащей рукой, Хариф постучал в дверь. Стоял, чуть потупив взгляд, точно в ожидании милостыни. Благодати, спасении… Пробиваясь сквозь шум метели, до ушей донесся звук шагов, затем стук и щелчок. Надежда начинала пылать сильнее. Вот оно — спасение. Скрип открываемой двери привлек внимание. На пороге стоял высокий коренастый мужчина, одетый в шерстяной свитер и меховые штаны. Невзрачным взглядом мужчина оглядел незваного гостя. Менестрель стоял молча, из последних сил сопротивляясь пронзающему морозу. Кинув взгляд за незнакомца, хозяин лачуги чуть отступил в бок, приглашая человека войти. Пройдя внутрь, Хариф остановился. Мужчина закрыл дверь. Тепло очага окутало с первых секунд. Дрожь сходила на нет, тело расслаблялось. Наконец-то облегченный вздох вырвался из уст менестреля. Он выпрямился в полный рос, обращаясь к хозяину. — Благодарю тебя, что разрешил войти. Позволь переждать ночь. — Я не знаю, о чем ты думал, странствуя так легко, морозы в этом году куда сильнее. — грубый голос идеально олицетворял человека перед Харифом. Чувство полного отражения. — Меня зовут Ре, а ты? — Хариф. — коротко представился парень. Ре не протянул руку в знак знакомства, и не сделал ничего, в плане эстетики и вежливости. Развернулся и произнеся короткую фразу зашагал. — Проходи на кухню. Отогревать тебя будем. Небольшая, но приятная кухня, треть которой занимала печь, жар обволакивал тело. Немного погодя, мужчина извлек из неё небольшой чан и поставил на стол. Стоило убрать крышку и аромат сваренных овощей взрывом вырвался на свободу. Приступая к трапезе, музыкант ел не торопясь. Смакуя каждую ложку. По истечении времени, когда организм отошел от прошедшего хлада, парень учуял непонятный запах, что привел его в ступор на пару секунд. Не понимая, что может иметь такой «аромат», Хариф нервно переводил взор в разные стороны, не поворачивая при этом головы. Все упиралось в хозяина, вернее в желании не показаться подозрительным. Ре сидел молча. Точно и вовсе позабыв про гостя. Как только доел, посмотрел на музыканта, убедившись, что тот тоже окончил, спросил. — Скажи, ты уловил некий запах, выбивающийся из всей атмосферы? — Да… — немного неуверенно признался Хариф. Почему-то стало слегка не по себе. Хозяин продолжил говорить. Голос, что в миг стал добродушным и мягкая улыбка отогнали волнения прочь — Это мое особое мясо, выдержка. — он встал приглашая гостя за собой — Пошли, я покажу тебе. Не имея права отказываться, Хариф последовал за ним. Ре привел гостя к двери, ранее ускользнувшей от взора, при мимолетном осмотре дома, а располагалась она в прихожей, впрочем, не удивительно, шкаф загораживал так, что стоя на пороге разглядеть ее не представлялось возможным, а идя на кухню, и вовсе уходила из поля зрения. Если конечно изначально нет умысла, вынюхивать нечто странное или опасное. Что-то отозвалось внутри менестреля. Предостерегающее или волнующее, улыбка все так же висела на лице хозяина. Показалось запах усилился, но почему он не походил на все те ароматы мяса, перепробованные ранее? Или дело в отсутствии кулинарного опыта? Следуя словам, парень первым ступил на ступеньку ведущую вниз. Мужчина двигался позади. С каждым шагом запах становился сильнее, концентрирование… отвратительнее. Хариф начал вспоминать, что когда-то уже вдыхал его. Но до конца вспомнить не мог. Ещё несколько ступенек и оба уперлись в ещё одну дверь, ветхую и старую, насквозь пропитанную этим запахом. За спиной раздался ядовитый до дрожи голос, Хириф напрягся. Но не мог противиться. Он открыл её и ступил на порог. В мгновение ока тело окаменело, взгляд ужасающе метался, рассудок помутнел. Освещаясь тусклым светом факелов, обрубленные тела мертвых висели над полом пробитые мясницкими крюками. В правом углу стоял деревянный стол, измазанный иссохшей кровью, с воткнутым в нем секачом. Рвотный запах разлагающихся тел бил в нос. Хариф вспомнил нашествие чумы и гору трупов, лежащих на улицах небольшого, забытого города. Он не мог пошевелиться, хотел закрыть ладонью лицо, но не мог. Не успел подумать, ничего не успел, даже не расслышал голоса Ре, за своей спиной. Время по-настоящему застыло, заледенело. Оно было таким же холодным, как и лезвие ножа, аккуратно вошедшее в бочину. Не испытывая боли Хариф пошатнулся, кровь тонкой струйкой капала изо рта, оставляя металлический привкус. Бессилие и менестрель упал, ударяясь головой о каменный пол. Так закончилась история Харифа Джэррэ. Так закончилась история музыканта, не познавшего мировой славы. Так закончилась эта история. Пожалуй, это стало бы не самым удачным завершением. Множество вопросов, много дел и контракт, который надлежит выполнить. Если я уйду, все кончится… для меня. Но не для человека, подписавшего контракт с богом. Ре, держал в руках секач, отмеряя нужную длину от каждой конечности. И собрался было начинать рубку, как что-то привлекло его внимание, силой заставляя повернуться. И он застыл. Толи от ужаса, толи от магии неизвестно. Существо, стоящее перед ним не собиралось долго размышлять, одним из щупалец оно схватило убийцу и сдавило так сильно, что тело разломилось на две части. Не торопясь, существо приблизилось к лежащему на столе музыканту, медленно склонилось над ним. Из-под капюшона начал струиться поток воздуха, обволакивая умирающее тело. Не воскресить, но спасти на грани смерти, увести с тропы в пустоту. Подобно магии чудотворца, рана затягивалась, ушиб на лбу пропадал. Хасто возвращал человека, заключившего контракт к жизни. Хариф очнулся не сразу, но когда все же открыл глаза и постарался встать, лег обратно. Жутко болела голова. Чуть придя в норму, парень все же нашел силы, слез со стола и осмотрелся. Комната пустовала. Раздавленное на две части тело Ре лежало рядом. Ещё раз музыкант окинул взглядом подвал. — Каннибал… — тихо произнес он. Затем посмотрел на запястье руки, где красовалась татуировка, обжигая синим пламенем — Повезло, что вообще глаза открыл. — хрипловато протянул Хариф, от части недовольно. Пламя угасало, а трубадур тяжело вздыхая, отправился наверх. Ночь ещё не миновала, и он намеревался подождать до рассвета, прежде чем покидать кровавую лачугу. Место, ставшее какой-то контрольной точкой странствия. Объяснить это не получалось. Как-то непонятно и тяжело. Но если попробовать, то получалось что-то вроде того, точно с новым рассветом и выходом в путь начнется новый отрезок истории. А уж хорошее или плохое… не понятно. Однако перед всем этим, парень решил осмотреть жилище. Взгляду попался книжный стеллаж, ряды которого плотно забивали книги различных авторов. Сказочников и ученых. Листая пару из них, из уст Харифа вырвалась легкая фраза. — Да мы и сами порой как в сказке живем… хотя описание мирной жизни довольно интересное. Взять с собой одну? Так и оказалась небольшая книжечка в дорожной сумке. В остальном не нашлось ничего, что привлекло внимание или возможно пригодилось бы в пути. Менестрель с волнением проверил подвал ещё раз, убедился в смерти каннибала и подперев дверь подвала от греха подальше, устроился в спальной комнате. Вначале чувствовался дискомфорт, а спустя минут тридцать, парень крепко посапывал, набираясь сил.***
С восходом солнца открывал очи и сам трубадур. В сравнении со вчерашним, мороз поубавил силы, да и ветер заметно стих. Хариф довольно двигался на встречу большому городу, время от времени оглядывая местность вокруг себя. Казалось, леса заменились одной большой ледяной пустыней. Однако он был уверен, что все это не на долго и очень скоро его встретит своими объятиями цивилизация и хаос большого города. Крепко обнимут, чуть удушая в своих объятиях. И этому тоже стоило радоваться. Дорога плыла, вскоре справа от большака, парень заприметил вдалеке небольшое скопище домиков. Скорее всего — деревня. «Ну его нафиг, от греха подальше…» в ту же секунду проплыло в голове. Поминая ранние события, музыкант не собирался пытать удачу в новом маленьком пристанище. Наоборот, собирая все силы и дух, он зашагал бодрее обычного, собираясь как можно скорее сократить время пути. Дорога позволяла обдумать многое. Оседлая жизнь, конечно хорошо, да только путешествуя, можно смотреть на мир другими глазами, ощутить свежесть жизни и прийти к важным умозаключениям. Или же скатиться вниз и угодить в лапы бандитов, диких животных или тюрьму. Хариф много думал. Даже сама погода подстегивала на размышлизм. Порой мысли путались, мешались, перебивали друг друга, но все же становились в ряд, создавая осмысленность, идею, цепь, приводящую к решению или заключению. Конечно, он не был гением, тактиком, стратегом, мудрецом или сыщиком. Это не значило, что Хариф туп, но в размышлениях над убийцей, эпидемией клана и отцовским рассказам о демонах, не мог разобраться, что к чему. В чем причина. Возможно, сделать выводы и решить задачу не так уж трудно, найди больше ниточек и зацепок, правда ни одной не было. Поэтому Хариф решил не забивать мысли и спокойно держать курс. Дорога не обещала быть легкой, но уже завтра он намеревался добраться до цели.***
Большие города всегда притягивали к себе людей творческой натуры, в особенности ночью. Именно потому что ночью они не засыпали, а продолжали кипеть жизнью. Не той, что текла днем: обычной и бытовой. А загадочной и невероятной, волшебной и завораживающей, непредсказуемой и пугающей. Чудилось, только ночью город обретал свои настоящие краски. Показывал истинную натуру. Открывался под другим углом. Очутившись в Глоке, Хариф безмятежно и своевольно окунулся в водоворот ночного потока. Торговцы и мошенники, ремесленники и хранители порядка. Завсегдатаи таверн и артисты совершали свои дела под покровом ночи не только ради собственной наживы, но и для удовольствия. Это притягивало и манило. Ухватившись за маленькую ниточку можно было найти ужасно спутанный клубок, погрязнуть в том, о чем не мог подумать ещё минуту назад. Пожалуй, именно этого добивался герой. Прибыв в большой город северных земель, он намеревался воспользоваться шансом и найти убийцу своего клана. Выйти на след и поймать его. Есть вероятность того, что этот человек уже давно прибыл, а так же и успел покинуть высокие стены. Но что-то подсказывало, этого ещё не произошло. И как искать? С чего стоит начать? Хариф не стал действовать на абум, у него имелся пусть и размытый, но более менее план, которому парень собирался следовать, не рубить с плеча и не лезть по голову авантюры. А именно: первым делом найти убежище. Не снимать комнату в таверне, а отыскать темный угол, где можно спрятаться от лишних глаз. Вторым делом узнать, кто может помочь в поиске убийцы и добыть о нем информацию. Значит, нужен человек или община, имеющая свои лазейки в городе, которая согласится сотрудничать. Далее выйти на след и обличить его. Убивать или нет, Хариф не знал ещё сам, поэтому намеревался удостоиться возможности диалога. Разузнать в чем причина убийств и рисунков. Все просто. На первый взгляд. Но трудно в исполнении. Не зная расположения улиц, требовалось найти место, способное стать укрытием. Хариф не знал с чего начать, варианты отсутствовали. Не хотелось идти в публичное место, зная, как много ушей и глаз там находятся. Конечно, стража в курсе нового гостя и по-хорошему стоит этим ограничиться. — Хорошо… — многозначно и не сильно громко проговорил музыкант — я конечно устал, но нужно подыскать ночлег, если все пойдет худо, снимем комнату… а сейчас можно попробовать собраться немного слухов. Или же… хотя… Парень думал рискнуть в переулках и подворотнях, наткнуться на «отбросов общества» выудить или подслушать информацию. Но его останавливало пару моментов. Допустим, он выудит информацию. Допустим, ему скажут куда идти. Но нет гарантий, что за ним не придут в отмазку или не загонят в ловушку. Даже умелому певцу, овладевшему магией не спастись так легко. Минут пять-семь ещё раздумывал музыкант, прежде чем все же решился на действия. Шаг и сразу остановился. «Нет, в храм нельзя. После тех слов и рассказа в Тондоре, могу поднять шумиху среди священнослужителей. Мне как бы сильно не верится, но надеяться на удачу не хочется. Все куда хуже, чем я ожидал». Ничего не сообразив, парень развернулся на сто восемьдесят градусов. Подошел к стражу у ворот и видя, как тот презрительно косится все же спросил. — Прошу прощения, вы не скажете, в какой части города находится гильдия торговцев Ромарио? Стражник сплюнул, показывая свое недовольство, но все же ответил. — Иди в сторону парка, это прямо, их здание напротив фонтана. — Благодарю. Хариф отправился точно в ту сторону, куда смотрел минуту назад. Довольствуясь последними словами стражника, адресованными неизвестно кому. «Достали эти курьеры». Так, есть в городе гильдия Ромарио, а дальше что? Нет ничего, что может послужить знаком доверия. Толку тогда к ним идти? Однако менестрель все же шел, только потому, что надо было. И у входа в одно сомнительное заведение взгляду попалась доска, на которой жители вывешивали свои объявления. Читая, парень заприметил одно очень интересное, весьма полезное: «Требуются рабочие на склад купеческого квартала у ратуши — Дондо.» — пробежался глазами Хариф. — Знать бы где ещё это находится… Воспользоваться складом и залечь там. Сама идея не так уж и плоха. Разве что рабочие застукают утром, когда придут. Да и не промерзнуть от холода бы. Следующие минуты, трубадур оценивал положение. Он посмотрел на вход в заведение и снова на прибитый кусок пергамента. Затем тяжело вздохнул и понял, что весь облип снегом и замерз. Как бы он не хотел привлекать много внимания, а мерзнуть на складе зимой идея не самая лучшая, раз уж на то пошло. А помереть раньше срока не радует. Досадно покачав головой, как бы отчитывая себя, Хариф подошел и открыл дверь здания. Галдежь и музыка, что на улице были еле слышны, сейчас всей силой ударили по ушам. На мгновение оглушая. Тусклое освещение, толпа народу, звук кружек бьющихся друг о друга. Осматривая, приходит мысль, точно веселье тут не кончается. Каждый вечер люди собираются и отдыхают, а к утру расходятся. Хариф направился к хозяину стоящему за длинной стойкой. Узнать его оказалось проще простого. Довольный, деловитый мужчина с отпущенной рыжей бородой и лысиной на голове, имеющий небольшой пивной живот. Он стоял, широко улыбаясь, неторопливо потирая стакан тряпкой. — Хозяин. — произнес Хариф не успевая подойти до конца. Мужчина обратил внимание на человека, подошедшего к нему. Широкая улыбка чуть сползла, он внимал словам клиента. — Нужна комната. Пока что суток на двое. Потом если что, доплачу. Хозяин полностью убрал улыбку со своего лица, отложил стакан с тряпкой. Залез в карман фартука и доставая связку ключей, отцепил один из них, кладя на стойку. — Тридцать пятая. Оплата вперед. — вырвалось грубым голосом. Таким образом, из суммы данной Маруи у менестреля осталось шестьдесят пять монет. Немного ошарашенно Хариф шел до комнаты, осмысливая, как же дорого ему обошелся крохотный уголок. И ведь уголок. Так как комната оказалось действительно крохотной: кровать да тумба. Впрочем, это не сильно огорчило. Заперевшись на замок, парень скинул тяжелые шмотки и быстро укутался под толстое меховое одеяло, отлично спасавшее от холода. Мысли растворялись в тумане сонливости, трубадур засыпал, отчетливо понимая, куда завтра направится. С новым днем, Хариф отправился на новые свершения. Но прежде чем выйти, настрочил крохотную записку и убрал во внешний карман дублета. Двигаясь к выходу, нельзя было не обратить внимание на пустующий зал заведения, что вчера ещё разрывался от веселья. Очутившись на улице, музыкант с удовольствием глотнул бодрящего зимнего воздуха. Прежде чем приступать к следующей стадии плана, парень намеревался отыскать тот самый склад в купеческом квартале. Направился он в центр, потихоньку осматривая Глоку. Снег перестал падать с ночи, но его скрип под ногами все так же приносил дольку счастья. В последнее время казалось, размышлизм занимал большую часть жизни и присутствовал постоянно. В особенности, когда остаешься один. При наличии хотя бы одного из спутников, шли беседы, диалоги, игры. Например если брать Фин, девочка постоянно любила играть в «угадай на что я смотрю». Йодомару обожал дискутировать на различные темы, придаваясь порой некой мечтательности, которую сам трубадур понимал прекрасно. Нярли тоже любила вести диалоги, но почему-то казалось, в последнее время ее что-то беспокоит. Попытки расспросить кончались грандиозным фиаско, не успев начаться. А так же она любила подцепить братика и нанести пару тройку язвительных ударов, к которым от части выработался иммунитет. Вот Ладиэль была не сильно разговорчивой, и до сих пор вертится мысль, что что-то она утаивает. Но вот что? Осталось загадкой. Особенно после её стремительного улета. В который раз Хариф подумал о своих спутниках, которые оставили его на своем отрезке пути. Он натянул печальную улыбку и тут же убрал. Методом интуиции и вопросов, парень нашел купеческий квартал и склад. Внимательно, не торопясь осмотрел, обошел по кругу и понял. Мысли преследуемые с утра подтвердились. Попасть на склад можно разве только ночью и то, придется взламывать замок, или делать проход другим способом, которого Хариф не видел. Не растрачивая более время, развернулся и направился в сторону рынка, который прошел по пути в эту часть города. Раз опасения оказались действительностью, не стоило больше задумываться над этим. Поэтому добравшись до огромного рынка, самого настоящего Форума, музыкант решил побродить какое-то время, внимательно прислушиваясь к окружению. Здесь он надеялся найти информацию о каком-нибудь обществе, что наверняка есть в этом городе. Поначалу мешанина звуков и слов оглушила. Все чудилось неразборчивым, таким непонятным и противным, что хотелось бросить затею. Однако, по мере того, как долго менестрель блуждал, уши и глаза привыкали к хаосу торговых отношений. Будь рядом Дива, без труда решил вопрос друга. Спустя ещё один временной промежуток, Хариф, уже не замечая для себя отсеивал лишнюю и не нужную информацию, к примеру, о снижениях или повышениях цен, дефиците продовольствия. Сосредоточенный на общинах, музыкант начинал время от времени улавливать обрывки фраз, диалоги интересующие его. Так, например он узнал, о том, что местного архиепископа настигла кара божья, за контрабанду золотом. Помимо этого, церковь не имеет в этом городе особого влияния, из-за самого короля, который ненавидит святош. Братство щита и меча открыло набор рекрутов. Академия проводит набор новых учеников, для обучения их мудрости. Так же ходит слух о группе рыцарей, что бывала тут недавно, готовилась к экспедиции, после чего исчезла. В жилом секторе завелось чудище, пугающее по ночам. И так же уловилась молва о гильдии воров, что все больше обретает влияние в городе. Дальше все произошло, точно глаз наткнулся на четырехлистный клевер, пробившийся сквозь снег. Внимательно поглядывая по сторонам, Хариф увидел человека, облаченного в ничем непримечательные лохмотья, скрывающие от большинства глаз. Незнакомец ловко подрезал кошель у стоящей впереди жертвы и стремительно скрылся в толпе народу. Хариф не собирался терять «драгоценный камень» и устремился следом. Как только вор остановился, менестрель вынул флейту и успокоил дыхание глубоким вздохом, очищая разум. Поднес инструмент к губам, начиная представление. Довольно интересная, неслышная посторонним мелодия, похожая на ту, что музыкант исполнял при спасении Фин в Новиране. Концентрируясь, Хариф направлял мелодичные волны цели, одной единственной. Очарованная музыкальными путами, она точно проваливалась в небытие. На деле человек просто стоял неподвижно, точно задумался, однако мыслями он полностью отключался от реального мира. Не видел происходящего вокруг, даже переставал осознавать себя, как личность. Пользуясь удачной ловушкой, парень неспешно сблизился и подрезал кошель вора, после чего подкинул записку и ушел прочь.***
Оставив позади рынок и его суматоху, трубадур не спеша брел по улице. Озарялся по сторонам, глядел на удивительный город. Исследуя даже его небольшую часть, остальной образ сам вырисовывался в голове. Все здания были минимум в три этажа, не замечалось ни одного здания этажом ниже, за исключением заведения, где и осел парень. Постоянно куда-то спешащие жители, кипящая работа. Бурная деятельность, невзирая на погоду. Наблюдая за активной жизнью, чувствовалось, будто сам перенимаешь эту городскую ауру, начиная чувствовать себя как-то иначе. За всем, музыкант не заметил, как проголодался. Да признать он то и не ел утром, а время начинало близиться к обеду. Первая попавшая взгляду забегаловка и стала местом трапезы. Скромный, даже бедноватый выбор удивил, но не вызвал проблем, без лишних вопросов парень набил желудок и отправился дальше. Проходя мимо различные витрины магазинов, нашелся один, в который зайти нужно было. Различные музыкальные инструменты, от бубна, до не бубна… Услыхав звон колокольчиков, из подсобки выбежал небольшой паренек в возрасте лет тринадцати. Он оценил пришедшего гостя и с полной уверенностью заявил. — Хозяина нет, я за него! «Подмастерье» подумал Хариф, но ничего не произнес. По факту ему не было разницы с кем торговать. — Послушай, дружище, мне нужна музыкальная шкатулка с крышкой. Мальчонка не раздумывая достал с витрины первую попавшуюся. — Семь монет. — тут же произнес он. Менестрель не пылая интузиазмом или чем-то ещё, выложил деньги и забрав покупку покинул магазинчик. Осмотрел покупку, убедившись, что она подойдет, хотя сделать это надо было, перед оплатой, но да ладно, главное, что все в порядке. До вечера далековато, в связи с этим, парень двинулся дальше, изучая улицы Глоки. Миновал рыбный рынок, где предстало огромное количество рыбы и её видов. Библиотеку, в которую хотел зайти, но передумал. Аллею, банк, выходя на простенькую, но оживленную тропу. Уже какое-то время, Харифа привлекал звон колоколов, но он не мог понять, в чем дело, пока дорога ведущая его не вышла к храму. Множество людей, священики, удары колокольни, крики и поздравления, все адресованное влюбленной паре. Мужчина и женщина, только-только стали мужем и женой подумал парень. На душе потеплело, улыбка сама украсила лицо музыканта. Во всем этом мороз зимних дней как-то отходил на второй план, казался незаметным. Хариф ещё раз оглядел уйму народу. — Неужели это все родственники? — произнес он озадаченно, казалось бы для себя. — Нет, родственников тут не так много. — добродушные слова принадлежали бабушке, что стояла рядом — В такие моменты многие останавливаются, даже не для того, что бы пожелать счастья и прочего. Просто эта картина дарит счастье и какое-то умиротворение. Признайся, внучок, ты ведь уловил это, а? — ехидно подцепила она, поглядывая на молодого человека. — И то верно, бабушка. Настроение куда лучше. — мягко ответил менестрель, не скрывая улыбки. — А знаешь, что самое интересное? — Даже не представляю. — Жених принадлежит клану Рунояма. Говорят, что кровь их семейства особенная, от части звериная. От того они ведут жизнь в горах. И редко спускаются и приходят в большие города. — Вот оно как. — озадачился парень — Получается у них есть какая-то особенность из-за крови? — Ну, кто-то говорит, они могут перевоплощаться в зверей. А кто-то, что им дарованы животные инстинкты. — А во что вы верите, бабушка? — вопросил Хариф, интересуясь ответом — А ты приходи как-нибудь на гору, что севернее Глоки, её имя Пик Руно. Слушая, как говорила пожилая собеседница, музыкант озадачивался ещё больше. Точно, она что-то утаивает. Но при этом никакого злого умысла. Просто бабушку одолела скука и она решила немного поиграть с внуком. Однако стало и правда интересно. Быть может однажды Хариф и побывает на той самой горе, но не сейчас. Слишком много ещё не завершено. — Хорошо, это интересно. Таких людей не часто встретишь. «Звериная кровь значит? Интересно. Может это такой же геном, как и у нас? Вообще это редкость встретить геном другой семьи. Да и есть он не у каждой. Хотел бы я побольше расспросить одного из представителей. Интересно…» Хариф прокрутил свои мысли ещё раз, но на порядок быстрее. Он понял, что пусть сама мысль и интересная, но неизвестно превратиться когда-нибудь в жизнь или нет. — Верно, хотя у это медали две стороны. — голос бабушки зазвучал тревожно, точно в памяти всплыли не самые приятные воспоминая былых лет. Хариф хотел конечно поболтать подольше, но решил все же не омрачать атмосферу в такой замечательный день. — Прошу вас, не стоит печалиться, а то молодожены тоже расстроятся. — музыкант насмешливо улыбаясь, кивнул в сторону храма, новобрачные махали в их сторону, переполненные радостью и счастьем. Бабуля тут же повеселела и воспряла духом, а менестрель, довольный таким окончанием диалога решил, что дальше задерживаться не стоит. — он простился на доброй ноте с бабушкой и перебирая ногами, не спеша поплёл дальше. Исследователи и мудрецы клана молчат на счет генома, так же неизвестно, как далеко они продвинулись в своих открытиях и продвинулись ли вообще. Не сказать, что верхи скрывают информацию. Да только в последние года чувствуется нечто сокрытое. Возможно, это конечно плод воображения менестреля, однако разговоры с главами поселений оставляют осадок. «Подождите ка… я точно знаю, что старейшины трех поселений создают своеобразный совет клана. В этот совет входит ещё несколько лиц, наверняка. Однако есть же и самый верховный представитель клана. Но где он находится, я не знаю». В раздумьях Хариф запрокинул голову к небу и тут же вернул в нормальное положение, замерев на месте. Сердце бешанно колотилось. Инстинкты самосохранения били тревогу, адреналин наполнил тело. Медленно музыкант осмотрелся по сторонам, будучи предельно осторожным. — Что-то… не то… Убедившись в отсутствии опасности, успокоился и перевел дух. Бросил взгляд через плечо и направился дальше. На пороге вечера, а зимой вечера наступают очень рано и ночь окутывает на порядок быстрее, Хариф находился за стенами сомнительного заведения в котором остановился. Снегопад потихоньку давал о себе знать, переулок был безлюдным, разве освещался светом одного единственного фонаря. На рядом стоящей бочке стояла заведенная шкатулка, в которую музыкант минуту назад поместил небольшой волшебный камушек. Этот камушек ему достался от наставника в доме Донела. Фиксируя его в шкатулке, можно было добиться волшебной мелодии, как при игре на флейте или на лютне, тем самым загоняя врагов в ловушку. Магия музыки и так не считалась известной или исключительной или так просто не хотели считать. Факт оставался фактом, ей пользовались не многие. Мелодия шкатулки не просто распространялась на переулок. Она создавала своего рода купол, скрывая от лишних глаз происходящее, пересекая границу которого, все без исключения попадали в оцепенение. Пребывая в ожидании, Хариф ждал того карманника, которого обокрал днем. Он наверняка заметил пропажу и послание. А значит должен явиться с минуты на минуту. Давление, производимое на купол снаружи дало понять, что кто-то попался. «Наконец-то…» промелькнуло в голове, и парень приподнял голову, что бы посмотреть на гостя. В это же мгновение, купол обрел видимость и покрываясь паутиной трещинок, сломался точно стекло. «Что происходит?» пулей промчалось в мыслях. Не осознавая ситуации и не понимая, что твориться, Хариф инстинктивно разворачивался через правое плечо, машинально выхватывая и выставляя перед собой кинжал. Чудом атака нападавшего не прошла блок. Некто в серых одеяниях с укрытым лицом капюшоном, следом нанес удар ногой в грудь, отскакивая на расстояние, попутно складывая пальцами некую печать и как только приземлился, могучее пламя огня вырвалось из его рта, охватывая Харифа. Не теряя времени, нападавший сложил новую печать и сверху на бушующий огонь рухнул массивный поток воды. Поднялся туман, затрудняя видение. Последнее, что почувствовал Хариф — удар в затылок.***
Открывая глаза, Хариф ещё какое-то время приходил в себя, но тут он понял, его связали. Незнакомец, что атаковал и использовал стихии, находился у распахнутого окна. На другом конце комнаты дремал лежа на кровати ещё один человек, облаченный в одежду из кожи и тряпок, до пола у него свисала зеленая ленточка, точно принадлежность легиону. — О, ты проснулся. — удивленно произнес серый — Эй, Сэм! Поднимайся! — прокричал напарнику и тот нехотя очухался и присел. Серый подошел ближе и чуть наклонился, поддаваясь к Харифу. — Так, давай-ка рассказывай, куда ты дел браслет? Трубадур и не знал, о чем спрашивали. Только он стоял и ждал в засаде, как засаду устроили на него. — Не хочешь говорить? Я вроде не сторонник насилия, да и в обмен для тебя ничего нету, хотя это уже глупо. Человек, что сидел на кровати, молча встал и подошел. И осматривая его, Хариф наткнулся на изображение пегаса, украшавшее металлический наплечник. А такую эмблему он встречал только у ордена «Зеленой бури». «Бац» кулак прилетел в лицо музыканта. — Думаешь, это поможет? Тот лишь пожал плечами. — Так. — обратился серый незнакомец к Харифу в третий раз — Нам нужен браслет. Он должен быть медного цвета с ромбовидными узорами. По виду простой и ничем не примечательный. Скажи, у тебя он есть? — Ты… — начал музыкант, не пряча недовольство — наверняка осмотрел мои пожитки. К чему этот вопрос? Если тебе нужен браслет и у меня он был, то я бы не сидел сейчас тут связанным. — Я согласен с тобой. Но ты мог его спрятать. Или, быть может, он находится не у тебя? — Знать не знаю. Серый обреченно вздохнул — Так мы ни к чему не придем… — И как поступим? -Даже не знаю. Но ты пока побудешь связанным. — ответили на вопрос Харифу двое. — А ты не можешь разговорить его магией? — обратился серый к зеленому. — Увы. — Ну давай тогда отправим его главам? — Вообще нам сказали перебрасывать, только если у самих ничего не выйдет. Серый раздосадовано выдохнул — Морока. Мне так лень этим заниматься… — произнес он, прикрывая ладонью зевок. Зеленый раздраженно прорычал. — Какой ты бесполезный… ладно, черт с тобой. Мне и самому не хочется долго возиться. С этими словами, зеленый незнакомец отправился по лестнице вниз. Наверняка в необходимых вещах для переброса. — Ты точно не знаешь, где браслет? — в очередной раз спросил серый — Не пойми не правильно, но лучше разойтись тут. Если мы отправим тебя к главам, живым ты вряд ли уйдешь. Не успел Хариф и рот открыть, как через окно в комнату молнией влетел силуэт и меткой атакой поразил серого захватчика. Теряя сознание, он рухнул на руки человека, отрубившего его и последний, тихонько уложил его на полу. Присев на корточки, достал нож и произнес. — Послушай, я пришел забрать то, что ты украл у меня. Не повезло тебе. И зачем тебе было со мной встречаться? Кто ты? — Слишком много вопросов и так мало времени. Развяжи меня и я верну тебе кошель, мне он ни к чему. Нужно только соглашение. — ответил музыкант — Соглашение? Мое? — удивился вор — Организации, в которой ты состоишь. — Интересно… хочешь иметь дело с гильдией воров? — Именно, мне нужна помощь. — Ладно, не мне принимать такие решения. Я отведу тебя к Нимлейену. Вор разрезал веревку и вместе с музыкантом покинул логово захватчиков через окно. Укрывшись в тени ночных проулков, перешли на спокойный размеренный шаг. Хариф тем временем отстегнул кошель с пояса и вернул хозяину. — Держи. — Вот так-то лучше. — принял вор свое дорогое и упрятал подальше — Тебе повезло, что сейчас тут я, а не кто-то другой. Я более сговорчив, в отличии от остальных. Так собственно поделишься, зачем тебе иметь отношение с моей гильдией? — Хорошо, но тогда ты ответишь на мой вопрос. Вор кивнул, принимая уговор. — Мне нужна информация и помощь в обнаружении одной личности, что возможно уже в городе. Как-то так. Теперь ты. Как ты проследил за моими похитителями и нашел меня, если тот переулок был окружен иллюзией? Немного нехотя выдохнув, вор все же ответил — Все дело в глазах. — он указал на них пальцем — Они позволяют видеть насквозь миражи. Скажем так — особенность моей семьи. — Ого, геном твоего клана? Удивительно! — восхитился парень. — Можно и так сказать. Нам придется обогнуть некоторую часть города. Второй остался нетронутым. Но не сказать, пойдет ли следом. — Ты так беспокоишься? — спросил музыкант, на что вор ответил, отторгаясь — Просто проявляю излишнюю осторожность. Пойми правильно, если что случиться, я просто исчезну. Нас ничего не связывает. — Не люблю подобные фразы, но твоя правда. Проплутав достаточно долго, провожатый остановился у спуска в канализацию, открыл люк и пригласил музыканта следовать за ним, после чего спрыгнул вниз. Погрузившись во мрак сточных тоннелей города, они двигались осторожно. Пусть братство воров и скрывается на нижних уровнях, надеяться на безопасность ходов не стоило. Вонь пробирала нос, крысы шныряли взад-вперед — идеальное место, дабы скрываться от глаз. Однако Хариф старался не сильно увлекаться пейзажами ночных красот. Внимательно наблюдая за ведущим, он настроился на более острое восприятие, стараясь не угодить в лишнюю ловушку. Нет, он не доверял этому человеку. Ни капли. Но должен был рисковать, что бы продолжить дорогу. Доверие — само по себе вещь странная, кажется непробиваемым, стальным, но тут же может рассыпаться, точно прах развевается по ветру. Довериться кому-то? Все равно, что дать этому человеку нож и повернуться спиной. Но все же есть те, кто достоин. Только вот как узнать? Уже другой вопрос. Отодвинув один из блоков в черном лестничном проеме, вор схватил рычаг и нажал на него. С излишним шумом часть стены поднялась вверх, открывая путь дальше. За порогом предстала небольшая комнатка, по правую руку донесся голос человека преклонных лет. — А, этот ты, Мелиодас. Кто же с тобой? Я не узнаю этого человека. — Это гость, хочет увидеть его. — спокойно ответил вор, не поворачивая головы. — Давненько, Нимлейен не принимал заказчиков лично… — озадаченно произнес человек в тени, обостряя чувство настороженности. Хариф непроизвольно сглотнул слюну. Тревога обуяла тело. Вроде бы и ничего, но что-то творилось. Место пронизывала неведомая аура, точно копья тела врагов. И чем глубже, тем сильнее. Музыкант следовал за своим провожатым. Они прошли через несколько комнат, в которых обитали люди гильдии, некоторые из них недобрым взглядом провожали гостя, одни смотрели с удивлением, другие не обращали внимания. Но и то и это пугало. Подобно мыши в логове котов, Хариф шел, стараясь не подавать признаком слабости. Ощущая себя в полной власти этих людей. Наконец-то его вывели в большую комнату, на другом конце стояла барная стойка, за которой бармен разливал напитки и вел общение с товарищами, по бокам от центральной круглой площадки, окруженной рвом, стояли ящики и столы, за которыми так же сидели. Три маленьких дорожки вели в центр, где стоял черный матовый трон. Ядовитое зеленое освещение лишь сильнее нагоняло тревогу и волнение. На троне восседал высокий худощавый человек. Вальяжно раскинувшись, он держал рукой голову, безразлично вглядываясь в пустоту. Бледная кожа, через которую виднелись вены. Может он и не человек вовсе? Облаченный, в черное кожаное одеяние, такое же матовое, как и трон, он почти сливался с ним. Множество ремней и застежек, карманов, наполненных ножами и склянками, а воротник куртки обрамлял черный мех. При первом взгляде этот человек больше походил на чистокровного убийцу, который ко всему прочему, знал черную магию. Дверь захлопнулась и взгляды всех были направленны на вошедших. Мелиодас без колебаний зашел на центральную площадку, показывая Харифу идти следом. И остановившись в четырех шагах, преклонил колено, прижимая ладонь правой руки к груди. — Приветствую вас, господин. — произнес он ровным тоном, но с долькой рыцарской верности. После короткой паузы продолжил — Человек, что пришел со мной, желает получить помощь нашей гильдии в своих целях. Нимлейен не меняя своего положения на троне, осмотрел пришедшего гостя. В это мгновение Хариф понял, что насквозь пропитался разъедающей аурой, как логова, так и предводителя. Нимлейен смотрел на него как на неизвестность, как на непонятную ему вещь. Не зная, что она делает и как может быть полезна. Выпрямляясь, он откинулся на спинку трона и поставив локти на ручки, сплел пальцы в замок. Приглушенным, отравляющим голосом заговорил. На время его речи повисла гробовая тишина, подданные не смели нарушать её. — Я Нимлейен — хозяин. Что привело тебя в мое логово… — демон, чего ты хочешь? На слове «демон» Хариф чуть было не подавился собственной слюной. Моментально в голове промчались воспоминания разговора с отцом и его рассказе. Не уж толи этот человек настолько проницательный, что видит все? Возвращая самообладание, Хариф сделал глубокий вдох-выдох и заговорил решительно, твердо, спокойно. — Я Хариф Джэррэ — менестрель дома Донела. Хотя на счет «демона» это слишком. Мне нужна помощь. Есть один человек, который убивает людей из моего клана и рисует оленьи рога кровью. Он должен или возможно уже пришел в этот город, мне нужна информация, сведения. Мне нужно выйти на этого человека. — А ты интересен. — произнес Нимлейен, в голосе и позе ничего не менялось — за тобой пришла семья тумана и орден зеленой бури, от тебя разит демонами, а ты идешь ко мне и просишь помощи для совершенно другого дела, ещё я чую запах метки. Впрочем… — тут же продолжил он — меня это не интересует. Я готов помочь. Однако тебе не хватит денег оплатить такие услуги. Договор станет твоим ключом. — Договор? — спросил парень. Эта часть разговора не радовала его как вся предыдущая. И вязнуть в неизвестности не хотелось. Однако это не помешало выслушать до конца. — Да. — кивнул главный вор — Ты поможешь нам с контрабандой. Пронести в город товар, что бы мы могли его продать. После этого, мы поможем тебе. Скажу сразу, человека, что ты ищешь в городе, ещё нет, но он придет. Эта информация не бесплатна, но пусть она станет залогом доверия в наших отношениях. Ты согласен? Трудно, оказалось, дать ответ на предложение Нимлейена. Даже согласие не получалось. Стараясь оградить себя от проевшего насквозь яда, Хариф смог найти силы для ответа, так как прекрасно осознавал, ему требовалась поддержка, если он хочет дойти до конца. — Я согласен. — окончательно сказал музыкант и тень улыбки отразилась на лице загадочного собеседника. — Великолепно. — восхитился Нимлейен и обратился к тому, что все время стоял на одном колене — Мелиодас… — Мелиодас поднялся, выпрямился, ожидая приказа — Отведи демона в тактическую комнату и введи в курс дела. Нам стоит немедленно заняться этим вопросом. — Да, мой господин. — покорно ответил вор — Пошли, Хариф. Мелиодас провел менестреля ещё несколькими комнатами. Прежде чем они спустились ниже и очутились в небольшом помещении, заставленном бочками, ящиками да мешками. По центру стоял широкий стол, на столе лежала карта, как выяснилось, подойдя ближе — окружных земель и города. Свет факелов рассеивал весь мрак комнаты, от чего пометки, значки и фигурки на ней виднелись очень хорошо. Каждая такая пометка обозначала какое-то место, будь то лавка или колодец, через которые можно скрыться. Сейчас тут никого не находилось, Мелиодас остановился у стола и уперев руки в бока заговорил. — В общем, дело действительно важное. Хариф напрягся. Глава гильдии оказался очень не простым человеком. При взгляде на него внутри воцарялся первобытный страх, побороть который требовалось немало усилий и самому богу или же дьяволу известно, чего он хотел достичь контрабандой и что хотел пронести в город. Не имея ни малейшего предположения, оставалось ждать. Мелиодас тем временем продолжал. — Нужно придумать, как протащить караван из двадцати телег набитых картошкой в город. Кто-то однажды сказал: «Остановите время, мне надо выйти». После последних слов, все перевернулось вверх тармашками. Просто не укладывалось в голове. Редкий артефакт, мощи священнослужителя, золото, бриллианты. Королевскую корону, пленника, но… картошку? Да и ещё двадцать телег!.. Наблюдая ошеломление музыканта, Мелиодас непроизвольно улыбнулся и поспешил развеять непонятки, сам не зная почему. — Знаешь, я понимаю твою реакцию после того, что было недавно. Однако оно и правда, важно. — Расскажешь? — спросил Хариф — Да, ты как-никак дал согласие. Цель данной вылазки — деньги. Картофель возрос в цене из-за дефицита. Его в городе попросту нет, а где есть, цены ломят неимоверные. Товар большого спроса. Городские склады и погреба с ним были испорчены. Поэтому для нас это шанс повысить казну гильдии. В городе множество объединений, семей, кланов, культов, называй, как знаешь. И каждый хочет повысить свое влияние. Пораскинешь мозгами и поймешь, к чему все идет. И Хариф понял. Идея не нова — использовать любой ход, для того, что бы повысить влияние своей фракции на боле брани. Из слов Мелиодаса — Глока представал неким отдельным миром, где королевствами являлись культы и семьи, кланы и гильдии, борющиеся за территорию и влияние. — Однако у города должен быть правитель. Даже если это королевство. — Северные земли являют… — вор скрестил руки на груди — …собой такое же объединение, как и запад с востоком. У каждого крупного города есть правитель, и они составляют совет северных земель. Влияние Глоки самое высокое. Есть еще пять больших городов — это Панир, Роктар, Луна, Фарог и Купиш. Идет соблюдение союзного договора, поэтому отношения относительно хорошие. Да только это война внутри города. И мы не можем сидеть в стороне, как ранее. Именно причиной стали активные действия конкурентов, а не шевелись, нас накроет волной. Поэтому в наших интересах играть. Нимлейен не сильно жаждал поступать по такому раскладу. Но понимая, что делать нечего, решил взять все в свои руки. В нем зажегся огонь, раз так, придется считаться. И когда наша гильдия добьется всего, Нимлейен сможет представлять город на совете или дергать за ниточки графа. Вот такой расклад. Музыкант очень внимательно выслушал все, что рассказал Мелиодас. Конечно, ему это ничего не давало, только открывало картину происходящего. Будет чуть проще составлять стратегию. И все же есть то, чего ни кто не замечает или не хочет замечать — церковь. Уж больно сильно она сосредоточилась на присвоении земель. Конечно, на севере их не видно, но это не означает, что их не будет вечность. Нет, храмы и служители имелись, речь шла о воинах света. Глубоко дыша, Хариф подступил ближе, внимательно рассматривая карту, он хотел приблизительно прикинуть, как можно провернуть дело. — Скажи, обратился он к Мелиодасу — Как я понимаю, тут помечены много разных ходов и лазеек. Разве нельзя воспользоваться одной из них? — Если бы мы могли, то сделали это. Вот правда я не представляю как переправить по ним двадцать телег набитых до отвала. — раздосадовано ответил собеседник — Одно скажу. Раз господин запустил дело, значит, у нас есть два-три дня, на составление плана. Перехватывая твой вопрос, отвечаю — дело нужно провернуть, пока картофель снова не закупили. И чем быстрее, тем лучше. Ты же не думаешь, что испортился он просто так. Это часть чьего-то плана. И мы можем перемешать им все карты. Долго размышляя, Хариф пришел к выводу, что нужно исследовать окраину города на наличие пещер и церковные катакомбы. Первым делом нужно узнать, есть ли возможность переправить товар другими подземными путями. Возможно, семья воров что-то не углядела. Не все порой открывается глазу. Есть вероятность, что где-то лежит подходящий путь, что позволит провернуть дело и именно его собрался найти музыкант, однако одному с этим никак не справится, обращая свой взор на Мелиодаса, он задал ему вопрос. — Есть мысль, но нужны люди. Те, кто умеет искать и находить. Вертится мысль и она не такая плохая, на деле. — Чего ты хочешь? — заинтересовался вор, явно взбудораженный таким скорым действиям, он чуть склонил голову вбок, менестрель заинтересовал. — Пошли людей, прочесать окрестности города, пусть осмотрят каждую пещеру, ров, углубление. Возможно, есть какой-то путь, о котором вы и не знали. Раз времени мало, значит нужно больше народу. А я тем временем осмотрюсь в церкви или же храме. Мелиодас застыл подобно кукле и произнес, не скрывая шока — Церкви?! Ты не шутишь? Но зачем?.. — Затем, что эти проповедники и прочие служители единого бога и веры, скрывают очень много тайн, очень интересных и важных… — лукавая улыбка заиграла на лице Хариф, образ музыканта казался обманкой, за которой скрывался жестокий убийца. Возвращаясь к исходному, он спросил — Так, можешь показать, где мы и где находятся храм и церковь? Вор указал на три точки, все они находились на приличном расстоянии друг от друга, образуя такой неравносторонний треугольник. Приняв информацию, музыкант не стал больше задерживаться, покинув логово гильдии, он через совершенно иной ход выбрался на поверхность. Потихоньку начинало светать, ночь уступала место и солнце восходило над сие миром, согревая его лучами. Усталость не чувствовалась сильно, из-за потери сознания, поэтому Хариф решил сначала проверить свои варианты и уже потом передохнуть и обдумать все ещё раз.***
Сегодня у храма никого не наблюдалось. Тишь да гладь, один только служитель в черной рясе подметал лестницу у дверей. Менестрель не обращая внимания, переступил порог. Не самая светлая атмосфера окутала его. Сквозь большие окна лучился солнечный свет, но в большей степени преобладали тени. Да и внутреннее убранство как-то отличалось от привычного. В конце залы высилась статуя человека облаченного в пластинчатые доспехи, одной рукой вознеся массивное копье. — Прошу прошения, я могу вам чем-то помочь? Учтивый голос принадлежал взявшемуся, откуда ни возьмись священнику. Он внимательно осматривал человека перед собой, в свою очередь Хариф осматривал его. И музыканта подивили рисунки на рясе. На ней изображалось это самое копьё, что держала статуя. Точно не единый бог. Тогда кто же? — Это не храм единого бога? — для пущего уточнил парень — Нет, это храм бога войны Меркурия. — монотонно ответил служитель и продолжил — Если вы искали единого бога, ступайте в церковь. — он хотел было развернуться, но Хариф не позволил, обращаясь вновь. — Разрешите я помолюсь Меркурию. — эти слова вылетели из уст с особой серьезностью и долькой волнения. Так и говоря, как это важно. Служитель чуть подумал, кивнул — Пожалуйста. — после развернулся и ушел восвояси. Хариф прошелся по храму, улучив момент, прошмыгнул в боковые и задние комнаты, проводя своего рода разведку. Как чувствовалось, ничего тайного. Простые покои и кельи, подобающие обычным храмам, без всяких хитростей. Личное убранство и священные вещи. Они конечно отличались от единого бога, тем не менее не являлись подозрительными на первый, да и на второй взгляд. «Храм, как храм» — подумал Хариф на обратном пути, как служитель, с которым он общался, оказался за поворотом. — Заниматься воровством и шпионажем в храме — недопустимо, ты осквернил не только саму землю, но и бога. Скажи, как с тобой поступать? — в руке зияла, переливаясь, фиолетово-черная секира, одной рукой он держал её точно деревянный посох. Хариф растерялся, ввязываться в драку совершенно не хотелось. — Да я собственно и не по вашу душу то… Я виноват, в осквернении вас и бога Меркурия, однако моя цель преследует иное. — музыкант сказал как есть. Без враждебности, без вызова. Рассчитывал, на надежду завершить, все обоюдно согласовав. Служитель кивнул вопрошающе — Зачем ты здесь? Расскажи мне о своей цели. И тогда я приму решение. — «Вот жешь влип…» Ладно, я расскажу. Церковное писание, что хранится в этом городе — неимоверно ценное, я охочусь за ним. Да только знаю, что держат его в тайнике на святой земле. — Мы не церковь. — отрезал служитель — У нас нет того, что ты ищешь. После данной фразы, музыканта почему-то захлестнула ненависть и раздражение. Он сам не знал почему. Хотелось врезать по морде стоящего священника. Состояние перевернулось. — Мне покуда знать? Я исследую все. — отбил менестрель, делая голос грубее — Послушай, я не намерен марать о тебя руки. Меня это начинает бесить, даже не смотря на невозможность очаровать тебя пением, мне хватит и кинжала, пустить тебе кровь! Пропусти меня. Служитель отступил. — Время молитвы. Убирайся прочь! Если я увижу тебя на нашей земле, милосердия не жди… — фанатично рявкнул прислужник напоследок, в спину уходящего музыканта. Когда-то давно Хариф уже слышал это имя, но не помнил, кому оно принадлежало. Если не изменяет память, то баллада о воине. О яростном вихре возмездия. Итак, что мы имеем? Парень отошел от греха подальше, принимаясь за раздумья. Казус, вызванный минуту назад ой как некстати. За ним и так идет слежка, а тут ещё и агрессия на последователей Меркурия. Стоит не ослаблять бдительность. Церковь находилась далеко, но оно и к лучшему. Хариф решал, как поступить. Пролезть внутрь и отыскать катакомбы — дело одно, остаться незамеченным — другое. Находись тут даже малая часть воинов света, ему несдобровать. Так как же провернуть это? Пусто… И как бы оно там не выглядело, музыкант решил для начала осмотреться и понять положение. В безысходном положение дел — это становилось своего рода выгодной позицией «Я сначала гляну, а потом решу, как делать». Вот только на деле все, конечно же, труднее. Длинная дорога, оставшаяся позади и тупые мысли, что преследовали не отрываясь, создавая ощущение, невероятного деяния — канули в лету… Ты думаешь, что делаешь что-то важное, герой истории, найдешь проход там, где его нет. Именно ты должен найти выход. Все вокруг тебя. Самолюбивое ощущение, надменное ощущение. А стоит подойти до точки и все. Все и больше ничего. Ты понимаешь, что ничего не можешь, все напрасно и зря. Разве не ты герой истории? Разве не тебе должно перевернуть ход событий? Спрашиваешь сам себя. И опечаленно удаляешься. Ты даже не знаешь куда идти, но идешь, садишься на лавочку в немноголюдном парке и думаешь. Что не так? Казалось, план идеален, где изъян? Но не видишь его. Весь мир сузился до крохотной жалкой точки — тебя и более ничего не имеет смысла. Хариф чувствовал себя как никогда паршиво. Идея катакомб не оправдала ожидания. Стоило ему очутиться внутри церкви, он понял, тут без вариантов. Помимо большого, количества служителей, внутренности патрулировались не малым числом праведных воинов. Паладины, Храмовники на пару с рыцарями священной веры. Даже врагу не пожелаешь угодить в руки таким людям. Как можно скорее отдав почтение единому богу, и помолившись, ввиду снятия любых подозрений, музыкант точно опаленный, покинул церковь от греха подальше. Однако и в полном упадке, когда тьма окутывает нас с головой, остается небольшая частичка света, для которой хватит лишь маленького усилия и желания, дабы она разгорелась и подавила туман мрака. Наблюдая за детьми, менестрель тут же отбросил все, кроме разговора, услышанного им. — Эй эй! Пошлите туда где вчера снеговика лепили! — На холм? — Ага! Попробуем сделать проход между веток, уверен в той пещере будет что-то интересное! — Что-то я боюсь… может не стоит? — вмешался девичий тонкий голосок, но ребенок, что уговаривал, был невероятно настойчив. Не сдаваясь он продолжал убеждать эту маленькую группу авантюристов в необходимости их действий. В тайне же менестрель, уловив нить разговора — заинтересовался, решая последовать за ними и самому взглянуть на эту пещеру. — Не бойся, Мирачка, все будет хорошо! Сашка защитит тебя! Эти слова непроизвольно заставили девочку смутиться, в свою очередь этот Сашка стал возмущаться, остро чувствуя неловкость в ситуации. — Да. да что ты такое говоришь?! Она же девочка, конечно защищу! — Ладно, пойдемте, я вновь отвлеку стражу у ворот, а вы проскочите. Сашка надменно решил подколоть друга, произнося следующую фразу — Да брось, они не купятся на твой трюк дважды… — мальчик старался добавить как можно больше издевательства, но инициатора это только раззадорило, точно дуэлянт, которому бросают вызов — Ха! Вот увидишь! — произнес он — Я перехитрю его! Хариф непроизвольно улыбнулся и собирался, было двинуть следом, как мощный взрыв, со стороны центра оглушительным грохотом пронесся по городу. Дети тут же остановились и решив сначала посмотреть, что случилось, скрылись за поворотом. Менестрель не желая терять время, окрыленный надеждой поспешил к ближайшим воротам. «Дети — такие дети…» — думал музыкант — «Вроде маленькие, но порой такие удивительные». Парень полагал, пещера и снеговик должны находиться недалеко от ворот с той же стороны, где и бегали дети. Вряд ли они шныряют по всему городу, он слишком большой, а на сирот они не тянут. Хорошо ещё рощ нет. Впрочем, за стенами такая пустыня, что не удивительно. Радиус обзора велик. Плутая извилистыми тропами, появляющимися усилиями трубадура, сам трубадур внимательно озирался вокруг, пока минут через двадцать-двадцать пять не наткнулся на белоснежного, прекрасно сохранившегося со вчера снеговика. Чуть помявшись, он спустился с холма и рассмотрел заваленный снегом проход. Кинжалом соорудил щель побольше и чертыхаясь, все же пролез внутрь. И тут те на. Все ничего, вот правда Хариф не подумал о факеле, как осветить пещеру? В такую холодную погоду не спасет и кремень. Хворост весь ледяной, соорудить огонь — дело тяжкое. Собираясь возвращаться, менестрель притормозил, тело окутала приятная аура, но она не принадлежала ни Йодомару ни Хасто. Из сумки шла приятная вибрация, Не иначе сборник Скальда. Выйдя на свет, Хариф открыл страницу, перед глазами красовалась новая композиция: (3) Гуляние души Мелодия, предназначенная для флейты. Играя, исполнитель накладывает чары на свою душу, позволяя ей отделиться от тела и блуждать в ином пространстве. Душа слышит и видит все, что происходит в мире живых, но не может взаимодействовать с ним. Имеет риск летального исхода и лишения тела. «Что же, вновь моё слово. Я конечно множество странствовал и много нашел песен и мелодий, однако эта имеет разряд бесполезно-опасных. Вопреки всем предостережениям, я не раз использовал её, что бы посматривать за девчонками в купальне. Ну и раза два использовал по необходимости. Все, что я могу сказать, чувство исполнения просто отвратное. Словно на тебя одевают невидимые кандалы, а затем вуаля и ты дух, призрак. Вернуться в тело легко, стоит только коснуться его и связь восстановится. Но и отходить от него далеко не стоит. Есть такая ниточка, связывающая бездыханное тело и душу, если она порвется, вряд ли это кончится чем-то хорошим. Во всяком случае, мой знакомый некромант сказал, что так можно застрять в мире духов. Тебе стоит самому попробовать и прочувствовать лично. Может этому заклятию, не знаю, как его назвать ещё, есть хорошее применение, но я такого не нашел. Ноты ты знаешь где. Ах кстати. Ты видишь эти цифры перед каждой песней? Номера. Они липа. В том плане, это не настоящий порядок. Этот сборник заколдован и когда ты открываешь новую песню или мелодию, она встает сразу за той, которую ты открыл ранее. Я вроде упоминал для чего это. Дабы такое не оказалось в ненужных руках. Через чур благородно? Не думаю. Уверен, матерый чародей сломает мою печать. Пусть только помучается хи-хи… Ладно, мы ещё свидимся. Давай. Опробуй ее». Следуя инструкции Скальда, Хариф начал исполнение мелодии. С первых нот, описанные кандалы дали о себе знать. Чувство точно тебя обвязывают цепями, после, каждый новый выдох давался труднее, раз за разом вытягивая душу. Парень не слышал мелодию, просто знал, что исполняет её свозь силу. Одна из отвратительных композиций. Достойна занять место в книге демонов. В какой-то момент произошел легкий хлопок и невесомость окутала музыканта. Открывая глаза, он огляделся, осматривая окружение, глазами призрака. Все как-то плыло, но настолько сильно. Сделав шаг, другой, Хариф направился вглубь пещеры. Облик духа хорошую видимость в кромешной тьме, от чего и источник света был излишен. На вид проход пришелся даже большеватым. Никаких развилок, точно специально сделали. Да только рукотворных следов нигде не было. Ближе к городу, как думал Хариф, начали встречаться развилки, но каждая заканчивалась или тупиком или обрывом. От чего путь оставался один. Где-то сужался, где-то расширялся. В конце концов, менестрель дошел до очередного тупика. Он приблизился к стене и протянул руку, она ушла внутрь. Тогда глубоко вздохнув, парень полностью погрузился туда. И секундой позже вышел в помещении. Душу охватила колкость. Но не от праведной ауры церкви, куда попал Хариф, а от большого расстояния с телом. — Наши патриархи должны были принять решение. — Слишком долго. Голоса шли из глубины и приближались с каждым словом. В первый раз за свою жизнь, музыканту удалось очутиться в действующих, цельных катакомбах. Говаривают именно тут строятся и вынашиваются все планы церкви. Даже один разговор может стать источником полезной информации и денег. Хариф слушал, не торопился покидать место. — Ничего страшного. Нужно быть уверенным, что бы взять Глоку. Это важная позиция. — голос был твердым и мудрым. Человек его наверняка силен духом и телом, успев при этом пожить на свете. В то время, как второй больше подходил человеку, только готовящемуся занять важное место. Точно постоянно размышляя, как будет лучше, стараясь взглянуть на все под разными углами. — Вы так говорите, словно мы ещё скрываемся. Наши воины уже взяли под контроль несколько городов. — Терпение, Аристарх. Стоит только дождаться гонца. Запад сам падет перед нами в пучине войны, мы тем не менее укоренимся на севере и востоке. — А юг? Есть ещё и нетронутые земли. — С югом проблемы. Там сейчас разразилась эпидемия и многие просто попрятались в своих домах. В то время, как ты говоришь нетронутых землях, союз королей и графов делает все возможное, что бы ни один храм не построился. На последних словах, переговаривающиеся показались из-за угла. — Сплошная морока. — произнес лысый мужчина. По голосу стало ясно, именно он разъяснял все своему собеседнику. И в отличии от белоснежного халата, обруча на голове и сапогах, что носил тот, на первом была накинута легкая, потрепанная временем серая мантия. Оба немолодые, в среднем возрасте. И тут они остановились. — В чем дело, Петр? — Здесь блуждающая душа. — ответил он — Но разве это возможно? Мы на святой земле! — Наверное, все из-за кладбища. Нужно побрызгать святой воды и прочесть молитву на упокоение. Закончив фразу, церковники скрылись за другим поворотом. Хариф покрутившись на месте не мог двинуться дальше. Колкость перерастала в боль, поэтому не рискуя, поспешил обратно.***
Черная ночь. Но не на столько, что бы, не видеть окружение, без света фонарей. Присутствовали и мягкие тона, придавая некий мистический оттенок. Хариф находился в центре двора на твердой площадке. Помимо стальных, искусственных светил, освещаемых место, его окружали высокие здания с множеством стеклянных окон. За спиной меж ним и зданием стоял домик из идеально одинаковых кирпичей, что впрочем, никак не тревожило героя. Все внимание уделялось монстру напротив. Большое уродливое порождение. Нечисть, имевшая тупую выкрученную морду, заточенные клешни на месте рук, покрытое разрезами, зашитыми шрамами тело и копыта вместо ног. Музыкант не чувствовал ужаса, не чувствовал уверенности, превосходства. Только безудержный гнев, злость и дольку страха, от вида трехметровой гадости. Напряжение зависло в воздухе. На фоне этой картины, Хариф казалось, слышит музыку, нарастающую, готовящую дать стартовую ноту, с которой начнется схватка. Ещё не много и… они сделают шаг… три… два… один… вперед! Менестрель кинулся вбок, чудище занесло клешню и массивно, не щадя сил опрокинуло на землю, в дребезги разнося камень. Тогда музыкант выхватил кинжал и отскакивая от разящего удара полосонул уродливую плоть. Кровь потекла по лезвию, обагряя землю. Затем разворот на триста шестьдесят градусов и новый порез. Отскок! Вскидывая поврежденную клешню, другой, чудище провело горизонтальное рассечение, промахиваясь. Шестерка метательных ножей, вошли в тушу и ещё пара угодили в морду. Рев охватил округу, но бежать поздно. Следуя такту чарующей музыки, Хариф рванул в лоб, увернулся от восходящего удара и избежал колющего, сливаясь с ритмом, становясь одним целым, ушел от третьего и подныривая, вышел за спину. Тут же развернулся, слушая импульсы, перехватил кинжал клинком вниз, крепче сжал и прыгнул… До рукояти лезвие впилось в спину монстра. Тот начал нервно размахивать клешнями и шататься в разные стороны, воя от адской боли, точно в ноты. А музыкант все крепче держался за клинок и окутанный волшебством, давил на него всем телом, мало по малу разрезая плоть и съезжая вниз. Мгновением позже, уперся ногами и спрыгнул на землю, перехватываясь за ножи, кидая их в тело нечисти, пока те не кончились. Упав на колени, чудовище открыло шанс, которым и воспользовался трубадур. Со всех ног, он побежал, запрыгнул на спину и прикладывая максимум силы, двумя руками вонзил кинжал в голову монстру. Яркая вспышка ослепила глаза, ударная волна отбросила прочь, сознание покинуло тело. Музыка испарилась.***
Принимая участие в разговоре из трех человек, Хариф пребывал в полном смятении. Петр, знакомый Мелиодаса, а в добавок ещё и подрыватель, рассказал увиденную им картину. От которой, парня передернуло. Существо наполовину срослось с телом музыканта, когда двое по случайности обнаружили давно заросший подземный лаз. Не зная, чем помочь, они только смотрели. На счастье, в один момент монстр обратился в пепел и осыпался. А холодное тело менестреля, перенесено в поместье Станумов — семьи банкиров, Глоки. — Так собственно… — произнес музыкант, отпивая горячего чаю — Я хотел рассказать о проходе. Вы ведь не исследовали его? — Это было давно. Очень давно. Тогда он выходил в городскую канализацию. Хариф кивнул Петру и продолжил. — Сейчас, проход упирается в тупик, а за тупиком расположены катакомбы церковников. Очевидно, когда в городе возвели церковь, часть ходов перестроили. И ещё. Церковь собирается разрастись на севере. И если не словом, то силой. Я подслушал разговор двух служителей. Одного из них тоже звали Петр. Двое переглянулись. Каждый расширил кругозор происходящего. Мелиодас устроился поудобнее в бархатном дорогом кресле и закинул ногу на ногу. — Они не рискнут идти войной в открытую и действовать из-под завесы тоже не смогут. Допустим, у них есть воины света. И количество их не мало. Правда вот в том, что Глока просто кишит множеством разных обществ и сплочений. Например: жрецы и апостол Меркурия — фанатики, действующие с умом. Их нельзя недооценивать. Наемники — полосатый ёж. Культ древнего бога. Собрание ремесленников. Гильдии торговцев. Это не все. Плюс ещё мы. Однако сам факт. Ни кто просто так не отдаст свою территорию и деньги. Каждая из этих общин сражается за благо себя и города, где процветает их дело. — Имеешь ввиду, нам не стоит их опасаться? — спросил Хариф — Я имею ввиду, что они в любом случае станут сражаться, даже если мы начнем переправу телег через церковный лаз. — Это лучшее, как можно поступить. — уточнил Петр, облокачиваясь о диван — эта дорога связана с системой канализаций, а эти системы ведут прямиком к нам в лазейки. Доведи мы одну до места, как наши люди ее моментально разгрузят. Стук в дверь остановил разговор. В комнату заглянул мужчина лет сорока с небольшим. Обладая басистым и тоже время размеренным тембором голоса, произнес. — Господин Петр. К вам посетитель. — Передай, я сейчас спущусь. Мужчина кивнул и удалился. — Прошу прошения. Дело семьи вести надо. Подождите меня, я постараюсь закончить, как можно скорее. Запрокинув голову, Хариф подумал о Фин. Все ли хорошо? Как она там? Хотя парень вполне был уверен, что сестра Йодомару за ней хорошо присматривает, как же её звали?.. Он не помнил. Кажется, Лава… Лави… — Хариф. — окликнул вор — Так что же все-таки произошло? Тема быстро сменилась на деловую. То, что мы видели, не происходит на каждом углу. — Ты знаток мистики и знаешь монструм от, а до я? — саркастически поддел Мелиодас махнул рукой. — Не хочешь не говори. Просто хочется знать, чего опасаться. Если случай единичный, оно ладно. А произойди все точно, как в повести Грегора, беды не миновать. — Грегора? — удивился парень — Не слышал? Хариф помотал головой. — Она основана на реальных событиях. Суть в том, что из деревни, близ поместья графа пропал человек. Две ночи его искали. На третью он вернулся. Как ни в чем не бывало. Его проверил волшебник графа и знахарь, но ничего не обнаружили. Жаловался на провалы в памяти и ничего более. — глубокий вздох — Однако… — выдох — Вскоре начали пропадать остальные жители деревни. Только этого никто не замечал. Все происходило ночью. И пропадавший под утро оказывался в своей постели, не помня о произошедшем. Кароче… — подытожил Мелиодас — в одну лунную ночь, как по щелчку пальцев, случилась магия. Граф проснулся от шума и грохота. Поместье штурмовали деревенские. Он кинулся за помощью прислуги, но и та оказалась околдована. Тела покрывали рунические письмена, а кожа была такого вулканического окраса. Подобно демонам. Графа убили, а все жители и служащие поместья пропали. В книге, колдуном предстал чернокнижник, подписавший контракт с демонами и получивший доступ к их знаниям, это он засунул внутрь тел печать, что позволила взять под контроль тело и разум. А вот в реальности обидчика так и не нашли. Да и было это лет шестьдесят назад. Но ты меня понял. — Ага. — ответил музыкант — В нужный момент я стану марионеткой. — Тьфу ты… Я не совсем про это… Просто надеюсь это была случайность. В городе хватает культистов и фанатиков. Ладно, не парься. Хариф запрокинул голову, издавая звук, переполненный скукой. После посмотрел на собеседника. — Так план утвердили? Мелиодас немного помычал в раздумьях, силясь принять решение, но сомневаясь. — Да пожалуй. Я скажу Нимлейену, пусть начнет подготовку. Успеем к прибытию. — К прибытию чего? — Телег. — Ааа… Окончание разговора так наполнила вялость, что казалось все силы, улетучились в небытие. Дико захотелось спать. Внезапно. Оба попытались взбодриться, помотать головой, покорчить гримасы. Сильно не помогло. При очередном взгляде на Мелиодаса, тот уже крепко посапывал. Допивая чай, Хираф поставил чашку на тумбу, сел на край кресла и облокотившись локтями о колени потер глаза. Чуть прояснилось. Однако силы все равно убывали. Точно вековая усталость давала знать о себе. Раздался звук открываемой двери и Петр переступил порог. — Я смотрю, не все дождались моего возвращения. Меня не было не так долго. — произнес он, косо поглядывая на товарища. — Да просто усталость навалилась, сам еле держусь. — отпарировал музыкант, защищая вора. На что Петр только громогласно вздохнул, показывая свое недоумение. — У меня нет никаких оснований чувствовать себя вяло, в отличии от тебя. Твое тело подверглось грубо говоря насилию в чистой мере. Вот и не удивительна его реакция. Хариф промолчал. Бессилие брало свое. — Но да ладно. Давай-ка я провожу тебя в комнату для гостей. Отдохнешь. Кивок. Петр помог парню встать, подхватил его под плечо, как раненого и повел в соседнее ответвление поместья. Вскоре, Харифа уложили в кровать. Утонув в пучине усталости и комфорта мягкой постели, уснул он мгновенно. Уходя, Петр задул свечу и наткнулся на своего дворецкого. В руке у того находилась мисочка с красной краской и кисточка. Подрыватель, а так же продолжатель банковского дела может и разбирался во многих вещах, но никогда не расспрашивал человека перед ним о прошлом и о его увлечениях. Знал только, что все это покрыто некой завесой — Ты серьезно? — вопросил он — Ну… — мужчину закрутил ус на палец и чуть потянул — Если вам хочется лицезреть ужасы, могу ничего не делать. Хотя их и так будет порядком. — Ужасы — то, что ты вновь за столько долгое время собираешься разрисовывать непонятные очертания, на этих прекрасных дверях. — Сегодня будет чтение. — Я не понял… Дворецкий говорил с сожаление, грустью, предаваясь обрывкам важных, но в тоже время не самых приятных воспоминаний. Свободной рукой он попутно поправлял жакет хозяина. — Церковь, которую никто не хочет признавать, ищет способы наращивания власти. Хотя они очень скоро принялись за ритуал чтения. Скорее их что-то подтолкнуло или они ждали повода, пусть и мнимого. Ваш друг посещал на днях церковь? Не перебивайте… Если да, тогда все ясно. У него душа и тело человека, но они пропитаны сущностью демона. Выражение лица Петра резко переменилось, выглядело так, словно он пытался съесть яблоко целиком. Появившиеся вопросы так и подталкивали побольше разузнать. Хотя сам Петр не стал перебивать слугу. Знал, что не стоит. — Сейчас, церковь походит на фанатиков, которая очарована своей силой и верой в единого бога. Как и наше братство раньше. Я сделаю простенький ритуал, который позволит облегчить муки этого человека. Смочив кисточку краской, дворецкий принялся вырисовывать треугольник на столбе. Аккуратно, плавно ведя руку, соблюдая пропорции и точности. Затем наложил на первый рисунок восьмерку в виде песочных часов. Завершая все последним кусочком — рамкой в виде воинского щита. Петр вопросительно пожал плечами. — Что это? — Это. — указал художник — Нечто, вроде магии. Главное правильно все изобразить. Треугольник на столбе — маяк, основа данного действия притягивает темную энергию. Восьмерка — часы, позволяют ей накапливаться в бОльших или большИх размерах. Не суть. А рамка — щит, не дающий ей рассеиваться. Он будет удерживать ее в комнате. — В чем смысл? Разве это не опасно? У нас тут мама с папой, да и Мелиодас не далеко. Блезняшки. Не подвергаешь ли ты их опасности? — Господин Петр. — мужчина смерил взглядом молодого наследника — Я знаю, что делаю. Пока никто не ступает за порог, все в порядке. Но и за ним ничего особого не случится. То, что я сделал — своего рода спасительная подушка, смягчающая удар. Когда все начнется, ему будет больно. Даже я тяжело переношу такие вещи. Все из-за прошлого. И в городе таких не мало. — Ты прям, все знаешь… — протянул Петр, больше с непониманием, чем с недоверием. — Это просто опыт. — выдохнул дворецкий и чуть заметно улыбнулся — Не засиживайтесь сильно долго. На этих словах, слуга удалился. А Петр ещё какое-то время стоял на месте и смотрел на изрисованную дверь. Досадно мотая головой, зашагал по коридору в сторону лестницы. — Много говоришь? Что же тогда тут твориться? Что-то я ничего не понимаю… А ещё Нимлейен… Зайки-бабайки, как же все достало… Внезапно, на сказанные слова раздался громкий женский голос в одной из комнат на первом этаже, куда и спускался парень. — Что-то хотел, сынок? — Нет-нет, матушка, я о своем. Быстренько отбился Петр и скрылся в мастерской, спрятанной в глуши хозяйственного крыла поместья. В этой мастерской, изготавливалась по большей части взрывчатка. Тут находился порох разного вида: к примеру дымный, черный. Так же он делился на сорта типа шнурового и минного. Наличие нужных материалов, позволяло создавать мины, метательные бомбы, комплекты, для разрушения. Основную часть времени провождения здесь, Петр собирал и пополнял запасы, не слишком часто принимаясь за работу над более сложными и новыми механизмами. Такими случаями являлись настроение или же необходимость.Часть этой ночи, он хотел отвести подготовке. Говорить честно, слова Эдварда — выбили из равновесия. Все только запуталось. «Черт с ним!..» всплыло в голове «Сейчас о другом…». Стараясь сосредоточиться, Петр размышлял, как лучше проложить путь через застроенный лаз и пришел только к одному выходу. Настолько самоубийственному, что проще прямо сейчас повеситься. Производить взрыв в самой пещере опасно, её может тупо завалить. Чего не сказать о отстроенных катакомбах церкви. Если все устроить изнутри, может получиться. Раньше дорога вела в нескольких направлениях и притом при всем, шел один путь напрямик. Так что подорвать нужно в одном месте, что значительно упрощает задачу на первом этапе. Это лучше, чем ничего, а дальше по ходу. Прошло четыре часа с хвостиком. Часть взрывчатки была подготовлена. Петр стоял у стола и подвергнутый усталости вместо песни, мычал под нос одну мелодию, зевая в промежутках. Уже скоро он собирался на боковую, как… «АААААААААААААААА!!!..» дикий крик донесся в комнату, уровнем выше. Секунды шока сняли усталость и отбросили мирские потребности на второй план. Тело машинально мобилизовалось, подстраиваясь под ситуацию. Подрывник молнией вылетел из мастерской, мчась на второй этаж, к источнику звука. Сам того не осознавая, он уже знал, кому принадлежал голос. Дикий, весь переполненный болью и страданием, крик не прекращался, казалось, только усиливался. Во время бега в голове мимолетно высветился рассказ дворецкого о церковниках. Петр чуть ли не выбил дверь, с грохотом влетая в комнату. Над покрытым красной аурой телом музыканта, нависало существо с занесенным кинжалом. Выхваченный из ножного кармашка дротик вонзился в плечо незнакомцу. Тут же Петр сократил дистанцию и смачным ударом выбил убийцу в окно, выглядывая наружу, но падающее тело, в метре от земли обратилось вороном и скрылось во мраке черной ночи, какой не было очень давно. На крик истязаемого, появился дворецкий. Выжимая из себя последние силы, обливаясь потом, мужчина преодолел расстояние, отделяющее его от менестреля, и влил тому в рот микстуру, до этого держа флакон в правой руке. Крик начал утихать. Пока не стих, возвращая в поместье тишину. Что это? — задал вопрос Петр — Волшебное снотворное. — тяжело ответил слуга — Что с окном? — Незваные гости. — фыркнул подрывник, раздраженно осматривая поврежденное имущество. Дворецкий одарил молодого господина беспокойным взглядом, после чего произнес — Чтение началось. Мы находимся в отдалении. Но прислушайтесь хорошо, должны услышать муки, приносимые ветром. Петр отрешенно смотрел в окно. Да, поместье стояло в городе, но земли Станумов имели хорошую территорию. Два километра от входа с города и километр до городской стены. Тем не менее, перелетая их, крики жертв слабо доносились уху. Подрывника передернуло. Что же творится в городе? Все переходит границы. Думал Петр. Неизвестный проник на частную собственность. Церковь устроила мессу. — Это не к добру. Слухи несутся быстрее ветра. В нашем случае — плохо, ведь они, как показывает эта ночь — правда. — О новостях за океаном? Пожалуй вы правы. — согласился дворецкий — И ночь сегодня черная, как пустота. Не добрый знак. — Киран. — выдавил Петр трясясь от страха. Он боялся, сам не знал почему, но не мог заставить себя прекратить. Словно все кошмары на яву ожили. Он слышал рассказы, как люди пропадали такими ночами, даже могучие герои исчезали бесследно. Стоило оказаться за пределами дома и инстинкт самосохранения бил тревогу что есть мочи. Каждый шаг в них был пропитан опасностью — Закройте, пожалуйста, все окна и осмотрите дом. Пусть одна из близняшек присмотрит за ним. А завтра, я отправлюсь в город разузнать, как обстоят дела. — Конечно, сэр.***
— Ты себя точно нормально чувствуешь? — Да, к тому же нет смысла отсиживаться дома. Я помогу разобраться в том, что произошло. — сказал Хариф, накидывая пальто. Петр и Мелиодас, очнувшийся раньше всех, возражать не стали. События минувшей ночи, во всех красках помнил только Петр, Хариф лишь нападавшего, полностью облаченного в черные одежды, невыносимую боль и чудесное снадобье. Однако на утро парень в удивление себе и остальным, очнулся огурчиком, точно и не было ничего. Ему, как и вору, подрывник рассказал обстановку дел, вот те и подстегнулись на вылазку в город. По дороге, Петр приметил, насколько пасмурная стояла погода, небо затянулось тучами, дул освежающий ветер. Веяло волнением. Неспроста мудрецы почитали природу и прислушивались с ней. Не все, но все же. Даже обычный человек, замечал подобные изменения. Воронье кружило над городом, точно притянутое накопившимся напряжением. — …и никогда не верили. Только богохульствовали. Примите веру в единого бога, ему по силам защитить нас — своих детей. Не отталкивайте истину. Все стали свидетелями нечистых сил в городе, чтение молитвы открыло чернь. Мы устроим мессу, избавим этот процветающий город от тьмы, пока она его не сгубила. Встаньте под крышу церкви, примите веру и спасетесь. Покайтесь и Бог простит вас. Крик преподобного разносился на всю округу. Стоя у церкви на сцене, он кричал, походя больше на чокнутого, предостерегающего о конце света. Может так оно и было… Группа наверное удачно вышла на площадь, дабы понаблюдать за представлением. Крик простилался за несколько улиц, но только сейчас его стало слышно отчетливо, разбирая каждою буковку. У входа на сцену, камнем высились два воина, одетые в полную латную броню, закрывающей все тело. Почти копия, какая была на рыцарях в погоревшей деревне. Но эта мало того, сверкала, её украшали узоры церковных письмен. Позолоченные синии линии, печати. Одноручные мечи и большие щиты, высотой в три четвертых полного роста хозяина. Один вид пугал, пресекая лишнее любопытство. Толпа горожан и зевак стояла перед преподобным, слушая пропаганду, но ни одна душа не изъявила желание принять единую веру. Люди будто на животное в клетке смотрели. Кто-то усмехался, другие волновались, некоторые махали рукой и уходили. И все на мгновение замолчали, погружая площадь в тишину. После разошелся гул, утихший за мгновение. Первый раз причиной послужила стрела, пробившая насквозь горло преподобного. Второй раз причиной послужил человек в черной рясе, ведущий за собой добротную сотню, если не больше таких же бойцов. Присмотревшись, Хариф узнал лидера. Трудно забыть переливающееся черно-фиолетовое копье. Капюшон снят, тот же учтивый голос, лысая голова и фанатичная манера речи. Правда в этот раз, фанатичность отступила на план назад. Лидер последователей Меркурия дождался выхода высокопоставленного чина церкви, прежде чем заговорить. — Я Мэтр, апостол бога Меркурия, мое копье — доказательство его силы и существования. Ты говоришь, бог един? Чушь. Глоке не нужно твое единство. Здесь много семей, следующих своей вере и своим идеалам, наш город не подходит вам. Вы хуже демонов, заставляете страдать людей и насильно обращаете их в вашу веру. Но мне ведома правда, вся. Я знаю ваши секреты и они оголятся перед миром, не прекрати вы захватывать земли. Чин церкви надменно, с презрением и омерзением смотрел на апостола. После чего произнес. — Ты жалок, в сравнении с церковью. — голос наполняло высокомерие. Казалось, чин вот-вот лопнет, от напыщенности. Развешанные золотые побрякушки чуть звенели, ударяясь о кольчугу — Ваш орден — культ фанатиков, возомнивших себя сильнее всех. Но боюсь меня не услышат придется заставить вас пройти очищение силой. С ударом посоха, из церкви повалила армия латных воинов. Кого в рядах только не нашлось. В каждом имелись представители отдельных искусств. «Одни латники… а где все маги или как их там? Остались внутри?» — подумал Хариф. — О нет! — громогласно выдал апостол — Ты меня не понял. — церковник искоса обернулся в его сторону. Зловещая улыбка сияла на лице мужчины. Музыкант понял — это начало…. — Мы не фанатики, мы последователи Меркурия, в этом городе, уже есть культисты… — заканчивая на полуслове, апостол молнией влетел в гущу воинов церкви, удар нечеловеческой силы сотряс местность. За лидером кинулись остальные. За секунды началась схватка, которая через несколько минут переросла в бойню. Обе стороны убивали без разбору, бессильна оказалась и городская стража. Группа подрывателя двигалась бегом в сторону убежища гильдии воров. Но по пути столкнулась с вооруженным отрядом, на которую напала группа поменьше во главе с волшебником. Не жаждая битвы, они ушли через жилые дома и продолжили путь по другой улице. Наблюдая происходящее, музыкант понимал, что скорее всего происходит, но не мог поверить окончательно. Все общества разрозили междоусобную войну. Хариф не представлял, какие могут быть культы и объединения, только видел группы и отряды воинов в объединяющих одеждах. Доспехи или роба — не важно, отличить одну сторону от другой трудов сильных не составляло. Прогремел мощный взрыв. Одну из улиц Т-образного перекрестка завалило напрочь, обломками зданий. За неимением выбора, пошли в обход, огибая заваленную дорогу. — Что происходит? — недовольно вопросил Хариф. — А мне по чем знать? — отмахнулся Петр, не сбавляя шагу. — Да ты только оглянись… — раздалась новая череда взрывов в отдалении — …город превратился в минное поле. Ты же подрывник. — Погоды это не делает. Я не мог заминировать весь город. Точнее сказать, на такое дело нужно уйма времени. А мы тут жить собирались. Нет смысла. Хотя кое-чего все же не скроешь… — Ой, ты взаправду? — воскликнул Мелиодас. Группа продолжала двигаться. С округи все так же доносился лязг мечей и топоров, отзвуки заклинаний, крики горожан и вопли. Ещё недавно Глока не предвещала беды и вот внутри стен царит невообразимый хаос. Подобное тяжело вообразить случайностью. А ещё тот убийца. Который напал в поместье. Он то возможно и не связан с побоищем, но одно ясно, он пока ещё в городе. Просто не мог уйти так скоро. А если не причастен, то постарается улизнуть. — Да. — кивнул Петр — Не стоит утаивать. — Я просто спросил, мне так-то без разницы. — Вы о чем? Петр невыносимо выдохнул, собираясь с мыслями. — Ну… Нимлейен планировал войну. Впрочем, не удивительно. Началась она только очень быстро. Нам оставались последние приготовления, и тогда можно было начинать. — Можешь не продолжать. — отмахнулся бард, уводя взгляд в сторону — Я понял. Все ради власти. Однако, если ты ничего не знаешь о взрывах, тогда ни одни вы готовились. Кто-то нарочито напичкал город. Но кто? — Пес его знает. — пожал плечами подрывник — Видел же одежды, кольчугу и кожу с эмблемой молота и наковальни? — Эта гильдия ремесленников. А теперь представь… — мгновение паузы — …если уж они воюют, то вычислить виновника, я не возьмусь. — Ясно… м.? — Хариф поднял глаза — Перекресток? Ещё уцелевший перекресток окружил героев. Жилые дома и лавка остались нетронутыми, но пустыми. Картина чумы и раздора. Подобные пейзажи хороши собой, но когда видишь такое в реальности, внутри терзает нечто неважное. Печальное и грустное. — Слушай, а что с контрабандой? — Картошки то? — Да. В этот раз отвечал Мелиодас, вор не знал правды, поэтому мог только строить предположения. — Если караван на месте, то могут и переправить, если нет, не знаю. В такой ситуации все напряженно и трудно. Случиться может все. Сейчас главное не умереть, а там разберемся. Нежданный взрыв сотряс местность. Второй этаж жилого дома разлетелся в цепки. Группа отошедшая от шока уставилась на оставшийся стоять первый этаж. Внутри что-то обвалилось. На пороге в дверном проеме показался человек, он не торопясь, откашливаясь шаркал наружу. Голову его укрывал треугольный черный капюшон, на теле черная роба, поверх выглядывающих кожаных одеяний. На ногах сапоги, а на поясе висел ритуальный кинжал, какой трудно забыть, стукаясь о крохотный гриммуар. Харифу хватило и тех мгновений, пока человек привыкал к слабому солнечному свету. «Это он!» промчалась мысль и следом полетел метательный нож. Человек удивленными глазами смотрел на вошедший в деревянную арку ножик, не осознавая, как ему повезло выжить. Секундой погодя перевел взгляд на того, кто его бросил и чуть отступил от удивления, узнавая жертву. Гримаса музыканта прекрасно изображала злобу. Парень четко осознавал, кто стоял перед ним в двадцати метрах. Метнув ещё пару ножей, Хариф ринулся в сторону убийцы, обнажив кинжал! — Эй, стой! — крикнул Мелиодас. Убийца тут же пустился в бега! Дистанция казалась, сократилась на пару метров в ходе преимущества, но никто не знал, что и ее хватит. Прогремел очередной взрыв, с правой стороны домов. Взрывная волна, обладая более высокой ударной силой и мощью, смела музыканта, как букашку, отправляя прямиком в разбитое окно здания, последнее, что ощутил трубадур, так это больной удар спиной.***
«Ну что, поняли? Ещё раз? Итак, постулат Бел… — Хариф… уже пора, да? — Да. Я сделал то, зачем пришел. Хоть это и вышло спонтанно. Сатана доволен. — Если бы не ты, наш род исчез бы. — Я не знаю. Прости, Лаида. Можете ли вы исчезнуть? Пожалуй, вот только баланс разрушится. Для полноценности, его должно соблюдать. Слова, прочтенные мной в том подземелье. Прощай. На этом мы прощаемся». Хариф открыл глаза. Смотря на лицо Мелиодаса, частично загораживающее коричневый потолок, он переваривал приснившееся. С начала непонятный голос и размытые очертания кабинета, резко переменившиеся забытым прошлым. Он раз за разом прокручивал момент разговора и припомнил демонессу, что соблазнила его, Ад и его обитателей. А затем Сатану. Да только в чем заключалась задача? Как все случилось? Этого не помнил. Частично, но не полностью, память вернулась о тех событиях. Много не состыковок. Пробелов. — Везение? Или… случайность? Хариф сел, облокотился о стену. Вздохнул. Никого. Видать Петр и Мелиодас ушли. Впрочем, дела гильдии им важнее. — Плевать. — произнес парень Убийца исчез. И как его искать вновь? Он убежал или остался в городе? В голове возникла картинка заметенной деревушки — Это что за новости? — изумился Хариф, не понимая. Тогда в голове нарисовалась другая картинка, с изображением парящего существа в изношенном балахоне и десяток склизких щупалец, торчащих из-под накидки. — Хасто? Как же это понять? Вдруг очертилась картинка убийцы и на неё тут же наложилась деревушка. — Убийца там? Точно! Элементарно! Вот… — музыкант запнулся — Я не знаю, в какую сторону иди. Уж извини. Не успел тот опомниться, как неведомая сила потащила его руку вперед именно ту, где светилась татуировка божества. — Иди за ручку с богом, как мило. — незамысловато произнес трубадур, послушно следуя направлению. Шум войны не прекращался. Взрывы так же сотрясали город. Но ни одного врага по пути не встретилось. Толи это всевышняя благодать, толи просто везение. Волновало не особо. Озаряясь, Хариф наблюдал, как сильно пострадала Глока. Уйма сил и ресурсов уйдет на восстановление такой громадины. Единственное, что наверное осталось без вреда — высившийся на другом конце дом графа. Впрочем, что уже не и не важно. Многое остается позади и этому парень улыбался. Хотя и теплил внутри капельку грусти. Очень скоро, Хасто вывел героя к распахнутым и пустующим городским воротам. После этого, связь с ним прекратилась, и как бы Хариф не старался, ответа не следовало. И все же дорога шла одна, значит, заблудиться не получится. — Ну, с Богом. — твердо произнес менестрель и переступил черту. Этот период, наверное, можно назвать самым волнующим. Идти по единственной дороге в снегопад, только из-за того, что так кто-то сказал и подтолкнул — сомнительно. И даже вера не так тверда, хочется убедиться самому, но невозможно. Встречая лицом все встречные снежинки, Хариф почти не думал. Ему казался волшебным поступок божества. Вот-вот он подбирается к финишу, надежда угасает, дух падает, тупик заграждает дорогу. Вдруг на сцене появляется бог и совершает чудо, позволяющее закончить путь, довершить дело. Все правда быстро меркло на фоне наступающей ночи, голода и холода. Скудные остатки, только ухудшали моральное состояние. Тяжесть реальности давила на плечи, заставляя опускаться к земле. Но парень не сдавался, шаг за шагом старался выпрямиться и идти ровно. Почему Хасто не отвечает? А черт знает. Пути назад нет. Погода за последние дни подкосила. Снегопад не прекращался, дорогу замело напрочь. Ступая по глубоким сугробом, руганье так и неслось из уст музыканта, по силы на брань не улетучились полностью. Через какое-то время, а дело было к ночи, на горизонте показались домики, клубы дыма и горящие окна. Тут в душе разлилось тёплое и приятное чувство. Хариф растянул улыбку до ушей. Впереди определенно деревня и наверняка та самая. Набираясь духу, парень прибавил шагу. Но самую малость, ибо больше не мог. Ночная тишина захватывала. Ее даже не прерывал звук топора. Хариф аккуратно выглянул из-за угла хижины. Мускулистый мужчина с густой бородой и оголенным торсом, подкалывал дровишки для печки. Четкими и сильными ударами он разрубал поленья за один замах. — Прошу прощения. — вышел музыкант. Голос содрогался от холода. Тело пробрало насквозь. Но вот рубщик совсем не обращал внимание на погоду. Словно так и надо. Мужчина выпрямился в полный рост и внимательно посмотрел на стоящего перед ним путника. — Вы не встречали человека, облаченного в черные одеяния? — А ты кем будешь? — жестко спросил мужчина, закидывая топор на плечо — Правила приличия обязуют представится собеседнику. Хариф чуть склонил голову, выражая почтение. — Я странствующий менестрель, Хариф Джэррэ. — Охотник-рыболов, Макс. Макс протянул руку и менестрель приветливо протянул свою. Мужчины обменялись рукопожатием. Но если во многих местах сжимали кисти, на севере пожимали запястья. Такое приветствие давало знать, имеется ли у человека скрытое оружие. Так же этот жест носил и эзотеричесий смысл. Мудрецы твердили, о впитывании малой толики энергетики этого человека. — Проходи, Хариф в дом, будешь моим гостем. Хариф поблагодарил за приглашение и проследовал за хозяином внутрь хижины. Тепло охватило промерзшего трубадура. — Леночка, накрой на стол, у нас гости. Музыкант снял сапоги, принимая из рук Макса сплетенные из соломы тапочки. — Давай, не робей, расслабься. Только не шуми, дети, отдыхают. Кивок. Мужчины прошли на кухню. — Простите за вторжение. — почтенно произнес Хариф, при виде жены охотника. Почему-то она напоминала нежный цветок, длинные темно-фиолетовые волосы казались бутоном, а тело — прекрасным стеблем. Заботливое личико и мягкий добрый взгляд изумрудных глаз — Надеюсь я не стесняю вас. — Прошу, садитесь… — Я Хариф Джэррэ, музыкант. — Садитесь, Хариф. — Благодарю. Хариф сел на место, предназначенное для детей и гостей. Макс сел на свое место, а Елена поставила каждому тарелку пюре с куском дикого кабана. На питье согрела медового молока. Порция гостя, по просьбе мужа была чуть больше. Вознеся крохотную молитву всевышнему, мужчины принялись за еду, в то время, как женщина ушла нагревать воду в для купания. Менестрель с удовольствием принял предложенную пищу, Макс же ел не спеша, больше из вежливости. Скоро он завел разговор, который ну никак нельзя было пропустить. — Хариф, ты спрашивал о человеке в черных одеждах. Я не видел его. Но соседи говорят, видели такого. — Правда? — Да. Рассказывали, мол, он укрылся на холме в лесу, совсем рядом с нами. Ты знаешь его? Хариф замялся, он не знал, как правильнее ответить. Хотя вариант только один. — Нет, лично не знаю. Однако он из моего клана. Простите, убийца, убивающий братьев своей семьи. Макс отложил вилку с ножом, обдумывая услышанные слова. — Но зачем ты гонишься за ним, хочешь его убить? — Пока не знаю. Надеюсь поговорить, а там видно будет. — Моим делом, было помочь тебе не умереть от холода, надеюсь с завтрашнего утра, ты справишься. Чем бы все не кончилось. — Спасибо тебе, Макс. — Благодарить будешь завтра, а сейчас доедай и иди искупнись, я приготовлю ложе у печи. Парень поступил ровно так, как ему и сказали. Обдался водой из бочки и устроился на своеобразной перине из мешков соломы у печи. Пожалуй, этот уют не на шутку связал его. Спать было очень приятно и комфортно. Тепло печки раскаленной докрасна обдавало жаром тело, от чего спалось ещё крепче. Если верить словам, то сны снятся, от потока той информации, что мозг не успевает обрабатывать за период бодрствования или от массы впечатлений, хороших и плохих. Так же утверждают, сны можно увидеть, если ты очень сильно устал. Но каждый порой замечает, как сон может стать уютным и комфортным, без сновидений. В этот раз музыканту ничего не снилось. Укутавшись простыней, согреваемый жаром печи, он точно провалился куда-то в небытие. Бескрайние просторы мироздания. Отрешенный от всего сущего — отдыхал. На утро, Хариф проснулся бодрым и энергичным. Даже невзирая на то, что дети хозяина обозвали его соней, настроение ничуть не испортилось. Макс встретился за домом, вновь колол дрова на вечер и тогда, мужчина поведал своему гостю о том, с чем столкнулся утром. — Мы выходили к лесу с мужиками. Хотели поохотиться, вот незадача, все звери как переполошились. Бегали хаотично, после чего вовсе попрятались. Я такое видел разве что в предверье беды. Животные чуют опасность, Хариф. Нас ждет что-то плохое. Если это не тот человек, о котором все сейчас судачат, тогда я не знаю, что может быть. Хариф раскинул маленько мыслишки. Да, наверняка это дело рук того человека. Но что он задумал? Не было никаких представлений о планах убийцы. Если бы он просто хотел убить весь клан, то вряд ли завернул в такую глушь, где нет ни одного представителя. Значит на уме нечто иное. Что же? Единственный способ узнать — отправиться к нему и спросить лично. Хариф многозначительно посмотрел в лицо человеку перед ним, человеку, что помог ему ночь. А такой поступок бесценен. Трубадур зарылся внутри своей походной сумки и вытащил из неё конверт с печатью, томившийся в её недрах довольно давно. Тем не менее, от этого ценность бумаги записи в ней не становилось хуже. Он передал конверт, Максу. — Спасибо, за уютный ночлег. Уйти без достойного благодарения, как-то неудобно. Этот конверт, ценен только в моем клане. Если вам когда-нибудь станет плохо. Если вдруг жизнь загонит в угол и станет казаться, будто все кончено. Обратитесь в одно из трех поселений моего клана. Восток, Север или Юг. Передайте его главе и я уверен вам не откажут. Это все, чем я могу вам отплатить. Удачи тебе и твоей семье, Макс. С этими словами Хариф ушел. Отправился в сторону леса. Даже он, ничего не смыслящий в магии чувствовал, как из глубины исходит неизвестная аура, наполненная разными оттенками. Плохая или хорошая, значения не имело. А то, что она способна сотворить невероятное, ощущалось очень хорошо. Из сумки, музыкант выудил золотой амулет с изображением лисы и надел его. За столько времени, вспомнить о подарке только сейчас. Но даже не столько руководствуясь неожиданными наплывами воспоминаний. Они подобно морской волне нахлынули, как будто так и нужно. И именно сейчас. Что-то подсказывало «надень амулет». Заморачиваться парень не стал. Не сказать, что амулет даровал сил или благодати, однако решимости прибавилось. Хотя сам Хариф сомневался в том, что готов к решающему моменту. Нечто, неизвестное ему — пугало. Уже там, за большими, толстыми стволами деревьев, глазу открылся холм. За ним на небольшом пяточке, творилось невероятное. В центре сидел убийца в позе лотоса. Хариф подошел ближе. Никакой реакции, ритуал продолжался. Треугольником вокруг стояли жертвенные алтари с возложенными на них ингредиентами. На первом лежало большое сердце, настолько большое, что ранее определенно принадлежало мифическому зверю. На другом — надломанный кусок бывшей бижутерии. На последнем, весомая банка наполненная кровью. Хариф так же заметил, как место колдовства, было небрежно окроплено кровью. Все это окружал струящийся прозрачно-серый барьер. Охватывая картину целиком, страшно думать, чем занимался и какие вещи совершил колдун, для этого ритуала. Менестрель подкинул вперед метательный нож, но тот отскочил от барьера. Тогда попробовал кинжалом постучать по нему, тоже не помогло. Волшебная стена веяла неприступностью. Мгновением позже, внутри стали появляться вздымающиеся вверх линии. Цвет барьера изменился на белоснежный. После, разглядеть, происходящее внутри — не представлялось возможным. Последнее, что испробовал бард, убежденный безвредностью чар — приложил руку и ощутил, как преграда не на много, но прогнулась. Чем больше сил вкладывалось, тем сильнее прогибалась волшебная стена. Дать объяснение не получалось. Но прикинув, создавалась иллюзия, что попасть внутрь все же реально, нужно лишь приложить больше силы. В тот самый момент в голове прозвучала короткая фраза, которая подстегнула героя. «У тебя получится, я помогу!» Хариф что есть мочи уперся в барьер, толкая его изо всех сил. Менестрель на себе, почувствовал, как загрождающая магия прогибается под ним. И каждое усилие, придавало уверенности. Чудо, неописуемое словами. Физическая сила продавливает саму магию, заставляя её подчиняться. Тогда-то лисий амулет зажегся рыжим пламенем и нити барьера дали слабину. Образовавшаяся брешь позволила мгновенно нырнуть в белоснежный поток магической энергии. *Где-то на небесах* Волна новых, необычных чувств поглотила целиком. Блаженство невесомости, тело растворялось, размываясь потоками волшебства. Хариф резко очутился в точке выброса, еле устояв на ногах от шоковой волны телепорта. Большое белое пустынное пространство. Можно подумать, ты стоишь в воздухе, пол проглядывался вниз или не проглядывался вообще, сказать не получалось. Вокруг, сверху, да и везде парили облака, такие пышные и мягкие, манившие утонуть в них. Хорошее чувство. Однако помимо всего прочего, прибытие музыканта в неизвестное ему место не прошло незаметно. Нечто, сияющее видимой глазу божественной благодатью, ростом под три метра с величественными ангельскими крыльями смотрело на него. — Еще один смертный!.. — разнесся раздраженный могущественный глас. Хариф обратил внимание стоящего неподалеку убийцу. — Зачем вы пришли на небеса? Чего ищете? Место, пропустившее вас — наполнено божьей дланью. Присутствие смертных — недопустимо. Живее! Существо говорило так же грубо. Вот только Хариф не мог понять, куда он попал и не сон ли все окружающее. Убийца сплел кисти в замок, слегка наклонив голову. — Прошу простить за вторжение, отец небесный, я прибыл в твое царство, дабы просить твоей воли. — Воли? Меня? — существо рассмеялось. Надменно и искренне. «Это бог что ле? Дела однако… Расскажи кому, не поверят» пребывая в смятении Хариф тупо наблюдал, он даже понятия не имел что делать. — Истинно так. — ко всему однако, голос убийцы не дрожал, не наполнялся волнением, он был расчетлив и тверд, человек стоящий перед неизвестностью явно знал, чего хотел — Я пришел просить тебя, избавить мир от магии музыки. Излагая следующую фразу, существо казалось более человечным, речь наполняла жизнь и эмоции. — Ха-ха-ха… Ты забавный смертный. Тебя насквозь пропитывает черное колдовство. Суть твоего родича частично демоническая и ты просишь меня о воли. Признаю. Подобного концерта я не видывал давненько. Ладно… я выслушаю причины твоих действий. Говори! И он заговорил. Может не много, может совсем мало. В этот момент Хариф видел не кровожадного убийцу или черного колдуна со злыми умыслами. А обреченного человека, который совершил, пожалуй, невозможное. Слезы потекли из глаз говорившего. Слова содрогались, но лишь в начале. -… это зло. Магия музыки несет смерть. Я свидетель большой войны. Но то даже войной не назвать! Очарованные солдаты только смотреть могли, как убивают их товарищей и их самих. Пение искушает исполнителей. Даже захлебываясь своей кровью, они жаждут играть. Мир, где есть такое оружие — нестабилен, оно постоянно будет притягивать алчных монархов. И такие уже есть. Раньше, когда она только зарождалась, все не воспринимали песни в серьез. Сейчас же, тайна доступна обществу. И она погубит его. Тем, кто не владеет магией, придет ад. Прошу тебя, отец, выполни мою просьбу… молю тебя. — Ты первый человек, который благодаря своему эгоизму добрался до небес. В прямом смысле слова. Лицо убийцы, равно, как Харифа исказилось в непонимании. — От меня ты не скроишь истинных мотивов. Это чистый эгоизм. Таким мир был сотворен в своем изначальном виде давным давно. Магией называется сотворение невероятных вещей, используя при этом энергию, текущую в мире невидимыми потоками. Каждое существо может ее накапливать и при должном умении и сноровке развивать искусство обращения с ней. Даже в древнейшие времена, магия звуков существовала. Только вот её никто не замечал. Она была слаба и в тоже время удивительна сильна. Разум людей не мог осознать её. Для смертных она появилась недавно, только по причине, что ее наконец-то заметили. Но хоть я и сказал, что любое существо способно накапливать магическую энергию и владеть ей, это не означает, что каждый смертных может изучить волшебные звуки. Каждый смертный — индивид, со своими талантами и умениями. Вы поймете о чем я, если подумаете. Воля, на пару с решительностью убийцы надломились. — О чем ты?.. — О том, что пережитое тобой — естественный ход вещей. — Быть того не может… — голос затмила пустота. Дух сломался. За спиной небесного существа возникло ещё одно, почти идентичное. — Мудрейший. — заговорило оно — На повестке вечности две звезды. — Что же… — произнесло существо названное «Мудрейшим» — …полагаю я ответил на ваши вопросы. Пора вам уходить. И тебе, агнец, тоже. Хариф изумился, только он пришел вслед за братоубийцей, не успел сказать даже одного слова, как его уже провожают. И что собственно за агнец, почему? Вихрь небес подхватил гостей чертогов и стремительно унес их тела в клубившиеся облака На этом, так называемая аудиенция закончилась. *Мир смертных, заснеженная дорога* Снежный трактат, окружной лес. Менестрель стоял напротив убийцы. Погруженный в себя, он не шевельнулся с окончания беседы. Снежные хлопья били в лицо. Наверняка правда. Сейчас парень начинал понимать. Человек перед ним возможно не жестокий убийца, каким его рисовало воображение. А получивший серьезную психологическую травму юноша. Эгоист, вот как Бог назвал его. Стоит ли винить его в содеяном? Да, но не в полной мере. Он не причастен к своему горю. Точнее сказать, не хотел его. — Эй, послушай. — Хариф старался говорить аккуратнее — Я не знаю, что с тобой стряслось, но ты должен взять себя в руки. Путь это тяжело, но необходимо. — Заткнись! Раздалось в ответ. — Я возьму себя в руки и убью музыканта западного короля. А затем, пожалуй займусь истреблением остальных вам подобных. Ты говоришь слова сострадания, но вряд ли мне дадут свободу, после убийств сотни Джэррэ. Да и потом, вам все равно не понять меня. Ещё я не распинался перед каждым встречным, рассказывая свою историю… До встречи, менестрель. Придет время, и я приду за тобой, а пока — жди. На последних словах, убийца начал подниматься в воздух, перевоплощаясь в ворона. События потекли настолько быстро, что Хариф едва поспевал за ними. — СТОЙ!!! Кричал трубадур в след. Пытаясь, остановить колдуна. Как оглушительным грохотом, раздался мощный хлопок и невидимый глазу снаряд сбил чернокнижника, впечатывая его сквозь снег в землю. Ошарашенно Хариф застыл на месте, невероятности в последнее время случаются ну больно часто, подумал он. Перед ним выпрямился человек в синих тряпичных одеяниях волшебника, пепельными волосами и до ужаса глупой улыбкой. — Успел вовремя! Ликующе воскрикнул Йодомару и показушно упер руки в бока. Чем-то напоминая Нярли. — Йодомару? Как… как ты тут оказался? Ты же под арестом! — Случилось так, что я выбрался и чуть погодя решил найти тебя. Маг малость подхихикивал в разговоре, что раскрывало в нем настоящего дурака. Не обращая внимания, музыкант раздосадовано выдохнул. И тут в голове возникла картинка кладбища — напоминание о контракте. — Тут есть кладбище рядом, не в курсе? — немедля спросил он — Есть. — подтвердил чародей — Вон туда минут пять. Кстати, это я снял с пальца того парня. Хариф поймал брошенное кольцо. Кольцо оказалось клановым, какое он когда-то давал Диве. Уже само, оно наводило на мысли. И не самые приятные. — Йодомару, я могу тебе попросить? Настолько серьезным волшебник не видел Хариф никогда. Что-то переменилось. — Я слушаю. Бард бросил взгляд в сторону трупа. — Отнеси тело этого человека с этим кольцом в Тондор. Передай его Куришицу Папиро и скажи, что это тот самый убийца. — Тондор? Это где вообще? Волшебник развел руки. — Твердыня моего клана на севере, недалеко от Глоки. — А ты? — Ещё осталось дело. Расскажу за бокальчиком пива или если нагонишь меня. Музыкант исчез за стеной сосен. Он полагал, что находится в том же лесу, от куда и улетел, только в другом месте. Вполне вероятно, кладбище расположено близ деревни. Так и произошло. За пять минут, кладбище показалось. Заметенное разве что начавшимся снегом. Но заметно, местные жители ухаживали за ним. Небольшое в двадцать могил, оно огораживалось низкой стеной из кольев. «Какая именно могила?» всплыло в голове менестреля. И окинув взором все надгробия, увидел одно отличавшееся. Самое заброшенное. На деревянном кресте, был выцарапан рисунок. Очень плохой и сделанный явно давно. При пристальном рассматривании он напоминал щупальце. Хариф присел на одно колено, убрал снег. Достал кинжал и принялся раздрабливать промерзшую, как думалось поначалу землю. На удивление земля не обжигала холодом. Лезвие входило легко. И чем глубже, тем теплее, облегчая раскопку в разы. Когда парень нашел искомое, то понял причину. Драгоценный камень, сиял лавовым цветом. Взяв его двумя руками, так, как одной попросту неудобно, Хариф поднес его ближе. Теплота, текущая из сердцевины согревала даже в такой мороз. — Так вот где находилась лавовая призма. Музыкант оглянулся. У входа на кладбище стоял высокий, крупный мужчина в теплых меховых одеяниях, с накинутой поверх черной робой. Он улыбался, много значимо. И сразу поспешил уверить собеседника в хороших намерениях, когда тот встал и с недоверием насторожился. — О нет-нет. Не пойми неправильно, я не вор. — обезаруживающе произнес мужчина, следом приковывая взгляд к сиянию брони на правом запястье. Он удивился. Но улыбка говорила, это приятный сюрприз — А… так ты заключил контракт с ним, тогда думаю все хорошо. Хариф глянул на руку и увидел горящую метку Хасто. — Ты знаешь его? Менестрель задал вопрос безразлично, точно его мало что волновало. — Ну почти что. Это на самом деле все очень трудно растолковать. Мужчина почесал в затылке. — Раз ты тут, значит, он просил найти этот камень. Пойдем за мной, я отведу тебя в наш дом. — Вообще-то мне было поручено его просто передать. Это так необходимо, идти к вам? Да и потом, все это слишком просто, быстро. Неожиданно. Ты говоришь правду? Собеседник утомительно вздохнул. Он понимал осторожность и недоверие, но никак не мог подтвердить свои слова, прямо сейчас. — Не сильно обходимо. Однако призма должна вернуться владельцу, вдвоем будет сохранней. Иди меньше восьми часов. Даже меньше шести. Да, ты не можешь мне верить. Имеешь право. Я не могу доказать то, что говорю. Могу только рассказать. Заверяю, у меня нет никаких иных мотивов, и я расскажу то, о чем спросишь во время нашего пути. Ты согласен? Хариф выдохнул. — Ладно, пошли уж, закончим начатое. Два путника покинули кладбище и направились в сторону ледяной пустыни. В сторону гор. Лес оставался, как и прочая растительность и признаки жизни. Небольшой лесок конечно преследовал по левой стороне дороги, но вскоре и он сдался, оставляя идущих. Глазам предстала заснеженная пустыня и далекие горы. — Так все-таки. Кто ты такой? Спросил Хариф. Руководствуясь предыдущим диалогом, он хотел задать некоторые вопросы. Точнее получить на них ответы. Человек, шагающий рядом, не соврал. — Я Роджер. Адепт темного братства. Или воин. Сути не меняет. Хотя раньше я был капитаном. — Раньше? — Да, лет семьсот назад. Безмятежно ответил Роджер. Харифа сразило высказывание. — Семь-сот лет? — переспросил он не веря сказанному — Серьезно? — Ага. — кивнул собеседник — Семьсот лет. — Это тебе сейчас… — Семьсот шестьдесят два года… — уже досадливо произнес мужчина — Что же это за братство такое? — Хочешь верь, хочешь нет. Вот скажи, ты задавался вопросом, откуда у церкви так много воинов, обладающих магией света? Хариф кивнул. — Ну. — Ну так многие задавались. А теперь слушай. История, которую рассказали мне. И я до сих пор поражаюсь ей. Господь Бог сотворил мир — Десион. Наш мир. Но не было в нем жизни. Бог вдохнул жизнь. Так появились деревья, животные и прочая живность, и растительность. Многие пустыни превратились в оазисы, леса, луга. Уловил мысль, да? Вот значит сидит Бог, смотрит на свой мир и скучает «Чего-то не хватает…» думает он. И тогда, его посещает идея, давшая толчок ко всему. Он создает живое существо, по своему образу и подобию. Вдыхает в него душу и делает самое важное действие. Дает существу самостоятельность, право самому решать, как поступать и что делать. Так появилось человечество. Но вот Бог видать был с изюминкой. Но толи мудрости, толи дурости. Он создает священную арену, и создает на арене два святилища. Выбирает двух представителей человечества и наделяет их божественной силой. В то время. Периоды суток подчинялось богу и не контролировалось должным образом. Из-за чего созданные им творения страдали и не могли адаптироваться. Вот потому-то он разделил темное и дневное время суток и позволил людям решать, какое из двух им выгоднее. Наделив двоих силой он дал им время до первой битвы и заявил, что сейчас они — первообращенные представители дня и ночи могут поступать, как им угодно. Но предупредил, что битвы не должны прекращаться и пропускаться. Так, как это ударит по весам мироздания этого мира. Конечно, об этом знали только те двое. И когда они решили набрать последователей, многие сочли их дураками. Стоит сказать, после битвы на священной арене. Преобладание определенного элемента. Волшебным образом влияло на жителей мира. Так ночь способствовала умственной и творческой работе. Эмоциям и подобному. Как день укреплял физическую работу, тело и дух. Уловил суть, верно? И загремели битвы каждые пятьдесят лет. Я далеко не из первых, кто стал членом братства. И далеко не последний. Был период, когда воины света держали вверх над нами. Однако в последней битве, мы сокрушили их и убили почти всех, кто выступил против нас. Ночь окутала мир, и как я наслаждался теми годами. Мы готовились. К новому сражению. Но вот когда настало время, ни одного воина света не пришло. Раздался гром. Молния пронзила шпиль и арена покрылась паутиной трещин. Периоды смены дня и ночи, как взбесились. Но быстро утихомирились и пришли в себя, автоматически устанавливаясь. Только после этого нам стало известно, что подобный проступок покарается очень сильно и мир ответит за содеянное светом. На первый взгляд — дар. На деле проклятие. Точно скованные цепями мы не имеем права ослушаться. Однако если поразмыслить, все не так критично. — Ушам не верится… Пораженно произнес музыкант. Невероятная история, кажущаяся неправдой, рассказываемая безумцем, твердящем, что ему более семи ста лет. Но Хариф хотел поверить. Можно сказать он поверил, но не до конца. На одних словах далеко не уедешь. — И правда… — повторил мужчина — Ушам не верится. Говорят, мозг разжижается, если человек живет дольше ста лет. Но я даже не знаю что возразить. Мне не верится, что прошло так много. Порой все кажется лишь сном. Я не совру, что видел бога. Нашел сундук на дне морском. И повидал уж очень много. Порой себя я вдруг теряю. Но позже вновь осознаю. Суть ремеслом я возвращаю. И так с давнешних дней живу. Пусть сменится ещё полцарства. И короли на дно уйдут. А тайны мира мы в шкатулке… спрячем и никогда их не найдут. Роджер опустил взгляд под ноги. — Прости уж за поэтичность. Как разговор заходит за прошлое и старую жизнь, я как-то раскисаю… Хариф улыбнулся. — Ничего страшного. Ты имеешь полное право раскиснуть. — Вот спасибо. Но мы ещё не пришли. Вопросы? — Ну. Ты говорил о боге. Но есть сторонние боги и божества. Как это объяснить? Я лично встречал их. — А черт его знает. Я до сих пор в этом не разобрался. Наш мир полностью пропитан магией. Хотя ее не встретишь на каждом уголку. Бытует у нас на этот счет пара версий. Хотя сами мы не рисковали спрашивать об этом на прямую. Изначально существовал Бог. Но вот другие боги и божества. Были ли они с самого начала или появились в последствии — не ясно. Они могли родиться из-за веры людей. По желанию истинного Бога или под влиянием других вещей. Которые мы нашли, исследуя этот мир. Вопрос, довольно плавающий и конкретного ответа нету ни у кого. Можешь разобраться сам. Глядишь получится. — Ясно, ничего не обещаю. Ещё. Принимая во внимание слова о воинах ночи и дня. Если баланс нарушился. То за неимение долга, чем ваш орден занят? Учитывая ещё и продолжительность жизни? — По правде сказать. Когда произошел раскол арены, святилища хоть и повредились, сохранили мощь и божественную энергию. Позволяющую набирать новых рекрутов. Мы ждем возвращения дня. Обязаны ждать. Однако пока их нету, наше братство не сидит на месте. На общем собрании, путем голосования, дебатов, тяжелых выборов и решений. Было принято решение исследовать мир и вести его описание. Что-то на вроде хронологии. — Ты говоришь легко. Не просто взять и принять, как есть. К тому же ты рассказываешь мне, чужаку о своем доме и том, что по идее знать то не должен. Это нормально? Я ведь могу привести армию. Гигантских размеров. Разорить и украсть все тайны и работы. Роджер рассмеялся. Невинно, искренне. Настолько глассного смеха Хариф пожалуй не слышал. Весь выливающийся наружу смех смело утверждал, насколько все сказанное выше не имеет значения. — Приводи. Я серьезно. — Роджер выдержал паузу вздохом и продолжил мысль — Послушай, все это — херня. В прямом смысле. Я сказал правду. Оно в какой-то мере удивительно. Но неважно. За столько времени мне кажется плевать на все. Дни… кажется их нету. Жизнь перевалила за обыденное понимание. Для тебя же, выполнение контракта принесет свободу. Как жить дальше, только ты решишь. Хочешь напасть и разграбить? Валяй. Но учти, это будет далеко не просто. Сражаться против многовековых старперов с божественной силой, занятие то еще. Я хоть разомнусь. Надоело без дела сидеть. — Так ты же только говорил о том, как ваш орден ведет хронологию. Разве это не занятие? — Да, тут ты прав. Но я о битве. Командир приказал вести себя тихо. Что бы не бросаться в глаза. Ведь на свете порядком так дарований, которым хватит ума сделать что-то плохое в нашу сторону, ради своих целей. Ну совсем, как ты вот предложил с штурмом армии. А если серьезно. Ты же это не взаправду говорил. — Ага. Хотя сам я не знаю, чем заняться. Посмотрим. Разберемся с контрактом и глянем. — Вот как, но ты не думай, что приключение закончилось на не совсем удачной ноте. Напротив. Просто стоит взглянуть целиком на картину. И вопросы. Которые, тебя интересуют. Найдут ответы. Возможно не сейчас. Менестрель вздохнул. В голове выплыл один действительно интересующий вопрос. — Роджер, один вопрос. Как можно восстановить память? — Без понятия. — Роджер взглянул в лицо собеседнику и сразу продолжил — Нет. Я правда не знаю. Возможно, есть некоторые способы. Однако я в них не просветлен. — Ясно. Жаль. Не сказать, что парень расстроился. Но конечно хотелось услышать, что у него есть шанс восстановить воспоминания о своем прошлом. Утерянным неизвестно почему. Разговор исчерпал себя. Путники продолжили идти молча. Нотка размышлизма обуяла голову каждого. Все перемешалось в хаосе. «Приключение?..» подумал парень «Разве можно это назвать приключением? Черт его знает. Нет, оно конечно отличается от всего остального. Хотя я не уверен на счет потерянной памяти. Все же пожалуй это приключение. Новые знакомства были. Своеобразные злодеи. Которые и не являются таковыми и главные герои. Интересно…. Можно сочинить историю. Записать основные аспекты и состряпать что-то типа баллады, но не баладу. А можно преподнести, как типичную историю у костра или как-то так… Вот правда… есть вопросы нераскрытые этой историей». И тут Хариф вспомнил Ладиэль. Ему стало интересно, почему же девушка все же покинула их. Куда она улетела на Коре? Собственно есть вопрос. А значит, историю закрывать пока рано. Нужно узнать, куда пропала милая девушка с бледно-розовыми волосами. Наверное, это искра загорелась в душе музыканта. Он ощутил наплыв вдохновения и сил, которых не испытывал уже давно. Голова словно прояснилась, а мысли стали свежими. Хариф решил, чем займется в ближайшем будущем. Путь долгий остался безмолвным. Горы нависли над идущими людьми. Или не совсем людьми. Что-то изменилось, когда путники свернули прямо по направлению к горам с трактата на небольшую дорожку. Таинства точно витают в воздухе, придавая обители темного братства загадок. Ворота в виде решеток из чугуна в пещерном проеме, ведущие в бездну. Не скрипят, не издают никаких звуков — пугает. Настораживает. За ними ухаживают. Любой адекватный человек начнет волноваться и переживать, когда незнакомец будет вести его куда-то в неизвестность. Шагая по лестнице вглубь гор, освещаемой факельными лампами, Хариф переживал, сомневался. Боялся. Но шел. Он старался сохранять безмятежность и решительность. Ведь все будет хорошо, правда? После долгого спуска, начали появляться люди. Облаченные не все как один. Кто-то носил чисто черные мантии. На некоторых красовались доспехи и оружие. Но более того, под горой раскинулся настоящий город. Хотя город возможно громко сказано. Обитель братства тьмы. Каменные, красиво сделанные ходы, жилые помещения. Кухня, мастерские. Лаборатории. То, что удалось увидеть менестрелю. Роджер шел не спеша, осматриваясь так, точно давно не был дома. Довольно быстро он вывел парня в небольшую комнатку. Вернее то был зал, крохотных размеров и разделенный на ячейки, отведенные богам, естественно для изучения вопросов связанных с ними. Одна из ячеек посвящалась Хасто. Роджер указал рукой, приглашая гостя войти. — Давай, просто сядь в позу лотоса и сконцентрируйся на нем. Представь, как зовешь бога. Не забудь положить камень в ладони. Музыкант так и поступил. Эффект ждать не заставил. Наверняка, они что-то сделали с этим залом. Возможно, напитали божественной энергией. Хариф не заморачивался. Душа уже унеслась в далекие далеки. *Где-то на просторах космоса* Песчаного цвета мост уходящий в пирамиду, усеянную драгоценными камнями. Миллионы, а то и миллиарды звезд. Гигантский шар охваченный туманом. Существо парящее в шести шагах от музыканта. Хариф опустил приветствие. Просто протянул вперед руки с призмой. — Я выполнил уговор. Я не знаю, как все это связанно. Однако для тебя это важно. Взгляд быстро метнулся на ряды камней в пирамиде и обратно. На глазах, лавовая призма испарилась, занимая свое место на пирамиде божества. В голове появилось изображение благодарного Йодомару. Но почему именно он? По фиг. Хариф ещё раз окинул глазами россыпь камней. Они стояли не по порядку. Каждый занимал свое место. Но большей части ещё не хватало. Потоптавшись на месте бард произнес, немного волнуясь. — Знаешь… я смотрю, у тебя не вся коллекция. Нет, я не хочу нового контракта. У меня есть дела, требующие моего вмешательства. Но. Если я вдруг найду один из камней, принесу его тебе. Ладно, я пойду, уже пора. В этот раз, Хариф испарился подобно воде. Последнее, что он запомнил, перед тем, как вернулся в реальность, личико довольной маленькой девочки, у себя в голове. *Обитель темного братства* — Все получилось. Утвердил Роджер, когда менестрель встал и повернулся к нему лицом. Хариф кивнул. — Что теперь? — Проводить тебя до выхода? — Так скоро. Слишком быстрое гостеприимство. — Хотя погоди секунду. Роджер зарылся в карманах своей одежды и вытащил пурпурный кулон на цепи. Поднял на один уровень со ртом и громко крикнул в камень. Заставляя его покачиваться от силы голоса. — Эй, есть кто? Командир! Тишина… — Командир! Это Роджер! Вновь прокричал мужчина. Кулон засветился фиолетом и сквозь шум помех из него раздался раздраженный голос. Попутно проклиная весь свет, в негодовании. — А? Что? Роджер, блин… Какого хера? Что случилось? Зайди ко мне. Без того плохо. Роджер перевел взгляд с вещицы на гостя. — Подождешь? Я спрошу на счет твоего вопроса о возвращении памяти. Или это не важно? Хариф учтиво поклонился. — Пожалуйста спроси. Он испытывал некое ошеломление от увиденного. Впрочем не удивительно. Общение через магическую вещь — что-то новое. Наверное, одна из реликвий. Роджер откланялся. Музыкант тем временем осмотрел залу и заинтересованно бросил взгляд на запястье своей руки. Татуировки божества не было. Контракт исчерпал себя. Что очень хорошо. Вздох облегчения разошелся крохотным эхом. Этот загадочный человек вернулся весьма быстро. Но печальнее оказалось то, что он просто развел руками в беспомощности. — Прости. Если такие вещи и есть. То мы их не нашли. У нас есть некоторые другие. Навроде пояса, который ограждает носителя непробиваемым щитом, пока тот спит или волшебного кузнечного молота. Ну или то, что наблюдал лично. Кулон, при котором можно общаться на расстоянии. Но ничего, позволяющего вернуть память. — Что же. — рассеяно выдохнул Хариф — Не беда. Проводишь до выхода? — Я вот, что скажу. Память человека. Штука непростая. Но я уверен, что даже если нет артефакта, которому под силу возвратить воспоминания, найдутся другие способы, способные это сделать. Если не искал, попробуй. Может, отыщешь способ. Это были последние слова, сказанные перед уходом, больше по дороге на поверхность никто не разговаривал. Хариф раскидывал мозгами на тему воспоминаний. И ему пришла действительно хорошая идея. Использовать одну из песен Скальда. Если крепость не идет на таран, значит, таран идет на крепость. А уж это пока выходило, не плохо. Солнце неумолимо кланилось к закату, день подходил к концу. На выходе у ворот стоял подобно стражу человек в синих одеяниях чародея. Собственно догадываться о личности, равно, как и удивляться не пришлось. Роджер не обратил на него внимания. Игнорируя в полной мере. — Чем займешься теперь? — спросил он Хариф задумался и дал краткий ответ. — Найду ответ на вопрос или два. А затем вернусь к сестре. — Ясно. Ну что же. Удачи тебе, Хариф. Не забывай моих слов, может и пригодятся. Дождавшись, пока они останутся вдвоем, Йодомару с несвойственной ему серьезностью задал вопрос, держа руки скрещенными на груди. — Нужно возвращаться. Ты готов? — К чему? Вопросил Хариф. — Я не знаю. Возможно последнему рывку. Твоему рывку. Так или иначе, Ты должен вернуться в Тондор к главе. — Дорога не близкая, идем? — Не в этот раз. Остановил Йодомару. Волшебник подошел вплотную к музыканту и обнял его. — В чем дело, Йодомару? — Не шевелись. После этих слов прошло секунд пять, как два парня в обнимку простояли на пороге убежища братства тьмы, осыпаемые снегом. Раздался мощный хлопок и Хариф тут же почувствовал, как тело растягивается, мчась минуя пространство и время. Это был первый раз, когда Йодомару использовал телепортацию на ком-то помимо себя.Конец второго акта