Война убеждений

— Ну привет, — прошептал Драко в шею девушки, мгновение назад перехватив ту на пути в общую гостиную. Патил, не изменяя своим привычкам, пахла приторно-сладко — клубникой. Очень умно́ с ее стороны было подписаться только инициалами. «П.П.» могло означать и «Панси Паркинсон», и если бы записка случайно попала не в те руки, то не вызвала б никаких подозрений. От гриффиндорцев уж точно. На факультете Малфоя, кажется, все уже были в курсе их разрыва. В любом случае Патил снова оправдала ожидания, изящно извиваясь в его руках и томно выдыхая что-то нечленораздельное в холод каменной кладки подземелий. Когда, наконец, ее ноги затряслись, а спина вызывающе выгнулась, Драко, учась на собственных ошибках, успел зажать ей рот ладонью, так что стон прозвучал чуть приглушеннее, чем мог бы. По крайней мере, на этот раз обошлось без неловких реплик, и, получив свой не особо эмоциональный поцелуй, она поспешила уйти. Такое положение вещей вполне устраивало Малфоя. Ни огласки, ни каких-либо обещаний развития отношений. Идеально. Выждав положенные десять минут, он зашел в гостиную. В комнате царило предшествующее выходным радостное возбуждение. Диана трепалась с Финниганом, а Гойл снова сидел с Лонгботтомом. Вот уж действительно странный союз. Драко не винил его — после смерти Винсента Грег действительно чувствовал себя куда хуже, чем он сам. К тому же, не считая основной причины, Лонгботтом недалеко ушел от Грега по уму. Остальные не спешили проявлять чрезмерное дружелюбие, но и не скандалили. Патил кинула на Драко быстрый взгляд и, залившись румянцем, продолжила трепаться с Браун. Он сел на любимый диван и закинул руки на спинку. Заниматься сегодня уроками не было ни настроения, ни желания. К тому же все выходные впереди. — Партию? — предложил Нотт, расставляя фигуры на шахматной доске и обращая взгляд на Драко. — Почему нет? — он пожал плечами, лениво вставая с дивана. — Пять галлеонов? — Это не серьезно, Тео. Десять. — Ты меня разоришь! — Настолько не уверен в себе? — ухмыльнулся Малфой, усаживаясь напротив. Настроение все еще было отменное, и хоть размышлять над ходами сейчас казалось слишком обременительным, Драко сделал ставку на удачу, которая сопутствовала ему сегодня целый день. — Хер с тобой, десять так десять, — Нотт кинул быстрый взгляд на гриффиндорскую сторону, будто надеясь, что его поступок... оценят? «О, Мерлин! Куда катится этот мир? Теодор пытается впечатлить Браун, Диана заглядывает в рот Финнигану…» «Ну да, а я трахнул Патил. Дважды», — самокритично усмехнулся внутренний голос. Еще и Забини клеится к Грейнджер. Драко посмотрел на него. Тот сидел, злостно скрипя зубами над конспектами. — Что с Блейзом? — поинтересовался Малфой, делая первый ход. — Не лезь к нему, — проворчал Нотт, — он не в духе. — Да ты что? — сарказм вышел так себе. — Не верю, что ты еще не слышал, — сдавленно усмехнулся Тео, покачав головой, и чуть понизил голос, — его грязнокровка отшила. «О как». Взгляд сам по себе нашел Грейнджер. Та сидела рядом с Поттером — ну да, с кем же еще! — положив ладонь на сгиб его локтя. И смеялась над какой-то дурацкой — в этом Драко не сомневался — шуткой. Он с большим трудом оторвался от лицезрения этой картины, пока воспоминания снова не наполнились их плясками по палатке. — Он ведь ее давно обхаживает, — не вопрос, утверждение. — Она сказала, что на завтра у нее уже есть планы, — хохотнул Тео, словно это само по себе звучало нереально, за что получил испепеляющий взгляд Забини. Разумеется, тот ничего не услышал, только вот, судя по всему, его просто бесил тот факт, что кто-то вообще посмел смеяться в его присутствии, пока он в таком настроении. «Экая неженка». — Это просто смешно, — выдавил из себя Драко, изо всех сил стараясь выглядеть незаинтересованным. — Они же с рыжим устроили публичный скандал. — Угу, это вторая по масштабу тема для сплетен. — Ах да, первая — это та хреновина в небе, — кивнул он, смахивая осколки белой ладьи. Надо признать, играл Тео весьма неплохо. Видимо, это проскользнуло во взгляде Малфоя, так как вскоре Нотт расправил плечи, самоуверенней направляя коня вперед. «Глупый ход». — Знаешь, что это? — Не имею ни малейшего понятия, — потянулся Драко и, воспользовавшись тем, что Нотт смотрит на доску, кинул быстрый взгляд на Грейнджер, с удивлением отмечая, что та лишь в последнюю секунду отвела глаза. Она смотрела на него? Отчего-то теплое удовлетворение растеклось по жилам, но в этот момент: — Как думаешь, — тихий голос Тео, — это кто-то... из наших? И Драко будто окатили холодной водой. Каких еще наших? «Ебнулся, Нотт? "Наши" в Азкабане сидят, твой отец отправился туда одним из первых!» Да и с каких пор Пожиратели спасают маглов? Непрошибаемая тупость. Как у него вообще язык повернулся предположить подобное? Неужели еще остались фанатики, жаждущие чудесного воскрешения Темного Лорда? Лично Малфой сыт этим по горло. А еще говорят, что это он должен гнить в Азкабане! Просто, блять, гениально. — Мат, — стиснув зубы, изрек Драко, наблюдая, как король Нотта с глухим треском разлетается на куски. — Да как? — вскинулся Тео. — Переоценивать противника порой опаснее, чем недооценивать, — Драко точь-в-точь процитировал своего отца, и от этого захотелось вымыть себе язык с мылом. Что ж, настроение бесповоротно испорчено, и даже десять выигранных галлеонов, которые Нотт с неохотой кинул на стол, его не скрасили. Какого черта этим интересуются именно у него? А, ну да. Гребаная змея на руке. Знали бы они все, как его от нее тошнит! И никого не волнует, что Тео на пару с Паркинсон отрабатывали Круциатус на тех, кого в наказание оставляли после занятий, в то время как Малфой рылся в книгах, шлялся по лесу и даже шарахнул Империусом младшую Уизли, чтобы… Нет, пошло оно. «Нахер прошлое». Окончательно настроение добило то, что Грейнджер ушла спать одна из первых, унося с собой все дневные потуги Драко на возможность еще раз покопаться в ее мозгах в поисках воспоминаний о себе.

* * *

Теплый ветер гулял по окрестностям школы и странно сочетался с мелким дождем, похожим на пыль. Неплохая погода для сентября, но Гермиона не слишком-то ей радовалась — от такой влажности ее волосы пушились еще сильнее, чем обычно. Страшно представить, как это выглядит на фоне идеальных, блестящих локонов Джинни, что стояла рядом с ней в очереди на выход из главных ворот Хогвартса. Гарри топтался сзади и старался не лезть в разговор, в очередной раз изучая Карту Мародеров. Вот еще одна причина, почему Гермиона дорожила друзьями, — она никогда не чувствовала себя лишней в их присутствии. Гарри и Джинни не были одной из тех парочек, которые проявляют свою любовь активным танцем языков у всех на виду. Гермиона вообще стала свидетельницей всего одного поцелуя, и то случайно, после битвы. Рона не было. Это несколько ободряло. «Наверняка ждет, пока Аббот нарисует себе лицо», — едко заключила Гермиона, с удовольствием припомнив, что видела Ханну без косметики только на первом и втором курсах. Спустя сорок минут они уже шли по Главной улице деревни. Хогсмид выглядел невероятно оживленным, и студенты тут же разбрелись кто куда. Взглянув на часы, Гермиона сразу пошла с друзьями в Сладкое Королевство, в котором провела по меньшей мере час. Вдоволь закупившись сладостями, они отправились в магазин Писарро, где Джинни и Гарри терпеливо ходили рядом, пока Гермиона с интересом рассматривала орлиные и павлиньи — и кто вообще пишет такими? — перья. Все еще было очень странно, что она могла позволить себе почти все, что так привлекательно красовалось на витринах. И даже одно-единственное перо феникса, которое лежало на изящной золотой подставке с рубинами за заколдованным стеклом. Конечно, к такой экзотике и расточительности Гермиона не привыкла, поэтому ограничилась обычным вороньим пером. Единственный изыск — оно было синим и с самозаправляющимися чернилами. До встречи с Виктором оставалось еще пятнадцать минут, о чем она сразу же сообщила друзьям и, получив ободряющий взгляд от Джинни, направилась в Три Метлы. Они договорились, что увидятся там спустя полтора часа — этого вполне должно хватить для того, чтобы пообщаться с Крамом, не переходя никаких границ. В Трех Метлах тоже было оживленно, но не настолько, как в Рождественские праздники, поэтому Гермиона сразу заняла свободный столик у окна. Посчитав, что делать заказ до появления Виктора будет не очень-то приличным, она положила руки на стол и сплела пальцы, скрывая волнение. Из студентов в пабе находилась только стайка хохочущих пуффендуек, несколько третьекурсников, которые тихо спорили, продадут ли им сливочное пиво, и… «О, нет...» Малфой с Гойлом всего через столик от нее. Хорошо хоть без Забини. И как она их не заметила? Впрочем, Малфой тоже на нее не смотрел и выглядел мрачнее тучи. Не мудрено. Глупо было идти сюда, учитывая, что пару лет назад мадам Розмерта находилась под его Империусом. Стоило подумать об этом — и Гермиона, как назло, поймала его взгляд. «Годрик милостивый…» Малфой выглядел очень, очень плохо. Кажется, даже хуже, чем на шестом курсе! Гермиона не отвела глаза, отчего сильно смутилась — она все еще не знала, как себя вести после того происшествия в туалете Миртл. Малфой не предпринимал никаких попыток еще раз с ней заговорить, и, судя по виду, у него совсем не было в приоритете болтать об этом с кем бы то ни было. Это озадачивало еще сильнее. Гермиона неуверенно, еле заметно ему улыбнулась, не зная, как еще скрасить неловкость. И теперь в его мрачном взгляде появилось что-то такое… Что это? Удивление? Интерес? Она не поняла, потому что отвлеклась, когда колокольчик на двери звонко оповестил о новом посетителе. Густые брови, нос с горбинкой, широкие плечи, немного сутулая осанка. И, похоже, он решил отпустить бороду, отчего стал еще больше походить на профессора Крама. Вот теперь улыбка была уверенной и открытой. Как же давно они не виделись! С самой свадьбы Билла и Флер… И ведь даже тогда им не удалось как следует пообщаться. — Гермивона, — улыбнулся он, подойдя к столику, и она сразу встала, — ты так изменилась… Виктор взял ее руку и легонько поцеловал тыльную сторону ладони. — А ты совсем нет, — покраснела она. И действительно, все такой же обходительный. Даже слишком. Неужели у их стран настолько разная культура? И хоть акцент все еще присутствовал, его английский стал значительно лучше, поэтому она с теплом вспомнила, как Виктор учил ее имя и никак не мог произнести его правильно. Что ж, Гермивона лучше, чем Геримона. На секунду она замешкалась, гадая, видел ли этот жест Малфой, но тут же одернула себя. «Какая разница?» — Не думал, что ты выберешь такое людное место для встречи. Насколько я знаю, сейчас за тобой охотятся фотографы, — Виктор сел напротив. — Не больше, чем за тобой, — Гермиона махнула рукой, — к тому же я учусь на собственных ошибках. Встретив непонимающий взгляд, она объяснила: — Однажды, когда нужно было не афишировать встречу, я назначила ее в месте, где меньше всего ожидала увидеть кого-то, кто мог это заметить, но это почти сразу всплыло наружу. Поэтому, раз я встречаюсь с кем-то, то не скрываю этого, — Гермиона смущенно улыбнулась, — прости, я так много болтаю. — Ты же знаешь, как я люблю тебя слушать, — улыбнулся в ответ. Ах, Виктор… Если бы можно было выбирать умом, а не сердцем, Гермиона без колебаний выбрала бы его. Надежный, добрый, вежливый, смотрящий прямо в душу… Первый, кто заметил ее за всеми этими книгами и школьной формой. Человек, который видит не только внешность. — Ну так что привело тебя в наши края? — закусив губу, поинтересовалась Гермиона и быстро сделала заказ. — Будет какой-то матч? Виктор покачал головой. — Я сопровождаю своего друга. Ну и решил, что глупо было бы не написать тебе, раз уж я здесь, — он нахмурил брови. — Что-то не так? — На самом деле он очень рвется познакомиться с тобой. Ну и с Гарри Поттером, но его сейчас нет. — О, ну он появится тут через полтора часа, — улыбнулась она и поспешно добавила: — если ты, конечно, не против. — Нет, я его давно не видел. А где его друг? Я думал, ты с ним встречаешься, — Виктор неловко закончил фразу, отводя глаза. Мадам Розмерта принесла две кружки сливочного пива и ушла, не забыв еще раз с интересом обернуться на их столик. — Кто тебе такое сказал? — подняла брови Гермиона. — Его кузен. Я точно не помню имени. Разговаривал с ним тогда, на свадьбе. И тут до нее дошло. «О-о-ох, кого-то сегодня ждет серьезный разговор». — Ну, раз уж война позади, тебе стоит знать, что это был Гарри. — Гарри Поттер? — удивился Виктор. Гермиона кивнула. — Сам понимаешь, Гарри нельзя было тогда открыто появляться на публике. Он понимающе улыбнулся. — Я хотела спросить… — О Бориславе? «Надеюсь, Виктор не думает, что я согласилась встретиться только ради того, чтобы узнать об этом». — Ну, в общем-то да. То есть это не одной мне интересно, сам понимаешь, такая известная фамилия… — Это мой дядя, — ответил Виктор, — он помогает другу. Ты так и не ответила, не против с ним познакомиться? А то я уже не знаю, куда от него деваться. — Ох, ну… Нет, конечно нет, — поспешно улыбнулась Гермиона, — только очень надеюсь, что не будет разговоров о войне. — Не будет, обещаю. — А он по какому поводу здесь? Я правильно поняла, он учился вместе с тобой? — Да, — кивнул Виктор, — его вызвали в Министерство. — Зачем? — удивилась она. — Не уверен, что могу говорить об этом, — Виктор опустил глаза на свою кружку, — но ты у него спроси, когда он подойдет. — Извини, — Гермиона закусила губу, ругая себя за чрезмерное любопытство. — Нет-нет, все в порядке. Ну, а что нового у тебя? Набрав в легкие побольше воздуха, она принялась за рассказ. Вообще-то разговаривать с Виктором было очень легко. И тот факт, что большую часть времени он молчал, уже не смущал ее. Кажется, ему было гораздо проще формулировать свои мысли на бумаге, ведь все его письма были слишком большими. Даже для привыкшей читать Гермионы. Она отвлеклась от разговора только на одну секунду — когда дверь паба громко хлопнула. Гермиона только и успела, что разглядеть мелькнувший за стеклом затылок светлых, чуть растрепанных волос.