Ничего не было

      Андрею не терпелось. Вот не терпелось и все! Две недели прошло с тех пор, как он переспал с Марком, а почувствовать его идеальный член в заднице и жестокие поцелуи хотелось аж до трясучки. Хуже наркомана, ей богу! — Да что в нем такого? Газелевладелец. Увалень деревенский. Хамло упертое. Би недобитый! — ворчал он себе под нос каждый день, но это не помогало.       Желание увидеть водилу обнажённым, потерянным в оргазме, сбитым с толку и жаждущим ненавистного напирало, распирало и жгло. Андрею хватало пяти минут, чтобы вспомнить грязные подробности последней встречи, включая финальную точку: хмурого, неумолимого, затянутого в облегающе-спортивное мужчину, поднявшего на дыбы похожего на танк коня одной левой. — Ха! Еще какого умолимого, — перебивал сам себя Андрей, прикрывал глаза и мысленно отдавался Марку снова и снова, дико жалея, что сумел добраться руками лишь до его голой каменно-прекрасной задницы. — Ну да ничего, в следующий раз ты от меня так просто не отделаешься. Раздену, рассмотрю во всех подробностях. Всего! Каждый сантиметр! И в губы поцелую.       На этом моменте Андрея обычно и накрывал оргазм. Однако хуже всего было то, что происходило это не раз в сутки под покровом ночи в тёплой постельке, а трижды в день, как по часам: утром, в обед и вечером. Не ночью, а именно вечером: в пробке, в клубе, на деловом ужине и даже в шмоточном магазине. — С этим надо что-то делать, — после очередного приступа вожделения решил Андрей, вытирая влажной салфеткой пах.       Застегнул узкие модные брюки, глянул на себя в зеркало и вышел из примерочной в магазине с твёрдым намерением получить желаемое в ближайшие сутки. … — Витек, але? Денег хочешь? — Епта, Блубер, от ты неспокойный, — голос парня в трубке был насмерть сонным и рассеянным. — Каких еще ден… — Что за идиотское погоняло? Меня зовут Андрей! — Не знаю, кто тебя куда зовет, нам ты на хуй не нуж… — Витек, хватит, а? Чего ты на меня взъелся? Я тебе ничего плохого не сделал ни разу, даже наоборот. Ты на мне как минимум сотню заработал! — Ничего плохого? А будить человека в три часа ночи — это хорошо? — Мне Марк нужен, а не ты. — Звони ему, я тут при чем? — Я номер его проебал случайно. Записал на руке ручкой гелевой, а он размазался. — Ну ты и лох. Надо было в телефон сразу набивать. — Не умничай. Номер диктуй, я на бумажке запишу и от тебя отстану. — Ща, погоди… 8 922 222 67… — Спасибо, друг. — Я тебе не друг, Блубер. Я бизнесмен с понятиями. Что ты про деньги говорил? — Хотел номер телефона Марка у тебя купить. Задорого. Но ты мне его бесплатно дал. Надеюсь, тебе за это не сильно влетит. — Че?! Ах ты, развёл меня, как сову сонную! Да я тебя… — Витек, расслабься, я буду нем как могила и щедр, как Дед Мороз, если… — Что? — Если ты мне поможешь. Сюрприз хочу Марку сделать. — Он не любит сюрпризы. — Все любят сюрпризы. — Он — не все. — А что в нем такого особенного? — Слышь, умник, я два раза на одни грабли не наступаю, а вот приложить ими по твоему хребту могу запросто. — Ладно, ладно, не заводись. Я завтра вечером в Киров прилетаю, до Марка подбросишь? — Такси возьми. — Я адреса не знаю, да и страшно. У вас же ебеня пиздецкие, и тут я такой столичный мажор, с цветами… — Зачем тебе цветы? — Марку хочу подарить. — Че?! Марку? Букет цветов подарить?! Ебнулся?! — Можно и так сказать. Влюбился я в него, понимаешь? — Ты че несешь, мажор, жить надоело? Он тебя за один только намек на пидорство голыми руками задушит. Или жеребцу своему сумасшедшему скормит, чтоб следов не осталось. — Не наговаривай зря, не так уж Марк и страшен. — Он не страшен, он опасен. — Я с ним сам разберусь, ты меня главное до его дома довези. — Ну уж нет. Хочешь умереть? Ради бога! Без меня. — Витек, двадцать тысяч… — Пошёл на хуй, отморозок! Я жить хочу!       Андрей поморщился от гудков отбоя в ухе, прошёлся вдоль окна спальни, поглазел на неспящий город под ногами и решил до утра не ждать. Даже если Марк пошлет на хуй… Хоть голос услышать. Вдруг отпустит? Набрал номер в Вацапе. — Да? Кха… Алло?       Хриплый спросонья голос, замедленная речь, глубокое дыхание…       Андрей допил вино из бутылки, поставил ее на подоконник и вытер вспотевшую руку о голое бедро. Не отпустило. Напротив - закрутило, стиснуло, повело. Он упал в кресло, прихватывая с журнального столика анальную пробку, и расставил ноги как можно шире. Баловаться - так всерьёз. — Марк, это Андрей.       Молчание в трубке окрасилось в цвета крови и смерти. — Откуда у тебя мой номер? — Не заводись, — поспешил продолжить Андрей. — Я кое-кого облапошил и получил желаемое. — Желаемое? — Хотел услышать твой голос. Думал, перестану скучать. Обломался. — Как можно скучать по тому, кого знать не знаешь? Не было… — Не начинай, пожалуйста. Было! Дважды! И снова будет. — Не будет. — Будет! — Ты зачем позвонил? Выбесить меня хочешь? — Нет-нет-нет. — А что тогда? — Спросить кое-что хотел. — Если я отвечу, ты от меня отстанешь? — Да. — Спрашивай. — Можно я приеду к тебе пораньше? — Нет. — А если подумать как следует? — Я посреди ночи думать не могу. Я сплю! Да и не о чем думать. — Согласен. Жди меня завтра к вечеру. Спокойной ночи. — Стоять! — заорал в трубку Марк. — Это ты мне или моему стояку? Впрочем, это не важно. Я вряд ли смогу встать с кресла, уж больно много выпил, а мой стояк от твоего голоса давно уже дрыном стальным в паху торчит. — Тьфу на тебя, извращенец! Разбудил все-таки.       Андрей напряг слух: шорох одеяла, скрип двери, дробный стук голых пяток по деревянной лестнице, щелчок, шум электрического чайника. Интересно, кофе или чай? А спустился вниз Марк в одних трусах? А может, вообще голым? Шел вниз, а его чумовой член вольготно с яйца на яйцо… Ооох! Фантазия взорвалась картинками, мысли пустились вскачь, а язык развязался: — Я не извращенец. Я гей, который безумно соскучился по твоему охуенному члену. — Блять!       Звон разбившегося фарфора, скрип стула, матерное шипение Марка. — Разбил любимую кружку? Не переживай, я тебе завтра новую привезу. — Если ты приедешь завтра, я этой кружкой тебе башку расхерачу, понял?! — Лучше посади меня в подвал и жестоко изнасилуй. Свяжи руки за спиной, завали на холодный стальной стол и выеби так, чтобы очко не схлопывалось даже несколько часов спустя. — Больной, — тяжело задышал в трубку Марк. Андрея от его дыхания аж выгнуло. — Ты больной на всю голову, придурок! — Может быть. — Тебя надо лечить. — Меня надо трахать, — понизил голос Андрей. Провел пальцами по члену, обвел головку, стер соленую каплю… И с громким, безумно пошлым чпоком облизал палец. — На месте моего пальца мог бы быть твой член. Я помню каждую венку на нем, представляешь? Я хочу облизать его, взять в горло глубоко-глубоко… — Заткнись, — потерял голос Марк. — Не вздумай… — Хочу выпустить его изо рта, встать на ноги и разорвать на тебе одежду нахрен, целуя в шею, в глаза, в гу… — Я бы не позволил. Завалил бы тебя на пол и выебал. На всю длину! Выгнул бы к себе за волосы, заставляя скулить, вцепился в плечо зубами, кончил бы в тебя, а потом поставил раком и смотрел, как из твоей раздолбаной задницы вытекает моя сперма. — Ооооох! — едва не кончил Андрей, выпуская телефон из рук. — Черт бы тебя побрал, Марк! Ну почему ты сейчас так далеко?!       Айфон ударился об пол и случайно включил видеокамеру, показывая Марку распластавшегося в кресле парня во всей красе: и закинутые на подлокотники ноги, и стояк, и даже пробку в заднице, которую Андрей терзал дрожащими в предоргазменном спазме пальцами. — Что ж ты за блядский отморозок, — заполошено прохрипел Марк в телефон, не в силах оторвать глаз от пошлейшей в мире картинки. — Отключи видео! — Еще чего, — подхватил с пола телефон Андрей.       Поставил напротив так, чтобы сочащийся каплями член было видно максимально хорошо, и бурно кончил. Услышал ответный сдавленный стон в трубке и рассмеялся от облегчения. Отпустило. Господи, хорошо-то как! — До завтра, водила. — Да пошёл ты на хуй! — Иду. Точнее, лечу. Витьку за мной пришлешь? — Сам встречу. 12.09.17