Создания разума: Свадьба

Ревя моторами, свадебный кортеж направлялся в следующий пункт праздника — ресторан «Cheneston’s». На этот раз к нему присоединился Ford Дэниела, так как в обратный путь уже собиралось больше народу, а молодожёны решили проехаться наедине. Были бы у них родители, наверняка воспрепятствовали такой идее, но единственный родитель уже не с ними, а раз так, то почему бы и нет? Классический Rolls Royce шоколадного цвета замыкал свадебную колонну и слегка потрясывался. Салон автомобиля был отделён от водительских сидений задвижкой, так что никто не мешал его обитателям наслаждаться друг другом. Маша вновь сидела на коленях своей уже жены и гладила её по щеке, периодически сладко целуя в губы. Алиса же, откинув голову назад, гуляла руками по спине японки. Для обеих этот день уже закончился, в том смысле, что самое главное его событие они уже пережили, каждая по-своему, но определённо лучшим образом. Осталось только завершить начатое — хорошенько отпраздновать этот значимый день так, чтобы потом вспоминать о нём и жалеть, что такого уже больше не будет. В очередной раз входя в поворот, водитель автомобиля немного перестарался, отчего Маша чуть не улетела в сторону. Однако её ловкая жена как всегда была наготове: легко поймала японку и крепко сжала её плечи, дождавшись, пока поворот закончится, и машина выровнится. — Никуда ты от меня не уйдёшь, — с ухмылкой на лице сказала она, после чего подвинула жену к себе поближе. — Ты мой ангел-хранитель, — промурлыкала Маша и, в очередной раз чмокнув Алису в губы, положила голову ей на плечо. — Что бы я без тебя делала? — Какая разница? — спокойно ответила Двачевская, — Ты со мной, так что тебе не о чем беспокоиться. Вдруг японка резко подняла голову и посмотрела на неё игривым взглядом. — Ты же обещала меня защищать, так? — Любой ценой, — улыбнулась Алиса, после чего наклонила голову вбок и прищурилась. Что это она задумала? Такой взгляд у Маши проявляется только тогда, когда она хочет поиграть. — Там в церкви какой-то парень на меня как-то нехорошо посмотрел, — с задором Маша наклонилась вперёд и прошептала на ухо своей жене. Так вот оно что! Алиса мысленно рассмеялась — над ней же попросту издеваются! Хитрая, наглая Хатсунова, решила побаловаться, да? Ну так в эту игру можно играть вдвоём. — Имя, фамилия, домашний адрес, — постаравшись сделать серьёзное лицо (впрочем, неудачно), отчеканила она. — Фоторобот составить можешь? — Ну Алиса! — напыжилась японка. — Я же пошутила. — Поздно уже. Теперь ему несдобровать, — Алиса задрала нос. — Будешь знать, как людей обвинять. На секунду в глазах Маши показался страх. Какая же она порой бывает наивная. Правда, уже через мгновение она сообразила, что её подкалывают, и расплылась в улыбке. — Я люблю тебя, — тихим голосом сказала женщина и снова подвела к себе лицо жены для поцелуя. Открыв глаза, Алиса погладила любимую по щеке. — Ты так красива в этом платье… — Правда? Тебе нравится? — радостно вскрикнула японка, после чего прикрыла рот рукой, поняв, что слишком задрала планку громкости. — Настолько, что хочется изнасиловать тебя в нём прямо здесь и сейчас, — Двачевская прижалась лбом к жене и как-то нездорово улыбнулась. — А собственно, почему бы и нет? С этими словами она подняла руку вверх, сделав вид, что хочет попросить водителя остановиться. Но тут же получила по пальцам и ещё сильнее заулыбалась. — Алиса! — нахмурилась Маша и как-то жалобно добавила. — Ну потерпи до вечера. — Да шучу я, успокойся. Мне правда очень нравится твоё платье. Голубой тебе очень идёт. — А мне больше нравится твой наряд, — ответила японка. — Он такой… оригинальный. — Да? А я всё боялась, что тебе не понравится. — Ну почему же? Думаю, все эти платья не для тебя. Тебе больше идёт такой стиль. Моя любимая пионерка.

***

К полудню, как и предсказывали синоптики, на улице заметно похолодало, даже не смотря на ничем не прикрытое солнце. Туч на небе было совсем немного, а значит дождя не намечалось, чему нельзя не радоваться. Правда сильный холодный ветер упрямо бил по лицу, как бы протестуя против осенней ясности погоды. А жаль — придётся закрывать окна, чтобы никого не продуло, а ведь, судя по всему, в «Cheneston’s» сегодня будет жарко. Как и полагается, молодожёны прибыли в ресторан последними. Водитель специально не торопился догонять остальную колонну, дав гостям устроиться поудобнее и встретить виновниц торжества как полагается. Алиса и Маша зашли в ресторан под руку и тут же были оглушены хором аплодисментов и радостных возгласов. В такой атмосфере улыбку сдержать было попросту невозможно, и, довольно помахивая руками, женщины проследовали к своим местам. Правда, сейчас ресторан выглядел немного иначе, нежели в последний раз, когда они его покидали. Надо отдать должное Виоле — она встала с утра пораньше и в тайне от матери вместе со своим бойфрендом приехала в «Cheneston’s», чтобы развесить там баннеры с различными формами поздравлений и пожеланий. А также посреди зала молодожёны обнаружили довольно большую чёрно-белую фотографию, на которой были изображены они сами, обнимающие друг друга и счастливо улыбающиеся в камеру. Алиса почесала подбородок: кажется, это фото было сделано ещё в России, на день рождения обеих женщин (а у всех пионерок этот праздник наступает ровно в один день — день их попадания в реальный мир из «Совёнка». Так было принято ещё в детдоме, хоть в паспортах у них были прописаны совсем другие даты). Насколько она помнит, рядом с ними стояли ещё и Славя с Леной, но фото было удачно обрезано и обработано так, что это невозможно было заметить. Вот только как оно попало к Виоле? Столы в ресторане, в силу своей округлой формы, не удалось приставить друг к другу, поэтому гостям пришлось делиться на группы. Иван, Дмитрий, Виктор и Арсений сели за один стол, бывшие пионерки за другой, а за третьим столом расположились Виола, Дэнни, Джозеф и, собственно, половинка Джозефа. А ей оказалась… Ещё на входе Маша немного оторопела увидеть её рядом со своим портным. Алиса тоже удивлённо провела бровью, после чего пальчиком поманила пару к себе. Когда новообретённые гости подошли, девушка застенчиво улыбнулась. — Вот так сюрприз, — с интересом начала Маша. — А я, признаться честно, ожидала… эмм… — Мужчину, — подставив ладонь к щеке, громко прошептала Алиса с весёлым выражением лица. — Ну да, — японка стыдливо отвела взгляд. Однако Джозеф вместо того, чтобы принять это признание с обидой, лишь улыбнулся, прикусив нижнюю губу. — Многие так сперва думают, — пожал плечами парень. — Первый взгляд обманчив, не так ли? — Но почему ты мне сразу не сказал? — повела бровью Алиса, взяв за руку жену, которая, судя по всему снова застыдила себя за глупые мысли и неверные выводы. Ничего, у неё это быстро проходит, надо просто поддержать. — Он меня стесняется, — смущённо ответила Софи. Та самая молодая девушка, которая работала в магазине, как оказалось, своего бойфренда (кольца, вроде бы, у неё на пальце не наблюдалось), скрываясь в гигантской тени гротескного начальника. И действительно: ни по первой встрече с Джозефом, ни по второй, только теперь Алисы, нельзя было бы сказать, что тот обращает на свою подчинённую хоть какое-то внимание, он скорее относился к ней, как к работнице, не особо придавая значения её словам. По крайней мере, такое складывалось впечатление. Тем не менее, Джозеф взял её с собой на свадьбу своих любимых клиенток (по его словам, конечно же) и сейчас был очень доволен их удивлёнными взглядами. — Не говори ерунды. Она на меня наговаривает, — махнул рукой парень со странной причёской, после чего приобнял свою подругу за плечо. — Софи — мой идеал. Скромная, но ужасно красивая. После этих слов девушка залилась краской ещё сильнее и смущённо отвела взгляд. Наконец Алиса стала понимать, что к чему. Видимо, Джозеф — тот тип мужчин, который просто любит красоту во всех её ипостасях. И, похоже, ему даже не важно, женская ли она или мужская. Поэтому все его странные взгляды на её полуголую фигуру тогда в квартире можно простить, так как, скорее всего, ничего, кроме обычного интереса, они из себя не представляли и сексуальный подтекст под собой не имели. Интересно, а кого из них троих он считает самой красивой? Хотела бы Алиса задать этот вопрос прямо сейчас, да нельзя — поставит в неудобное положение и парня, и девушку. В любом случае забавно получилось: они-то с Машей были уверены, что Джозеф нестандартной ориентации, а оно вон как получилось. Даже как-то стыдно стало. — Простите, что я опоздала и не попала на церемонию, — опустив голову, жалобно сказала Софи, пока Алиса её внимательно осматривала. Девушка выглядела очень… очаровательно, белое платье с розовыми вставками было ей очень даже к лицу, можно сказать, придавало молодости и так далеко не старой деве. — Семейные проблемы. — Да уж, — раздражённо добавил Джо. — Родители у Софи — те ещё ребята. Особенно мать. Прямо дьявол во плоти. Услышав это, Маша немного нахмурилась, а Алиса рассмеялась. — Ладно, не будем о грустном, — не дав что-то сказать открывшей было рот Маше и посильнее прижав к себе за талию Софи, Джозеф улыбнулся. — С праздником вас! — Да, — добавила его девушка, которая, судя по всему, никак не отреагировала на его слова. Алиса даже слегка этому удивилась — видимо, она и сама признаёт поведение родителей и не смеет спорить со своим бойфрендом. — Поздравляем! Ещё немного побеседовав с молодой парой, молодожёны пригласили их за стол и сами последовали их примеру. Из-за небольшого количества присутствующих на свадьбе людей столы, сдвинутые как можно ближе друг к другу, чтобы можно было бы свободно разговаривать между собой, не крича при этом через весь зал, занимали совсем немного места, остальная же часть помещения отводилась до обязательно последующих за застольем танцев и прочих развлечений. По той же причине было принято решение не нанимать ни тамаду, ни фотографов — молодожёны посчитали, что их свадьба должна быть простой и непритязательной, но при этом запоминающейся. Поэтому сэкономленные на этих необязательных людях деньги спокойно потратили на профессиональных музыкантов пускай и не самой популярной, но при этом качественной группы. Само собой, Алиса и Маша, как люди, посвятившие всю свою жизнь музыке, тщательно выбирали претендентов и порой часами слушали их записи, а также просматривали их концерты, если группы таковые давали. С жанром определиться было сложнее: с одной стороны, хотелось чего-то привычного, то бишь рока в какой-либо его манере исполнения, с другой же — свадьба всё-таки не место для жести и хардкора, поэтому в итоге они пришли к выводу, что стоит остановиться где-то посередине. Так что в итоге невесты пригласили играть софткорную группу, которая способна исполнить и что-нибудь в более попсовом и медленном варианте. К слову, сейчас музыканты, которые репетировали всё то время, что проходила свадебная церемония в церкви, уже играли нечто подобное: среднего темпа композицию без вокала, так сказать, вступление в длинный день. А все нужные фотографии они уже сделали после церемонии возле церкви. Когда все расселись по своим местам, пришло время тостов. Первой захотела выступить Славя, к тому моменту уже несколько раз позвонившая няне, которой отдала своего ребёнка по указке Маши. Как и любая заботливая мать, она спрашивала обо всём: как Лёша спит, хорошо ли кушает, сколько раз ходит в подгузник. Надо ли говорить, что наученная опытом мать тройняшек практически не слушала её наставления и утвердительно угукала на каждое её наставление? К счастью, сейчас Славя успокоилась и решила потратить немного времени и на себя. Поднявшись со стула и взяв в руки бокал с шампанским, блондинка гордо выпрямила спину и заговорила: — Дорогие девочки! — Славя привычно для себя широко улыбалась. — Не хочу говорить банальные вещи, но все красивые слова вы уже высказали друг другу, так что мне остаётся только поздравить вас с этим по-настоящему грандиозным днём в вашей жизни и пожелать вам продолжать в том же духе. Мы с вами прошли вместе довольно длинный путь, преодолели много трудностей и невзгод, однако всё-таки остались вместе. Я горжусь тем, что могу называть вас своими лучшими подругами. И всё-таки вы вдвоём умудрились выйти на совершенно новый уровень. Признаться честно, я (как и вы, скорее всего) не ожидала такого развития событий, но не могу сказать, что не рада ему. Девчонки, будьте счастливы вместе, вы — самая красивая пара, которую я когда-либо видела. Пусть ветер перемен обойдёт вас стороной, а удача навсегда повернётся к вам лицом, потому что вы этого заслужили. Я предлагаю выпить за двух прекрасных женщин, которые несмотря ни на что держатся друг за друга, как две части одного целого. Маша, Алиса — за вас! С улыбками на лицах гости подняли свои бокалы. Последовала череда новых тостов, хотя оригинальными их назвать было тяжело. Каждый захотел высказаться, так что эта часть празднества затянулась настолько, что большинство решило повременить с алкоголем и перестать выпивать после каждого тоста — так можно и напиться за первые полчаса. А всё из-за отсутствие хотя бы какой-то развлекательной программы, единственное, что разбавило этот словесный шторм — это показ фотографий на большом проекте. По наставлению Лены Дмитрий всё же уговорил друзей собрать все имеющиеся у них в архивах фото, и вместе они подготовили небольшую презентацию. На фотографиях в основном были изображены члены «Same Person» в период процветания группы, то есть ещё относительно молодые Алиса с Машей. На одном девушки были запечатлены в гримёрной, в смешных костюмах из кожи и с необычными причёсками. Да, было время, когда Алиса изо всех сил старалась сделать из своего маленького коллектива настоящую рок-группу с присущими им банданами, размалёванными лицами и взъерошенными волосами. К счастью, эта её фантазия быстро сошла на нет, так как, само собой, выглядели они не грозно, а, скорее, забавно. Маша предложила не париться и выступать в чём есть, и с тех пор ребята перестали наряжаться клоунами, что, собственно, никак не сказалось на их популярности. Правда, любовь к кожаным курткам у Двачевской всё-таки осталась. Были и драки, куда ж без них. Точнее, даже не драки, а просто небольшие выяснения отношений. В основном на всех фотографиях, посвящённых этой теме, так или иначе появлялась Алиса. Либо она с кулаками набрасывалась на Виктора, неудачно пошутившего над её игрой, либо отгоняла надоедливых фанатов от собственной персоны, а на одной картинке был запечатлён редчайший момент, когда сама Двачевская выводила из себя Машу, и та с криками хлестала подругу ладонями по спине и дёргала её за волосы. А закончилось представление той самой фотографией с пьяными рокерами, на которой Алиса светила своей мокрой футболкой и отсутствующим под ней нижним бельём. Причём область её груди была специально обведена красной линией, чтобы этот момент никем не остался незамечен. Увидев фотографию, Лена громко засмеялась, а Алиса с недоумением посмотрела на друзей, после чего насмешливо покачала головой и погрозила кулаком. Тосты продолжились. Бывшие коллеги по группе в своей немного шутливой манере поздравили молодожёнов, напоследок пожелав возрождения «Same Person». Дэнни в основном говорил о Мэри — человеке, успевшим занять в его сердце далеко не последнее место. Виола не смогла сдержать слёз, пока рассказывала, в каком была шоке, когда впервые узнала о чувствах своей матери к своей лучшей подруге, которую не видела почти восемь лет, и как потом не могла нарадоваться, когда видела её счастливой рядом с Алисой. Даже Арсений, получив толчок локтем в бок от своей жены, решил высказаться. Не остался в стороне и Джозеф — парень терпеливо ждал своей очереди и внимательно выслушивал все поздравления, хотя и не понимал ни слова. Оказавшись последним, он поднялся с места, осмотрел публику и наклонил голову вбок. — В первую очередь, я хотел бы поздороваться со всеми, так как, скорее всего, вы меня не знаете. Меня зовут Джозеф (но прошу, зовите меня просто Джо), и мне выпала честь получить приглашение на свадьбу этих двух ангельских созданий. Не знаю, чем я заслужил такое счастье, — после этих слов Маша посмотрела на молодого бизнесмена с небольшим укором. — Но спасибо вам большое за это. Вот смотрю я на вас всех и вижу, что вы, ребята, — настоящая семья. Не та, что получаешь с рождения, но та, которую находишь на своём жизненном пути. Та настоящая семья, что крепче стали. И мне очень приятно быть частью этой семьи, пусть и временно. Мэри, Элис, вряд ли у меня хватит слов, чтобы описать, насколько вы прекрасная пара. Впервые увидев вас вместе, я сразу понял — вот она, настоящая любовь: такая яркая и огненная, как вы, Элис, и такая сказочно-неповторимая, как вы, Мэри. Любовь, за которой хочется наблюдать со стороны, вытирая платочком слёзы. Ваш симбиоз… как бы правильно сказать… Нереален, если смотреть правде в глаза. Такое можно увидеть только в кино, однако вы вдвоём сумели воплотить мечты в реальность, когда нашли друг друга. Но что-то я заговорился. В общем, я хочу пожелать вам всего самого наилучшего, хотя уверен, что лучшее у вас уже есть — вы сами. И я поднимаю этот бокал во имя вашей любви. Думаю, никто бы в этом зале не захотел, чтобы она когда-нибудь заканчивалась. Софи во время этого тоста не отводила взгляд от парня, и Алиса, уже уставшая от однообразных поздравлений, обратила на это внимание. А ведь казалось, что эта девчушка недолюбливает своего начальника и даже слегка ненавидит. Сейчас же у неё такие глаза… Влюблённые. Классная штука — любовь, она всегда такая разная. Вот взглянуть, например, на Славю. Сколько лет подряд она твердила, что никого, кроме Семёна, рядом с собой не видит, а вчера буквально убивалась от горя, когда муж ушёл от неё всего лишь подумать. А Виола и Дэнни? Впервые узнав о наличии у девочки романтического интереса (почему-то для Алисы она всё ещё была маленькой шаловливой девочкой, далёкой от таких вещей), Двачевская сильно засомневалась. Всё-таки Виола — инвалид, с ней по-любому будет тяжело вести отношения, а меньше всего она хотела бы, чтобы девочка испытала на себе горесть расставания из-за трусости какого-то сопляка, неспособного взвалить на себя ношу ответственности. И всё же Дэниел справился, и справился настолько легко, что Алиса даже пересмотрела свои взгляды на мужскую половину человечества. Парень чем-то напоминал ей Семёна — такой никогда не бросит и всегда поддержит, даже если придётся чем-то пожертвовать. А сейчас он хочет осчастливить её ещё сильнее — ну разве не подарок для любой девушки? Не ускользнули от цепкого глаза Двачевской и любопытные переглядывания между Дмитрием и Леной. Судя по всему, они точно имеют какие-то общие секреты. Даже странно, что первой это заметила Маша, которая порой в упор не видит очевидных вещей, а не она. Надо бы проследить за ситуацией, интересно, что из этого выйдет. На радость молодожёнов, тосты наконец закончились, и гости приступили к пиршеству, заодно просто болтая друг с другом. Ребята разделились на группы в соответствии со своими столами, однако через какое-то время Маша прошептала что-то своей жене на ухо, и та, довольно кивнув, поднялась со своего места под непонимающие взгляды остальных. Подойдя к импровизированной сцене — небольшому деревянному помосту, на котором расположились музыканты, — Алиса достала из-за одной из колонок небольшой букет цветов и потрясла им над головой, обратив тем самым на себя внимание. Гости поняли всё с первого раза: мужчины отошли в сторонку, пока женщины, все кроме Маши, пододвинулись поближе, готовясь поймать букет невесты. Лену, правда, задержал Дмитрий, прихватив за руку и подтянув к себе. — Только попробуй, — прошептал он ей на ухо. — Я тут же убегу отсюда, сверкая пятками. Женщина ухмыльнулась. — Эх ты! После того, что ты вчера сделал со мной, просто обязан на мне жениться. — Эй, ты сама предложила! Опять будешь меня обвинять? — Не волнуйся, — напоследок подмигнув мужчине, ответила Лена и, уже отворачиваясь, добавила. — Всё уже продумано. После чего оставила ничего не понимающего Дмитрия с ошарашенным видом и подошла к остальным. Дождавшись, когда все женщины соберутся вместе, Алиса ещё раз помахала букетом и повернулась к ним спиной. Подружки невесты подняли руки вверх и стали даже немного подталкивать друг друга — так, чисто для виду. Сосредоточившись и задержав дыхание, Алиса закрыла глаза и представила перед глазами всех стоящих за спиной женщин. Виола сидела прямо посередине толпы, попасть будет несложно. Одно аккуратное движение — и букет полетел в воздух. Руки женщин потянулись вперёд, однако в самый последний момент будто случайно раздвинулись по сторонам, и в итоге цветы поймала именно та, кто должна. Девушка победно подняла букет над головой и завизжала от радости. — Да! Девушки на креслах всегда побеждают! Ну что ж, молодой человек, — разворачиваясь, громко произнесла она. — Кажется, ты попал… И тут же потеряла слова, так и оставшись сидеть в пол-оборота с открытым от изумления ртом. Перед ней на одном колене стоял её бойфренд Дэнни, а в руках он держал маленькую открытую красную коробочку, из которой торчало золотое кольцо с бриллиантом. Парень смотрел на Виолу добрыми глазами и не торопился говорить, дав девушке прийти в себя от шока. Музыка затихла. Брюнетка завертела головой в попытках найти глазами свою мать, а когда заметила её рядом со своим столом, та стояла с точно таким же выражением лица, что и её дочь. Разве что открытый рот прикрыла ладонью. — Виолетта...— начал было Дэниел, решив, что пауза слишком уж затянулась. Однако договорить ему не дали. — ДА! ДА! ДА! — завопила девушка, приподнимаясь с кресла на руках. Быстро сообразивший Дэнни тут же вскочил с колена и, подбежав к своей возлюбленной, поднял её на руки. — Я согласна, милый! Я согласна! Она всё продолжала визжать ему в ухо, обвив руками его шею и положив голову ему на плечо. Музыканты снова взялись за инструменты и заиграли что-то очень весёлое и задорное. А зал заполнился аплодисментами. Не дождавшись, пока они прекратятся, Виола что есть силы поцеловала своего уже жениха, отчего хлопки и радостные возгласы только усилились. А через какое-то время к паре подскочила и Маша. — Господи, какое счастье! Какое счастье! — всё ещё полностью не восстановив дыхание, закричала она что есть сил. — Виола, боже, как же я рада! Дэниел, ты просто чудо! Нам так с тобой повезло! Продолжая поливать их комплиментами и поздравлениями, японка обняла ребят со всей силы. В глазах её появились слёзы, но Маша не торопилась их стирать. А через несколько секунд выхватила глазами стоящую в стороне и с улыбкой наблюдающую за ситуацией Алису, подбежала к ней и что есть силы сдавила в объятиях. — Это же всё ты, да? — затараторила женщина. — Спасибо, любимая, огромное тебе спасибо! — Тише, ты меня так раздавишь, — с небольшим смешком Двачевская попыталась выбраться из её хватки, но безуспешно. — Я ничего не делала, просто помогла ему немного. Ты мальчика благодари, посмотри как из-за него твоя дочь счастлива. — Всё равно спасибо, — чмокнув жену в щёчку, Маша обняла её ещё сильнее, отчего у той уже глаза полезли из орбит. На просьбы и даже угрозы японка не реагировала, так что остался последний способ, как спастись от её мёртвой хватки. — Мику! — из последних сил выкрикнула Алиса. И надо сказать, это подействовало как надо — лицо Маши тут же покраснело, а сама она отпустила Двачевскую и грозно посмотрела на неё исподлобья. — Я тебе что говорила?! — чересчур наигранно зарычала она. Хотя Алиса на всякий случай всё-таки сделала шаг назад. — Не смей меня так называть! — Ну прости, у меня не было выбора, — попыталась оправдаться рыжеволосая. — Знаешь, я ведь тоже могу обзываться, — негодование японки сменилось хитростью. — ДваЧе... Алиса долго держалась, но всё же не смогла сдержать смешок. — Ты думаешь, меня эта кличка ещё задевает? Сколько, по-твоему, мне лет? — Как угодно. Тогда я попрошу всех так тебя называть, раз тебя это не задевает, ДваЧе, — напоследок показав ей язык, Маша развернулась и весёлой походкой направилась обратно к дочери. — Эй, погоди! — выкрикнула ей вслед Алиса, ошалело округлив глаза. — Даже не думай! Через какое-то время, после того, как все поздравили новоявленных жениха с невестой, солист группы, выступающей на празднике, попросил Алису и Машу выйти в свободную часть зала для первого свадебного танца, после чего сделал жест музыкантам, и те заиграли нечто очень красивое. Сам солист не торопился вступать, но, выждав небольшую паузу, всё же запел. Алиса взяла жену за руку и вывела её в центр зала, пока все остальные обходили их, чтобы образовать своеобразный круг. Скрестив ладони, женщины медленно закружились, не отрывая взгляда друг от друга и улыбаясь. Музыка продолжалась, солист выводил длинные ноты одну за другой, иногда медленно завывая на весь ресторан. Никто из гостей не смел проронить хоть слово. Маша с Алисой хорошо подготовились, ведь помимо недавней репетиции они частенько танцевали дома под музыку, когда на кого-то из них находило романтическое настроение. Иногда они выключали весь свет, разжигали свечи и полностью отдавались друг другу в танце. Однако текущий момент для обеих был особенным — их свадебный танец, первый в качестве жены и… жены. Пара так и кружилась, ничего не говоря друг другу, пока песня не закончилась и солист не выдохнул в микрофон. Но музыканты не остановились и сразу же заиграли вновь, на этот раз уже более весёлую композицию. Теперь уже все разбились на пары, чтобы присоединиться к молодожёнам в танце. Алиса и Маша так и не отпустили друг друга, Дэнни с улыбкой протянул руку Виоле, Арсений притянул к себе Славяну, а Лена схватила Дмитрия за ладонь и улыбнулась ему. Немного загрустившую Софи тут же выцепил её бойфренд, и образовалась ещё одна пара. И лишь оставшиеся без партнёров Иван с Виктором остались в стороне. Первый, конечно, взхдохнув и пожав плечами, со странной улыбкой подошёл ко второму, но после того, как тот погрозил ему кулаком, рассмеялся и скрестил руки за головой. Решив вернуться за стол, мужчины разлили себя по стакану мартини, чокнулись и быстро их опустошили. — Слушай, ты в курсе, чё это за пацан? — спросил Виктор, расстёгивая пиджак. В ресторане стало просто невыносимо душно, и даже открытые нараспашку окна не помогали. Похоже, сегодня природа решила отыграться на лондонцах за последние три дня дождливой погоды: тучи окончательно пропали с горизонта, и яркое солнце неожиданно стало нагревать воздух. — На педика похож. — Да хер его знает, — хмыкнул Иван в ответ. После чего достал сигарету и подкурился, сознательно отвернувшись в сторону окна, дабы не портить танцующим настроение едким табачным запахом. — Впервые его вижу. Но, вроде, не педик — вон с какой цацой танцует. — Кстати, насчёт этого, — перебил его гитарист, не дав развить мысль о довольно необычном госте на свадьбе. — Ты заметил, как наш малой охаживает Ленку? Он также закурил, после чего жестом предложил другу окончательно отойти к окну, чтобы подышать свежим воздухом. Иван не сразу ответил на его вопрос, лишь задумчиво взглянул на ясное осеннее небо и, выдохнув очередную порцию дыма, бросил недокуренную наполовину сигарету в окно. — Ну ты и тупой, Витёк, — медленно протянул он и, поймав непонимающий взгляд собеседника, добавил. — Они ж уже давно спят вместе. — Чего… — от неожиданности Виктор поперхнулся сигаретным дымом и раскашлялся. Иван понимающе похлопал его по спине и ухмыльнулся. — Вот сколько лет тебя знаю, но не думал, что ты такой недогадливый. Разве не видно было, как они друг на друга смотрят? А как Димон в последнее время себя ведёт? Что, совсем ничего? — задрав одну бровь, спросил он. Виктор не ответил. Вместо этого он вновь отвернулся к окну и закрыл глаза. Заметить-то он заметил, но думал, что это лишь жалкие попытки Дмитрия позаигрывать с Леной, что тот просто решил последовать их с Иваном совету, не более того. — Погоди, — нахмурившись, мужчина вдруг резко повернул голову. В глазах немного двоилось от выпитого алкоголя, однако этого было недостаточно, чтобы вывести его из равновесия и сбить с мыслей. — А с чего ты взял, что они трахаются? — Секрет, — улыбнулся Иван, после чего рассмеялся злобному лицу друга. — Горничная сказала. Попросила передать ему, чтобы вёл себя потише ночью — говорит, мешает другим постояльцам. А как ещё он может шуметь по ночам? — То есть, — кажется, Виктор остался не удовлетворён ответом, потому что тяжело вздохнул и покачал головой. — Ты наверняка не знаешь? — А зачем тебе знать наверняка? — Иван наклонил голову вбок и интересующимся взглядом посмотрел на товарища. — Извращенец, что ли? — Да иди ты, — отмахнулся тот, когда мужчина в очередной раз засмеялся. А тем временем Дмитрий что есть силы кружил Лену вокруг себя, иногда даже вставая на одно колено. Музыка прибавила в темпе, и приходилось ему следовать, чтобы не осрамиться перед женщиной. Она казалось какой-то отрешённой: за всё время не сказала ни слова, а её взгляд был каким-то пустым, будто Лена о чём-то очень сильно задумалась. И всё же полностью отдавалась танцу, не запарывала движения и легко двигала ногами даже в не самом удобном для этого платье. Наконец ещё одна композиция закончилась, и музыканты вновь переключились на медленную музыку, на этот раз без слов. Солист спустился со сцены, сделал глоток воды из специально заготовленной для этого бутылки и, достав из кармана брюк пачку сигарет, медленным шагом отправился к окну, у которого в это время разговаривали Иван с Виктором. — Лен, — прошептал Дмитрий, когда они с партнёршей снова скрестили ладони для медленного танца. — Не хочешь поговорить? — А? — потрясла головой, вырвавшись из пучины собственных мыслей, Лена. — Говорю, надо кое-что обсудить. Тихонова сжала губы и нахмурила брови. Тему разговора она уже поняла по серьёзному выражению лица Дмитрия, поэтому подготовилась соответствующе. — Ну давай, раз так хочешь. При этом двинула корпус в сторону, взяв на себя роль ведущего в танце. Барабанщик покорно последовал за ней. Большие зелёные глаза Лены были уставлены прямо на него, при этом ни страха, ни неприязни в них он не заметил, как, собственно и любопытства. Только холод, неприятный и заставляющий отвести взгляд. — Я думаю, нам пора определиться, что между нами происходит, — наконец оторвавшись от её глаз, начал Дмитрий. Лена как-то неуверенно фыркнула и опустила взгляд к ногам. — А между нами что-то происходит? — довольно тихо произнесла она, всё сильнее замедляя движения. В конце концов, они и вовсе остановились и отступили друг от друга. Дмитрий осмотрелся вокруг в поиске кого-нибудь, кто может их услышать, и, поняв, что может говорить спокойно, сделал шаг вперёд к жмущейся женщине. От его глаз, конечно, не укрылись редкие взгляды бывших партнёров по группе, но их мнение его сейчас, мягко говоря, не волновало. — Я думаю, что да, — ответил он, поднимая её подбородок двумя пальцами. Но Лена, слегка дёрнувшись, неожиданно отбросила его руку в сторону и оскалилась. — Нет! — злобно бросила она. И всё же постаралась не кричать — в каком бы настроении она сейчас не была, растрезвонить свои тайны на весь ресторан, да ещё и в такое время, было бы невосполнимой потерей. — Ничего между нами нет. Ну переспали пару раз, что с того? Это не значит, что ты меня хоть как-то интересуешь. Мне просто нужно было снять стресс. — Так! — резко прервал её мужчина, после чего крепко сжал её запястье и потянул за собой, заметив, что на них уже бросают странные взгляды. — Пошли на улицу, чтобы нас никто не прерывал. Лена не стала сопротивляться — ей и самой хотелось выяснить всё раз и навсегда. Правда, её мотивы немного сложнее, чем у Димы. В отличие от него, она не только хочет узнать, какие чувства к ней испытывают, но и что чувствует сама. Признаться честно, она так и не смогла ответить на свой собственный вопрос: хочет ли она менять свою, казалось бы, уже сложившуюся жизнь? И готова ли она к этому? И дело уже давно не в Семёне. Точнее, не только в нём… С возрастом чувство того, что прошлое — это прошлое, и его надо оставить позади, никогда более не оборачиваясь, становится всё сильнее. Не забывать, нет, ни в коем случае. Но и держаться за него не стоит. А Семён — часть этого прошлого, воспоминание, пускай и сладкое, но всё же воспоминание. Нельзя сказать, что Лена его больше не любит, или что-то в этом роде, и всё же эта уже не та любовь, что раньше. Он для неё, как, наверное, и для остальных девочек, как старший брат, чьей поддержкой ты пользовался в детстве, а сейчас, будучи взрослым, уже не нуждаешься в этом. Хоть он всё ещё и остаётся старшим братом, любимым и близким. Да и нужна ли ей уже эта любовь? Не стара ли Лена уже для всех этих чувств? С другой стороны, смотря на Алису и Машу, женщина откровенно им завидовала. Никогда бы она не подумала, что они смогут вот так друг в друга влюбиться, и всё же внутри горело желание побыть на их месте. Ни о чём не жалеть, смотреть только вперёд, идти по жизни под руку с любимым человеком — всего этого порой ей не хватает. Но любовь ведь — это очень странная штука. Её нельзя достать из-за пазухи, словно кролика из шляпы, любовь рождается неожиданно, сама по себе. Способна ли Лена полюбить кого-то? Способна ли она полюбить Дмитрия? Этот вопрос мучил её больше всего. Он определённо хороший человек, именно такой, какой ей нужен… был нужен. А сейчас… Так нужна ли ей всё-таки эта любовь или нет? Может, ей просто нужен мужчина под рукой, способный просто побыть рядом, поддержать и помочь. Не всё же обходиться сыновьями да старыми подругами. Выйдя на улицу через парадный вход, Лена прищурилась — в глаза ударили яркие солнечные лучи, не скрываемые более серыми тучами. Даже немного непривычно после более-менее пасмурного утра. Дмитрий жестом попросил её отойти от двери, чтобы не мешать кому-то, если он решит выйти из ресторана. Достав пачку сигарет, он протянул одну Лене, понимая, что сумочку с собой та не взяла. Женщина немного подумала, но всё же согласилась — тяжёлые мысли развивают сильное желание курить, хотя мужские сигареты она предпочитала обходить стороной. — Ты ведь ещё сама не определилась, да? — оперевшись плечом о стену и сильно затянувшись, спросил барабанщик. Ответа на этот вопрос он и не ждал, поэтому тут же продолжил. — И всё же, что-то такое в тебе сидит. Что-то, из-за чего ты нервничаешь и срываешься, как только что было. — Ну и что же? — едко спросила Лена, сморщившись и с силой ударив пальцем по сигарете, чтобы сбросить пепел. Ну же, давайте, мистер психолог, очень хочется вас послушать. Но не смотря на её гадкое поведение, Дмитрий оставался абсолютно спокойным. Он даже не дёрнулся, когда женщина выбросила окурок в урну и подошла к нему в упор, глядя ему прямо в глаза. — Ты обещал мне, помнишь? — сказала она на удивление тихо, даже как-то безэмоционально, словно устала от этого диалога и хочет побыстрее вернуться на свадьбу, чтобы усесться за стол и побыть немного одной. — Говорил, что не будешь приставать, что станешь мебелью, и мне не стоит обращать на тебя внимание. — Говорил, — кивнул в ответ Дмитрий. Свою сигарету он тянул очень долго, в отличие от Лены, лишь изредка о ней вспоминая и несильно затягиваясь. У него был такой странный взгляд… Спокойный, безразличный, но при этом смотрящий тебе прямо в душу и что-то там внутри дёргающий. — Но потом всё изменилось. Лена тяжело вздохнула и отвернулась. Ну не может она злиться на него, сколько бы не пыталась. И ведь обвинить толком не в чем. О чём она только думала? Сама залезла в его постель, сама дала повод для подобных вопросов, и кто же в этом виноват? Конечно же, ему понравится, и он захочет повторения, а может, даже продолжения и развития событий. А вот хочет ли она сама? Глупая, глупая дура, ну как же можно было себя загнать в такую ловушку? — В первый же день ты сказала, что хочешь остаться одной, и попросила меня не лезть, — не дожидаясь, пока Лена закончит копаться в себе, продолжил Дмитрий. — И я был не против: ты, конечно, красивая и всё такое, но слово «нет» я прекрасно понимаю. Но потом случилось то, что совсем противоречило твоим словам. Ну ладно, всякое бывает, эмоции там, все дела. А потом это повторилось. Лена сглотнула слюну. Вот об этом она и говорила. Всего лишь надо один раз оступиться, пойти на поводу у эмоций, и можешь писать пропало. Будет бегать за тобой, пуская слюни, и хрен отвяжешься потом. Но вот кое-что в её голове всё же не складывалось. Не хочется ведь отвязываться. Лена ж себя знает — если она захочет, чтобы кто-то от неё отстал, она одними словами заставит человека повернуть вспять. Чему-то она научилась от Слави, что-то получила от жизни, а что-то вообще врождённое. Она умеет заставить бояться. Однако с Дмитрием всё совсем не так, с ним она наоборот чувствует себя женщиной — то чувство, которое она уже практически позабыла. С ним она теплеет, можно даже сказать, тает. Ведь в клинике она совсем не такая — начальник всё-таки должен быть серьёзным и холодным. А с ним Лене хочется общаться, он ей… интересен? С этой мыслью Лена резко дёрнула головой и внимательно всмотрелась в мужчину. Интересен? Вот как, да? Нравится? Сложно сказать. — Чего ты хочешь? — спросила она уверенно, выдержав небольшую паузу. — Ещё секса? Или хочешь, чтобы я тебе в чём-то призналась? — Что? — на этот раз ей удалось вывести Дмитрия из равновесия, отчего тот удивлённо задрал брови. — Ты вообще понимаешь, что я говорю? — Пока что я слышу только одно, — хмыкнула Лена. — «Ты со мной переспала, потом ещё раз переспала, и я жду продолжения банкета». — Так дай мне договорить! — яростно рявкнул мужчина. А он тоже умеет злиться! Лена невольно улыбнулась и дёрнула головой, стряхивая выпавшую прядь волос с глаз. От него, кажется, даже пар шёл, настолько Дима разозлился. Но тут вдруг произошло кое-что очень странное. Лена ни с того ни с сего покачнулась, ноги женщины подкосились, после чего она почти рухнула на землю, закрыв глаза. Слава богу, Дмитрий успел её подхватить и удержал от падения. Расширив от ужаса глаза, он опустился на колено и, стараясь не пачкать её платье, опустил Лену на землю. Когда стало понятно, что она просто потеряла сознание, а с пульсом всё в порядке, барабанщик защёлкал пальцами у неё перед носом. — Лена! Лена, ты в порядке? Лена! Кричать пришлось недолго — женщина быстро открыла глаза. Дмитрий облегчённо выдохнул и помог ей подняться. Лена отряхнула заднюю часть юбки, огляделась по сторонам, после чего уставилась на Дмитрия изучающим взглядом. — Что это такое было? — задал он банальный вопрос, непонимающе осматривая очнувшуюся женщину. А она как-то не торопилась отвечать, лишь продолжая пялиться на него, как змея на кролика. — Может, потом договорим? — вдруг выпалила она и, не дожидаясь ответа, дёрнулась с места. На этот раз Дмитрий не успел схватить её за руку и пришлось кричать ей Лене вслед. — Эй, ты куда? Но она его уже не слышала. Быстро скрывшись за дверью, Лена оставила музыканта наедине с собой, ничего не понимающего и растерянного. Да ещё и не узнавшего ответа на свой вопрос. Покачав головой и достав очередную сигарету, Дмитрий прислонился к стене и закрыл глаза. — Да какого хера? После бальных танцев по парам гости решили перейти на что-то более бодрое. Музыка перешла в новое русло — место медленных и слегка унылых композиций занял самый настоящий рок, тот самый, за который и была выбрана Алисой группа. Бодрящий, электризованный, но при этом достаточно лёгкий, чтобы им мог наслаждаться любой желающий, а не только фанаты. И Двачевская не прогадала с выбором — такая музыка действительно пришлась по нраву публике. Поэтому в ресторане снова начались танцы, только на этот раз уже не медленные, а такие, которые Лена бы назвала «припадочными». Притуплённые немалой дозой алкоголя гости дёргались в такт музыке, подняв руки вверх и умудряясь даже с таким небольшим количеством людей и таким большим количеством свободного места создавать давку. Но вот Виоле такие танцы не подходили в силу её физиологии. Девушка решила не мешаться на танцполе со своей коляской и отъехала в сторонку, оставив Дэнни развлекаться с остальными. Она с небольшим усилием откупорила одну из немногих оставшихся бутылок шампанского и наполнила свой стакан. Её всё ещё переполняли эмоции от только что произошедшего предложения её парня. Виола даже подумать не могла, что это произойдёт так скоро, она-то сама планировала начать делать намёки на это не раньше следующего года. Но ни о каком волнении не было и речи — от такого она не могла отказаться. В тот момент, когда она увидела Дэнни перед собой, стоящего на одном колене и дрожащими рукам протягивающего ей красную коробочку с кольцом, девушка наконец поняла, что значит «бабочки в животе». Работали бы у неё ноги, по-любому подкосились бы. Даже дыхание спёрло от неожиданности. Мысли в голове метались туда-сюда, отказываясь собираться в кучку. Виола не могла поверить в то, что происходит здесь и сейчас. В какой-то момент она поблагодарила небеса за то, что те даровали ей смелость выползти тогда из комнаты и устроить как бы случайное столкновение с приглянувшимся ей учеником своей матери. Кто знает, выпал бы ей ещё один такой шанс? Даже сейчас, пытаясь успокоить мысли шампанским, Виола всё ещё мандражировала. Слёзы радости ещё не успели высохнуть, а руки всё никак не успокаивались и трясли стакан, разбалтывая в нём газированный напиток. Потряся головой и попытавшись собраться с мыслями, брюнетка заметила, как из толпы вырвалась мама и направилась в её сторону. На её лице тоже можно было заметить следы слёз, но, не отрывая счастливый взгляд от дочери, Маша широко улыбалась. Подойдя к ней, японка чмокнула Виолу в лоб, после чего мать и дочь в очередной раз обнялись. — Ты как? — спросила Маша, отрываясь от дочери и садясь за стол рядом. — Как будто снова могу ходить, — ляпнула не подумав Виола, после чего с опаской посмотрела на маму. Как бы она не расстроилась и снова не стала себя корить. Но та, к счастью, отреагировала на её слова с позитивом, понимая, что она хотела сказать. — Я так рада за вас! — буквально пропела Маша. Она тоже всё ещё не могла поверить, что Дэнни сделал её дочери предложение руки и сердца. Лучший, казалось бы, день в её жизни теперь стал ещё лучше. Теперь она имеет полное право называть себя самым счастливым человеком на свете. Маша бросила короткий взгляд на свою жену, оттягивающуюся на танцполе. Если её догадка верна, Алиса приложила немалые усилия, чтобы осчастливить её дочь. И ведь именно сегодня, когда Маша и так чувствовала себя на вершине мира. Надо срочно придумать, как отблагодарить её за всё, что она сделала. Но сейчас речь не об Алисе. — Я всегда говорила, что Дэниел — хороший мальчик, ты заслуживаешь именно такого. Ты точно в порядке? Маша обратила внимание, как сильно трясутся руки её дочери — шампанское уже начало выплёскиваться из стакана. — Слишком много эмоций на один день, — Виола отставила стакан в сторону, так толком ничего и не выпив. Как-то не до алкоголя совсем. Закрыв глаза, девушка сделала глубокий вздох. Маша пододвинула свой стул поближе к дочери и приобняла её за плечи, наклонив на себя. — Ты можешь поверить в сегодняшний день? У меня такое ощущение, что я сейчас проснусь в кровати одна, а всё это окажется просто сладким сном. — Даже если и так, — улыбнулась Маша. — Сны тоже бывают полезны. И тут её вдруг осенило: японка ведь собиралась кое-что сказать своей дочери ещё вчера, а в итоге совсем об этом забыла. А сейчас как раз подходящий момент, заодно и отвлечёт Виолу от её небольшого уныния. Только надо начать издалека, девочка действительно испытала слишком много эмоций за сегодня. — Твоему отцу понравилось бы, — протянула она медленно, поглаживая прильнувшую к ней дочь по руке. — Думаешь, ему понравилось, что ты женишься на другой женщине? Кажется, Виола заулыбалась. Пожалуй, можно сказать ей. — Он передавал тебе привет, — прошептала японка, мысленно прикусив язык. Как и ожидалось, девушка вздрогнула и резко оторвалась от материнского плеча, шокированно раскрыв глаза. — Что ты сказала? — Папа передавал тебе привет, — спокойно повторила Маша, дав Виоле переварить информацию. Та судорожно задёргала глазами в попытках сообразить, что это значит. Как это — передавал привет? Отец же умер! Или она имеет в виду того Семёна, что вернул их в лагерь несколько лет назад? Так он же… Стоп, нечего гадать, надо заставить маму объясниться. — И как это понимать? — нахмурилась девушка, наклоняя голову вбок. — Я тебе не всё рассказала, — Маша сжала губы и осмотрелась по сторонам в поисках того, кто мог бы их сейчас подслушать. — Семён может нас недолго контролировать. Не всегда, вроде бы, я вообще не поняла, как это происходит. Помнишь, ты говорила, что я открывала рот и жевала пищу, пока спала? — Ну да, это было как-то странновато, — пролистывая в голове воспоминания о тех злополучных трёх днях, которые ей пришлось пережить со слезами на глазах, Виола подняла взгляд к потолку. Ведь правда, Маша прямо во время сна ела всё, что ей приносила дочь, хотя та даже сама не понимала, зачем пытается её накормить. Она паниковала, не понимала, что делать, и в итоге попросту приготовила матери немного яичницы, хотя и подозревала, что это бесполезно — коматозники не так едят. И если бы Маша, к огромному удивлению, вдруг не начала самостоятельно пережёвывать пищу, Виола точно бы позвонила врачам. Иначе было никак. — Так вот, это Папа мне помогал, — кивнула японка, переходя на шёпот на всякий случай. — В общем, он пару дней назад во… Маша замялась. Она хотела было ляпнуть «вошёл в Славю», но быстро сообразила, как это звучит, и кому она это говорит, и успела оборвать себя. — Пока Славяна спала, Семён взял над ней контроль и написал нам небольшое письмо. — И что же он написал? — Виолу переполняло любопытство. Маша боковым зрением заметила, что её ладони прижаты к столу и больше не трясутся. Зрачки девушки расширились, она старалась не дышать. Ну, такую реакцию японка и ожидала. — Просто поздравил нас с праздником, а Славю с сыном, — непринуждённо пожала плечами она. — И тебе привет передал. Виола закатила глаза. В очередное мамино откровение верилось с трудом. Ну не может нормальный человек принять такую правду, и всё тут. Когда она впервые услышала о мистическом пионер-лагере, сотканым из ниток больного сознания какого-то парня, которого принято считать её отцом, само собой, не поверила ни единому слову. Откуда тогда взялась Маша? Просто появилась из воздуха, что ли? Да невозможно это! Конечно, Виола сделала вид, что поверила матери, но на деле провела ни одну неделю в размышлениях и попытках хоть как-то логически объяснить её слова. И ведь доказательств, хоть и косвенных, было предостаточно. Тот её странный сон, затянувшийся на три дня — как такое возможно? Ведь именно после него Маша полностью избавилась от тоски и вернулась к прежнему настроению, будто по щелчку пальцев. Вот так бац, и словно не было тех восьми лет слёз и ежедневных извинений. И почему Виола никогда не видела никаких фотографий бабушки и деда, если они должны были существовать? Вот например, сегодня свадьба Алисы, но и её родителей также не видно. Мало того, все мамины подруги полностью подтверждают все эти бредни о «Совёнке», а их слова звучат так правдоподобно, что Виола уже и сама не знает, чему в итоге можно верить. А теперь ещё оказывается, что отец всё ещё существует и живёт в голове… в головах всех бывших пионерок одновременно. Ну вот что это за бред? Можно ли это объяснить логически? И стоит ли вообще пытаться? — Ты знаешь, — выдержав долгую паузу, тихо произнесла Виола, пока её мать с мягкой улыбкой на лице наблюдала за танцующими. — В это очень тяжело поверить. — Ещё бы, — качнула головой Маша, даже не поворачиваясь. — Если бы моя дочь верила в подобные чудеса, у меня был бы повод для беспокойства. Виола издала какой-то нервный смешок. После всего, что произошло, Маша всё ещё сохранила способность к самоиронии. Видимо, это Алиса так на неё влияет. Слава богу, что они сошлись — можно лишь повторить слова самой мамы: «ты это заслужила». — А ты можешь позвать его? — вдруг девушке в голову пришла интересная мысль. Ведь этим можно убить двух зайцев: доказать свою адекватность, заодно и позволить дочери наконец пообщаться с отцом, о котором та так долго мечтала. — Прости, — японка опустила голову и сделала расстроенное лицо. — Я пыталась, но он никогда не отвечает. Я даже не уверена, что Семён этого хочет. Ну, попытка не пытка. Заметив, как погрустнела мать, Виола взяла её за руку и посмотрела на неё добрыми глазами. — Да ладно, ничего страшного, — прошептала она. — Не очень-то и хотелось. После чего они улыбнулись друг другу и оставшееся время провели в тишине, наслаждаясь любимым сортом музыки и наблюдая за музыкантами, с таким упорством её играющим. В какой-то момент двери ресторана распахнулись, и внутрь зашла Лена. Одна. Маша, обратившая на это внимание, нахмурилась — разве они не с Димой туда выходили? А судя по её выражению лица во время их тихого разговора после танца, возникал конфликт. Видимо, разрешился он не лучшим образом. Очень жаль, Маша всей душой хотела бы, чтобы у Лены с Дмитрием всё получилось, если там действительно что-то есть. Тихонова ведь в самом деле осталась последней незамужней пионеркой, если не считать Ульяну. Сложно сказать, что она может чувствовать, смотря на своих счастливых подруг. Правда, сейчас на её лице можно было заметить настолько мягкую, добрую (или даже насмешливую?) улыбку, что начинаешь сомневаться, что с ней только что произошло что-то неприятное. С другой стороны, зоркий глаз японки уцепил весьма необычную походку женщины — какую-то расхлябанную, совершенно не женственную. Словно ей тяжело было идти на двух ногах. Не поверив в собственные мысли, Маша сглотнула слюну. А тем временем Лена уже добралась до них с Виолой и встала рядом, положив руки на бока. — Ну здравствуй, Виола. — Здрасьте, — как-то неуверенно ответила Виола. — А почему вы опять здороваетесь? Маша на секунду прищурилась, после чего облегчённо выдохнула. — Кажется, Лены нет дома, — прошептала она так, чтобы обе её услышали. — Давно не виделись, Семён. Послышался звон стекла — это Виола выронила стакан с шампанским из рук. Музыка не затихла, однако гости, обернулись на звук и остановились. Маша сделала жест рукой, мол, всё в порядке, лишь стрельнула глазами Алисе, которая выглядела чрезмерно серьёзной, будто готова прямо сейчас побежать к ним. Та сделала короткий кивок и попросила гостей не волноваться — просто случайно разбили стакан. — Пап? — глаза девушки расширились до краёв. Удивляться в очередной раз было уже достаточно тяжело, вот только отчего так путаются мысли? Она внимательно осмотрела улыбающуюся ей женщину: всё та же тётя Лена, только выглядит как-то иначе, рассеяннее, что ли. Это и в правду её отец? То есть, он слышал их разговор и решил выполнить просьбу дочери? Но где же он был раньше? Семён в ответ лишь уверенно покачал головой и ещё сильнее улыбнулся. — С Леной всё в порядке? — волнительно спросила Маша, пока её дочь приходила в себя. — У неё проблемы? — Не волнуйся, мы их решим, — даже не смотря на японку, ответил Семён. А Виола в это время металась глазами от матери к отцу. Так ведь можно и с ума сойти: и так уже мачеха появилась в виде Алисы, а теперь ещё и отец в теле Лены. Какой-то очень странный девичник, даже страшно становится. — Пап, но почему именно сейчас? — прямо сейчас у Виолы вдруг появилось огромное желание наплевать на свою травму и подняться с коляски, чтобы поравняться с Леной и посмотреть ей прямо в глаза. — Урвал подходящий момент. Прости, но раньше не получалось, как бы я ни старался. Тут нужен серьёзный эмоциональный скачок, а в последнее время Маша была слишком спокойна — спасибо Алисе. — Как будто в этом есть что-то плохое, — фыркнула японка, картинно сложив руки на груди. В этот момент она заметила, что Алиса всё ещё наблюдает за ними из толпы, так что, оставив Семёна с Виолой наедине и сказав, что им многое нужно обсудить, пошла к жене. Вытащив её за руку из танцпола, Маша прошептала ей что-то на ухо, отчего Алиса шокировано задрала брови. Но спустя пару мгновений успокоилась и одобрительно покачала головой.

***

Лена пришла в себя, лёжа спиной на земле. Глаза открыть получилось далеко не сразу — на тело вдруг навалилась такая усталость, словно она весь день грузила мешки с сахаром. В лицо ударил яркий солнечный луч, и пришлось прищуриться. Тяжело дыша, она постаралась пошевелить ногами — получилось с трудом. Какого чёрта происходит? Её кто-то вырубил? Последнее, что Лена запомнила — это как она ругалась с Дмитрием возле входа в ресторан. А дальше темнота, будто кто-то выключил свет во всём мире, и такая же оглушительная тишина. Вроде бы, он её не бил… Она что, потеряла сознание? Вот так, на ровном месте? Силы начали потихоньку возвращаться, и женщина наконец смогла приподняться на руках. В глазах немного плыло, отчего было тяжело оценить обстановку. Правда и беглого взгляда хватило, чтобы понять, что к чему. Да твою-то мать! Ну зачем, для чего, почему сейчас-то? Лена лежала на усеянной травой мягкой тёплой земле, а рядом с ней возвышалось маленькое одноэтажное строение с треугольной крышей. «Совёнок», опять этот чёртов лагерь. Мозг снова стал проецировать кучу вопросов. Почему она здесь, как она сюда попала, и где, чёрт возьми, этот Семён, когда он так нужен? Интересно, а остальные тоже здесь? А ещё интересно, что сейчас на ней надето. Сил хватило только на то, чтобы ощупать себя. Ну да, как она и думала: короткая юбка явно не соответствовала размеру платья, в которое Лена была одета на свадьбе, грубая на ощупь рубашка и галстук на груди. Осталось проверить ещё кое-что… Лена обречённо вздохнула. — Ну зачем ты опять заплёл мне эти идиотские хвостики? Я же ясно дала понять в прошлый раз, что терпеть их не могу, — прохрипела девушка вполголоса, даже не понимая, с кем разговаривает. Никого поблизости не было видно, вокруг настолько тихо, что можно даже различить разговоры сверчков между собой, а также услышать шум воды неподалёку. Так и не дождавшись ответа, Лена решила всё-таки подняться с земли, хотя тело явно просило об обратном. Если уж лежать, то лучше на кровати. Голова всё ещё немного кружилась, так что, не делая резких движений, пионерка опёрлась на стенку домика (чей он, она пока что понять не могла) и глубоко вздохнула. Судя по всему, сейчас у лагеря нет к ней никаких дел, так что в первую очередь нужно отлежаться и прийти в себя. Ещё бы воды, в горле просто невыносимо сухо. Нужно дождаться Семёна, не просто же так он снова её забрал в своё летнее королевство. Кое-как забредя в домик, девушка осмотрелась: вроде бы, это владения Алисы и Ульяны. Какой же тут дикий бардак, они вообще когда-нибудь убирались? Голову снова прострелило болью, и Лена покачнулась. Что же это такое? Раньше подобного не было, как будто кто-то высосал из неё всю энергию, предварительно хорошенько отметелив. Сил хватило только на то, чтобы плашмя упасть на кровать и закрыть глаза, невзирая на неудобную позу лицом в подушку. Вот только уснуть всё никак не получалось. Ну само собой, она же только что проснулась. Хотя, если подумать, она ведь и сейчас спит, так? То есть, в лагере ей отдых не нужен вообще, тело сейчас должно быть и так расслаблено. И всё же сейчас было бы хорошо выключить свой разум. Так, как там её учила Лариса Михайловна? Нужно надавить себе на три точки… Стоп, а какие именно? Нет, уже и не вспомнить. Хах, а ведь в последний раз получилось найти действенный метод. Правда, об этом она жалеет до сих пор. Да и сил на это нет совсем никаких. Дыхание всё ещё не восстановилось, воздух тяжело попадал в лёгкие и с таким же трудом выходил наружу. По-хорошему, с таким недостатком кислорода мозг сам должен отключиться. Но это же, мать его, нереальный мир, тут такие правила могут не действовать. Захочет Семён — и она тут всю неделю проведёт, не сомкнув глаза ни разу. Отчего ж так тяжело-то? Так Лена и пролежала на кровати, не шевелясь, до самого вечера. По её примерным подсчётам прошло около шести часов. За окном, кажется, уже потемнело, но фонари ещё не загорелись. Что же она тут всё-таки забыла? В лагере, судя по всему, кроме неё ни души, да к тому же и Семён куда-то пропал, оставив её одну-одинёшеньку. Только и оставалось, что лежать на кровати и думать. Чем больше времени проходило, тем сильнее становилось ощущение, что её как-то наказали. Вот только за что? За то, что поругалась с Димой? А что она должна была делать, повернуться к нему спиной и задрать подол платья, что ли? Конечно, Лена прекрасно понимала, что просил-то он не этого, а всего лишь хотел предложить ей нечто большее, чем простые дружеские разговоры и секс по ночам. Но кто же виноват, что она боится всего этого? Боится… Раньше Лена думала, что уже ничего не испугается, а в итоге за одну неделю перетерпела столько переживаний, что даже очередное попадание в «Совёнок» не так уж и беспокоило. Постепенно силы возвращались к пионерке, и первым делом, почувствовав свободу движений, она тут же распустила волосы. Дурацкие хвостики, как же глупо они выглядят! Дыхание наконец восстановилось, появилась возможность перевернуться на спину. А ещё через какое-то время Лена и вовсе поднялась с кровати и, всё ещё слегка покачиваясь, подошла к окну. Не-а, фонари всё так же не горят. — Ну где же ты… — прошептала девушка, смотря на возвышающегося вдалеке Генду, упорно пытающегося натянуть каменные очки повыше на нос. В этот-то момент и раздался слабый, едва различимый стук в дверь. — Войдите! Стук повторился, и только после второго выкрика «Да заходи ты уже, не беси меня!» дверь отворилась. Семён, какая неожиданность. Видок, правда, у него был совсем плачевный. Сутулясь и опираясь одной рукой на колено, парень в пионерской форме медленно зашёл в домик и тут же повалился на соседнюю от Лены кровать. Та хотела было подскочить к нему и узнать, в чём дело, но Семён тут же отмахнулся, дав понять, что с ним всё в порядке. — Просто переутомился, — объяснил он, когда пионерка вновь уселась на кровать. — Слишком долго провёл в твоём теле. Переборщил маленько. И упал на кровать, свесив с неё ноги и тяжело выдохнув. — А что ты там вообще забыл? — ругаться с ним Лене совершенно не хотелось, так что этот вопрос она задала совершенно спокойно. — Да так, хотел решить две проблемы сразу. Как видишь, получилось не очень. — Какие ещё проблемы? — вот теперь непонимающая ничего пионерка повысила тон. — Ты меня тут на полдня одну оставил, да ещё и без сил совсем. — Что? — удивился парень, поднимая голову. — Что значит, без сил? — Да я чуть не померла тут, — тяжело вздохнула Лена, поняв, что от него объяснения всё равно не дождёшься. Ну и чёрт с ним, главное — узнать, что она тут делает, и когда сможет вернуться. Там ведь свадьба, в конце концов, она не должна её сорвать своим обмороком. Да и Дима наверняка волнуется… — Еле добралась до кровати. — Прости, это я виноват, наверное, — Семён восстановился гораздо быстрее, чем ранее Лена, и уже поднялся с кровати, после чего присел рядом с ней. — Видимо, это из-за того, что я вырвал тебя прямо посреди дня, не рассчитав силы. Вот тебя и колбасило, пока я общался с Виолой. С Виолой? Он ради этого запихнул её в «Совёнок»? Но задавать Семёну лишние вопросы не хотелось, в первую очередь Лена должна узнать, почему именно она. Собственно, именно это она и спросила. — Ты тут не просто так, если ты об этом, — спокойно, будто и не было той ужасной слабости, от которой казалось, что он сейчас умрёт, ответил пионер. Ну само собой, не просто так, в этом месте вообще ничего не бывает просто так. Но и чтобы попасть сюда, нужно очень сильно нагрешить. — В принципе, ты уже должна была всё понять, разве я не прав, самая умная и сообразительная пионерка «Совёнка»? — Я самая умная? — усмехнулась Лена. — С чего ты взял? — А кому, как не мне, это знать? — Ладно, я действительно поняла. Ты хочешь про Диму поговорить, да? — Лена откинулась назад, подобрав колени под себя. И тут её взгляд упал на стол рядом с кроватью. На нём, блин, стояли две бутылки с водой! С той самой водой, о которой она прямо мечтала последние несколько часов. От злости на её лице даже проявились венки. Да что же это за проклятие такое-то, а? Схватив одну из бутылок с такой силой, что даже стукнулась плечом о стену, Лена жадно присосалась к горлышку и выхлебала половину. Семён просто сидел и смотрел на всё это поражённым взглядом. — Закончила? — спросил он, когда Лена оторвалась от бутылки и сделала сильный выдох. — Таки да, я хочу обсудить твоё поведение в последнее время. — Ремень дать? — спросила пионерка, а на непонимающий взгляд парня ответила. — Папа же хочет меня наказать, да? Семён расхохотался и повалился на бок. Даже странно видеть его таким. Обычно он спокоен, а на любую шутку реагирует лишь мягкой улыбкой. Может, так на него повлияло количество алкоголя, выпитого Леной на свадьбе? Всё-таки он, вроде как, зависит от неё напрямую, чем чёрт не шутит? — Но если серьёзно, — а вот и настоящий Семён вернулся. В один момент вскочил и вернул себе каменное лицо, как и прежде. — Мне действительно непонятно, чего ты добиваешься. По сути, сейчас ты ломаешь то, что каким-то чудесным образом построилось само собой. Тебе этого на самом деле хочется? — Так, — пионерка хлопнула рукой по столу, перебив Семёна. — Давай сразу разъясним один момент: ты хочешь, чтобы я с ним сошлась, или мне только так кажется? — Видишь ли, какое дело… — протянул в ответ парень, разворачиваясь к ней всем телом. — Не важно, чего хочу я. Тем более я всегда хочу того же, что и ты. Ещё не поняла, нет? Я думал, что понятно объяснил: я — это ты. Я чувствую всё, что чувствуешь ты, вижу и слышу то же самое и, что самое главное, знаю все твои желания и прихоти. В том числе я вижу, как сильно ты хочешь быть с этим мужчиной. — Хочу? — Лена снова перебила Семёна. В ней боролись две стороны: одна была полностью согласна с пионером, ведь он действительно может знать всё, что с ней творится, а другая отказывалась верить в то, что всё так просто и очевидно. — Ничего я не хочу! Жила себе спокойно без мужиков и дальше как-нибудь проживу. Чего вы все ко мне пристали? Она поднялась с кровати и прошлась пальцами по волосам, закрыв глаза и попытавшись успокоиться. Всё равно ругаться сейчас нет никакого смысла, Семёна же не пробить никакими словами. Он как всегда прав, и они оба это знают. — Что значит «я хочу»? — А то ты не понимаешь? Слушай, ты можешь пытаться обмануть кого-то ещё, но себя-то ты не обманешь. Так что и меня тоже. Ну признай наконец, что если бы не эта твоя дурацкая гордость, ты бы уже давно висела у него на шее. Лена, ты влюбилась. От этих слов пионерка аж дёрнулась. Нет, она не влюбилась, быть этого не может. С чего он взял? Ах да, он же чувствует всё то, что чувствует она, так ведь он сказал? — Ты… уверен? — не зная, что ещё сказать, очень неуверенно спросила пионерка. Как он вообще мог такое ляпнуть? Ну не так же… не в лоб. — Ты уверена, — Семён покачал головой и опустил руки на колени. Его взгляд снова не выражал практически ничего, ни волнения, ни заботы, ничего такого. Словно старый профессор, зачитывающий очередную скучную лекцию балбесам-студентам. Это так неприятно — слушать от самой себя, по сути, подобные заявления с таким безразличием в глазах говорящего. Лена прикрыла руками лицо. А может, он прав? Может, все они правы, и только она одна противится естественным процессам? Ведь ещё в институте девушка собиралась построить свою личную жизнь заново, только вот нарвалась не на того и сдалась. А сейчас ей более сорока, уже и дети есть, и даже внучка. Стоит ли сейчас стараться найти второе счастье? — Я ведь обещала тебе, — вернувшись на кровать и глядя прямо в глаза, тихо протянула она Семёну. — Клялась, что больше не стану чьей-то игрушкой. Ты знаешь, такие клятвы тяжело нарушать. Кажется, она смогла задеть парня настолько, чтобы у него наконец проявилась хоть какая-то реакция. Семён поморщился и, сжав кулаки, опустил голову. — Да не неси ты чепухи, — вроде бы, такие фразы произносят с куда более выраженным раздражением. Может быть, он просто разучился это делать, отвык от эмоций? Что бы он там не говорил, это всё равно Семён, тот самый, в которого Лена влюблялась с первого взгляда каждый новый цикл в «Совёнке» — сухой, мрачный и малословный. — Кому ты что обещала? Мне или себе? И когда это было? Ты повзрослела, Лена, пора забыть все эти детские обещания и думать в первую очередь о себе. Прошу, не ломай всё ещё раз, ты же не хочешь писать ещё один дневник? Пионерка улыбнулась. Даже сейчас, смотря на Семёна, она чувствует ровно то же самое, что и раньше. Ну как можно променять его на какого-то там барабанщика с пивным животиком и странным чувством юмора? — Я тебе верю, Семён, тем более если ты действительно тот, кем называешься, — прошептала она ему на ухо, наклонившись поближе и положив руку ему на плечо. — Что ты хочешь, чтобы я сделала? — Прислушайся к сердцу, только и всего, — снова повернувшись, ответил тот, после чего шлёпнул её по спине, отчего Лена даже подскочила на месте. — А теперь давай, иди отсюда, хватит с тебя разговоров. Иди и сделай то, что считаешь правильным. Я устал, мне нужен отдых. Всё прекрасно понимая, Лена поднялась с кровати и, после того, как Семён упал на бок и поджал ноги, зачем-то накрыла его одеялом и мягко улыбнулась. — Хорошо, Семён. Спасибо ещё раз, я тебя не подведу, обещаю. Вот только как мне отсюда выйти? — Ты и сама прекрасно знаешь, — прохрипел пионер уже с закрытыми глазами. Интересно, он действительно умеет спать или только притворяется? Да какая разница? — Последний вопрос, — стоя в дверном проёме, напоследок повернулась Лена. — Ульяны здесь нет? — Нет. Разочарованно выдохнув и покачав головой сама себе, девушка вышла за дверь. В голову тут же полезли не самые приятные воспоминания о последних днях её младшей подруги. Спустя примерно полтора года после того, как Ульяну перевели в её клинику, показатели женщины стали сильно ухудшаться, прибор жизнеобеспечения пронзительно запищал, и в палату тут же прилетели медсёстры. Лена, растолкав толпу, забежала внутрь и грозным криком выгнала всех за дверь, после чего посмотрела на экран монитора, отображающего пульс пациентки. Он падал. И Лена прекрасно понимала, что с этим ничего уже не сделаешь. Судя по всему, Ульяна попросту захотела уйти. Кто знает, надоело ли ей одиночество в «Совёнке», или просто таков был конец её пути. В любом случае, женщина умирала. Напоследок к тому моменту уже главврач клиники взяла свою любимую пациентку за руку и крепко сжала её, едва сдерживая слёзы. И каково было её удивление, когда ладонь Ульяны сжалась в ответ. Сначала даже появилась надежда на то, что она сейчас вернётся, что есть ещё шанс, но нет, прошла минута, и прибор, отбивающий ритм сердца женщины, издал последний, самый длинный писк. Ульяны не стало окончательно. А на её лице отпечаталась последняя едва видимая улыбка. Она ушла счастливым человеком. 410-й как всегда ждал на остановке. Недолго думая, Лена запрыгнула в потрёпанный временем икарус, села на первое попавшееся место и закрыла глаза. Нет времени в очередной раз прощаться с этим местом, оно никуда не уходит. Нужно решать насущные вопросы, а с «Совёнком» и Семёном они ещё встретятся — отчего-то пионерка была в этом полностью уверена. Двери автобуса с сильным грохотом захлопнулись, послышался рёв мотора, и автомобиль с одним единственным пассажиром направился к точке назначения.

***

Очнулась Лена в каком-то непонятном помещении: комнатка два на два, рядом какие-то шкафы и полки, в углах всякие вёдра и тряпки. Это что, кладовка? Какого лешего она делает в кладовке? Женщина нашла себя лежащей на небольшом диванчике, настолько небольшом, что её ноги свисали вниз с подлокотника, а одна рука практически волоклась по полу. Слава богу, хоть голова не болит, и нет той усталости, как в прошлый раз. Наверное, она провела в «Совёнке» не так много времени. — С добрым утром, — послышалось сзади. Лена даже оборачиваться не стало, поскольку сразу узнала этот насмешливый тон — Алиса сидела рядом с ней на табуретке, закинув ногу на ногу и читая какой-то журнал, найденный ею в этой кладовке. — Как спалось? — Ты не поверишь, — поднявшись и перейдя в сидячую позу, ответила Тихонова. — Просто отвратительно. Долго меня не было? — Около получаса, — Алиса бросила журнал прямо на пол и, опустив взгляд на подругу, приложила к её лбу ладонь. Не горячий, всё в порядке. — Пришлось отвести тебя сюда, чтобы никто не заметил, как ты вырубаешься прямо посреди зала. Что-то Семён сегодня переборщил… После этих слов Двачевская направила рассеянный взгляд в сторону и о чём-то задумалась. Лена не стала её отрывать от этого захватывающего зрелища и просто поднялась на ноги. Старое доброе тело, она даже успела по нему соскучиться. Правда, в глазах всё-таки немного двоится, но это, скорее всего, алкоголь ещё не выветрился. — Надеюсь, он тут ничего странного не вытворял, пока меня не было? — Ммм, — отвлекаясь от своих мыслей, промычала Алиса. — Да нет, просто поговорил с Машей и Виолой, только и всего. Ты бы видела, какими глазами на тебя смотрела девочка. Думаю, она до сих пор сомневается. — Ещё бы, — хмыкнула Лена в ответ. — Саша меня тоже задолбал вопросами, когда узнал. Как вообще можно поверить в такую чушь? Даже мне иногда кажется, что у меня просто крыша поехала. Чёрт, угораздило же меня начать тот дневник… — Какой дневник? — Неважно. Выйдя наконец из кладовки, женщины огляделись в надежде, что этого никто не увидит. Алиса просидела рядом с Леной добрые десять минут, и, само собой, её отсутствие не могло не остаться незамеченным. Поэтому она заранее попросила Машу как-нибудь её отмазать. Справилась ли любимая, и как она объяснила пропажу двух человек, — Двачевская не знала, но очень надеялась, что не придётся придумывать очередную горсть оправданий. Но, похоже, на них с Леной никто не обратил внимание, так что можно было выдохнуть с облегчением. — Ты знаешь, тебя кое-кто искал, — улыбнулась Алиса, когда они незаметно пробрались к одному из столов. Лена тут же наложила себе полную тарелку жаркого, объяснив это тем, что жутко проголодалась. Конечно, в реальности она спала всего-ничего, но вот организм почему-то отказывался в это верить и просил срочно поместить в него побольше еды. — Догадываюсь, — ответила женщина, в раз опустошив целый стакан минеральной воды. К вину она прикасаться больше не хотела — хватит с неё головной боли на сегодня, да и завтра не хочется мучиться от похмелья. Мда, это же надо было Семёну выключить её прямо во время разговора? Интересно, что Дима подумал тогда? — Что вы ему сказали? — Что ты припадочная и словила очередной приступ, — Алисе же наоборот очень захотелось выпить чего-нибудь покрепче. Когда они с Машей договаривались с администратором «Cheneston’s» о еде и напитках, она даже в шутку (а может, и не в шутку, вряд ли даже сама Двачевская знает правду) попросила достать откуда-нибудь водку «Столичную», предложив японке вспомнить молодость. Правда, тут же получила от неё по заднице с просьбой прекратить паясничать. — Да не волнуйся, он думает, что тебя просто уморило на солнце. Ну и ещё, запомни на будущее: алкоголь действует на тебя очень странным и непредсказуемым образом. — На будущее? — Ну, я так поняла, у вас пока что всё хорошо складывается, скоро очередную свадьбу праздновать будем, — усмехнулась рыжеволосая пионерка, не обращая внимания на хмурый взгляд подруги. — Так что, если вдруг начнёт тебя спаивать, придётся творить всякую фигню, чтобы скрыть нашу с Семёном маленькую ложь. — Иногда мне хочется тебе что-нибудь сломать, — прошипела Лена. Поняла она… Что же это за секрет такой, если о нём все уже и так знают? Если это Дмитрий проговорился, мало ему не покажется, это уж точно. — Будет ещё повод, — с ухмылкой на лице, подмигнула ей Алиса. — А теперь идите и поговорите с ним, госпожа главврач. А я, если вы не против, пока к Машке попристаю. С этими словами она поднялась со стула, опрокинула ещё одну рюмку и весёлой походкой направилась в сторону сцены, оставив Лену за столом одну. Та проводила её задумчивым взглядом, после чего стала искать глазами Дмитрия. Танцы, вроде бы, уже закончились, и все занимались своими делами. Кто-то курил у окна, кто-то вышел погулять на улицу, кто-то просто болтал с друзьями, облокотившись о стенку. Но вот объекта её поиска что-то нигде не было видно. Барабанщик словно пропал куда-то. Может, он тоже на улице? Выйдя из ресторана, Лена посмотрела по сторонам, но так его и не обнаружила. Тяжело вздохнув и выкурив пару сигарет, женщина вернулась внутрь. И чуть не столкнулась с кем-то лбами в дверном проёме. Подняв взгляд, она увидела того, кого так долго искала. Дмитрий казался каким-то поникшим и угрюмым, снятый пиджак он тащил на плече, а изо рта торчала сигарета. Глаза его были упёрты в пол, поэтому, даже не поняв, с кем столкнулся, он пробурчал какие-то извинения и прошёл дальше. А Лена так и осталась стоять в недоумении. Однако подходить к нему сразу она не стала, решила пока что проследить за ним. Да уж, на Диме просто не было лица. Неужели он так расстроился из-за её грубой реакции на его предложение? Секунду, а он разве что-то предлагал вообще? Вроде бы, только разобраться наконец есть ли между ними что-то или нет. И всё же по его мрачному виду было понятно, что намерения мужчины были самые что ни на есть серьёзные. Сейчас же он стоял возле стены, продолжая пялиться себе под ноги и даже позабыв о тлеющей в руках сигарете. Не стоит, наверное, оставлять его в таком состоянии, нехорошо это как-то. — Ты в порядке? — как можно нежнее постаралась спросить Лена, подойдя к Дмитрию сбоку практически в упор. Тот немного дёрнулся от неожиданности, повернул к ней свой удивлённый взор и тут же отвёл обратно. Только бы он не обиделся, хватит на сегодня сцен. Барабанщик продолжал молчать, иногда выдыхая клубы дыма изо рта и смотреть куда-то в сторону. — Дим, скажи что-нибудь. — А что ты хочешь от меня услышать? — тихо ответил он. Нет, всё-таки обиделся. И кто в этом виноват? Выяснять отношения не было никакого желания, так что, решив пойти на крайние меры, Лена сделала шаг вперёд и повернулась в полоборота, тем самым оказавшись прямо перед лицом музыканта. Теперь ему некуда бежать, пора разобраться раз и навсегда. — Ты хотел, чтобы я сказала тебе, чего хочу, — сказала она жёстко, но не строго, чтобы в очередной раз не показаться грубой. — И я не ответила тебе. Не отвечу и сейчас. Потому что не знаю, чего хочу. — Тогда нет никакого смысла… — хотел было отбрыкнуться Дмитрий, однако Лена тут же его перебила. — Смысл есть, — каким-то образом она умудрилась пододвинуться ещё ближе так, что мужчина почувствовал её дыхание на своей шее. — Не важно, чего я хочу… Ещё ближе. Теперь её губы уже практически прикасались к его, а руками она упёрлась в стену, отрезав Дмитрию все пути отхода. Мужчина напрягся, не понимая, что сейчас произойдёт, боясь того, во что это может вылиться, не зная, чего вообще можно ожидать от этой дикой, по его мнению, женщины. — Важно только то, что мне нужно. А я всегда беру то, что мне нужно. С этими словами она прильнула к губам Дмитрия и закрыла глаза. На поцелуй тот ответил не сразу, но всё-таки ответил. Сигарета упала на землю, руки мужчины поднялись на талию партнёрши, а она так и осталась припирать его своими руками к стене, не давая никакой свободы. В какой-то момент послышался скрип открытой двери, и на улицу вывалились слегка поддатые Виктор и Иван. Само собой они заметили целующихся, однако когда Лена открыла глаза и послала им свой самый суровый взгляд, тут же, опешив, попятились назад. Дмитрий на это, кажется, даже не обратил внимание. — Теперь ты доволен? — сладко улыбнулась Тихонова, когда их долгий поцелуй завершился. Руки со стены она по прежнему убирать не хотела. — Я-то доволен, — Дмитрий уже повеселел, хотя всё ещё был озадачен такой решительностью своей соседки. — А ты? — А это уже зависит от тебя, — подмигнула ему Лена, после чего взяла за руку и потащила за собой. — Пойдём ещё потанцуем. После небольшого отдыха и очередных посиделок за столом, гости уже не знали, чем заняться. Время близилось к вечеру, однако заканчивать праздник так рано совершенно не хотелось. Но Алиса всё прекрасно знала. Сделав незаметный кивок Ивану, косо посматривающего на отделившихся от остальных и о чём-то с интересом болтающих Дмитрия с Леной, она поднялась с места и направилась к сцене, где всё ещё выступала уже заметно уставшая рок-группа. Поманив пальцем её лидера, Алиса что-то прошептала ему на ухо, после чего тот, одобрительно кивнув, жестом попросил коллег остановиться и спустился с помоста вместе с ними, сложив инструменты. Вслед за Двачевской на сцену вышли и её бывшие партнёры по группе, все, кроме Маши, которая недоуменно, но с большим интересом наблюдала за ситуацией. Ребята поснимали свои пиджаки, завернули рукава на рубашках и стали занимать свои позиции: Иван взял в руки тяжёлую бас-гитару, Виктор надел на плечо свою, а Дмитрий, с улыбкой размяв пальцы, уселся за барабаны. Алиса же, предварительно отвернувшись, чтобы случайно не засветить ничего лишнего, задрала свою рубашку, завязала её узлом под самой грудью и расстегнула пару пуговиц сверху. Красный галстук она вообще сняла и, как в старые добрые времена, повязала вокруг своего запястья. Заметив это, Славя, Маша и Лена заулыбались — теперь перед ними предстала та самая Алиса Двачевская — хулиганистая и опасная пионерка «Совёнка», только сильно повзрослевшая. — Не буду особо распинаться, — предварительно похлопав ладонью по микрофону, чтобы проверить его работоспособность, начала Алиса. — Просто хочу представить вам «Same Person» — некогда популярнейшую рок-группу. Состав не совсем полный, участники постарели и отрастили животы, но, как говорится, мастерство не пропьёшь, так ведь? Вот и посмотрим. Так что все быстренько подняли свои задницы и бегом участвовать в нашем микроконцерте из одной песни. Напоследок усмехнувшись, женщина пару раз махнула рукой в подтверждение своего приказа. Люди действительно поднялись со своих мест и нехотя поковыляли к уже надоевшему танцполу. Последней подошла Маша, с неким скепсисом слушавшая свою жену. С одной стороны, очень интересно, что это она приготовила, с другой — непонятно, почему её не позвали. Скрестив руки на груди и сделав вид, будто она профессиональный музыкальный критик, японка вышла вперёд и вопросительно уставилась на Алису. В ответ та лишь подмигнула ей и вернулась к микрофону. — Никогда не любила такие песни. Но не стану отрицать, что они бодрят. А вас, сонные мухи, давно пора взбодрить, а то что-то вы совсем раскисли. Ну и само собой, всем должно быть понятно, кому наше выступление посвящается. Машуля, радость моя, слушай внимательно, потом будешь давать мне жёсткую критику. Ну, поехали! Первым, естественно, начал Дмитрий. Покрутив в руках палочки, он три раза стукнул по двойной тарелке, тем самым задал ритм для Ивана, который включился чуть позже. А после того, как вступил и Виктор, Маша вдруг дёрнула плечами. Она узнавала этот ритм, помнила эту мелодию, только не могла сказать откуда. Зато она точно могла сказать, что произойдёт дальше, и вот то, что сейчас запоёт Алиса, никак не укладывалось в голове. Остальные же, не имея таких познаний в музыке, как у Маши, и понятия не имея, какую именно композицию им сейчас представляют, внимательно слушали вступление. Все они разбились на пары: Славя стояла в обнимку с Арсением, мерно покачивающим головой в такт музыки, Дэниел уселся в коляску Виолы, при этом посадив свою невесту себе на колени и подставив плечо под её голову, рядом с ними, держась за руки, стояли Софи и Джозеф. Они мало чего понимали в музыке, парень так вообще предпочитал более медленные, ну и, конечно же, более красивые композиции, которые можно включить фоном у себя в мастерской, чтобы под неё спокойно работать, ни на что не отвлекаясь. Одна только Лена стояла в сторонке, у самого края сцены. Её глаза были явно направлены только на одного человека — барабанщика группы. Маша, конечно, до сих пор не могла быть полностью уверенной, но всё-таки такой взгляд бывает только в одном случае. Неужели наша железная и неприступная Лена всё-таки дрогнула и позволила захватить крепость своего сердца? Улыбнувшись, японка приготовилась к основной части выступления — собственно, к песне. Она не ошиблась — Алиса запела именно так, как и предполагалось, а именно, на чистом японском языке. Ну как, чистом: на самом деле, некоторые звуки она всё-таки путала и иногда не совсем правильно ставила ударения. Но замечала это только Маша, кроме неё никто не знал этого странного языка. Алиса начала тихим басом, постепенно увеличивая высоту голоса, её взгляд был уставлен себе под ноги — наверное, это специально, чтобы придать выступлению небольшой театральности. Со временем темп песни ускорялся, музыканты всё быстрее играли на своих инструментах, видно, что они никогда раньше не играли ничего подобного. Японский рок всегда имел какую-то изюминку, выделялся рваным темпом как музыки, так и голоса, и будь ты хоть трижды профессионалом, собаку съевшим в своём деле — если ты раньше не играл японщину, с первого раза у тебя точно не получится. Хотя ребята всё же молодцы, стараются, и получается у них, грубо говоря, очень даже неплохо. Дмитрий, изо всех сил лупящий по барабанам и тарелкам, даже вспотел, настолько серьёзно он подошёл к делу. Остальные также были сосредоточены только на игре: на лицах не было видно улыбок, губы сдавлены, взгляды направлены строго на свои инструменты — да уж, как тут расслабиться? А вот Алиса, наоборот, отжигала по полной. Выхватив микрофон от стойки, она скакала по всей сцене, то приседая, то бегая из стороны в сторону. Иногда её настолько заносило, что Маше казалось, что сейчас у неё глаза полезут из орбит. Ну и, конечно же, жанр композиции соответствовал. Бешеная, зубодробительная, но при этом не давящая на мозги — только японцы способны создать что-то подобное. И почему Алисе так не нравится всё японское? Откуда такая врождённая неприязнь? Ведь казалось бы, вот она, радостно носится по сцене с микрофоном в руках, а в её глазах можно отчетливо проследить полноценное удовольствие и даже счастье. Но песню-то Маша точно откуда-то знает. И даже прекрасно помнит слова, хотя в последние годы практики в японском у неё давненько не было. Именно поэтому ей было немного обидно за то, что её на сцену не позвали, и приходиться играть роль слушателя. А ведь как давно они с Алисой не пели вместе. Домашние баловства не считаются — не те эмоции. Последний раз они выходили на сцену вместе ещё в «Совёнке», а это было без малого два года назад. Именно поэтому, когда Алиса, наконец остановившись и выдохнув, вышла на край сцены и, пока Виктор выполнял сложное длинное соло, протянула своей жене руку, предлагая ей присоединиться, та незамедлительно согласилась. Второго микрофона, к сожалению они не обнаружили — заказанная группа выступала без бек-вокала, — так что когда снова пришла очередь петь, Алиса с Машей встали вплотную друг к другу. Толпа слегка оживилась, послышались подбадривающие хлопки в такт музыке. А Маша, закрыв глаза старалась не забыть слова, как часто бывает в самый ответственный момент. И тут же почувствовала руку на своём плече — попытка Алиса успокоить её и дать понять, что всё в порядке, здесь все свои, и не стоит волноваться. Само собой, японский у Маши получался куда лучше, чем у Алисы, так что парное пение звучало куда сочнее, чем одиночное от Двачевской. Настал кульминационный момент, женщины набрали побольше воздуха и очень громко, практически криком, вместе допели последний припев. Закончилась композиция, как и начиналась — барабанной дробью от Дмитрия. Слушатели радостно зарукоплескали. Немного необычная и, можно даже сказать, экзотичная песня всем пришлась по вкусу. Маша радостно поклонилась, сверкая улыбкой до ушей, за ней последовали и остальные. Музыканты довольно стукнулись кулаками и присели на край сцены, а Алиса ухмыльнулась. Всё прошло именно так, как она и хотела: толпа довольна, Маша счастлива, их старая группа, пускай и на короткий момент, воссоединилась. — Ты хоть знаешь, что пела? — тяжело дыша, спросила всё ещё улыбающаяся Маша в полголоса. — В переводчике поглядела, — тем же тоном ответила ей Двачевская, не оборачиваясь. Женщины наслаждались уже позабытым, но таким желанным шумом аплодисментов, пускай и такой маленькой, но всё же публики. В молодости они собирали стадионы, рёв толпы оглушал, порой даже перебивал звук инструментов, но сейчас... Сейчас даже приятней. Ведь их слушали самые родные люди, которые только были в жизни пионерок. Разве не это важно? Джозеф был прав — они все действительно стали одной большой семьёй. — Но с чего вдруг? Ты ведь не любишь Японию? — наконец спустившись со сцены, когда сердце перестало биться с такой силой, Маша за руку вывела жену в сторону и обняла её сзади. Да, Алисе действительно больше идёт эта завязанная в узел рубашка. Да и появляется возможность касаться нежной кожи её живота, что для японки сейчас было важнее. — Решила сделать тебе подарок, — повернув голову, Двачевская чмокнула любимую в щёку и провела рукой по лежащей на её животе ладони. Зря Маша её сейчас так заводит, ой зря. Ночью придётся за это поплатиться. — Я знаю эту песню, — немного подумав, неуверенно протянула японка. — Только вот откуда, никак не могу вспомнить. Откуда я её знаю? — Ха, я так и думала. Давай вспоминай: пятый день в лагере, ещё до того, как нам открылась вся правда. Не помнишь? Мы сидим вокруг костра, я избегаю Семёна, у тебя в руках гитара, а вокруг тишина. Нет? Это твоя песня, глупая! — Да ладно? А откуда… — Маша удивлённо подняла брови. И ведь правда, теперь она тоже вспомнила. Тогда-то она считала себя чистокровной японкой, которая переехала в Россию из-за отца. Он, кажется, что-то строил в Японии, то ли дамбу, то ли мост... И пела в основном только на своём родном языке. Но даже она уже успела это всё забыть, как Алиса запомнила? Она ведь тогда особо на Машу внимания не обращала, тем более такого, как сейчас. — Неужели ты запомнила, что я пела тогда, спустя столько лет? — Мне кое-кто подсказал, — Алиса с довольной ухмылкой постучала себя по лбу. Ну что ж, тогда всё становится на свои места. Интересно, а много ещё он может напомнить им? — Считай, это его подарком в честь свадьбы. — Люблю вас обоих, — и не дожидаясь ответа, Маша развернула жену к себе, после чего крепко её обняла и впилась в неё губами. Не сказать, что та этого ожидала, но и нисколечко не удивилась, лишь закрыв глаза и зарывшись руками в аквамариновые волосы. — И мы тебя.