Мерлин, Новый Рассвет

      Королевство Мерсия.       Так же, как и Камелот, одно из сильнейших королевств в Британии. Однако за свою великую историю оно принимало участие всего в двух в войнах.       Во время первой войны шли кровавые бойни за власть и земли. Лорд Лиорик, хозяин небольших владений, а в будущем первый король Мерсии, выступил против чуть не растерзавших друг друга лордов. Он быстро заручился поддержкой простых селян, которые устали от постоянного страха за завтрашний день, и, будучи хорошим стратегом, всего за месяц объединил все земли. Ему удалось сплотить разобщённую знать, и Лиорик единогласно был провозглашён королём новых земель под названием Мерсия.       Спустя десятилетия Нортумбрия, соседнее королевство, и его король Роланд посчитали Мерсию лакомым кусочком. Гордость и жажда власти сыграли с Роландом злую шутку: когда его войско без особых препятствий подошло к первому городу, их встретила армия Мерсии, не уступавшая им ни в количестве, ни в силе. За несколько дней армия Роланда была разгромлена, а сам король поплатился за самоуверенность жизнью.       Поражение слишком сильно отразилось на королевстве. Потеряв основные силы в том кровавом бою, Нортумбрия так и не сумела оправиться и вернуть себе былую славу. Наследники Роланда были под стать своему предку: такие же жадные до власти, вот только в их руках больше не было той силы, какой владел Роланд. Они жаждали отмщения, но были способны лишь сидеть в своём замке в надежде на чудо и тихо проклинать Мерсию.       Испокон веков этими землями правил род Блаунт. Начиная с короля Лиорика и заканчивая королём Лейром, все они властвовали, чтя заветы предков: не поддаваться гордыне, быть справедливым и мудрым правителем и — самый главный — не разжигать бессмысленных войн. Всего три неписанные заповеди, но каждый из рода Блаунт соблюдал их с момента восхождения на трон и до самой смерти.       Именно поэтому Мерсия была светлым и по большей мере счастливым местом. Торговля в этих землях процветала, да и жизнь была лучше, чем в той же Нортумбрии. Но и у такого, казалось, прекрасного королевства имелась своя тёмная сторона.       Рабство, которое ни один король не сумел искоренить, очерняло честь Мерсии. Несмотря на пылкое желание правителей королевства разобраться с этой чумой, успехом их начинания так и не завершились. К сожалению, кто-то защищал работорговцев и, даже больше, продвигал это тёмное и бесстыдное занятие. Именно поэтому отыскать ключевых персон не сумел ни один король на протяжении нескольких столетий, и столь грязное дело процветало в потёмках королевства, вдали от посторонних глаз.       Бывали и случаи воровства, когда мелкие банды угнетали небольшие деревушки или даже города. Но долго их злодеяния не длились: правящий король без особых проблем находил и наказывал преступников.       И всё же благодаря заповедям, передающимся из поколения в поколение, Мерсия была светлым местом, а король любим своим народом.       Однако не всегда заветы приносили только благо. Временами они заставляли принимать тяжёлые и противоречивые решения. Взять хотя бы события двадцатилетней давности, когда Великая Чистка достигла своего апогея. Маги и все, кто подозревался в колдовстве, бежали из Камелота в Мерсию, где надеялись найти спокойствие и мирное бытие. Но ни они, ни Лейр не ожидали, что Утер отправится за ними даже в другое королевство.       Король Камелота громогласно потребовал свободы действий на землях Мерсии, чтобы перебить выживших, иначе бы он собрал армию и силой достиг желаемого. На короля Мерсии опустилось тяжкое бремя: даже если не считать сбежавших, в его собственных землях проживало немало магов, которые так же были его подданными, наряду с простыми людьми, а слухи, которые уже давно летали по всему королевству, говорили лишь о жестокости и беспощадности Утера. Защищать свой народ — долг короля, но война с Камелотом принесла бы ещё больше жертв.       Лейру пришлось принять трудное решение: он чудом сумел убедить Утера отступить, в ответ предложив союз между королевствами. Одним из условий был отказ от магии, который правитель Мерсии, не раздумывая, принял. С тяжестью на сердце ему пришлось изгнать одних людей за другими, но так он хотя бы был уверен, что никто не пострадает. Да и союз принесёт много благ для Мерсии, ведь не зря Камелот — одно из сильнейших королевств во всей Британии.       Такова история этого королевства — может, не совсем интересная, не пестрящая жестокими битвами и великими свершениями, но по-своему яркая и необычная.       И в это прекрасное утро Мерсия и её жители, купаясь в лучах весеннего солнца, встречали новый день. Ночная тьма уступила утреннему свету, и улицы потихоньку заполнялись людьми, а воздух пропитывался вкуснейшими запахом свежего хлеба. Город просыпался, и вместе с ним оживал замок.       Шум бурлящей на улице жизни проникал в замок и достигал залы, где Лейр с интересом обсуждал достижения Ниры, а также её недавние выходки, каждый раз отличающиеся изяществом и хитростью. Слуги, обучающие миледи грамотности, истории, этикету, в общем, всему, что должно пригодиться в жизни, чуть ли не на коленях приползали к королю, в отчаянии готовые бросить службу. Они с особой осторожностью и тщательностью подбирали слова, но их тирады о том, что в очередной раз вытворила принцесса, временами заставляли короля краснеть.       Лейр всегда удивлялся, откуда у его дочери такое воображение. Он бы сам никогда в жизни не додумался до того, что принцесса делала чуть ли не ежедневно. И, что не может не удивлять, за все годы она ни разу не повторилась в своих шалостях. С самого детства Нира преподносила своим наставникам всё новые и новые сюрпризы, из-за которых бедные слуги на коленях просили о любой, даже самой тяжёлой работе. Лейру всем сердцем было жаль подданных, ведь он и сам пару раз становился жертвой очередной проказы дочери.       С возрастом мало что поменялось. Нира всё так же приносила сумбур в мирную жизнь замка, но, стоит отдать должное, никогда не забывала о своих прямых обязанностях в качестве принцессы. Пусть ей явно не нравились скучные уроки наставников — им бы она предпочла прогулку на лошадях — на приёмах принцесса всегда вела себя безупречно. Лейр понимал, каково это, всегда быть в центре внимания, и по этой причине закрывал глаза на некоторые выходки дочери.       На половине рассказа, который Нира без остановки повторяла уже целое утро, пока король временами поддакивал, полностью погружённый в свои мысли, неожиданно раздался стук. Лейр оживился и звучно пригласил своего спасителя войти. Дверь слегка скрипнула, и из-за неё показался личный слуга короля.       — Приношу искренние извинения за беспокойство, милорд, — слуга поклонился и ещё некоторое время не решался продолжить говорить, — но к вам пожаловал гость.       — Отправь его в покои. Сейчас я не готов принимать гостей, — махнул рукой король, не припоминая никого, кто должен был сегодня прибыть.       — Прошу прощения, но… он настойчиво просил с вами встречи именно сейчас, — слуга опустил голову, не решаясь сдвинуться с места. Ему совсем не хотелось разгневать своего короля.       — И кто же этот особый гость, раз он настолько смел, чтобы просить встречи, не предупредив меня заранее? — Лейр поднял бровь. Он был искренне удивлён и заинтересован дерзостью этого человека.       — Она представилась как Моргана Пендрагон, милорд.       — Моргана? — Нира удивлённо взглянула на отца.       — Хорошо, — кивнул правитель, и слуга наконец решил поднять взгляд, — приведи её сюда.       — Слушаюсь, милорд, — подданный ещё раз поклонился и быстро скрылся за дверью.       Спустя несколько минут, пока Лейр пытался понять, что же заставило миледи из Камелота без заранее отправленного гонца прибыть сюда, в Мерсию, Моргана вальяжно зашла и поклонилась.       — Приветствую вас, миледи, — улыбнулся король и рукой указал на рядом стоящий стул. — Прошу, присаживайтесь.       — Покорно благодарю, но я, пожалуй, откажусь, — Моргана вежливо улыбнулась.       — Раз вы того желаете, — Лейр слегка кивнул и поудобнее уселся на стуле. — Что же привело миледи в эти края?       — Я уже давно не миледи, да и в Камелоте мне теперь нет места.       — Но ведь ты же… — Нира не сдержалась и ворвалась в разговор, но тут же замолкла, поймав грозный взгляд отца.       — Что вы подразумеваете под этим? — король с интересом взглянул на спокойно стоявшую Моргану, которая, к слову, совсем не чувствовала хоть каплю стеснения.       — Много чего произошло, но могу уверить вас в одном: теперь я враг Камелоту. — Моргана говорила о такой важной вести настолько невозмутимо, словно обсуждала погоду на улице.       Нира опасливо посмотрела на подругу, хотя с каждой минутой в последнее всё меньше верилось. Она ощущала в стоявшей напротив неё девушке что-то тёмное, словно перед ней был другой человек, а не та добрая и весёлая Моргана, какой её запомнила Нира.       Колдунья, вновь взглянув на короля, хитро улыбнулась.       — Но я здесь не для того, чтобы просить помощи. — Моргана с удовольствием выдержала паузу и продолжила: — У меня есть предложение, от которого вы точно не сможете отказаться.       — Хм… И что же может предложить бывшая миледи? — еле скрываемая насмешка так и сочилась в каждом его слове, но в то же время он с интересом наблюдал за малейшим действием нежданной гости.       — Помните Варина? — неожиданно спросила Моргана, стирая надменную улыбку короля. — Слугу, которого казнил Утер за покушение на мою жизнь?       Лейр согласно кивнул. Он прекрасно помнил, как неизвестный слуга хотел убить принца Камелота, но по ошибке ранил подопечную короля. Утер всполошил весь город, но отыскал наглеца и после признания того в содеянном жестоко казнил.       — Его поступок полностью перевернул мою жизнь. Благодаря ему я узнала, что Утер мой отец. Перед тем, как оказаться во тьме, я услышала его признание, — Моргана внезапно замолчала.       Давние воспоминания всколыхнули старые чувства, а боль от предательства Утера до сих пор отдавалась в груди. Но вместе с тем в памяти всплыл неизвестный голос. Тело всё ещё ощущало чьи-то мягкие касания, а тёплые слова ласкали слух. Всё было похоже на наваждение, приятный сон, и всё же Моргана надеялась, что кто-то на самом деле говорил ей эти слова и искренне волновался за её жизнь.       Качнув головой, колдунья отогнала лишние мысли и вновь вернулась к своему рассказу.       — Даже на предсмертном одре Варин твердил, что один во всём виновен. Но мне показалось как раз наоборот, — Моргана бросила короткий взгляд на короля и продолжила: — И я решила узнать о нём больше. Где родился, чем занимался, каким человеком был этот Варин…       — Мне не совсем понятно, как какой-то убийца связан с вашим предложением, — перебил Моргану Лейр. Он с искренним непониманием смотрел на неё, да и Нира одарила подругу недоумевающим взглядом, на что та лишь усмехнулась.       — Я только начала свой рассказ, — неожиданно для всех Моргана облокотилась о стену, скрестив руки на груди. Будучи гостьей, это действие прямо показало её неуважение к королю, как к хозяину, и всё же Лейр никак на это не отреагировал. — Найти хоть какие-то сведения о нём оказалось необычайно сложно, словно его и не было вовсе. Я предполагала, что он нарёк себя чужим именем, но всё оказалось куда интереснее.       Взгляд Ниры выражал яркое непонимание происходящего: она смотрела то на Моргану, то на отца и не могла усидеть на одном месте. Плохое предчувствие гложило её душу. Лейр же, в отличие от дочери, поудобнее устроился на стуле и коротким жестом приказал Моргане продолжить свой рассказ.       — Его семья оказалась жертвой Великой Чистки и была жестоко убита королём Камелота. Чудом мальчику удалось скрыться от убийцы и попасть в руки друидам, которые выходили его. Но спустя годы мирной жизни он умер, храбро защищая свой новый дом от внезапного нападения отряда Камелота. Его тело было настолько изранено, что друиды распознали Варина только по кольцу — семейной реликвии. Печальный конец для бедного юноши… Но я пошла дальше и узнала кое-что интересное.       Тишина опустилась на зал, нагнетая и так напряжённую обстановку. Нира боялась шевельнуться и привлечь к себе внимание: она ясно ощущала, насколько была накалена атмосфера. Между Лейром и Морганой началась безмолвная битва. Они одаривали друг друга многозначительными взглядами, понять которые принцесса никак не могла.       — Думаю, вы знаете не хуже меня, что произошло с ним на самом деле.       — Понятия не имею, о чём вы, — озадаченно произнёс король.       — Неужели? — Моргана удивлённо подняла бровь. — А некоторые из ваших жителей очень хорошо знали некоего слугу Варина, внезапно вступившего к вам на службу ровно тогда, когда погиб смертью храбрых молодой юноша Варин.       — Вы правы, — согласно кивнул Лейр. — Довольно давно ко мне на службу поступал юноша с таким именем, но, увы, он был уроженцем Мерсии.       Улыбка исчезла с лица Морганы. Незаметно для себя она намотала на пальцы прядь волос и прикусила нижнюю губу, выдавая хорошо скрываемую тревогу.       Лейр не сумел сдержать спесивой усмешки и уже собирался спровадить изрядно надоевшую гостью вон, но неожиданно Моргана подняла на него самоуверенный взгляд и улыбнулась так, что он невольно поёжился.       — Видимо, я ошиблась. Приношу искренние извинения, милорд, — колдунья поклонилась, но вызвала лишь отчуждение со стороны короля. — И всё же есть ещё кое-что, не менее интересное, чем история Варина.       — Вы меня заинтересовали, — Лейр утвердил локти на столе, сплёл пальцы и положил на них подбородок.       — Несколько месяцев назад мне посчастливилось стать свидетельницей того, как некий рыцарь Камелота плёл заговор против короля Артура. Вот только и здесь не обошлось без посторонней помощи.       — Что вы хотите этим сказать? — Лейр слегка наклонил голову набок, нахмурился и прищурил глаза, внимательно изучая действия гостьи.       — Как я уже говорила, мне посчастливилось стать свидетельницей одной занятной беседы. Зелье, затуманивающее разум. Простое в изготовлении и действенное. Довольно умно прибегать именно к нему. Отдаю должное вашему слуге, — Моргана слегка поклонилась и с насмешкой во взгляде посмотрела на правителя Мерсии.       — Вздор! — тут же подскочил король, одаривая колдунью озлобленным взглядом.       — Как бы не так, милорд. Не очень мудро с вашей стороны отправлять личного слугу на встречу в сердце Камелота. Мне даже удалось узнать имя рыцаря. Если не ошибаюсь, его зовут…       — Молчать! — выкрикнул Лейр, со всей силы ударив кулаком по столу.       Нира от неожиданности подпрыгнула на месте и удивлённо взглянула на отца, который, не скрывая ярости, чуть ли не прожигал взглядом Моргану. Губы колдуньи скривились в довольной усмешке, а в глазах вспыхнул азартный огонь.       — Как смеешь ты порочить моё доброе имя?! — выпалил король и резким движением руки махнул в сторону. — Стража!       Лязг доспехов и шум десятка голосов тут же раздались за дверью. Но, к удивлению короля, дверь так и не распахнулась.       Вместо того, чтобы быть на полпути к темнице, эта наглая девчонка стояла напротив него с ехидной ухмылкой. Громкие удары за дверью в унисон с гулом разбивались о высокие стены залы. Неизвестно, что творилось в коридоре, но ясно одно, — его люди по какой-то причине не могли войти внутрь.       — Прошу вас, успокойтесь, — спокойно произнесла Моргана. — Я здесь, чтобы кое-что вам предложить, не забывайте.       — И что же? — королю с трудом удалось побороть вспыхнувшую ярость. Он судорожно пытался что-то придумать, переиграть эту девчонку, при этом постоянно кидая быстрые взгляды на дверь. Странно, что стража до сих пор не ворвалась и не схватила её.       — Свою помощь, — неожиданно выдала колдунья.       На первый взгляд Моргана была преисполнена спокойствием, но присмотревшись получше было прекрасно заметно, в насколько напряженной позе она стояла. Она пристально наблюдала за каждым движением короля, готовая в любой миг сорваться с места. Весь их разговор вёл именно к этому моменту. Сейчас от действий правителя Мерсии зависит многое, а именно суждено ли её плану осуществиться.       Поэтому заметив смятение на лице Лейра, которое сменилось искренним удивлением, Моргана облегчённо выдохнула. Король одарил её недоверчивым взглядом, однако уже не излучал недавней ярости.       — И что же ты можешь предложить мне? — высокомерно спросил правитель.       — То, чего вам так не хватает, — за несколько шагов Моргана оказалась у стола и аккуратно положила на гладкую поверхность свиток. — Сведения и силу.       Король удивлённо поднял бровь и недоверчиво взглянул на колдунью. Такая реакция нисколько её не удивила, наоборот, она ожидала увидеть именно это. С лёгкой улыбкой на лице Моргана прошептала несколько слов, и её изумрудные глаза на мгновение загорелись подобно пламени, а свиток, до этого лежавший у края стола, плавно переместился на противоположную сторону и замер у рук правителя. Лейр застыл на месте от увиденного и с опаской посмотрел на неё, но всё же взял свиток и бегло осмотрел его.       — И зачем тебе это? — король поднял на Моргану изучающий взгляд.       — У меня свои причины.       — Из-за трона?       Моргана качнула головой. Пусть она и была прямой наследницей, престол не казался ей чем-то манящим и таким желанным. Её причины были куда весомее.       — Я не могу доверять тому, кто со мной не до конца честен.       — Отец! — внезапно прервала короля Нира. Она ожидала грубого отказа или в крайнем случае жестокого боя, но никак не этого. Разве он не видит, что это уже не та Моргана, которую они знали? — Ты хочешь согласиться на её предложение?       Король одарил дочь неоднозначным взглядом. Нира увидела в его глазах невероятную боль и неведанную тьму, понять причины возникновения которых она не могла.       — Да. — Лейр снова, уже более уверенно, взглянул на Моргану. — Я принимаю твоё предложение.       — Она желает войны с Камелотом! — принцесса вскочила со стула и хлопнула ладонями по столу. — Разве ты не понимаешь этого?       — Прекрасно понимаю, — сухо сказал Лейр.       — Тогда надо ей отказать! Разве не ты учил меня трём заповедям? Бессмысленная война принесёт лишь боль нашим землям, — Нира с надеждой взглянула на отца и потянулась к нему, но он лёгким движением руки отмахнулся от неё.       — Это не бессмысленная война! — Лейр гневно взглянул на дочь. — Я отомщу за Элизабет!       — За маму? — принцесса удивлённо посмотрела на отца, пытаясь понять, почему он неожиданно заговорил о матери. — Но почему?       Король замер, не отрывая от Ниры взгляда. Этот взгляд… Было видно, что что-то уже давно терзает его: лицо исказилось от боли, будто он страдал от недавно полученной в бою раны.       Гробовая тишина повисла в зале, и лишь тяжёлый вздох Лейра разрушил её. Сев на стул, он прикрыл глаза ладонью и почти мертвенным голосом начал говорить:       — В тот злополучный день мы отдыхали в поместье семьи твоей матери. Мне пришлось отправиться в замок и оставить вас одних, чтобы решить вопрос с королём Камелота. Утер хотел перебить всех магов, отправившихся в мои земли, но я знал, что только ими он не ограничится. Жажда убийства затуманила его разум, и мне надо было что-то с этим сделать, — Лейр замолчал и над залом снова нависла тишина. По его дрожащему голосу было заметно, насколько тяжело ему это рассказывать. Да и весь его вид говорил о том, что ему до сих пор невыносимо больно даже вспоминать об этом. И всё же, подавив эмоции, он продолжил: — К счастью, мне удалось убедить его на союз между нашими королевствами, хоть и пришлось отказаться от магии. На эту жертву я был готов. Поставив печати, Утер со своим войском покинул замок, и я, было, вздохнул с облегчением, но… По возвращению в поместье я наткнулся на горы трупов. Простые крестьяне, вооружённые воины — все бездыханно лежали на земле. Красные знамёна с золотым драконом среди засохшей крови и сожжённых домов были ярким, слепящим глаза пятном… Я тут же со всех сил побежал к дому, где должна была быть Элизабет… Тот день до сих пор является ко мне во сне. Каждую ночь я вижу её окровавленное тело и ужас, застывший на её лице.       В зале вновь воцарилась тишина, но Лейр этого совсем не заметил. Он оказался там, в поместье, в тот день, когда его любимую жестоко убили…       Маленький город, который отличался от простой деревушки лишь небольшим поместьем, больше похожим на обычный, пусть и немалых размеров, дом, оказался в огне. Земли, принадлежавшие семье Элизабет — некогда великому, а ныне почти забытому роду — погрузились в хаос.       Чёрный дым клубился отовсюду, застилая собой обзор. Мёртвые тела, на лицах которых отражался страх, лежали вперемешку с чужаками в доспехах. Смерти нет разницы, кого забирать: перед ней все равны.       Перед глазами молодого короля предстало бездыханное тело Элизабет. Платье и лицо были в грязи вперемешку с кровью, а в груди зияла глубокая рана. Стеклянный взгляд выражал лишь ужас, а на губах застыл крик.       От увиденного Лейр обессиленно рухнул. Он, не веря собственным глазам, дотронулся до любимой и ощутил нечеловеческий холод. В груди тут же кольнуло, а по щекам потекли слёзы. Лейр поднял её тело, прижал к себе и уткнулся в любимые волосы. Ещё недавно он аккуратно, чтобы не причинить боли, расчёсывал их, а теперь некогда прекрасные золотистые волосы спутались и застыли из-за засохшей грязи. Не жалея сил, он зарыдал, всё крепче прижимая к себе любимую, пока сердце разрывалось на части от поглотившей его боли.       Неизвестно сколько времени минуло, прежде чем Лейр оторвался от тела любимой и огляделся вокруг. Солнце аккуратно касалось кроны деревьев, а противное карканье ворон разрушало гнетущую тишину. По крайней мере так показалось Лейру, пока краем уха он не услышал странный звук. Поначалу он не придал этому значения, однако едва слышный шум не давал ему покоя. Лейру многого стоило оторваться от тела жены и подняться. Затёкшие ноги тут же дали о себе знать, и он чуть не упал снова, но вовремя удержал равновесие. Ему потребовалось несколько минут, чтобы понять, откуда доносился этот звук.       С каждым шагом он всё больше убеждался, что звук доносится внутри поместья. Деревянный пол слегка поскрипывал, поначалу полностью заглушая собой непонятный шум, но как только он подошёл к лестнице неразборчивый звук обратился в тихий плач, который Лейр мгновенно узнал и со всех сил бросился в его сторону. Он с трудом выломал дверь, но не остановился несмотря ни на что. Воздух обжигал лёгкие, а разум затуманился из-за нехватки сил, но он, наконец, нашёл источник шума. На глазах снова проступили слёзы, и он, не сдерживая вновь нахлынувших чувств, аккуратно взял в руки небольшой свёрток с младенцем.       — Я нашёл тебя в корзинке, с головой укрытой тканью, — неожиданно разрушил тишину король. — Элизабет привлекла их внимание на себя и отвела как можно дальше от тебя. Она пожертвовала своей жизнью, чтобы спасти тебя.       Моргана всё это время стояла возле стола, наблюдая за развернувшимся перед ней разговором. Она догадывалась, что желание отомстить Камелоту у короля Мерсии связано со смертью жены, но и представить не могла, что Утер способен на такое. Хотя после всего, что она о нём узнала, эта история не вызвала у неё удивление.       — С того самого дня все эти годы я жаждал его смерти. Выжидал нужного момента и тщательно готовился к тому дню, когда Утер Пендрагон сполна поплатится за всё. Но он сгинул не от моей руки! — Лейр гневно ударил по столу кулаком. — Хоть мне и не удалось ему отомстить, я не собираюсь сдаваться. Его сын понесёт грехи отца.       — Почему ты не рассказал мне раньше? — руки Ниры дрожали, а на глаза навернулись слёзы.       Она и представить не могла, что король Камелота, по её мнению, человек чести, способен на такую низость. Однако Нира догадывалась, почему Утер мог так поступить. Из-за своей слепой ярости он, не раздумывая, погубил многие жизни, и ему было всё равно даже на статус человека, если дело касалось магии.       И всё же глупо нападать на королеву другого королевства. Это деяние понесёт за собой войну, а Утер был не столь глуп. Значит…       Он не знал, кого убивал?..       Нира качнула головой. Знал или не знал — он убил её мать, разрушил жизнь отцу, причинил боль её семье.       Такое невозможно простить.       — Я хотел защитить тебя, уберечь от правды, — вздохнул король, разжимая кулак.       Теперь Нира поняла, почему он ничего не рассказывал о матери. Она прекрасно понимала злость отца. Но никак не могла понять его одержимости. Сейчас перед ней сидел кто угодно, но не её отец. В его взгляде принцесса видела неутихающую боль и клокотавшую ярость и в глубине души понимала, что он ни перед чем не остановится. Она понимала, почему он желает отомстить Утеру, но никак не могла принять его решение.       — Но Артур не виновен в том, что совершил его отец…       — Я никогда не прощу род Пендрагонов! — король вскочил с места, не дав Нире и шанса договорить. Его губы сжались в тонкую линию, а брови свелись, выделяя и без того исчерченный морщинами лоб. От некогда доброго взгляда ничего осталось — на его место пришла неугасимая ярость. — Я уничтожу всё, что Утер с таким трудом строил! И неважно, чего мне это будет стоить!       — Ты ведь не такой…       Но взгляд Лейра ни на каплю не переменился. Он всё с той же уверенностью готов поручиться за каждое сказанное слово и претворить его в жизнь.       В груди заныло, и Нира была готова расплакаться тотчас, но из последних сил сдержала нахлынувшие слёзы и от всего сердца прокричала:       — Я не приму этого!       — Нира! — король хотел броситься за убежавшей прочь дочерью, но тут же одёрнул себя и замер.       Он прекрасно понимал, что её так просто не убедить в верности своего решения. Нира упряма, и понадобится время, прежде чем она остынет и выслушает его. Да и сейчас есть дела поважнее.       — Что же, — неожиданно спокойно сказал правитель, усаживаясь на своё место, — перейдём к делу.

***

      С нападения Морганы миновал почти месяц. За это время многое произошло: часть замка почти отстроили, раненные отошли от пережитого ужаса и почти полностью восстановились, а Артур с Гвен всё же обвенчались. На удивление короля, в этот раз знать не выступала так рьяно против их союза, и он догадывался почему. Храбрый поступок Гвиневры заставил их пересмотреть своё мнение. Ведь не защити она их, и каменный монстр давно оборвал их хрупкие жизни.       И хотя они всё равно не относились к ней с радушием, а некоторые до сих пор шептались за её спиной, Артур увидел небольшие изменения в их действиях, что, конечно, очень его радовало. Он не сомневался, что Гвен будет хорошей королевой, и надеялся, что знать со временем примет её.       В это замечательное утро лучи игриво ласкали лицо Артура, пока он не отрывал взгляда от Гвен. Каждый раз открывая глаза, он не мог не любоваться ею: этим милым выражением лица, когда она спала, или исподтишка наблюдать за тем, как она аккуратно складывала его вещи или тайком готовила завтрак, перекладывая свои заслуги на Мерлина. Артур понимал, что Гвиневре до сих пор непривычно быть королевой, да и, честно признаться, не мог не радоваться её заботе.       Но так было не всегда. В первые дни после венчания Артур не мог заснуть рядом с Гвен. Каждую ночь он чуть не метался по всей комнате от прогрызающих разум мыслей и невероятного смущения, а днём бегал от Гвиневры, как от огня. Гвен так же держалась на расстоянии, краснела и с большой неуверенностью поглядывала на мужа.       Так могло продолжаться ещё очень долго, если бы не колкие замечания Мерлина, который не стеснялся в красочных выражениях о трусости великого короля Камелота. Артур был готов убить слугу на месте, но всё же именно его колкости помогли ему преодолеть возведённый им же барьер и теперь радоваться каждому мгновению, проведенному вместе с ней.       Но это утро перестало быть замечательным ровно в тот момент, когда в покои бесцеремонно ворвался Мерлин. Артур тут же вскочил с кровати и одарил его убийственным взглядом. Он собирался высказать слуге всё хорошее, что о нём думает, и дать хорошего пинка, но Мерлин оказался куда быстрее своего господина.       — Артур, беда! Срочно отправляйся в зал! — выпалил маг на одном дыхании.       Артур сперва подумал, что это очередная забава Мерлина, но взгляд слуги был как никогда серьёзен и заставил короля заволноваться. Довольно быстро одевшись, он как можно скорее добрался до залы, где его уже ждали.       — Артур!       Только увидев короля, Нира тут же бросилась к нему. Её одежда оказалась вся в грязи и местами порвана, волосы спутаны, а лицо выражало страх. Артур был крайне удивлён её неожиданному появлению в замке, да и внешний вид принцессы только подогревал тревогу короля.       — Нира?! Что случилось? Всё хорошо? — Артур поддержал девушку, которая, казалось, вот-вот готова была рухнуть без сознания. — Мерлин, принеси ей воды и еды!       Маг коротко кивнул и через несколько секунд скрылся за дверью. Нира благодарно улыбнулась и присела на стоявший неподалёку стул. Артур заметил, насколько она была непохожей на себя: потерянный взгляд, исхудалое лицо, дрожащие плечи. Создавалось ощущение, что Нира готова вот-вот заплакать, но вместо этого она подняла голову и тревожно взглянула на Артура.       — Моргана… Она пришла в замок с каким-то предложением, и теперь они с отцом готовят нападение на Камелот! — принцесса одёрнула себя и уже тише сказала: — Артур, отец собирает все свои силы, чтобы нанести удар.       Происходящее никак не хотелось укладываться в голове Артура. Он с нескрываемым удивлением не отрывал от Ниры пристального взгляда, а в услышанное просто не хотелось верить. Как такое возможно, чтобы человек, которого он считал своим союзником, неожиданно объявил войну?       И всё же самое главное доказательство сидело напротив него, всем своим видом говоря об обратном.       — Но почему? — только и смог выдавить из себя Артур.       Нира замялась. Она не могла подобрать верных слов, да и слабость давала о себе знать, но всё же попыталась ответить:       — Чтобы отомстить за мою мать, — её голос дрогнул. — Твой отец убил её… очень давно.       — Не может этого быть…       — К сожалению, всё именно так.       Дверь снова скрипнула, и из-за неё показался Мерлин с подносом. Он за несколько быстрых шагов оказался рядом с ними. Артур взял кубок с водой и аккуратно передал его принцессе. Нира благодарно кивнула и сделала пару жадных глотков.       — Но это не все плохие вести, — принцесса подняла взгляд. — В твоих рядах предатель, Артур.       Король с нескрываемым сомнением посмотрел на Ниру. Как в рядах верных и проверенных лично им людей мог затесаться предатель? Этого просто не может быть!       И всё же Артур серьёзно задумался. Он был уверен, что Нира не говорила бы о предателе, если не была в этом уверена. А значит, как бы ему не хотелось в это верить, в его рядах действительно может быть изменник.       — И кто предатель?       — Один из рыцарей, — принцесса тяжело вздохнула. — К сожалению, это всё, что мне известно.       Артур досадно смотрел на Ниру, пока та задумчиво посматривала на воду в кубке. Каждый из них погрузился в свои мысли, и только Мерлин пристально наблюдал за ними. Слова принцессы заставили его вздрогнуть и принести смуту в разум.       Он точно знал, о ком говорила Нира.       Но стоит ли рассказывать Артуру, кто является предателем? Мерлин был почти уверен, что он не поверит его словам. Возможно, даже разозлиться и сделает что-то на горячую руку. И всё же молчать было не лучшим выходом. Если он не расскажет сейчас, потом может быть поздно.       — Милорд, — Мерлин глубоко вдохнул и взглянул на короля. Он настолько сильно сжал поднос, что побелели костяшки на пальцах. — Я знаю, кто предатель.       На лице Артура промелькнуло столько эмоций, а слова застряли в горле, что он просто молча одаривал мага удивлённым взглядом. Несколько минут тишины стали давить на короля. Он приблизился к слуге и нервно схватил его за плечи, собираясь растормошить, но выбить ответ на интересующий вопрос, как неожиданно Мерлин заговорил.       — Это Генри, — маг опустил взгляд, не решаясь взглянуть Артуру в лицо.       Плечи расслабленно опустились, Артур жадно вобрал в лёгкие воздух, словно и не дышал до этого вовсе, и рассмеялся.       — Мерлин, сейчас не время для шуток. — Смех всё больше разрастался по зале, а рука, до этого сжимающая плечо мага, похлопала его по спине.       Мерлин предполагал, что он так и скажет, но не намеревался сдаваться. Если он не выведет Генри на чистую воду сейчас, потом будет поздно.       — Но я не шучу! — с серьёзным выражением лица маг поднял на короля уверенный взгляд.       Смех прекратился, и Артур озлобленно взглянул на слугу. Шутка затянулась, и он не собирался это терпеть.       — Как смеешь ты перечить своему королю?! Генри не может быть предателем!       — Но он правда предатель! — в такт Артуру ответил Мерлин. Несмотря на грозный взгляд короля, он смотрел ему прямо в глаза.       — И почему ты в этом так уверен?! — Артур скрестил руки на груди и вызывающе посмотрел на слугу.       Мерлин стушевался. Не мог же он сказать правду, что случайно услышал разговор Генри с неизвестным типом, когда ухаживал за Морганой. Артур ему просто не поверит.       — Я… не могу сказать, — Мерлин отвёл взгляд и опустил голову, будто в чём-то провинился.       — Уйди… — еле слышно сказал Артур, прикрывая глаза ладонью. — Скройся с глаз моих, пока я не отправил тебя в темницу!       Нира, наблюдавшая за разговором со стороны, прекрасно видела искренность слуги. В его действиях и словах не было злого умысла, но Артур этого просто не замечал. Видимо, тот, о ком шла речь, был дорог ему, и он просто не хотел в это верить.       Во взгляде мага принцесса заметила сожаление и боль. Скорее всего, слова Артура сильно ранили его. Мерлин дёрнулся в сторону короля и открыл рот, собираясь что-то сказать, но тут же замер. Он опустил взгляд на пол и, так ничего не сказав, пошёл прочь.       Когда дверь с лёгким шумом захлопнулась, Артур посмотрел на Ниру и устало улыбнулся. Ему тоже было нелегко. Король хотел что-то сказать, но вновь раздавшийся шум заставил его взглянуть на дверь.       — Я слышал, что у тебя необычный гость, и решил взглянуть на него, — Генри, слегка поклонившись, с неизменной улыбкой взглянул на Артура, а после на гостью, о которой с самого утра гудел весь замок, и резко замер. На мгновение во взгляде промелькнул еле заметный страх, но после его лицо снова озарила улыбка.       — О, Генри, ты как раз вовремя, — Артур слегка кивнул и, дождавшись, пока рыцарь окажется рядом, продолжил: — Да, если её можно так назвать. Хочу представить вам сэра Генри — наследника дома Болейн и одного из моих рыцарей.       — Приветствую, миледи, — рыцарь церемонно поклонился.       В этом движении не было ничего особенного, но Нира почему-то напряглась. Что-то ей показалось странным…       — Что хотел, я узнал, так что пойду, а то остались незавершенные дела. Знаешь же, как сэр Брайан ругается, когда отлынивают от работы.       Генри ещё раз поклонился и резкими, быстрыми шагами направился к дверям. Артур кивнул и снова переключился на принцессу, которая не отводила от рыцаря пристального взгляда. Что-то не давало ей покоя. Она тщетно пыталась понять, почему он показался ей странным.       — Этот голос… — неожиданно разрушила тишину принцесса, не отрывая от рыцаря взгляда.       Нира сумела зацепиться за маленькую, незаметную ниточку в памяти. Она была уверена, что идёт в верном направлении, и если не упустит эту нить, то сможет добраться до истины.       Он казался смутно знакомым, но точно вспомнить, где она его встречала, Нира, к сожалению, не могла.       Генри от неожиданности замер, не решаясь развернуться. Он остолбенел, но через некоторое время повернулся и непонимающе взглянул на Ниру.       — Что?       — Мы, случаем, не знакомы? — Нира вопросительно приподняла бровь, прожигая Генри изучающим взглядом.       — Похоже, вы обознались, миледи, — с улыбкой на лице ответил Генри в лёгком поклоне.       Он вновь развернулся и засеменил к выходу, как за его спиной неожиданно раздался радостный возглас.       — Вспомнила! Я слышала вас в покоях отца перед тем, как покинуть Камелот.       — Вероятно, вы меня с кем-то путаете, миледи, — на его лице до сих пор сияла невозмутимая улыбка, но взгляд предательски забегал по зале.       — Нет, уверена, что это были именно вы. Я видела вас мельком, когда вы покидали покои отца. Вы тогда были в непривычно простой синей рубашке, какие носят слуги, и ещё говорили о какой-то слежке и плане. Тогда я не придала этому значения… но сейчас всё сложилось, — Нира вперилась в Генри, и тот, ощутив на себе её взгляд, пошатнулся. — Вы и правда предатель?       Артур заметно напрягся, ведь в день его коронации Генри был в довольно простой рубашке для такого случая. Он-то привык к своеволию друга, поэтому не сильно обратил на это внимания, но сейчас… Неужто Мерлин действительно был прав?       — Генри? — словно моля, произнёс Артур. Он с надеждой смотрел на рыцаря, будто таким образом развеет все подозрения. — Прошу, скажи правду. Я поверю, если это случайность…       Артур хотел услышать смешок и уверенный ответ, что им показалось, но гнетущая тишина, опустившаяся на залу, позволила незаметно подкрасться снедающей изнутри тревоге.       Генри стоял спиной к ним, не проронив ни слова, и не сразу решил повернуться. И как только Артур увидел выражение лица друга, то невольно потянулся к рукояти меча. На первый взгляд неизменная улыбка всё так же касалась лица Генри, но было в нём что-то странное, отталкивающее. Он казался совсем другим, незнакомым человеком.       — Ничего личного, Артур.       Артур слегка пошатнулся от шока. Он не верил, не хотел верить в то, что увидел и услышал только что.       С детства они были не разлей вода, лучшими друзьями, неугомонным борцами за справедливость, которых боялись все воришки и задиры. Не раз они сражались плечом к плечу, прикрывая друг другу спины. Он знал его лучше всех, так почему Генри решил предать его?!       Артур был готов вверить ему свою жизнь и без раздумий пожертвовать ею, чтобы спасти его, а он всё это время обманывал его?       — Почему?.. — только и сумел выдавить из себя Артур. — Почему ты решил предать меня?       Генри ухмыльнулся, будто ждал только этого вопроса.       — Я ненавидел тебя с самого детства. Всю свою жизнь мне приходилось играть с тобой в дружбу. Видите ли, таким образом отец хотел выслужиться перед королём Утером, — Генри сделал аккуратный шаг назад, но ни Артур, ни Нира не заметили этого: Артур из-за ещё не отошедшего шока, Нира же из-за усталости. — Но ладно ещё в наши редкие встречи плясать перед тобой. Так он пошёл дальше и в моё шестнадцатилетие заявил, что я стану рыцарем Камелота! Он решил за меня, кем я хочу быть, словно я игрушка в его руках!       Генри продолжал медленно и аккуратно отступать, с каждым маленьким шагом приближаясь к двери. Артур хоть и не отрывал взгляда от бывшего друга, так и не смог этого заметить.       Каждое сказанное, как он думал, близким другом слово ранило Артура прямо в сердце, причиняя немыслимую боль. Он никак не мог принять того факта, что Генри оказался предателем. Борьба желаемого с действительным ярко отражалась на его лице, и Генри, увидев это, довольно улыбнулся. Он получал истинное удовольствие от лицезрения растерянного, разбитого и сломленного Артура.       — Я не стал это терпеть и сбежал в тот же день, чтобы обрести желанную свободу. Но это оказалось невозможным… Отец отправил всех своих людей, чтобы найти меня и спихнуть в это прогнившее место. В бегах я повстречал короля Лейра, и он пообещал исполнить моё желание. И гору золота вдобавок. И за что? Всего-то помочь ему уничтожить тебя. Да я от одной мысли видеть на твоём лице глубокое отчаяние и боль без раздумий готов согласиться на его предложение! Так что будь добр, умри поскорее!       — Стража, схватите его! — громогласно выкрикнул Артур, решительно наступая на рыцаря.       Не прошло и минуты, как стража ворвалась в зал, закрывая собой выход, и все пути отступления оказались перекрыты. Только Генри это явно не напугало: его уверенному, можно сказать, высокомерному выражению лица позавидовал даже Артур.       — Попробуй догнать меня, малыш Артур! — усмехнулся Генри и резким движением локтя ударил ближайшего стражника, из-за чего тот потерял равновесие и с грохотом упал на пол. Другой стражник тут же замахнулся мечом, но рыцарь оказался проворнее и, выбив оружие из рук, повалил очередного противника атакой в челюсть, тем самым освободив путь к отступлению.       Генри немедля со всех ног бросился по знакомым коридорам. За спиной послышался грозный голос Артура и топот множества сапог. Колокола так же не заставили себя долго ждать, и теперь весь Камелот знал, что в неприступную крепость пробрался враг.       Несколько раз на пути Генри попадались небольшие группки стражников, которые, не сумев выдержать одного из сильнейших рыцарей Камелота, падали на пол от потери сознания или полученных ран.       Генри предполагал, что такое может случиться и его раскроют, поэтому приготовил всё заранее. Ключ от потайного выхода, который он собственноручно сковал по слепку, небольшие, умело спрятанные ловушки для отвлечения врага, составленный маршрут для быстрого преодоления расстояния из любого угла замка и моральная готовность сделали своё дело. Бывший рыцарь уже через десять минут бежал по коридору, в конце которого его ждала спасительная дверь.       Но добраться до своей цели он так и не смог.       Со всей силы Генри ударился о стену. Тихо ойкнув от боли, он поднялся на ноги, подбирая свой меч, и, подняв взгляд, осмотрелся вокруг.       — Фомор тебя побери! — сквозь зубы прошипел Генри. — Надо было убить тебя ещё тогда!       Генри одарил противника убийственным взглядом, а от привычной ехидной улыбки не осталось и следа. Кровь тонким ручейком стекала по губе и небольшими каплями размеренно падала на каменный пол, однако бывший рыцарь не обратил на это абсолютно никакого внимания.       Он вскипал от ярости, готовый выплеснуть её на недруга, но больше всего его выводило молчание. Ни проклятий, ни надменных слов, ни единого звука не раздалось со стороны. Противник лишь взглянул на него самоуверенным взглядом, и этого хватило, чтобы взбесить Генри. Он был готов сорваться и вонзить меч врагу прямо в сердце, но отдалённый гул стражников заставил насторожиться.       Если бы не погоня, Генри точно прикончил его.       Развернувшись, бывший рыцарь рванул к выходу, но наткнулся на появившегося из-за угла Артура. Генри выжил лишь благодаря данной ему от природы ловкости. Он вовремя парировал меч, и коридор наполнился неприятным скрежетом металла.       Несмотря на многие бои, которые пришлось пережить, чтобы добраться досюда, Генри был довольно ловок и преисполнен сил, что не могло не удивлять. Однако недавно натянутая улыбка исчезла, как только он взглянул Артуру в глаза. До этого преисполненный болью, сейчас во взгляде короля полыхал гнев, который он готов обрушить на виновника.       Их мечи вновь оказались направлены друг на друга, только сейчас это была вовсе не тренировка. Два сильнейших воина Камелота столкнулись друг с другом, и ни один из них не желал проигрывать другому вне зависимости от общего прошлого.       Первым в атаку пошёл Генри. Он быстрым и чётким, но предсказуемым движением целился противнику в незащищённую кольчугой грудь, но Артур с лёгкостью парировал выпад. Не теряя времени, бывший рыцарь тут же поменял положение руки и замахнулся, однако и этот удар был спокойно заблокирован королём.       Тогда Генри принялся осыпать врага всевозможными ударами, не давая тому времени на контратаку. Он вёл этот бой, и королю приходилось следовать его действиям.       Артуру было несладко, и всё же он заметил в движениях бывшего друга что-то странное, совершенно ему не свойственное. Атаки Генри были наполнены отчаянием. В это никак не верилось, и поначалу Артур не придал значения этим мыслям, но с каждым ударом в действиях Генри так и проглядывала безысходность, из-за которой он рьяно наступал на врага.       Генри вкладывался в каждый удар по максимуму, не жалея себя, из-за чего Артуру было очень тяжело выдерживать его атаки. Моментами он поддавался напору, из-за чего образовывалась брешь в защите, но раз за разом выдерживал все нападки Генри.       Несколько раз Артуру всё же удалось взять сражение в свои руки, но все попытки остановить соперника заканчивались провалом: Генри снова и снова ухитрялся переиграть его и главенствовать в бою.       За те несколько минут, что они посвятили битве, их клинки сошлись не один десяток раз. И если бы не отдаленный гул приближающихся стражников, их поединок продолжался ещё очень долго.       Время поджимало и требовало решительных мер, потому после очередной неудавшейся атаки бывший рыцарь со всего размаху ударил короля в лицо, из-за чего тот потерял равновесие. Оказавшись на полу, Артур попытался подняться, но Генри ударил его под дых. В глазах короля тут же потемнело, а дыхание спёрло, и меч со звоном упал на пол. Лица Генри коснулась злорадная улыбка. Он оттолкнул меч подальше и с презрением взглянул на бывшего друга.       — Ты слишком мягок, и в этом твоя слабость! — торжествующе прокричал Генри и замахнулся для решающего удара.       Генри был прав — он действительно слишком мягок. И даже сейчас, несмотря на предательство, Артур не смог бы убить, пусть и бывшего, друга.       И за эту слабину он поплатится жизнью.       Но что-то пошло не так.       В коридоре повисла непонятная тишина. Только отдалённый гул понемногу становился всё громче и громче. За это время взгляд Артура прояснился, и он увидел застывшего Генри, в глазах которого пылало недоумение. Король не мог понять, почему бывший друг до сих пор его не убил.       Но сейчас это было неважно.       Несмотря на ещё рваное дыхание, Артур схватил предателя за ногу и толкнул в сторону. Не удержавшись, Генри потерял равновесие и упал на пол. Подобравшись к противнику ближе, король со всей силы ударил его по запястью и, выбив меч из рук, оттолкнул оружие подальше.       К этому времени стражники наконец их нагнали и закрыли собой пути к отступлению. Они смиренно ждали приказа своего короля, при этом внимательно наблюдая за ещё лежавшим на полу врагом.       Артур, жадно вдыхая воздух и держась за живот, медленно поднялся. Боль до сих пор преследовала его, но он, как король, не мог показать своей слабости. Оглядевшись вокруг, Артур одарил предателя безразличным взглядом и обратился к страже.       — Схватить его.       Стражники немедля подошли к бывшему рыцарю, небрежно заламывая ему руки.       — Вы не того схватили! — начал вырываться Генри, но против толпы людей шансов сбежать у него не было. — Настоящий враг за углом! Там маг! — вопил он со всей силы, указывая высвободившейся рукой на поворот.       — Да-да, уже лечу за ним. Аж пятки сверкают, — усмехнулся один из стражников, покрепче схватив вырывающегося рыцаря под локоть.       Генри что-то ещё говорил о каком-то маге, но из-за шума Артур не смог ничего разобрать. Да его это и не интересовало. Как бы больно ни было признавать, но теперь этот человек был ему всего лишь врагом.       Артур настолько погрузился в собственные мысли, пристально наблюдая за удаляющимся Генри, что не сразу заметил подошедшего Мерлина.       — Милорд, с вами всё хорошо? — обеспокоенно спросил слуга.       — Мерлин, — во взгляде Артура промелькнула непривычная чёрствость, — срочно созови всех советников в зал заседаний, — король в последний раз посмотрел на бывшего друга и направился в противоположную сторону. — Мы идём на войну.