Радуга

      Последняя неделя прошла для меня, словно в тумане. Наверное, за всю свою предыдущую жизнь я не употребил столько алкоголя, сколько за эти несколько дней.       Чувства утраты и тоски не покидали меня, снова и снова вгрызаясь в сердце ноющей болью, от которой было не укрыться. Только во сне приходило небольшое облегчение; однако под утро я с болью вспоминал лица Хины и детей. И все повторялось снова.       Правда, открывшаяся мне, состояла в том, что жена и дети стали, несмотря ни на что, неотъемлемой частью моей жизни. Звеном, удали которое - все остальное начинает рассыпаться к чертям. Да, я любил Тен, в этом не было никакого сомнения. Но в то же самое время, я любил и Хину. Она всегда была рядом, поддерживая меня, была моим ангелом-хранителем. А я пожертвовал всем, что у нас было, по своей глупой прихоти. Работа, видите ли, наскучила... Сейчас я с радостью даже спал бы на работе, лишь бы они все были живы. Но увы...       И пути назад не было. Тен рассказала мне, что по моему же совету уничтожила свиток. Как бы то не было, вышло, что "другой я" оказался гораздо умнее, не рискнув воспользоваться старинной техникой...       В конце недели я все же собрался с духом, и попросил Тен проводить меня. На кладбище. Мы тихо прошли мимо мраморных пьедесталов, аккуратно расположенных друг за другом. Какаши Хатаке. Яманака Ино. Акимичи Чоуджи. Хината Хьюга.       Тишина и пустота этого места давили на меня, словно бы втаптывая в землю. Прочитав имя Хинаты, я, не в силах больше идти, рухнул на колени. Горло душили слезы.       - Наруто.       Тен обняла меня сзади, опустившись рядом на колени. Я взглянул ей в глаза. Невыносимая боль утраты выплескивалась через край, заставляя сердце метаться в агонии. Тоска и дрожь трансформировались в слезы. Потом - в пустоту, бессмысленное чувство одиночества. Потом - в злость.       Я не произнес ни слова, лишь повернулся к девушке. Мгновением позже мои пальцы сомкнулись на ее тонкой гибкой шее, той самой шее, которую я так любил целовать.       - На... ру... то...       Тен хрипела и кашляла, пытаясь разжать мои пальцы, но я не ослаблял свою хватку. Слезы текли из глаз, и я не видел ничего вокруг... В душе была только бушующая ярость. На судьбу, так безжалостно обошедшеюся со мной. Почему я!?       Но на самом деле... Кого я пытался одурачить? Я сам был во всем виноват. САМ.       В ее глазах, таких прекрасных и безжизненных, стояли слезы. Ее тело с легким стуком осело на землю. Закрыв глаза, я лег рядом, обняв тело любимой.       "Вот теперь это действительно конец."       С неба начали капать редкие капли, вдалеке прозвучали легкие раскаты грома. Мне вспомнились слова, прочитанные когда-то давно в философском трактате.       "Лишь потеряв все, мы обретаем настоящую свободу"...       Интересно, стоит ли того эта свобода - думал я. Жаль, что ответ на этот вопрос, мне, наверное, уже не получить...       Я почувствовал рядом чье-то присутствие. Сильную, доминирующую чакру. Открыв глаза, я встретился взглядом с Конохомару - тот практически не изменился, словно бы мы виделись еще вчера. Только вот шарф был светло-зеленый, почти салатовый.       Мы смотрели друг на друга, не произнося ни слова. В его глазах я видел лишь печаль - и, еще, кажется, решимость.       Он первый нарушил молчание.       - Значит, это все-таки произошло... Я должен был раньше догадаться.       Я лишь пожал плечами. Я не очень понимал, о чем он говорит, но мне, было, собственно, все рано.       Он подошел к телу Тен и, наклонившись, прикрыл ей веки.       - Ты знаешь, я не хочу этого откладывать. - В его голосе, впервые за все время, я слышал злость. И еще - обиду.       - Попробуй, - равнодушно отозвался я, все так же продолжая лежать, глядя в небо. В любом случае, это было именно то, чего я хотел...       Его движения были молниеносными и отточенными, больше, чем когда бы то ни было. Титул Хокаге он получил, похоже, не зря. Я же, напротив, был в ужасной форме... Мои теники и чакра остались при мне, но тело, отвыкшее от тренировок, отзывалось глухой болью. Я дрался на максимуме возможностей, толкая себя к краю, за которым уже не будет возврата.       Я заметил удивление в глазах Конохомару - судя по всему, он не считал меня достойным противником, и, вероятно, у него были на то основания. Какие такие отношения сложились между нами в "этом мире", что он без колебаний решился атаковать бывшего кумира и друга? А, впрочем, неважно.       Все решилось за доли мгновения. Чувствуя, что мои силы на исходе, в последней отчаянной попытке я прыгнул вперед, вложив в свою атаку всю доступную этому телу скорость. Конохомару замешкался, всего на мгновение, но этого оказалось достаточно. Он швырнул сюрикены - но я не стал уворачиваться, ибо это означало испортить прыжок. Лезвия прошли в дюйме от сердца - и в следующий миг моя ладонь ударила его в грудь, посылая тело, вмиг потерявшее жесткость и упругость, словно тряпичную куклу, в полет.       Дождь все так же шумел, не переставая. Осторожно, морщась от боли и чувствуя кровь, струящуюся по моей груди, я снова улегся на землю, подставляя лицо тяжелым каплям.       Вот значит, и конец. Долгий, долгий сон. Может быть, ты принесешь мне избавление от моей боли..?