***
Тусклый свет упирался в ворох бумаг и вместе с мягким сиянием звёзд выхватывал очертания придвинутых стульев в королевской столовой. Зал с высокими стенами, с натянутой от угла до угла тишиной застыл во времени, с жадностью впитал все движения и крики, сберег молчание и шёпот, скрыл где-то в укромном, недоступном месте так, что неизменно настигало лишь пропадающее чувство ненавязчивого присутствия скорби и горя. В эту ночь Азгору совсем не казалось, что в его жизни слишком много пустого места. Симптом сжимающего рёбра одиночества. Собрав придворных лекарей и тех, кто познал новость о смерти короля Азальхона в числе первых, Азгор Дриммур примерно час размышлял, избавляясь от угнетающих выводов, и не выпуская из мрачной столовой монстров на волю. Новый правитель выбирался из числа сильных монстров согласно древним традициям, и в магическом потенциале семьи Дриммуров сомневаться никто не мог. Их сила была велика, и только Азгор и пару единиц приближённых монстров знали какой ценой их род стал таким… Новый король погрузился в тугое переплетение мыслей, пытался разобрать их по кусочкам, и потому только спустя мгновения с накатывающим ужасом и воплем, подбиравшимся к горлу, он смахнул лёгкое забытье и стал прислушиваться к перешёптыванию его подданных, которые с опаской относились к молчаливому собранию. — Моего отца не стало. Он правил строго, но справедливо, и я хочу быть не хуже и вести наш народ к свету благополучия и процветания, — Душа разрывалась, билась тяжёлым камнем о грудную клетку, голова гудела и трещала от напряжения. — Но мой первый приказ будет звучать так: «Всем присутствующим запрещается оглашать весть о смерти короля и моем восходе на престол». Азгор впился когтями в подлокотники кресла и в оцепенении пристально смотрел в взволнованные, удивленные, прищуренные глаза своих подданных. — Новые законы и правила будут приняты мной, но оглашаться от имени короля Азальхона как раньше. В свете нелегкого времени нам ни к чему народные волнения и сомнения. Нужно понимать это. Это был вовсе не сон и не выдумка воображения, не попытка утешить себя несуществующей чушью. Никто не должен знать. Отец предупреждал, что будучи слабым, никто не пойдёт за тобой. Уход короля был совсем не вовремя для юного принца, хоть и ожидаемо в связи с постепенным угасанием Азальхона, которое так никто не смог объяснить и вылечить. Он оставил после себя мрачное бремя войны, а также передал своему сыну постулаты их предков, удерживающие власть ни одно столетие… благодаря связи с людьми. Но это правило выполнить теперь казалось невозможным. Невозможно найти человека, и создать с ним семью, чтобы продолжить род сильнейших… люди ненавидят монстров. — Собрание закончено, — объявил последний Дриммур.***
Диван изменился с тех пор, как его украсили три длинные царапины, раскроившие нутро мебели до самых пружинок. Этот вклад в историю, который третий последователь оставил после своего визита, остался в прошлом. Даже подушки мисс Ли удосужилась расставить по разным углам дивана после того, как они нашлись во время ремонта и уборки, а затем стали ещё одним фрагментом интерьера. — Держи себя в руках, женщина, — скромно посоветовал Дингс, не переставая следить за её губами. — Или я никогда не закончу. — Но так… сладко. Гастер, не сдерживая лёгкой улыбки, смотрел на Ли, завёрнутую в провалявшийся в хаосе одежды синий халат, словно в блестящие, прочные лоскуты вернувшейся на прежнюю орбиту жизни. Её волосы украшало много цветов, составляющие необычную по форме конструкцию на голове девушки. Лицо человека необходимо было так же подвергнуть изменению, и выбор пал на привлекшие внимание иллюстрации из книги, в которой демонстрировался яркий и броский грим в честь какого-то праздника похожий на очертания черепа. Весьма интересный и главное отвлекающий образ благодаря своему обилию красок, узоров и даже кристаллов… что и требовалось для маскировки Ли для проведения её на свадьбу Скрипта. — Конечно, — уверенно кивнул монстр, а затем снова дотронулся кисточкой до её губ, обводя их контур темной глазурью. — Краски из кондитерской леди Румян не могут таковыми не являться. Мне пришлось ещё поторговаться, ведь я покупал не готовый продукт, а промежуточную его часть, что оказывается стоит в три раза дороже. Уверен, это был блеф во имя наживы. Пауки любят деньги. — Получается леди Румян — паук? А я — торт? — Несомненно. В этот день запасы терпения Ли казались неисчерпаемы, хоть она и была предупреждена о том, что придётся его расходовать на длительное сидение на одном месте, пока Дингс будет пытаться воплотить увиденное на картинке в реальность, но её спокойствию можно было быть благодарным. Она не торопила, не ерзала и в целом не мешала работе, ведь Гастер не считал себя художником, чтобы уверенно орудовать кисточкой на её довольном личике, а лишь повторял схему линий и залитые цветом фигуры. Как чертёж. Единственное, что снова заставило его остановиться и с тенью хитрой полуулыбки положить кисточку в тарелку с краской, когда Ли снова начала дегустировать свою маскировку на вкус, даже сама этого не заметив, задумчиво прикусив губу. — Ой, точно, — вернувшись из мира мыслей, пролепетала девушка, когда художник напротив замер в ожидании. — Но я не буду извиняться, ведь ты не представляешь, как волшебно тает во рту эта глазурь, сотканная будто из легких нитей шоколадных облаков на сахарном небе. Только попробуй, и сразу войдёшь во вкус. — Хорошо, — решительно ответил на вызов учёный и отложил тарелку куда-то в сторону. — Давай проверим. Никаких лишних раздумий и потерянных минут. Он потянулся к её губам, приоткрытые в немом удивлении. И что-то тёплое зарождалось внутри и билось, колотилось как сумасшедшее, мешаясь с облегчением и радостью от соприкосновения. Едва доводящий до исступления поцелуй успел опалить рассудок, Дингс подхватил Ли и придвинулся ближе, одной рукой жёстко стиснув её бедро, смяв синие лоскуты халата, а другой сжимая затылок, стараясь не испортить прическу. Поцелуй крепко соединил двоих в сладком безумстве, подарил облегчение, затопляющее их целиком. — Действительно, сложно остановиться, чтобы снова не попробовать, — прошептал Гастер, тихонько прислонившись лбом о её лоб. — Но нам следует поторопиться. Без тебя я не справлюсь на празднике. — Ты точно хочешь, чтобы я составила тебе компанию? — произнесла Ли, не убирая руки с его плеч. — Если тебя увидят с кем-то, то точно пойдёт слух… нарушающий твою былую репутацию. Нужны ли тебе те вопросы и проблемы, которые могут возникнуть? Может мне лучше остаться с Филиппом и Лилу? — Нет, так нельзя. Ты часть плана. После церемонии мы не сможем вернуться в старый дом, поэтому будь рядом. — Важный день для всего королевства… не думала, что доживу до такого. — Я тоже, но не переживай. Меня не пугает перспектива, где придётся столкнуться с чьим-то мнением о моей личной жизни, — довольно проговорил монстр, облизнув губы, и магией вернул в руки кисточку и краски, мельком снова осмотрев страницу раскрытой на столе книги. — Обдумав ситуацию, я также решил, что нам следует поведать моим друзьям о наших отношениях, ведь ты больше не являешься моей подопытной, и я, надеюсь больше никогда не увидеть твои эксперименты с бессмертием. Тем более мой брат, мягко говоря, уже начал догадываться о чём-то, и нельзя оставлять его наедине со своими беспокойными мыслями, не давая объяснений. Навыдумывает ещё, что я, например, смертельно болен. Я его знаю. — Ты прав, — согласилась девушка. — В любом случае мы научились пользоваться «Точкой Сохранения» за это время. Только скажи, и я верну тот отрезок истории, который тебе удобен. — Откуда столько неуверенности на счёт нашего будущего? Мне бы не хотелось терять те минуты, проведённые с тобой. Всё будет хорошо, мы идём на праздник, на котором я не дам тебя в обиду. И неужели ты упустишь возможность побывать на свадьбе и примерить это платье? Они посмотрели на шкаф, на дверце которого висели их наряды на семейное торжество. — Умеешь же уговаривать. Дингс помог ей застегнуть длинное платье, вглядываясь в отражение зеркала, как в единственную фотографию, где они были запечатлены вместе. Она надела перчатки и осмотрелась перед зеркалом, выискивая изъяны в игре света и тени, недостатки покроя, искажения швов, которых не оказалось. Наблюдая, как Ли радуется платью, меняет выражение лица, то смеётся, то пытается быть серьёзной, Дингс представлял, что вполне возможно создать тот образ на постоянной основе, который позволил бы ей выходить за грани их дома и пребывать в компании монстров, не угнетая последних присутствием живого человека. Позволить спокойно прийти на рынок или в лабораторию, шагать по коридорам, лестницам и любым комнатам. Разрешить ей жить среди его народа, стать частью системы общества… разрешить просто жить.***
Темп церемонии, совмещавшей трогательную искренность и тщательно скрываемое волнение, они усвоили мгновенно, но подстроиться и занять своё место, вжиться в предъявленные условия удалось отнюдь не без усилий. — Мне казалось народу будет меньше, — скептически выдал свою оценку Скрипт, осматривая постепенно заполняющийся зал. — Я немного в шоке… — Может это родственники Перси? — предложил свою идею Дингс. — Нет, ты что, — стоя около входа, отрицательно покачал он головой, не отрывая любопытного взгляда от монстров, отвечая каждому новому гостью приветственной улыбкой и помогая им сориентироваться в выбранном помещении на верхних этажах. — Возможно, новость о нашей свадьбе с Перси разлетелась мгновенно, и каждый решил почтить нас своим визитом. А может просто по цепочке все позвали кого-то, и вышло слегка не запланировано… так же как ты, например, привёл с собой Ли. Девушка не обратила внимание на взгляд Скрипта, который в очередной раз пытался подстроить теории о ней и брате, и лишь молча держалась руками за предплечье Дингса. Она не хотела вторить непрерывным всполохам радости и потоку поздравлений, отражать неразбериху из эмоций и пытаться контролировать собственные, глубже запрятать неуместные сравнения и обломки воспоминаний, чтобы не вызывать излишнего беспокойства, совершенно бессмысленного — под таким строгим девизом лодочница вливалась в атмосферу свадьбы и, пожалуй, была счастлива за Скрипта и Перси Сериф. Так же как и Гастер не стыдился улыбок и светлого, тёплого чувства. — Но спасибо, что пришли, — сразу же добавил Первый, чтобы не сложилось плохого впечатления о его предыдущей фразе. — Больше всего я переживал, что мой братец под любым предлогом прогуляет важное для меня событие. Это лучший подарок, который сам пришёл на двух ножках в итоге. — Ты мне льстишь, хотя, не скрою, в такой толпе можно почувствовать себя неуютно, — проговорил учёный, в то время как Ли ответила улыбкой. — Но гости приносят с собой еду, что тоже не плохо. — Неплохо, да… Чувствовал ли он неловкость? Нет, определённо нет. Скрипту было достаточно борьбы с напрасным, неуёмным ожиданием собственной церемонией бракосочетания, чем занимать время разговором о возможном ли благополучном будущем, которые могли позволить себе человек и монстр вместе. Но так ничего плохого и не произошло. Дингс и Ли почти провели всё мероприятие с самого края толпы, не привлекая внимания и между собой обсуждая заинтересовавшие детали традиций монстров. Человек с любопытством наблюдал за происходящим. Праздник достигал своей кульминации. Под эхо клятвы заботится о своей второй половине и беречь своих детей, только благодаря появлению которым данное событие могло состояться, невеста и жених стали мужем и женой, а затем под звуки аплодисментов потонули в потоке песен и танцев.***
— Всё хорошо, Ваше величество? — коснувшись его плеча, спросил белый кот, как если бы осматривал воспалившуюся старую рану. Рябь дёргающихся бликов в такт звучащей музыке блестела в его сосредоточенных глазах, полных счастья с примесью сожаления. — Иначе сегодня быть не может, — отвечал Азгор не без доли лжи. Он уже исчерпал себя, истерзал сопротивлением опротивевшему ощущению чего-то грядущего и не наступившего. Знал, что не станет задерживаться и выскользнет прочь, но почему-то до сих пор бродил среди толпы опустошенный. — Танцуйте и не вздумайте волноваться зря. И пока многие таяли в пляске света и наслаждались прожитым днём, король молча уходил всё дальше от средоточия беспечности, надежд и торжества радости. Музыка, словно разделённая на отдельные бессвязные элементы, тянулась, как со дна глубокого моря. Прохладная ночь плодила тени, высекая блёклые искры звёзд за плотно зашторенным окном среди плывущих за горизонт просвечивающих туч. Он почти вышел за пределы зала, желая вернуться в покои, не найдя утешения в своём горе, если бы не увидел задумчивую девушку, которая как и он являлась лишь тенью данной церемонии и не впадала в поток веселья, как остальные монстры… … это первое, что привлекло внимание правителя в ней. Потом он стал внимательнее всматриваться в её образ, спрятанный за своеобразной нарисованной маской. Она стояла рядом с доктором Гастером, который увлечённо вёл беседу с двумя пожилыми монстрами, которые в руках держали виновников торжества - Мориса и Тареса. И, в конце концов, бывший принц стал приближаться к незнакомке, утопая в странных догадках, о которых предупреждал его отец… книга про свойства и работу человеческой души не могла возникнуть с пустого места. Возможно это его шанс. — Здравствуйте, — вежливо начал Азгор, и девушка не сразу поняла, что приветствие адресовано ей. — Прекрасный вечер чтобы не завязать беседу, не находите? Ли замерла и погрузилась в память, прокручивала нечёткие, развеянные дымкой фрагменты, натыкаясь на первую встречу с королем Азальхоном и похищением её души. Она не знала имени принца, но он был так похож на своего отца, что девушка оцепенела и не могла найти ответ, который бы пришёлся по душе королевской персоне. Однако без раздумий девушка потянула за фиолетовую ткань пиджака, и Гастер обернулся, оборвав беседу с родителями Перси, которые смогли наконец пообщаться с новым родственником их семейного круга, который обычно вёл себя очень замкнуто и закрыто по отношению к ним. — Что-то случилось? — не меняя дружелюбность в голосе, поинтересовался Дингс и встретился с тревожным взглядом Ли, не разделявшем его радостных чувств с тем же безумным трепетом. А затем заметил Азгора. В её чуть испуганных, неуместно виноватых глазах читалось с возмутительной ясностью: «Это не я первая начала». — Совсем ничего, — ответил монстр бывшему королевскому ученому, наблюдая как человек отошёл за спину Гастера, не желая быть фрагментом этого разговора. — Просто решил заглянуть на церемонию и поздравить Вашего брата с чудесным событием… и пригласить одну прекрасную особу на танец. Дингс почувствовал подвох в вопросе и скрестил руки на груди, словно защищаясь от столь невероятно глупой мысли, что хотя бы на секунду принца смогла заинтересовать его Решимость. — Мне очень жаль, — не меняя доброжелательного тона, Гастер слегка покачал головой. — Но прошу извинить, ведь она со мной. — Не думал, что вы вместе, ведь вы такие… разные, — отметил Азгор с хмурым выражением лица какого-то странного превосходства, наделявшего его некой особой, бесполезной привилегией, а ученого ограждавшего рамками возложенной роли помощника в предполагаемой цели. Недовольное выражение лица принца не содержало в себе больше занимательной информации, как и сменившийся тон. Он презрительно предполагал ряд преимуществ, какие превосходили набор его качеств, предугадывал коварную угрозу, источником которой мог стать Гастер в виде серьёзного соперника, неожиданной помехи на пути к желанной взаимности и нормализации истории. — Видимо работа над общим делом помогла наладить контакт, интересно насколько далеко вы продвинулись в изучении человеческой души, доктор Гастер? Охотно хотелось ввязаться в эту игру, тщетно пытаясь отстоять свою настойчивость и решительность бьющейся души, но и голос разума звучал в его уму, поскольку эта беседа предлагала практически броситься в огонь или довести данный разговор до плохого исхода. И изловчившись не замечать подозрительных выпадов, Дингс продолжил всё с той же с уверенной прямотой: — Всё, что удалось выяснить я без намёка на тайну изложил в записях. Если желаете ознакомится с ними снова, то прошу отложить этот вопрос до моего рабочего времени, если можно… в такой важный день для моей семьи мне бы не хотелось заниматься посторонними делами, — ученый заметил растерянность в задумчивых глазах Ли, а затем обратил внимание на синхронно двигающиеся в такт музыке фигуры, и идея пришла сама собой. — Тем более мне уже обещали танец, и я всё никак не мог найти свободной минуты от общения, чтобы исполнить свою же просьбу, на которую получил согласие, верно? Ли положила свою ладонь в ответ на протянутую руку, принимая приглашение. Ей понравилась печальная песня, завывания скрипки, плач фортепьяно. Она улыбнулась, так и не взглянув больше на принца. Они напоминали изломанные скользящие по гранитной брусчатке сцепленные фигуры, уходящие в игру тени и света.***
В её счастливых глазах читалась крепкая уверенность, отвага и ещё не всё высказанное изумление, которое она пыталась высказать всеми словами: — Всё никак не могу поверить в этот день, — восхищалась Перси, продолжая танцевать в медленном вальсе со своим мужем. — Ты лучшее, что происходило в моей жизни, не считая моего пятого день рождения. Ух, тогда тоже всё было прекрасно. И мы обязательно будем праздновать день рождения наших детей каждый год. Я не собираюсь, как многие, считать этот день радостью на пустом месте… особенно в годы войны. Думаешь, люди смогут принять нас когда-нибудь? — Я думаю, всё возможно, и, — Скрипт явно хотел добавить что-то ещё, но перенял вдруг манеру Дингса запечатывать важное и близкое сердцу в болезненную недосказанность. — Наши дети отпразднуют свой пятый день рождения в мирных условиях вне стен замка. — Об этом я уже мечтаю, хотя явно забегаю слишком вперёд, как всегда, — девушка-печенье тихонько посмеялась. — Ох, но всё возможно, верно, как и свадьба твоего брата. Я уже думаю, какое платье мне подойдёт, и… тебе нужен будет костюм или ты в этом же хочешь пойти? — Слишком вперёд убежала, и тебя уже не видно за горизонтом твоих планов на будущее, — отшутился Первый. — Там свадьбой даже и не пахнет… они не будут её играть по многим причинам, дорогая. Их будто выбросило на берег остатками от утонувшего корабля, подхваченные диким штормом: упрямый учёный и бессмертная сумасшедшая, перемолотые, перебитые временем наброски прежних амбиций и стремлений. Какая-то тоска сожаления смыкалась вокруг горла. Скрипт смотрел, как они танцуют вместе и разговаривают неизвестно о чём, соблюдая ритм неспешной мелодии, как и он с Перси. — Да, конечно, она переборщила с макияжем. По мне слишком… вульгарно? Хм. Но это её не делает в моих глазах плохой. Главное, ты видишь, как он на неё смотрит? — Как же? — Также как ты смотришь на меня. Влюблёно и восхищенно. Вы с братом похожи, как ни крути, — девушка знала о чем говорит, не понимая, как здесь можно ещё находить почву для спора. — Ну, как тебе ещё доказать, что эта Лю или Ли, здесь по особым причинам. Дингс не подпустил бы к себе того, кого не смог бы принять, так близко. В чем твоя проблема? Или… это та твоя бывшая, и ты к ней ревнуешь? — Чего? Зачем мне это! — не выдержал Скрипт и остановился. Эта тема была для него просто отвратительна, ведь измена означала предательство, которое монстр считал самым низким поступком в жизни. Они прекратили танец, находясь около стола с едой. — Неужели свадьба не доказывает, что мне кроме тебя никто не нужен. Тем более ты думаешь, я стал бы встречаться с человеком? Возмутительно. Твои мысли меня пугают тогда. — С человеком? Она знала наверняка: надежды зачастую оказываются чересчур хрупкой, неустойчивой опорой, источником самых жутких разочарований, разрушающих изнутри, поэтому девушка-печенье с легкой тенью ужаса на лице посмотрела на предполагаемого человека в зале. Её ладонь превратилась в напряженный кулак. Она смогла испугаться, прежде чем понять, что ничего не происходит от полученной информации в реальности в отличии от ее мыслей голове. — Нет, — резко бросил Скрипт, предчувствуя град утомительных вопросов, уточняющих границы его лжи. — Я имел ввиду, что с человеком я бы не стал встречаться, так же как и с Ли. Это просто странное, неудачное сравнение. — Она человек, да? — прямо спросила Перси, и эта правда, о которой они боялись говорить вслух, сквозила между слов, склеивалась из обрывков. — Ох, не думала, что на нашей свадьбе будет всё королевство и человек… — Подожди… так это не ты пригласила всех сюда? — И не ты? — О, звезды, — губами прошептал Скрипт. — Что здесь происходит? И пока Первый последователь пытался найти в мыслях правильный ответ, вспоминая всю подготовку к свадьбе, выискивая причины такого обилия народа в северном крыле, то Перси начала искать подсказку в окружении и не сразу, но наткнулась на оставленную бумажку на столе под кружкой сладкой воды. — Приглашение? — удивилась она. — На нашу свадьбу планировались такие? Причина. Место. Время. Перси продолжала изучать найденную зацепку, пока не нашла одинокую букву, проявленную в капле воды, на обратной стороне. Вода отлично впитывает магию и может удерживать её в себе в течение некоторого времени. Рука девушки наполнилась лёгким волшебным светом, и её магия заставила проявиться остальной текст на небольшом листочке, который она спешно стала читать, прислонившись к Скрипту. — План эвакуации в оборудованные пещеры через построенные спуски по трём схемам согласно номеру квартиры? — шёпотом произнесла она. — Плохая шутка? Чьё это рук дело? — Я догадываюсь чьё… но вот зачем? Что может произойти? Скрипт помотал головой, не веря во что ввязался, и быстрым шагом направился к окну, потянув за край плотной шторы, не пропускающая игру света свечей и мелодии музыкальных инструментов. Он никогда прежде не видел столько точек огня, яростного, рассекающего пространство, поедающего осязаемый мир, накатывающего снова и снова. Ниже уровня высоты горы Эббот расположилось войско людей, готовые поставить точку в вечном противостоянии именно сегодня ночью. — Куда только смотрит стража? — недоумевал Первый, пока разглядывал усеянное красными точками пространство внизу. И вдруг из дальнего угла досягаемого пространства вспыхнул свет, и огненный шар, минуя тьму, полетел на встречу замка, но врезался в склон, вызвав слабый толчок земли. Музыка прекратилась. Народ замер. Второй удар не заставил себя ждать и настиг своей цели, раскроив стену дальней пустой башни, из которой предусмотрительно горел свет, привлекая внимание. Огонь полился с крыши башни, как мощный поток пульсирующей крови из раскрытой раны. Паника не заставила себя долго ждать. Все начали медленно, но осознавать причину доносящегося шума, который с каждой минутой не прекращался и повторялся вновь и вновь, а затем монстры нашли взглядом своего принца Азгора, ожидая решения его или короля, но он молчал… короля нет. Только поочерёдные выстрелы смерти и жизни, начатая издревле бесконечная дуэль без победителей и проигравших. Там, где должна быть смерть — грянет смерть. Там, где должна возникнуть жизнь — зародится жизнь. Азгор хотел многое исправить, вывести к лучшему исходу и был предупрежден о том, что получится в итоге, если поступить по-другому, но столкнулся с тем, кто оказался гораздо решительнее его. От испуга и страха монстры замерли на месте, и затем послышался глухой шаг, уверенно приближающийся к бывшему принцу. Скрипт видел, как Винг Дингс был к этому готов, и внезапно для самого себя знал, как тот сможет спасти их народ. И в ту секунду Первый осознал, что вовсе не последний день прогремит в эту ночь для королевства… а начнётся новое время благодаря упрямому ученому и бессмертной сумасшедшей.