Путь королевы

Гет
R
В процессе
157
автор
Kfafa бета
Пэйринг и персонажи:
Размер:
планируется Макси, написано 408 страниц, 37 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено только в виде ссылки
Награды от читателей:
157 Нравится 189 Отзывы 49 В сборник Скачать

Предчувствие

Настройки текста
      — Эти символы неверны, — тонкий прут опустился на мои пальцы и боль обожгла темную кожу на них.       Дамир вновь вернулся к моему обучению, но стал еще более жесток. За каждую неверно начертанную линию на пергаменте он наказывал меня ударом розги. Несильно, но все равно чувствительно. Я помахала пальцами, прежде чем вновь приступить к письменам.       — Хорошо, что, в отличие от многих, ты не зубоскалишь, мол, «зачем учить узоры, если я тупа, как пробка, и у меня нет никаких способностей», — жрец никогда не оставлял своих намеков на то, что я абсолютно бесполезна. — Учи их, может, однажды это спасет тебе жизнь, кто знает.       Я скользнула взглядом по нему. Порез на его щеке так и не зажил, из раны регулярно сочилась кровь, которую Дамир промакивал шелковым платком.       — Что, не нравится? — усмехнулся он. — Привыкай, такой след уже не стереть. Рано или поздно рана затянется, заживет, да только шрам не смогут свести даже самые искусные чародеи. От того оружия, что ранило меня, нет противоядия.       Я вопросительно уставилась на жреца, ожидая, когда он даст пояснения. Он любил не договаривать, разжигать мое любопытство. Я понимала это, но все равно велась на его уловки, с нетерпением ожидая ответов.       — Я бы рассказал Вам, что происходит, да не в праве. Одно скажу: подобные раны может оставлять лишь одно оружие: «Проклятый». Сомневаюсь, что ты когда-нибудь слышала о таком. Единственное, чем ты интересуешься, когда речь заходит об империи Сонья, так это о втором принце. — Опять упоминание о Мишеке неприятно резануло слух. Они все — отец, Вик, Дамир намекали, что он враг, но не говорили, что именно он сделал. — Если бы ты больше читала истории государств, то знала бы, что Сонья издревле славилась своими кузнецами. Их мастерство в разы превосходило наше. В провинции Омит они ковали мечи, которым не было равных в их необычайной остроте. Но был один кудесник, Мират, который отличился от остальных. Однажды он изготовил клинок, закалил его, смешав сталь со смертельно опасным ядом, прозванным «тихим убийцей» за то, что он убивал свою жертву медленно. Руны, что Мират нанес по всей длине клинка, закрепили в стали ядовитые свойства, и меч затаил в себе такую же опасность: там, где сталь задевала тело человека, ее свойства не давали ранам закрыться. Если порез был глубокий, человек истекал кровью, если же нет, то в половине случаев эти раны воспалялись, и человек все равно умирал, если же ему не оказывали своевременную помощь. Мират преподнес его в дар своему императору, Михо второму, тот, в свою очередь, незамедлительно опробовал меч на кузнеце. Ему показался опасным тот факт, что кудесник способен вооружить и других людей подобным оружием. С тех пор этот меч передавался по наследству в семье ми Сога. А теперь ответь мне, принцесса, догадываешься ли ты, кто меня ранил?       Я ни слова не произнесла в ответ, но уже точно знала, кто это был.

***

      Очень редко случалось такое, что дети императора обучались все вместе. Обычно для каждого из них были либо отдельные учителя, либо разное время. Но сегодня три старших принцессы, я, Регенвидель и Нерейдиэль, были «заперты» в одной комнате. Я всей кожей ощущала холодность, надменность и их неприязнь к себе. Они то и дело поглядывали на меня, ехидно улыбаясь. Словно знали что-то, чего я не знала.       — Вот так, стежок за стежком, — пожилая женщина, старшая швея, которая очень ценилась женщинами в гареме, Наида, обучала дочерей императора штопать прорехи на льняных военных рубахах. Так было издревле — принцесса ты или нет, ты должна уметь выполнять любую работу, даже грязную. Отец ненавидел, когда кто-то сидел без дела, будь это рабы, слуги, наложницы, его отпрыски или даже жены.       — Почему я должна этим заниматься? — Реген откинула от себя рубаху и обиженно надулась. — Я принцесса, разве подобным не рабы и слуги должны заниматься?       — Потому что когда придет война, все руки должны быть заняты работой. Это долг каждого — помогать империи, — ласково отозвалась Наида, — просто представьте, что Ваш будущий муж ушел на войну и Вы шьете для него. Представьте, как тепло он улыбнется, когда узнает, что Вы не побоялись исколоть свои нежные пальчики. Представьте, как он осыпет вас золотом в благодарность.       Нейрид безразлично фыркнула, не отрываясь от шитья, а лицо Регенвидель осветила улыбка.       — В таком случае ни одна рабыня не должна касаться одежды, что наденет Викариэль, если пойдет в военный поход. Я сама буду штопать его вещи. — Моя сестра казалась очень довольной. — Как ты думаешь, Нейрид, Викариэль оценит такую заботу?       — Тише, — шикнула на нее старшая сестра, мельком глянув в мою сторону, — ты что, не видишь, она слушает.       Не стоило труда понять, о ком она говорит. Реген в ответ лишь презрительно скривила лицо.       — И что, пускай слушает, да завидует. Ей ведь никогда в жизни не стать женой Вика, как она о том втайне мечтает. Уродливая Аэль умоляла брата жениться на ней, хотела, чтобы он отказался от меня, да только он был от такого предложения в ужасе.       Я склонила голову, стараясь не показать набежавших на глаза слез. Это было так несправедливо! Слухи об отказе второго принца от суженой ему невесты ради другой уже расползлись по дворцу. Но все было представлено в ином свете, видимо, слуги, что разносили сплетни, побоялись порочить имя второго принца, опасаясь за свои шкуры.       Да вот только я не хотела становиться его женой. Это он, он просил отца не женить его на Регенвидель. Почему они просто не могут оставить меня в покое? Я ничем не заслужила такого отношения. Я лишь старалась прилежно учиться, не попадаться никому на глаза.       Нейрид заливисто рассмеялась.       — Ты просто ревнуешь к ней Викариэля, на тебя ведь он не обращает никакого внимания. И немудрено, ты скучная. — Первая принцесса продемонстрировала Наиде аккуратную заплатку. — Вот так?       — У вас превосходно получается, принцесса, — удовлетворенно кивнула швея.       — У меня не может что-то получаться плохо. Как-никак, а я следующая императрица.       Мне очень хотелось одернуть сестру, но я не посмела произнести слов, что рвались с моего языка. Несмотря на то, что Искандариэль и Нейридиэль скоро действительно должны были официально заключить союз, императрицей она могла и вовсе не стать. Отец мог прожить еще очень долго или с Исканом что-то могло случиться до той поры, пока он займет престол. Но Нейрид либо не понимала этого, либо не хотела думать о таких вещах, частенько выставляя перед младшими сестрами и братьями, а также слугами свое будущее высокое положение. Ко всему прочему, брат-наследник был безумно влюблен в нее и часто демонстрировал свое к ней расположение. Сестра гордилась этим немерено, кичилась при каждом удобном случае.       И все же, к ней я относилась лучше, чем к Реген. Нейридиэль, чувствуя себя уже буквально полноправной правительницей, не сидела без дела. Она без истерик бралась за порученную ей работу, считалась лучшей ученицей, жрецы ее хвалили, и к шестнадцати годам она уже умело управляла вверенной ей частью церемониала. Вполне возможно, что из нее бы вышла неплохая императрица. Единственное, что в ней пугало меня — ее отношение к рабам. Поначалу она смотрела на них снисходительно, но позже каждый мелкий проступок приводил сестру в ярость. Не так давно она почти самолично до смерти забила рабыню, обронившую тарелку. А та ведь даже не разбилась. Но я и к этому уже начала привыкать. После смерти одной из наложниц отца, что казнили на моих глазах, происходящее вокруг с каждым разом становилось все более обыденным, и я уже могла вновь спать по ночам. Однако когда отец решал устроить публичные казни, дабы позабавить толпу и устрашить преступников, я отсиживалась в своей комнате, не желая наблюдать за сим действом.       — По случаю нашей свадьбы отец устроит пышное празднование, — Реген все никак не могла успокоиться, выпячивая перед собой грядущее замужество. — Как ты думаешь, Нейрид, наша сестра придет на торжество или будет лить слезы, прячась в своих покоях?       — Твоя болтовня меня утомляет. — Иногда Нейрид напоминала мне взрослую сопорную женщину. — Ты мне мешаешь, будь добра, просто помолчи.       — Ах! — Регенвидель уколола палец и со злостью откинула от себя шитье. — Все, с меня хватит. Если надо, сами занимайтесь таким унизительным делом.       — Прекрати, — осадила ее Нейридиэль. — Отец будет недоволен, если узнает, что ты ушла.       — Мне все равно. — Сестра покинула помещение с высоко поднятой головой. Реген никогда не блистала умом, но даже ей стоило понять, что может последовать за таким поступком. Император тщательно выбирал учителей для своих отпрысков, сам решал, чем им надо заняться, какой работой, или же учиться чему-то новому. Если его приказ был научиться штопать прорехи, то надо было приложить все усилия к этому. Не стоило забывать, что он был не только нашим отцом, но и правителем, который легко изгнал старших отпрысков и лишил первенца права наследования, забрал у него фамильное имя. Но Реген не видела, не понимала или считала, что ей простится все за красивое лицо, милые манеры. Я была уверена, что нет.       Нейрид презрительно поджала губы, но не проронила ни слова, вновь взялась за шитье. За это я ее даже уважала. Старшая сестра была подобна солдату, беспрекословно исполняющему приказы. Если бы отец поручил ей заштопать тысячу рубашек, Нейридиэль стерла бы в кровь пальцы, но не поднялась со своего места, пока не закончила бы последнюю. Пусть я сторонилась и не любила ее за заносчивость, презрение к окружающим, но где-то глубоко в душе я восхищалась ее упорством.       — Вы можете быть тоже свободны, Вам не требуется пока большего, принцессы. — Голос Наиды был ласков, словно материнский. Она вышла вслед за Реген, оставив меня наедине со старшей сестрой. Нейрид подняла на меня черные, бездонные глаза, как у почти всех отпрысков императора.       — Ну а ты, немая, думаешь, скоро будет война?       Это было очевидно. Отравление кронпринца Вестана не могло не иметь последствий.

***

      Слухи распространялись по дворцу очень быстро. Хьёя пыталась оградить меня от них, но я все равно слышала шепот за моей спиной. На смену старому прозвищу «Уродливая» пришло новое — «Порочная». Вокруг только и судачили о том, что проклятое дитя хотела подняться наверх, уговаривая Викариэля отменить помолвку и жениться на ней. Однако были и те, кто в них не верил — Хьёр и Хьёя только и делали, что твердили о том, что я не должна обращать внимания на подобные разговоры, жрицу Аюль подобная ситуация не удивила.       — Я знаю, о чем говорят люди, — сказала мне она, давая очередные познания. — Многие говорят, что Вы пытались привлечь принца колдовством, приворотными зельями, они несут всякую ахинею, но при этом считают, что принц очень привязан к Вам. И в чем-то они правы. Я скажу Вам одно: чем ярче будет расцветать Ваша красота, тем громче, скандальнее будут слухи. Мужчины станут восхищаться Вами, женщины считать соперницами и ненавидеть. Ваша сестра, Реген, только начало. Вы удивлены? Думаете, откуда я это знаю? Не удивляйтесь, я ведь не просто служительница при храме богини Эды, я верховная жрица и наблюдатель. Моя роль, служение богам, далеко не первая в списке обязанностей. Я слежу за тем, что происходит между отпрысками императора. Ваша сестра, она ведь любит принца. Не сомневаюсь, что эти слухи ее рук дело. Вы еще не знаете, на что способна ревнивая женщина.       Регенвидель, наверное, и правда любила Викариэля. Она не раз об этом говорила, гордилась тем, что они скоро заключат союз. Только брат относился к ней почти с таким же пренебрежением, как и ко мне. На ее месте я бы не рвалась так сильно заключить с ним брак.       Лис и Лилли отчего-то были расстроены лживостью слухов.       — Мы думали, что Вы скоро поженитесь. Неужели это правда и Вы скоро покинете страну?       На самом деле я была на распутье. С одной стороны, мне хотелось бежать. Бежать как можно дальше отсюда. С другой стороны, все могло стать намного хуже. В стороне от родного дворца у меня могло больше не быть союзников.       Я думала, что здесь у меня вовсе нет их, но неожиданно Дамир встал на мою сторону.       — Как же это грязно, — он внимательно следил на линии, что я вычерчивала. — Реген еще так юна, но уже пользуется такими грязными приемами. Но делает она это весьма неумело. Тебе стоит немного потерпеть и все забудется.       Может, и забылось бы, но не в отношении меня. Теперь в моем крыле слуги не появлялись вовсе, даже для уборки. Лишь разок я увидела Регенвидель, скребшую полы щеткой. Она проводила меня злым взглядом и вновь принялась за уборку. Несомненно, таковым было наказание отца за непослушание. В следующий раз сестра, наверное, будет куда осмотрительнее.       Прошло уже две недели с праздника. Сплетни никак не утихали, но в остальном было все спокойно, я училась, вечера проводила в библиотеке, стараясь никому не попадаться на глаза. Для меня это было привычным делом — быть никем незамеченной. Темные коридоры, широкие колонны, плотные портьеры, статуи, крыша дворца — мне не нужны были потайные ходы, я и так знала каждый темный угол. Наверное, при желании я могла покинуть дворец и меня хватились только на утро.       Я тихо зашла в свою комнату, приказав Хьёру стеречь двери. Мой единственный слуга. Единственный охранник и друг оперся на свой топор, приготовившись к ночному бдению. Сложив книги, я с удовольствием выпила молоко, которое оставила для меня Хьёя. Можно было наконец перевести дух, слуги сюда не приходят, и я уже серьезно обдумывала забрать к себе Лис и Лили. Хьёя пока прекрасно справлялась со своей работой, но и ей требовался отдых.       — Добрый вечер, принцесса.       Заслышав мужской голос там, где его не должно быть, я бросила щетку, которой расчесывала отрастающие волосы и хотела было броситься наутек. Полотно балдахина откинулась и я увидела принца ми Сога. Он сладко потянулся, словно только что очнулся от хорошего сна.       — Вы… здесь… нельзя… — Мысли путались в моей голове и я была напугана. Напугана его внезапным появлением. Он ранил Дамира. Его искал мой брат по приказу императора. А он так спокойно приходит во дворец, словно и не знает об угрозе. Стоило мне закричать, позвать на помощь, Хьёр бы ворвался в мои покои и не дал ему уйти живым.       — Я скучал по Вам, принцесса. А Вы по мне? И я еще не поблагодарил Вас за спасение моей жизни. — Выглядел он и правда лучше, больше не походил на тощего мальчишку. Мишек сменил рваную, окровавленную одежду на чистую рубаху и шелковые шаровары, чисто вымылся и расчесал волосы. Сейчас он вновь был благородным принцем. — Почему Вы так далеко стоите, присядьте рядом, я хочу вдоволь налюбоваться Вами.       Мишек похлопал рукой рядом с собой и я осторожно опустилась на край ложа, готовая в любую минуту бежать.        — Что Вы делаете в моей спальне? — Я старалась ни на минуту не забывать, что этот человек мог быть опасен для меня, старалась не поддаваться янтарному блеску золотых глаз.       — А где же мне еще быть? — Удивился принц, словно он всегда обитал в моих покоях. — Я ведь обещал Вам, что приду, и вот же я! Так почему Вы не рады мне, моя принцесса?       Он задавал вопросы, вынуждая меня отвечать на них.       — Вы пришли, чтобы убить меня? — логичный вопрос, учитывая сложившуюся ситуацию. Дамир и Вик уезжают из дворца по поручению отца, позже возвращаются, будучи ранеными клинком из империи Сонья.       — Боги! Аэль, как вы могли так подумать обо мне! — Мишек резко схватил мои ладони, сжав их своих, передавая мне жар своего тела. — Если бы я хотел, мог бы проделать это сотни раз, мог бы даже приказать своему слуге, Шеро, и Вы не почувствовали бы ничего. Сколько же можно повторять, я не враг Вам, а друг.       Я высвободила свои ладони, исподлобья глядя на принца.       — Мои братья охотились на Вас. Вы ранили жреца и были ранены сами. Вы говорите, что Вы мой друг, однако моя семья считает Вас врагом. Вы просите мне доверять Вам, а сами приходите по ночам, тайком пробираетесь ко мне вместо того, чтобы придти открыто и испросить у императора дозволения о встрече. Я хочу знать, что происходит. Либо говорите, либо убирайтесь вон из дворца, пока я не кликнула стражу.       — Моя принцесса! — губы Мишека тронула лукавая улыбка. — Вы стали гораздо более смелой, чем в последнюю нашу встречу здесь, во дворце, и гораздо многословнее. А еще Вы стали намного прекраснее.       Принц хотел было докоснуться до моего лица, но я уклонилась. Под подушкой покоился заточенный кинжал, я лихорадочно соображала, как мне незаметно вытащить его. Мне нужны были объяснения. Я не верила в его доброту. Каждый хотел получить что-то в этой жизни. Может, он что-то украл у отца, судя по истории его семьи, они часто охотились за чужими ценностями.       — Видите ли, моя милая принцесса, Вы правы, я прибыл в столицу не просто так. Несмотря на то, что ваша страна настроена довольно враждебно по отношению к моей, я решил рискнуть жизнью, чтобы предотвратить некоторые события. — Мишек остановился, словно проверяя, интересно ли мне. Я слушала принца очень внимательно, не зная, впрочем, лжет он мне или нет, но пока он был единственным, кто мог пролить немного света на происходящие вокруг меня события. Видя мою заинтересованность, он продолжил, вольготно развалившись на белых простынях. — Вы, скорее всего, уже в курсе, что Вас хотят отдать в жены фландильцу. Мне стало известно это давно, гораздо раньше Вас. Год назад, после того, как прошли Ваши именины и я покинул Аклогонию, мне не захотелось возвращаться домой, я решил поездить по миру, заглянуть в некоторые города, прикупить подарки для семьи. Так я прибыл в Изехир. Скажу Вам сразу, прекрасный город, в отличие от деревень и провинций Фландилии. Рыночная площадь там просто огромна, всюду стоят фонтаны, из которых любой путник может испить прохладной воды, климат очень мягок, не то что солнце Аклогонии, которое больно ранит кожу.       Это я и сама прекрасно знала. Нейрид и Реген, от природы темнокожие, и те страдали от палящих лучей солнца Аклогонии, предпочитая сидеть в прохладе своих комнат. Что уж говорить о Викариэле или Дамире, а тем более обо мне. Мишек был весьма красноречив, меня глодало любопытство, я хотела узнать, где он побывал и что видел, но старалась все же сосредоточиться на главном вопросе, не дать себя отвлечь от сути.       — Но Вы вернулись в Аклогонию. Зачем?       — Вы так прелестны в своей нетерпеливости, я надеюсь, Вы согласитесь послушать о моем маленьком путешествии в другое время. В Изехире я решил навестить тамошнего правителя, остановиться в его дворце. Мы с Вами, принцесса, не очень различаемся. Я тоже могу быть незаметным и скрытным, с раннего детства я убегал от нянек, прятался часами в своих тайных местах, доводя их до истерики. И знаете, что я слышал в стенах этого дворца? Разговоры. Разговоры о династическом браке. И это была не просто болтовня, а бурные обсуждения. Насколько я понял, Ваш отец прислал письмо императору Фландилии, Бергтору семнадцатому из рода Эврё, с предложением о союзе. — Принц ми Сога достал из-за пазухи немного помятый пергаментный свиток. — Прочтите, это подтверждение моих слов.       Я с осторожностью взяла пергамент из его рук, развернув его. Отец практически всегда пользовался услугами писарей, составляя приказы, новые законы, особые указы, распоряжения. Были и секретные письма, к которым император допускал исключительно Викариэля, но некоторые он писал сам. На один из образцов я наткнулась в библиотеке: предложение отца заключить союз с Нархольдом. Я хранила его на дне своего сундука, наряду с дорогими сердцу вещами: тонким кинжалом, ядом и противоядием, что преподнесли мне мои слуги на мои именины, украшениями и одеждой севера. Почерк отца было сложно спутать с другими. Он был торопливый, неровный, с сильным наклоном влево — такой редко где встретишь. Я прочла довольно много самописных трудов, но почерк отца бы смогла узнать. И то письмо, которое мне передал Мишек, не было подделкой.       — Вы украли его, — укорила я принца.       — Виноват, — обезоруживающе улыбнулся юноша. — Но я боялся, что без него Вы мне не поверите.       Я поднесла пергамент ближе к свечам и бегло пробежалась глазами по неровным строчкам. Отец писал кратко, по сути — предлагал союз между странами в обмен на мир, торговлю, закрепить альянс он предлагал посредством брака, давая свое согласие отдать дочь законной императрицы. Никакой новой информации, кроме той, что уже знала, я не увидела. Я хотела вернуть письмо Мишеку, не понимая, зачем он мне его вообще дал, но он покачал головой.       — Оставьте себе, мне оно ни к чему. Лучше послушайте, что я расскажу Вам. Я пробыл во дворце Эврё не менее недели, слушал, наблюдал. Споров было очень много, решалась Ваша судьба. Многие уговаривали императора дать отрицательный ответ, но все же он усмотрел в этом деле свою выгоду. И выбрал Вам жениха. Вы уже видели его? Слышали хоть что-нибудь об этом человеке?       Я отрицательно покачала головой. В разговоре упомянули вскользь, что он должен приехать, представиться, но не более.       — Если отец велит мне выйти за него, я повинуюсь. Таков мой долг.       — Глупости. Я могу Вам рассказать о Вашем суженом, я видел его. Его зовут Эльор и он седьмой сын императора. И на его низкое положение можно было бы закрыть глаза, но… Он так жалок. Я видел этого юношу воочию. Он не то что меч, он и кинжал в руках не удержит. Трусливый, тщеславный, заносчивый, глупый. Жаден, мелочен, впрочем, как и все фландильцы. Список можно продолжать долго. Но главное — он ненавидит женщин. Пусть он еще очень юн, но его отношение выходит за рамки. Сейчас в его гареме насчитывается четыре наложницы и он жесток с каждой. Зато весьма благоволит своему другу-вельможе, он влюблен в него, я полагаю. Слушает его во всем, делает то, что тот ему велит. Он указывает на неугодную ему наложницу, и Эльор спешит прикончить ее. Вы поедете не в райское место, где Вас будут любить и уважать, а попадете в самую гущу чужих интриг. Совершенно одна.       Этого я боялась больше всего на свете. Внутри меня все сжалось от страха. Я знала это. Знала, когда только увидела чужеземных послов. Однако разве не худшая судьба меня ждала, останься я во дворце? Сейчас отец, быть может, и отказал любимому сыну, но Викариэль умел быть убедительным. Каков бы ни был мой жених из чужой страны, он давал мне возможность покинуть родные стены.       — И дело не только в нем. Я прибыл, потому что счел нужным предупредить мою принцессу. Император Фландилии с Вашей помощью планирует обрести влияние на севере. Вы — ключ к его богатствам, реликвиям, артефактам. Сейчас в Нархольд ворота открыты лишь Вашему отцу, но после свадьбы все изменится. Вы откроете проход для таких людей, как они. Аклогония получит хрупкий мир и ничего более, а Фландилия может в итоге и вовсе уничтожить Вашу страну. Вы так еще неопытны и наивны, совершенно не разбираетесь в заговорах и интригах. Прошу Вас, просто обдумайте, какие у Вашего замужества могут быть страшные последствия.       — Какое Вам до этого дело? — мой и без того слабый голос дрожал. Но я знала, что не заплачу. Слишком часто мне приходилось таить слезы в себе и это стало уже привычкой.       — Аэль… — этот глубокий голос, глаза, полные золотого сияния, я смотрела в них без отрыва. Его красивое лицо вдруг оказалось так близко. Я не могла шевельнуться, а мое сердце вдруг начало отсчитывать громкие удары. Я оказалась под властью человека, что навис надо мной. — Аэль!       Чужие уста коснулись моих. Мягкие, горячие, влажные. По спине прошла дрожь, я закрыла глаза, не понимая, что со мной творится. Я просто полностью покорилась этой силе, растворяясь в ней. Все, что существовало вокруг — это ощущение нежных губ на моих. Я даже позабыла, как дышать, позволяя принцу припадать к моим губам снова и снова. И когда он отпрянул от меня, я едва не лишилась чувств от эмоций, что переполняли меня.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.