Тяжелая жизнь в новом мире

Ночью. Где-то на острове Сентикрит. Комиссар Августин Мерцелиус.

      Уже который час мы шли за конвоем орков, подгоняемые охранниками. Солнце уже давно зашло за холмы, а небо почернело. Единственными источниками света были яркие желтые фонари на грохочущих грузовиках орков и тонкий серп луны, которые кое-как развеивали непроглядную тьму, что окружала нас со всех сторон в то время. Вдалеке же где-то постоянно были слышны звуки перестрелок и взрывов.       Ноги нещадно болели от непрекращающегося марша. Желудок периодически урчал от голода. Горло пересохло от жажды. Слабость по всему телу уже была невыносимой.       Еще болели руки, плотно завязанные за спиной, и горло, связанное петлей, веревка от которой связывала меня с заведенными за спиной руками впереди идущего. Петля была такой плотной, что дышать получалось с трудом, а кожа неимоверно чесалась, как будто ее терли наждачной бумагой.       Но хуже того, неимоверно хотелось спать. По ощущениям уже была глубокая ночь, но эти твари все не останавливались. Многие спали прямо на трупах скитариев, которые мы загружали, другие просто шли и как будто ничего не чувствовали.       Но я знал — надо держаться. Остановиться означало умереть. Потому надо было идти дальше.       «Да когда это все кончится…» — думал я про себя в очередной раз. Я бы уже многое что отдал ради того, чтобы просто остановиться и сесть. Просто сесть, не говоря уже о том, чтобы поспать. Вот только просить об этом этих зеленокожих смердючих тварей было бесполезно. Из всех них с нами мог кое-как разговаривать только один, который сейчас шел позади нас, иногда покрикивая на замыкающего наш строй СПО-шника.       — Бысрэе сагай, юдык! — вновь произнес орк позади. Парень ему ничего не ответил — лишь задышал чаще, видимо, пытаясь все же идти быстрее, хотя он вряд ли понимал, что ему говорит этот ублюдок.       — Император Всемилостивый, — говорил СПО-шник, идущий позади меня. — Услышь слугу своего. Защити от порчи, что ксеносы, мерзкие взору Твоему, несут с собой. Придай сил телам нашим, чтобы выдержали мы эти страдания…       Дальше я не слушал. Боль в ногах была такая, что все происходящее вокруг не имело уже никакого значение.       Все, чего я хотел — это отдыха.       И вот, через какое-то время, я увидел впереди, с вершины холма, город, горящий десятками костров и фонарей. Это был порт А-7. Полуразрушенный, дымящийся и заполненный орками.       «Наконец-то», — радостно подумал я, понимая, что мы прибыли к месту назначения.       Наша колонна пошла вниз с холма. Насколько я успел разглядеть, рядом с имперскими зданиями уже были построены орочьи постройки, больше напоминавшие нагромождения металлолома, кирпичей и земли.       Именно возле одного из скоплений этих построек мы и остановилась. Орки начали что-то орать и выбираться из машин. Лагерь быстро оживился.       Нас же всех один из орков повел к клетке, что стояла прямо возле здания с каким-то цилиндром. Подойдя к ней, орк открыл в ней дверцу и затолкнул в нее впереди идущего. От этого он потянул с помощью веревки второго, а тот третьего. Намек был понят, и мы все быстро направились в клетку.       В ней уже были люди, что лежали прямо на земле, поросшей травой. Многие из них начали просыпаться от нашего прибытия и спрашивать, что стряслось.       Но мне было на это плевать. Я, недолго думая, просто упал землю, оттолкнув какого-то парня, что недовольно заговорил от подобного.       По всему телу пронеслась расслабляющая волна удовольствия. Особенно это чувствовалось в ногах. От такого хотелось просто завыть, но у меня не было сил даже для этого.       Некоторое время я кое-как развязывал веревки на себе и при этом слышал, как солдаты перешептываются между собой, пытаясь узнать друг о друге, о ситуации и прочем. Кто-то и вовсе спрашивал обо мне.       Но мне было не до этого. Сейчас, в эту секунду, мне было абсолютно плевать на то, что происходит вокруг. Я хотел только заснуть.       И к счастью, сон настиг меня достаточно быстро.              — АНУ ВСАВАИТЭ, ЮДЫКЫ! — громогласно прозвучал чей-то вопль, за которым последовали громкие удары металла об металл.       Я вздрогнул и сразу же поднялся, после чего скривился от боли по всему телу и прищурился от яркого солнечного света. Уже было утро.       Возле нашей клетки стоял зеленокожий орк, что стучал гаечным ключом по прутьям клетки.       Люди вокруг тоже начали быстро просыпаться. Присмотревшись, я заметил, что среди них есть не только солдаты СПО, но и люди в серых однотипных одеждах. По всей видимости, это были жители порта, которых тоже смогли захватить.       Зеленокожий открыл дверь клетки, схватил одного из СПО-шников и выкинул его наружу. Тот повалился на землю и скривился от боли.       — НА ВЫАД! — снова прорычал орк, и все тут же начали выбираться наружу. Я тоже не стал медлить. Не стоило злить эту тварь. Зеленокожий тем временем подошел к лежачему солдату, который держался за плечо и тяжело дышал. Похоже, орк ему так руку дернул, что произошел вывих. — Жамно, юдыкы!       Недолго думая, вся наша толпа, окруженная еще тремя зеленокожими, пошли за этим орком.       Все тело, особенно ноги, нещадно болели. Было ощущение, что по мне катком проехались.       Еще хотелось пить, но к счастью, у меня с собой было две фляги, одна из которых была полная, а вторая — лишь наполовину пустая, потому я смог немного освежиться. Голод также давал о себе знать, но пока съесть свой белковый рацион, спрятанный в кармане брюк, не представлялось возможным.       — Император милостивый, это был не сон… Это не сон… Это правда… — начал говорить еще один солдат, и судя по голосу, он был грани истерики. — Нет… Нет-нет… Почему именно я?       — Успокойся, парень, — шикнул я на него как можно тише. — Не привлекай внимания.       — Что нам вообще делать? — спросил меня еще один СПО-шник с нашивками сержанта.       — Пока не знаю. Но что-то придумаем, — ответил я, пытаясь убедить солдат.       — Нас убьют… Эти ксеносы всех нас убьют… А потом съедят… — сказал еще кто-то, уже позади меня.       — Нас и спасать уже не будут, — ответили солдату. — Император знает, как далеко уже наши.       — Да по нам уже наверняка панихиду отслужили…       — АНУ ЖАКНУЛИ УСЕ ГТЫ! — внезапно крикнул на нас орк, повернувшись к нам лицом и оплевав своими слюнями человека перед собой. — АТО УСЕХ ПАСТУКАЮ!       Понять, что говорит орк, я все же смог, да и всем остальным намек был вполне понятен, а потому оставшуюся часть пути шли молча.       Через несколько минут мы подошли к одному из десятиэтажных жилых зданий на краю города. Одна его половина была целая, разве что с выбитыми окнами, в то время как вторая была полностью разрушена и теперь представляла из себя груду кирпичей, панелей и каменных кусков вперемешку с мебелью, стеклом и трупами людей.       — Тэак, юдыкы, — начал орк, когда мы остановились возле этой кучи обломков. — Камны туды, — зеленокожий показал пальцем на грузовик в нескольких метрах от себя, — тгупы туды, — ксенос показал уже в правую сторону от себя, где был просто пустырь вытоптанной травы. — Паняли?       Все люди уставились на орка, и, судя по выражения лиц, из его слов им было понятно не сильно много. Я же, хоть и с большим трудом, смог понять, что камни надо было сложить в одну сторону, а трупы в другую. Похоже, нас собирались заставить работать там, где оркам работать совсем не хотелось.       Вот только наше молчание, похоже, сильно разозлило нашего охранника, и он, что-то прорычав, начал пробираться сквозь толпу людей, как будто выискивая.       И в конце концов он посмотрел прямо мне в глаза, что-то снова прорычал, а затем подошел вплотную ко мне, отчего я вновь почувствовал в полной мере тошнотворный запах, что исходил от него.       — Ты, — сказал он мне, показывая пальцем. — Пи… Пири… Пира… Пиреа… ди. Пиреади.       — Пире… — повторил я, вновь пытаясь понять, что пытается сказать ксенос. И только через секунду меня все же осенило. — Переводи?       — Дыа! Пиреади этым юдикам! — произнес орк, посмотрев на всех людей, что стояли вокруг нас. Похоже, этот орк запомнил, что я был единственным, кто понял его вчера, и теперь решил прибегнуть к моей помощи.       — Он… Он хочет, чтобы мы складывали камни в грузовик. А трупы людей на тот пустырь, — повторяя за орком, я показал пальцем то в одну, то в другую сторону.       — То есть нам что… к-ксеносам помогать? — спросил один из СПО-шников.       — Пока что да. Об остальном поговорим потом, — ответил я. СПО-шники и гражданские не сильно были этому рады, но все же начали расходиться, после чего принимались за работу.       Орк, что-то прорычав, развернулся и начал медленно уходить от меня.       «Фу-у-ух… Пронесло…» — облегченно сказал я сам себе, после чего тоже направился к груде камней.       Первые несколько минут работа шла вполне нормально и не сильно тяжело — берешь штук пять кирпичей и складываешь в кузов грузовика.       Но затем ко мне подошел сержант СПО и начал собирать камни в метре от меня.       — Ну что? И какой у вас план? — спросил он, собирая камни один на другой. Его голос был наполнен смесью надежды, любопытства и совсем немного страха. Я уже успел заметить, что он не сильно похож на прочих СПО-шников. Те были юнцами, которых призвали пару лет назад, а после вторжения отправили на фронт, в то время как он выглядел более опытным. Да и по возрасту он был старше тех солдат, что были с нами. Скорее всего, он был на постоянной службе.       — Надо разобраться в ситуации. А затем составить план побега, — сказал я то, что успел пока что придумать, при этом поднимая стопку из камней, чтобы отнести их. Сержант сделал тоже самое, и мы вместе пошли к грузовику.       — Нам нужно оружие, — предложил свою идею СПО-шник. — Голыми руками их не убить, а значит, нужно как-то его раздобыть и сбежать.       — Тебя как зовут? — решил спросить я, посмотрев на него.       — Аскирт. Сержант Аскирт Винкон.       — Комиссар Августин Мерцелиус, — представился я в ответ. — Так вот, Аскирт, план с оружием можно забыть. Этих тварей мы не сможем поубивать. Надо что-то другое придумать.       — И что же? — заинтересованно и немного саркастично спросил он, но ответить я сразу не смог. Мы подошли к грузовику, рядом с которым стоял один из орков. Мы положили в кузов камни, которые сразу же начал складывать солдат из СПО, и повернули обратно.       — Пока не знаю, — ответил я, когда мы отошли на достаточное расстояние. Я не был уверен на все сто, что орк рядом с грузовиком совсем не понимает нас. Лучше было перестраховаться. — Сейчас главное не высовываться и не злить их. Присмотреться к окружению, понять, как они себя ведут. Затем придумаем, что нам делать.       — Так, ладно… — сказал Аскирт. — Не высовываться, не злить… Пресвятой Император, я должен работать для ксеносов…       — Спокойно, — сразу же начал я. Надо было давить подобные мысли, иначе они могли развиться в истерику. — Если сбежим и затем продолжим воевать, Император простит нас.       — Очень на это надеюсь, — произнес сержант, и в его голосе явственно слышался страх. Он боялся наказания Императора. И я был более чем уверен, что боялись его все пленные. И это могло быть проблемой. Нельзя было допустить какого-либо рвения на религиозной почве. Если кто-то решит, что лучше умереть, нежели подчиняться ксеносам, то проблем не избежать. Что самое противное, такие люди могли вполне здесь оказаться. Это сейчас они еще отходят от шока после пленения, но вскоре он пройдет, и вот тогда начнутся проблемы.       «Надо будет внимательно следить за ними…» — подумал я про себя, после чего продолжил собирать камни вместе с сержантом.              Работа шла медленно, но было видно, что оркам на это было откровенно плевать. Они просто ходили туда сюда и наблюдали за нами, изредка подгоняя нас криками.       Я же все думал над тем, что можно сделать. Моей главной задачей было сбежать, что очевидно, но вот вопрос «Куда?» все еще был без ответа. Остров Сентикрит был, мягко говоря, не сильно населен. На нем было множество мелких городов с шахтерами и портов, соединенных трассами и железными дорогами, а между ними — бескрайние степи до самого горизонта. Что еще хуже, я находился в тылу орков, которые уже хрен знает как далеко продвинулись вглубь острова. То есть, даже если сбежать сейчас и оторваться от погони, в которую орки наверняка пустят сквигов, нам будет просто негде скрыться, так как везде были орки.       Требовалось что-то другое. Брать транспорт не вариант: не факт, что работать будет, а если и будет, то не факт, что сможешь тихо украсть, да и топлива явно не хватит на такое расстояние, а взять с собой запас было нереально.       Еще был вариант по воде, но и его я откинул. На чем плыть? Своим ходом бесполезно, долго продержаться не выйдет, а если слишком далеко заплыть, то вместо пляжа я окажусь рядом с отвесными скалами, где я, если выживу, не ударившись об камни, не смогу взобраться на сам остров.       Лодку красть тоже было не вариант. Опять же, может банально не завестись, украсть лодку незаметно тоже маловероятно, топлива может не хватить, еще в море можно наткнуться на орков, а если застрянешь в море без все того же топлива — то все, можно сразу сводить счеты с жизнью, так как шансы выжить будут не то что нулевые, они будут отрицательными.       Ко всему прочему, в голове у меня неожиданно возникла мысль, что даже если я смогу сбежать и вернуться к своим, меня все равно могут низложить за то, что я находился у ксеносов в плену. Или того хуже, расстрелять. Учитывая отношение имперцев к ксеносам, сам факт того, что я в плену, уже могли принять за трусость. Этот момент тоже требовалось как-то обдумать. Сказать, что пошел к оркам, потому что оружия под рукой не было — это слабая отмазка в здешних реалиях. Попытаться солгать, что без сознания захватили — такое могло сработать, но только если прибегу без свидетелей и только если не станут использовать нашего полкового псайкера для допроса.       «Блять…» — только и сказал я, понимая, что пока что ничего не мог придумать, одновременно ощущая, как у меня уже болят спина и руки от постоянной работы. Мы трудились уже часа три, не меньше, один грузовик уже была загружен и уехал, второй был почти заполнен, а гора кирпичей от разрушенной части здания как будто и не уменьшилась.       — Псс, эй… — вдруг окликнул меня и сержанта паренек СПО-шник, стоящий метрах в трех от нас.       — Что такое? — спросил сержант, опередив меня.       — Тут… Тут труп, — сказал он немного тихим голосом.       Я и сержант посмотрели друг на друга, будто пытаясь узнать друг у друга, что делать, а затем подошли к парню. Возле его ног была видна рука человека, торчащая из-под огромной плиты, которая раньше была одновременно потолком и полом. Она была небольшая, вся окровавленная и покрытая слоем серой пыли.       — И что… Делать с этим? — вновь спросил рядовой.       — А что делать? — спросил Аскирт. — Доставать надо. Ему уже ничем не поможешь.       — А с плитой что делать? Чем ее двинуть?       Вот это был хороший вопрос. Если таскать кирпичи мы еще можем без проблем, то вот плиты бетонные — это уже совсем другой уровень.       — Ану шо тут? — внезапно услышал я рычащий голос орка у себя за спиной. Мы все втроем от неожиданности вздрогнули и отшатнулись, уставившись на его уродливую зеленую рожу. — О, жгатва!       Зеленокожий подошел к торчащей руке, схватил ее и потянул на себя. Послышался неприятный хруст, и рука человека оторвалась от тела, после чего орк с гримасой, похоже на улыбку, откусил от нее кусок мяса и с чавканьем начал разжевывать его.       Рядовой сразу же скорчился и блеванул прямо на кирпичи. Сержант отступил на шаг назад от отвращения и начал читать молитву Императору. Я же скривился, чувствуя омерзение от увиденного.       «Ублюдок…» — подумал я про себя, чувствуя, как внутри меня вскипает самая настоящая ненависть и презрение к этому ксеносу, который сейчас с довольной рожей жевал мясо мертвого человека, как будто это была куриная ножка, запеченная в духовке.       Откусив еще кусок и довольно рыкнув, орк развернулся и ушел от нас. Мы же так и остались стоять, пытаясь переварить увиденное.       — Ксеносы… — произнес сержант с нескрываемым презрением, и я с ним был более чем согласен. Я чувствовал, как гнев и ярость вскипали внутри меня. Хотелось взять любой камень, подойти к орку и попытаться раскроить ему череп, хотя бы попытаться, а не терпеть его приказы, боясь сбежать…       «Стоп…» — произнес я себе, встряхнув головой и осознавая, что я начал мыслить отнюдь не своими эмоциями. Это были эмоции Мерцелиуса, это была его ненависть к ксеносам, которую он впитал с самого своего рождения. Да, у меня это зрелище вызывало отвращение и злобу, но не ярость или ненависть. Надо было сдерживать себя. Надо было терпеть, чтобы подгадать момент, и лишь тогда можно будет бежать, чтобы продолжить борьбу за собственную жизнь. Иначе смерть.       Лишь через несколько секунд мы все же смогли прийти в себя.       — Продолжаем работать, — произнес я, обращаясь к парням. — Надо держаться.       — Император, дай нам сил, — помолился сержант, после чего мы все продолжили работу.              Работа продлилась примерно час, после которого я неожиданно услышал какой-то странный звук. Вначале я не обратил на него внимание, но вскоре он усилился, и я начал прислушиваться. Это были сильные удары чего-то тяжелого, причем повторялись эти удары довольно часто.       Вскоре орки тоже обратили на него внимание и любопытно начали озираться в сторону звуков.       Еще через минуту звуки ударов стали уже достаточно громкими, чтобы на них обратили внимание вообще все и даже остановили работы.       И вскоре мы увидели источник звуков. Из-за угла дома, возле которого мы работали, появилась огромная металлическая красная громадина, передвигавшаяся на шести паукообразных лапах, которые и издавали этот звук, когда опускались на землю.       Затем я все же смог рассмотреть это чудище получше. Это было «тело» длиной метров двадцать на шести ногах, высота которых достигала третьего этажа, с двумя «клешнями» и дугообразным «хвостом» высотой в пять этажей. Клешни были вооружены под завязку — левая имела у себя семь болтеров, к каждому из которых подходила лента подачи боеприпасов и обвивала клешню по спирали, уходя куда-то в корпус, а правая имела три длинных имперских лазпушки, скрепленных вместе и обвитых кучей проводов, что также уходила в корпус. Хвост же, представлявший из себя три балки, скрепленных вместе и двигающихся с помощью гидравлических приводов, был вооружен какой-то невразумительной прямоугольной хренью длиной где-то полметра и с огромным дулом, в которое, наверное, можно было арбуз поместить без всяких проблем. В районе же головы размещался орк, что сидел за спаренными шестиствольными болтерами.       И вся эта махина двигалась медленно и вальяжно, переставляя ноги одна за другой.       — Император… Спаси нас, — произнес запуганным голосом один из СПО-шников, и я его прекрасно понимал. От одного вида этой махины уже становилось страшно, а смотря на ее вооружение, страшно становилось вдвойне.       «Паук», как его можно было назвать, направился дальше по дороге, в то время как за ним шла целая колонна из орков с самой разнообразной броней и оружием. В двух из них я, присмотревшись, различил наплечники космодесанта. Они были эбонитового цвета, в серебряной окантовке и с изображением какого-то собакоподобного черепа цвета охры.       Однако затем я краем глаза заметил то, что заставило обратить на себя внимание.       Дредноут.       Самый настоящий, мать его, дредноут космодесанта, больше похожий на металлический кубик с толстыми короткими ножками, разукрашенный в красный цвет и вооруженный по болтеру в каждой руке. Он мерно и тяжело шагал за орками, однако его шаги заглушались громоподобными шагами паука, идущего впереди.       «Ебаный в рот…» — подумал я, осознавая весь масштаб того пиздеца, что я видел перед собой.       За ним следовала другая техника — пять «Часовых», вооруженных кто чем горазд, один «Леман Русс», шесть «Химер» и один «Махариус».       И все это сопровождалось еще большей толпой орков, некоторые из которых иногда косо посматривали на нас, но все же шли дальше, подгоняемые рычанием нобов.       Спустя минуты две колонна уже была метрах в ста от нас и звуки шагов «Паука» уже были слышны не так отчетливо.       — Цево зыгытэ! Ану габодат! — услышал я злобный рык орка-охранника, после чего мы все вернулись к своей работе по разгребанию кучи кирпичей, пока я пытался осознать то, что увидел. Если орки уже решили отправить в бой такую технику, значит, намерения их были более чем серьезны.              Еще спустя часов пять работы и еще три загруженных грузовика большинство из нас было готово валиться с ног от усталости. Ни о каком перекуре не могло быть и речи — единственный орк, что понимал здесь готик, скорее всего, не понял бы нас и пинком заставил бы работать дальше.       Также за это время мимо нас успели пройти еще три колонны орков. Всего я насчитал пятнадцать «Леман Руссов», пятьдесят три «Химеры», семь «Василисков» и сорок семь самодельных грузовиков, битком заполненных орками или каким-то грузом. Сколько было пеших орков, я даже считать не пытался — их было слишком много.       Все это сильно меня беспокоило — нашим войскам придется приложить немалые силы, чтобы все это сдержать.       К сожалению, думать об этом долго не вышло, так как работа и невыносимая боль по всему телу занимали все мои мысли.              За следующие часа четыре мы устали так, что уже валились с ног, причем буквально. Несмотря на то, что работа была не сильно напряжная, но делать ее на протяжении всего дня, да еще и при подобной жаре, любого могло довести до изнеможения.       Единственное, что меня спасало — это моя физическая подготовка. Я и раньше замечал, что Мерцелиус поддерживал себя в форме, но теперь я готов был благодарить его за подобное, пускай теперь он был, скорее всего, покойником.       Остальным повезло меньше. Многие уже держались из последних сил, но орк-охранник, замечая это, начинал подгонять их воплями и пинками, что заставляло нас работать дальше.       — Дыак, юдыкы! — вдруг прорычал орк, обращаясь ко всем нам. Мы сразу же прекратили работы и уставились на него. — Ану пашли фсе бысра спат, и шоб заура былы гатовы к башой сроуке. Ты! — внезапно указал орк на меня. — Пиреади!       — Э… — только и проговорил я, все еще пытаясь осмыслить то, что сказал орк. — Он… Он сказал, что все идем спать, а завтра… Завтра, похоже, будет стройка.       — Заебись, — выругался сержант, стоящий возле меня.       — Ану паслы, юдыкы! — рыкнул орк, и мы все скучковались в толпу, после чего начали идти за зеленокожим.       Вернувшись в клетку, я сразу же занял себе место у дальнего угла, решив, что там все же будет более удобно, нежели окруженным со всех сторон людьми. Лишь после того, как я опустился на голую землю, я выдохнул с облегчением, при этом чувствуя, как все тело расслабляется.       День пережит. И это уже радовало.       Однако урчание желудка прервало мою небольшую радость. Он урчал уже полдня, но времени утолить голод у меня не было.       Остальные пленники также начали рассаживаться, некоторые падали и сразу же засыпали, другие шли в левый от входа угол и справляли нужду — похоже, этот угол уже был превращен в сортир.       — Эй… Дайте нам воды! Нам нужно воды! — начал кричать один из СПО-шников на мимо проходящего орка.       — Э-э-э… Цэго? — только и сказал орк, после чего начал обходить клетку по кругу. — Гыдэ цорный юдык!       — Здесь я! — крикнул я в ответ, понимая, что он ищет меня, и встал на ноги.       — Цэво хошет этот юдык? — спросил он, показывая на СПО-шника.       — Он просит воды. Пить, — ответил я, пытаясь объяснить как можно более понятно.       — Э-э-э… Пыт? Хлэбат, шоли?       — Да. Хлебать, — повторил я.       — Э-э-э… А шо пыт? Пыаво?       — Нет. Нужна вода. Во-да. Или мы умрем, — снова сказал я, понимая, что грибное пиво орков нам точно не подойдет.       — Тоэст кыак это, умром? Загнотыс, шоли? — с непониманием в голосе произнес орк, почесав голову.       — Да, загнемся. Все.       — Э-э-эм… Тыак… — задумчиво произнес орк, при этом что-то бормоча на своем языке и продолжая чесать голову. — Выады, дыа?       — Да.       — Прыажрасная тыакая, дыа?       — Да.       — Лыадно… Сэшаз погумаэм… — после этого орк обратился к другому охраннику и что-то сказал ему. Тот что-то злобно ответил, от чего орк-полиглот злобно зарычал, подошел к нему и сильно ударил его по челюсти, отчего из нее выпало два зуба. Однако в ответ полиглот сразу же получил удар по колену и еще один удар в челюсть, лишившись четырех зубов. Полиглот не стал медлить и снова ударил охранника по оголенному животу, три раза в левый бок и снова в челюсть, но охранник, не желая отступать, закричал: «Вааагх!» — и бросился всем телом на полиглота. Тот смог остановить его, и теперь оба они напоминали борцов сумо.       Неожиданно еще один орк подбежал к этим двум и прыгнул на полиглота со спины, чем повалил его на землю и начал на пару с охранником бить его кулаками.       Еще спустя несколько секунд к драке присоединились еще трое орков, которые вообще начали бить тех, кто бил полиглота. Еще несколько секунд — и к драке присоединились четверо орков, которые начали бить вообще всех без разбору. А спустя минуту я уже насчитал больше двадцати орков, из-за чего драка превратилась в сплошную свалку.       Мы же просто безучастно наблюдали за всей этой вакханалией.       «Одно слово… Орки…» — подумал я про себя, наблюдая, как наш орк-полиглот, судьба которого меня все же немного волновала, сидел на другом орке и бил его по лицу двумя кулаками, хотя тот уже и не шевелился.       — Что они творят вообще? — непонимающим голосом спросил сержант.       — Они орки, — спокойно ответил я, хотя пришлось все же повысить голос, чтобы меня было слышно в царящем гомоне. — Это у них в крови.       Шум драки прервался очередью из болтера. Вся драка в момент прекратилась. Буквально. Все орки просто остановились и посмотрели в сторону стрелявшего.       Мы вместе с остальными людьми повторили за ними. У входа в нашу небольшую крепость мы увидели громадного орка в металлической броне и с тяжелым болтером в руках.       Через секунду он прервал наступившую тишину раскатистым воплем на непонятном языке, после чего все орки начали просто расходиться. Вот так просто. Никаких споров, никаких попыток оправдаться — просто взяли и разошлись в разные стороны. Рядом с нашей клеткой остался только окровавленный полиглот с выбитым глазом.       На поле боя же осталось семеро орков, лужи крови и десятки выбитых зубов.       Некоторые зеленокожие все же не стали быстро уходить — вместо этого они начали собирать лежащие зубы и обирать лежащие тела.       — Пиздец, — только и смог сказать сержант после всего увиденного.       — Полностью с тобой согласен, — ответил я. Произошедшее действительно можно было описать только этим словом.       — Ксеносы, — добавил один из гражданских с презрением в голосе. — Их существование есть оскорбление для Бога-Машины.       — Истинно так, — сказал в ответ Аскирт. — И мы всех их убьем, когда освободимся. Ибо так велит нам Император.       На этом разговоры были закончены. Все начали заниматься одним делом — отдыхать. И я последовал их примеру, практически сразу начав засыпать.              — Э, юдыкы! — прорычал отвратительный голос орка, после которого последовали удары об клетку, которые сразу же почувствовались в спине. Я тотчас огляделся: был еще закат, а значит, проспали мы немного. — Уот вам вады! Шоб нэзагыналыс!       Зеленокожий открыл нашу клетку и положил на землю большое ведро, после чего закрыл дверцу. СПО-шники сразу же подобрались к ведру, набрали в руки воды, отпили ее и сразу же выплюнули на землю.       — Она морская! — сразу же сказал один из выпивших воды. — Эти ублюдки дали нам морской воды!       — Эээ, шо арэм? — спросил орк злым тоном. Было понятно, что ему не нравились наши возмущения.       — Эта вода не годится! Она же морская! — с каким-то отчаянием сказал СПО-шник. По всей видимости, его так одолевала жажда, что он все же набрался смелости вообще разговаривать с ксеносом.       — Тыак… Гыдэ цорный юдык! — вновь проговорил орк еще более злобным тоном. Злобным, скорее всего, от того, что ничего не понимал.       — Здесь я, — ответил я, снова вставая на ноги, которые сразу же отозвались ноющей болью.       — Шо аны арут? Шо нэтак?       — Вода плохая. Нужна другая, — коротко и лаконично сказал я. Мне уже становилось примерно понятно, как надо говорить с ним. Главное — объясняться коротко и медленно, тогда он мог нас понимать.       — Тоэст кыак плыаха? Ты гыаварыл, шо ныада выады, шоб незагынылыс!       — От этой воды загнемся все. Нужна другая, — начал я пытаться объясниться с этим зеленокожим. Было хорошо уже хотя бы то, что мы все же немного, но понимали друг друга.       — Тыак… Пыадажи! Ты гыаварыл, шо ныада выады, шоб нэзагыналыс, Шогдыг это помныт, Шогдыг нэ сквиг. А тэпэр ты гыаварыш, шо от выады вы загнотыс. Ты думаэш, шо Шогдыг сквиг?! — зеленокожий яростно ударил по клетке, отчего та даже немного прогнулась, после чего тот посмотрел на меня своими маленькими глазами-бусинками. Причем посмотрел так, что я буквально остолбенел от страха. Вид разозленного, окровавленного и разгоряченного после драки орка, который злится прямо на тебя и смотрит тебе в глаза, по-настоящему пугал. — Слышай, юдык. Иа тыпэр смыарю за тыабои. Адын рыас падумаэш про Шогдыга плыаха, пыастуцу по тэбэ, пыанал!       — Понял, — сразу же согласился я, хотя и понимал, что из всего такого бреда, сказанного орком, я понял лишь то, что он был зол и что его звали Шогдыг.       — Выат и хыарашо! А тэпэр хлэбаитэ выады! Иэслы загнотыс — усых пастуцу!       После этого орк утратил к нам всякий интерес и начал собирать зубы, что валялись после боя.       Люди в камере немного посмотрели на меня, но затем все же продолжили отдыхать, пытаясь поспать. Некоторые начали плакать, по всей видимости, от отчаяния. Другие молились.       Я же начал активно размышлять над всей ситуацией, в которой оказался, так как до этого времени на это у меня не было.       И самое главное, что теперь меня волновало — это содержание. Воды у нас практически не было. Да, у СПО-шников была вода во флягах, но она, по всей видимости, уже подходила к концу. У меня лично было три больших фляги на литр каждая, которые я начал носить еще до первого боя, так как жара стояла неимоверная и постоянно хотелось пить. Одна фляга уже была пуста. Это означало, что у меня с собой еще два литра воды, то есть — максимум трое суток для того, чтобы сбежать отсюда, так как пополнить запасы было негде. В принципе негде. Объяснять оркам, что такое пресная вода и почему мы можем пить именно ее, было, как я уже понял, бессмысленным занятием. К тому же споры еще и злили их, как это произошло только что.       По части еды у меня было немного получше. С собой у меня было четыре питательных пайка в виде небольшого белого блока твердой питательной смеси. Я их также брал с собой про запас для дальних инспекций подразделений СПО, чтобы не тратить время на перекус в столовых. Несмотря на то, что эти батончики, как я их про себя называл, были безвкусными от слова «полностью», один кусок мог вполне утолить голод, что часто меня выручало.       Плюс еще было три кубика для быстрой заварки супа. В крайнем случае их тоже можно было съесть всухую. Приятного мало, но на день хватит.       Единственная хорошая ситуация была с медикаментами. К счастью для меня, в моей куртке, которую из-за жары приходилось носить на поясе, было достаточно внутренних карманов, чтобы вместить весь набор медикаментов. Я их носил на тот случай, если пришлось бы оказывать в бою первую помощь. В этом был свой и чистый расчет: комиссара, который помогает раненым солдатам под пулями противника, начали бы больше уважать. Хотя с другой стороны, я бы все равно не стал цинично проходить мимо раненого бойца и попытался бы ему помочь. Так или иначе, но среди всей той полевой аптеки, что я имел, была чистая глюкоза. Ее было всего сто миллилитров, но в случае чего ее можно было использовать, чтобы поддержать организм в рабочем состоянии.       Все это давало мне возможность продержаться недели две, с учетом строгой экономии и небольшого голодания.       Но все равно оставалась проблема воды. Брать ее было, по сути, неоткуда. Выпаривать из морской было слишком долго и муторно, пить просто морскую означало только ускорить процесс обезвоживания, пить мочу тоже был не вариант — это тоже все только усугубит, хотя я и понимал, что в крайнем случае можно было пойти и на такой шаг, чтобы продержаться еще немного.       С этими мыслями я хотел уже достать свой батончик, но затем, посмотрев на остальных, остановился.       «У них ведь нет ничего…» — подумал я. У СПО-шников, может, еще что-то найдется, но вот у гражданских точно ничего не было. А это означало, что мои запасы могут предложить распределить между всеми. Тогда у всех нас слишком мало еды.       Возникал вопрос — что делать с этим? Отдать еду и получать столько, сколько будут получать все, или попытаться есть тогда, когда никто не видит, и изображать, что еды у меня нет?       Вот только от одной этой мысли мне стало тошно. Вот так вот хомячить, пока остальные будут голодать. Это было… Было… Я даже не знал, как мне это называть.       «Хотя… А кто они мне?» — вдруг подумалось мне. Ведь я их всех не знаю, мне они вообще никто, сокамерники по сути. Если отдать им еду — себе ведь не достанется почти ничего, а так хоть продержаться смогу, пока не придумаю что-то.       Встряхнув головой, я попытался откинуть эти мысли. Нет уж, это уже слишком для меня. Я никогда не был таким. Никогда не был такой скотиной, которая думает исключительно про себя… Однако при этом я понимал, что дележка еды ничего не даст. Прокормит нас еще немного, а затем орки, может быть, снизойдут до нас, чтобы чем-то кормить. Этот Шогдыг говорит, чтобы мы «не загинались», а это значит, наша судьба его хоть как-то волнует.       Но иллюзий я уже не питал. Если он решил, что мы можем пить морскую воду, значит, с едой будет еще хуже.       Так или иначе, я все больше начинал понимать, что едой делиться нет смысла. Как бы это цинично ни звучало.       Подождав еще немного, чтобы убедиться, что все заснули, я аккуратно, чтобы не шуметь, достал батончик, откусил кусок и положил обратно, после чего начал медленно его разжевывать.       Еще раз осмотревшись, я решил еще не ложиться спать, а понаблюдать за всем, что творится в этом лагере. Надо было понять, как тут живут. Это могло помочь при составлении плана.       Посмотреть было на что. Только сейчас я заметил, что зданий за этот день стало все же больше, чем было утром, когда нас вели на работу.       Охраняли нас, кроме полиглота, еще двое орков, что сейчас спали прямо возле клетки. Сам Шогдыг сейчас считал все зубы, которые он смог собрать. В здании напротив входа в клетку было что-то вроде автомастерской, где трое орков и множество гретчинов что-то делали с двигателем грузовика, при этом оживленно о чем-то говорили. Справа от нее была лачуга, от которой ко всем остальным домам шли провода. То есть там, скорее всего, генератор. Слева от мастерской располагались металлические бочки с имперской маркировкой, укрытые куском брезента. Эти бочки я сразу узнал, в таких хранилось топливо для бронетехники. Рядом с ними стояли немного немало пять орков, которые сейчас о чем-то говорили, собравшись вокруг костра.       «Костер. Рядом с топливными канистрами. Орки…» — подумал я, когда до меня дошла вся суть увиденного.       Еще дальше от канистр был расположен загон с семью сквигами, рядом с которыми сидели четверо орков, в то время как гретчины таскали наполненные чем-то ведра в сторону какого-то здания напротив. Присмотревшись, я заметил, как гретчины отворачивают голову от ведер. Это могло означать, что в ведрах экскременты сквигов, но для чего их могли применять орки, я без понятия, с них станется…       Справа и слева от нашей клетки стояли непонятные здания, назначение которых тоже было непонятным.       Позади нашей клетки, на расстоянии пары метров, стояла стена из металлических листов.       Вердикт был один: сбежать будет не сильно просто. Сам лагерь не самый мелкий, учитывая, что тут есть генератор и мастерская. Значит, и охрана немалая.       Теперь оставалось только одно: придумать, как и куда незаметно сбежать, при этом сделать это до того, как все наши запасы воды будут израсходованы.       А как это сделать — я пока не знал.