Часть третья. Господин президент
Говорят, что любовь – не когда лоб в лоб, А когда в одну сторону… Каждый выбрал правую из дорог, А правее – которая? Кто измерит путь, и куда он лёг – На каких весах? Мы на шарике круглом ногами друг к другу – На полюсах. Алькор. Антиподы
Глава 1
Это кафе было самым обыкновенным: из тех, что посещают белые воротнички средней руки и временами – скучающие домохозяйки между раундами дневного шоппинга. Пожалуй, даже слишком обыкновенным – личному консультанту возглавлявшего Особый Отдел агента Гайрича полагалось бы пить кофе в заведении рангом повыше. И если её, паче чаяния, увидит кто-нибудь из знакомых, то он может удивиться и, как следствие – запомнить. Но что поделаешь, если то кафе, которое она обычно посещает, почти наверняка прослушивается. Мойра держала чашку у губ, неторопливо делая мелкие глотки. Ожидание могло затянуться; те, кого она сегодня позвала на встречу, не всегда отличались пунктуальностью. Как раз хватит времени ещё раз задаться вопросом, правильно ли она поступила, придя сюда. Но Мойра решительно отогнала бесполезные сомнения. Она умела сосредотачиваться на главном, отбрасывая второстепенное. Решение принято, она здесь, так какой смысл переливать из пустого в порожнее? – Можно присесть? Женщина подняла голову. Напротив неё стоял молодой шатен. Видя, что она колеблется, шатен чуть прищурился – и один из его глаз сменил цвет, превратившись в жёлтый. Всего на секунду, чтобы тут же вернуться к обычному серому. – Конечно, – Мойра отодвинула блюдце, давая шатену возможность поставить на столик свою чашку и тарелочку с куском персикового пирога. – Где Хэнк? – Подойдёт попозже. Сперва мы хотим убедиться, что у тебя нет хвоста. Против столь законного желания возражать не приходилось. Некоторое время они сидели в молчании, рассеянно сканируя взглядами полупустое кафе. Но если кто-то и заинтересовался ими, то быстро вернулся к своим занятиям. Просто симпатичный мужчина подсел к симпатичной женщине. Что может быть естественней? – Есть новости о Чарльзе? – прервала молчание Мойра. – Ну, по крайней мере, теперь мы точно знаем, что он жив, – Рейвен вздохнула. – Жив и, возможно, частично восстановил свою память и способности. Однако нас он упорно избегает. – Он просто не знает, где вас найти. – Тогда, у нашего дома, нас и искать было не нужно. Но он предпочёл сбежать, – Рейвен закусила губу. – Быть может, он обижен на нас? Я теряюсь в догадках. – Чарльз не из обидчивых. – Вот то-то и оно. Озвучивать вертевшееся на языке предположение, что Чарльз может просто опасаться нового домашнего ареста, Мойра не стала. Всё-таки идея Эрика попытаться скрыть от него всё была дурацкой. Хэнк появился ещё полчаса спустя. За это время Мойра и Рейвен успели обменяться замечаниями о погоде, о политике, о мужчинах вообще и об Эрике и агенте Гайриче – в частности. Когда к ним за стол присел высокий, слегка нескладный парень с кривовато приклеенными усами, Мойра чуть не рассмеялась. Но при этом не смогла не признать, что усы Хэнку пошли, сделав его солиднее. – Так зачем вы хотели нас видеть, Мойра? – спросил Хэнк, когда они обменялись приветствиями. – Да ещё втайне от Эрика? – Да, Эрик, – Мойра разом посерьёзнела. – Хочу думать, что я не совершаю ошибки, обращаясь сейчас к вам. Но именно Эрик меня и тревожит, и чем дальше, тем больше. Он, и то, что вы делаете под его началом. – Мы всего лишь пытаемся защитить себя, – тут же ощетинилась Рейвен. – И пока я верю, что это так, я продолжаю помогать вам, несмотря ни на что. Но в последнее время я всё чаще начинаю задумываться, не пора ли мне пойти к моему начальству и покаяться в совершенной измене, во избежание большего зла. – Постой, Рейвен, – Хэнк жестом остановил уже открывшую рот соратницу. – Мойра, что заставило вас прийти к такой мысли? – Именно ваши действия, дорогие мои, которые чем дальше, тем меньше похожи на защиту. Ладно, я ещё могу предположить, на что может пригодиться украденная подводная лодка с ядерными боеголовками на борту. Но, скажите на милость, зачем вам понадобилось грабить хранилище ядерных отходов в Айдахо? – Подлодка с ядерными боеголовками? Рейвен, серьёзно? Рейвен, уже успевшая сменить облик с мужского на привычный белокурый женский, упрямо молчала, сложив руки на груди и глядя вперёд, сквозь ветровое стекло машины, которую вёл Хэнк. – Ты ведь знала, верно? И ничего мне не сказала. Сколько вы с Эриком скрываете от меня, и от кого ещё? – Ровно столько, сколько нужно, – буркнула Рейвен. – То есть? – Хэнк, ну что ты как маленький! Я должна объяснять тебе азы конспирации? Каждый из нас знает ровно столько, сколько ему нужно знать. – Рейвен, – устало сказал Хэнк. – Я именно что не маленький мальчик. Мы вместе, ну, мне казалось, что вместе, вырабатываем все планы, мы все знаем самое главное – что и зачем мы делаем. Все знаем, включая Ангел и Азазеля, упокой, Господи, их души, и нам остаётся лишь догадываться, что они успели сказать своим мучителям перед смертью. И вот теперь вдруг выясняется, что у нас в отряде за нашей спиной разводятся какие-то секреты. И давно? – С самого начала. – Ясно. Так зачем нужно было угонять подводную лодку? – Как будто ты не понимаешь. То, что люди не смогут жить рядом с нами, отнюдь не значит, что они оставят нас в покое. Нам нужно оружие устрашения, чтобы они знали, чем мы можем им ответить. – Но зачем такая спешка? Ещё немного – и у нас в руках окажутся мощности, которые позволят нам обогащать плутоний самостоятельно. А похищение субмарины, да ещё с боеголовками – это же огромный риск! Эрику понадобятся боеголовки куда раньше, чем я думал, да? Он не просто хочет иметь козырь для торга, он хочет немедленно пустить его в ход. Я прав? – А что, мы должны просто простить то, что они с нами делают?! – взорвалась Рейвен. – Ты же видел фото трупов Ангел и Азазеля, которые нам передала Мактаггерт. А все эти лагеря, и тысячи смертей в них? И ты согласен допустить, чтобы устроители всего этого продолжали мирно попивать кофе и виски на своих виллах, а потом просто отошли в мир иной в собственных постелях, в окружении любимых внуков? Они заслужили то, что мы им готовим. Они заслужили и больше! Хэнк довольно долго молчал. – Ты сейчас повторяешь слова Эрика, верно? – наконец спросил он. – Да, – агрессивно ответила Рейвен, – а что? Он прав. – А то, что Чарльз, сдаётся мне, думал бы иначе. – Чарльз, – Рейвен горько усмехнулась. – Чарльз всегда верил в хорошее в людях. И вспомни, тогда на Кубе – кто из них двоих оказался прав: Чарльз или Эрик? – А ты вспомни, как Чарльз, несмотря ни на что, пытался помешать Эрику сделать то, что тот сделал. И как знать – преуспей он тогда, быть может, не было бы сейчас ни Крида, ни лагерей… Ни комы Чарльза. – Эрик не виноват в том, что случилось с Чарльзом! – Не виноват, – согласился Хэнк. – И Мойра не виновата. Никто не виноват – просто так получилось. Но у всего есть свои последствия, Рейвен. Они помолчали ещё какое-то время. – Ну ладно, – наконец сказала девушка. – Что ты предлагаешь? Но учти – Эрик не остановится. – Знаю, – Хэнк вздохнул. – Его даже Чарльзу не удалось остановить. Но… быть может, Чарльз сумеет что-нибудь придумать? Если мы расскажем ему всё, быть может, он сумеет отыскать выход, который устроит всех? – Как мы ему расскажем? Мы даже не знаем, где он! – В том-то и дело! – Хэнк повернулся к ней, на мгновение отвлекаясь от полупустого шоссе. – Ты знаешь Чарльза лучше, чем мы все, вместе взятые. Быть может, тебе удастся догадаться, куда он мог пойти? – Хэнк. Ты что, думаешь, что я не пыталась? Думаешь, у меня за брата душа не болит? Да если бы я могла хотя бы предположить, где он, мы бы давно его нашли! – И всё-таки, Рейвен, пожалуйста, попробуй ещё раз. Чарльз имеет право знать, что происходит. И если он согласится с вами, с тобой и Эриком… что ж, и я соглашусь, что вы всё делаете правильно. – А для тебя Чарльз – мерило правоты, да? – Рейвен, а если во время взрыва одной из ваших ракет Чарльз окажется рядом? Рейвен снова замолчала, хмурясь и покусывая губу, но теперь не враждебно, а сосредоточенно. Хэнк не решался прервать её размышления, лишь иногда украдкой поглядывал на свою спутницу. Машина свернула на ответвление шоссе, впереди показался щит, извещающий о расстоянии до ближайшего города. До дома, ставшего штаб-квартирой Братства, оставалось всего ничего. – Оксфорд, – вдруг сказала Рейвен. – Что? – Если Чарльз хочет узнать что-то о себе и не натыкаться больше на охотников за мутантами, он мог направиться в Оксфорд.