Вампир: Кровные Узы

POV Юджин Флинн Гостиница где-то в Санта-Монике, штат Калифорния, США 23 октября 2004 года, 02:37       С Кёрсти я познакомился буквально несколько часов назад. Как? Да как обычные посетители таких заведений делают: в ночном клубе, подвыпил, подкатил к писаной красавице. Я поначалу удивился, что в том клубе забыла высокая и стройная шатенка в платье с вырезом на ноге. А как разговорился с ней… В общем, мне повезло с девушкой. Обычно я не ходил в клубы, поскольку не очень любил спиртное.       Поводом посетить клуб послужил мой сегодняшний день рождения. Мне исполнилось двадцать семь лет. После того, как я прилетел в Лос-Анджелес из родного Сакраменто — а туда я вернулся после Ирака — что-то ударило в голову, и я решил: а почему бы и нет? Почему бы не отметить свою двадцать седьмую годовщину заранее, в одиночку, без вмешательства со стороны родителей, друзей и знакомых?       Перед походом я поклялся самому себе, что выпью не больше стакана виски. Клятву сдержал, выпил стакан и увидел её. Кёрсти. Разговорились, и тут я узнал её с другой стороны: и опытна в амурных делах, и нечеловечески красива, и умна, и глаза её с чёрными склерами и ярко-красными горящими радужками… В общем, подарок, а не девушка.       К слову, сейчас я лежал на кровати и часто дышал, глядя в потолок. Кёрсти же лежала прямо на мне и мурлыкала, как кошечка, реагируя таким вот образом на поглаживания её волос. Я подметил, что шатенка едва ли не течёт, когда я глажу ей волосы. Она так мило мурлычет… Улыбаюсь и продолжаю.       — Кёрсти, — обратился я к девушке. Она приподняла голову, смотря мне в глаза и будто бы гипнотизируя. И быть мне жертвой гипноза, если б не звук автомобильного гудка с улицы, прям вблизи гостиницы. Махнув рукой на окно, я продолжил: — В общем, Кёрсти, я хочу тебе кое-что предложить.       Судя по тому, как она внезапно выпрямилась, очевидно: девушка готова меня выслушать. Или притворяется, чтоб закатить скандал?.. Так, стоп, Юджин! Приди в себя! О Кёрсти ты знаешь то, что ничего не знаешь, а уже делаешь поспешные выводы! Неудивительно, что к 27-ми годам я остался закоренелым холостяком. Повторять ошибки прошлого я не намерен.       — Если хочешь продолжить, — елейно произнесла шатенка, обхватывая мою шею руками и прижимая к себе, целуя в губы, — то я согласна.       Я ответил на поцелуй, обнимая девушку. Господь милосердный, целуется она великолепно! Её поцелуи ни с чем не сравнишь. Они сводили с ума. Возбуждали. Заставляли снова и снова желать поцеловать эти чувственные губы. Неважно, где целовать Кёрсти. Неважно, когда… Описать испытываемые ощущения невозможно. Это надо прочувствовать самому.       Неожиданно Кёрсти прервала поцелуй, из-за чего я застонал. Но не от возбуждения, а от того, что сия красавица вместо продолжения процесса закончила его. Я уж было надул губы, однако тем самым вызвал у Кёрсти звонкий и заразительный смех. Заразительный, потому что я тоже рассмеялся.       — И почему я тебя раньше не встретил, а? — задал я сквозь смех вопрос, вытирая брызнувшие слёзы. В ответ шатенка лишь пожала плечами и вслух предположила:       — Наверное, потому что ты ездил в Ирак.       Вот тут она не кривила душой: в первый раз я услышал об Ираке в 90-м году, будучи ещё тринадцатилетним сопляком, желая американским солдатам освободить Кувейт, набить рожи иракцам и убить Хусейна. Дойти до Багдада и свергнуть тогда Хусейна не удалось. Зато в прошлом году, после теракта 11 сентября 2001-го, международная коалиция снова вторглась в Ирак. И в итоге Саддам Хусейн был, что называется, низложен с поста президента Ирака.       А как я вернулся на гражданку? Первое моё боевое крещение прошло около трёх с половиной месяцев назад, во время объезда Багдада. Казалось бы, рутинная езда по улицам арабского города, где год назад шли бои, что тут такого? Как оказалось, в одном из перекрёстков нас поджидали партизаны; в основном, из числа тех солдат, что отказались капитулировать и признавать поражение Хусейна. Они устроили нам засаду, открыв огонь в тот момент, когда мы подъезжали к тому перекрёстку.       Всё происходило слишком быстро: вроде бы ехал в «Брэдли», обсуждал с сослуживцами то-сё, а менее чем через минуту вылезаешь из БМП, хаотично стреляешь из «Эмки» то по одному зданию, то по другому в надежде, что ты убил очередного партизана, перезаряжаешь карабин, следишь за тем, чтоб ты не остался один на один с боевиками.       И вдруг получаешь пулю в правую ногу! Кричишь, затем стискиваешь зубы, превозмогая боль, зовёшь врача, он же полевой фельдшер. И вот он, прикрываемый пулемётчиком, полусогнувшись, прибегает и залатывает рану. Тем не менее, ты продолжаешь стрелять, не обращая внимания на пулю в ноге и отборный мат от сослуживцев…       Однако полученное мною ранение было лишь началом. После того, как я пролежал в больнице, оправляясь от ранения в ногу, меня и остальной отряд под командованием сержанта Найджела Чейни направили в пригород города Эрбиль. На инструктаже нам сообщили об участившихся пропажах патрулей морпехов. Стали говорить об экспериментах недобитых солдат Хусейна над людьми, о лабораториях, где, по словам властей Штатов, разрабатывается оружие массового поражения, о якобы призраках погибших иракских солдат, мстящих американцам за оккупацию страны.       Я, в отличие от большинства, разумеется, не поверил, но сдержался, чтобы не поднять сплетников на смех. Если в первое и второе более-менее можно поверить, то в последнее… Ну какие могут быть призраки? Они существуют лишь в фильмах, книгах, играх, мультиках. «Охотники за приведениями» — яркий тому пример. Ладно, вампиры, оборотни и маги существуют, они живут среди нас. Но делать нечего. Выполняем приказ.       В тот же самый день, спустя несколько часов после инструктажа и подготовки снаряжения, отряд сержанта Чейни прибыл в Эрбиль. Поначалу ничто не намекало на грядущую опасность. Приехал наш конвой в город, далее следовала встреча с командиром эрбильского гарнизона морпехов, которого я лично видел всего пару раз. И то, мельком.       Первые признаки того, что что-то не то, начали проявляться за полкилометра до Эрбильской цитадели. Водитель «Брэдли» сообщал о непонятных расплывчатых фигурах, появляющихся то тут, то там. Мы подумали, что водитель от нервного напряжения начал нести всякую чушь.       Впрочем, как только мы доехали до холма с цитаделью и выгрузились из машины, слова водителя подтвердились. На наши приказы остановиться и выйти на свет расплывчатые фигуры и силуэты или никак не реагировали, или вообще растворялись в воздухе. Самым странным было то, что призраки будто бы из разных эпох: один призрак — ассирийский воин, другой — времён средневекового Халифата, третий — относительно недавно погибший солдат Хусейна, вооружённый «Калашом».       Но даже это не шло ни в какое сравнение с тем, ЧТО случилось впоследствии: нервы одного из рядовых не выдержали, и он открыл по призракам огонь. Пули прошли сквозь них, но не причинили вреда. Лица духов погибших воинов исказились; те, что с холодным оружием, обнажили сабли и копья; а те, что со стрелковым оружием, приготовили автоматы, кремневые ружья, карабины. Спустя каких-то четыре секунды мы и призраки открыли огонь. Некоторых из последних с воплями на арабском набросились на нас…       Дальнейшие детали происходившей в Эрбильской цитадели бойни я, само собой, помню. Помню, но не хочу вспоминать, пытаюсь забыть. Запиваю, погружаюсь в музыку, фильмы, книги, игры. Делаю всё, лишь бы забыть навсегда тот первобытный ужас, испытанный там. Всем я говорил, что ушёл из морской пехоты из-за конфликта с начальством. Но на деле всё обстояло иначе. Эту тайну я унесу с собой в могилу.       — И то верно, — отозвался я, прервав свои размышления. Вдруг Кёрсти мягко, но решительно приложила палец к моим губам:       — Думаю, ты не будешь против, если я сделаю тебе сюрприз.       Сюрприз? Это звучит интересно. Вообще, я не очень люблю сюрпризы, но любопытство перебарывает здравый смысл. Хорошо, что тема переведена, иначе воспоминания об Ираке вогнали бы меня в тоску. Я осведомился:       — А что за сюрприз?       — Сюрприз на то и сюрприз, — нарочито деловитым тоном произнесла Кёрсти, поднимая палец вверх. — Ты не должен о нём знать, иначе эффект неожиданности пропадёт, и ты заранее узнаешь, что я тебе приготовила. А теперь… — девушка наклонилась и, лизнув левую щеку, прошептала: — А теперь закрой глазки, расслабься и получай удовольствие.       Тихонько рассмеявшись, я всё же послушался Кёрсти и прикрыл глаза, предвкушая нечто действительно приятное. На пару секунд я приоткрыл правый глаз: пока шатенка просто целовала мне шею, нарочито медленно проводила по ней язычком. Чтобы не спалиться, я закрыл глаз. А то мало ли что Кёрсти подумает.       И тут девушка сделала то, чего я в эту ночь ну никак не ожидал. Она впилась зубами мне в шею!       — Бля! — вскрикнул я от боли, дёргаясь и пытаясь вырваться из объятий шатенки. Ещё больше меня поразило то, что Кёрсти никак не реагировала на удары ладонями, кулаками! И чем сильнее я бил девушку, наивно полагая, что я выберусь из-под неё, тем крепче она сжимала меня в своих объятьях! Параллельно с этим мои удары и шлепки ослабевали. Всё поплыло перед глазами, я медленно погружался во тьму.       Вопреки всему, я хотел жить. Жить, жить, жить! ЖИТЬ!!! Я не собирался позволять Кёрсти выдуть из меня кровь, словно какой-то вам… И тут меня будто током ударило. Так Кёрсти же и есть вампир!       Увы, прежде чем я успел сделать хоть какие-то выводы, я окончательно ослаб, перестал бить девушку и погрузился во тьму… Несколько часов спустя после Обращения       Я распахнул глаза.       Странно. Ничто не намекало на вчерашнюю (или сегодняшнюю?) ночь. Со стоном усевшись на кровати, я протёр глаза, зевнул и огляделся. Никого, кроме меня, в гостиничном номере, нет. С серьёзным видом я принялся вспоминать, что со мной было.       Так, ночью я отмечал свой день рождения. Мне исполнилось двадцать семь лет. Выпив стаканчик виски, я подцепил одну шатенку в сексуальном платье с вырезом на ноге. Звали её Кёрсти. Развлекались мы так, как подобает молодёжи: танцевали в клубе, там же старались петь в такт музыке, занимались сексом у меня в номере. А дальше… дальше я уже ничего не помню.       Плюнув, я подошёл к зашторенному окну и отодвинул шторы. Клуб напротив гостиницы закрыт, едут автомобили, автобусы и прочий транспорт, люди куда-то идут. Солнце тем временем давно взошло. Интересно, а кто вчера зашторил окно-то? Я или Кёрсти?.. К слову, а где она сама? Я посмотрел везде: под кроватью, в шкафу (мало ли), даже в ванной. Блин, её нет.       — Ничё не понимаю… — буркнул я, усаживаясь на кровать. Лишь сейчас я обратил внимание на тумбочку и столик. Настольная лампа с абажуром выключена, на электронных часах время «07:46». Больше всего меня удивило наличие на тумбочке двух пакетов. Пакетов с кровью.       Я смотрел на странный подарочек и никак не мог вспомнить, чтобы я носил их с собой. Значит, они принадлежали Кёрсти? И на что она, позвольте поинтересоваться, рассчитывала, оставив пакеты перед тем, как уйти по-английски, не попрощавшись? Что я, как голодная собака, наброшусь на них и выдую оттуда всю кровь? Жажды крови почему-то не ощущаю, хотя в фильмах, мультфильмах, играх и книгах вампирам надо пить кровь…       Меня опять осенило, как тогда ночью! Я словно ошпаренный вбежал в ванную, посмотрел на себя в зеркало и открыл рот. Клыки мои действительно удлинились в два раза. Не веря своим глазам, я врубил и горячую, и холодную воду, и облил ею себе лицо. В глубине души я надеялся, что это всё бред, галлюцинация или реалистичный сон.       Упёршись руками о раковину, я шумно выдохнул, мысленно пожелал себе удачи и, подняв глаза, улыбнулся своему отражению во все зубы. И тут же убрал улыбку. Значит, всё-таки не сон. И я больше не человек. Я — вампир. Процедив сквозь зубы очередное ругательство, я со всей силы ударил левым кулаком по стене. Обычный человек был бы шокирован тем, что тренированный экс-морпех умудрился одним ударом раздолбать кафельную плитку.       — Ну Кёрсти! Ну сучка! — запричитал я, ходя по номеру и смеясь. Мне было неважно, каким образом она меня обратила. Важен был мотив. То есть, зачем Кёрсти сделала меня вампиром. Для чего? Для какой цели? Надев джинсы, я проворчал: — Найду — допрошу как следует. Возможно, буду пытать.       От мысли о пытках Кёрсти меня поначалу передёрнуло. Нет, я смотрел документальные и художественные фильмы, в которых имелись сцены пыток людей, но за два года службы в морской пехоте мне так и не довелось хотя бы понаблюдать за этим процессом.       — Откройте, полиция! — рявкнули из-за двери, по которой нещадно колотили. Найдя и напялив тёмно-синюю футболку, я крикнул:       — Иду-иду, не нервничайте! — подойдя к двери, я про себя добавил: — И чё все сёдня такие нервные…       Вздохнув, я открыл входную дверь. Передо мной стояли двое в полицейской форме: высокий латинос и белый среднего роста. Нет, отказывать представителям закона — себе дороже. Проблем с полицией не хочу, даже если учесть, что я вампир. Сами копы тем временем, не дожидаясь приглашения, оттолкнули меня и зашли в номер.       — Вы — Юджин Флинн? — спросил меня коп-латинос. Я подтвердил, что меня зовут именно так. — Что ж, мы хотим задать вам пару вопросов.       — Э… — на секунду я замешкался. — Задавайте. Мне есть что сказать.       — Отлично, — улыбнулся мужчина. — Вам знакома мисс Кёрсти Хокинс?       — Да, сэр, — подтвердил я, стоя у кровати. — Она провела со мной ночь, после чего ушла куда-то и не вернулась. А в чём дело? Она что-то сделала?       Пока белокожий коллега полицейского что-то записывал, латиноамериканец снял очки, потёр переносицу и пояснил:       — Видите ли, за последние полгода зафиксированы множественные случаи незаконного Обращения. Она всегда оставляет Обращённым два пакета крови. Как здесь, — с этими словами мужчина указал на тумбочку. Там всё ещё лежали пакеты с кровью. — Я так полагаю, вы тоже были обращены.       Почесав затылок, я принял решение не скрывать правду и улыбнулся латиносу. Тот обратил внимание на два клыка, легонько постучал по ним заушником очков, после чего надел их обратно и обратился к сослуживцу:       — Фред, запиши ещё одного незаконно Обращённого: Юджин Флинн.       Белый кивнул и записал продиктованные латиноамериканцем мои имя и фамилию. А последний спросил, когда я родился. Я и ответил ему, что родился 23 октября 1977 года, что сегодня ночью отмечал свой день рождения. Вот тогда-то всё и завертелось. Подумать только… Не пойди я в тот клуб, меня бы никто не обратил! Я бы был обычным человеком, пусть и прошедшим Ирак!       Надеюсь, полиция и ФБР (если ФБРовцев подключили к расследованию) найдут Кёрсти. А я, если смогу добиться свидания с ней, узнаю, какого хрена она меня обратила. Не верю я, что она вела себя как какой-то маньяк, убивающий своих жертв или с особой изобретательностью, или для удовольствия, или для достижения каких-то «благих» целей. Благих целей… Трижды ха!       Дописав, Фред убрал руку, отложил планшет с отчётом и зачем-то вытащил компактный инъектор. Я приподнял бровь. Мол, для чего инъектор-то?       — Сэр, а… — не успел я договорить, как вдруг коп-латинос одной рукой надавил на плечо, а другой приставил к шее аналогичный инъектор. Полицейский отошёл и, как ни в чём не бывало, доложил по рации об очередном «клиенте». Похоже, что тот самый «клиент» — это я сам…       На меня сразу же навалилась сонливость, я с трудом удерживался на ногах. Сделав пару шагов, я сначала упал на колени, ну а потом окончательно плюхнулся на пол. И опять всё поплыло перед глазами, и опять всё темнеет. Во второй раз!       — Ничего личного, мистер Флинн, — обратился ко мне присевший на корточки латинос. — Мисс Хокинс должна была соблюдать закон. А вы — последняя ниточка, ведущая к ней.       Если бы не сильнодействующее снотворное, я бы усмехнулся. Забавно, правда? Я всего-навсего познакомился с вампиршей — о ней настоящей я узнал позже — а уже влип! Да во что влип! Не удивлюсь, если расследование серии незаконных Обращений было инициировано аж самим Бушем. Или, на крайний случай, губернатором Шварценеггером.       Перед тем, как во второй раз за день потерять сознание, я подумал: «Ну почему мне не повезло в мой же день рождения, а?!»…