Убереги

сентябрь, 63 год Эпохи Скрытых Деревень (э.с.д)       По лицу сенсея можно было сразу сказать: их ждало что-то неприятное. Едва заметная складка между бровями, опущенные уголки губ и, самое ужасное, отвратительный шарф, который Санно-сенсей надевал в плохие дни. Плохие для них, разумеется, но тревога ощущалось достаточно явственно, от чего Хикава медленно сгибала и разгибала фаланги пальцев.       — Сегодня довольно необычный план действий, — наконец начал сенсей, но снова замолчал. — Нацу, Шисуи и Хикава, шаг вперёд.       Дети послушно выполнили команду, недоумевая.       — Мы направляемся на гарнизон Мамору, — поглядев в глаза каждого из троицы, заявил шиноби. От Шисуи повеяло смешанными эмоциями, но он поспешил их придержать. Хикава тут же припомнила, что его отец погиб в борьбе с джинчуурики Йонби, отстаивая этот гарнизон. — Сейчас крайне мало людей, а не так давно там случилась крупная бойня. Думаю, каждый из вас уже наслышан, как Жёлтая вспышка дал отпор шиноби Ивы практически в одиночку. Но даже это не уберегло Коноху от потерь. Вы не являетесь официально шиноби Конохи, но вы — граждане нашей деревни, значит, должны оказывать любую поддержку стране. Нацу направляется туда, как подкрепление для ирьёнинского состава, ставшего крайне… скудным. Хикава и Шисуи параллельно займутся доставкой продовольствия.       — Хай, — безропотно отозвались ребята.       — Касуга, ты держишь связь со мной. Будешь набираться опыта, так что всегда имей возможность выйти на связь.       — А я? — после паузы подал голос Токума, заметно напрягшись.       — Фуджи была против, — поморщившись, бросил Санно-сенсей, явно не желая это обсуждать.       — Сестра пойдёт туда?! — удивлённо спросил Токума. — Но ведь…       — Касательно Фуджи — приказ Хокаге-сама, — прервал его шиноби и снова перевёл внимание на названных. — Час на сборы. Постарайтесь не сильно насмешить меня содержимым своих подсумков.       Как только сенсей исчез Шуншином, Токума сорвался с места и покинул полигон.       — Что думаете? — спросил Шисуи, проследив за удаляющейся спиной Хьюга.       — Определённо, инициатива сенсея, — вздохнув, заявил Касуга. — Хокаге-сама не стал бы отправлять детей без хитаев аж на границу, даже если военные действия там сошли на нет. Шиноби Ивы… для них весьма характерны взрывные ловушки, поэтому появляться там небезопасно. Впрочем, — он внимательно посмотрел на Хикаву, — возможно, ты в этом и пригодишься.       — Отправлять семилетку разминировать поля — отличная идея, — не без иронии заметила девочка. — Шисуи?       — Посмотреть, за что умер отец.       — Странная причина, но с сенсеем нечему удивляться, — после паузы пожал плечами Касуга. — В любом случае, вряд ли это просто доставка продовольствия. Насчёт Нацу… вполне возможно, что названная причина — основная цель. Ну и закалка: там вполне себе реальные и тяжёлые ранения, нередки смерти, так что готовься.       — Хорошо, — задумчиво кивнула девочка. — Я покину вас, нужно собрать всё необходимое и посоветоваться с Фуджи-сама.       — Ещё какие мысли? — немного нервно спросил Шисуи.       — Нужно обдумать ситуацию, но времени в обрез, вам совсем скоро нужно быть готовыми, — заметил Нара. — Поговорим, как вернётесь.       — Тогда уже может быть поздно, — хмыкнул Учиха, но кивнул. — В самом деле времени мало.       Они поспешно разошлись по домам, параллельно прикидывая, что пригодится в пути. Кушины-сан, благо, дома не оказалось, иначе бы они ещё потратили время на выяснение отношений. Хикава достала походный рюкзак со спальным мешком, закинула туда пустые свитки как для предметов, так и для пищи. Посомневавшись, сцапала свиток для запечатывания раненых; одного должно хватить на три применения. Не удержалась, и сложила один сменный комплект одежды на дно сумки.       Один свиток содержал в себе котелок для еды, немного продовольствия и хворост — на случай, если придётся развернуть лагерь. В подсумок отправились новый набор кунаев, леска, кибакуфуда и пищевые пилюли. Перепроверив сумки, девочка накарябала записку с чистосердечным признанием о воровстве свитка для раненых и положила его на обеденный стол, прижав вазочкой с цветами. Кушина-сан как минимум придёт в ярость, когда узнает, что её пихнули аж на гарнизон, когда она даже хитай не получила, поэтому, вздохнув и посочувствовав соседям, Хикава позорно слиняла через окно.       Было волнительно покидать стены Конохи, да ещё и с такой миссией. Первой миссией, по сути.       У ворот уже собралась приличная толпа: отряд ирьёнинов, к которому примкнула Нацу, Санно-сенсей с младшим братом Асумой, ещё неизвестные шиноби в жилетах, смутно знакомый пацан из клана Учиха, с которым переговаривался Шисуи. Хикава напрягла память и вспомнила этого мальчишку с давних разборок с одноклассницами Нацу. Кажется, он уже генин, судя по отсутствию чуунинского жилета.       — Ещё парочка ребят, и будем выдвигаться, — зафиксировав её присутствие, заявил Санно-сенсей. Хикава несколько скованно подошла к Шисуи, не зная, где ей стоять.       — Как сестра? — участливо спросил товарищ, переминаясь с ноги на ногу.       — Не было дома, — хрустнув костяшками, отрешённо ответила девочка, ощущая раздражающее внимание этого Учиха.       — Это Текка, — представил родственника Шисуи. — Текка, это Хикава, мой товарищ.       — Кажется, мы трое — единственные не в ранге, — осмотрев присутствующих, констатировала девочка.       — Вряд ли нам что-то угрожает в таком составе, — натянул улыбку Шисуи.       Хикава неопределённо пожала плечами, не соглашаясь и не отрицая сказанное. Понятное дело, что у сенсея свой индивидуальный план тренировок, но, кажется, он всё-таки слегка перебарщивает. Тут даже дело не в том, что они чего-то боятся. Не хотелось подводить остальных членов отряда или становится обузой в силу возраста и отсутствия опыта, тем самым ставя под угрозу выполнение миссии.       — Строимся! — как только к отряду подошли ещё люди в жилетах, отдал команду Санно-сенсей. Найдя глазами двух учеников, он взглядом приказал им подойти ближе, и они послушно двинулись сквозь формирующих определённый строй шиноби. — Держитесь либо рядом со мной, либо с Асумой, — он указал на флегматичного парня с зубочисткой. — Чётко выполняем приказы, если случится нападение — отходите к ирьёнинам и не лезете на рожон. И да, сложите эти свитки себе в рюкзаки.       — Так точно, — стройно ответили дети, укладывая запечатанное продовольствие.       Осмотрев сформировавшееся построение, в центре которого находился отряд ирьёнинов, сенсей отрывисто кивнул и махнул рукой, отдавая команду о выдвижении.       Дорога прошла без эксцессов. Поначалу было непросто приноровиться к темпу строя: незнакомая местность заставляла крайне внимательно отслеживать ветки для следующего прыжка, при этом необходимо было держаться на прежнем месте относительно остальных в построении. Перемещаться по деревьям они умели, но всё-таки к продолжительным переходам не были готовы, поэтому Шисуи довольно быстро выдохся, но пытался сохранять невозмутимый вид. Усталость выдавало полное отсутствие болтовни, в чём Учиха себе никогда не отказывал. Хикава, как более выносливая, продержалась дольше, но отсутствие опыта в таком деле сказывалось.       Скорость перемещения была медленней из-за количества народу. Конечно, боевая мощь у отряда выше на случай нападения, но создавался более высокий риск попасть в ловушку или западню, на которую такая толпа не успеет эффективно среагировать. Срочность миссии и военное положение страны не позволяли устраивать привалы, поэтому приходилось терпеть и двигаться дальше, игнорируя гудящие ступни и разболевшуюся от напряжения голову.       Гарнизон Мамору не представлял из себя что-то особенное. Стандартный лагерь, военное поселение шиноби или что-то в этом роде. В мирное время тут находилась таможня, именно через гарнизон можно было запросить подмогу, чтобы та не тащилась аж из Конохи. В войну это место стало основой фронта с Ивагакуре.       Шисуи, только оказавшись на территории лагеря, задумчиво хмурился. Скорее всего, вскоре уже сунется искать место битвы отца с Йонби: говорят, это огромная площадь, когда-то бывшее лавовым озером, со временем застывшее. Наверняка зрелище впечатляющее. Не зря бой, прошедший два года назад, до сих пор не забыт, несмотря на войну. Даже бои джинчуурики на границе с Кири не вызывали столько трепета, как противостояние Учиха Кагами и Роуши. И до сих пор неизвестно, что стало с самим джинчуурики Йонби, но до сих пор он не давал о себе знать, и многие полагали, что тот всё-таки умер.       Выложив свитки с продовольствием, Шисуи и Хикава вполне ожидаемо остались болтаться без дела, поэтому тихонько сидели в стороне от всех на коробках с оружием и отходили после перехода.       — Как думаешь, сенсей пустит меня посмотреть на поле? — спросил Шисуи, болтая ногами.       — Если бы не собирался его показывать, то вряд ли стал бы тебя брать, — справедливо заметила Хикава. — Ты же не планируешь сбегать туда сам?       — Было бы неразумно, — хмыкнул мальчик со странным блеском в глазах. — Всё-таки интересно, зачем мы тут?       Вопрос повис в воздухе. Наверняка Нацу уже окрутили ирьёнины, поэтому они вряд ли увидятся в ближайшее время, и им оставалось лишь сидеть и приходить в себя, пока не вернётся Санно-сенсей и не объяснит цель их прибытия.       Вечерело. Путь занял почти весь день, а выдвинулись они примерно в девять утра. Шисуи быстро наскучило сидеть на ящиках в палатке, являющейся чем-то вроде складного помещения, поэтому он, растолкав задумавшуюся о чём-то Хикаву, потянул её исследовать лагерь. Быстро определив, где здесь спят, едят, тренируются и прочее, мальчишка разыскал Нацу, чтобы убедиться, что она хорошо устроилась. Поглядели издалека на то, как подруга суетливо помогает сенпаям со всякими мелочами, и решили всё-таки выяснить, где им предстоит ночевать, так как время близилось к закату, а сенсей всё ещё где-то пропадал.       Усталый незнакомый шиноби ткнул пальцем в сторону палаток, которые больше напоминали общежития: спали там общей кучей без особого разделения по полу, рангу или возрасту. Шисуи поспешно отыскал самый удобный на его взгляд угол, где они бросили свои спальники, нашёл местный аналог уборной, где им удалось умыться от дорожной пыли.       Суетливо устроившись, они наконец-то смогли от души вытянуться в спальниках и практически мгновенно уснуть.

______________ __________ ______

ноябрь, 61 год Эпохи Скрытых Деревень (э.с.д)       Дурное предчувствие преследовало Кагами уже несколько дней. Терпеть не мог свою интуицию, развитую на достаточном уровне, чтобы «затылком» чуять кунай. Как и у любого опытного шиноби, в общем. Навык, несомненно, полезный, к тому же спасал ему жизнь множество раз, но именно сейчас отчётливо присутствовало понимание: грядущего не миновать, и ситуация будет катастрофической. Мужчина честно пытался прикинуть, что ещё подготовила ему эта война, но вариантов была масса, и ко всем не подготовиться. Если только морально.       Единственное, он не давал гарнизону расслабиться. Серьёзных боёв не случалось давно, и подчинённые уже потихоньку начинали филонить на постах. Кагами, которого снедала тревога, шугал чуунинов в самые не подходящие моменты и несколько раз заставлял своих ребят побегать, имитируя нападение. Несколько эвакуаций, мобилизаций, построений, чтобы никто не терял бдительности. Даже Шикуро поглядывал на него неодобрительно после подобных демонстраций.       Но что он мог ещё в такой ситуации?       Опытные шиноби его в целом понимали, но некоторые за спиной звали параноиком. Что свойственно Учиха. Впрочем, как и всегда — всё сводили к клану, к шарингану, к его родству с Мадарой. Его могли уважать, бояться, слушаться, но тень предка, чей образ был искажён временем, неумолимо преследовала его всю жизнь. Плохо ли, хорошо — сложно сказать. До легендарного Мадары, способного подчинить Кьюби, ему было далеко: даже Мангекё шаринган не гарантировал подобного эффекта, хотя некоторые бездумно приписывали эту способность любому обладателю проклятых глаз. Дело было, определённо, не в самом факте присутствия додзюцу.       Отец как-то обмолвился о том, что чакра Мадары была особенной. Как и чакра Сенджу Хаширамы. В чем конкретно — умолчал, но ни у Изуны, ни у Тобирамы такой не было, хоть те и являлись кровными братьями обеих легенд. Возможно, отец вовсе не знал, лишь предполагал это, ведь сам толком Мадару и не помнил, зато был учеником Шодай Хокаге, а после — Нидайме-сама.       Особенная чакра… Если нападёт джинчуурики, сможет ли совладать? Навязать бой один на один, оградив от гарнизона? Убить сосуд ещё возможно, но если полезет биджуу — масштабы будет сложно предугадать. Даже с Мангекё навязать вырвавшемуся демону иллюзию будет задачей нетривиальной.       В общем-то, его опасения насчёт джинчуурики оправдались в полной мере. Поднятая тревога началась с банальной лобовой атаки недалеко от гарнизона, где базировалась первая линия обороны. Кагами тут же был поставлен в известность Яманака, обеспечивающим связь между всеми частями данного фронта и Конохой.       Атака была успешно отбита, сенсоры тщательно проверили местность на присутствие врагов, но, как оказалось, данная выходка была лишь прикрытием для того, чтобы, воспользовавшись мобилизацией сил, к самому гарнизону смог подступиться Роуши — джинчуурики Йонби. Вероятно, шиноби Ивы планировалось, что Кагами решит проверить ситуацию на первой линии обороны, но этим занялся Шикуро. Было ли в их первоначальном плане высвобождение биджуу — неясно, но короткий обмен ударами быстро завершился именно появлением первого хвоста у коренастого шиноби, который, вероятно, являлся родственником Узумаки, о чём говорил внушительный собственный объём чакры и характерный цвет волос. При этом цепями чакры он не пользовался: скорее, всё-таки полукровка, или же не обучили.       Отвести терявшего над разумом контроль шиноби от гарнизона было всё-таки легче, чем если бы тот был в рассудке. Он вёлся на примитивные приёмы и послушно, хоть и медленно, отходил от гарнизона, где находились склады оружия и продовольствия. Часть шиноби была мобилизована в ближайшие населённые пункты, чтобы в случае чего обеспечить эвакуацию граждан.       Оставалось дело за малым: победить джинчуурики.       Кагами пару раз приходилось успокаивать разошедшуюся в пылу битвы Кушину, когда та была крайне неопытна и легко поддавалась биджуу. Но тогда удавалось воздействовать на девушку ещё во время формирующегося первичного покрова, не имеющего хвоста. В тот период было сложно… определиться, как стоит действовать, чтобы Кушина научилась самостоятельно контролировать этот процесс и не впадать в покров из-за малейшего раздражителя. К тому же Кагами воздействовал не на биджуу, а пытался заглушить ярость и злость, в стократ усиленных гневом Кьюби, выуживая собственное сознание девушки.       Здесь же ситуация неоднозначная. Вытаскивать личность самого Роуши было бесполезно: тот отдавал биджуу контроль абсолютно добровольно, то есть, как только он выдернет его в адекватное состояние, джинчуурики сразу же сможет вернуть покров. Воздействовать на самого демона было не так просто: чтобы пробраться к нему, следовало пробить ментальную защиту джинчуурики и проникнуть в печать. Где его сознание будет… в более уязвимом положении, несмотря на шаринган.       Только ослабив контроль Роуши над Йонби получится воздействовать на биджуу без необходимости лезть в печать, что может вообще оказаться ловушкой.       Мало того, приходилось держать дистанцию: контакт покровом биджуу был в прямом смысле обжигающим. Кагами всё-таки по большей части специализировался на ближнем бою, а техники катона мало помогали, поэтому оставалось уводить джинчуурики на границу с Куса-но-Куни, где была приличная свободная площадь без населённых пунктов, а там уже разворачиваться с провокацией. Конечно, эта часть материка была покрыта густым лесом, что увеличивало риск возникновения неконтролируемого пожара, но вариантов было не особо много. Ближайшая каменистая местность - в Цучи-но-Куни.       В любом случае, риск помереть от беснующегося биджуу куда выше, а пожар потушат мастера суитона, не зря же он приказал мобилизовать шиноби на защиту населённых пунктов.       Покров Сусаноо скаканул сразу до формы ямабуши . Даже сам Кагами не ожидал: до этого он не продвигался дальше гуманоидной формы и полагал, что это его потолок. Из глаз неумолимо текла кровь, неимоверно жгло от новой нагрузки, но в данной форме он был хорошо защищён от лавовых техник и мог перейти в наступление. Ямабуши обладал, — неожиданно, — кусаригамой , что позволило производить атаки на дистанции, раззадоривая джинчуурики до второго хвоста. Чакра заканчивалась с такой скоростью, что приходилось спешить, чтобы исключить риск свалиться от чакроистощения до того, как он наложит гендзюцу на биджуу. Впрочем, с каждой минутой гнев и ярость вытесняли личность джинчуурики для демона, поэтому на формирование третьего хвоста ушло куда меньше времени.       Роуши уже утратил человеческий вид: его кожу сожгла собственная чакра и покрывала теперь более плотным и оформленным слоем. Деформация скелета, первые намёки истинной внешности Йонби — массивные клыки и передние конечности, характерные для обезьян движения. Кагами без труда подстроился под более прыгучего, но потяжелевшего противника, который лишь продолжал увеличиваться, приближая Роуши к последней стадии.       Гендзюцу было практически готово. Выяснилось, не так то и просто настроиться на чужую технику Мангекё, как казалось изначально. О Изанами он лишь читал, наизусть знал теорию по всем техникам, которые когда-либо применялись шиноби с Мангекё, но оказалось не так просто подобрать ключевые моменты формировавшейся циклической иллюзии. К тому же, шанс на успех был… не таким обнадёживающим, точнее, риск того, что всё пойдёт прахом, был в разы выше. Чакры плескалось на нуле, биджуу неумолимо заливал лавой всё вокруг, заставляя Кагами опять уйти в защиту. Кажется, Йонби даже перестал вести бой, лишь изливал свою ярость на мир.       Лавовое озеро росло с каждой секундой. Даже в покрове Сусаноо ощущался страшный жар, к тому же пришло жуткое осознание: для применения техники ему нужно избавиться от покрова, иначе не хватит чакры и концентрации. Шансы на его выживание стремительно близились к нулю.       Выбравшись на "берег" экстравагантного озера, Кагами прикинул в целом жизнеспособный план. Цепь на кусаригама послушно удлинялась, подчиняясь его воле. Чакры хватит лишь на рывок и наложение иллюзии — в идеале. Кинутый с силой серп послушно вошёл в плечо мечущегося в созданном озере биджуу, и Кагами, сбавив покров Сусано до рёбер, начал быстро укорачивать цель так, чтобы его метнуло как можно ближе к демону. Огромное тело было куда менее проворным и стало совсем медленным, поэтому, пока биджуу разворачивался, мужчина почти достиг цели.       Рёв Йонби был настолько оглушающим с стремительно сокращающегося расстояния, что тут же разорвало барабанные перепонки. Биджуу неосторожно решил посмотреть на летящего противника и даже успел замахнуться лапой, и Кагами наконец сформировал гендзюцу, в тот же момент лишившись покрова Сусаноо. Лапа по инерции, несмотря на потухшее сознание демона, продолжила движение, а обессиленный шиноби, у которого не хватало чакры даже на активацию единственного целого шарингана, успел лишь подумать о сыне, прежде чем лапа закинула его в кипящую лаву.

______ __________ ______________

сентябрь, 63 год Эпохи Скрытых Деревень (э.с.д)       Хикава проснулась от ощущения горящих слизистых и лёгких. Подскочив в спальнике, она схватилась за горло обеими руками, не способная сделать ни вдоха, ни выхода. Не получалось издать даже хрип, она просто хватала ртом воздух и карябала кожу, пока не сумела совладать с паникой. Массаж горла позволил ослабить спазм мышц, и Хикава, сморгнув слёзы, всё-таки сделала судорожный вдох. Прошло не более трёх минут, которые длились целую вечность.       Недалеко от спальника нашлась фляга, из которой она сделала несколько глотков в попытках избавиться от жжения.       Приснившийся сон с участием Кагами-сана отдавал в душе глухой болью. Девочка ничуть не сомневалась в том, что это происходило в самом деле тогда, два года назад. Сны не отображают то, что мозг не в состоянии придумать, и если Йонби она как-то могла представить, то техники шарингана — нет.       Впрочем, учитывая её видения о жизни некой девушки, было не шибко удивительно то, что непосредственная близость места трагедии могла спровоцировать подобное. Кагами-сан был тем человеком, который привёл её в Коноху, и не был ей безразличен. Его смерть не ударила по Хикаве, но вызвала горечь.       Кажется, её судорожные вздохи и возня всё-таки разбудили Шисуи, который тут же оторвал голову от спальника и сонно уставился на сверлящую взглядом стены палатки Хикаву.       — Всё нормально? — подозрительно спросил мальчик, наблюдая за активно вздымающейся грудной клеткой.       — Кошмар, — сипло ответила девочка и с трудом сдержала кашель, чтобы не перебудить всех остальных в палатке.       Шисуи мигнул на секунду активировавшимся шаринганом, заставив Хикаву поморщиться.       — Что у тебя на шее? — настороженно спросил мальчик. — Ты себе глотку пыталась выцарапать?       — А ну завалились! — отозвался кто-то недалеко от них, заставив детей притихнуть.       Мальчик огляделся и махнул ладонью, призывая Хикаву выйти из палатки. Поразмыслив, она всё-таки решила, что свежий воздух поможет немного успокоиться, хотя смурные взгляды товарища предвещали допрос с пристрастием. Солнце окрасило полосу горизонта в зеленоватый оттенок, но первых лучей ещё не было видно. Шисуи зябко потёр плечи и покосился на расслабленно стоящую девочку, которую предрассветная прохлада ничуть не беспокоила.       — Расскажешь? — спросил мальчик и душераздирающе зевнул.       — Иди спать, — не глядя, бросила Хикава.       — Ты видела, что у тебя на шее? — спросил Шисуи, снова обратив внимания на глубокие царапины.       — Пройдёт.       — Ты задыхалась во сне, — безошибочно угадал товарищ.       — Мне приснился бой твоего отца с Йонби.       — …вот как, — после паузы отозвался Шисуи, не ожидавший, что так просто добьётся желаемого. — Ксо, это звучит крайне странно. Может, объяснишь?       — Что? — непонимающе моргнула девочка. — Мне иногда приходится видеть… странные вещи. Во снах или медитациях. Есть доля вероятности, что мой сон достоверен.       — И как удостовериться?       — У твоего отца была техника под названием Сусаноо? — медленно и осторожно спросила Хикава. Лицо Шисуи замерло в непонятном выражении, заставив девочку напрячься, ожидая атаку.       — Ты не можешь о таком знать, — констатировал Учиха. — Но разве так бывает? Видения?       — Я тебе сказала лишь из-за того, что это касается твоего отца, — неохотно призналась девочка. — Не болтай об этом. Ни с кем. Я же промолчу про эту технику.       — Расскажи, что было в твоём сне, — попросил Шисуи. — Некоторые детали можно будет уточнить у деда, чтобы удостоверится в правдивости.       — Разузнаешь, что стало потом с джинчуурики? — решив, что это неплохой шанс побольше узнать об Учиха, кивнула Хикава.       — По словам деда — неизвестно, что стало с Роуши. Когда на место битвы пришли, то биджуу не было.       — Как узнали, что твой отец всё-таки мёртв?       — Сенсоры, — коротко ответил Шисуи, поджав губы.       — Ты уверен, что хочешь услышать мой рассказ? — на всякий случай уточнила девочка, понимая, что тема всё-таки тяжёлая.       — Да.