Убереги

ноябрь, 63 год Эпохи Скрытых Деревень (э.с.д) Конохагакуре-но-Сато       Фактическое окончание войны выпало на конец осени, в связи с чем началась массовая мобилизация действующих шиноби, канцелярия возобновила выдачу миссий, потихоньку выписывались больные из госпиталя и выдавались награды за заслуги. Подготовка к празднеству на главной улице захватила всю деревню, да и остальные кварталы, в том числе и клановые, не остались обделёнными: провели тщательную уборку, развесили гирлянды и фонари, развернулась продажа всякого памятного барахла и сувениров. Параллельно с этим внутри домов ставили фотографии погибших родственников и жгли благовония, но гнетущего настроения не ощущалось.       Неуютно ставить алтарь погибшим, особенно, когда по сути эти люди ничего для тебя не значили. У Обито и Рин, как оказалось, не было живой родни, поэтому Кушина-сан решила почтить их память таким образом. Две маленькие фотографии, копии из личных дел, стояли в рамках, на которых крепились траурные ленты, перед ними лежали белые хризантемы и тлели палочки благовония.       В остальном их квартиру охватила особенная суета: появление ребёнка.       Хикаве повезло вернуться в деревню к тому времени, как Кушина-сан выдвинулась на какую-то миссию, поэтому о предстоящем грандиозном событии она не ведала. Не говоря о том, что её занимали новые проблемы: выпав из учёбы на такой срок, перед ней стояла задача в сжатые сроки подготовиться к теоретическим контрольным срезам в Академии, причём сдавать их следовало на высокие баллы, поэтому пришлось налечь на учёбу, пожертвовав часами тренировок. Санно-сенсей всё равно был занят какими-то неведомыми делами, поэтому дал отмашку, к тому же с такой проблемой столкнулся и Шисуи. Соответственно, командные тренировки не состоялись, и они так и не встретились с Касугой и Токумой. Минато-сан тоже пропадал в своих делах, и сейчас о его назначении на пост Хокаге говорили повсеместно. Вероятно, перенимал мудрость Сандайме и вникал во все детали военных и послевоенных проблем. Не говоря о снующих по деревне делегациях и усилении внутренней охраны деревни, за что отвечала полиция.       Кушины-сан не было долго. Кажется, по пути мастер фуиндзюцу пригодился везде, где только это возможно, ведь её миссии никогда не были связаны с шпионажем или устранением и не были сопряжены с риском вступить в бой. Как оказалось, была она именно в Кусагакуре и выясняла все подробности у Каяно, а также забрала ребёнка. Хикава понимала, почему не получилось спасти обеих, но все-таки это вызывало недовольство: чем Узумаки больше, тем больше стабильности у их маленькой семьи. К тому же чужой ребёнок, которого предстояло вырастить, в данный момент был только обузой и дико раздражал.       Но всё-таки Карин появилась в их доме. Кушина-сан, несомненно, была рада настолько, что фонтанировала целым шквалом эмоций, от которых становилось трудно дышать, но Хикава не смела хоть как-то очернять её счастье. К тому же это лишь проблема её личного комфорта, и эта мысль усмирила недовольство: как она вообще может выпендриваться, когда проявление Карин для Кушины-сан имеет такое огромное значение?       — Знаешь, я никогда не думала, что растить детей так… угнетающе, — развесив на балконе выстиранные пелёнки Карин, призналась Кушина-сан.       Хикава разлепила глаза, не заметив, как уснула во время чтения теории по свойствам сплавов для оружия. Ночью она почти не спала, каждый раз пробуждаясь от криков проснувшегося ребёнка, а днём клевала носом над такими монотонными занятиями, как чтение или готовка. Кушина-сан тоже выглядела неважно из-за постоянных недосыпов.       — Няня? — сдержав ухмылку, спросила Хикава.       Сейчас найти работника можно за очень низкую зарплату, пока в послевоенный период большая часть денег идёт на строительство и поднятие экономики деревни с колен. К тому же, много безработных женщин, лишившихся кормильцев семьи, которым нужно хоть как-то жить. Но то, что Кушина-сан джинчуурики, усложняет ситуацию, впрочем, найдутся и те, кому всё равно, лишь бы платили.       — Минато купил дом, — не став реагировать на специфическую поддевку, перевела тему Кушина-сан. — Но он в аварийном состоянии. Пока что строительные работы ведутся по всей деревне, и найти хорошую бригаду рабочих не получится, поэтому мы решили подождать до снижения спроса.       Разумеется, на те деньги и почести, которые полагаются герою мирового масштаба, можно позволить себе частную собственность. Даже неудивительно, что Минато-сан решился на такие траты, всё-таки у них с Кушиной-сан общая мечта, да и дети требуют много свободного пространства. Карин и ещё минимум один малыш, общий для пары. И Хикава плавно соскочила на мысль о том, что стоит уже задумываться о переезде. Но до получения хитая, как минимум, это ей не светит.       Жить с Кушиной-сан — прекрасно, но семейный уют и хлопоты — ничего настолько привлекательного, насколько об этом принято говорить. Хикава скосила взгляд на спящую в большой корзине Карин. Пока она молчит, то выглядит почти неплохо, но умиления не вызывала. Перед глазами тут же предстали картинки с горой замоченных пелёнок и одеял, испачканными рвотой футболками и обмазанным кашей столом.       — Я пока схожу, куплю продуктов, — настороженно покосившись на Карин, сказала Кушина-сан. — Понимаю, у тебя учёба, но…       — Не беспокойся, — сдержав утомлённый вздох, махнула рукой девочка.       Не дай Ками, чтобы проснулась. Хикава стиснула переносицу, прогоняя желание заснуть, и попыталась сконцентрироваться на записях. Теории в Академии немного, но знать её нужно идеально, буквально слово в слово. Нет лишней воды, но процентный состав сплава, куда и зачем его используют, его достоинства и недостатки следовало знать предельно детально. Казалось бы, что такая информация пригодится разве что для покупки оружия, но это не значит, что во время миссии не придётся учитывать тот или иной фактор. По цвету, блеску и звуку металла определить материал, из которого изготовлено оружие врага, например, чтобы прикинуть, получится ли, условно, сломать его об колено или нет.       Вообще, зачёт, разумеется, не по металлургии, а по всей теории, которая касается самого разного оружия — от редких и экзотических, до простого куная. Одна из последних теоретических дисциплин Академии. Всего одно занятие выделяется на эту зубрёжку сплавов, остальные направлены на то, чтобы, в первую очередь, идентифицировать оружие врага, определить, если на нём секреты: от дополнительных лезвий, до яда, по нему прикинуть стиль боя оппонента, что даёт уже приличный багаж информации и примерную тактику.       Странные пыхтения в корзине заставили Хикаву страдальчески закатить глаза и обратить внимание на возящуюся в одеяле Карин.       — Только не ори, умоляю.       Примерившись к корзине, Хикава поставила её себе на колени и медленно начала раскачивать из стороны в сторону в надежде, что ребёнок заснёт ещё ненадолго, но Карин даже не собиралась закрывать глаза. Всего за пару недель в Конохе она нарастила себе пухленькие щёки и живот, но тревожность не утратила. Умом Хикава понимала, что кое-какие нарушения психики могут быть напрямую связаны с недостатком питания в Кусагакуре, но это не отменяло того факта, что дефицит сна теперь нарушал и её психику тоже. Если не поспать, то хотя бы посидеть в тишине не помешает.       Даже не удивительно, что Кушина-сан подрастеряла энтузиазма всего за несколько недель, ведь Карин чуть больше пяти месяцев, а тяжелое течение беременности Каяно и обстоятельства родов изначально подпортили здоровье малышки. Скорее всего, и грудного молока была крайне мало, поэтому и вовсе непонятно, чем её кормили. Удивительно, что Карин родилась без дефектов и не прихватила болячек.       Перестав раскачивать корзину, Хикава решила пройтись ещё раз по материалу, но Карин предупреждающе захныкала.       — Если не сдам зачёт на высокий балл, то в будущем заставлю тебя пройти академический курс за три года, — злобно пробормотала девочка.       Как тут не позавидовать шарингану Шисуи? Впрочем, как вариант, можно сунуться к Касуге, попросить политического убежища. Для прикрытия. А ночевать можно и в храме, главное, чтобы в случае чего Нара подтвердил, что Хикава была у него. Заодно получится помедитировать, чтобы уложить знания в голове, а то от недосыпа не получалось настроиться на нужный лад.       План выглядел жизнеспособно: Касуга не подведёт, ведь чтобы заставить его расколоться даже Ки Кьюби будет маловато, но при этом на его вопросы придётся хоть как-то ответить. Впрочем, он никогда не лез туда, куда не просят, лишь уточняет, в какую задницу его утягивают.       Карин выглядела в целом довольной и сосредоточенно пыталась попасть ладонью в свой рот. Ведь у неё совсем скоро начнут резаться зубы. Если уже не начали.       Кажется, ночёвки в храме могут затянуться.

______________ __________ ______

800 год до Эпохи Скрытых Деревень Пролив Немуро (между островами Уми и Узу)

      Шторм нагрянул внезапно. Совершенно ровная морская гладь и почти полный штиль за считанные минуты обернулись разрушительной катастрофой, буйством стихии. Корабль метался, бился об волны, весь экипаж спешно опускал паруса, пока капитан пытался удержать судно на плаву. Слуги оперативно помогли Судже спуститься в каюту, чтобы её не унесло в море, но нагрянула другая беда — боль внизу живота.       — У меня начались схватки, — стиснув зубы от умопомрачительных спазмов, процедила девушка, судорожно цепляясь пальцами за прибитую к полу тумбу с вещами.       — Ками! — спохватилась личная служанка, ненадолго растерявшись. — Как же невовремя, Наруми-сама! Вы главное — дышите! Может, вы просто перенервничали?       Двое самураев-стражников, вынужденные забраться в личную каюту Суджи, побледнели ещё сильнее, пока роженицу раздевали до нижнего кимоно и пытались ослабить боль в пояснице, но деваться им было некуда. Ещё одна девушка трясущимися руками рвала простынь на тряпки на всякий случай.       Корабль сильно качнуло, но Суджа упала рядом с тумбой, в которую вцепилась мёртвой хваткой, и вскрикнула от стрельнувшей в спине боли. Личная служанка попыталась уложить её на кровать, чтобы не рисковать так сильно, но лежать было невыносимо: не столько больно, сколько изнуряюще.       Кажется, схватки длились целую вечность, но ни они, ни шторм не собирались заканчиваться. Служанка сунулась под подол проверить ситуацию и авторитетно заявила, что это не ложные схватки, а самые настоящие. Не зря ей в компаньонки выбрали женщину, которая не раз принимала роды.       Схватки неумолимо участились и стало по-настоящему больно, настолько, что Суджа непрерывно стонала и была готова расплакаться. Служанка периодически следила за шириной маточного зева, чтобы не пропустить начала активных родов.       — Уже времени прошло порядком, а воды не отходят, — с заметным испугом призналась служанка. — Надо будет проколоть пузырь, чтобы появилась головка.       В этот момент Судже было плевать, что с ней будут делать, лишь бы все закончилось. Шторм не кончался, хоть и не шатал их так сильно, но, кажется, в ближайшее время выйти на спокойную часть моря не получится.       — Готовь воду, — словно в тумане услышала Суджа. Боль немного ослабла, но от тревоги колотилось сердце и не получалось нормально дышать. — Сейчас начнутся сильные схватки, Наруми-сама, я уже вижу головку. Надо потерпеть и очень постараться: это ваши первые роды и будет тяжело.       Тяжело — не то слово. Качающийся корабль отошёл на задний план, потому что невообразимая боль не оставляла и шанса на посторонние мысли. У неё было сильное выносливое тело, а благодаря целебной чакре Суджа могла ослаблять боль, но беременность практически лишила её способности использовать чакру, и сейчас она мучалась так же, как и любая роженица. Единственное — она прекрасно знала, как проходят роды, и по крайней мере не паниковала и всячески старалась не усложнять себе жизнь неправильными действиями. Капризам тут не было места.       Воздуха в небольшой каюте перестало хватать, несколько цури-доро качались под потолком и отбрасывали узорные тени. Было страшно, больно, обидно от того, что даже роды проходили вот так. Что Аваджи-сама не стал дожидаться рождения ребёнка, а сразу же отправил её на этот треклятый остров. Возможно, они погибнут тут, во время шторма, и во всём будет виноват именно он.       — Ещё немного, Наруми-сама! — сквозь шум в ушах и собственный крик услышала Суджа.       Последние схватки, и служанка ловко подхватила ребёнка за головку и вытянула его из лона окончательно. Суджа, тяжело дыша, обессиленно упала на подушки, но долгожданного крика не услышала, от чего внутри всё похолодело. Она не раз принимала роды у простолюдинов и знала, что дети зачастую кричат, когда воздух впервые попадает в их тело, но сейчас… гнетущая тишина.       — Ч-что с ним? — хрипло спросила Суджа, стараясь справиться с паникой.       — Он… он не дышит, Наруми-сама!       Не чувствуя слабости и боли во всём теле, она буквально подскочила с кровати. Контроль над чакрой не вернулся с наскока, но на эмоциях получилось пустить целебную энергию по телу и даже выдать зелёную дымку над ладонями. Окровавленный младенец внешне выглядел нормально, из перерезанной пуповины сочилась кровь, но его грудь не двигалась, а сознание отсутствовало. Но он не должен был задохнуться, ведь роды прошли достаточно быстро, особенно для первого раза!       В свете ламп и из-за крови не было видно, какого цвета его кожа, но и без того было ясно, что малыш наверняка весь посинел. Недолго думая, она приказала обтереть ребёнка насухо, сама же тщательно ощупала его рот и ноздри пальцем, не имея других вариантов — следовало проверить, нет ли у него лишней слизи. Дыхание рот в рот и осторожные, но достаточно сильные ритмичные нажатия на грудную клетку, в надежде, что он сможет начать дышать сам.       — Наруми-сама, остановитесь, прошу, — дрожащим голосом попросила служанка, но Суджа даже не слышала и не прекращала попыток вернуть своего ребёнка.       Она хотела назвать его в честь отца, хоть и считала, что не имеет на это никакого права. Но этот ребёнок невинен, а на её душе было полно грехов, поэтому Суджа давно решила, что её сын будет Ашурой, но…       Малыш не дожил до наречения имени. Охладевшее тело под её руками отказывалось возвращаться к жизни, но ведь он был жив! Суджа чувствовала, как он двигается внутри неё во время схваток, поэтому почти не волновалась об исходе родов. Так почему же?!       — Г-госпожа?       — Все вон.       Корабль продолжало качать, но девушка сидела неподвижно на коленях перед своей кроватью, где на окровавленных простынях стыл труп её сына. Тишина в каюте и шум ветра и волн за бортом давили невыносимо, настолько, что хотелось спрыгнуть куда-нибудь в открытое море. От слёз жгло глаза и кожу на лице, но успокоиться не получалось.       — Умоляю, спасите его.       Шинигами всегда появлялся незаметно, но его взгляд был осязаем, и Суджа, даже не отрывая взгляда от трупа, ощущала его снисходительную улыбку. Впрочем, неудивительно, что он знал, что это произойдёт. Если и вовсе не посодействовал произошедшему. Чего же он от неё хочет, постоянно навешивая новые долги?       — Не стоит так волноваться, химэ, — мягкий тон не мог обмануть её. Длинные белые волосы наклонившегося бога нависли над ребёнком, едва задевая его. — Всё так, как должно быть.       — О чём вы? — сморгнув слёзы, спросила Суджа, ощущая, как её накрывает ужас: неужели он не станет ей помогать?!       — Признаться, это мой первый ребёнок, — снисходительно усмехнулся Шинигами. — Особенно, полукровный. Но моя сила питается от смерти, поэтому ожидать иного было глупо.       — В-ваш? Но зачем? — едва слышно спросила Суджа, дрожа всем телом.       — Так уж принято, что полубоги зачастую не рождаются простолюдинами, — он будто бы виновато улыбнулся, но в жёлтых глазах не было ни капли сожаления. — Не волнуйся, я всего лишь занимал его душу во время ваших встреч. Всё, что досталось этому ребёнку — моя чакра. Этот мелкий даймё, без сомнений, его отец по крови, но это уже не имеет значения.       Ребёнку достался на удивление благосклонный взгляд. Когтистая ладонь легла на давно остывшее тело младенца, и Суджа почти физически ощутила, как поток ледяной жуткой чакры возвращал её сына к жизни.       — Назови его Рюджином, — оторвав ладонь, сказал Шинигами, и в то же мгновение малыш разрыдался с такой силой и громкостью, что Суджа вздрогнула от испуга.       В комнату ворвались служанки, но девушка не смотрела в их сторону, не в силах оторвать взгляд от, несомненно, живого сына. Рюджин. Не так плохо, как могло бы быть, да и не имело принципиальной разницы, как его зовут — ведь главное, что он жив.       Кажется, это всё, чего от неё желал Шинигами. Суджа не была уверена в этом, но её душу наполнило странное облегчение, будто спали оковы, в которых держал её этот треклятый бог. Другое дело, что теперь в его руках её сын, но вряд ли он станет вредить ему, и это главное.       Продолжать лить слёзы не было сил, хоть это были слёзы счастья и облегчения, но изнуряющие роды и переживания умотали Суджу так, что она уронила голову на кровать, никак не реагируя на попытки служанки уложить её тело в нормальное положение.       Самое страшное позади, и осталось только в целости добраться до острова.

______

__________

______________

ноябрь, 63 год Эпохи Скрытых Деревень (э.с.д) Конохагакуре-но-Сато       Из аудитории их выпустили в край вымотанными, но балл за сдачу оказался приличным, несмотря на то, что преподаватель был настроен отправить их пересдавать дисциплину. Как и говорилось ранее, к тем, кто сдаёт экстерном, спросу больше, поэтому вопросы задавали почти по всем разделам и помучили с практикой. На их экзекуцию старшие ребята смотрели с ужасом, пока готовили свои билеты.       Несправедливо? Отнюдь. С ними занимались по отдельной программе, на них уходило соответствующее количество бюджета Академии (теоретически, для оплаты услуг Санно-сенсея), поэтому они были вынуждены оправдывать ожидания.       Самое главное, что получилось удержать планку. Было бы неприятно выслушивать от сенсея, какие они неудачники, раз не могут справиться с каким-то зачётом.       Впереди, правда, маячила перспектива занятий по актёрскому мастерству, на что у Хикавы не было никакого желания тратить своё время. Абсолютно практические занятия, требующие владения мимикой, полного контроля над эмоциями и эрудиции. Кривляния перед зеркалом, умение гримироваться и наряжаться, вникание во всякие тонкости от этикета и чайных церемоний аристократов столицы, до жаргонного сленга бандитов в подворотнях. Разумеется, всё очень приближённо к реальности и без тонкостей, а для общего представления о том, как это выглядит, чтобы быстро сориентироваться и приспособиться, но это не отменяло того факта, что у Хикавы могут возникнуть серьёзные трудности с актёрским мастерством.       Остались зачёты по гендзюцу и техникам сокрытия, а также парочка нормативов.       — Зачем нам вообще изучать этих иллюзорных клонов? — с самым несчастным видом спросил Касуга.       — Дурацкий вопрос, — фыркнул Токума, характер которого за прошедшее время только ухудшился.       — Я и так понимаю принцип создания и управления иллюзиями, лучше бы научили распознавать гендзюцу шарингана, — скривился Нара, который, несмотря на свой интеллект, не мог придраться к идеальным техникам Шисуи.       — В случае шарингана тебе лучше бы просто уметь их сбрасывать, — глумливо улыбнулся Учиха. — Параллельно с наложением самой иллюзии я блокирую мысли о том, что это может быть гендзюцу. Недавно научился.       — М-да, — кисло процедил Касуга.       — Но Хикава-чан как-то справляется? — подала голос о чём-то глубоко задумавшаяся после зачёта Нацу.       — У меня просто чакра заканчивается, — рассмеялся Шисуи. — Ну и, кажется, у неё уже иммунитет к моим иллюзиям, как думаешь?       — Жаль, что на тебя целиком иммунитет так и не выработался, — крутя карандаш между пальцев, пробормотала Хикава.       Касуга ухмыльнулся и ударил вскинувшегося от возмущения Учиха локтем в бок. Слишком расслабленная атмосфера, всё-таки окончание войны повлияло очень сильно. Хикава отстала от компании и закинула карандаш точечно в приоткрытый карман рюкзачка Нацу. У неё тоже было неплохое настроение, но незачем кому-то об этом знать. Скосив взгляд на спину Токумы, девочка тихо цокнула: ей не нравилось, что та давняя ситуация на спарринге до сих пор не разрешилась.       Разумеется, она ничего для этого не сделала, точнее, не успела. Токума был неправ в своей жестокости, но в чём-то сейчас Хикава была готова согласиться, несмотря на то, что в медицинском отсеке Нацу преображалась и становилась увереннее. Паника во время сражения в любом случае непростительна, это будет стоить жизни. Для разрешения конфликта стоит хотя бы попробовать поговорить с Токумой, всё-таки Хикава была не настолько гордой, чтобы из принципа игнорировать шанс на примирение. Он её оскорбил, и она не забудет этого, но на кону нормальное взаимодействие в команде.       Правда, сейчас это не так срочно и важно.       — Говорят, Жёлтая вспышка станет Хокаге? — перевёл тему Шисуи, обращаясь в основном к Касуге и Токуме, которые всё это время были в Конохе.       — Официально не объявили, но да. Минато-сана готовят к инаугурации после того, как все послевоенные вопросы улягутся, но он уже работает вместе с Сандайме.       Теперь Касуга обернулся на отстранённую от разговора Хикаву, тащащуюся позади них, но та не отреагировала на изучающий взгляд. Вероятно, полагал, что она знает больше, но это не так. Минато-сан появлялся дома набегами, чаще всего только поспать, и то под печатями, чтобы не дёргаться на плач Карин. После того, как Хикава осталась «погостить» в квартале Нара, то вовсе его не видела, большую часть времени пропадая в храме.       Да и не интересовалась она особо, если честно. Что занимательного в посту Хокаге? По большей части сплошь административная работа, требующая скорее усидчивости и въедливости, чем силы шиноби. Конечно, тут роль играют лидерские качества, а не подкованность в политической и экономической деятельности, поэтому административный аппарат далёк от совершенства: почти все вопросы, даже с D-ранговыми миссиями, решает Хокаге, включая и те, что касаются гражданской части населения, живущей по иным законам. Собственно, именно поэтому Какурезато не способны существовать без поддержки страны и даймё.       Некоторые считают, что Хокаге выше власти страны, ведь в его руках военная мощь, способная эту самую страну уничтожить, и это в самом деле так, но шиноби и дня не смогут вести войну против граждан: у них нет своей еды или одежды, нет собственного производства оружия и даже стабильных источников дохода. И ведь именно даймё одобряет Хокаге, что, конечно, скорее формальность, чем необходимость.       В любом случае, Хикава без особого восторга восприняла информацию о том, что Минато-сан займёт эту должность, ведь у него опять не будет времени на Кушину-сан. Если у них появится ребёнок, то и он будет видеть отца очень редко. Смысл всей этой семьи, если не будет счастья? Конечно, это не прямо-таки ужасная перспектива, но реальность наверняка окажется очень далёкой от желаемого.       — Эй, Хикава, пойдёшь на тренировку? — голос Касуги отвлёк её от листочка, который она неосознанно начала двигать вдоль руки.       — У нас разве не зачёт завтра?       — Всего лишь норматив на скорость.       Она лишь неопределённо пожала плечами: ей хотелось заняться немного фуиндзюцу, до которого слишком долго не доходили руки. Тренировки, конечно, важны, но скорее всего они будут маяться ерундой, так как слишком давно не виделись и слишком расслабились. Это время можно было провести продуктивнее.       — Долго ещё будешь делать вид, что гостишь у меня? — тихо спросил Касуга, отставая от компании. — Кушина-сан столкнулась с мамой на рынке и спросила, всё ли у тебя хорошо.       — И что? — напряглась Хикава.       — Мама сделала вид, что поняла, о чём речь, — хмыкнул Нара. — Но спросила, какого биджуу я её не предупредил об этом.       — В самом деле, — согласилась девочка.       — Теперь она волнуется, как бы Кровавая Хабанеро не уничтожила квартал в случае, если с тобой что-то случится. Так что можешь переночевать у нас.       Он изначально предлагал ей этот вариант, но у Хикавы не было никакого желания жить в чужом доме. Кажется, придётся попросить кого-то ещё, раз мама Касуги теперь озадачилась этим вопросом. Но другой вариант — это только Шисуи, ведь в то, что Хьюга согласились пригласить к себе в дом Хикаву, Кушина-сан не поверит.       — Твоя мама сильно настаивает на моём присутствии? — напряжённо спросила девочка.       — Она бы предпочла знать, что ты в порядке, — уклончиво ответил Касуга. — Ночёвки в храме не вызывают у неё доверия.       — Я там в безопасности, так что попроси её не волноваться по этому поводу. Мне больше никто не сможет помочь.       Обречённо, но понимающе кивнув, Касуга ускорил шаг, чтобы присоединиться к остальным, и Хикава, подгадав момент, свернула в сторону храма и махнула рукой на прощание, не оборачиваясь.