Иногда одинокий / Sometimes lonely

– Девушки, подъём! – разбудил нас строгий голос. Я приоткрыла глаза и увидела рядом с собой незнакомую спящую девушку. Она спала так близко, что при желании, я могла дотронуться до неё. Я повернулась на другой бок и увидела Ингрид, которая уже привстала на локтях и наблюдала за происходящим. – Встаём, встаём! – повторил голос торопя нас. Когда все собрались и переоделись в "платья", нас выстроили в одну линию. С верхнего этажа на нас смотрели другие девушки, которые были одеты гораздо лучше. Эти девушки перешёптывались смотря на каждую из стороя. – Это фаворитки, – проследив за моим взглядом, сказала Ингрид рядом со мной. Я отвела взгляд от тех девушек, так как их слабохарактерность поражала меня. Наврятле их всех, привели по собственной воле, так ещё и они были с повелителем, сложно придумать что-нибудь унизительней. Я мысленно отругала себя за это слово "повелитель", этот человек мне никакой не повелитель. Из-за всей суматохи и неразберихи, начинаешь оговариваться. – Сейчас вы позавтракаете, а затем мы поведём вас учиться грамотности, – сказала одна из девушек, которых в гареме называют калфами. Завтрак показался мне необычным. Такой еды у нас не было в Венеции. Но на вкус, кстати говоря, то что нам дали, было похоже на обыкновенную овсянку. Позже, нас всех снова выстроили в линию и повели по мраморному коридору в другое помещение. Как оказалось, это был класс для урока письменности. – Здравствуйте, девушки, я Инет хатун, буду обучать вас письменности, – представился учитель. Все слегка склонили головы в знак уважения. – Вы действительно собираетесь обучать нас письменности, когда многие девушки даже турецкого не знают? – подала голос я, рассматривая Инет хатун. Та явно не ожидала такого вопроса и поэтому немного помедлила с ответом. – Да. Как тебя зовут ? – спросил учитель письменности. – Аннет, – я старалась не обращать внимания на недоумивающие взгляды других девушек. – Останешься после урока здесь, Аннет, – сказала та и села на своё место. Ничего нового из урока я для себя не вывела, разве что урок явно замедляли девушки, которые казалось услышали о том, что такое письменность впервые. Когда урок закончился, все девушки вышли, а я осталось на месте, как меня и просила Инет хатун. – Подойди ко мне, – сказала та, когда вышла последняя девушка. – Я гляжу ты образована, – добавила Инет, когда я довольно близко подошла к ней. – А значит смышлённая. Я смотрела ей в глаза и старалась понять, к чему клонит эта хатун. – Если ты действительно захочешь, то со своим умом, сможешь выбраться на покои к повелителю. Ребёночка ему родишь, станешь султаншей и жизнь тебе покажется сладкой, как мёд. Я остепинилась. – Вы с ума сошли? Меня похитили турки и приволокли в османский дворец, чтобы я родила тут какому-то султану ребёнка?! – негодование переполняло меня. Инет хатун больно взяла меня за запястье. – Если ты так скажешь кому-то здесь ещё, то тебе головы не сносить! У тебя неверные мысли, Аннет хатун, – тихо зашипела на меня Инет. Я вырвала свою руку из её руки и быстрым шагом направилась на выход. Там меня ждала Ингрид и мы вместе дальше шли в комнату для девушек. Она старалась расспросить меня, но это явно бесполезное занятие, пусть даже не пытается. Когда мы уже сели на диван в гареме, к нам начали подходить и другие девушки с распросами. – Лучше не трогать её, девочки, – говорила Ингрид за меня. После обеда, нам сказали, что нас будут учить танцам. Какой-то мужчина, которого в гареме называют агой, старался познакомиться с каждой девушкой. – Разве здесь можно находиться мужчинам? – тихо спросила я у Ингрид. Та отложила свой обед и ещё тише сказала. – Они обрезанные. Неприязнь к туркам только возрасла. Они абсалютно сломали жизнь этому мужчине. У этого человека никогда не будет семьи и нормальной жизни. – Внимание, султан Мурад Хазред Рили! Нас всех быстро начали жестами выстраивать в линию и показывать, что нужно склонить голову. В спешке, даже я слушалась калф. По необъяснимой причине, мне стало страшно. Все истории няни буквально плясали у меня перед глазами. Послышались много шагов. Я чувствовала как Ингрид вся тряслась рядом со мной. Ей явно было плохо, она чуть ли уже не задыхалась. Приподняв голову я увидела молодого мужчину с большими глазами, которые смотрели вперёд, необращая внимания на девушек, которых выстроили для него. Сразу было ясно, что это султан Мурад. Мурад был статнее и выше других людей, которые семинили за ним по пятам. Дальше всё случилось слишком быстро, чтобы хоть кто-то успел среагировать и как-то предотвратить. Ингрид потеряла сознание и упала вперёд, чуть ли не в ноги султану Мураду. Какая-то девушка вскрикнула, и всё внимание было обращено на кареглазую Ингрид, которая лежала на полу из холодного мрамора. Султан сразу же наклонился к ней и поднял её голову с пола. Я недоумевала. Хотелось спросить, что происходит. Сама не знаю как, но я должно быть машинально прильнула к Ингрид. Села рядом с ней и начала трести её за плечо, прося очнуться. – Отпустите её! – взревела я султану Мураду рядом с ней. Я отвела взгляд от Ингрид и встретилась с его ярко зелёными глазами, которые смотрели на меня со странной, непонятной мне эмоцией. – Отпустите же! – я начала силой отводить его руки, но они крепкой хваткой держали голову Ингрид. – Повелитель, извините, хатун непременно получит наказание! – крупная женщина с тростью сверкала глазами то на меня, то на султана Мурада. Мурад подадвинул ко мне Ингрид ближе и последний раз взглянув на меня, встал и двинулся дальше, словно ничего и не случилось. Следом за этим, прибежал лекарь и дал кареглазой понюхать нашатырный спирт. Ингрид дёрнулась и резко открыла глаза.