Phil’s POV
Я посмотрел на еду перед собой. Я решил, что если отвлеку Дэна, он забудет о том, что я должен есть. Только мысль о еде заставляла меня хотеть блевать. Факт, что она сделает меня более толстым, более нелюбимым, более бесполезным, хотя не думаю, что это возможно. Я не собираюсь есть этот сэндвич ни при каких условиях. Конец.
— Итак, Дэн, расскажи, что тебе нравится, — его глаза уставились в мои. Он не ответил, — Ладно. Мне нравятся группы и видеоигры. Я немножко задрот, — я усмехнулся. Он не отвечал, — Что тебе нравится делать в свободное время? — спросил я. Он не ответил. Я не понимал, почему каждый раз, когда я пытался узнать его, он молчал и игнорировал меня. Это начинало надоедать, так что я просто опустил взгляд в тарелку.
Ты не можешь съесть это, Фил
Ты станешь жирным и уродливым
Поэтому ты не нравишься Дэну
Ты жирный и уродливый
Ты должен быть идеальным
Ты не можешь есть ничего, пока ты здесь
И когда выйдешь отсюда тоже
У всех здесь реальные проблемы
Кроме тебя
Ты просто ноющий
Уродливый
Жирный
Нелюбимый
Подросток
Dan’s POV
Я не понимал, почему Фил пытался заговорить со мной. Конечно, он наверняка очень милый и был бы хорошим другом. Но я не хотел друзей, я хотел, чтобы меня оставили в покое. Я откусил кусок сэндвича, мгновенно жалея об этом.
Видимо, мне придётся заставить Фила есть, даже если я сам не стану этого делать.
— Е-ешь, — пробормотал я на выдохе, смотря на тарелку Фила. Признаю, я не приложил особых усилий, чтобы заставить анорексика есть.
— Я не голоден! — выпалил Лестер. Я пожал плечами и встал. Я слишком устал, чтобы волноваться об этом, и меня всё ещё трясло. Я подошёл к Джейн и сказал ей, что нехорошо себя чувствовал.
Почему меня должно волновать, что Фил делает с его жизнью? Меня даже не волнует, что я делаю со своей. После долгого разговора, мне наконец разрешили пойти в палату. Я лёг на кровать и заснул.
Phil’s POV
Меня тошнило, я не мог сделать это.
— Фил, солнце. Ешь, милый, — я повернулся и увидел Джейн и девушку, которую помнил со вчерашнего дня, — Фил, тебе нужно есть. Я не люблю никого пугать, но если ты не будешь есть сам, то тебя заставят, — я повернулся обратно и посмотрел в тарелку, но всё равно не мог сделать это.
Ты просто уродливый идиот
Никто никогда тебя не полюбит
Ты всегда будешь один
Просто забудь обо всём
Нет смысла жить, если никто не хочет этого
Есть ещё кое-что, что я должен сказать тебе, Фил
Ты
Жирный
С этой мыслью, я встал и вышел из столовой. «Я покажу им, что не буду жирным идиотом.» Я не был уверен, кому «им», но я просто не хотел, чтобы люди видели меня таким, кто я сейчас —
жирным идиотом. Я бежал по коридору, пока не наткнулся на туалет. Я знал, что скоро кто-нибудь найдёт меня, но мне было плевать. Я медленно поднял рукав и провёл пальцами по своим запястьям. Они явно показывали, кто я такой. Красное на белом всегда заставляло меня чувствовать облегчение. Больше всего на свете я хотел вонзить блестящий металл в свою бледную кожу, как делал это раньше бесконечное количество раз. У меня не было ничего острого, но было множество достаточно свежих порезов, чтобы вонзить в них свои ногти. Хотя это не было то же самое. Свежая ярко-красная кровь потекла по моей руке. Боли всегда было недостаточно, но чувство крови, вытекающей из моего тела, успокоило меня.
(примечание переводчика — ауч, я чувствую это слишком четко, мне больно даже читать об этом)
К моему удивлению, никто не нашёл меня. Или, может быть, никто не искал, почему их должно это волновать?
Я шёл по коридору, когда ко мне подошла какая-то женщина в белом.
— Где ты был, парень, Джейн чуть с ума не сошла!
«Вау» подумал я, «По крайней мере, она сходит с ума в психиатрической больнице.» Женщина схватила меня за руку и потащила вниз по лестнице.
— Сейчас время твоей личной терапии. Из-за того, что ты приехал сюда вчера вечером, на неё не было времени. Обычно у всех она проходит каждый день, начиная с первого дня прибытия здесь, — для того, о чём она говорила, голос женщины звучал слишком весело. Я даже не знал её имени. Но будто читая мои мысли, она выпалила, — Я Кейтлин, кстати, — и это всё, что она сказала, прежде чем мы подошли к двери, табличка на которой гласила «Доктор Озэнн», — Я нашла Филипа для вас! — сказала она, открыв дверь. Она слишком счастливая.
— Спасибо, — мужчина, стоящий передо мной, казался добрым, — Итак, Филип-
— Фил, — поправил я.
— Что ж, Фил, ты можешь называть меня Квентин. Как твой день?
— Нормально, наверное, — я правда не хотел сидеть перед незнакомцем, рассказывая ему о своих чувствах.
— Фил, мне нужно, чтобы ты знал, что всё, что ты мне скажешь, останется между нами с тобой, если ты этого захочешь, хорошо? — я не хотел ссориться с эти мужчиной, так что кивнул и ответил на вопрос:
— Я не сделал особо много. Я проснулся и сходил на групповую терапию.
— Хорошо. Мне известно, по какой причине ты здесь, но я должен спросить, как ты думаешь, почему ты оказался здесь, и твоё виденье этой ситуации, — я рассмеялся. Он сказал «этой ситуации», будто я опоздал на школьный автобус или не сделал домашку. Но Квентин, как он сказал его звали, не выглядел таким уж весёлым.
— Ну, я жирный и бесполезный, и всего несколько минут назад я вонзал ногти в свои запястья! — я не знаю, зачем я сказал ему всё это, или почему кто-то вроде меня решил, что кричать врачу в лицо будет хорошей идеей. Это было импульсивное действие, которое я не контролировал. Как только слова вылетели из моего рта, я мгновенно пожалел об этом. Будто мои внутренности горели и всё, чего я хотел — это забрать слова назад и прятаться под камнем несколько лет.
— Что ж, Фил, я очень впечатлён тем, что ты только что сказал. Очевидно, я не поощряю такое поведение, но я рад твоей внезапной честности. Не мог бы ты пожалуйста закатать свои рукава? — по какой-то причине, слова Квентина заставили меня доверять ему, так что я сделал, как он сказал. Под серым свитером, который мне пришлось носить, была куча шрамов.
Врач разговаривал со мной ещё около 40 минут, прежде чем был доволен и позволил мне уйти.
Выйдя из кабинета, я проверил время. Часы показывали 14:00. Циферблат не был закрыт стеклом, а на стрелках не было острия. Всё в здании выглядело детским. «Что ж, я пропустил уроки искусства и английского, чтобы поговорить с врачом.» подумал я. Я не был особенно рад этому, ведь это были единственные уроки, которые мне нравились. У меня был ещё час свободного времени перед просмотром фильма, что, как уверила меня Джейн, очень весело. Но до того момента я должен как-то развлечь себя, так что я пошёл искать Дэна.
