«Я никогда не верил в подобное, но говорю вам,
Капитан проклял меня, поставив на мой договор какую-то печать.
Всякий раз когда я спускаясь по трапу, я чувствую себя как рыба на суше.
Я так больше не могу. Меня тошнит от океана и совсем не от морской болезни.»
Часть 3
20 июля 2017 г. в 12:22
Дерево называлось священным не просто так. Его сакральность выдавал и огромный размер: такой, что росток, вероятно, взошел раньше, чем была написана первая строчка ветхого завета. И благородный цвет могучего ствола с нежными вкраплениями зеленых и эфемерных, почти прозрачных, листов. И привычка светлячков покрывать его кору поздними вечерами, воссоздавая подобие факела. Каждое существо хоть мгновение отождествляющее себя с природой тянулось к этому месту, как тянется кровь к сердцу. Так что не стоило переживать о поиске обители.
По пути Хината часто зависал в воздухе не только потому, что заботливо ждал пока Ямагучи его нагонит. С набитым желудком, дыхание то и дело сбивалось, а в боку затесались несколько мнимых игл.
Именно из-за таких перерывов на дорогу ушло слишком много времени. Самым ужасным стало то, что тихо пробраться на свою ветку и заснуть, всем видом говоря: «мы пришли еще вечером, вы просто нас не заметили» — не вышло. Наивный план разбился о недовольно беседующую стаю, нервно вглядывающуюся во тьму.
Шое, только приземлившийся на немощный кусочек суши, поперхнулся от взгляда Кагеямы. Массивное дерево, покрытое мириадами живых огоньков, являлось невероятным зрелищем. И на сколько прекрасны были перекаты света, на столько же страшно и эстетически красиво выглядел Тобио в гневе. Шумно сглотнув ком в горле, Хината подумал, что обязательно бы спрятался за спиной владельца сарая, будь у него такая возможность.
Тадаши спустился чуть поодаль и не теряя времени понурил голову, уставившись на поджатые когти Дайчи. Ямагучи позволили лепетать извинения, в то время как Кагеяма приближался к рыжему. И зная это, гарпия с веснушками был искренне рад оказаться перед старшими, а не выслушивать нравоучения от другого птенца. Так, например, Тсукишима и вовсе обделил вниманием внеплановое собрание.
Хината, будем откровенны, ждал подзатыльника. Такие прилетали ему регулярно в пылу охоты, когда птенец начинал вести себя слишком беспечно и ставил под вопрос успешность всей операции. Но тупой боли в районе затылка не последовало и Шое приоткрыл зажмуренные глаза.
Кагеяма все так же стоял перед ним со взглядом мертвой, но очень злой рыбины, чей дух обещал преследовать всех потомков Шое до скончания веков. Нагнетая, брюнет медленно взял подбородок Хинаты несколькими пальцами так, что рыжему пришлось задрать голову.
Сердце — словно набатом в колокол. Сосредоточенный Тобио критично оглядел сизую с багровыми вкраплениями отметину. Шое, позабывший о полученном ранении, косил на затуманенные терпкой поволокой глаза напарника, и напряжение от того места, где чужие пальцы касались кожи, расходилось волнами.
— Глупый Хината, где тебя носило? — рыкнул гарпия ощутимо проведя большим пальцем по синяку. Шоё позорно взвизгнул, хватаясь за щеку, и Тсукишима, следящий за возвращением блудных сородичей со своей ветки, не удержался от смешка.
— Мы были в деревне и произошло кое-что непредвиденное, — лепетал Ямагучи, в поле зрения которого появился и Сугавара. Нежная ладонь коснулась макушки птенца, мягко огладив волосы.
— Где ты содрал перья, Ямагучи? — легко улыбаясь, бархатным голосом спросил Коуши. Тадаши пробрало мелкой дрожью и он, словно несмышленый щенок, поддался чуть вперед, ища ласки. Будучи старшим, Суга всегда оставался каким-то домашним, родным. С ним хотелось бесконечно делится своими переживаниями и жизнью. Всегда поймет, всегда поддержит.
Поэтому, пожалуй, говорилось так легко. Даже Кагеяма отвлекся от зардевшегося Хинаты, вслушиваясь в сбивчивую речь Ямагучи. Дайчи стоявший по правую сторону от Сугавары под конец истории успокаивающе положил руку на плечо птенца.
— Уже поздно, — подвел черту Савамура. — Завтра у русалок подготовлено какое-то мероприятие, так что нам всем стоит набраться сил.
И, оттащив от рыжего Кагеяму, отправился на свою ветку. Сугавара сказал еще несколько теплых слов, совсем не похожих на ожидаемое наказание и тоже отправился спать успокоенный тем, что дети вернулись к дереву.
Хината с Ямагучи разлетелись, но даже устроившись максимально удобно так и не смогли навестить Морфея. В ровном дыхании Тсукишимы Тадаши слышал укор.
Акааши встретил утро на податливом песчаном лоне. Несколько секунд осознания не прошли даром: тело чесалось и болело, охотника бил озноб. Видимо, глубоко задумавшись ночью, он прилёг, а позже, как следует замерзнув на воздухе, переместился на дно.
Пока Кейджи выстраивал логические цепочки, над ним нависла радостная русалка. Статистика, которую вел ундин, упрямо твердила: ничего хорошего от игривой краснохвостой ждать не стоит. Однако девушка о пометках брюнета не ведала, компанию свою считала распрекрасной, так что удалятся в закат не планировала.
— Я думала, все наши сейчас у башен, — невзначай кидает особа, задумчиво прикладывая указательный палец к губам. По коже Акааши мечется рой мурашек. Проспал. Он поднимается со дна и вежливо кивает.
— Спасибо, — мнется охотник, разрываясь меж тем, чтобы вспомнить имя русалки и тем, чтобы поспешить к расщелине. Девушка стряхивает с чужих предплечий песок и с еле заметным злорадством смотрит на поверхность.
— Завидую. Так что, Акааши, поторопись. И не забудь рассказать как все прошло.
— Ага, конечно, — бесцветно обещает ундин и, хватаясь за возможность, плывет к башням. Опасно срезая через узкие проходы меж скал, охотник даже цепляется за острый выступ, впрочем, не придает этому особого значения.
Бокуто зевает на берегу уже в шесть утра. Он не торопясь отвязывает очередную изувеченную временем лодку от пристани и жмурится, когда солнце начинает попадать в глаза. Подхватив весла, наемник насвистывает незатейливый мотивчик и выходит в море, абсолютно уверенный в том, что сегодня его будут игнорировать не только люди, но и подводные жители.
Так и случается: рыбаки держащий свой путь с расстановки сетей двигались как обычно обособлено, словно их шлюпки могли подхватить какую-нибудь болезнь от посудины наёмника. Это блондина только забавляло. Времени до кульминации сего утра ещё достаточно, а потому Котаро не отказывает себе в удовольствие подгрести в обход к одному особенно тощему старичку и сделать громогласное:
— Уху!
В общем, вот так Бокуто внепланово оказался в воде. Мужик сотряс костлявым кулаком воздух и поблагодарил Бога за наказание несносного проказника. Котаро мысленно поправил деда. Виной мокрым вещам была скорее самоуверенность наёмника. Впрочем, перевернутая лодка представляла не меньшую ценность.
Идущее где-то невдалеке торговое судно раскатисто прогудело, знаменуя скорое пополнение торговых рядов порта. Блондин, скрываясь под куполом сколоченных досок, ритмично грёб к своей цели. Точный расчет гласил: корабль бросит якорь где-то между двумя характерными мысами, в простонародье нареченными башнями.
С них всегда открывался потрясающий вид, а на камнях подле частенько засиживались рыбаки. Улов был приличным, отпугивало удильщиков лишь то, что иногда на приманку попадались сами люди.
Решив, что проплыл достаточно, Бокуто нырнул и чуть отстранился от своего укрытия. Не прогадал. Широкое деревянное полотно парусника радовало глаз. Матросы, еще слишком юные мальчишки, как и предполагалось не обратили внимания на плавающую в воде соринку. Котаро ухватился за цепь еще не канувшего в воду якоря. Все шло идеально.
Тем же мог похвастаться Куроо. Его напарник явился аккурат перед тем, как Некомата решил проверить строй ундинов. Яку бухтел меньше, чем обычно, да и сам Тетсуро имел сегодня какой-то необычный запас сил.
Корабль был отделан добротно. Якорь привлекал взгляд тем, что величаво раскачивался, чуть цепляя левую скулу судна. Виноградная лоза обвивала бушприт свешивая тяжелые грозди, давая знать о богатстве бригантины. Между скалами едва ли могли разминуться два таких парусника. Хината аки заведенный ходил по верхушке вверенной ему башни. Где-то внутри рыжего птенца роилось напряжение из-за которого перья то и дело подрагивали.
— Спокойно, — сказал себе Шоё, выпрямляя спину. Ему поручили не самую сложную работу, так что переживания были напрасны. Во всяком случае, в это хотелось верить. К небольшой луже Хината подошел на почти твердых ногах, и на собственное отражение смотрел с едва различимым вызовом.
Потоптавшись на месте, гарпия уставился на Дайчи. В условленное время старший должен был дать Шое отмашку о начале действа. А пока что, камень размером с небольшую козу флегматично грелся на солнце, обвязанный льняными нитками. Рыжий, не поднимая крылья, чтобы не привлечь внимание корабельной обезьяны, заранее ухватился когтями за канаты.
Тем временем из воды с азартом выглядывали макушки. Готовые к крушению, русалы то и дело набирали в грудь побольше воздуха да словно заведенные мельтешили хвостами.
— Рано, — ворчал Некомата, следя за судном сбавившим ход. Куро, откровенно не согласный с тритоном, скрипнул зубами, но команду действовать не дал. Чревато. Случится какая оплошность и вся Некома поплатится.
— Глядите, человек, — указав в сторону бригантины, произнес Тершуима. Яку недовольно искривил губы, покосившись на блондина. Все таки, для боевого крещения подобная вылазка была слишком масштабной.
— Тут полный корабль людей. Чего ты хочешь, — язвительно уточнил Мориске, чувствуя, как вместе с нарастающей нервозностью у него поднимается плавник бегущий вдоль позвоночника.
— Нет же, — оскорбленно всплеснул руками охотник. — Вон, по цепи ползет.
И точно, уверенно перебирая руками, крепкий юноша подбирался к палубе. Куро не удержался от едкой ухмылки. Какой чудесный день. Кроме корабля можно утопить еще и примерзкого человечишку, сбежавшего вчера. Уж его белесую шевелюру Тетсуро запомнил отлично.
Акааши, держащийся рядом с напарником, на секунду прикрыл глаза, восстанавливая в памяти образ рапсовых удивленных глаз. То, что Куро захочет избавится от рыбака — к гадалке не ходи. И это было как-то обидно. Кейджи перевел взгляд на Некомату.
Старейшина дал команду действовать, когда по палубе засуетились люди, а паруса стали постепенно опускать.
Первую ноту по традиции брал тучный и неразговорчивый русал с низким баритоном. Имя его всегда забывали, но особого значения этому никто не придавал. Вот только даже после знака тритона, на округу были слышны только переговоры чаек и перепады волн. Время неумолимо бежало вперед, а бывший на перекличке охотник оказался рядом с Кейджи и лишь немощно открывал рот, пока Тетсуро вспоминал как окликнуть нужного подопечного.
— Не могу, — разочарованно просипел он. Акааши удивленно поднял бровь, следя за обычно не эмоциональным лицом Аонэ. Будучи новичком он ни разу не давал повода усомниться в своем мастерстве, от того непонятнее для Кейджи была ситуация. — Голос пропал, — так же хрипло отозвался русал, хватаясь за голову.
Кейджи тяжело вздохнул. Еще минута промедления и корабль подойдет слишком близко. Его не выйдет развернуть к скалам, а гипноз подействует не на всех. Вот только найти нового запевалу в такой ситуации слишком сложно. Как-то обреченно Акааши взглянул на чуть подрагивающего от такой подставы Куроо, сменившего милость на другую, на много менее приятную эмоцию, Некомату.
Первая, тягучая гласная сорвалась с губ Кейджи прежде, чем он смог составить в голове все возможные варианты действий. Он пел звонче и нежнее в сравнении с Аоне, потому как не мог брать такие низкие ноты.
Бокуто, почти попавший на палубу, замер не в силах пошевелится. Мягкий медовый голос обволакивал его душу подчиняя собственной воле. Скрипнув зубами, наёмник обреченно вздохнул, оборачиваясь на пение. Акааши чуть не поперхнулся на полуслове когда вновь встретился с гуммигутовым, на этот раз не удивленным, а томным взглядом.
Котаро задержал внимание на смутно знакомом лице, разочарованно, как только добавились другие голоса, почесал ягодицу и, снова начав насвистывать незатейливый мотивчик пополз вверх. Нападение ундинов не входило в его план, но если не случится еще чего непредвиденного, это не должно было сильно подпортить сегодняшний день.
Когда к пению подключились и другие хвостатые охотники, Кейджи получил маленькую передышку. Куроо облегченно вздохнул и успел прошептать напарнику свою благодарность, прежде чем взяться за собственную партию.
Моряки, привлеченные голосами, отвлеклись от парусов, начиная чуть свешиваться за борт. Мужчины мечтательно расплывались в улыбках, притягиваемые тонкими голосами и смазливыми мордашками виднеющимися из воды.
Первый матрос сорвался в воду, когда еще не кончился куплет. Дымка тянущаяся по разуму, мигом рассеялась перед страхом смерти и парнишка жалобно взмолился о помощи. Впрочем, безуспешно. Потуги человека остались без внимания людей на корабле и вскоре, почувствовав холодные перепонки на своей лодыжке, он понял что это конец.
На палубу вышло слишком много людей от чего Бокуто предпочел отсек хранения якоря, благо размер окна предполагал что в него можно будет протащить не только железную нить.
Старик, который был ответственен за то чтобы опускать грузило в воду аки пораженный замер у катушки с цепью с широко открытыми глазами. Бокуто разочарованно цыкнул и, легонько тронув чужое плечо, свалил мужика на пол. Закрыв человеку глаза, он поспешил выйти в коридор.
С год назад этот корабль уже прибывал в порт у башен. Тогда моряки неделю гуляли в пабах да подбивали клинья к местным. И каково же было удивление Сузумеды, когда и с ней, в общем-то нелюдимой, заговорил симпатичный блондин. Бокуто в то время сожительствовал в доме на отшибе, потому так же имел честь познакомится с матросом.
Он представился Конохой. Общение с ним было более чем приятным, несмотря на черную работу, он был начитан. К тому же юноша ни словом, ни делом не давал подумать, что у него могли быть нечистые помыслы. Когда последняя шлюпка отплыла от пристани, Акинори задорно, но очень виновато улыбнулся.
— Я бы хотел остаться с вами, ребята, — крикнул он размахивая своей узкой ладонью. Сузумеда всхлипнула в голубой платочек и, не желая заканчивать прекрасные дни проведеные вместе на такой грустной ноте, порывисто сделала несколько шагов вперед.
— Обязательно возвращайся, слышишь? Мы будем ждать тебя!
А потом от него пришло всего одно письмо. О, как Акинори молил о прощении за то, что сбрасывает на новых знакомых подобное откровение. Он прогневал капитана бригантины и с тех пор строгим наказом Конохе запретили покидать корабль.
Примечания:
порция КагеХина это не совсем то, ради чего мы здесь собрались, но я пыталась ибо мне все еще не нравится перспектива раскрывать только БокуАка.
С другой стороны, я уже пытаюсь делать намеки и надеюсь, что у меня это выходит.