Are you insane like me?

Серые улицы, покрытые грязью и пылью. Запах буйной травы и деревьев в парке, ни на секунду не перекрывающий отвратительную вонь от кучи мертвых тел, бродящих вокруг. Пустой пакет из-под чипсов неспешно пролетает над асфальтом, издавая резкие звуки от соприкосновения с шероховатой поверхностью. Над головой вдруг каркает невесть откуда взявшаяся ворона, и к ногам Хезер падают первые крупные капли начинающегося дождя. Она медленно поворачивается вокруг, рассматривая место, в котором оказалась. Улицы были пусты, но она четко слышит привычные хрипы и шарканье, означающие, что ходячие где-то рядом. Они всегда где-то рядом. Пыльные витрины магазинов таращат на Хезер свои пустые глазницы, будто молчаливо насмехаясь над ней. «Мы мертвы, но нам все равно. А ты еще жива. Одна среди мертвых.» «Одна среди мертвых». Эти слова оказываются словно выжжены в голове Хезер, когда она быстро идет вперед, силясь найти выход, найти кого-то живого, кого-то, кто вытащит ее из этого беспросветного лабиринта всеми брошенных улиц. Редкие высохшие листья, жалкая пародия на прежние сочно-зеленые одежды деревьев, мягко ломаются под ногами Хезер, когда она ступает по прохладному асфальту, не прекращая осматриваться по сторонам. Если отбросить назойливый гул бродящих поблизости ходячих, то можно было расслышать абсолютную тишину. На широких улицах, раньше сплошь заполненных людскими голосами, детским смехом, шумом проезжающих машин, сейчас царила пустота. Гул от проводов, и тот исчез, а ведь раньше его и не было заметно, он лишь чуть задевал сознание, которое мимолетно обращало на него внимание, чтобы тут же отбросить, как ребенок откидывает ненужную игрушку. Но эта тишина не была приятной, это была тишина смерти. Одно дело — теплая летняя ночь, когда безмолвие то и дело нарушается пением птиц или стрекотанием сверчков в высокой траве, и совсем другое, когда затишье стоит посреди города, что раньше был приютом тысячам людей, от такой тишины веет холодом, вымиранием, гибелью. Поежившись от возникших в голове ассоциаций, Хезер продолжает идти вперед. Она не знает, что рассчитывает найти, но какое-то чувство упорно гонит ее дальше. — Хезер? — знакомый детский голос окликает девушку, когда она уже заворачивает за угол, обходя разоренную аптеку. — Майк? — она резко разворачивается к брату. — Ты тоже здесь, солнце? Иди ко мне! — Он никуда не пойдет, — от здания сбоку отделяется черная тень, которая неспешно подходит к Майку и встает позади него. — И ты никуда не пойдешь. — Пошел к черту, — Хезер резко устремляется вперед, намереваясь забрать брата у этого силуэта. Чем ближе она подходит, тем больше капель падает перед ней, и тем яснее она видит лицо брата, на котором нет никакого беспокойства, лишь спокойное равнодушие. — Отпусти его, — медленно проговаривает Хезер, останавливаясь в нескольких шагах от них. Темный силуэт не стал светлее, эта загадочная фигура будто поглощала свет вокруг себя, превращая в абсолютную темноту, без единого проблеска. — Майк, разве ты скучаешь по сестре? Разве тебе не лучше без нее? Голос тени становится ехидным и полным затаенной злобы, и пробирает до мурашек, когда в нем появляются самодовольные нотки. — Лучше, — тихим голосом отвечает мальчик, поворачиваясь к силуэту. Его взгляд выражает готовность слушать его, чтобы он не сказал, но самое главное, что сквозит в этом взгляде — любовь. — Я останусь с тобой. — Майк, ты чего? С кем ты останешься? С этой тенью? — Хезер чуть не падает на колени, пребывая в состоянии шока. Хрип ходячих позади нее раздается все громче, и она боится оглядываться, зная, что увидит их мертвые тела совсем рядом с собой. Капли дождя становятся все больше и капают все чаще, постепенно окрашивая асфальт в темно-серый. — Это же я, Хезер! Твоя сестра! А вот значок, ты мне подарил, помнишь? Почему ты остаешься с ним? — Мне хорошо и без тебя, — равнодушно пожимает плечами ребенок и невозмутимо берет тень за руку. — Пойдем домой? — Пойдем, — самодовольно кивает та и сжимает ладонь Майка в ответ. Они разворачиваются и начинают уходить, пока Хезер так и стоит на месте, глупо раскрыв рот, будто рыба, выброшенная на берег. Дождь усиливается, крупные холодные капли вызывают мурашки на смуглой коже, и в пустых мусорных баках вдоль улицы начинает гудеть ветер. — Стойте! — она бежит вперед, но тут же падает, словно натолкнувшись на неведомую преграду. — Что за черт! Хезер в отчаянии скользит руками по прозрачному воздуху, но ладони нащупывают лишь гладкое подобие купола, не пропускавшее ее вслед за братом. Их очертания становятся все более и более размытыми, быстро затмеваемые пеленой уже льющего вовсю ливня. Издав всхлип отчаяния, Хезер опускает глаза на значок на груди. Теперь кроваво-красная надпись на нем гласит: «Самая худшая сестра». Из сна она вынырнула рывком, очнувшись в постели. Одежда Хезер промокла насквозь, и по горячему лбу скатывались крупные капли пота. Прерывисто дыша, она помотала головой, убеждая себя, что это был всего лишь сон. Резко запустив руку под подушку, она посмотрела на значок и убедилась, что надпись на нем не изменилась. Чуть успокоившись, она тяжело выдохнула и провела рукой по волосам. Не в силах прогнать образы из сна, она повернулась на бок, и заметила, что Сэм тоже не спит. Глаза девушки были широко раскрыты, и выглядели так, будто она плакала, хотя Хезер могло это лишь показаться, ибо разглядеть что-то в тусклом свете проникающем из-под пола, было очень сложно. — Кошмары? — шепотом спросила Сэм, заметив, что Хезер смотрит на нее. — Ага, — кивнула та, опуская глаза вниз, чтобы убедиться, что Мередит спит. — Сто лет вообще сны не снились, а тут началось… — Это нормально. Мне тоже иногда снятся. Раньше каждую ночь просыпалась в холодном поту, с чувством, будто вся моя жизнь — один сплошной страшный сон. Расскажи, что снится? Может, станет легче. — Сейчас какая-то ерунда, — пробормотала Хезер. — Непонятная тень забрала у меня Майка, а он считал меня дерьмовой сестрой и говорил, что ему и без меня хорошо. — Это не так, — мягко сказала Сэм. — Ты же его сестра, как ему может без тебя быть лучше, чем с тобой. — Не знаю, — помотала головой Хезер. — Надеюсь, ты права. — Конечно, права, — улыбнулась девушка. — Расскажи мне про него? Про Майка? Я ведь его не видела. — Ну, он не очень высокий, ему восемь лет. Кстати, через неделю у него день рождения, — вспомнила Хезер, каждый день зачеркивавшая по клетке в карманном календарике. — Обожает животных. Шериф — наш пес, ротвейлер, его вторая любовь, после баскетбола. Собаке сейчас уже пять лет, когда мы его завели, Майк был еще маленький совсем, и сразу полюбил его. Мучил постоянно, Шериф, бедный, нигде не мог от него спрятаться, но потом привык, и Майк для него теперь самый важный человек. — Не боялись заводить такую собаку в одном доме с ребенком? — Нет, даже и мыслей не было. Да и мы его воспитанию уделили столько сил, сколько я и в школе, и в колледже не прикладывала, — тихо рассмеялась Хезер, вспоминая занятия, на которые ходила с собакой, добиваясь идеального послушания и выполнения команд. — И сам по себе он добродушный пес, мухи не обидит просто так. У соседей был кот, огромный такой, толстенный, вот он Шерифа гонял только так! Бывало, выйдем во двор, а он лежит у будки, и Шериф сидит рядышком, а подойти не решается, знает, что сразу когтями по носу получит. — Весело вам жилось, — улыбка сияла на лице Сэм, пока она слушала рассказ подруги. — Ты жила с мамой и Майком? — Да. Как раз окончила колледж и собиралась съезжать, когда мама заболела, и пришлось отложить переезд, пока все не наладится. Но, не наладилось… — Понятно… — А что ты? Расскажи, как жила раньше? — сон окончательно ускользнул от Хезер, и она повернулась на бок, заинтересованно глядя на собеседницу. — Да мне особо и нечего рассказывать, — пожала плечами та. — Отец умер за неделю до моего двадцатилетия, а мать я и вовсе не знала, так что жила потом одна, работала журналистом. Ну, был у меня еще однажды хомяк, но он умер спустя полгода, оказался больной. Вот и вся история. — Бедный хомяк, — грустным голосом проговорила Хезер, после чего взглянула на Сэм, и они обе рассмеялись вполголоса. — Журналист… Я, кстати, собиралась работать по этой профессии. Жаль, не сложилось. — Зато, теперь ты можешь называть себя агрономом. Стала бы ты им в прежнем мире, — продолжала смеяться Сэм. — Ни за что, — поддержала ее Хезер. — Да вы уже заткнетесь или нет? — снизу раздалось недовольное бормотание вырванной из сна Мередит. Женщина повернулась на другой бок, а лицо ее приняло хмурое выражение. — Молчим, молчим, — прошептала ей Сэм, и девушки, переглянувшись, поудобнее устроились в кроватях, вновь погружаясь в сон.

***

— Ну что, долг почти закрыла, — одобрительно кивнул Майкл, когда Хезер подошла к нему после своей смены, справляясь о своем количестве баллов. — Можно мне прибавить ночных смен? Хочу быстрее с этим всем разделаться, — она провела рукой по волосам. Краем глаза Хезер заметила стоящего у конца коридора Дэвида, мужчина пристально смотрел на нее, и она почувствовала, как сердце застучало чуть быстрее, Мередит была права, он не отстанет, пока не добьется своего. От данной им недели прошло пять дней, и Хезер сильно надеялась, что он не станет трогать ее раньше, чем пройдут все семь, но, видимо, она ошибалась. — В принципе, да, — задумчиво пролистал блокнот с графиками мужчина, высматривая свободные позиции. — А ты точно потянешь? Перетрудишься еще и свалишься, мне такие проблемы нахер не сдались. — Точно, — утвердительно кивнула Хезер. — Пожалуйста. — Окей. Тогда вот твои дни, начиная с сегодня, будешь выходить по графику два к одному. Майкл вручил ей чуть пожелтевший листок, и ушел в свою комнату. Хезер убрала расписание в карман, и выдохнула, готовясь к неприятной встрече с Дэвидом. Он так и стоял у стены, скрестив руки на груди, и поджидал ее. Она ненавидела свое, до сих пор не ушедшее, положение «новенькой», из-за которого, как она полагала, и возник столь нездоровый интерес Дэвида к ее персоне. Проклиная всех и вся, она быстрым шагом пошла вперед, надеясь, что получится пробежать мимо мужчины, но, конечно же, ее попытка с треском провалилась. — Так и будешь бегать от меня? — он по-хозяйски обхватил ее за талию и притянул к себе. Отстранившись, насколько могла, Хезер твердо посмотрела ему в глаза. Она понимала, что вырываться или бить его нет смысла, он куда сильнее ее, да еще и может списать баллы, а этого допустить она не могла. — Мне нужно работать, — все, что она сказала ему, пытаясь отстраниться еще дальше. — Детка, почему мне кажется, что ты упорно игнорируешь мое предложение, м? — Дэвид другой рукой схватил Хезер за шею и встряхнул ее. — Такими вещами не разбрасываются, знаешь ли. А уж после того, как ты заклеймила себя воровкой, ты и вовсе не в том положении, чтобы выбирать. — Отпусти, — прохрипела Хезер, чувствуя, как крепкие пальцы все сильнее сжимаются на ее шее. — Что, неприятно, да? Осознавать, что твоя ебаная жизнь в моих и только моих руках? — Дэвид ухмыльнулся, чуть-чуть ослабляя хватку, но пальцы разжимать не спешил. — Давай тогда проясним этот вопрос сейчас. — Дэвид! — мужской голос в другом конце коридора окликнул мужчину, заставляя его повернуться, напустив на себя недовольное выражение лица. — Чего тебе, Пол? Я занят. — Ты чего творишь? Отпусти ее! — Хезер чуть повернулась вбок, и увидела темнокожего парня, что был с ней в поездке в Королевство, что приносил ей еду. Перед глазами начинали плясать мошки, когда Дэвид наконец отпустил ее, позволяя Хезер упасть вниз, хрипло вдыхая воздух и держась за словно горящую огнем шею. От недостатка кислорода, она окончательно потеряла равновесие и упала на бетонный пол, крепко приложившись щекой и почувствовав во рту солоноватый привкус крови. — Тебе какое дело, недоросток? Греби своей дорогой, пока пизды не получил, — Дэвид резко шагнул к Полу, который стоял, обеспокоенно глядя на Хезер. — Найди себе другую пизду, эта моя, ясно? — Нихера подобного. Мы с ней заключили сделку. Вчера, — не моргнув глазом, соврал Пол, надеясь, что у Хезер хватит ума подыграть ему, но она никак не могла прийти в себя, обессиленно лежа на полу. — Ах ты мразь! Знаешь же, что я забил на то, что трахну ее первый, — ухмылка на лице Дэвида превратилась в звериный оскал, когда он со всей силы впечатал кулак в живот Пола. — Гнида! — он пнул согнувшегося пополам парня в колено, и тот упал, выставив блок руками, чтобы хоть как-то защититься от рассвирепевшего Дэвида. Пока тот замахивался для очередного удара, Пол распрямил ноги, ударяя ими в грудь мужчины, и поднялся, принимая боевую позицию. Матерясь, Дэвид издал подобие звериного рыка и бросился вперед, фактически сминая не особо одаренного физически Пола. Они повалились на пол, спутавшись в единый клубок, стремящийся разорвать сам себя на части. Хезер старалась уследить за ними, но зрение подводило ее, фигуры дерущихся то становились чрезмерно четкими, то расплывались, совершенно не фиксируясь в сознании. Она попыталась крикнуть им, чтобы остановились, но из ее горла вырвался лишь сдавленный хрип. — Так-так, — голос Нигана разрезал воздух в коридоре, мигом долетев до ушей дерущихся. — Мордобой, а Люсиль не приглашена? Очень и очень обидное упущение, господа долбоебы!