null//

      ниже груди гендзи ничего не чувствует.       он не может поднять голову, полностью раскрыть глаза, глубоко вздохнуть, не может пошевелить правой рукой. позже он начинает слышать пищание, шаги, голоса. шум рассеивается, застывает, потом больно бьет по ушам и стихает снова.       чья-то речь: неродной язык, английский, какой-то ещё, но перевести и собрать услышанное в полную картину кажется невозможным.       он просыпается очень долго.       перед глазами сначала серое, расходится синими пятнами. проходят часы, дни, — сколько, я ничего не понимаю? — и серое сменяется режущим белым, в голове появляются шум и голоса. словно он поднимается со дна озера к солнечной поверхности, медленно всплывает, приближая сверкающие пятна света. он вот-вот выплывет и напоит лёгкие жгучим воздухом.       здесь наверху оказывается шумно и больно.       — отлично, прекрасно. это определенно успех! можно сказать, добро пожаловать. чтобы все прижилось, понадобилось много времени. но мы только в начале пути, гендзи, кхм, я могу так называть тебя? не отвечай, не надо, можешь моргнуть. ах, ну хорошо, отлично! а ты зови меня ангела. теперь я твой личный медик, гендзи, приятно познакомиться. я пожму тебе руку, но двигаться пока что нельзя. только не переживай, медицина творит чудеса.       он плохо ощущает — это так странно, это пугает, со мной такое впервые, — но её ладони, тёплые и небольшие, спокойно сжимают его слабую руку.       — гендзи, у тебя начинается новая жизнь.       мне плохо и трудно дышится. ханзо подскакивает ко мне и пытается ухватиться за горло. у него почти выходит, но я оступаюсь и прижимаюсь спиной к стене из темных досок, в середине дня они нагреваются и приятно пахнут древесиной.       — так что я надеюсь, вместе мы преодолеем все трудности, гендзи. и в любой ситуации ты всегда сможешь обратиться ко мне. я постараюсь помочь…       гендзи смотрит на неё: светлая, улыбается. он пытается сказать, спросить, закричать, но выходит шипение: в горло воткнута трубка, и его начинает охватывать паника. он бы задергался, вскочил, вытащил трубку, но не может приподняться с койки, только вырвать руку и хлопнуть себя по опустевшему плечу. там точно ничего нет — на это пробудившихся рецепторов хватает. там нет руки.       он опять поворачивается, смотрит загнанно, зло. на фоне ярче пищат приборы.       ханзо стоит надо мной. кап-кап, с каждой секундой ярче, это стекает с его катаны (почему она дрожит? или это знобит меня?) я прижимаю руку, из груди капает тоже и глухо по циновкам — кап-кап. это правда больно. почему ты молчишь, ханзо, ты выглядишь испуганным… почему?       — не бойся, гендзи. поспишь ещё, станет лучше.       она — черт, кто ты такая? — звякает металлическими лотками, затихает, снова трогает его руку.       — вот так лучше. а теперь — спать и набираться сил.       в тот раз ты всё же убил меня.       в груди гендзи ничего не чувствует тоже.