Timeless myths

До начала времен люди поклонялись кошкам как богам. В их честь строили храмы, им приносили жертвы, но после глупое человечество изменило древним традициям, возведя в культ подобного себе. Приравняв себя к высшим созданиям, они принялись разрушать и губить все, что встречалось на их пути, провозглашая это совершенствованием и движением к новому лживому господу. Люди убивали друг друга, отравляли почву, что их взрастила, сжигали леса, которые служили им домом… Среди Фелиде войну, практически истребившую расу людей, было принято считать карой истинных богов. Ядерная зима стерла все следы прошлого – пепел и прах падали с неба словно снег, погребя останки цивилизаций под каменеющей толстой коркой. Но остались первозданные леса и моря, будто сама мать природа оберегала их от огня. Из них и вышла новая раса, построившая свой мир, прекрасный в своей естественной красоте. Только гармония длилась недолго. Остатки человечества, спасавшиеся в подземных городах, выбрались на поверхность. На их стороне было немногочисленное вооружение, но даже опытные солдаты ничего не могли противопоставить превосходящим по силе и количеству Фелиде. Сейчас раса людей полностью порабощена расой кошек – это объективная истина. Война была давно, ее закончил еще дед Артура, но вражда не утихала ни на миг. Молодому королю постоянно приходили донесения о мятежниках, их мелочных диверсиях и попытках возбудить восстание. Как правило все эти несогласные с устоявшимся строем были военными - их ловить было до скучного легко, но иногда попадались и по-настоящему опасные индивиды. Ученые. Эти люди не верили в богов, не признавали Фелиде как расу, называя их мутантами или зверолюдьми, и на уцелевшем в бункерах оборудовании пытались найти "противоядие", волшебное лекарство от последствий ядерного излучения. И хотя Артур был сторонником лояльного отношения к людям, ученых он не щадил. Лениво потянувшись, молодой король зевнул, открыв всеобщему обозрению ряд блестящих клыков, и вальяжно развалился на огромной подушке, заменявшей неудобный трон. Он хотел спать, и новая партия сломленных мятежников, доставленная его армией с отдаленных от столицы территорий, только усиливала это примитивное желание. Только длинный полосатый хвост, увенчанный пушистым белым мехом на самом его конце, подрагивал, показывая легкую заинтересованность хищника в происходящем. В попытках согнать дремоту вожак, сделав знак советнику продолжать, поднялся и потянулся всем своим гибким огромным телом. Артур был крупным даже для своего вида: он возвышался над средним человеком на две головы, мощные мускулы перекатывались под золотистой кожей плеч и спины, а огромные лапы с темными подушечками могли раздавить человеческую голову как орех. Благодаря гриве золотисто-рыжих волос до середины шеи отпадала надобность в короне, да и не держалась она на мягких круглых ушах, что так чутко реагировали на любые звуки. Вот и сейчас тонкий слух кошки уловил кое-что странное. Люди боялись, это было нормальным положением вещей, ведь всех, кто отказывался жить в городах у подножия деревьев, где селились Фелиде, и выполнять возложенную на них работу, ждала смерть. Артур и его предки не видели смысла в заключении, в оковах не держали и преступников из расы кошек, так что немногочисленные табу никто не нарушал. Сердца людей стучали как крылья целой стаи птиц, и все равно одно заметно частило, выбиваясь из строя. Спина хищника выгнулась, он слегка припал на ноги, сгибая колени вперед, а длинный хвост стал мести по полу из стороны в сторону. Он ступал абсолютно бесшумно, как если бы подкрадывался к жертве, тонкие усы, антеннками торчавшие из густых и менее длинных, шевелились, ноздри трепетали от глубоких вдохов. Люди пахли металлом - холодный и чуждый запах, вызывающий только гнев, ведь он сулит смерть и кровь, - потом и солью, а еще... - Ты, - голос Артура был полон злобы, а потому больше походил на гулкий и низкий рык, - ты ученый. Советник, до этого, как и было велено, продолжавший, доклад о месте, где были найдены мятежники, и количестве погибших и раненных в стычке с обеих сторон, осекся. Генерал и солдаты переглянулись непонимающе, ведь никто из них не учуял едкого запаха реагентов, которым обычно фанило от ученых так, что не перепутаешь. Люди расступились, оставляя темноволосого мужчину в одиночестве перед королем Фелиде. Одна лишь девушка упрямо оставалась стоять за правым его плечом. - Не убивайте его! - Катия, не оправдывайся перед зверями. Их скудному деградировавшему мозгу не понять разницы между молекулярной генетикой и обычной анатомией. Этот снисходительный тон в отношении того, кто сильнее, проявляли только ученые. Артур разозлился, шерсть на холке и основании хвоста вздыбилась, а солдаты, приведшие повстанцев во дворец, обнажили оружие и когти. - Давайте разберемся с этим поскорее. Что мне нужно сделать? Встать на колени, чтобы вам удобнее было оторвать мне голову? Он больше не боялся. Смирение этого человеческого мужчины удивляло, ведь именно его сердцебиение выдало его в равной степени с едва уловимыми запахами спирта и лекарств, впитавшимися в одежду. Артур зашипел, раздражаясь, и приказал: - Позовите Уилсона, он хорошо умеет объяснять что к чему. Не все люди так бились за свою мнимую свободу, многие обладали достаточным разумом и смирением, чтобы принимать покровительство кошек, ведь работа, которую Фелиде требовали выполнять, не была тяжелой или изнуряющей. Жители Нижнего города ткали ткани, шили одежду и подушки, которые потом набивали перьями и травами, что кошкам не позволяло делать строение лап. Фелиде же в свою очередь предоставляли людям мясо и шкуры животных, защиту от неразумных хищников и каменные постройки, призванные обеспечивать хрупким человеческим телам тепло в холодные ночи. Плоды труда человеческих ремесленников ценились, но совершенно особенным талантом считалась способность договариваться с несогласными - такой как раз и обладал Билл. Он прижился во дворце, еще когда королем был отец Артура, и продолжал помогать вожаку разрешать споры с его подданными иной расы до сих пор. - Мой король, - Уилсон поклонился и подошел к хищнику вплотную. Мятежники смотрели на него одновременно с ненавистью и мольбой, ведь он выглядел как тот, кто может разрешить их проблемы, хоть он прогнулся под власть "неразумных животных". - Этот человек, Билл. Он ученый? - Я врач. Обязательно было звать переводчика на человеческий ради такого простого вопроса? Или тут сам ответ не понятен? Артур зарычал, заставив нескольких людей осесть на пол от страха. Билл невозмутимо погладил покрытое гладкой шерстью с едва заметными полосами предплечье молодого короля в успокаивающем жесте. - Тише, здоровяк. Как вас зовут, доктор? - Какая разница? Меня же все равно ждет смерть от лап этих дикарей. Уилсон закатил глаза. С такими гордецами было сложно иметь дело, но врач Нижнему городу был бы полезен невероятно. Кошкам не нужны были лекарства, они не болели простудами, а котята прекрасно рождались без посторонней помощи. Люди такой приспособленностью к новому миру похвастать не могли. - Они убивали лишь тех немногих, кто пытался изобрести вакцину против мутации. И не происходило этого очень давно. Вы же не такой? - интонацией мужчина ясно давал понять, какой ответ стоило дать (все еще) незнакомцу. - Вортигерн. Меня зовут Вортигерн. - Почему ты перестал бояться? - спросил король, это интересовало его больше всего. Врач сжал переносицу двумя пальцами. - Устал прятаться. И бояться тоже устал. Меня не первый раз берут в плен, хотя в первый раз кошки, я уже давно чувствую себя переходящим трофеем... - Что ж, теперь вы можете стать дорогим гостем в Нижнем городе! Так ведь, Артур? - Я еще не разрешил! - Позвольте, отец докажет, что будет вам полезен, - взмолилась девушка, не обращая внимания на сердитый взгляд Вортигерна. - Отличная идея, юная леди. Вы же согласны, док? Кажется, и молодой король, и Вортигерн вздохнули одинаково тяжело, прежде чем кивнуть. = Свою полезность Вортигерн доказал королю почти сразу, вылечив от затянувшейся простуды любимую служанку Артура - Люси. Эта человеческая женщина почему-то была ему особенно приятна: ему нравилось слушать ее пение, пока она расчесывала и стригла его гриву, но однажды голос ее пропал, а хрупкое тело стал сотрясать жуткий кашель. Артур побоялся было, что больше не увидит ее во дворце, но Вортигерн победил болезнь. Вортигерн. Красивое рычащее имя достойное вождя влекло за собой ужасный характер и постоянные требования, которые передавал Артуру Уилсон. Биллу удавалось какое-то время оборачивать все так, что король просто дергал ухом, разрешая то принести с места поселения мятежников склянки и инструменты, то отобрать из королевской библиотеки все книги и справочники, связанные с медициной. Но и его красноречия не могло бесконечно спасать гордеца-доктора. - Вортигерн покорнейше просит у короля дозволения... - Как у тебя челюсть не сводит столько врать, Скользкий? Этот человек не может быть покорным. Мне иногда кажется, что король здесь он, а я только и делаю, что выполняю его прихоти, - Артур держал в лапах огромную плоскую чашу, до верху наполненную розовато-белесой жидкостью, молоком шестиногих животных, которых Фелиде пасли и разводили, как люди когда-то коров. Люси плела вожаку косу по центру гривы и легонько стукнула его по плечу, чтобы не вертелся. - Он хороший человек, - тихо произнесла женщина, пропуская сквозь пальцы жесткие пряди не то волос, не то меха огромной кошки. - Склочный, как женщина, правда. Но он уже стольким людям помог - у Мэгги и Бедивера родился малыш, хотя ножками шел. - Так и должно быть, разве нет? - У нас нет. От подобного женщины умирали и в мире полном технологий. - Мэгги, та, что шьет мне красивые рубашки с кистями? - А Бедивер делает вашим воинам кожаные кирасы. Билл с удивлением смотрел на поникшие круглые уши и насупившиеся брови на почти человеческом лице короля, хищник думал над словами женщины и Уилсон уже прикидывал, как ее можно будет использовать в интересах Нижнего города, раз король прислушивался к ее словам. - Уилсон, распорядись от моего имени подготовить этой семье подарок с нужными вещами и мясом. Я спущусь в город. Заодно и послушаем "просьбу" доктора. Нижний город поистине поражал воображение будучи одновременно чем-то средним между сосредоточением всех оставшихся от 21 века технологий и средневековым сельским поселением. Системы жизнеобеспечения из подземных бомбоубежищ разобрали на составляющие и теперь в каменных постройках были свет и водопровод с входящими фильтрами, ведь вода в реках теперь была не метафорически синей. Здесь же стояли прядильные станки, построенные по рисункам из исторических книг, потому что на сбор механических аналогов не хватало деталей, а дубление кожи проводилось растительными средствами, поскольку получить сульфат хрома и другие реагенты без лабораторий не представлялось возможным. Фелиде патрулировали границы города, больше охраняя его стены от диких животных, чем не позволяя людям покидать его пределы - никто не рвался в леса, людям приятен был этот островок технологий среди безжалостных джунглей. И хотя к огромным кошкам здесь все привыкли, появление короля все равно привлекло внимание любопытных. Артур носил нагрудник из светлой ткани с богатой искусной вышивкой, что держался на завязках на шее и талии и закрывал человеческие по строению грудь и живот, и штаны с вырезом для хвоста. Огромный рост заставил Артура практически встать на четыре лапы, чтобы пройти к людям в жилище, где и без него с Уилсоном было уже полно народа. Женщины и среди кошек обожали детенышей, хотя они круглосуточно истошно орали. Но здесь всех умильно причитающих соседок и подружек Мэгги быстро спровадил строгий окрик Вортигерна: - Посмотрели и хватит! Не дай бог инфекцию занесете, все вон! - мужчина удивленно взглянул на огромную кошку, севшую в углу и ждущую своей очереди, заметив ее только сейчас. Собственная невнимательность развеселила врача - как можно было упустить из виду это огромное хвостатое чудовище, - и он улыбнулся. Хвост Артура, наблюдавшего за Вортигерном заинтересованно дернулся, выдавая чувства своего хозяина, пока понятные разве что проницательному Уилсону. - Ваше Величество, - Мэгги попыталась приподняться на постели, но доктор остановил ее. - Люси рассказала мне, что твой окот был тяжелым. Вы хорошие люди и мы высоко ценим ваш труд. Тут подарки, Билл собирал их, они должны пригодиться, - Артур поставил корзины на пол. - Не стоило... - начала говорить девушка, как у ее груди что-то закопошилось и угукнуло. Точнее кто-то, ведь это был маленький человеческий детеныш, с темной как у отца кожей. Природное любопытство толкнуло Артура приблизиться, чтобы повнимательнее рассмотреть малыша, и он был так очаровательно заинтригован, что доктор даже не стал его отгонять. Выйдя из дома Мэгги и Бедивера вместе с Вортигерном, Уилсон уже куда-то запропастился, Артур задумался о том, что ему самому давно пора было обзавестись потомством. Но никакие самки из прайда не привлекали его, всех их он знал еще котенком и не воспринимал как пару ни одну из них, хотя любая бы согласилась лечь с ним, ведь он был вожаком. Это тоже тревожило его, никто в королевстве ему не перечил, поскольку Артур множество раз доказывал свою силу и надежность как лидер. Хотя сейчас вот появился тот, кто ни во что его не ставил: - Что с моей просьбой? - Я не слушал Уилсона - если тебе что-то нужно, приходи и проси сам. - Ладно, раз ты здесь, будем считать, что я пришел. Мне нужны травы, разные и много, для лекарств. Список составлять с картинками или вы умеете читать, а то мои художественные навыки довольно средненькие. Артур вхрапнул, подавляя зародившийся в груди рык, не желая пугать остальных жителей города, и закрыл лапами лицо. Этот человек бесил его невыносимо, и так же иррационально притягивал его внимание. И кажется, молодой король придумал, как поставить его на место, ткнув носом в собственную слабость и неприспособленность. - Пойдешь со мной. - Что? В лес? Нет, я буду мешаться... И вообще, ты же король, разве у тебя нет для этого слуг? - Мои слуги выполняют мои приказы, а не твои. Я сейчас ничем не занят, так что пойдешь со мной. Успеешь за моим шагом? = Вортигерн был высокомерным и красивым мужчиной, среди Фелиде эти качества считались преимуществами, потому что обычно основывались на силе и породе. Но Вортигерн был человеком, и откуда взялось его самомнение Артуру было непонятно. Физически он едва поспевал за хищником, который несся сквозь кустарник и папоротники, даже не тревожа мягкими лапами лесную подстилку. Они останавливались, чтобы Вортигерн мог собрать те или иные листья или корни, а потом снова бежали вперед, пока доктор не взмолился о передышке. - Мне нужно отдохнуть, - мужчина тяжело дышал и Артур испытал по этому поводу какую-то мстительную радость. На его висках и верхней губе поблескивал пот, он раскраснелся, и грудь его вздымалась от каждого вздоха. Молодой король посчитал это привлекательной картиной и сам удивился своим мыслям. - Скоро начнется дождь, переждем его на дереве. - Откуда ты... Ладно, не важно. Как ты предлагаешь мне взбираться на него? - Никак. Сначала я закину корзину, потом возьму тебя. Жди. Артур запрыгнул на подходящее дерево, когти вонзились в кору, и он принялся завораживающе ловко взбираться по абсолютно голому стволу на столь огромную высоту, что Вортигерну приходилось запрокидывать голову, чтобы не потерять из виду бело-рыжее пятно, которое в итоге все равно скрылось в кроне. В этот момент человек и почувствовал себя абсолютно беззащитным: каждый шорох стал пугать до встающих дыбом волосков на руках, ведь Вортигерн уже оказывался на поверхности, когда его выкрали из одного бункера и перевезли в другой как ценный приз. Врач, шутка ли! Тогда солдаты потеряли несколько человек, сражаясь не с Фелиде, а с обычными пауками, которые после конца света приобрели размеры средней собаки. Так что когда Артур приземлился на лапы за спиной мужчины, тот едва не вскрикнул от испуга. - Страшно быть маленьким человеком в этом большом жестоком мире? - А ты этим страхом упиваешься, да? - в словах человека было столько провокации и протеста, хотя Артур до сих пор не мог понять, откуда бралась людская неприязнь и предрассудки к его расе. - У страха горький запах и кислый вкус. Только безумцам нравится сеять его, - ему не хотелось затевать очередной бесполезный спор, которые так любили лидеры мятежников. О том, кто начал войну и кто виноват в ее истоках. Вортигерн не походил на идеалиста, а Артуру полемика никогда не была интересна. - Хватайся за шею, и постарайся не выдирать волосы. Хищник опустился на одно колено, чтобы мужчине было легче забраться ему на спину. Но Вортигерн продолжал стоять и хлопать глазами, не понимая, что от него хотят. - Давай быстрее, я не смогу взять тебя как принцессу. Человек осторожно взял горло Артура в кольцо своих рук, а когда Фелиде поднялся, обхватил ногами еще и его талию, не ощущая надежности в своем положении. Дальнейшее действо напоминало американские горки: огромная кошка играючи подпрыгнула, словно не несла на спине дополнительные килограммов восемьдесят веса, и принялась карабкаться наверх. Вортигерн вжался в мускулистую спину с такой силой, что чувствовал животом движение каждой мышцы, ему было страшно до такой степени, что он зажмурил глаза и уткнулся в пахнущую вербеной и мятой гриву короля кошек, не заметив, когда тряска закончилась и они остановились на чем-то, что условно можно было назвать ровным. - Ты конечно миниатюрный и мне не тяжело держать тебя, но мы на месте. Вортигерн смутился и спрыгнул со спины Артура, едва не свалившись вниз с покатой ветки, хищник удержал его. - Я не миниатюрный. Я взрослый мужчина, это ты просто огромный. - Ты когда-нибудь бываешь довольным? - зарождающийся спор был прерван раскатом грома. Одинокие крупные капли зашелестели по плотным листьям и веткам, быстро превращаясь в шквал, напоминающий гомоном шум водопада. Артуру заметно нравилось смотреть, лежа на ветке в два раза уже его грудной клетки, на потоки воды, скатывающиеся с листвы дерева вниз на папоротники и кустарник. Зелень напитывалась влагой становясь сочной и яркой, лес пел словно в благодарность за живительную влагу, и эта картина всегда воодушевляла молодого короля. Вортигерн чихнул, отвлекая Фелиде от созерцания красоты разгула стихии. Человек сидел у ствола, на самой широкой части ветки, не ощущая себя в безопасности, не чувствуя под ногами землю, и мерз от поднявшейся влажности. - Тебе холодно? - Ваша температура тела на два градуса выше. - Я же не об этом спросил! - какой сложный человек. Артур пружинисто поднялся на лапы и пришел к Вортигерну. В такой сырости тепло тела огромной кошки ощущалось особенно отчетливо, а сухой запах трав и шерсти как никогда напоминали об уюте. Артур поднял Вортигерна, лег, удобно опираясь спиной о ствол дерева, и устроил мужчину меж своих ног. Грудью он чувствовал, как гулко бьется чужое сердце и как благодарно расслабляются в тепле мышцы, но услышал только: - Блохами меня наградить решил? - Еще слово скажешь, и я тебя укушу... В подтверждение Артур лизнул открытую шею мужчины и тут же почувствовал совершенно особенную дрожь в его теле. Вортигерн молчал, что для него уже было совершенно не характерно, не верил в предательство собственного тела, и Артур на пробу еще раз коснулся языком сладковатой на вкус кожи. Мужчина взвился, попытался вырваться из лап хищника, но Артур слишком боялся, что человек не удержится и навернется с огромной высоты, чтобы позволить ему покинуть объятия. - Тише, я же не съем тебя. - Тогда просто перестань. И вообще уйди, не околею и без тебя. - Нет, - Артур по запаху ощущал, что мужчина не против продолжения его ласк, и предпочитал не задумываться о причинах собственного желания ему их предоставить. - Ты такой злой все время, потому что у тебя давно не было случки? - Никакой я не злой! И моя жена погибла много лет назад. Мы не животные... - Мы тоже! Люди все либо слишком усложняют, либо слишком упрощают. Никогда этого не пойму. Ощущать на теле подушечки кошачьих лап было противоестественно, а от того волнующе, огромные лапы Фелиде крепко удерживали тело мужчины, но не доставляли никакой боли. Это будоражило кровь, заставляя ее устремиться к животу, ведь Вортигерн прекрасно знал, что эти мощные лапы и когти могут разорвать его пополам, но они почему-то касались нежно, насколько могли. Артур вылизывал его шею, шершавые прикосновения его языка уже растерли кожу до красноты, в его груди рокотало удовлетворенное урчание, ведь человек перестал биться в его руках и теперь только выгибался и сладко постанывал. Вортигерн стал источать мускусный теплый запах полового влечения и Артур спустил лапу с его живота ниже, чувствуя его возбуждение. Он перевернул мужчину на спину, нависая над ним гибким телом прирожденного убийцы, зрачки хищника расширились, оставив лишь тонкую блекло-голубую кайму сетчатки. Он хотел запомнить каждую капельку пота на белоснежной коже, каждую морщинку исказившую красивое лицо в предвкушении и страхе. - Сними одежду или я порву ее, - низкое утробное рычание в этот раз не звучало пугающе, оно было многообещающим, и Вортигерн подчинился. Его пальцы ловко и привычно расправлялись с пуговицами, а Артур облизывался, наблюдая за тем, как оголялось все больше и больше гладкого и хрупкого тела. Артур начал с шеи и ключиц, ему нравилось, что после прикосновений его языка кожа приобретала розоватый оттенок, становилась еще более чувствительной. Вортигерн не скупился на стоны, ему было приятно, хоть усы и щекотали его порой, а бородка покалывала, он нетерпеливо хватался за уши и гриву огромной кошки, направляя его движения ниже. Под широкими мазками пресс его сокращался, и мужчина вздрагивал так крупно, что Артуру пришлось лапой прижать его к коре широкой ветки. Это было так упоительно, слышать, как губы, исторгающие одни оскорбления, размыкались, чтобы в стоне произнести его имя. Добравшись до влажной уже возбужденной плоти, Артур вобрал ее в рот со всей возможной аккуратностью, чтобы не зацепить острыми клыками и не испортить удовольствие своему случайному любовнику. Он ласкал его полностью, смачивая слюной не только член, но и мошонку, скользя языком ниже, к тугой ребристой дырочке, и поглаживая ее. Сладко-соленый вкус на его языке говорил о том, что человеку осталось недолго до пика удовольствия, и хотя Вортигерн пытался отнять косматую голову от своего паха, Артур принял все и вылакал без остатка. Эта игра раззадорила и его самого, но Фелиде понимал, что человеческое тело при всем желании не сможет принять его, а потому лишь закусил щеку изнутри, привкусом крови и болью сбивая накал возбуждения. - Тебе понравилось? Только не ври, что нет. - Вортигерн, все еще запыхавшийся после оргазма, не мог и двух слов связать. - Надеюсь, мы теперь будем проще находить общий язык. = Когда молодой король говорил, что человеческое тело не способно принять его, он ошибся так же, как и когда считал, что человеческая привычка все усложнять только вредит. С того раза на верхушке дерева Вортигерн стал периодически заглядывать во дворец, его манера общения мало изменилась, но теперь хищник воспринимал ее больше как заигрывания и абсолютно не злился. Один из таких визитов задержался до темна и плавно переместился в королевскую опочивальню. Там Артур снова зализал Вортигерна до умопомрачения и хотел было подмять его под себя и устроиться спать на своей добыче, когда мужчина неловко потянулся к завязкам на штанах Фелиде. В темноте, без какого-либо искусственного освещения, человек мало что видел и ориентировался на ощупь, зато Артур своим сумеречным зрением замечал мельчайшие изменения в выражении лица строптивого доктора. Вортигерн был впечатлен и испуган: - Он такой же формы, как человеческий. Только больше. Гораздо. - Ты не обязан ничего делать в ответ, можешь просто пореже сравнивать нас с животными... - Артур запнулся, когда увидел, как мужчина облизывает свою ладонь, чтобы накрыть ей крупную темную головку его члена. Возбужденный орган дернулся навстречу ласкающей руке, и хищник предупреждающе зарычал. - Не дразни меня. - Я придумаю способ, при котором все получится. А пока просто позволь. Вортигерн, такой красивый и гордый, стоял перед ним на коленях по собственной воле, целовал рыжеватую в белых полосках шкуру внизу его живота и ласкал его член, помогая себе обеими руками. Он водил язычком по толстым венам и прикусывал кожу на стволе, добавляя остроты и без того упоительным ощущениям. Кончив, Артур снова вылизал своего человека, собирая с его лица и тела капли собственного семени. Этот мужчина будил в нем первобытные хищнические инстинкты, какие не вызывала ни одна самка его вида. Он хотел обладать им, таким вспыльчивым, капризным и хрупким, хотел защищать его одного. И это желание усиливалось стократно, когда он смотрел, как тонкие человеческие пальцы зачерпывают ароматную мазь, чтобы погладить, надавить на неуступчивую дырочку, начать растягивать ее для него. Артур смотрел на это непроглядной чернотой глаз и капал слюной на бледные ягодицы. Когда к его пальцам присоединился чужой язык, Вортигерн застонал в потемневшее от пота покрывало. Мазь была горьковатой на вкус, язык от нее терял чувствительность, но хищник не переставал толкаться им глубже, соперничая с пальцами мужчины. Когда четыре уже свободно помещалось внутри, Артур поставил лапу между лопаток Вортигерна и прижал его к своему ложу еще плотнее, заставил буквально распластаться грудью по кушетке. Он не просил предупредить, если будет больно, не могло не быть, соитие в их культуре болью сопровождалось, и тем не менее он остановился, погрузившись в желанное, но столь хрупкое тело едва ли на треть. По лицу человека текли слезы, которые до невозможности хотелось собрать языком, но и этого Артур себе не позволил, потому что, склонившись, толкнулся бы глубже и мог бы поранить любовника. Вортигерн терял себя от чувства заполненности, аккуратные толчки отдавались, казалось, даже не в животе, а где-то под ребрами. Сознание буквально утекало от болезненно острого наслаждения, от которого судорогами сводило ноги, но которое не хотелось обрывать не при каких обстоятельствах. И все-таки он просто не выдержал, когда его спину царапнули механически выдвинувшиеся когти, напряжение в оголенных нервах скинуло его за грань обморочного состояния. Вортигерн словно парил в невесомости, болезненное возбуждение сменилось остаточными спазмическими ощущениями, сменяющимися от внезапных приступов горячечного удовольствия, до прострелов по позвоночнику, заставлявших глотать крики даже во сне. Было тепло, пахло травами и мокрой шерстью, и будучи в своем уме, мужчина никогда в жизни бы не подумал, что хоть когда-нибудь назовет этот аромат приятным. Очнувшись ото сна, Вортигерн осознал себя лежащим на широкой вздымающейся от дыхания груди короля Фелиде в огромной ванне с душистой водой. Артур был взволнован, теперь человек различал его эмоции лучше и слабо улыбнулся, ткнув огромную кошку меж поникших бровей: - Испугался? - Не хотел причинять тебе вред. Ты ведь теперь мой человек.