Другой Мир

      Из ванной всё ещё доносились громкие крики мальчика, которые не перекрыли бы по степени кратковременного оглушения весьма требовательному и громкому звонку в дверь. Робот Боб, похожий на маленькую белую собачку со странной прической, ловко запрыгнул на стул и, упираясь одной лапкой о стенку, нажал другой на большую желтую кнопку. Из потолка вылезла механическая рука, которая и открыла железную дверь, введя длинный код, а затем щёлкнуло несколько открывшихся замков, и только после этого дверь отварилась. На металлической руке красовалась резиновая перчатка, с которой капала вода, и можно смело предположить, что до этого она с другой такой же рукой мыла посуду со вчерашнего двенадцатилетия их маленького изобретателя. В дом зашли родители под аккомпанемент аплодисментов маленькой собачки, которая не скрывала своей радости, и даже виляла хвостом. Странно, ведь они работают до ужина и никогда не возвращались раньше шести вечера, а тут вернулись, и даже часа не прошло с их ухода.       — Дети, мы дома! — громко объявил отец, пропуская свою любимую женщину вперёд, как истинный джентльмен, и только потом, зашел за ней следом. Голос его был почти безэмоциональным.       Со всеми возможными криками и воплями Эйб выбежал из душа весь мокрый с ног до головы, почти сразу налетев на свою любимую мамочку в строгом бежевом костюме, которая, в свою очередь, широко раскрыла удивленные зелёные глаза и сделала шаг назад, но от столкновения с промокшим до нитки сыном её, это никак не спасло. Мальчик в разноцветной майке, словно на неё высморкнулись радугой, извинился и одновременно удивился, когда мать отстранилась на секунду, осматривая свое милое дитя взволнованным, даже почти маниакальным взглядом.       Ванная находилась недалеко, от входной двери, а именно за поворотом и аркой, ведущей прямиком в прихожую, поэтому в ней, не теряя зря времени, а так же со скоростью самонаводящейся торпеды, встать у которой на пути — упаси боже, появилась девушка, но что её больше удивило, так это то, что прическа от таких перемещений ничуть не испортилась. Распущенные волосы прилипли к спине, а две маленькие туго заплетенные косички обрамляют ее лицо теперь уже мокрыми патлами. Любимая фиолетовая майка была вся мокрая, как и в вертикальную полоску шорты. Фиолетовые полоски на белом фоне говорили сами за себя, а именно об предпочтениях в одежде их хозяйки.       — Что тут происходит? Почему вы с ног до головы мокрые? — ранее тихий и дрожащий материнский голос резко сменил тон на строгий, предвещающий непрельщающую детям перспективу разбирательств — Фэйра, я тебя оставляю всегда за старшую, объяснишь мне всё в устной и письменной форме вечером, а сейчас приведи и себя, и брата в порядок. Впрочем, за завтраком нам надо обсудить одну требующую внимания всех нас новость.       Что такое настоящая дружная семья не знал ни Эйб, ни его старшая сестра-зубрила, которая так боялась разочаровать очень требовательных родителей, что всё своё свободное время тратила, занимаясь учебой и разными видами спорта не только в школе, но и за её пределами. Блондин очень переживал за сестру и поэтому всячески отвлекал разнообразными способами, чтобы та уделила ему хоть не много своего драгоценного внимания и отдохнула, но вместо этого она раздражалась и злилась. Шутки ей явно не приходились по душе.       Почти каждую ночь мальчик всхлипывал в подушку, мечтая провести хотя бы один день вместе с сестрой и родителями, чтобы они не были вечно заняты, ставя всё, что возможно выше веселого времяпрепровождения. Именно поэтому мальчик рано стал самостоятельным и именно поэтому из кожи вон лез, чтобы закончить школу раньше своей сестры экстерном, наивно надеясь, что если он сможет прыгнуть выше собственной головы, достать до заветной звезды, то они обязательно найдут время на веселое времяпровождения не только с ним, но и с его старшей сестрой. У него получилось, и родители страшно им гордились и ставили его в пример сестре, отчего её отношение к нему ничуть не скрасилось более приятными тонами, скорее, с точностью да наоборот. У родителей свободного времени ничуть не прибавилось.       В глубине души сестра завидовала, но не то, чтобы она это скрывала. Её часы за книгами резко увеличились, что, даже качая пресс, она умудрялась держать в руках книгу и читать, лишь бы только взрослые прекратили ставить ей в пример, на секунду, младшего (!) брата. Не прошло и полгода, как дом заполнили различные механизмы «ВООБЩЕ-ТО», созданные с целью восстановления справедливости, спотыкаешься об неё и летишь с лестницы вниз на первый этаж, и только умение правильно падать спасает от переломов костей и скоропостижной смерти, отчего хочется с душой выругаться на весь дом. Как назло, мелкий бы обязательно пожаловался папе на длинный язык старшей сестрицы. Все дерьмо приходилось держать в себе, и это до хруста фаланг пальцев бесило.       Отец семейства молча снял с себя пиджак, накинув его на плечи своего единственного сына. Беловолосая девушка, глядя на эту картину, с грустью вздохнула и послушалась маму. Пришлось переодеться и помочь переодеться брату, после чего в атаку против мокрых волос вступился фен. Скажем больше, Фэйра ненавидела все технические «тоже мне, достижения» выпавшего ей века, потому, обнаружив опасность, механическая рука не вылезла из потолка, ибо помощь ей — лично для руки — самоубийство. Эйб мог это подтвердить без колебаний, даже если его разбудят в три часа ночи. Лень её младшего брата элементарно посушить свои волосы самому или помыть посуду, не прибегая к помощи своих изобретений, только раздражала и выводила из себя.       Важной новостью оказался переезд в другую страну в связи с новой должностью матери, о чём она объявила с превеликой гордостью. Как ни странно, но их отца уволили в этот же день, только потому, что кто-то влиятельный этого захотел и позвонил тому, кому нужно. Отец сильно переживал, но старался это скрыть, спрятать, зарыть глубоко-глубоко в себе и не показывать никому и никогда. Он терпеть не мог, когда его жалели. Высокий, гордый, ростом в два метра, бывший генерал был удивлен не только увольнением, но и тем, что Эрика Волкер, а так звали его жену, извлекла из своей сумочки не четыре билета, а пять.       — Разве с нами ещё кто-то поедет? — чуть не подавившись пельменем, задал вопрос Юрий Владимирович.       Многие знакомые и друзья семьи считали странным, что дети обращались к своим родителям по имени и отечеству, но бывало называли их мэм и сэр без всяких формальностей. Только Фэйра до смерти дедушки настойчиво называла маму — мамой, а папу — папой. Несмотря на то, что им почему-то это не нравилось.       До одиннадцати лет настойчивость не слушалась родителей, отстаивая свою яркую мечту стать певицей, на которую они реагировали негативно, считая её пустой тратой времени жизни. Когда дедушка заболел, и его положили в больницу, к нему каждый день прибегала после школы внучка. Он говорил ей, что поправится, но однажды ему пришлось сказать жестокую правду. Смерть была близка. Эрика вечно жаловалась, что Фэйра непослушная и делает только то, что сама считает правильным, совершенно не обращая внимания на её мнение. Дедушка не хотел, чтобы его любимую внучку постоянно ругали родители, наоборот, ему хотелось, чтобы его внучкой гордились. Он пообещал помочь и в последний день своей жизни попросил внучку дать ему ответное обещание, что она будет послушной дочкой. Дедушка мало о чём её просил, а она в свою очередь очень его любила, поэтому без промедления пообещала, что будет самой послушной девочкой на планете. Удивительно, но благодаря своей настойчивости ей удалось идеально слушаться весьма требовательных родителей и не обращать внимания на свои мечты, что и сделало её такой эмоциональной злюкой, охраняющей свою территорию. Раньше она много улыбалась и проводила времени с младшим братом, которому тогда было пять лет, но сейчас все кардинально изменилось.       — На собаку тоже нужен билет, между прочим, — с гордостью объяснила женщина, поправляя свободной рукой чёрные, как уголь волосы, длина которых едва доходила до плеч.       У каждого сидящего за столом округлились глаза от услышанного. Никто не ожидал такого неожиданного поворота событий. Эйб давно мечтал о собаке. Пусть он любил всех животных, но больше всего его внимания привлекали хаски с ярко-голубыми, как небо, глазами. Сложно поверить, но его мечта сбылась. Родители не желали разговаривать на тему домашних животных, а тут мама сама взяла и купила собаку, которую по её словам должны были привезти сегодня вечером. Может, это эгоистично, но старшая сестра была слишком зациклена на мыслях, почему желания брата в большинстве случаев сбываются, а у неё нет. Фэйра очень хотела кошку, но, как всегда, родители были против и не желали об этом даже слышать. И как после такого верить родителям?       Терпения оставалось очень мало, считанные песчинки, хоть рой себе яму, но обещание сдержи и не перечь родителям. Обидно до боли в душе. Они не понимают тебя и не хотят понимать. Но всё же сдерживаться больше не было никаких сил.       — Почему этот мир не имеет чувства справедливости? — тихо прошептала девушка, на глазах которой моментально выступили слёзы.       Больше ничего не говоря, Фэйра встала из-за стола, обставленного всевозможными яствами на белой скатерти. Не обращая внимания на странный взгляд отца и матери, а тем более на взгляд обеспокоенного младшего брата, девушка без лишних слов направилась быстрым шагом в свою комнату.       — Они не хотят меня слушать. Почему я слушаюсь их? Ах да… обещание. Чем я только думала? Если бы только можно было вернуть время вспять. Я устала, морально. Прости, дедушка, но я начинаю сомневаться, что смогу выдержать такое отношение. Прости, если сломаюсь и стану никому не нужной игрушкой, которая рано или поздно не выдержит всего этого давления и начнёт перечить тем, кого обещала всегда слушаться, — вытирая слезы об подушку, настойчивость и не заметила, как в её комнату кто-то тихо зашёл.       — Что случилось? Почему ты плачешь? Это из-за меня? — растерялся блондин, стараясь, как можно тщательнее подбирать слова, чтобы не усугубить ситуацию ещё сильнее, тем не менее, всё же попытавшись успокоить сестру легким поглаживанием по спине.       — Не трогай меня! Убирайся! Выйди из моей комнаты немедленно, не то пожалеешь, такие слова услышишь, ушки отвалятся…  — не рассчитав силы, девушка отпихнула от себя младшего братца. Не удержав равновесия, он упал на пятую точку — Пожалуйста… Я не хочу тебя больше видеть.       Слезы затуманили взор самого младшего члена семьи, который был до глубины души потрясён жестокими словами сестры. Сорвавшись с места, еле контролируя себя, чтобы не ответить тем же, блондин выбежал из комнаты, забыв закрыть за собой дверь.       Вечером привезли собаку. Все были ей рады, кроме одного человека, который давно уже собрал все свои вещи в сумку и портфель за спиной. Родители сказали, что остальные вещи им привезут потом, а пока что собирать нужно лишь самое необходимое. Разумеется, весь рюкзак был заполнен учебниками за одиннадцатый класс. Не сказать, что учёба нравилась Фэйре до такой степени, но если её мама увидит хотя бы одну четверку… В общем, для её и так трещащей по швам головы закончится печально; поднимется скандал, дичайший крик на весь дом, а возможно — и город. (Пусть Фэйра и осознавала, что преувеличивает, но свои высказанные вслух доводы она не собиралась опровергать.)       Самолёт был рейсом в другую страну. Никто из детей не хотел покидать Россию, но с родителями спорить бесполезно, поэтому осталось только смирение включить и не забыть напомнить себе вновь повторить слова родителей.        — Всё будет хорошо, — но почему-то в душах детей сомнения лишь набирали обороты и росли в геометрической прогрессии, — Наверное…