Трилогия о маге. Свободное плаванье.

      18-19 элесиаса Года Голодания.              - Деда Арлос, проснитесь. Деда Арлос, - потеребил малец плечо капитана, спавшего в своей кабине, слишком тесной для спального места иного, чем подвесная койка расхожей конструкции.       - А? Что? Кто?.. – Мужик уже почти привычно сунул руку под валик, найдя там верный кинжал.       - Я, конечно, - знакомым Арлосу голосом ответил гость, как нечто само собой разумеющееся.       - Реально ты, Лариат? – Прищурился Арлос спросонья да при мягком свете подсвечника, в гнёздах которого теперь чудно полыхали пучки экзотических перьев, принадлежавших мазтиканским драконам.       - Да, деда Арлос, как есть. Мне тоже жаль симпатичного каштанового цвета, - печально выдохнул мальчик, почесав беспорядок пепельной макушки. Сидевший на левом плече фамильяр в подтверждении лизнул его в подбородок и снова завертел головой, высматривая объекты для своих шалостей.       - Кхм… Ладно, Лариат, допустим, ты сбежал из рая на Люцентию. Но сутенёрство?..       У бывшего патриарха Дома Деслентир не нашлось цензурных слов. Сын рано начал по девкам шастать – внук переплюнул так переплюнул. Хоть стой, хоть падай.       Арлос поостерегся садиться на койке, из-за волн раскачивавшейся, подобно качелям, удерживая лежачего более-менее горизонтально.       - Войдите в моё положение, - сказал вставший у мачты Лариат, проведя руками от плеч вниз, показывая гранитно-серую тунику до колен с примечательным кушаком. В свете навечно запылавшего подсвечника на три свечи лицо мальчика ярко алело, от шеи и до ушей.       - Теперь верю, - тяжко выдохнул мужик с проседью. Чему – другой вопрос, внук ждал именно этой фразы. У внука имелись дяди и тёти лишь немногим старше.       Глубоко вздохнув и выдохнув, Арлос Деслентир слез с койки, к простецким панталонам запахнулся в поношенную шёлковую рубаху белого цвета с вышивкой светящейся нитью оттенка лунного серебра - рукой не мастерской, но любящей. Это подарок от дочери, рождённой от возлюбленной из эльфийского рода. И матери названного Лариата. Почти привычно не обращая внимания на качку, рано начавший седеть мужик исхитрился умыться и сел за письменный стол у мачты, ребёнок устроился напротив с комфортом наколдованного кресла. Сразу и не поймёшь, с чего и как начинать эту беседу.       – Здравствуй, внук. Чего сбежал и зачем явился? – Арлос пустил в голос нотки капитана, справившись с лёгким замешательством относительно мягкой спинки волшебного кресла для него самого – удобная роскошь.       - Здравствуйте, дедушка Арлос. Сбежал потому, что мои родители не выдержали правды. На вилле в раю я жил приёмышем, отторгаемым всеми осознанно и планомерно, - тоскливо и грустно признался Лариат Хунаба, глядя на обветренные и мозолистые руки, раньше бывшие холёными и ухоженными, ласково ерошившими непослушные детские волосы бронзово-каштанового оттенка. Малец погрустнел и устыдился, хотя за всю свою недолгую человеческую жизнь виделся с Арлосом от силы несколько десятков раз – суммарно около суток по времени. Да, скрупулёзно подсчитал.       Мужик осуждающе покачал головой, нахмурившись своим мыслям. Внук с надеждой решил, что дед по линии Деслентир простил ему «временное» убийство своей дочери или просто не осуждал – или не успел прочувствовать пятиминутное событие, произошедшее вдали от его пирушки с вернувшимся из дальнего плавания родичем. Конечно, отец знал о жгучем желании своей Коринны быть признанной и принятой светским обществом Уотердипа. Арлос считал полнейшей глупостью рожать вторую пару близнецов ради избавления от эльфийской половины – детей не ради этого заводят. И вот итог – отринула… Да, удар молнии лишил его дочь дара к эльфийской магии, но выглядеть она осталась по-прежнему полукровкой – до убийства на светском рауте в Доме Силмихэлв и последующего дара от богини-покровительницы Селунэ. И чего Коринна в итоге добилась? Переехала жить на Небесный План бытия чужих богов, напрочь забыв о своём стремлении влиться в светское общество Уотердипа.       Капитан из графина налил обоим воды с лимонным соком, выжатым для лёгкой кислинки и аромата. Меж тем, выждав паузу, алеющий смущением и стыдом гость продолжил:       – На Макушку Лета дед Хаскар тоже переехал в Дом Знаний, семья воссоединилась. В тот день его свадьбы с Ивлу, на Макушку Лета, все они чётко дали мне понять, что я лишний в их семье и родне. Я согласился с тезисом одного из ранее прочтённых мной романов о том, что лучше любовь на расстоянии, чем ненависть вблизи. Вот и смылся… - признался Лариат. Остались печаль и тоска, сердце не щемило и не болело по этому поводу - отпустило. В глазах щипало…       - Пустившись во все тяжкие, - тяжёлым тоном упрекнул дед, подавив желание выудить из-под сиденья флягу с медовухой. Семейные дрязги у дочери неимоверно огорчали Арлоса, мягко говоря. Бывший патриарх привычно пытался разговорить родственника о наболевшем, раз что-то сподвигло его явиться спозаранку и разбудить после такого яркого сна о будущем величии и славе Джессамин и Родерика, его детях от Лионетт, второй жене. – Не жалеешь? – Участливо спросил дед, пытавшийся вести диалог как с подростком или даже юношей, а не как с маленьким мальчиком, неразумным и неопытным в суровой жизни.       – Не жалею. Никого, - твёрдо заявил пострадавший. – Поймите меня правильно, деда Арлос, фантомный бордель – это самый быстрый и эффективный способ тренировки целого спектра магии из школы Иллюзий на самом большом числе добровольцев вдали от светского общества. В итоге я создал себе из фантомной псевдо-плоти личину юноши из расы гномов, с нормально работающими причиндалами, - честно пояснил мальчик, на глазах у деда «вспотев» означенной личиной. – Наши волшебные кресла, опять же. И для всех снаружи каюты тут находится спящий капитан. И вот этот подсвечник теперь навсегда такой. Нравится?       - Удобно и красиво, Лариат, мне нравится, спасибо тебе, - искренне ответил мужчина, отметивший в этом году пятидесятипятилетний юбилей и сложивший с себя полномочия в пользу троюродного брата, ранее бывшего капитаном этой каракки. – Но я не понимаю, внук, в Библиотеке Дома Знаний есть книги обо всём на свете, там обитают умнейшие маги и учителя. Почему не там учишься у мастеров?       - На том приёме и на вторую ночь на галеоне Люцентия я причинил много страданий семье. В то время я считал это оправданным и потому не раскаивался в намеренном причинении боли. Из-за этого родители наказали меня, отказав и в доставке учебников, и в приглашении учителей, пока я не извинюсь и не раскаюсь в содеянном. Я бы остался в Доме Знаний, но мне было стыдно перед тамошними богами для входа во Всемирую Библиотеку, а для обучения у кого-нибудь там пришлось бы либо врать о себе и своей самостоятельности в столь мелком возрасте, либо идти наперекор воле родителей, - спокойно излагал Лариат, вернувшийся к родному облику. У него мелькала крамольная мысль, что он расплачется от разговоров на эту тему, но лишь печаль и всё – пережил и отпустил.       - Печально, - уныло произнёс дед, видя взрослое поведение, атипичное для шестилетних мальчиков. – Я так понял, Лариат, ты всё же раскаялся?       - Да, но по своей готовности, а не когда другим было бы удобно меня выслушать. Это случилось на Макушку Лета, когда уже сгущались ночные сумерки. Вся наша семья, дед Хаскар со второй женой и её близнецами, служанка Майси с новоиспечённым супругом Осборном Силмихэлв. Я залез на большую сцену, когда Милил позволил мне выступить перед всеми собравшимися, - с полуулыбкой говорил Лариат, вместо кормы с парой окон явив иллюзию с воспоминанием аж с двух точек зрения.       Арлос невольно сглотнул, просмотрев эпизод, где внук призвал Огма в свидетели искренности своих слов о прощении всех и о раскаянии перед всеми за боль. Но на этом не закончилось. Арлос слышал ушами фамильяра ругань родителей Лариата, как те считали, не просто опозорившего свою семью перед всем честным народом, а причинившего ещё больше боли и страданий, не успев извиниться за прошлые грехи. И в то же время Арлос видел и слышал чувственное выступление своего внука, вместо смущающей толпы представлявшего домашнюю гостиную с фантазией о любящих родных. Все виды зрения накладывались на неподготовленного человека, вызвав мигрень.       Прошло несколько минут, прежде чем осунувшийся дед пришёл в себя и смог поднять влажные глаза на внука, сохраняющего печальное спокойствие.       - Не дождавшись к себе какого-либо внимания, я сбежал в ту же ночь.       - Прискорбно всё это.       - Угу… Иллюзионистам нет веры, - подвёл итог Лариат, глядя в голубые глаза деда.       - Бывает, что трудно поверить. Особенно когда сталкиваешься с чем-то таким, что раньше считал невероятным или невозможным, - осторожно подобрал слова Арлос, не отводя своего взгляда. Капитан хотел бы поговорить на другие темы, но внук первым пришёл со своими проблемами – их следовало выслушать в первую очередь.       - Я знаю, деда Арлос. Мозги моих клиентов охотнее верили в райски красивых фантомных куртизанок с круглыми ушами, чем в секс с точно такими же, но остроухими. Одна и та же похлёбка из иллюзорно золотой чаши казалась вкуснее, чем из хрустальной и с прозрачной ложкой. Примеров у меня море набралось, - сказал, Лариат с алеющими ушами.       - Нет, Лариат, я немного не об этом, - подобрал слова бывший патриарх, пытаясь выразиться на щекотливую тему без причинения обиды или оскорбления. Отцу было ужасно стыдно за дочь. – Мне самому было трудно поверить в то, как быстро выросли мои первенцы, начав уже примерно в десять лет осознавать себя личностями. Для полуэльфов это естественно. А вот твоё осознание себя, Лариат, случилось неестественно рано и… почти завершилось ещё до начала физического созревания тела, - тяжело сделал правильный вывод Арлос, считая юношей, каким внук сам себя мыслил, когда создавал личину сероватого гнома. – Вот о чём я.       - Я это по себе знаю, деда Арлос. Взрослому легче поверить другому взрослому, чем ребёнку. Я вас понимаю и не виню. По крайней мере, вы стараетесь поверить и ведёте разговор со мной, как с состоявшимся совершеннолетним. Спасибо вам за это…       - Да. И мне легче это делать, Лариат, в отличие от твоих родителей, имеющих пять примеров нормальных детей…       - И одного кукушонка, - с горечью прервал Лариат. – В ночь на Макушку Лета Хаскар Второй это озвучил мне и на слуху у Коринны. Оба тем утром узнали, что я рассчитался за небесное поместье и что родичи с Лантана переедут на праздник за мой счёт. Я понял их и не обижаюсь – простил и отпустил. Как они того и хотели. Как не возвращаются молочные зубы, - подвёл итог Лариат, грустно разглядев желание деда примирить семью.       - Прискорбно всё это, - сдержанно повторился Арлос. - Я думаю, ты по делу ко мне, верно? – Грузно опёрся он на спинку волшебного кресла. Горечь гноила сердце. Но кто же ещё сейчас позаботится о внуке Лариате, как не его дед Арлос?       - По делам, деда Арлос. Заморозки случились. Год Голодания оправдал своё название. Согласно Перечню Лет на основе предсказаний Сумасшедшего Огатры - грядёт Год Синего Огня. Если толковать просто, то синий – цвет сырой магии в пронизывающих всё и вся каналах, огонь – символ уничтожения и очищения. Самое простое объяснение обычно оказывается самым верным. А теперь представьте, деда Арлос, какой Хаос возникнет повсюду, когда магия даст глобальный сбой или вовсе отменится? Так уже случалось – так пала Империя Нетерил. В преддверии этого мы с патриархом Адрианом условились избавиться от всех контрактов и владений Дома Деслентир за пределами Уотердипа.       - Пх-х… - новость ошеломила бывшего главу дома исследователей и мореплавателей, ударив под дых. Мужчина осунулся, ведь он столько лет старательно всё это пестовал, продолжая дело и традиции рода Деслентир. А ещё магия…       - В любом случае, деда Арлос, мы поспособствуем самостоятельности и дадим опыт сравнения с другими партнёрами, чтобы не мы выбивали для себя более выгодные условия, а нам их предлагали и уговаривали. Дом Деслентир аккумулирует ресурсы и воспитает новые поколения, которым будет интересно заново совершать открытия или странствовать по новым маршрутам вместо курсирования по путям предков. Поэтому, - продолжил деловой мальчик, - патриарх Адриан на мои средства выкупил в свою собственность Люцентию и заказал на верфи постройку ещё двух таких же кораблей. Об этом вы уже в курсе от догадливого Сукинелюбимца.       - Хех… - у Арлоса по-прежнему не имелось слов. Одни эмоции. Такие грустные и болезненные, что их нельзя было показывать ребёнку, каким бы он ни был взрослым. Обидится ещё – потом расхлёбывай навороченное, как в случае с Селунэ…       - В связи с вышесказанным я прошу вас продать Сарастину владения и контракты Деслентир с Мазтикой. И прошу способствовать ссаживанию Ясемтаора и всех его подопечных в Нью-Уотердипе для создания в колонии настоящего Грифоньего Легиона, а также для усаживания именно этого достойного друида вместо ссаживания сюда Манга со всей его кодлой для вступления на вакантную должность губернатора Нью-Уотердипа – пусть все продажные наёмники отвалят обратно в ту клоаку, из которой вылезли, а тут им не место. Ещё я прошу вас помочь моему протеже, барону Хеброру Шидзу, переселиться в Хелмспорт и выкупить там трактир или особняк с каменным первым этажом под мой фантомный бордель: с меня достаточно сутенёрства, но это благое для многих настоящих женщин дело бросать никак нельзя – изготовленные и отлаженные мной фантомные куртизанки могут круглосуточно обслуживать похотливых самцов, включая элементы садо-мазо. В качестве платы я передам вам эти шкатулки, - малец без утайки достал из кушака оные предметы, не конфликтующие с волшебными кармашками из-за модернизации на основе опыта работы над Грейс со схожим функционалом. – Я для практичности увеличил их вместимость и уменьшил минимальные размеры. Они приобретались местным красным драконом. Его наняли убить меня и разорить колонию - труп сейчас разделывается в Нью-Уотердипе.       - Э-э… Тебе показалось мало прищемить нос Амберли и призвать Талоса, теперь стал драконоборцем?.. – Сглотнув с замиранием сердца, риторически спросил дед. Ему и без того после десятилетий городской жизни очень тяжело дались прошедшие месяцы плавания в сугубо мужском коллективе, замкнутом на палубах каракки. Оптимист радовался встрече даже с виновником всей этой трагической кутерьмы. Трагичной для отдельных личностей, но реально полезной для благородного Дома Деслентир в целом. В капитанской голове медленно заваривалась каша…       - Фёкиэрирфёс первым на меня напал, - скривился мальчик, вновь устыдившись своих поступков. – Деда Арлос, встроенная фантомная маскировка поможет замаскировать их под статуэтки – мало ли что понадобится провозить мимо таможни или прятать у всех на виду? Это всё. А вам нужна какая-нибудь помощь, деда Арлос? – В обязательном порядке осведомившийся мастер, перед посещением капитанской кабины отправивший свою проекцию на инспекцию корабля, чей экипаж не шибко уважал своего нового капитана.       - Хорошо, Лариат, я во всём помогу тебе, - согласился родич. – Твоя же помощь нужна моей команде. В Трифосфорд из Нью-Уотердипа по камню связи пришёл доклад о чудесном излечении этого самого Хеброра Шидза и некоего Флюрина Коготка. У меня многие пострадали в схватке с амнийскими пиратами у Зелёных Сестёр, поэтому мы так надолго задержались в Трифосфорде…       - Всё к одному, - невесело улыбнулся мальчик и допил свой кубок. – Деда Арлос, вам передали только эту новость из Нью-Уотердипа?       - Да… - кисло ответил Арлос, тоже допил и с неясной тревогой оторвался от кубка.       - И вы намеревались оказать мне часть помощи, приняв командование Люцентией?       - Да, - кивнул капитан, подавшись вперёд, но не успев высказаться:       - Нет, - твёрдо заявил внук. – Простите, деда Арлос. Я уже исцелил более полутораста персон и осмелился в доказательство мастерства подавить у вас позывы к мочеиспусканию. Пожалуйста, приготовьтесь у ночной вазы – я прекращу воздействие.       - Ладно.       Он повиновался. Он не торопился, когда одевался. Он давал себе время привести себя и мысли в порядок, доверяя тому, что отражающийся в зеркале мальчик отвернут к окну, в котором виднелись другие суда из вереницы, как обычно, вставшей на ночь у северо-западного берега Мазтапана, где нет больших волн, под килем более двадцати футов, дно более-менее ровное, рыба в сети сама ловится.       - Ты мне больше нравился, внук, когда притворялся маленьким мальчиком, - тяжело и грустно выдохнул дед, с печалью и сожалением глядя на посеревшего птенца.       - Я не притворялся, деда, просто жил беззаботно детскими хлопотами, но этой весной домочадцы переполнили мою чашу терпения да случай представился пришпорить судьбу. Теперь мосты сожжены, пути назад нет. А тут я действительно притворялся гномом, деда Арлос. Ребёнок с сознанием и магией взрослого вызывает слишком много вопросов и недопонимания, - посетовал оный. - Пожалуйста, не стоит разрушать этот мой образ.       - Согласен, слишком много вопросов, - покивал умный дед одному из восьми своих внуков. – Как посоветуешь мне объяснить канделябр, Лариат?       - Эм, - мальчик моргнул, сделав его походя от радости встречи с дедом, управлявшим другим Домом и всегда любившим внуков, какой бы крови они не были. – У вас есть на продажу нефрит и лунные камни?       - Найдутся, - кивнул капитан.       - Честно, я просто не подумал, что у вас возникнут проблемы и вы задержитесь на Мазтике. Мне стыдно перед вами, деда Арлос, но сделанного не воротишь.       - Ничего, всё нормально. Это ты извини, Лариат, я ещё не поблагодарил тебя за обстоятельства, помогшие раскрыть давнее убийство твоей бабушки Финраурель, - сказал дед. И по-домашнему улыбнулся: – Вижу же, что скучал и хочешь обняться с дедулей, как раньше. Иди уже ко мне, горе ты наше луковое. Я тоже соскучился…       - Это только потому, что я мал ростом. Так и знайте…       - Ага, - ухмыльнулся Арлос.       Дед подхватил внука на руки и поднял, наконец-то обнявшись и поприветствовав, как подобает нормальному деду и нормальному внуку. Дитё хотело выговорится, и взрослый мудро поддержал этот порыв, оставив своё брюзжание и назидания на потом.       - Так почему нет, Лариат? Или мне теперь лучше звать тебя «мастер Грей»? – С улыбкой и хитрым взглядом спросил Арлос, сдержавший свой порыв потискать внука, на которого не таил обид – за детские промахи отвечают взрослые.       - На мне нет личины. А нет потому, что Сукинелюбимец уже получил втык от своей богини, поэтому послушается вашего слова. Вообще он скорейшим образом доведёт Люцентию до Уотердипа, где в безукоризненном виде передаст капитану Адриану. В противном случае он подставит весь свой род, как живых, так и мёртвых.       - Понятно, что всё запутанно. Лариат, ты не сказал о том, поможешь ли моим морякам?       - Когда я увидел вас на палубе каракки под флагом Уотердипа со стягом Дома Деслентир на вторых ролях, то меня осенило. Я половину ночи складывал паззл. Собственно, это третье и последнее дело, с которым я посмел разбудить вас до того, как начнётся снятие с якоря, - стал нахрапом излагать ребёнок.       - Стоп-стоп, внук, - дед уже пожалел, что отпустил мальца, чтобы они оба вновь устроились в волшебных креслах, магией созданных и магией же держащихся на скамье у стола. – Ты разве не обрадовался, увидев меня?       - На кону существование колонии Нью-Уотердип и судьба страны Культака. Личное подождало утра, - скромно и смущённо улыбнулся Лариат. – Я обрадовался знакомому человеку, деда Арлос, но мы с вами общались с гулькин нос, чтобы испытывать что-то большее. Раз обжёгшись, дуют на холодное.       - Понимаю, - понурился дед, пожалев, что пагубно избаловал свою дочь.       - В общем, лунный серп на гербе Уотердипа открыл мне глаза на успех капитан-губернатора Корделла – за ним бог и религия. А у Нью-Уотердипа до сих пор отсутствует хоть какой-нибудь храм. У доставшихся нам аборигенов культ силы тесно переплетён с культами богов, других они меряют по-простому – по себе, поскольку вокруг нет такого огромного разнообразия Королевств, как на Фаэруне. Культака считают нас торгашами-проходимцами. Не скажу, что хуже амнийцев, но слабее однозначно: раз нет церкви, значит, нет морали – оборзевшую стаю гиен истребляют. Герб Уотердипа подсказал мне, храм кому срочно нужно и уместно организовать, чтобы частично и полностью оборачивающиеся люди-ягуары и люди-орлы страны Культака приняли население Нью-Уотердипа именно как миролюбивых торговцев, в случае нужды способных договориться со множеством устрашающе грозных сил. Течение и попутный ветер доставят сей караван в порт уже к этому вечеру. Но и мне, и вам нужно больше времени на подготовку – минимум сутки. Постройка с нуля - занятие слишком долгое. Я предлагаю приспособить под это дело – маяк Нью-Уотердипа. Я на себя возьму всю магическую составляющую башни – на вас возлягут все организационные мероприятия. Чтобы богиня явственно ответила на массовый призыв с Мазтапана, я от её имени буду скрытно исцелять всякого верующего, кто поклонится освящаемому алтарю с Люцентии.       - Нет…       - Извините, но да. Она меня первая обманула, приманив своим светом и воскресив объединившуюся душу в прежних детских телах. Поэтому мы будем с ней квиты, когда я тоже свершу обман ради её прихожан и неё самой, как я сам это вижу, не испрашивая её мнения на сей счёт, как и она со мной поступила. Я не буду лечить её верующих, но живо поспособствую в этом благом деле.       - Ох, внук, с богами шутки плохи, помяни моё слово, - покачал головой сердобольный дед, поневоле разговаривая с ребёнком по-детски.       - Я – министр Ао! Я создал реликвии вместе с тремя богами, деда Арлос, ещё с четырьмя общался, и лишь эта, жрице которой я помог до неё дозваться сквозь ореолы двух злых богов, лишь эта вроде как одна из двух старейших божеств этого мира и дочь самого Ао – лишь эта тупо бросила на кучу трупов массовое воскрешение, не соизволив хоть чуточку разобраться, что к чему и почему!.. Как же мне ещё относится к ней, деда Арлос, когда её собственная жрица вроде как долженствующая исповедовать дружбу к селуниткам и равенство с остальными, продвигать принятие и терпимость, знать о благословении и любви ко всем лично богиней воскрешённым – как эта селунитка вопреки всем этим догмам гнобит и выдавливает вон из семьи родного сына!.. Что мне хорошего думать о той богине, которая дважды отметила свою жрицу, но так и не защитила её ни от своей ночной сестры, совратившей себе чужую служительницу тлетворным давлением на рычаг потерянной в нежном возрасте матери, ни от Ночной Змеи, пестовавшей себе кошмары повкуснее?! Лично я предвзят к ней и не скрываю этого, но мой долг в качестве министра Ао велит заботиться о Равновесии, невзирая ни на что. Маятник качается ко злу или добру, к порядку или хаосу. В Зопале я запальчиво качнул его к злому хаосу, поэтому в Нью-Уотердипе я обязан навести добрый порядок. Я не могу игнорировать знаки Судьбы, деда Арлос, поэтому храм будет посвящён вашей небесной покровительнице. К вашему сведению, я к самой красивейшей богине обращался под фантомной личиной уродца – и ничего, она такому мне ответила при всех посетителях Синосура. Я смею надеяться, что мои разработки укроют меня от её аватара. Я не могу запретить и попрошу вас не скрывать правду на её вопрос об устроителе-целителе, а попрошу содействия в освящении алтаря и храмовой башни в её честь ради всех уже исцелённых и нуждающихся в оздоровлении, ради продвижения женственности и уважения к женщинам среди всех этих похабных и сексуально разнузданных развратников в колонии, ради света для всех долгожданных и во имя взаимного укрепления Культака и Нью-Уотердипа через торговые, военные, культурные и религиозные связи. Это будет тем свершением, которое поможет мне простить её за моё непрошенное воскрешение и простить себя за грешное и необдуманное раскачивание Маятника Судьбы.       Арлос видел и подростковый протест, и взрослую аргументацию. Да, умудрённый жизнью мужик усматривал в открытых глазах внука – вызов. Себе, обществу, богам - всему миру. Что так свойственно мужающим парням. Однако без влияния кипящей крови подростка эмоции зашкаливали. Магия? Арлос ухватился за эту мысль и развил её до ранее упомянутого Синего Огня – Пылал внутри его внука. Пламя Магии. Оно виной всем приключениям Лариата – оно ведёт его подобно маяку в ночную бурю. И если он одарён сверх всякой меры, значит, этого кому-нибудь нужно. Почему бы и не самому Ао? Арлос Деслентир прекрасно помнил тот день, когда Всевышний спустился по Небесной Лестнице к макушке Горы Уотердип…       - В связи с планируемым вы должны знать, что я отправил в Зопал посланниц с требованием передачи Нью-Уотердипу всех земель от северного берега реки Акситц до кряжа у Трифосфорда. Поспешил, признаю. Небольшой колонии с друидами во главе и в помощниках хватит и грамотного природопользования острова Мазтапан - отпадает нужда в тех владениях. Пусть Культака сами обрабатывают пойму и платят нашим друидам за помощь в их проблемах - урожаями и ресурсами. Но самое главное в другом, деда Арлос. Грифоны объединяют в себе орлов и ягуаров! Если Нью-Уотердип сделать полноценным и эксклюзивным питомником грифонов с продажей только мужских особей, то покупающие и чтящие их Культака будут нашими вернейшими союзниками. Новое руководство должно поддержать инициативу «мастера Грея», но отмежеваться от его методов, как и от политики ныне покойного губернатора. Также Фёкиэрирфёс нанимался для зачистки Зопала, как от сущностей из Теневого Мира, так и от теневых убийц самых ретивых генералов. Я уже передал своему верному человеку сделанное из этого красного дракона оружие – кинжал Пылающего Дракона-Убийцы. Виттер Рейш – ещё один исцелённый мною. Мы с ним вместе впервые перешли в Тень и обратно. С выпускаемыми его кинжалами фантомными убийцами он постепенно разберётся со всеми теневыми и некротическими существами, достающими Зопал по моей вине. Уже начал, а я помогал до сего дня. Если вдруг чего ещё не возникнет, то мастер Грей намерен открыто сопровождать вас на этой каракке от острова Мазтапан, но не дальше пары ночей после отплытия от Северной Зелёной Сестрички. Время сутенёра Грея прошло, но я ещё побуду на Мазтике по своим делам. Эм, вроде всё сказал. Извини…       – Ничего, Лариат, я услышал тебя. С твоего позволения, я всё же тяпну медовухи…       - С вашего позволения, мой фамильяр бы тоже не отказался хряпнуть её же…       Арлос лишь на мгновение вскинул брови от удивления, но не проронил ни слова, доставая и наливая – себе и дракончику в плошку. Своё капитан выпил залпом. Арлос ещё этой весной был твёрдо уверен, что до глубокой старости останется патриархом Дома Деслентир, чтобы передать бразды правления одному из благовоспитанных внуков или сыну от второго брака. Но за несколько прошедших месяцев оторванности от высшего общества Уотердипа мужчина понял, чем в действительно хочет заниматься на старости лет – в молитвах к Селунэ он просил свою богиню разрешить поселиться в поместье у леса Ардип и заняться детским приютом. Встреча с Лариатом лишь укрепила Арлоса в этом мнении, усовестив невниманием ко внукам, растимым в другом Доме, но от этого не переставшим быть его родными и горячо любимыми.       Когда Лариат отправился готовиться к утреннему визиту в качестве мастера Грея, уже не способный уснуть капитан наконец-то встал на колени перед статуэткой богини Селунэ и помолился. Долго, истово, безответно.       Поутру отличный дипломат и потомственный почитатель Лунной Девы сумел договориться с капитаном Сарастином о том, что в предстоящую ночь экипаж его каракки обойдётся святилищем Селунэ на собственном корабле, а вот на следующую они устроят общие моления на первом этаже маяка, временно переместив с Люцентии алтарь всех богов, а также навсегда оставив одну из панелей корабельного святилища Селунэ с её дарением организовываемому церковному приходу и одной из половиц, по которой ступала нога богини. К сожалению, иконописца не имелось в наличии, потому профессиональному краснодерёвщику и плотнику Люцентии заказали вырезать священный символ Лунной Девы в виде пары очей в окружении семи звёзд.       Мастер Грей после фееричного визита на каракку к Арлосу Деслентир на всех парусах помчался в Нью-Уотердип, по пути надрываясь, когда истинным зрением изучал простейшие зелья лечения на предмет вместимости его заклинательного огня и пытался осмысленно придать своей энергии необходимые лечебные свойства, чтобы при разбавлении произведённого бирюзового эликсира воссоздания тела хватило на десятки нуждающихся – во имя чуда Селунэ! К сожалению, качество сырья не позволяло добиться чего-то большего, чем зелье лечения свежих критических ранений, а не застарелых увечий.       Теневой Нью-Уотердип оказался весьма обитаемы местом, несмотря не менее чем десятилетнюю историю со дня основания. Фронтир. Пристанище обманутых надежд. Все, кто мог или хотел, отправились в Трифосфорд, где обосновалось большинство торговцев, построивших и дома, и храмы, и театры. А тут… Население, колеблющееся с трёх до пяти сотен персон, а в периоды причаливания караванов кораблей и до тысячи. Палатки – это не лачуги. Управа, два трактира, кузня, лаборатория, пара лавок с жильём на втором этаже, казарменные бараки и сарайки, маяк – вот это и стены отражалось на Плане Тени. Тёмные руины, из часа в час меняющие очертания, сохраняя лишь могильно-чёрные зёвы окон и дверей. День здесь соответствовал сумеркам после захода солнца на Прайме: чем пасмурней, тем темнее. Местные обитатели обычно прятались по строениям и жались в тенях у стен, отбрасывавших их соответственно положению нормального светила – не сейчас.       Невеликого роста маг всё равно задумывал проводить чистку Теневого Нью-Уотердипа. Полдень – худшее время для всякой нежити и теневых монстров. Мастер Грей явился ранним утром, зная, что драконью тушу ещё не успеют разделать. Ещё невеликого роста маг представлял – он ничто не сможет противопоставить аватару богини. Кроме хитрости. Зачем изобретать подкову, когда можно спрятаться за границей Плана Тени? Надо только сперва очистить поле для теории и практики бурения тех «смотровых отверстий», что ненароком получились из развеянных по Зопалу ворсинок, ненадолго превративших реальность в сито.       Из-за эманаций драконьей мертвечины вся-вся нежить, какая завелась в Теневом Нью-Уотердипе, сгрудилась на одном пятачке, пожирая некротическую энергию, мощным потоком истекающую из вскрытого в реальности туловища красного дракона. Призраки, аллипы, тени, извращённые фигуры людей-орлов и прочих гуманоидов – более сотни стянулось. Даже рассвет никого не вспугнул в этот пасмурный денёк.       Зелзира Песнь Молнии здорово насобачилась со своим коронным заклинанием – шаровая молния. Мастер Грей в итоге повторил его, по ходу дела изобретя – веретено молний. Полигон в Теневом Зопале показал превосходство невеликого роста мага над стандартными плетениями. Но сейчас ему и этого показалось мало.       Готовясь одним махом решить задачу зачистки, мастер Грей принялся за дыхательную гимнастику, разгоняя магию по телу и сосредотачиваясь на задачи. С широко расставленными ногами он стоял посередь верхнего купола своего мобильного дома, который сейчас играл роль заклинательного зала – Грейс поддерживала на полу гигантский глиф метамагии усиления. Между ног невеликого роста мага устроился его фамильяр – дракончик тоже разрабатывал лёгкие. В решающий момент: один по ширине плеч вытянул руки перед собой – второй задрал голову в точку между ладонями. Сверкнула дуга – полыхнул огонёк. Молния начала скручиваться, наматываясь на силовое веретено, накручивавшее на себя и довольно ровную струю огня из пасти смешно сдувающегося дракончика. Десять оборотов, двадцать… На шестидесятом оба иссякли, и лишь обоюдная воля продолжала держать раскрученный болид, искрящийся и полыхающий в толщине пальца от ладошек. Оба сделали глубокий вдох, и лишь один согнул локти и повернул ладошки перед собой, чтобы миг спустя вместе с резким выдохом совершить натужное толкающее движение.       Заклятье вылетело из дверного проёма остающейся невидимой сферы, парившей в сотне футах над поверхностью Теневого Мира. Ось вращения действительно была нанизана на волшебную нить, по которой и заскользило заклятье – прямой наводкой в массовое скопление.       Жахнуло дай боже! Сверкнуло ещё круче!       Огненно-электрический вихрь появился взрывным образом, накрыв воронкой расчётный радиус примерно в тридцать футов – из центра футов на десять взметнулся энергетический столб. Никто из пребывавшей в экстазе нежити не успел отпрянуть – монстры испарились. И чтобы они тут вновь не завелись, целитель метнул вниз свою экспериментальную колбу с лечебным зельем серебристо-бирюзового оттенка – лопнувший пространственный карман породил облако и разметал стеклянные осколки. Ещё одна колба с подобным составом отправилась внутрь маяка, разбрызгиванием позитивной энергией уничтожая негативные эманации, дабы легче произвести освящение храма.       Полетав немного, мастер Грей так и не дождался - на ком бы испытать лучистую молнию? Теневой Нью-Уотердип казался пустынным и брошенным. Поэтому, не тратя излишних минут, Грей целенаправленно помчался к расположенному невдалеке за стеной кладбищу, где благополучно исторг из себя экспериментальную молнию, после удара оземь разделившуюся звездой по дюжине целей. Мгновения спустя брошенная фамильяром взрывная колба накрыла всю территорию светящимся лунно-нефритовым облаком излечения, действующего на теневых и некротических монстров подобно ведру серной кислоты на голого человека. Невеликого роста маг в который раз ощутил чувство превосходства, какое волшебники и колдуны испытывают по отношению к жалким воякам, ещё делающих взмах острой железкой в то время, как одно заклинанье уже убило тринадцать призраков, а склянка и того больше. Но зазнаваться не стал, помня практический провал в отношении коварных замыслов старой карги Скарлет.       Ещё с тремя склянками мастер Грей экспериментировал с упором на ту часть дара к магии, что приобрёл от рейнджера Виттера. Владение Магией Природы было перспективным направлением, но на практическое изучение слишком мало времени. Экспериментировать на животных или людях мастер Грей сильно-сильно не хотел после извращений с красным драконом, а вот проводить исследования на растениях – за милую душу! Потому он отлетел на пару миль от Теневого Нью-Уотердипа, определил теневые версии двух молоденьких секвой – окропил их и опрыскал половинками пинт зелья. Над водой пересёк границу тень-свет, вернулся и точно так же поступил с оригиналами, едва заметно выделявшимися некой сочностью цветов, а после полива начавшими ежеминутно расти дюйм за дюймом – истинное зрение помогло настроиться.       Между удалёнными примерно на четыреста футов секвойями, слепив ультрамариновый окатыш с фалангу большого пальца, невеликого роста маг углубил его в каменистой земельке в том самом месте, где на Теневой стороне пролил треть пинты. Внутрь получившегося горшочка заложил самый лучший жёлудь, который отобрал из купленного мешка, перевозимого аж с Фаэруна для варки кофейного напитка и кормления каких-то домашних куриц ради существенного увеличения у них несения яиц. Залив жёлудь содержимым третьей склянки, долженствовавшим помочь калеке регенерировать конечности, Грей залепил горлышко этого своеобразного сосуда. Из купленной на каракке дубовой доски для починки обшивки мастер смастерил четыре лоточка. Плотно сшив дощечки волшебными нитями, Грей знатно побегал, вставляя их в вырытые фамильяром ямки. В результате получился строгий геометрический узор из треугольников и квадрата, сторонами ориентированного по компасу. Чувствуя себя шелудивой псиной, фальшивый гном посолонь оббежал лоточки, кладя жёлуди и мочась своей магической эссенцией - в ходе этого процесса с большей лёгкостью создавая магией баррели пресной воды для увлажнения окружающих почв. После всего этого он поспешил подняться на Грейс к безопасности и безграничности - моря облаков. О будущей священной роще и центральном дубе для почитания Сильвануса и подчиняющейся ему Миеликки позаботился – мастеру было пора заняться собой.       К сожалению, невеликого роста маг остро нуждался в больших объёмах своей магической эссенции и специфично фигурных кристаллах магии непосредственно внутри материальных носителей. Памятуя эссенции и горошины, Грей прекрасно понимал силу привычки, когда размышлял над организацией дополнительного органа в пупке, с названием которого специально не определялся, про себя именуя то полостью, то камерой, то клетью, то термосом, то инкубатором, то синтезатором овеществлённой магии. Мастеру требовалось всего лишь поймать, откалибровать и отточить требуемый настрой и ощущения во время процесса внедрения магии внутрь материи – это означало переход на качественно новый уровень оперирования силой. Всё к этому и шло, хотя очень не хотелось извращать свою человеческую природу лишними деталями – даже одной. И да, было ох как страшно напортачить – до безумия! Чуть что не так – станешь уродом, видоизменённой магическим образом плоти уже никакой эликсир воссоздания тела не поможет, по крайней мере, собственного производства – по очевидным причинам. Жуть да и только! Невеликого роста маг на этот раз не смог преодолеть искушение, ведь в теории это также означало удвоение максимального объёма одновременно высвобождаемой маны – Фёки в человеческом обличье сдох бы с одной такой молнии.       Собственно, перепугавшийся в ходе операции по препарированию собственного пупка во внутренний карман из живой плоти - мастер Грей после полудня устроился благополучно дрыхнуть в постельке из песка под охраной бдительной Грейс, все четыре реальных часа - всю декаду в Царстве Снов шастая по чужим тематическим сновидениям и набираясь вдохновения на храмовую башню. А тело в это время обвыкалось с волшебным органом, подстраиваясь под использование по прямому назначению – запасать магию в специализированное хранилище. Там можно будет и предметы содержать, кстати.       Пропустив причаливание и пир в честь прибытия, невеликого роста маг до середины ночи без подвига синтезировал внутри себя первую партию жидкой эссенции магии и кристаллов, одновременно трудясь над заполнением некогда купленных вольным Кудрей книг: таблицами цифр и строчками формул, эскизами и схематичными чертежами, набросками идей – воплощение мыслей на бумаге помогало их структурированию и выкристаллизовывало финальный план, как повелось, опустошающий на все запасы до последней капли и крошки магии. Знания и опыт для себя – плоды для других. Тем, кого в прошлой декаде использовал в тёмную, грабя на жизненные силы и интимность соития.       Подавляющее большинство назвало бы такой образ жизни абсолютно ненормальным, а самого невеликого роста мага – сумасшедшим. Таков удел всех гениев, признаваемых лишь спустя столетия – зачастую после смерти. Тот же Огатра, по пророчествам которого власть имущие Фаэруна составили единый Перечень Лет, где каждый год имеет собственное название, а уж какой там у него номер – регионы и даже отдельные города сами определялись с датами начала своих летоисчислений.       Мастер Грей оцифровал свои ощущения, чтобы примерно представлять, сколько ему придётся поглотить серебристой субстанции Астрального Океана, чтобы сформировать кристаллы магии по символу Селунэ – пара женских очей в окружении семи звёзд. Завершённый артефакт по имени Грейс умел самостоятельно призывать серебристый сундук двеомера Леомунда, приспособленного под транспорт в Астрал и обратно. Вопрос составляло реальное время, которое надо потратить, как на сбор эссенции и кристаллизацию, так и на капитальную пропитку магией выбранные для храма артефакты: нейтральные астральные энергии идеально поддавались поляризации силой веры, чтобы неспособный к чьему-либо ритуальному посвящению корабельный капеллан каракки смог без особых проблем освятить алтарь и всю храмовую башню, долженствующую послужить резонатором для привлечения непосредственного внимания божественной сущности.       Плотник из команды Арлоса поутру девятнадцатого числа месяца Солнца в Зените отрезал пару квадратиков от священной доски, чтобы, согласно предоставленному заказчиком свитку, зажать между ними мазтиканский серебряный кулон с драконом в круге и сделать основой сопряжения пары шестов из скруглённых половинок оставшейся части доски. Приделав с двух сторон дырявые квадратики, умелец незаметно для всех спрятал внутри мазтиканское кольцо с чешуйками и серебристо-синее деревянное колечко. Доделав, честный плотник закрепил эту сокровенную слойку в самом центре крыши маяка. Один из шестов он вместе с кузнецом овил шпилем громоотвода и водрузил наверх. На кончик другого верующий человек с трепетом закрепил лучшую из сворованных «гномом» фибул, напоминающую четырёхлучевую звезду богини Селунэ с мелкими бриллиантами на каждом лепестке – шест плотник прикрепил к потолку помещения, откуда временно убрали мощный фонарь.       Почти весь экипаж под командованием Арлоса вообще активно трудился с самого утра. Например, сверяясь с планом, к доскам маяка приделывали драконью чешую и волшебные перья, выкупленные благородным капитаном из числа оставшихся на руках у населения Нью-Уотердипа. Например, мостили площадь перед маяком и дорожку к нему. Капитан Арлос даже с выгодой перепродал подсвечники, всё золото за них благотворительно спустив на оплату грубой рабочей силы для облагораживания территории колонии – как никак являлся официальным представителем власти Лордов Уотердипа. Кстати говоря, дюжие моряки ворочали те плиты, которые получились после того, как скрытный мастер-ткач спозаранку потренировался со своей новой волшебной нитью, на дюймовые ломтики нашинковавшей всем мешающиеся валуны.       Освящение маяка в часть Селунэ – событие экстраординарное для Нью-Уотердипа, даже с учётом ажиотажа вокруг: новоявленного барона, льдистого кинжала и его здорового хранителя, драконьего трупа и ингредиентов с него, отсутствовавших или повторившихся на вторую ночь кошмаров, вымахавших за день аж примерно на шесть лет секвой и дубов, нового назначенца на губернаторский пост с его гнездовьем грифонов, которым для расселения требовалось отдать один из бараков. Возможно именно из-за страха перед «Мастером Греем» в колониальном поселении с враз удвоившейся численностью – скромно пьянствовали и чуть махали кулаками, никто не совершал прелюбодеяний или насилия – активно трепались и спорили о запропастившимся сутенёре. Экипажи и пассажиры с кораблей из каравана Дома Зулпэйр завидовали местным забулдыгам, с раззявленными ртами выслушивая о прелестях борделя и последнем вечере его работы. И все люди, полуэльфы, эльфы, гномы и дварфы с халфлингами дружно спорили о войне или мире с Культака, костерили аферы покойного губернатора да базарили на тему возобновления работы фантомного борделя - теребили устало и нервно отбрыкивающегося барона Шидза, лишь один день успевшего побыть самым главным в Нью-Уотердипе – не верящий посторонним Кудря после приватного разговора с Арлосом Деслентир неохотно согласился передать власть новому губернатору да прилюдно преклонить перед ним колено.       Разумеется, невеликого роста маг посредством истинного зрения у прячущегося фамильяра пристально наблюдал за манипуляциями друида Ясемтаора и Джефри Аесиса, его сына, которого солнечный полуэльф не преминул подучить, попутно осуждая действия неуча, ускорившего рост секвой и проклёвывание дубов в нетипичном для них климате. Как и рассчитывал мастер Грей, друиды не смогли пройти мимо и за здорово живёшь исправили все его огрехи. Манипулятор исподволь заставил их с вечера прикипеть к зародышу священной рощи на острове Мазтапан близь поселения Нью-Уотердип, а на рассвете высадил целый круг из дюжины желудей со вставленными внутрь орешками – орешками кристаллической магии природы, которая сама по себе нейтральна и сакральна, что идеально служило целям мастера. В итоге бывший сержант Грифоньего Легоина Уотердипа из числа вечно задвигаемых благородными вотердевианами – согласился стать капитан-губернатором Нью-Уотердипа. В полдень состоялась торжественная церемония привидения его к присяге на алтаре всех богов, покамест перемещённого с палубы Люцентии на только что вымощенную площадь перед управой.       Едва поспевавший за всем мастер Грей практически за час перед началом священной службой внедрял в перенесённый алтарь свою кристаллическую магию на изумрудных и нефритовых крошках, вываренных в лечебном зелье и кремах, стащенных Виттером в Зопале и переброшенных от него через незаменимый серебристый сундук. Так целование поверхности алтаря само по себе дарует любому почитающему хоть малую лечебную толику – хватит на исцеление синяка или царапины. Самыми последними символы глаз и крупная звезда над ними – из кристаллов магии на основе крошек лунного камня. Поскольку алтарный камень только-только установили, то теневая материя ещё не успела натечь, потому бурление пространства еще могло вывести внутрь камня – на то и был расчёт.       Подобравшись к недрам алтаря, сперва защищённого направленными вовнутрь доспехами мага, невеликого роста маг приставил палец и высвободил стихийную силу земли – присоединившаяся к процессу воля фамильяра сформировала магию по форме кристаллического символа звезды из перекрестья в круге. Приставив к ногтю указательный палец левой руки, мастер высвободил стихийную магию воды, точечно размягчив породу, а воля фамильяра уменьшила всю схваченную материю. Вдавив первую звезду, Грей резко сузил и отдёрнул в сторону отверстие из Тени на Прайм: слава богам, алтарный камень не треснул, когда вещество внутри него распёрло обратно – созданное давление отлично внедрило кристалл магии в материю, лишние крошки которой создали в камне высокую напряжённость, естественным образом укрепившую алтарь из-за действия смеси магии стихий земли и воды. По такому способу все девять элементов священного символа богини Селунэ заняли своё место в дюйме от поверхности алтаря - волшебные нити из их середин протянулись ещё ниже на дюйм и связались в затейливый узелок прямо под геометрическими центрами алтаря и орнамента. Следующим этапом соткав паутину на внешних стенах и протянув все нити через древесные волокна освящённой самой богиней панели до точки установки Арлосом его лично священной статуэтки Лунной Девы, мастер Грей поспешил сесть в сундук, чтобы успеть ещё разок вобрать в себя астральной магии до болезненного состояния и яркости свечения маленького солнышка.       И вот настал заветный час сумерек – хмурое небо мало кого смущало.       Арлос в сопровождении своего корабельного капеллана начал священное шествие, торжественно неся на вытянутых руках постаментики с личными священными статуэтками Лунной Девы. Первым в освящаемую алтарную залу во весь первый этаж маяка вошёл священник Селунэ с намоленной фигуркой богини. Благородный же, не чинясь, разоблачился, чтобы предстать перед небесной матерью в том же виде, как родила земная. Чтобы повторно или наново пройти причастие с омовением под струйкой водицы из бурдюка неисчерпаемых вод - за Арлосом обнажились и члены его экипажа, включая хромых и перебинтованных, страждущих божественного исцеления, обещанного капитаном каждому по силе их веры в Лунную Деву. Конечно, все моряки знали основные обряды своей небесной покровительницы, поэтому многие шептались о странностях массового обряда, даже слабосильный клирик Селунэ недоумевал, но раз его благородный капитан сказал, то священник сделал поправки, как если бы посвящал в веру и причащал сакральными таинствами сразу всю толпу прихожан – иначе богиня оскорбится толпой голых мужиков и проклянёт святотатцев.       Венс Рернан, совершая первый в своей жизнь молебен при столь крупном стечении народа, испытывал благоговейный трепет, подогретый тем обстоятельством, что на поверхности алтаря за пару часов с момента последней протирки святой водой проявились едва заметное магическому взору свечение по образу божественного созвездия и очей. За почти четверть часа молебна голос Венса окреп и преисполнился сакральной силы, доступной клирику на низкой четвёртой ступени посвящения. Если его капитан Деслентир прямо от сердца отрывал, когда дарил свою священную статуэтку освящаемому храму, водружая на полочку перед священной деревянной панелью со священным символом Селунэ, то капеллан Рернан всего лишь временно соединял корабельную Лунную Деву, на которую молился весь подопечный ему экипаж, с освящаемой алтарной глыбой с Люцентии, где на неё молились всяким разным богам. И когда ведомый Венсом обряд подходил к завершению первой стадии, он испытал настоящий религиозный экстаз, когда весь алтарь, опасно моргнув непонятной силой, вдруг засветился ровно и в точности, как излучала магию корабельная статуэтка, стоявшая над главенствующей звездой ставшего более чётким сакрального символа Селунэ. И дальше мощь сакральной магии только возрастала, каждый раз в правильных местах священного текста, когда младшие послушники клира должны были осенять прихожан благословениями – но Венс был единственным священником Селунэ в Нью-Уотердипе и попросту не мог произвести столько сакральных молитв кряду. Поэтому, благословив печатью благословения всю молельную залу, капеллан Сильроадвера лишь истовей обращался к богине мореплавателей, до мозга костей поверив в возможность организации клира в этом приходе внутри маяка – в свои возможности освятить всю храмовую башню и всю толпу прихожан. На всё воля Божья!       Хеброр Шидз стоял молча и отдельно от тех, кто желал поклониться Селунэ. Рядом с ним скалой возвышался его верный друг и побратим Феден Нокдаун, а по левую руку жалась Келли. Вокруг новоявленного барона собралась компания работников Чёртовой Задницы и кучка прихлебателей, желавших подбирать крохи с чужого стола. Хеброр прекрасно знал, кто в действительности устроитель всего нынешнего представления, но держал это при себе, сохраняя авторитет благородного Арлоса Деслентир. Поэтому для него не стало сюрпризом, что в кабине маяка после приглашения священника в храм - зажегся яркий свет, а через несколько ударов сердца казавшийся странным шпиль-громоотвод превратился в огромное сияющее лунно-серебряное перо, чудесно колыхаемое ветром сакральной магии. В ответ на возгласы удивления снаружи – изнутри церковного прихода раздался нестройный хор мужских голосов во славу Лунной Девы. Хеброр первым из обитателей Нью-Уотердипа встал на колени, осеняя себя священной звездой Селунэ, хотя не являлся и не собирался становиться её истовым почитателем. За баронским авторитетом постепенно последовали все остальные собравшиеся у маяка – более семисот персон.       Арлос Деслентир, стоя в первых рядах, внутренне приготовился к переходу службы у алтаря в следующую фазу, когда каждый причащаемый верующий будет входить в освящённый храм и проводить ритуальные действия для шептания свей краткой молитвы к богине и целования алтаря. Первым капеллан Венс причастил отнюдь не своего капитана Арлоса. Вотердевиан пропустил вперёд трёх известно чьих бастардов, служивших юнгами на галеоне Локулус, но вдохновившимися рассказами о Ледяном Рыцаре Ёгре и драконе да обладавшими необходимыми задатками для грифоньего наездника, чтобы напроситься в подчинённые к лейтенанту Джефри. По настоятельной рекомендации Грея, принёсшего этим днём три туники цвета Селунэ, Арлос указал Венсу на этих трёх остиариев, оказав им честь нести иконописные образы, непонятным образом сделанные на простёганном и обшитом по контуру папирусе – каноничные изображения были скопированы с таковых в часовне виллы Деслентир.       Разувшись, первым зашёл и повернул налево самый младший, нёсший картину с таинством купели. Арлос не видел, но прекрасно слышал, как подросток ступил в ванночку со святой водой, омыл руки и лицо под струйкой воды – капеллан лично подал ему полотенце и обтёр ноги. Второй – с иконой возвращающегося корабля с долгожданными. Третий вошедший – со святым ликом богини и луны на звёздном небе за ней. Самый старший остиарий после поклонения пред алтарём вышел к ширме, чтобы помогать разоблачаться и складывать одёжку будущих посвящаемых; средний подошёл к дверям для заботы об обуви – младший остался у купели подавать полотенца и вытирать ноги всяк идущему.       Следом за служителями Арлос точно так же поклонился клирику в пояс и повернул к морю налево. Капитан ещё вчерашним утром оценил набор полотенец, доказавших свои волшебные свойства сохранять мягкость, сухость, чистоту и тепло. Ворсистый коврик лежал на том самом трифосфордском мраморе, купленном вчера поутру мастером Греем, а сегодня уложенным рабочими в качестве нового пола первого этажа – после освящения все стыки плит напрочь исчезли. Пройдя по ковровой дорожке до северо-западного угла, Арлос с болью в сердце поклонился образу, деревянной панели и дорогой лично ему статуэтке богини. Причащённый хлебом и вином не удивился, когда после его наклона и поцелуя алтаря у ног стоящей на нём статуэтки Селунэ в пятый раз образовалась мутная капелька, изнутри ярко светящаяся лунно-нефритовым цветом. Ручеёк сбежал вниз между зримо проявившимися на поверхности очами богини и устремился к самому краю – алтарь специально установили едва наклонённым. Успевший преклонить колени капитан Сильроадвера открыл рот и поймал благость, ощутив бодрящее облегчение и капельку тепла своей богини. Слизывать следы не пришлось – перетёкшая субстанция не смачивала камень. Сказав положенные слова благодарения и восхваления, Арлос, с рождения посвящённый Селунэ, покинул пока ещё не набитое людьми помещение, куда уже по очереди вошли капитан-губернатор Ясемтаор и барон Хеброр, тоже разутыми, но одетыми, поскольку оба не собирались посвящать себя вере или священному служению Селунэ – пришли почтить богиню.       Селунэ - покровительница мореплавателей. И оборотней. Только сейчас многие обитатели Нью-Уотердипа всерьёз задумались над тем, что Селунэ привечает оборотней – всех мастей. Людей-волков. Людей-ягуаров. Людей-орлов.       Мужчины и женщины вереницей входили благоговеющими и выходили из церквушки счастливо просветлёнными. Причащённые торопились одеться. Ожидающие посвящения в клир складывались в три погибели, чтобы и не смущать никого наготой, и выказывать почтение богине и всем прихожанам. Исцелённые пылко благодарили Селунэ за полное оздоровление или избавление от уродств типа шрамов с наколками. И с каждым таким маленьким личным чудом всё явственней проявлялся на поверхности алтаря священный символ Лунной Девы, раз от раза светясь большей силой. И с каждым целованьем алтаря поочерёдно подсвечивались лунной палитрой уровни красных чешуй и пёстрых перьев на стенах снаружи маяка, начинающего светиться снизу-вверх.       С благословения капеллана и дозволения капитана Арлоса некоторые тяжело травмированные после исцеления посчитали своим святым долгом перейти на вечную службу Лунной Деве, чтобы остаться жить в освящаемой храмовой башне. Они фактически начинали новую жизнь на новом месте, оставляя каракке свои старые вещи и положенное им жалованье, которое Арлос так или иначе собирался внести в уставной капитал нового прихода, за свой счёт готовясь обеспечить утварью и всем прочим – как благотворитель и верный почитатель Селунэ. Намечавшееся прибыльное плаванье уже стало убыточным, но капитан Арлос не унывал и не расстраивался по этому поводу, поскольку продажа мазтиканского имущества и подрядов Дома Деслентир окупала всё с лихвой – расставаться было жаль.       Когда весь экипаж каракки Сильроадвер поочерёдно преклонил колени перед алтарём с исцеляющей статуэткой Селунэ, тайный устроитель мероприятия подал фамильяру команду активировать амулет защиты от зла и кольцо драконьей шкуры, сопряжённой с доспехами мага. И под аханье толпы башню маяка сперва окружила выросшая из круга спираль свечных огоньков, а потом многоэтажная деревянная башня с макушки до основания поверх всех досок покрылась бледно мерцающей чешуёй мистическо-серебряного цвета, какой можно было бы наблюдать, оказавшись в Астральном Океане. Причём, перья, выглядывавшие из-под внахлёст идущих чешуй, при взгляде издали тоже образовывали заметную спираль, ввинчивавшуюся в небо, что было призвано обозначить текущую стадию растущей луны – мастер запрограммировал оперенье циклично отражать лунные фазы. Драконья чешуя – настоящая броня. Мастер Грей все запасы, собранные с красного дракона, обработал в Астрале и встроил в эту башню, укрепив наслаивающимися силовыми барьерами все стены и межэтажные перекрытия, а также оконные и дверные рамы, тем самым превращая башню в идеальное укрытие на случай осады. Волшебник Уилмот знатно обогатился драконьей кровушкой и костьми за внедрение в посеребрённые драконьи чешуи двеомеров домика Леомунда – по одному на каждый этаж в обеспечение комфортных условий.       Что такое десятки страждущих в сравнении с мольбами сотен? И если команда каракки Сильроадвер скорее получала обещанное им исцеление, то все тянувшиеся следом за ними испытывали куда более сильное и глубокое сакральное благоговение. Постепенно обретали реальность байки команды Люцентии, воочию видевшей богиню, сошедшую с небес воскресить убитых, излечить их раненных и чуток починить галеон, пострадавший в ходе божественного сражения Талоса и Амберли. Уверовали даже те, кто несколько дней кряду кутил в фантомном борделе среди фальшивой роскоши.       Исцелялись страждущие, желающие причащались свежеиспечённым хлебом и свежеосвящённым вином из рук Венса. Мужчины и женщины – никому не отказывалось. Постепенно вереница истаяла, а сакральная купель наполнилась святой водой для закрытого таинства посвящения в неофиты - молельный зал покинули первые лица и все лишние на этом священнодействии. Оставив будущих священнослужителей коленопреклонённо молиться перед алтарём, капеллан с кадилом вышел на обход паствы, читая литанию благословения. Обработанные астральной магией благовония и курения помогли капеллану Рернану объять печатью благословения Селунэ всех собравшихся на площади вместе с самим храмом. Пребывающий в религиозном экстазе клирик затянул гимн во славу Сэлунэ – нестройный хор голосов охотно подпевал ему.       И богиня откликнулась на заокеанское обращение сотен прихожан у неожиданно прибавившимся к её церкви храме, освящённом чистой верой и могучей магией, собранной с миру по нитке…       Море успокоилось. Тучи разошлись. С заново перешитого вымпела Уотердипа на грот-мачте каракки Сильроадвер да по лунной дорожке на воде молящиеся увидели схождение божественной аватары в облике мирной девушки в струящемся платье, с жемчугом в серебристых волосах и букетом лунных цветов. Все поголовно: встали на колено или на колени либо пали ниц перед Селунэ, с божественной грациозностью ступающей по новенькой мостовой, освещая и освящая своим лунным ореолом, с которым сошла с благословенных небес на грешную землю не карать булавой, но миловать цветами.       Лунная Дева поклонилась храму в пояс. Войдя, также поклонилась алтарю. Скромно подошла и погрузила стопы в уже наполнившуюся ванночку для ног. Опустив букетик поплавать, ополоснула в купели руки и лицо, вышла на ворсистый коврик. Трепещущий в священном благоговении Венс, проглотив язык от испытываемых чувств, дрожащей рукой подал своей богине дивно сотканное полотенце для рук и лица, а потом, получив на лоб повышающую его ранг звезду мокрого перекрестья в круге, сложился в три погибели, чтобы другим полотенцем обтереть её ноги и поцеловать каждую. Селунэ всё так же молча прошла и возложила к деревянной панели букет цветов во имя всех потерявшихся в море – вырезанный на ней священный символ тут же засветился лунным светом божественного благословения и освящения.       - Да упокоятся с миром потерянные, да обретут потерявшие умиротворение, да вернуться долгожданные, да благословятся странники! – Пожелала Селунэ, осенив себя собственным священным символом и наклонившись, чтобы поцеловать алтарь туда же, куда лобызали все до неё – чуть пониже очей в область неотражённых губ.       Увы, на сей раз ступни прелестных ножек намоленной корабельной статуэтки не стали мироточить. Богиня встала на колени и ещё раз осенила себя своим священным глифом, словно в покаянии склонив голову:       - Дарую исцеление всем нуждающимся. Дарую отпущение всем раскаявшимся.       И дважды богиня наклонялась, целуя алтарную поверхность между кромкой и своим священным символом в центре. И дважды не проливалась струйка магической субстанции, какая раньше текла в рот каждого поклонившегося. И дважды её дары уже никому не были нужны: алтарь всех исцелил, а священник всех простил, не говоря уже о всеобщем благословении.       - Я освящаю эту храмовую башню силой Селун и нарекаю киновию Маяком Драконьего Пера, - распрямившись, провозгласила Богиня, явив своё могущество и волю.       Посередине каждой чешуйки выросло и засияло переливами затейливое пёрышко – ни одного повторения. Свет из кабины маяка немного изменил спектр, став более приятным и благостным - приглашающим. Но главное в другом – Селунэ видоизменила замысел Грея. Все мазтиканские перья переместились со стен на углы башни и размножились: пёрышки снизу-вверх увеличивались с одного фута до впечатляющих размеров в пятнадцать с ещё более длинным призрачным ореолом-продолжением, отмечающим фазу роста или убывания луны. Башня издали стала действительно сильно напоминать и огромное перо, отчасти похожее на павлинье опахало, и колоссальную то ли шею, то ли хвост чешуйчато-оперённого дракона. Естественный ветер благолепно колыхал это призрачно-воздушное оперенье, ставшее служить лучше всякого флюгера – и тайных лезвий, образованных от избыточных наслоений силовых барьеров, частью превращённых заклинающей аватарой богини в сплошные силовые стены.       – Дети мои, доверьтесь сиянию Селун и знайте, что вся любовь, живущая под её светом, должна познать её благословение. Благочестиво воспевайте женское начало и молитесь о принятии и терпимости, о благополучной навигации и долгожданных встречах, о супружеской любви и верности, о детском счастье и семейном благополучии. Светом Селун во имя луны и мира благословляю укрупнение храмового комплекса с прилегающей к колонии стороны, - пожелала богиня расширения своего общежитского монастыря и самого Нью-Уотердипа.       А потом пристально глянула на седоусого иллусканца в парадной индиговой рясе поверх полосатой тельняшки:       – Освящённый алтарь возвращаю на его прежнее место в святилище галеона Люцентия. Вы прекрасно справляетесь со священной службой, дорогой мой капеллан Венс Рернан, - похвалила богиня, вручая своему клирику его корабельную статуэтку, оставшуюся висеть в воздухе после исчезновения алтаря. – Возвращаю вас на каракку Сильроадвер, ибо дежурные моряки тоже всем сердцем жаждут священного богослужения во имя луны. Богоугодна и благочестива верность своему кораблю, дому, родине, - напутствовала богиня, целомудренным поцелуем в лоб телепортируя благоговеющего в религиозном экстазе. - Клир и прихожане киновии Маяк Драконьего Пера, свершайте богослужения перед ликом моим, - изрекла Селунэ пожелание-повеление.       Аватара богини изящной рукой плавно подманила заветную статуэтку, подаренную первой любовью Арлоса своему возлюбленному. Поставила лицом к бухте Культака вместо убранного алтаря, находившегося в противоположном от купели углу помещения. Увеличила наладонное изваяние из лунного камня до семи футов, превращая в алтарную святыню дивной красоты, что человеческой рукой не обтесать. Священная панель с букетом цветов скорби осталась в третьем углу – в четвёртом и справа от входа ютилась лестница наверх.       - Поднимитесь, - нежно произнесла богиня, сделав шаг за порог, обратившись ко всем и словно бы приподнимая своими ласковыми руками. – Я сей час проведу таинство Семи Звёзд. Этот священный обряд пройдёт за закрытыми дверями. Все ли желающие участники собрались?       На провокационный вопрос первой подорвалась Ребекка, оголённая по мановению кисти Лунной Девы, отправившей расшитое бисером платьице за ширму у входа, где все остальные шмотки сами собой сложились аккуратными стопочками, чистыми и подновлёнными. За привлекательной будущей жрицей подались и другие. И вот уже в образовываемой общине клира стало насчитываться тридцать пять мужчин и семь женщин, потеснившихся в зале первого этажа бывшей сторожевой башни-маяка.       Аватара богини, начав с самой юной девушки, каждого неофита приветила по имени, провела через омовение в купели, благословение, причащение, помазанье, посвящение, одевание, целование - на каждую персону по минуте. Простая одежда по её церковным канонам появлялась в руках аватара богини вместе с персональным молитвенником, хрустящим новизной. Свод канонов – в руки настоятельницы. Талмуд – к ногам алтарной статуи. И всему клиру архиважные наставления - после сеанса одновременной исповеди.       Народ на улице не спешил расходиться и весь святой час молился, восторгался или восхищался. Кто-то стоя осенял себя знамениями, а кто-то ползком целовал все отпечатки босых ног на выровнявшихся плитах аккуратной дорожки, благодаря Селунэ за своё исцеление. Маяк мягким светом освещал всё вокруг, а вдаль во все стороны он светил мощно и вовсе не слепяще, привлекая местных птиц, включая стайку орлов, кружившихся где-то высоко-высоко и не спешивших проявлять враждебность по отношению к патрульным на грифонах, дрессированно выделывающих пируэты во славу лунной богини, совершившей личный визит в некогда богами забытый Нью-Уотердип.       Вскоре ожидания оправдались. Посеребрённые двери храма распахнулись. Под предводительством шедшей прямо по воздуху аватары богини за ней в красивом порядке вышел и весь торжественно обряженный клир, слаженно певший молитву благовеста под звуки колокола из бывшей рынды, отчего излучаемый маяком свет сказочно мерцал.       – Светом Селун благословляю Нью-Уотердип на жизнь дружную и мирную, - чарующим сопрано возвестил роскошный женский лик богини, раскинувшей руки в стороны и выпустившей ввысь сорок два белых лебедя. С верхушки Маяка Драконьего Пера всё колониальное поселение явственно осветил луч нежного лунного сияния.       - Здравствуй, старейшина Дома Деслентир, находящегося под моим небесным покровительством, - подойдя и чуть наклонившись, аватар богини огладила мужчину по скуле и гладко выбритой щеке. – Где твой внук, Арлос?       - Я не знаю… - сглотнул объявленный старейшина, избавленный от седины. Он заглянул в глаза Лунной Девы, с придыханием открываясь перед ней полностью, без утайки.       - Дуется… - печально выдохнула аватара Селунэ, в мгновение ока узнав всё, что хотела. – Пожурить бы его не помешало. Пожалуйста, старейшина Дома Деслентир, передайте министру Ао моё извинение и благодарность – пусть исполнится его Желание, - живо удивляя всех, изрекла богиня, даря высший двеомер, воплощающий практически любое желание смертного существа.       - Клянусь, при первой же встрече, пресветлая Селунэ… А моя дочь?.. – Заикнулся Арлос, сильно волнующийся за родную кровинку, особенно после кошмарных снов. И плевать на кучу лишних ушей и глаз.       - У каждого есть выбор, Арлос, у твоей Коринны тоже. Я расстроена её поведением. Я доверилась этой своей жрице, дважды отметив её за терпение и старания, благословила всю её любовь. Коринна подвела меня и всю свою семью, но пока ещё не перешла на тёмную сторону. Все ваши родные любимы мной и для меня долгожданны, старейшина Дома Деслентир. Благословляю вашу навигацию от Мазтики до Родины в Уотердипе на Фаэруне здешнего мира Торил.       Лунная Дева дважды осияла Арлоса своим священным символом – перед ним таинственно проведя рукой и у него на лбу засветив свою сакральную звезду. Разумеется, она оценила жертвенность и вместо отданной на благое дело статуэтки самолично переодела на шею старейшины Дома Деслентир свой святой амулет в виде стилизованной звезды из лунного камня на цепочке из лунного серебра. Мужчина не нашёлся со словами, а сложился в три погибели и поцеловал ноги богини Селунэ.       - Хеброр Шидз, барон Нью-Уотердипский, - неожиданно обратилась аватар богини к стоявшему всего в нескольких шагах кудрявому красавцу. – Неудовлетворённая мужская самость суть причина агрессии. Для плотских утех в домах терпимости я приемлю фантомных куколок, преобразующих низменные энергии похоти в развлечение.       И наградила подтверждением титула, и вроде как благословила публичное заведение, и намёком пригласила маленького сутенёра ещё маленько поработать по угодному ей профилю, поскольку в Нью-Уотердипе дисбаланс мужчин над женщинами составлял десятикратные величины и ещё не скоро обещался выровняться. А ещё поощрила, подойдя непосредственно к трактиру с говорящим названием Чёртова Задница:       - Фёкиэрирфёс, твоё тело убили во время наведённого сна-мечты. Покойся с миром, красный дракон. Прах к праху, - произнесла второе заклятье Селунэ, подойдя к месту разделки туши. – Помолимся, сёстры и братья, за упокой.       Литания скорби пролилась, чтобы на этом месте случилось Чудо - воздвиглась затейливая чаша питьевого фонтана, наклонно забившего из соответствующей северу верхней звезды священного символа Лунной Девы и отразившегося в зеркальной глади шести сообщающихся купелей, удобных для прорицания.       - В честь дракона я именую сей пруд Ночным Секретом. Обращайтесь к луне, и она будет вашим истинным проводником. Помогайте братьям и сёстрам по вероисповеданию как своим самым лучшим друзьям. Смотрите на всех остальных разумных существ как на равных. Всем всего доброго…       Напутствовав новоиспечённый клир и попрощавшись с остальным народом, включая улыбку и махание рукой орлам в небе, Лунная Дева призрачным силуэтом отделилась от своего аватара и первого киновиарха, полуэльфа клирика-волшебницы Элании, подхваченной неофитами Коди и Кордом, обвенчанных самой Селунэ после исповеди. В таком полупрозрачном виде богиня вернулась тем же путём, каким пришла, оставляя Нью-Уотердип навсегда изменённым, как умы или сердца всех воочию видевших её.       (Иллюстрации с 063 по 072)