Заклинание для Змея.

Рядом с Майтимо на соседние широкие и мягкие подушки стремительно обрушилось чье-то довольно тяжелое тело. Рыжий слегка скосился на это явление своим прищуренным прозрачным зеленым глазом из-под пышной, к этому моменту уже, правда, немного небрежно растрепанной челки, глаз молодого феаноринга по большей части являл собой некую настороженность и вместе с этим сдержанное любопытство. - Alasse, старший сын! - негромко, мелодично и певуче поприветствовали его, голос обратившегося к нему был необыкновенно приятный. - Ala, мастер, - точно так же негромко ответил он. Рядом с ним на диванные подушки стремительно обрушился не кто иной, как Артано, в руках лучший и самый перспективный мастер Ауле крепко сжимал по одной оторванной фазаньей ножке в каждой. Майтимо рассеянно вертел очень красивый крупный тюльпан, невзначай всунутый ему какой-то пылкой девицей, он совершенно не знал, куда его девать, немедленно избавляться от него было не совсем удобно, так как девица вертелась здесь же, неподалеку, в общем, пока что он решил его оставить на случай ранних комаров. К моменту этой встречи оба были уже порядком навеселе. Но Майтимо скорее ленив и расслаблен, а Артано, как обычно, возбужден. Рыжий эльда не сильно удивился, увидав майа рядом с собой. Артано был известный сердцеед, гуляка, общество любил и бывал, казалось, повсюду, принимали его охотно, потому как занудой он отродясь не был. Свое личное отношение к майа Майтимо высказывать пока не спешил, приглядывался больше. Пробормотав свое краткое приветствие, вслед за этим Артано немедленно принялся с большим энтузиазмом рвать мясо своими белыми зубами, жадно и торопливо откусывая от одной из жареных ножек. В это время он громко причмокивал, то и дело со вкусом жадно облизывал жирные пальцы, урчал, и, как всего на секунду показалось Майтимо, – даже глухо порыкивал от какого-то животного удовольствия. Старший сын Феанаро во все глаза совершенно завороженно и молча смотрел на него некоторое время. В результате чего Артано коротко и как-то явно недовольно скосился на него из-под ресниц краем глаза и тут же впился в свое мясо еще крепче. - А что ты на меня так смотришь своими зелеными кошачьими глазами? - невнятно пробубнил он с целиком набитым ртом, усиленно работая крепкими челюстями. - Ну прямо как Хуан, - пробормотал Майтимо, сморщив нос, у того, помнится, бывало точно такое же выражение физиономии, когда он ел и по каким-то причинам опасался, что его еду сейчас, возможно, отнимут, исподтишка косил при этом своим глазом и внимательно следил. – То, как ты ешь…. Выглядит так… - Как? - майа сыто и громко рыгнул вместе с этим вопросом. - Шокирующе очень, - наконец определился Майтимо, стараясь подобрать наиболее точный эвфемизм. - Я есть хочу, что тут такого, - даже как-то обидчиво ответил майа, попутно продолжая обкусывать эту свою ногу. - Это я как раз уже понял. - Знаешь, я уже в пяти местах за сегодняшний вечер успел побывать и везде одно и то же, - жутко чавкая, сообщил он. - Выпивки-то просто море, весенние пиры и все такое, Ульмо завидует и плачет, а вот с закуской - сущий ужас. Одна трава по всем кастрюлям! В последнем месте попросил было девиц каких-то накидать чего-нибудь в тарелку поприличней, думал, что хозяйки, так они квохтали, натащили, поглядел: я, говорю, не Рохаллор, вы что мне принесли, принцессы? Фиалки, говорят, засахаренные, самые лучшие тебе добыли и тычут мне их в рот, ты представляешь! Ну, в общем, я ходил, ходил и в результате очутился тут, у вас ведь, как известно, дичь все же подают, за что я весь ваш дом просто безмерно уважаю…. - Вот уж не знал, что ты ешь мясо, Артано, - прокомментировал Майтимо весь этот бурный монолог, во время которого его сосед активно тряс и размахивал своими жареным мясом у него перед носом прямо до того, что янтарные капли жира, слетев с него, попали Рыжему прямо на щеку. - Извиняюсь, - майа деловито облизнул собственный палец и мигом стер злополучные капли с его лица, легко к нему прикоснувшись, тут же опять засунув этот палец себе в рот и пососав его немного. Сидящий рядом молодой эльда даже не успел отшатнуться. – Отличная приправа у фазана! - бодро выдал его собеседник. Зеленые глаза напротив целую секунду выглядели вновь ошеломленно, видимо, не зная, как расценивать подобный пассаж и вдобавок комментарий этого чересчур активного гостя, и то ли влепить ему молча и сразу, а то ли малость подождать и посмотреть, что будет дальше. В результате они чуть-чуть сощурились, а затем к ним вернулись их прежнее спокойствие и уверенность в себе. - А почему бы мне его не есть? - не согласился между тем его собеседник, насмешливо глядя прямо в упор, на самое дно этих глаз. - Или ты хочешь, чтобы я фиалками пожизненно питался? Нельо, милый, это весьма жестокосердно с твоей стороны, - нарочито громко вздохнул он, всплескивая руками. - Я-то думал, что такие, как ты, милый Артано, мяса-то все-таки не едят, - только заметил ему на это Майтимо. - Это какие "такие", Нельо? - вновь живо уточнил майа. - Существа высокие. - Ну, все же не такие высокие, как ты, - мигом ввернул он, улыбаясь. - Существа духовно-высокие, - Майтимо качнул своим тюльпаном. - В общем, до сих пор я отчего-то думал, что существа духовные восполняют недостаток энергии благодаря своему тесному и непрестанному общению с Эру, - он поднял бровь. – Тебе чего-то не хватает, Артано? - Глаза у тебя кошачьи, - заметил на это майа, - тебе говорили? - Что это значит? - слегка поморщился Майтимо. - Я хоть существо духовное, - продолжил Артано, проигнорировав его вопрос про глаза, - но все же сопричастное тварному миру. - Что ты намереваешься этим сказать? - О-о-о, тут все прозрачно! Этим я намереваюсь сказать, что с аппетитом поедая эту прекрасную, превосходно зажаренную фазанью ножку, таким образом я познаю Арду, - выдал он невозмутимо снова слегка опешившему от этого высказывания Майтимо. - Я как-то до сих пор не смотрел на это под подобным углом, - хмыкнул Рыжий, переваривая эту философскую мысль известного мастера. - А ты присмотрись, - немедленно посоветовал майа, улыбаясь. - Присмотрись, я просто уверен, что это пойдет тебе лишь на пользу. - Я… - Нельо! - строго и вместе с тем звучно пресек его Артано. - Ты немедленно должен откусить от моего фазана, прямо сейчас! Это в разы обогатит твой жизненный опыт! - Что? - Ну откуси потихоньку, кому говорю! - майа придвинулся ближе, азартно поблескивая своими глазами. - Я мяса не ем! - отмахнулся тюльпаном Майтимо. - Засахаренный? - Что? - Тюльпан, спрашиваю, у тебя засахаренный? - Нет, - Майтимо поглядел на свой цветок. - Тогда чего ты так в него вцепился? Вся семья мясо ест, а ты нет? - не унялся настырный гость, желая вместо цветка впихнуть ему свою порядком уже обглоданную часть фазаньей тушки. - Кто это "все"? - Майтимо совершенно не поддался. - Финвэ - ест. Старейший из авторитетов… Патриарх! Эгегегей!!!! - он вновь энергично потряс своей ножкой едва ли не у него над головой. Рыжий ловко пригнулся, уклонившись и немного нервно проведя по волосам. - Ему простительно, - немного подумав, ответил он, - он в детстве в Эндорэ всякие ужасы пережил. - Ну хорошо, допустим, - не стал оспаривать это утверждение майа, - но и отец твой ест, а он, заметим, никаких особенных кошмаров в скитаниях по диким землям не переживал! - Ну-у… он такой, - вынужденно протянул Рыжий, - сам по себе. - От старших сыновей обычно ждут так много, - невзначай заметил майа. – На них так много возлагают…. Так что, может быть, пора бы откусить? - с этим он опять придвинулся к нему поближе. – Мням-мням-мням, одна ничтожная и крошечная ножка…. А твой горячий, пламенный родитель, между прочим, недавно на одном из пиров в одиночку умял целого кабана, - доверительно сообщил он. - Ну прямо целого кабана? - Майтимо поднял свою бровь. - Ага, на спор с Вала Мелькором, - закивал Артано, - прям поглотил в один момент, все блюдо смел в тартарары! - Куда он смел? - не совсем понял Майтимо. - Это на валарине, - живо отмахнулся тот. - Бедный Мелькор даже вилки не успел при том схватить! Ах, ты бы это видел, что же он тогда творил! - он покачал головой. - Кто именно? Майа усмехнулся: - Ну естественно, что Феанаро! Ты же прекрасно знаешь своего отца! - Это у Владыки Манвэ на пиру? - Майтимо поднял уже другую свою бровь. - О-о, мой юный друг, - негромко протянул майа, сочувственно похлопав его по плечику два раза, похлопав, а затем и погладив. - Та-ам! - он выразительно поднял свой палец кверху, так же поиграв бровями, - там у них такое порой бывает, вашим детским посиделкам и не снилось, так своим братьям и передай… Так что Вала твоему папаше начисто продул в тот раз…. - Он тебе нравится? - Еще бы! Он мне недавно этот свой Видящий камень подарил. На, говорит, исследуй Арду без напряга и зри сокрытое, мой друг! Ну я и взялся зреть, чего ж добру-то пропадать! И знаешь, первым делом я узрел вечернее разоблачение нашей Айретари. Ты поперхнулся, что ли, своей ветвью? Дай я тебе по спинке малость постучу, дружок! Правда, не конца узрел, не буду врать столь некрасиво. Хм, там вдруг возник суровый профиль самого, все заслоняя, - он снова поднял палец кверху и как следует вдобавок дунул. – Ну и после в камне что-то сразу резко поломалось, - с сокрушенным вздохом закончил он эту тираду. – Я вот пока не починил, скучаю… Так что, может, еще загляну к вам в мастерскую на недельке. - А я спросил тебя совсем не о моем отце, - сказал Майтимо, прослушав эту заставляющую покраснеть любого ужасную ахинею про палантир и вместе с этим снеся мощные постукивания по спине, от которых точно после будут синяки. - Правда? В самом деле? – крайне изумился Артано. – Зеленые-зеленые глаза, - неожиданно пропел он, - кошачьи. - Да почему же кошачьи? – уже не выдержал феаноринг. - Очень нахальные потому что, - доверительно сообщил ему майа, с очередной своей улыбочкой глядя на него. – На самом деле я на Варду в камень не смотрел. Твой отец - великий мастер. Через этот его камень я смотрю на Эндорэ. - Вот еще, зачем? - уже по-настоящему удивился Майтимо. - Там потрясающе красиво, - задумчиво вздохнул Артано полной грудью. - Вот как, а дед совсем другое постоянно говорит… - И что он говорит? - Да ужасы там всякие описывает в основном, - фыркнул Майтимо. - И что же, есть ли там они? -Там есть голубые горы, по цвету словно аквамарин и могучие синие реки, в которых живет множество разных рыб, высоченные рыжие сосны, сметающие своими кронами звезды Варды с небес, белый пушистый мох в их корнях с россыпью алеющей брусники. Есть бескрайние дремучие леса на тысячи лиг и дикие звери по ним, но все это очень красиво, совсем иной, отличной от здешней, красой… Такой, что сердце в груди замирает, а потом куда-то долго летит…. - Вот это да, расскажи мне еще, Артано, - тихо попросил Майтимо, завороженный не сколько словами, сколько его вдохновенным лицом, прямо на глазах поменявшим свое нахальное и самоуверенное выражение на совершенно иное, будто настоящее. - Я тебе лучше спою, - и майа, прикрыв глаза, тихонечко начал выводить свою мелодию поначалу почти что еле слышным нежным шепотом. Крылья темных ресниц трепетали, лицо наливалось румянцем, будто признавался кому-то в любви… "Если он кому-то так поет, прикрыв ресницы, сидя на разобранной постели, так это с ума сойти, наверно, можно", - неизвестно почему подумал Рыжий, неотрывно глядя в его озаренное лицо и вместе с этим сам себе изумляясь, краем словно чужого сознания, как это он вообще дошел до эдакой дичайшей мысли. Даже помотал головой, отгоняя неуместный навязчивый образ. - И это все ты увидал через камень? - потрясенно выдохнул Майтимо, через некоторое время с трудом очнувшись после самой последней трепещущей ноты. – Ты поведал об этом так, будто трогал своим сердцем каждую травинку… Так, будто ты там был… - Ага, через него, - беспечно подтвердил майа, вновь увлеченно возвращаясь к фазаньей ножке и куда более привычному для него нагловатому фиглярскому апломбу. Майтимо огляделся по сторонам, потому что был уверен, что все, кто присутствовал тут, должны были немедленно сбиться в кучу плотным кольцом, как это всегда и бывало, когда Артано брался петь. Но все, как ни странно, были заняты своими делами и никто за их спинами не толпился. – Ох уж эти ваши майарские штучки, - пробормотал он в итоге. Артано снисходительно поглядел на него. Нахальный рыжий котенок прямо на ходу забывал свои коварные вопросы, которыми то и дело цеплял его из детского пока что интереса. Старший был совсем не глупым, но майа пока никак не мог разглядеть, в чем же его настоящая слабость, разгадать эти зеленые прозрачные глаза. И еще ему упорно казалось, даже несмотря на всю его обычную холодноватую сдержанность, что внутри он здорово похож на своего отца. Поэтому он всякий раз подначивал его и так и эдак, чтобы поглядеть. - Сколько всего нового, - прошептал рядом с ним Майтимо, казалось бы, еще не до конца пришедший в себя после услышанной песни. - Ошеломляет, правда? Нельо, да ты должен, ты обязан просто откусить от этой ножки! Познать в конце концов хотя бы это! Близкое, доступное тебе сейчас! - Что, да ты опять об этом? Да что же это! Ну хорошо, этот фазан, которого ты ненасытно растерзал, ведь был такой красивый и чудесный. Он ценен был сам по себе, - вздохнул Майтимо, - а его взяли и безжалостно убили…. В этом до ужаса неправильное что-то есть… - Кто тебе сказал об этом? - мигом поморщился Артано, искривившись. – А если и сказал, слепая вера - это, безусловно, хорошо, но нужно бы и самому подумать, самому, Майтимо, рассудить, опираясь на свой собственный опыт. А если отчего-то не имеешь, так быстрей его приобретать! - А все же птицу - жаль, - вздохнул на это Рыжий. – Я - точно против! - Нет, ну поглядите! - всплеснул нечистыми руками майа. - Сын Феанаро - рьяный заступник всяких там кэлвар с олвар! Иди служить тогда Яванне, активно вырази все убеждения! А то ты мяса-то не ешь, да смотришь все голодными глазами, - майа сощурился. "Смотришь, - про себя добавил он, - только пока не ясно, на кого".... - О чем ты, мастер? Артано утвердительно закивал головой сам себе. - Впрочем, я знаю, чьи это идеи…. Кто это постоянно всем вкладывает в мозг направо и налево! Кто проповедует тут это все! Ты этим от кузена заразился? Переболей, Майтимо, побыстрей! Тебе все это жутко не идет, ну не твое это, признай! - Все не пойму никак, Артано, почему это тебя так дико и ужасно раздражает? Ну, Артафиндэ, он такой, часто немного словно бы ребенок… Ну, жалко ему всех… - Нет, Нельо, он совершенно не ребенок, - веско возразил ему Артано, - просто он живет и мыслит на совершенно ином уровне сознания…. Майтимо вновь поглядел на него удивленно уже в который раз за вечер. - Ты сейчас говоришь о нем так, будто знаешь его лучше нас. Ты вообще сейчас о Финдэ? - Я о Финдэ, - спокойно подтвердил майа, - просто у вас о нем совершенно неверное мнение. - Любопытно, что совсем недавно он точно так же говорил о тебе, - ответил Майтимо. - Вот как? И что же он конкретно говорил? - Что к тебе получше нужно присмотреться. - Зеленые-зеленые глаза, - опять пропел майа. - Ну присмотрись, - низким голосом предложил он.- Ты ближе уже некуда, Нельо, - и вдобавок ему подмигнул. - Тьфу ты, Артано! Вот сколько тебя знаю, а это с самого детства, до сих пор не могу отличить ту самую грань, которая разделяет у тебя твои вечные шуточки от серьезного разговора, - поморщился Майтимо, отодвигаясь от него подальше. - Я тебе открою маленькую тайну, я всегда абсолютно серьезен. Ну так что, присматриваться будешь? - Артано гибко подлез поближе со своей ножкой, которую все еще по-прежнему сжимал в одной руке, вторую ножку к этому моменту он успел уже съесть прямо с костью. – Присматриваться и кусать! - А не хочу тебя кусать, Артано, - вновь уклонился Майтимо, отрицательно мотая головой и заодно размышляя о том, что майа с самого начала уселся неприлично близко, прямо как самый закадычный друг или член семьи, хотя ни тем, ни другим он явно не был, и того и гляди скоро голову ему на плечо положит, как Финьо. В ответ на это его собеседник заливисто расхохотался. – Ну, а кого тогда хотел бы? - Что ты имеешь под этим всем в виду? - поморщился Рыжий, решив уточнить напрямик очередную его скользкую тираду. - Вообще, я за девиз "пощупать и потрогать"! Какую-нибудь вкусную эллет, признайся? - майа снова подмигнул. - Девицы сохнут по тебе стадами! Ты почему один все время? - вопрос был неприлично-личным. Как и все его вопросы. - Ах, ты об этом. А ты, Артано, почему? - Зеленые-зеленые глаза, - этот припев становился уже традиционным в этот вечер. - Нельо, милый, кто это тебя такому научил? - Чему? - Да отвечать вопросом на вопрос? Рыжий ограничился тем, что пожал плечами: - Мне слишком рано заводить свою семью. - У одного из твоих младших братьев - сын, - заметил его собеседник. - Твой Вала тоже давно с госпожой Кементари, Высокий наш Владыка в союзе с Вардой, да, в общем-то, все, в основном, а ты один, да все один, Артано. "Рыжий нахаленыш, - про себя подумал майа в это время, - да весь в папашу, если приглядеться". – Я одинокий волк, - с лирическим вздохом ответил он, заодно закидывая руку на спинку дивана. - Почему это волк? – довольно сильно озадачился Майтимо. Волк его мгновенно отчего-то очень сильно поразил. - Ну, вероятно, потому что одинокий осел звучит как-то уныло и без искры, - выдал майа, делая страшные глаза и одновременно с этим показывая ему между зубами самый кончик своего языка. - Нет, в самом деле, ну откуда этот образ? - не отвязался Рыжий. Майа подумал полсекунды. - М-м-м, волк, - Артано поднял палец, - силен, деловит, себе на уме, - охарактеризовал он, кратко перечислив. – Мне нравится, в итоге. - Ты забыл добавить основную вещь, Артано. Волк – хищник. - Это тебе дед все напридумал страшных сказок, - тут же фыркнул майа. - Дед, конечно, как махнет, так сильно любит всякое такое рассказать, - не стал отрицать Майтимо со вздохом, - причем с каждым годом подробности все только гуще… - Ну, это возраст, очевидно, - майа скроил печальное лицо. - Угу, ты бы их с бабушкой Индис хотя бы разок только услышал, - не удержавшись, хмыкнул Майтимо. - А ты подслушиваешь, что ли? - прыснул майа. - Да подслушивать не надо… - Бабку свою не любишь, да? - прищурился Артано. - Да кто тебе сказал! - отбрил Майтимо. - Да просто так предположил, вдруг попадешься. - Ты меня ловишь, что ли, постоянно? - А ты меня? - рука на спинке дивана слегка подергала за толстую медную косу. Майтимо враз ее перехватил. - Ты научил. - Чему? - майа сам сжал ему пальцы. - Да отвечать вопросом на вопрос. - Ох, Нельо, Нельо, далеко пойдешь, когда закончишь потреблять свои тюльпаны. Я тебя вовсе не ловлю, я к тебе присматриваюсь только, - вернул он, отнимая свою руку. - Как и ко многим старшим сыновьям, надежде для своих домов. - А для чего тебе эти проверки? - Нам с вами жить, - просто ответил его собеседник, легко покидая свое нагретое место. Текуче поднялся, будто и не пил в этот вечер, повел широкими плечами, весь как-то томно, сыто потянулся и плавной неспешной походкой двинулся прочь. Старший сын Феанаро проводил его уплывающую куда-то к столам фигуру долгим и очень пристальным взглядом. Не успел тот скрыться в толпе, как рядом с Майтимо так же шумно грохнулось уже чье-то новое тело. По счастью, это был Финдекано, Рыжий поглядел на него с теплотой. - Чего он хотел? - поинтересовался кузен. – Вы с ним довольно долго говорили. - Чтобы я ногу съел… - Чью? - вытаращился Финьо. - Да ну, понятно, не его – фазанью. - Да он прекрасно знает, что ты мяса-то не ешь. - Конечно, знает. Только попробуй его разбери, - буркнул со вздохом Майтимо. – Горячо чего-то, жарко прямо стало, - он вытер лоб тыльной стороной ладони и распахнул пошире ворот платья. - Просто здесь очень душно, - подал реплику брат, - нужно пошире открыть все балконные окна, пусть пахнет весной. - Душно, - повторил за ним Майтимо, - это от него мне здесь теперь душно. - Да о чем вы говорили? Он вроде как смеялся постоянно… - Да он всегда смеется. Все эти его сомнительные, если не сказать безобразные, шуточки, которыми он вечно сыпет, как горохом, все эти ужасно спорные высказывания между делом, часто приводящие в тупик, а то и много хуже, будто он провоцирует зачем-то, притронуться еще все время норовит, ну вроде невзначай, - перечислил с ходу Рыжий, весь передернувшись при этом. - Да это же Артано, да он со всеми так себя пожизненно ведет. - Нет, не со всеми, Финьо. С Инголдо совершенно по-другому… А еще поет, - не совсем понятно добавил Майтимо. - Фу, Нельо, да в чем дело? – фыркнул на это Финдекано. -Конечно, он поет, как всякий майа. Что тут такого? Это ведь в их природе изначально. - Я вот и думаю, чего он может спеть еще… Мне вот сегодня спел про Эндорэ. - Про Эндорэ? – здорово удивился кузен. - Ну да, совсем, кстати, не то, что можно было бы предположить, вспомнив рассказы нашего деда. - Ну, дед, он в целом очень странный, - пожав плечами, высказался Финдекано. - Нет, дед не странный, - возразил ему Майтимо, - просто он очень много чего видел… Он очень опасный, Финдэ предупреждал меня о нем уже неоднократно. - Дед?! - изумленно охнул Финдекано. - Финьо, да причем тут дед?! Очнись, Артано! - Почему? Откуда вдруг вообще взялось такое и с чего? - Потому что совершенно непонятно, что происходит у него в голове за всеми его дерзкими, фиглярскими замашками, - напряженно ответил Майтимо. – А еще ты бы видел, как он сегодня ел…. Нехорошо мне прямо стало, - он сглотнул. - Я больше чем уверен, теперь мне это станет сниться по ночам…. В кошмарах… - Он тебя прямо напугал! - хохотнул темноволосый, стукнув его по плечу. – Брось, Нельо, это же Артано, а не зловещий черный всадник! Чего ты тут себе такое напридумал? Он просто выпил явно лишку и развлекается как может, его творческой натуре постоянно это надо, а то, что шуточки его на грани фола, так за это все и любят, просто он озвучивает то, о чем обычно все молчат из установленных приличий, но втайне-то обдумывают между делом. - Похоже, он как раз наелся и собирается теперь запеть! - Что? - Да вон он к Кано уже подползает. Сейчас начнется драка… Брат его на дух не выносит. - А-а-а, очередной ужасно томный вьюнош с инструментом, ты мне позволишь? - Артано стоял уже рядом с Канафинвэ, требовательно протягивая руку к его небольшой лютне. Кано смерил его в ответ неприязненным взглядом. – Этот инструмент расстроен, - кратко отрезал он. - Это я расстроен! - заявил ему Артано. - Твоей очевидной и мелочной ревностью, умей проигрывать достойно, Кано. Хотя тебе со мной, понятно, не тягаться! Все женщины сегодня здесь - мои, так что можешь дальше кусать себе локти и свою ужасную лютню, она не так уж и нужна… - Может, ты еще чего-нибудь поешь? – не выдержал Кано. – У нас на кухне дичи еще полно. - Спасибо, сыт вполне! Хочу искусства! - с этим майа уселся на высокий табурет и с улыбкой оглядел все собрание. Все сразу обратили на него внимание, особенно девицы, они тут же стали подходить к нему поближе, сбиваться на какие-то группки по трое или двое, активно перешептываться, заливаясь ярким, жарким румянцем и то и дело пихать друг дружку локтями. Артано глядел весело и призывно со своего табурета. "Ближе-е-е, - про себя в это время нашептывал он, поблескивая глазами, - ближе, мои маленькие мышки".... Затем он слегка вскинул руку, явно призывая их к тишине. - Я смотрю и вижу, что самое прекрасное, что только есть в Тирионе, сегодня, в этот вечер, здесь, - сказал он, казалось, попутно заглянув в глаза каждой. – Я вдохновлен и эту песню я хотел бы посвятить всем вам! Кано хотел бы подыграть, но у него, увы, расстроен инструмент, а может быть, он сам, поэтому мы обойдемся без него. Ведь прежде чем коснуться струн, вся музыка рождается в душе… Послушайте ее… И, закрыв глаза, он глубоко вздохнул и тихо запел, приложив руки к сердцу, без всякого аккомпанемента. - Вот! Вот, о чем я тебе говорил, да посмотри ты на него, - сказал в это время Майтимо кузену. – Каков! И песню ведь какую специально подобрал… - Ну да, не в бровь, а в глаз, как говорится, - согласился Финдекано, громко икнув. - Девицы все затопят тут слезами, все разволнуются ужасно, начнут желать невесть чего и изведут капризами потом кого угодно, - сказал он, рассеянно, но методично отрывая лепестки у алого тюльпана. Песня, которую в этот вечер выбрал для своего исполнения майа, была очень старая и очень простая, но от этого она ничуть не сделалась хуже. Напротив, он, казалось бы, зажег ее новой силой, новой тоской, наполнил новой, трепетной страстью, заставил пережить как что-то глубоко свое, личное, терзающее сердце каждого, кто это слышал. Говорили, что песню эту эльдар сочинили еще до своего пришествия в Аман во времена темные, смутные, древние и легендарные. В ней повествовалось о судьбе двух лебедей, однажды попавших в сильную бурю. Застигшая птиц стихия оторвала их друг от друга, безжалостно разметала по свету и теперь оба не знают, где их вторая половина. И он говорит, что изломает все свои крылья, но отыщет ее, что победит все злые ветра, разделившие их, что пролетит все моря, преодолеет все леса и все горы, что выше звезд, но они опять будут вместе. И он молит о том, чтобы она только верила в это, верила в них. Голос певца, поначалу проникновенно-тихий, к середине песни сделался глубок и звучен. Артано распахнул глаза, оглядывая притихшую публику, все словно замерли, невольно подавшись ему навстречу, почти у всех эллет глаза были на мокром месте, умоляющий голос майа обращался к каждой, каждая девушка была сейчас той, к кому он страстно взывал, держа руку у сердца. Все завороженно слушали его, не дыша. Майа, как обычно, наслаждался этим эффектом, этой сладкой властью над их душами, которая ему давалась так легко. Он с тайной радостью скользил глазами по их открытым, доверчивым лицам, обращенным к нему, на которых легко прочитывал все их безыскусные чувства и упивался. В голову ему в это время лезли исключительно циничные мысли о том, что он еще бы мог заставить всех их сделать, впрочем, ничуть не отражаясь даже самой малейшей тенью на его прекрасном, озаренном лице. "Я люблю всякую власть над ними больше, чем самого Эру… И я хочу владеть здесь каждым, кого вижу. Подойдите ко мне ближе…. Ближе….", - в это время думал он. - Манвэ, да ты видишь, что он вытворяет в этот раз, - опять прошептал Майтимо. - Ходят слухи, что он таким вот образом заставил платье снять саму Яванну, за что Ауле его потом едва не выгнал с ужасной дракой и скандалом. Как думаешь, могло такое быть? - Чтобы Яванна перед ним разделась? - Нет, я в основном про драку и скандал. То, что разделась, я уже не сомневаюсь…. Да ты на наших женщин посмотри. - Да ну, опять завистливые слухи, - отмахнулся Финдекано, - он, может, сам их даже распускает, подогревая этим интерес к своей персоне. Просто он любит быть все время в центре, любит, что он лучший. Все прирожденные артисты в конце концов страдают этим, даже твой собственный брат, ты погляди, с каким лицом он там застыл неподалеку. Между тем сам певец продолжал скользить довольным взглядом по лицам своих слушателей, пока случайно не наткнулся на одно. Буквально напоролся на него и очень неприятно поразился, это лицо не соответствовало совершенно всему тому, что тут сейчас происходило. Все волшебные, пьянящие чары Артано, умело сотканные им и широко раскинутые, словно сеть для уловления рыб, благополучно проплывали все куда-то мимо, не задевая его ни на миг, словно речные воды, плавно обтекающие встреченную отмель. Майа даже распахнул глаза пошире. Какая-то девушка с недлинной, но очень пышно-заплетенной золотистой косой во время его песни думала о чем-то явно своем, она даже не смотрела в его сторону, будто его тут вовсе не было. Он даже моргнул пару раз, но нет, все точно, незнакомая ему молодая эллет улыбалась, да только не ему, как все в этот вечер, а чему-то совершенно другому, что явно было важнее его во сто крат. Артано, справившись с невольным удивлением - поднажал, его сильный бархатный голос то заставлял дрожать хрусталь, то внезапно падал до самого шепота, как это было в начале, а главное, он заставлял дрожать все сердца, этим самым голосом он мог заставить вскрыть себе вены, если бы захотел, а незнакомая девица едва лишь скользнула по нему коротким рассеянным взглядом. Кончилось это тем, что в конце концов он текуче поднялся со своего табурета и направился прямо к ней, протягивая ей свою руку навстречу. Попутно он отмечал, как вздыхали и сладко замирали остальные, мимо которых он шел с этой песней. - Ты погляди, к кому этот волшебный лебедь полетел? - пихнул Финдекано Майтимо. - Она не такая, он ей голову своими штучками не заморочит, - убежденно отозвался Майтимо, тем не менее внимательно следя за певцом. Артано подплыл к незнакомке поближе, так, что игнорировать его было уже невозможно, однако девице это как-то удавалось, другая бы давно смешалась от подобного всеобщего внимания, а главное, от внимания - его, а эта - нет. Просто смотрела на него недоуменно, причем так искренне, что майа даже чуть не сбился, взяв октавой выше. Он думал, что она играет, как и все, просто цену своим поведением набивает, я мол не такая, не то, что все тут, сам, если нужно, подойдешь. Но заглянув внимательно в глаза, подобного там отчего-то не увидел. Сам он при этом лучезарно улыбался и страдал, усиленно изображая всем своим видом того самого пылкого лебедя, от лица которого и пел. В конце концов он обошел ее по кругу, заодно подробно рассмотрев со всех сторон, девица, между прочим, была хороша, прямо как из свиты Яванны, а у той всегда отборный колос, к тому же он отчего-то был всегда неравнодушен к ваниарской крови, но, если бы случись что и не хороша, это было даже не важно, а важно было совершенно другое… Обошел, обтек, рассмотрел, после чего с последней своей особенно надрывной нотой опустился пред ней на одно колено, опять держась за собственное сердце. Когда умолк этот последний звук, то все вокруг неистово взорвалось, кто-то выкрикивал его имя, кто-то хлопал в ладоши, кто-то кричал ему: "Лучший"! Артано с колен неотрывно сверлил своим пылающим оком девицу. - Амариэ, отдай ему свой венок! - крикнули ей, едва ли не приказав. – Он заслужил! Надень, надень на него! Подари! Эллет взглянула. –Это было прекрасное исполнение, мастер, - вежливо и сдержанно ответила она без всяких лишних эмоций. - Благодарю, - с этим она легонько поклонилась ему, а затем спокойно развернулась и отошла. Венок, как и был, естественно, остался на ней. Артано, закусив губу, поднялся с колена, кивнул сам себе и в следующую за этим минуту развернулся с уже вновь озаренным лицом навстречу всем остальным, кто желал выразить ему свой бурный восторг, охотно и благосклонно принимая их многочисленные комплименты, похвалу и массу самых разных цветочных венков, которые все как один были ему малоинтересны и совершенно не нужны. Майтимо с Финдекано в это время бодро чокнулись своими кубками. Однако, как следует выпить вдвоем им не дали. Когда растрепанный майа кое-как выдрался из плотного круга своих горячих поклонниц, он радостно помахал им рукой. - Если он вновь возьмется есть, я не переживу, - пробормотал Майтимо, с ужасом взирая на него. - У меня произойдет расстройство… - Да чего? - не понял Финьо. - Да всего! Насколько он прекрасно пел сегодня, настолько же он безобразно ел, - ответил Майтимо, - как-то одно с другим не очень, если понимаешь… Но эту мысль ему развить опять-таки не дали. - А-а, Финдекано тут как тут! Вы прямо с братом неразлучны, поженитесь! - майа бесцеремонно плюхнулся, нет, даже втиснулся между ними, нахально обнимая сразу обоих родственников за крепкие шеи. - Что!? - охнул Майтимо. - Что ты вообще несешь, Артано! И кому! Ты дико пьян? Предупреждаю, тебе лучше сразу с этим согласиться. Может, только это тебя и спасает от немедленной драки! - Это с кем? - ужасно удивился майа, сделав страшные глаза. - Да хотя бы со мной! - С тобой-то, - майа прищурился, облизнувшись и мимолетно показав кончик языка. - Не-е-т, - протянул он в результате, - с тобой нам пока что рано, горячий рыжий нолдо, настоящего повода нет. Так что оставим на сегодня удалую мысль о жарких драках. Скажите-ка мне лучше, братья, а вам понравилось, как я сегодня пел? Нельо? - он бесцеремонно пихнул Рыжего в бок. – Ну ладно, пел красиво, - неохотно высказался тот, хотя больше всего на свете к этому моменту ему уже жуть как хотелось просто здорово ему натрескать за его наглый язык без костей. В близком присутствии Финдекано, как обычно, сдерживаться было почему-то очень трудно. - А ты что скажешь, Финдекано? - Да что уж там, прекрасно пел. - Значит, красиво и прекрасно? - уточнил у них Артано. - Да ты и сам об этом знаешь, - буркнул Майтимо, - не лукавь. Репетируешь, наверно, днем и ночью! - Ночью почаще, но ты не заводись так, милый Нельо, - как обычно, подмигнул. - А скажите-ка мне, братья, а кто вон та прекрасная эллет? - он кивнул на пышную косу. – С золотыми волосами, цвет еще такой приятный? - Правда ведь, они похожи? Говорят, влюбленные похожи друг на друга, - лирически заметил Финдекано, отпив из своего бокала и глядя в указанном направлении. Майтимо захотелось немедленно пихнуть его в бок, чтобы он помолчал лишний раз в присутствии этого майа, но ему сильно мешал сам вклинившийся между ними Артано, который горячо прижимался к нему своим жарким боком и норовил приобнять все покрепче. - Да с кем похожи–то? - не понял он, ерзая между ними. - А ты, видать, один еще не знаешь, - сочувственно посмотрел на него Финдекано, - это Амариэ, невеста Финдарато. - Что? - майа осекся. - Чья, чья, прости, она невеста? - поднял бровь и показательно приставил руку к уху. - Они встречаются с Инголдо, - в это ухо сообщил ему темноволосый. - И как давно? – звучный, насмешливый голос майя стал отчего-то тих и даже как-то сух и вместе с этим строг и сдержан. - Да нет, недавно. Но ведь он точно женится на ней. Майтимо все тщился незаметно дотянуться до золотой блестящей ленты в его волосах и зверски дернуть за нее что было мочи, чтобы пресечь этот поток совсем ненужных откровений. - Это с чего ты взял-то? - Ну-у, Финдэ, он во всем такой, - пожал плечами тот, - он просто так не будет ведь кому-то голову морочить, ну, значит, он намерен, значит, он созрел и все обдумал… Значит - свадьба! - Это он сам тебе сказал об этом? - Нет, но это абсолютно всем здесь очевидно. - Ну прямо всем… - Артано, я не понял, ты что, отчаянно завидуешь женатым? - мощно гаркнул Финдекано ему в ухо. - Я?!!! – он даже упал на Майтимо, нелепо взмахнув руками. – Манвэ меня упаси! С чего ты это, кучерявый, взял! - Не знаю, просто у тебя лицо сейчас такое стало, - теперь уж Финьо пригляделся к нему сбоку, слегка напирая. - Да какое? - раздраженно буркнул майа, ловко укрываясь за своими волосами и чуть ли не улегшись на Майтимо, так что эти его волосы полезли тому в рот. - Напряженное очень, я бы сказал. - Да нет, сегодняшнее выступление, как я четко вижу, у меня совсем не задалось, расстроился немного, вот и все, - уже спокойно объяснил лучший мастер Ауле это свое выражение, которое не смог удержать, заодно незаметно погладив Майтимо, который чуть ли не отплевывался и все тщился отпихнуть его довольно весомое и зримое тело в сторону Финьо. - Ну, не переживай так, нам с вами, с майар, не тягаться, - успокоил его Финдекано. - Ну почему так однозначно, - подал голос Рыжий в этом месте, наконец-то сдвинув его с себя, - упомянутый тобою Финдарато очень даже мог бы, я считаю, если б только захотел! - Я кошек с детства не люблю! – не слишком понятно для темноволосого сухо бросил Артано, сам резко поднимаясь с мягкого, нагретого дивана, после чего стремительно ушел, даже забыв напоследок с ними проститься. Едва он скрылся, Финьо мигом схлопотал несильный подзатыльник от кузена. – Весь вечер тебе говорю и хоть бы что! Зачем ты ему это рассказал? - А что такого?! Ведь всем и так уже известно… - Куда ты только смотришь, Финдекано! - цокнул Майтимо с осуждением. - Я, может быть, когда-нибудь тебе скажу, - вздохнул темноволосый, вновь отпивая терпкое вино. Ему в этот момент совершенно не хотелось обсуждать какого-то еще Артано, провались он с потрохами в Мандос, а хотелось только одного - сидеть напротив Нельо и глядеть в его лицо. Все последнее время он действительно плохо понимал, что тот ему говорит….