***
Коломбано Медичи с недоверием открыл пришедшее на его личный электронный ящик письмо. С Трезубцем Шамалом он был знаком по сфере, так сказать, деятельности. Медичи иногда поставлял ему яды или лекарства, сделанные с использованием пламени Солнца, потому что сам Шамал был редким исключением — врач с Туманом. И да, Шамал знал этот электронный адрес, потому что через него обычно и присылал списки заказов, но вот в чем дело, Коломбано лично отправил ему посылку с последним заказом три месяца назад. Это была очень большая партия лекарств, которая не закончилась бы так быстро. С сомнением еще раз посмотрев на значок письма, мужчина все-таки щелкнул мышью, открывая. «Сасагаве Рюгену» Медичи вздрогнул и захлопнул ноутбук. Откуда Шамал знает это имя? Потомственный мафиози, отлично знающий, что Омерта — это всего лишь пустой звук, когда речь идет о власти и деньгах, глубо вздохнул, заставляя себя успокоиться. Мужчина встал, запер кабинет и вернулся к ноутбуку, снова загружая его и открывая письмо. «Прости, если я напугала тебя, отец, пишет тебе Хотару.» Легче от первой строчки не стало. Его семья не имела ни малейшего представления о мафии, да и Шамалу нечего делать в Японии, а уж тем более в провинциальном Намимори. Хотя надпись была на японском. «Это не шантаж и не провокация. Спасибо, что не рассказал маме, что это я порвала любимого мишку Киоко, а поддержал и сказал, что это соседская собака»» Коломбано еще раз глубоко вздохнул. Похоже, письмо действительно писала Хотару, но как? Откуда она узнала о мафии? Как к ней попал компьютер Шамала? «Очень надеюсь, что я не ошиблась в своих размышлениях, и письмо действительно пришло куда нужно. Как я дошла до этого и как влезла в компьютер Доктора Шамала, расскажу при личной встрече. Если ты, конечно, поверишь мне. Фамилия Савада тебе говорит о чем-нибудь? А имя Реборн? Я могу исходить только из своих наблюдений и обрывков чужих разговоров. Некто Реборн, выглядящий как маленький ребенок двух-трех лет, появился в доме семьи Савада в начале второго семестра. Он утверждает, что является Репетитором-Киллером и приехал, чтобы сделать из Савады Тсунаеши босса мафии. Судя по всему, он не шутил. О творящейся вокруг Саваде чертовщине я писать не буду, как и о большом количестве европейцев в черных костюмах, которые наводнили наш город. Отец, мне страшно. Пока я держусь в стороне и стараюсь не привлекать внимание, но сколько смогу так жить, не знаю. Рехея и Киоко уже втянули в это, как и еще ряд ребят. Смотри ниже. Пожалуйста, ответь. Мне необходимо знать хотя бы основные правила и нормы поведения, чтобы не оказаться в опасности. Рехей уже серьезно пострадал, я боюсь, что следующими можем быть я или Киоко. Хотару. » В приложенном к письму файле были фотографии подростков с короткими приписками. Одного из этих ребят он знал. Гокудера Хаято, он же дымовая бомба Хаято. Судя по комментариям дочери, подрывник сумел сильно вывести ее из себя. Еще был маленький мальчик, подписанный как Ламбо Бовино. Тоже мафиозная семья, мелкая, да, но все же. Фотографии некоего Савады Тсунаеши. Сходство с Иемитсу есть, хоть и отдаленное. А вот и Реборн. Похоже, действительно случилась беда. Распечатав фотографии с краткими характеристиками и удалив письмо, мужчина встал из-за стола и направился в кабинет к Ноно. Ему положен отпуск. И так на Рождество не отпустили, а теперь Медичи был намерен настаивать. Тимотео был в своем кабинете. Ну в его возрасте уже вредно бегать и стрелять, так что неудивительно. Тут же был и глава CEDEF — Савада Иемитсу. — Господа, — кивнул Медичи, его положение в Вонголе не ниже, чем у того же Иемитсу. Как глава медицинского крыла, он может позволить себе маленькие вольности. — О, Коломбано, что-то случилось? — Ничего серьезно, босс. Просто я уезжаю в отпуск, на месяц где-то. — Мужчина положил на стол перед Ноно Вонголой бланк с прошением о предоставлении отпуска за свой счет. — Но почему сейчас? — удивился Тимотео. — Со мной связалась дочь, у моего сына проблемы, и она попросила приехать. — Медичи решил, что куда выгоднее сейчас рассказать правду, все равно, когда он доберется до Намимори, его связь с Рехеем вскроется. — Не знал, что у тебя есть дети. — Иемитцу смерил медика подозрительным взглядом. — Ты тоже не трепал на общих пьянках, что твой сын кандидат на место Десятого, — в том же тоне ответил он и криво усмехнулся. — Я обязан спросить, Коломбано, откуда ты знаешь о Саваде Тсунаеши? — спросил Девятый. — Сказал же уже, со мной связалась моя дочь. По ее словам, у Рехея большие неприятности и он в больнице с тяжелыми травмами. — Рехей? — повторил Тимотео, хмуря брови. — Сасагава Рехей, — кивнул Медичи. — У детей фамилия жены, не хотел светить родством и вообще не думал, что в той глубинке будет кто-то, связанный с нашим миром. Но, похоже, не я один так думал. И ты, Иемитсу, туда своего отпрыска запихнул, и Самурай туда перебрался, устав от работы. — Самурай? — Нервно дернулся Иемитсу, потирая плечо. Странно, если бы он забыл убийцу, который однажды чуть не отрубил ему руку. — Полюбуйся. Странно, что твои люди это пропустили. — Медичи опустил на стол перед Тимотео и Савадой листы с фотографиями и досье, которые прислала Хотару. Девочка хорошо постаралась, собирая данные и анализируя их. Почти при полном отсутствии фактов такие близкие к правде выводы. А была такая тихая девочка. Хотя в таких вот омутах и водятся самые матерые черти. Савада зашелестел листами, с каждым новым все плотнее сжимая губы. — Откуда у тебя вот это? — Зло швырнул он в лицо медику досье своего сына, где были фотографии, сделанные явно с очень близкого расстояния: школа, дом, свободные часы, особенно лично Медичи впечатлили фото синяков, сделанные чуть ли не в упор, с милой припиской «поразительная живучесть для такого задохлика». — Ты бы лучше у Аркобалено спросил, почему к его подопечному может подойти любой желающий и фотографировать его чуть ли не в ванной. А фото мне прислала дочь вместе с просьбой побыстрее приехать и разобраться с тем, что происходит. — Тимотео, позволь, я тоже съезжу к сыну. Нужно разобраться с некоторыми очень любопытными личностями. — Тронешь мою дочь, будешь всю жизнь еду на яды проверять и все равно однажды не убережешься, — совершенно серьезно пообещал Медичи. — Коло, Иемитцу, не нужно этих ссор, — примирительно улыбнулся Ноно Вонгола. — Съездите, отдохните, детей проведайте. Только, Коломбано, месяц — уж слишком долго, больше, чем на две декады, отпустить тебя я не могу. Уж извини. — Тогда я уехал, — махнул всем рукой мужчина и уже на ходу начал набирать на телефоне номер своего помощника, чтобы он билеты на самолет заказал. — Иемитсу, — строго посмотрел на Внешнего советника Тимотео. — Не рискуй ссориться с Медичи. Действительно можешь не уберечься, если он возьмется за тебя всерьез. И терпения и воображения ему хватит. — Я знаю, — скривился Савада, глядя на фотографии сына. — Но, босс, представляете, как близко должна была подойти его дочь, чтобы сделать эти снимки? Тут же все хранители, кроме его сына и Тумана. А если однажды она решит подсыпать им что-то из арсенала Медичи? И ведь сможет, и никто не заметит. — Свяжись с Реборном, сообщи ему последние новости, пусть тоже попытается разузнать об этой Хотару, и сам приглядись. — Внешний советник кивнул и еще раз посмотрел на фотографии.***
«Хотару-тян, — быстро набирал сообщение Коломбано. — Молодец, что связалась со мной. Мой самолет прибывает в Токио через тринадцать часов. Встречай меня на ж/д вокзале Намимори завтра в 16.45 по японскому времени. Сасагава Рюген» Письмо ушло на номер дочери, а мужчина, отдав последние распоряжения своему помощнику, поспешил на таможню. Повезло, что был близкий рейс и он смог вылететь почти сразу. Двенадцать часов полета, потом еще два часа на поезде, и он на месте. Медичи поднялся на борт самолета и занял свое место в первом классе. Устроившись в кресле, он закрыл глаза и приказал себе уснуть, к моменту прибытия ему нужно быть максимально собранным и отдохнувшим.