Fifty Shades of Jeon Jungkook

      – Как ты, блять, там оказался? Какого хера забрёл в самый опасный район Сеула? — сразу начал Чонгук, как только они двинулись с места.       Ревность распирает ему глотку, вырывает зубы и оставляет шрамы на языке. Чонгук не знает, что это такое, но определенно ему неприятно чувствовать горечь, смешанную с кислотой между рёбер. Пальцы охватывают прозрачные фантомные резинки, потому что они синеют, отзываясь глухой болью.       – Прости, Чонгук~и, — все шептал Тэхен, с каждой буквой его тело окутывала новая волна дрожи.       Грудь директора высоко вздымалась от внезапного приступа ярости, он показывал клыки и рычал. Гук сжал в ладонях кожаный руль и впился в него ногтями, сейчас Чон буквально задыхался от злости. В воздухе смешались клубы страха и ненависти, вины и грубости, они сталкивались друг с другом в необъятной борьбе. Он был похож на неутомимого зверя, который по-своему прекрасен, однако, боятся его тоже необходимо. «Как кто-то посмел притронутся к моей игрушке? Ублюдки» — твердил он про себя.       – Просто так получилось, я думал, что запомнил дорогу, — чересчур жалобно произнёс ТэТэ и сжался ещё сильнее.       – Ты будешь наказан! — твёрдо сказал старший, пропустив мимо ушей слова младшего.       – Но... — Ким все ещё имел силы протестовать, но сразу заткнул рот ладонями.       – Я сказал, что ты понесёшь наказание! — приказал Чон, заставляя Тэ замолчать.       Глубокая тишина разрывает юное сердце Тэхена, в салоне витает напряжение, создаётся ощущение, что ещё секунда и все взорвется, загорится ярким пламенем. Но машина вовремя останавливается возле дома директора, так как этот счётчик показывал последние цифры. «Чонгук был прав, все не так, как раньше»       Ким зажмурился и протяжённо выдохнул, как только почувствовал чужую руку, властно сжимающую его шею. Чонгук скользит ей по вздымающемуся кадыку, цепляет его, создавая давление. Он прямо наполнен садизмом, отвар в чаще уже выплескивается, стекает на холодный кафель.       – Выполняй все, что я скажу, и давай без шуточек, — Гук наклонил голову вбок.       Тэхен заглянул в глаза Чонгука, в них были искры животной дикости и безумства, а зрачки были сильно расширены. Директор криво оскалился; сейчас он выглядел как пациент, сбежавший из психбольницы.       Осторожно отпустив юношу, Чон плавно провёл черствыми кончиками пальцев по контурам ключиц младшего, слегка царапая костяшки и оставляя на них белые следы.       – Второй этаж, идёшь прямо по коридору, последняя дверь, жди меня там, стоя на коленях, — говорит старший и выходит из авто, но задерживается в дверях:       – Я бы хотел по-другому познакомить тебя с моей игровой, — Чонгук ухмыльнулся и вскинул бровью, — но похоже, что ты сам доигрался.       Любимый силуэт скрывается в стенах пентхауса и Тэ, немного отдышавшись, может спокойно выйти наружу.       И вот Ким стоит перед этим несчастным домом, в который следует зайти, набравшись храбрости, парень сжимает ладони в кулаки и медленно заходит.       Жильё встречает его особой атмосферой, он чувствует горький привкус во рту, Тэхена мучает жажда, но сейчас ему все равно. ТэТэ ищет взглядом Гука, но его нигде нет, лишь аромат духов, оставляющий длинный и тонкий шлейф, провёл ему невидимую дорожку в глубь дома.       Шатен делает шаг навстречу, но тут же замирает: «Выполняй все...без шуточек» — эхом пронеслось у него в голове.       Младший развернулся и направился наверх. Лестница противно скрипела, заставляя каждый раз бедного юношу содрогаться. Каждая ступенька давалась Киму с особым трудом, ведь ноги уже давно будто налились свинцом и не слушались.       Попав на второй этаж, Тэ окунулся в кромешную тьму, только тусклый свет настенных ламп направлял его. По коридору проносилась пугающая тень, принадлежащая парню, и удостоверившись, что никого по близости нет, Тэхен неуверенно двигался вперёд.       Перед юношей возникла металлическая дверь, блекло отражающая безлюдность пространства. Все замки были открыты, поэтому Ким Тэ с лёгкостью отворил её.       Первое, что ощутил шатен - запах свежей кожи, такой притягательный и резкий аромат кружил голову.       Алый цвет стен ослеплял, но со временем можно было привыкнуть. По центру стояла огромная кровать с резными деревянными колоннами, постельное белье, цвета рубина, было заправлено без единой складочки - слишком идеально.       Над ней свисала железная решетка, к которой были прицеплены различные приспособления: наручники, ремни, оковы, и цепи.       С левой стороны находился шкаф, дверцы которого были настежь распахнуты, ошейники, силиконовые стимуляторы, зажимы, анальные пробки различных размеров - все было рассортировано по полочкам.       А также там находился комод с различными баночками, видимо, смазками.       С правой стороны на стене висели кнуты, плётки, лопатки, и хлысты.       Шатен застыл на месте, обводя чутким взглядом все содержимое комнаты.       Холодные капли пота медленно текли по лбу юноши, вызывая щекотку, но Тэхену было совсем не смешно, ведь ему придётся пройти через все эти мучения.       – Почему не на коленях? — строгий голос вынуждает Кима подскочить с места и повернуться.       – Я... — пытается высказать хоть слово юноша.       – Ну ничего, ты ещё постоишь так передо мной, — шепчет Чон, — снимай джинсы! — приказывает он.       Тэ расстёгивает пряжку и оттягивает ремень, предмет с громким звуком падает на лакированный пол, следом за ним летит и ненужный предмет одежды.       Чонгук вплотную подходит к жертве и толкает её в нужном направлении.       – Руки! — резко вскрикивает директор, а ТэТэ подчиняется, замечая, что в прошлый раз было больше нежности.       Гук хватает одну из верёвок, свисающих с решетки, и привязывает запястья младшего, заставляя поднять руки над головой.       Чон медленно стягивает боксёры с юноши, мучая поглаживающими и возбуждающими движениями. Но вдруг он резко поднимается и подходит к стене с "мягкими" игрушками.       Сабмиссив только сейчас заметил, что Доминант принёс с собой что-то ещё.       – Будет больно, — игриво шептал Гук, — я разрешаю тебе кричать, — сказал он, выбирая плеть, которая принесла бы больше всего увечий.       Окунув черный флоггер в воду, ведь Чонгук принёс именно её, он провёл пальцами сквозь хвосты. Директор приблизился к Тэхену, а тот нервно сглотнул вязкую слюну.       – Плохие детишки получают хорошую трёпку, — сказал Гук и нанёс начальный удар по ягодицам, вырвав из Кима первый протяжный стон.       Шатен выгнулся, насколько ему позволяла верёвка. Его ноги подкашивались, Тэ стиснул зубы и подготовился принимать новые порции ударов, но попытки не увенчались успехом.       Чон жестоко наносил удары, начиная с кистей рук и заканчивая щиколотками, но также не оставлял без внимания бёдра Сабмиссива.       Ким Тэ кричал от невыносимой боли, что причинял ему директор, надорвав голос, жертва начала хрипло выть.       Вода тонкими струйками проникает в свежие раны, обжигая и вызывая тихое шипение у юноши. Жидкость давно смешалась с кровью и стекала на пол.       Наконец пытка прекращается и Доминант освобождает ТэТэ, тот падает, уже без сил даже стоять.       – Двадцать ударов, — сказал Чонгук и удалился из комнаты.       Тэхен стоял на коленях и тихо...плакал, обида никак не покидала его, но теперь она была с щепоткой недопонимания. «С чего Чонгуку быть таким жестоким?» Его гордость полностью убита, а честь рассыпана на миллионы песчинок. Все замирает и становится таким пустым, Ким ни о чем не думает, ничего не чувствует, он полностью опустошён.