Так решили звезды

Ну, вот он и попался! В собственную же ловушку угодил… И как теперь все исправить? Как изменить? Андрей не спал всю ночь. Угрызения совести, чувство разочарования и непоправимой утраты нещадно мучили его, заставляя раз за разом прокручивать в голове события прошедшего вечера. Как же он был не прав. Во всем… Но назад уже ничего не вернуть. Остается только одно – закрыв глаза на досаду, собраться и придумать, что делать дальше. Теперь уже ни в коем случае нельзя полагаться на счастливый случай! Нужна стратегия, тактика. Ведь, если он совершит еще один неверный шаг, то всё! Finita la commedia! И тут уже никакое волшебство и никакие путешествия во времени не помогут. Правду говорят, дурака ничто не исправит, как ты его не вразумляй, все равно наломает дров! Вот и он наломал… А ведь во всем виноват Малиновский! Со своими глупыми шутками. Если бы не он, Андрей уехал бы вчера из «Зималетто» с Катериной, поговорил бы с ней, и, может быть, им удалось бы, наконец, помириться… Очень хотелось верить в это. И не пришлось бы оставаться с Кирой и ужинать с родителями. И тогда не случилось бы такой скандальной истории… Но ведь он не знал, что все так выйдет, даже предположить не мог, что Кира… Эх, Кира… Она с самого начала показалась Андрею странной, нервной какой-то, и смеялась в два раза громче, чем обычно, и говорила больше обычного. Но смех был скорее показным, насквозь пропитанным фальшью. Было такое ощущение, словно ей очень хотелось не просто казаться веселой и довольной жизнью, но и быть такой, чтобы внешняя, искусственно вызванная эмоция, стала внутренней. Ее что-то беспокоило… Вот только понял Андрей это не сразу, а уже потом, сидя на кухне своей квартиры и поглощая очередную порцию кофе. Ночью многое приходит в голову. И обычные вещи порою предстают в ином свете. Но то ведь ночь! А вот тогда, когда они ехали вместе в машине, Андрей мог думать только об одном – о Кате, и еще о том, зачем Малиновскому нужно было устраивать весь этот цирк. Какой смысл? Зачем? Шутка ради шутки? Или же он специально так себя вел, чтобы спровоцировать? Но вот только что именно? Впрочем, добился Ромка одного – ревности. Банальной, беспочвенной ревности, которая до сих пор грызла Андрея изнутри, никак не желая успокоиться и охладить закипающий пыл. А тут еще Кира ведет себя слишком уж навязчиво. Говорит, смеется, что-то требует. Думать мешает. О другой… - Андрей… Андрюш, давай после совета слетаем на несколько дней в Прагу! – сказала Кира вдруг, нарушив затянувшееся на несколько минут молчание. Андрей вцепился руками в руль и сильно сжал зубы. Смысл фразы дошел до него не сразу. Но, как только понял, о чем она просит, едва не передернулся от омерзения. Он вдруг так живо представил, что придется лгать Кире. Снова и снова. Давать ей надежду. Ведь ни сейчас, ни через день нельзя будет с ней расставаться. Чтобы не вызвать подозрений, чтобы она не подумала, что… Что он с ней сейчас только из-за голоса на совете. Как же гадко… Тогда, в прошлый раз, он даже не задумывался о том, насколько подло поступает по отношению к Кире. И мыслей подобных не было. Ему казалось, что он сделает ее самой счастливой лишь только предложив пожениться. И все. Кире этого должно было быть достаточно. Должно было быть… Но оказалось, что он ошибался. Кирюша восприняла все всерьез. И на правах невесты, решила усилить контроль за его перемещениями, дабы устранить всех соперниц… Она ведь и сейчас все воспринимает всерьез! И как быть? Так паршиво лгать… - Кир, давай поговорим об этом завтра, - это единственное, что Андрей смог выжать из себя сейчас, ну, и еще улыбку, весьма слабую, но все же… А Кира усмехнулась. - Ну, да. Конечно… Сначала послужи мне, а потом я тебя отблагодарю, - сказала она иронично. – Молодец, Жданов! – захлопала в ладоши. – Отлично устроился! - Кир, ну, что ты такое говоришь? Ты же прекрасно понимаешь, что… - Да, я прекрасно все понимаю! – закричала она, не дав Андрею договорить. – К сожалению, я все понимаю! Вот только ты, почему то, держишь меня за дуру… - всхлипнула и закрыла лицо рукой. Кажется, Кира была настроена на серьезный разговор, а, возможно, даже на качественную истерику, или скандал. Андрей, тяжело вздохнув, свернул с дороги, и припарковался у обочины. - Что случилось, Кирюш? – спросил он тихо и повернулся к ней. Кира вздрогнула. Смахнула рукой слезы, и, порывисто вздохнув, прошептала: - Андрей, скажи, я тебе нужна? Опасный вопрос! Какой же все-таки опасный вопрос! Жданов, главное дыши и сохраняй на лице спокойствие. - Ну, конечно… Что ты такое говоришь? Снова усмехнулась. - Я тебе не верю! Не верю… Твои глаза… Они… Они другие, Андрей! – со всей силы стукнула кулачком по сиденью. – Я не нужна тебе! От меня требуется только голос… - Кира, это не так… - Замолчи! Ты… Почему ты не можешь сказать мне правду? Хотя бы раз. Вот сегодня, например, сейчас. Сделай исключение! - Я говорю правду… - Хорошо… Если я тебе действительно нужна, то… Скажи, где ты был вчера вечером? – спросила она вдруг. - Вчера? В «Зималетто»… Изучал новый бизнес-план. - Вот! Вот и весь ответ! Тебя интересует только компания. Ты же за последнее время ни разу мне не позвонил, не поинтересовался, где я… с кем я. Бежишь от меня, словно избегаешь… - Кир, я… - Успокойся, Жданов! Получишь ты свой голос, - сухо заявила она и вышла из машины. Андрей, тихо выругавшись, выскочил за ней следом. До дома родителей оставалось еще как минимум метров пятьсот. А Кира, судя по воинственному взгляду, успокаиваться и возвращаться в машину не собиралась. Поэтому, чтобы не оставлять ее одну, но и не вступать в диалог, грозивший превратиться в ссору, Андрей решил сопровождать ее, держась на небольшом расстоянии. Мама, как всегда встретила их с большим радушием. - Кирочка, Андрюша! – воскликнула она. - А мы вас с Пашей заждались. - Так пробки, мам, - Андрей попытался придать лицу хотя бы видимость прекрасного настроения и довольства жизнью. А именно это должны сегодня увидеть родители! Размолвка и полный не контакт с Кирой – это его проблемы и только. И как бы не было неприятно притворяться, но в данном случае ложь - во благо. Тем более, что даже в этой ситуации есть свои плюсы – это счастливые и еще не разочаровавшиеся в нем родители. Отец, как обычно, сдержан, но по глазам видно, что он рад его видеть, и нет никаких упреков и недоверия. Мать - улыбается и смотрит проницательно. Не хочется их расстраивать. И он старался! Весь вечер, как на арене. Улыбался так, что сводило скулы. Шутил, хвалил мамины салаты, беседовал с отцом по поводу нового бизнес-плана, советовался с ним по некоторым пунктам. И ни словом, ни намеком не вспомнил Совет и голосование. И все бы было хорошо, если бы не Кира. Кирюша весь вечер молчала. На вопросы отвечала односложными предложениями, беседу не поддерживала. Лишь изредка кидала короткие взгляды то на Павла, то на Маргариту, которая, надо сказать, глаз с нее не сводила. Заметила, видимо, скверное настроение. Ну, от мамы вообще сложно что-либо утаить! Она порою напоминает рентген. Сканирует информацию по внешним данным мгновенно. Ей бы в разведке работать! Но Кира, к сожалению, тревожных сигналов не замечала, и пребывала в своей драме, как затворница в горах, одна на один с внутренним раздраем, даже к еде не притронулась. Лениво водила вилкой по тарелке, и о чем-то думала. О чем? Наверное, до сих пор злилась на него, на Андрея. Наверное… А потом мама задала совершенно невинный вопрос, который на Киру вдруг подействовал просто магическим образом. - Андрюша, ты весь в работе! Как так можно? Отдыхать тоже ведь нужно! Да и Кирочка, посмотри, совсем замучена. Отдохнули бы вы… Вот вчера вечером пыталась дозвониться до Киры на домашний, и никто мне не ответил. Неужели и по вечерам работаете? – невинная улыбка, простодушный взгляд. А вот Кира сразу задергалась, словно вынырнула из какого-то омута. - Мамуль, я вчера, и правда, немного задержался в «Зималетто», но Кира… Кира ушла вовремя. - Одна? И ты ее отпустил? – бросила укоризненный взгляд. – Андрюша, как тебе не стыдно? А сам, небось, с Ромой в клуб отправился… - Нет. Ну, как ты можешь про меня так подумать? – усмехнулся он. – Не до клубов мне сейчас. А у Малиновского своя вечерняя программа. Кира побледнела. Порывисто схватила салфетку со стола, и приложила ее к губам. - Неужели образумился? – улыбнулся отец. – Что-то не верится мне… - Ну, сколько можно развлекаться? Да и возраст у меня уже не тот. - В старики себя уже записал? А что же про нас с матерью тогда скажешь? - А вы у меня уникальные и вечно молодые! - Вот, посмотри, Марго, каков льстец у нас вырос! Врет и не краснеет! - А ты, что же, не согласен с тем, что я молода? – иронично поинтересовалась Марго. - Молода, - выставил руки вперед в примирительном жесте. – Все! Не спорю, - усмехнулся он. - Я, между прочим, хоть и молода, но вот бабушкой стать не прочь! – кинула быстрый проницательный взгляд на Киру, которая схватившись за края стула, сделалась бледнее мела, но по-прежнему молчала. - Мам, ну, что ты такое говоришь? – Андрей в очередной раз почувствовал себя неловко, но скрепя зубы, по-прежнему продолжал играть роль шута. - Мы с Кирой еще не успели пожениться, а ты уже внуков требуешь! Да, и рановато еще… - Кирюш, а ты что же молчишь? – поинтересовалась Маргарита. - Я… А я вот думаю, будет ли Андрей так же полон решимости жениться на мне, если я проголосую завтра за Сашу? Все вежливые улыбки вмиг исчезли, повисло долгое напряженное молчание. - А ты испытать меня хочешь? – спросил, наконец, Андрей. Кира гордо вскинула голову и расправила плечи, вся ее задумчивость и нервозность вмиг исчезли. И это был не добрый знак. - Хочу! – заявила она и посмотрела с вызовом. - Твое право, - сухо бросил Андрей. - Кирочка, что за шутки? – обеспокоилась Маргарита, она сразу просекла, что дела плохи, точно так же, как и шансы Андрея на президентство. – Сейчас не время всяким испытаниям! - Вот сейчас как раз самое время! Именно сейчас! Простите, Маргарита, но я не хочу… - Кира! Постой! Остановись. Вы же любите друг друга! У вас скоро свадьба! Ну, какие могут быть испытания? Ты… Ты же любишь Андрея? Кира отвернулась. - А кому важны мои чувства? У Андрея сейчас все интересы устремлены к Совету и моему голосу! А до этого – к бесконечной веренице моделей! - Кира… - Андрей попытался ее остановить. Схватил за руку. Но Кира не желала успокаиваться и тут же отстранилась. - Разве я не права? Андрей, скажи, что я не права! – закричала она и, вскочила со стула. – Убеди меня в обратном! Ну, же! Андрей молчал. Ну, не мог он сейчас ничего сказать! - Придумай очередную сказку про то, как сильно ты меня любишь! – Кира покраснела от гнева и обиды. Она сейчас не щадила никого – ни Павла, ни Маргариту, которые, надо сказать, находились в растерянности, они ведь ни разу не видели ее такой. А, наоборот, привыкли к милой, доброй, правильной Кирюше. И теперь явно недоумевали. – Твои сказки, твоя ложь… И все ради чего? Низко… Как же ты… А впрочем, можешь больше не мучиться! Голоса моего ты завтра не получишь! И не надейся! И еще… Я снимаю с тебя обязанности жениться на мне! Маргарита, Павел, спасибо за ужин и… Я, пожалуй, пойду, - тут же кинулась к прихожей. Послышались громкие шорохи, а затем хлопнула входная дверь. - Андрей, что же ты стоишь? – закричала мама. – Догони ее! Останови! - Не хочу… - устало опустился на стул. – Кира права… Я не хотел на ней жениться… Ни прошлый раз, ни сейчас… - Андрей, что же это… - мама застыла в растерянности. - Я, наверное, подлец. Думал, что изменился… Но это не так… Я не люблю Киру, и свадьбы не будет… Мам, пап, простите меня! Но я тоже пойду, - кинул виноватый взгляд, поднялся с места и ушел. Это конец. Он и сам понимал это. Прекрасно понимал. Мог ли он предотвратить такой исход событий? Наверное, мог. Опять это «наверное»! Сейчас, находясь в прошлом, он абсолютно не уверен ни в будущем, ни в настоящем. Никакой ясности. И это пугает… Вся бессонная ночь показалась ему долгим тягучим туманом, который обволакивал все сильнее, не желая отступать. А к утру, Андрей и вовсе готов был сойти с ума. Еще один такой час размышлений, и все! Белые палаты, где можно будет уже ни о чем не думать, ему гарантированы. И ведь не Кира и не Совет беспокоили Андрея. А Катерина! Как она отреагирует на его карьерный провал? И что вообще ждет впереди? Ведь, если не удастся помириться с Катей, как тогда быть? Хотя, не хотелось даже предполагать, что такой вариант событий возможен… В общем, не желая больше ни минуты мучиться в догадках и сомнениях, Андрей, чуть только легкое зарево окрасило горизонт, торопясь, собрался, и отправился к Кате, домой. Припарковался у подъезда. Взглянул на часы. Они показывали 6.30. Рано еще… И что же делать? Ждать, пока она сама выйдет? Это ведь получится еще около часа, как минимум. Может быть, позвонить? Точно! Он же подарил ей телефон. Поколебавшись пару минут, Андрей все же набрал номер и принялся напряженно вслушиваться в монотонные гудки. *** Кира, выскочив на улицу, принялась жадно вдыхать свежий воздух, который к вечеру заметно охладился. Щеки горели, и внутри все пламенело, словно там кто-то разжигал угли. И боль! Боль была почти физической. Что же сделать, чтобы она прекратилась? Напиться? Прекрасная идея, но повторять сегодняшнее утро ей не хотелось… Хотя… А почему бы и нет?! Она же, кажется, теперь свободна. А значит, вольна поступать так, как ей захочется! Малиновский? Почему бы и нет? Решив не церемониться, Кира поймала такси и отправилась к нему прямо домой... * * * Катя выскочила из подъезда практически сразу, как только он ей позвонил. Повертела головой, увидела машину. И застегивая на ходу, накинутый на плечи, пиджак, подбежала к нему. - Что случилось? – спросила она, едва села в машину. Катерина выглядела взволнованной. Видимо его голос, да и такой ранний звонок, не на шутку ее испугали. И Андрею вдруг стало так хорошо. Все тревоги и опасения отступили сразу же! Если Катя беспокоится, значит, неравнодушна к нему. А если не равнодушна, то… Как же не хочется бежать впереди паровоза, и предвосхищать события! Но сдерживать себя невыносимо трудно. - Кать, ну, что ты так испугалась? Ничего страшного не произошло! – улыбнулся и пожал плечами. - Но тогда почему… - откинула назад прядь волос, выбившуюся из ненадежно закрученного пучка. – Что-то случилось вчера на ужине? Я права? Андрей покаянно опустил голову, мол, виноват, достоин гнева и наказаний. - Катюш, меня Кира бросила и обнадежила тем, что проголосует сегодня за братца… И это все на глазах у родителей. Катя недоверчиво покосилась на него. - Кажется, в этот раз президентство мне не светит… - пробормотал он и широко улыбнулся, будто то, о чем он сейчас только что сказал, не имело для него ни малейшего значения, словно это пустяк, не достойный внимания. И это не просто удивило Катю, это напрочь сбило ее со всяческих мыслей. Она была шокирована, не меньше, чем, если бы услышала, будто бы только что по радио объявили о том, что, на самом деле, Земля крутится вокруг Луны, а Луна – спутник Меркурия. - Кать, ты меня слышишь? – голос его прозвучал, словно бархат. И это «Кать»… - И что же теперь будет? – только и смогла она вымолвить. В горле пересохло. И дышать… Воздуха стало катастрофически не хватать. - Я не знаю, - он звонко рассмеялся. Затем снял очки и потер глаза. – Вроде бы находимся с тобой в прошлом, а, что будет дальше, даже предположить сложно. - Если президентом «Зималетто» станет Воропаев, то компания, без реформ, скоро войдет в аутсайдеры, или даже в банкроты. Нельзя этого допустить! - Катюш, это, наверное, все очень важно, но мне не интересно. С «Зималетто» ничего не случится. Как стояло стеклянной скалой посреди Москвы, так и будет стоять. А вот я… - Но, может быть, еще можно что-то исправить? Уговорить Павла Олеговича, например… - Я не Совет имею в виду, - придвинулся ближе. Катя нервно заерзала на сиденье. - Тогда это из-за Киры? Но вы же ссорились с ней часто. Помиритесь. Кира простит вас. - Катя! – закричал он. – Ну, причем здесь Кира? У нас с ней давно уже все кончено! Я говорю про нас… про нас с тобой, - оказался совсем рядом. Обнял. Прислонился губами к виску. – Без тебя мне ничего не нужно, - зашептал он. – Я люблю тебя… - отстранился и заглянул ей в глаза. В них читалось недоверие, сомнение, даже страх… Но не ненависть! Жданов, она тебя простила! Эта великая женщина простила тебя! Тогда, когда ты сам себя ни простить, ни оправдать до сих пор не смог. - Катюш, я подонок! Негодяй! Я поступил с тобой ужасно, я предал тебя! И нет мне оправдания, - заговорил он быстро. - Я знаю это… Но… Кать… Я, правда, тебя люблю… Не бросай меня, пожалуйста. Не оставляй больше одного. Я же без тебя с ума сходил. Я тебя искал. Но Зорькин и Елена Александровна… Они не говорили мне, где ты… - Это я им запретила говорить, - тихо прошептала она. - Я знаю… Я это понимал. Но вот только легче мне от этого не становилось… Прости меня, за то, что рассказал все твоему отцу. За то, что обвинил тебя в воровстве… Кать, я, правда, сошел тогда с ума. Я не знал, как искупить свою вину, как найти тебя… Как объяснить тебе… Кать… Катя сильно сжала кулачки и зажмурилась. Так хотелось ему поверить! Безумно! Она устала бороться со своими чувствами. Устала бежать от себя и притворяться, будто все в порядке. Будто ничего не произошло. Устала! И всем сердцем, трепещущим в груди, желала ему верить. Но маленький червячок сомнений, как всегда, точил изнутри: «Ему снова от тебя что-то нужно! Ну, не может же Андрей Жданов, и правда, любить такую, как ты! Дурнушку, которая, словно безотказная машина, готова помочь ему во всем! Взвалить груз проблем на свои плечи. Думай головой, чтобы не совершить еще больших ошибок». Последние слова этот самый червячок уже произнес голосом отца. И Катя думала. Целых три секунды. А потом распахнула глаза и посмотрела на Андрея. Он ждал. И волновался! Андрей Жданов волновался! И это не игра! Он не врет! Так невозможно притворяться, каким бы хорошим актером он не был… Значит, действительно любит? Ее? Бред какой-то… Так сложно в такое поверить… Но если вспомнить все его взгляды, поведение… А как он вогнал ее в краску при приеме на работу, во время собеседования! А как он ухаживал за ней, принося чай с булочкой, когда она не смогла пойти на обед! Это ли не доказательство? Чего же тебе еще нужно, Пушкарева? Катя решительно встряхнула головой, словно отгоняя всякие сомнения прочь. А затем сама придвинулась к нему и поцеловала. Андрей ожидал всего, чего угодно, но только не этого. Он поверить не мог, в то, что Катя не убегает, что она целует его. Сама! А потом, когда ступор прошел, он ответил на поцелуй, со всей страстностью. Придавил ее к сиденью автомобиля, обнял, прижал к себе. И никак не мог остановиться. Не желал остановиться! Он так долго ждал этого! Мечтал… И даже не понял, когда и в какой момент, Катя начала вырываться. От эйфории и адреналина, пульсирующего в жилах, он не сразу пришел в себя. Тяжело дыша, отпустил ее, и медленно отодвинулся сам. Катя же отпрянула от него сразу и смущенно заправила за ушко растрепавшиеся волосы. - Нас могут увидеть, - прошептала она, залившись краской. И все беспокойства и опасения вмиг покинули его. Андрей расплылся в широкой улыбке. - Так рано же еще. Все спят. Посмотри, - сказал он охрипшим голосом, и указал рукой на пустую улицу и темные окошки в домах. – Кать… Катюш… Ты же… Значит ли это, что… - Значит, - поспешно ответила Катя и смутилась еще больше. Вжалась в сиденье, потупив глаза. - Катерина, ты хоть понимаешь, что я теперь тебя никуда не отпущу? – шутливо спросил он. – Теперь ты от меня не отделаешься! И не надейся! – подмигнул ей, и снова потянулся за поцелуем. Но Катя возмущенно выставила перед ним руки. – Что такое? Боишься, что увидят? Ну, так пусть смотрят! - А если папа увидит? - Папа? С папой, конечно же, будет посложнее, - усмехнулся он. – Но я думаю, что мы сможем в итоге договориться. - Интересно, как это? - Есть у меня аргументы! Эх, Катерина… - покачал головой и заставил себя отвернуться. – А поехали в ресторан! – сказал он вдруг. - А как же Совет? - А какое нам дело до Совета? Все ведь уже решено! Президентом станет Сашка. У меня нет шансов. - Кто вам… - запнулась, увидев его вмиг помрачневшее лицо. - Тебе… - поправилась она. - Кто тебе такое сказал? - Никто не сказал, но и так все понятно. Да и какой смысл? - Это же твоя компания. Твой отец туда столько сил вложил! Сейчас тебе может казаться, что это не важно… Но потом… Потом ты будешь корить себя за то, что ничего не сделал… Андрей, не известно сколько мы будем находиться в этом прошлом… А что если мы здесь навсегда? - Знаешь, а я не против! Не против остаться здесь или еще в какой-нибудь параллельной вселенной… Главное, чтобы ты была со мной… А компания… Может быть, ты права. Но что я могу сделать? - Поехать на Совет! Это важно. Как бы парадоксально это не звучало, но мы не знаем будущего. И предугадать голосование не возможно. Андрей печально вздохнул. А затем как-то хитро посмотрел на нее. - Хорошо! Поедем… Но только, если ты меня опять поцелуешь! – заявил он. Катя смотрела на него во все глаза. Ну, каков наглец! А затем медленно придвинулась и поцеловала. В щечку! - Ну, вот. Я твое условие выполнила. Пойду, возьму сумочку, и можем ехать! – и тут же выпорхнула из машины. Побежала по дорожке. Споткнулась несколько раз и едва не упала. А возле самого подъезда обернулась и помахала ему ручкой. Ну, не чудо ли она? Андрей готов был петь от счастья. И хоть голоса у него не было, но… «Катя-Катерина, маков цвет…» - прошептал он, счастливо улыбаясь…