Probably not today (ma non so esattamente quando)

Полиция выяснила, что весь день Саваду Цунаёши сопровождал его новый знакомый – Рокудо Мукуро. Итальянец японского происхождения, ни в чем криминальном замешен не был (пристрастие к азартным играм пристально не анализировалось). Парочка гуляла по Пьяцца делле Эрбе, там же отобедала и посетила еще несколько достопримечательностей. Они вели себя просто как обычные туристы. Всё. Занзас в который раз закатил глаза и в третий за день направился обедать. К чёрту эту паранойю этого ссаного япошки! К тому же Савада его вообще походу гомиком оказался. А больше, чем сладкий кофе, Прайм не переваривал гомиков. Ему Луссурии в отделе за глаза хватает (Занзас предпочел гнать от себя предположения о навязчивом сексуальном влечении Хибари по отношению к Цунаёши, но это единственное, что приходило в голову, глядя на маниакальную сосредоточенность японца). В Галерее они пробыли столько, сколько это обычно делают туристы, разве что Савада несколько раз чуть не снес пару экспонатов из-за свой природной неуклюжести (если он и правда окажется гениальным вором, а на операции свернёт что-нибудь, Занзас решил что будет иметь право ржать в голос). - Погоди, - Цуна потянул своего нового друга за рукав, - тут еще один зал? - Похоже на то. Зал оказался дополнительно оплачиваемой (буквально сегодня открывшейся) выставкой драгоценных камней и самоцветов. Молодые люди решили пойти на экскурсию. - А здесь, дорогие друзья, представлен самый крупный бриллиант современности – Лукулл. Его стоимость составляет восемьдесят миллионов долларов, частная коллекция. - И не боитесь выставлять так много драгоценных камней на показ одновременно? Их же так просто украсть! – Цуна наклонился ближе к стеклянной витрине с камнем. - Ни в коем случае, синьор, - усмехнулся экскурсовод. – У нас самая современная система безопасности. – Дело в том, что подо всеми экспонатами находится специальная кнопка сигнализации – сдвинуть его с места значит забить тревогу. - О, как. – Мукуро удивленно присвистнул, - предусмотрительно… - Двигаемся дальше, синьоры и сеньориты. *** После случая в галерее Кёя решил не выпускать из виду Вонголу ни на минуту, тем более, что этот Рокудо Мукуро не вызывал у инспектора никакого доверия. Хохлатый (как окрестил парня мужчина), не выглядел таким уж добропорядочным гражданином. Аферист чистой воды, подсказывало инспектору чутьё. Благородные черты лица, высокий рост и статная фигура – что вообще этому надо от Вонголы?! Сообщник? Но Савада работает один. Мошенник, который решил развести недопростака на деньги? Может быть… Но откуда он знает, кто мальчишка такой? Слишком много вопросов, а логичного ответа на них не находилось. Насыщенно проведя день, новые знакомые направились в отель Савады. Хибари последовал за ними, взяв ключи от номера с аппаратурой, который Полиция специально сняла для этого дела. Прайм благополучно сделал вид, что его ждут в отделе на важное совещание и поспешил ретироваться от японца (серьезно, не стоит это таких нервов. Он с этим нинзя скоро себе либо нервный тик заработает, либо сопьется). Настроив технику на нужную частоту, инспектор сначала не мог различить, о чем говорят подопечные – слишком невнятные звуки. Настроив прослушивающее устройство на максимальную резкость, Кёя почти сразу отбросил наушники на стол – из динамика доносились лишь похабные стоны, да завывания, приправленные просто невыносимым скрипом кровати. Уши японца пылали от смущения, но он вновь надел наушники. Оттуда раздалась новая волна звуков похабного характера на ровне с чем-то, похожим на хлюпанье смазки. «-Кто твой папочка? - Ха-а-а, ты-ы, ты-ы мой па-па-папочка-а-а» Кёя издал дикий вопль ни то смущения, ни то ярости, отбросил наушники так, что те сильно задели устройство и оно, кажется, сломалось, но правозащитника это мало волновало. Его грудь ходила ходуном, дыхание не спешило приводить себя в норму, в пиджаке стало невыносимо жарко и нужно было вдобавок каким-то образом избавиться от стояка… *** «Если информация верна, то этот старый извращенец должен быть в Палермо. Надеюсь, Гокудера сможет убедить его приехать, или хотя бы не грохнет. Труп этого козла в Италии, пока я здесь, мне нужен меньше всего…» Задумавшись, молодой человек не заметил, как вода почему-то стала прохладней. Решив взбодриться, он сделал воду еще холоднее, подставив под струи лицо. Приняв душ, Цуна вышел из ванной. Мукуо сидел на кровати с клеткой в руках. - Вау, я думал, что это займет больше времени! – парень отбросил полотенце и достал голубя. – Приве-е-ет. - Он работает, - усмехнулся Рокудо, - вместе с ним прибыло сообщение от Ирие – он в Венеции. Не думал, кстати, что это реально. - Ты думал, что Ирие не долетит до Венеции один? – хохотнул Савада, - Серьезно? - Да нет же, Цунаёши-кун, я про голубя. Мне всё еще кажется, что идея так себе. Почтовый голубь – это слишком рискованно. Это же тупая птица и то, что он один раз доставил сообщение из одного города в другой не значит, что ему удастся проделать это вновь. Да и груз потяжелее будет. Савада засунул голубя назад в клетку. - И приведи мне хотя бы один пример, когда мой план не сработал? – парень скрестил руки на груди. - Ну, был один раз, когда ты чуть не загремел в тюрьму. Так себе был план по освобождению этого психа. - Если ты не забыл, то на продумывание плана у нас не было особого времени – Гокудеру легко мог убить кто-то из его бывшей семьи, находящийся там же. - Рискуя собой ради этого вспыльчивого долдона, ты заставляешь меня ревновать… Мукуро повалил Саваду на кровать, нависая сверху. - Вот это и правда было по плану. Усмешка Цуны потонула в глубоком поцелуе. Над тем, как все же снять ту чертову картину с сигнализации и понадобиться ли помощь Реборна в действительности, Цунаёши решил подумать завтра.