Люблю тебя, какая есть

Яут Кельт "Младший" вместе с будущей королевой ксеноморфов все таки нашли выход благодаря Кельту. У того ведь на плече плазменная пушка. Кароче (именно кАроче!), все по подробней. - Слушай, ты обещала меня вывести отсюда. Ну и где выход? - с иронией сказал яут. - Мы уже долбаные два часа шарахаемся по этой лаборатории! Ксеноморф посмотрела на него в недоумении. - Долбанутая Кайндэ, я к вам обращаюсь, где, мать его, выход!? - "Младший" продолжал насмехаться над королевой. Королева подошла к стене и показала хвостом, мол, это выход. - Ты серьёзно?! - Кельта начало истерить. - Мы два часа бродили по лаборатории, чтобы попялиться на эту стенку?! Королева хвостом показала на плазменную пушку, а потом на стену. - Ты хочешь, чтобы я взорвал эту стену? Да сюда все уманы сбегутся! - сказал "Младший". Чужой покачала головой, как будто поговаривая, что другого выхода нету. - Ладно, ладно. Я подорву. Но если мы сдохнем, то обещаю, что ты сдохнешь первой, не от уманов, а от меня, смекаешь! - сказал яут. Потом он подготовил плазменную пушку к выстрелу. Наручный компьютер показал полную энергию. "Младший" зарядил пушку на минимальную силу и выстрелил. Стену разнесло в камни, образовав проход, через который Кельт и Кайндэ сразу вырвались на свободу. В тоже время сзади послышались воинственные крики уманов. - Валим! - закричал яут, стараясь перекричать начавшиеся выстрелы. Ксеноморф походу сразу поняла, в какой они жопе, потому что сразу со всех лап побежала в лес. Охотник не заставил себя ждать. После длительной погони хищник и чужой сразу замедлили шаг. "И как людям удалось создать баланс между джунглями и лесом?" - думал Кельт. Королева скакала, изучая каждый комочек леса. Наконец яут остановился. - Тут наши пути расходятся. Ладно, нету времени на трогательные прощания, так что я пошёл. - сказал "Младший". Хищник развернулся и пошёл в глубь леса, но не успел пройти и пяти шагов, как понял, что Кайндэ следует за ним. - Всё, наши пути расходятся. А теперь брысь, пока я тебе голову не отрубил! - угрожающе сказал Кельт. Злость на него накатила мгновенно. Ну как эта дура не понимает, что их пути разошлись! Но чужой не сдвинулась с места. Хищник уже угрожающе достал копье, но ксеноморф упорно сидела. - Ладно, ладно, погнали уже, а то до вечера будем препираться. - зло буркнул "Младший". Королева видимо обрадовалась, что их совместное путешествие не окончилось, так как сразу поскакала рядом с яутом. Спустя долгое время Кельт решил сделать привал, так как уже темнело. - Всё, отдых. - сказал Кельт. Для чужого эта фраза стала спасительной, так как она сразу плюхнулась на землю. - Не способная Кайндэ. - сказал Кельт Кельтирович Кельтов (это сарказм). Охотник разжег костёр, а для кровати использовал палки и листья. Для ксеноморфа он приготовил коврик из листьев. Вдруг у королевы заурчал живот. - Понятно, ты хочешь есть. - сказал "Младший". - Сиди здесь, а я что нибудь раздобуду. Вокруг была тишина. Тёмный лес украшала темнота. Яут уже потерял надежду на что нибудь живое, как увидел вдали два зайца. Взяв копье и сюрикен, охотник подошёл поближе. Зайцы мирно похрапывали при свете луны. Кельт уже готов был запустить копьё, как услышал рядом с собой хруст. Мгновенно зайцы пробудились и теперь разбежались по сторонам. "Младший" тихо ругнулся нецензурной бранью и оглянулся назад. То что он увидел, то чуть не прибил. Перед ним стояла Кайндэ и виновато опустила голову. - Ты! - не в силах больше сказать слова, хищник со всей дури ударил кулаком по невинному дереву. - Ты мне всю охоту испортила! - и опять ругнувшись, яут сказал о возвращении домой. Всю дорогу он был зол и голоден, а рядом королева чувствовала себя виноватой. Когда они пришли в лагерь, чужой в знак извенения показала на ягоды. Хищник, от голода забыв о Кодексе Чести, который гласил, что нельзя есть неизвестное, мигом съел ягоды. На следующее утро Кельт проснулся. У него сильно болела голова. Когда он открыл глаза, то не сразу понял, где он. Он лежал голый возле речки. Когда он это понял, то пришёл в ужас. Потом он начал вспоминать, что было вчера ночью. И когда он вспомнил, то пришёл в ужас пуще прежднего.