Скользкий лёд

— Вы же не ушиблись головой? — сладкий голос вернулся, весёлая песенка продолжала играть. В мыслях Юнги напевал мотив, улыбаясь, и, когда дошёл до строчки «на снег вступив едва, упал на спину я», от ироничности из него вырвался короткий смешок. Мин поднял глаза вверх и встретился взглядом с другим, обеспокоенным, принадлежащим ангелу, что теперь возвышался над ним, стоя у миновых ног, широко раскиданных в стороны. Ангел отчего-то носил спортивную олимпийку с бейджиком «каток Укатай-ка, инструктор Пак Чимин». И, погодите-ка, с каких это пор божественные существа разгуливают в таких обтягивающих ноги легинсах? Юнги нахмурился. Что-то явно не сходилось. К ангелу неловко подкатила девочка с косичками, она дёрнула его за край олимпийки, отчего тот быстро перевёл на неё свой взгляд. — Да, что такое? — Дядя сильно ушибся? Он неправильно упал. Вы говорили, что можно сильно пострадать, если так упасть, — она комично поджала губы и посмотрела на Юнги, что всё ещё валялся звездой на льду. — Ничего, всё в порядке. Дядя просто споткнулся, — Чимин дёрнул её за косичку, и Юнги не был уверен, стоило ли ему начинать ревновать. — Я потом подойду к тебе, продолжай пока учиться, у тебя получается уже гораздо лучше, — он широко улыбнулся ей, и у Юнги перехватило дыхание. Кажется, он влюбился. Девочка улыбнулась в ответ, она отвернулась, и, когда оказалась совсем возле Юнги, недовольно покачала головой. Его что, только что пристыдил ребёнок? Невероятно. — Можете встать? — ангел немного наклонился и протянул руку вперёд. Юнги мёртвой хваткой вцепился в ладонь. В мягкую, нежную, маленькую, милую ладонь. Он уставился на то, как его пальцы сплелись с чужими крохотными пальчиками, и картинка эта казалась ему какой-то сюрреалистичной. Потом его вдруг резко подняли вверх, из-за чего мышцы под олимпийкой ангела напряглись, и Юнги откровенно уставился на них. Разве можно иметь такие ладони и такие руки? Юнги держался за Чимина, его коленки дрожали, ноги отказывались стоять на льду. Но мужчина не замечал этого, он был полностью сосредоточен на чужом лице. Ангел прикусил губу, и Мин тут же перевёл на неё взгляд, смотря на то, как кожа под зубами краснеет. В его горле резко стало сухо, он ощущал, что у него начали гореть уши. — Вы в первый раз стоите на коньках? Юнги моргнул. Его о чём-то спросили? Он не знал, что ответить, поэтому просто кивнул головой. Ангел нежно улыбнулся ему. — Не стоило так сразу выходить на середину, попробовали бы сначала возле бортика, — говорил он, начав плавно ехать задом к тому самому бортику, буксируя за собой Юнги, что всё ещё смотрел на его лицо. Когда они оказались на самом краю катка, Мин всё ещё держался за руки Чимина. Тот успокаивающе улыбнулся, сказав: — Можете взяться за бортик, — он прямым текстом намекал, чтобы Юнги поскорее убрал от него свои руки. Мин сразу же дёрнулся в сторону, опомнившись. И не успел он спохватиться, как начал заваливаться назад. Его ангел-хранитель тут же потянул его вперёд, положив руку на спину. Юнги было нехорошо. Ему бы водички и свежего воздуха. Их лица разделяли всего пара сантиметров. Микроскопические веснушки Чимина были так близко, что он не мог не начать считать их. Один, два, три… — Я уверен, что если вы немного потренируетесь, то будете отлично кататься. В любом деле главное практика, — Чимин отстранился. Плечи Юнги понуро опустились, когда ангел отвернулся от него. «Ты просто неудачник», — подумал Мин, сжимая пальцы на пластике ограждения. Он смотрел прямо перед собой, когда за его спиной раздалось неуверенное: — Обычно я учу только детей, но, может, хотите парочку уроков? — Правда? Я бы не отказался, — он отреагировал мгновенно. — Отлично. Можешь звать меня Чимин, — Юнги перевёл взгляд на бейдж парня и, сообразив, тоже представился. Его мозги совсем раскисли под чужим обаянием. — Я Мин Юнги, — они пожали друг другу руки. — Ну что ж, начнём с основ. Чимин начал методично пояснять все нюансы. Начиная от позы, заканчивая постановкой ног. Он также рассказал Юнги о том, как правильно падать. Мин подумал о том, что даже лажал неправильно, учитывая, как небезопасно он шмякнулся на спину. Незаметно за какими-то маленькими репликами они отошли от официального обращения и перешли на ты. Они не говорили о себе, в основном комментировали песни, подшучивая над тем, что в преддверии Рождества человечество забыло обо всём, кроме Фрэнка Синатры и каверов на «Мerry Сhristmas». Каждый раз, когда Чимин страховал его, собственная кожа начинала казаться Юнги слишком горячей. Он был не совсем уверен, но, кажется, начал специально делать вид, будто падает, чтобы ангел прикоснулся к нему. К концу их тридцатиминутного занятия, Чонгук начал кричать. Юнги очень хотел взять его за шею и приложить лицом о чёртов пол, настолько невовремя он появился. — Юнги, наш обеденный перерыв закончился! Давай, пофлиртуешь в другой раз, нам пора на работу! Юнги жалел, что не носил с собой дробовик. Иначе бы он расквасил голову Чонгука прямо сейчас, чтобы его труп ознаменовал то, что не стоит вмешиваться, когда Юнги действительно флиртовал. Ладно, он пытался флиртовать. Видит Бог, Юнги ужасен во всём, что касалось соблазнения. Да он же падал, лишь бы Чимин придерживал его. Разве это не самое красноречивое объяснение того, что он и правда настоящий профан? Чимин робко отъехал в сторону, щёки его залились румянцем смущения, и Юнги был готов лужей растечься по льду. Он уверен, будь это настоящая замёрзшая вода, а не пластик, то под ним наверняка бы образовалась лужа. — Ну, эм, я же смогу прийти ещё раз? Мне бы действительно хотелось научиться хорошо кататься, — господи, Юнги надеялся, что его настоящие мотивы были не так очевидны. Чимин начал перебирать пальцы, не смотря в сторону Мина. Он всё ещё был смущён, однако он кивнул. — Я работаю посменно день через день, — Чимин выпучил глаза от того, что сказал, словно хотел, чтобы Юнги знал, и поспешил добавить: — Но Хосок очень хорошо объясняет, так что завтра можешь потренироваться с ним. Юнги нахмурился и задумался. В основном такой распорядок предполагал либо учёбу, либо вторую работу. Ему было интересно, чем ещё занимается Чимин, помимо того, что очаровывает всех своей невинной мордашкой и сильными ногами, обтянутыми плотной эластичной чёрной материей от Puma. Чимин сложил руки за спиной, его глаза смотрели вниз. Между ними образовалась напряжённая неловкость. — Значит, встретимся послезавтра? — уточнил Юнги, после чего Чимин поднял на него свой взгляд. Его глаза блестели, и Мин не мог не смотреть в них, переполненный внутренним воодушевлением и надеждой. Возможно, у него был шанс? Он не думал о том, что Чимин мог оказаться не по мальчикам. И надеялся, что его натуральность была такой же подлинной, как и чонгукова палёная сумка от Dior. Ведь какой натурал в здравом уме стал бы носить легинсы и мазать губы блеском? И у Чимина были эти невозможные серёжки со стразиками. Да, Юнги согласен, все его доводы не обоснованы, и вообще это походит на то, будто он сексист, но, камон, гей гея видит издалека. — Да, хорошо, тогда до пятницы. Чимин улыбнулся и помахал ладошкой перед тем, как Юнги скрылся за поворотом со своими друзьями, смеющимися в свои шарфы. Он дал Чонгуку подзатыльник. — Ты мелкий невоспитанный бестолковый дриопитек! — Ай! Больно, вообще-то! Я не виноват, что вы там строили друг другу глазки, не бей меня за это! — кричал Чонгук, пока они с Юнги бегали вокруг Намджуна, словно тот был новогодней ёлочкой. Мин остановился и прищурился. — Считаешь, что он тоже строил мне глазки? Чонгук вылупился с приоткрытым ртом и, хитро ухмыльнувшись, уверенно зашагал вперёд, бросив: — По-любому!