***
Сияющий на фоне серого неба и таких же серо-стеклянных построек «Эквитас» уже маячил на горизонте. Внедорожник Лис припарковала с противоположной стороны тротуара, и, подхватив с заднего сиденья свой рюкзак, вышла из машины. Следом кабину покинули и парни, смертная часть которых явно была не настроена на работу — слишком много мыслей в голове Итана витали вокруг произошедшего на протяжении двух последних дней. Войдя в холл и чересчур уверенно свернув за угол коридора на первом этаже, Лис быстро отыскала кабинет Халверсона. Его постоянный обитатель деловито расхаживал вокруг стола и быстро что-то строчил в толстенном блокноте на спирали, то и дело бросая взгляды на одиноко стоявшую на столе пробирку. Девушка тихо постучала костяшками пальцев в стекло на дверях и, не дожидаясь разрешения войти, просочилась в кабинет под вопросительный взгляд лаборанта. Голос Халверсона был, мягко говоря не слишком радостным: если появлялась эта компашка, значит работы у него прибавится на ближайшие пару дней. — Опять сверхсрочное и архиважное? — расстроенно спросил парень, подходя к Лис. Девушка кивнула, протягивая пакет: — Очень. Удалось что-то выудить из коронки? — Лис буквально изнывала от любопытства. Халверсона ее умилительная мордашка ни на секунду не очаровала — он понимал, если Кроули ведет себя как котик из Шрека, значит ей очень-ОЧЕНЬ сильно что-то нужно, и эта компания идет по верному следу. — Удалось, я составил биологический профиль — это человек с первой отрицательной группой крови, примерно шестидесяти лет, мужского пола. Вот и все, что удалось выудить из этого образца, — парень передал Лис распечатку с результатами экспресс-теста. Девушка одобрительно кивнула: — Это все супер, а через сколько будет готов сравнительный анализ соплей с платка и частиц тканей с коронки? — Лис уже положила бумаги в рюкзак. Халверсон устало закатил глаза к потолку: — Через три дня, — лаборант вернулся к рабочему столу, внося пометки на бланк, который передал Лис. — Раньше просто физически не получится. И не надо на меня так смотреть, — парень строго пригрозил пальцем Лис, которая смотрела на него с максимально умилительным «кошачим» взглядом. Но, поняв, что такая тактика не возымела на Халверсона никакого эффекта, просто закатила глаза к потолку и вздохнула: — Ладно, только пожалуйста, побыстрее. — Как только — так сразу. Я так понял — дело реально важное, — парень пожал плечами. В следующий момент он поднял взгляд на компанию и грустно сказал: — Да, я в курсе смерти Кингсли… — он вздохнул, — Мне будет не хватать его шуточек. Итан сглотнул засевший в горле ком, а глаза приедательски защипали, и парню спешно пришлось выйти из лаборатории. — Черт, что-то здесь пованивает, — шмыгнув носом, буркнул Бейли, прикрывая за собой дверь. Себастьян проводил его взглядом и кивнул лаборанту: — Будем ждать результатов. Лис, — демон взглядом велел девушке выйти, на что та, молча закатив глаза, показала средний палец, но все-таки покинула помещение, на прощанье бросив: — И умоляю — как только будет готово — сбрось мне на почту результат, лады? Халверсон поспешно кивнул и замахал руками, выпроваживая прилипчивую Кроули из лаборатории: — Да, понял-понял. Дело-то важное и сверхсрочное. Как только — так сразу. Валите отсюда, — парень устало прикрыл дверь, закрывая ее на защелку. — У меня теперь работы из-за вас на неделю вперед… — он мысленно выругался, что выходные опять летят псу под хвост.***
Раздав всем задания, Лис теперь могла немного времени посвятить собственным делам: нужно было заехать в дорожную службу — получить номера на тачку, а то она второй день рысачила по городу без номерных знаков. И через сорок минут ожидания после заполнения незамысловатой формы, на машине Лис красовались новые номерные знаки LS 68 STN. Себастьян только хмыкнул: что первые номера, что эти были весьма символичны: первая часть была созвучна с именем хозяйки машины, а вторая — очень уж напоминала емкую подпись SATAN, только без гласных — в старину это был очень популярный способ шифровки информации. Когда два куска пластика были закреплены на переднем и заднем бампере, они снова направились в сторону здания Агентства: время на часах перевалило за четыре часа дня, так что до пятичасовой планерки оставался час, хотя по пробкам только добраться до здания займет минут сорок пять, еще десять — на поиск места для парковки. Итан, сидевший на заднем сидении, тихо спросил: — И что мы за день получили? Лис, постукивая ногтем по рулю, ответила: — Да пока ничего четкого. Но, если верить результатам анализов — Иохим подходит под профиль… — девушка задумчиво глядела вперед на легковушку, плетущуюся со скоростью застывшего соевого соуса. Себастьян кивнул: — Подходит, но возможен такой вариант: убил Изя, а потом попросил папочку помочь спрятать тело. Отец, не очень обрадованный таким поворотом, отказывает ему. Затем, Изя сам приносит тело на кладбище — элементарно, закинув на плечо, после чего уже на месте набирает отца и ставит его перед фактом, что ему нужно спрятать тело. Тот, подбирая в голове варианты, не находит лучшего, чем подбросить труп в свежую могилу. Лис хмыкнула: — Только вот они не доперли, что в эту могилу с утра нужно было закопать другого покойника. И уже на месте, очевидно, Изя, повздорив с папашкой, выбивает ему зуб, который мы и нашли на месте преступления. Ну, а дальше дело техники — остается только сопоставить образцы. Итан поморщился: — Ну только вот как им в голову пришло с такой жестокостью разделаться с этим несчастным Лиамом? Вырвать глаза, залить раскаленным золотом… Жесть… — парня аж передернуло. Лис хмыкнула: — Ну прямо месть Гестапо… Хотя, Хаттон не был немцем… Ладно — пойдем на ковер к начальству, — девушка остановила машину перед ступенями у входа в Агентство, заехав на тротуар. Итана такой способ парковки слегка обескуражил: — Кроули, ты теперь что — так и будешь наш паркинг игнорить? Мина дважды в одну цель не попадет — уж извини за каламбур, — парень улыбнулся. Лис, выходя из кабины только фыркнула: — Вынуждена тебя огорчить — в жизни может всякое случиться. Так что, я пока пасс, — девушка хлопнула дверью, а через минуту компания полным составом шла по коридорам Агентства на втором этаже. Рейн сидел за столом в конференц-зале и придирчиво рассматривал бумаги, переданные ему главой Лондонской службы дорожной полиции. В последний раз машину, похожую на машину Лис, видели в день убийства Уилла около одного супермаркета за пять кварталов от Миллениум-Миллс. Судя по камерам, не удалось зафиксировать кто был за рулем: качество камер уличного наблюдения оставляло желать лучшего, а если сделать скидку на ночное время и факт отсутствия номеров на машине — найти ее было практически нереально. Да и не было видно — покидал ли водитель кабину и направлялся в сторону злополучной фабрики, так что вряд ли это была Кроули — против нее пока нет никаких улик. И это радовало Майка — факт работы в его отделе убийцы сильно бы усложнил и без того непростые отношения с начальством. Хотя, одного убийцу Хэтфилд ему лично навязал. За дверью начали нарастать разговоры, что значило лишь одно — команда собралась, и теперь придется обсуждать продвижение следствия по делу убийства Хаттона. В следующую секунду в дверях показалась фигура Лис: девушка что-то обсуждала с Итаном. — Бейли, да я понимаю — но какой это нафиг антисемитизм? — Лис закатила глаза. Тема разговора за ставила Майка снять очки: — Вы это о чем? Девушка уселась в кресло возле стола, дожидаясь пока остальные займут свои места: — Да о том, что у нас есть очень жирный намек на то, что в убийстве Хаттона замешаны директор кладбища Уиллесден мистер Копельман и его сынуля, который был заказчиком убитого. Кстати, заказ он не оплатил, а в ходе обыска, ни материалы, ни готовые изделия не были найдены. Также как и эскизы для новой коллекции украшений, которые Лиам планировал продать за кругленькую сумму дому Тео Феннела. Тео получил фото лишь трех изделий, — она сделала паузу, — это я смогла выудить из его ноута. А вот остальные эскизы пропали, как и материалы. И еще одно: золото, которым залили глаза Хаттону и частички металла из сейфа в его мастерской идентичны, что наводит на мысль…. Итан продолжил: — Часть золота пошла на то, чтобы залить глаза Лиаму… — Вот такие неутешительные выводы, — подытожила Лис. Следом заговорил Себастьян: — Кроме того, мы взяли образец биоматериала Иохима Копельмана — для сравнительного анализа с образцами тканей из коронки найденной на месте преступления. Результаты будут готовы к концу недели. На этом пока все. Рейн, не проронив ни слова сдержанно кивнул: не разочаровали. Хотя, у всех троих последние несколько дней выдались на редкость погаными. — У меня для вас тоже есть новость: завтра в двенадцать часов в часовне на Хаммерсмитском кладбище будет проходить церемония прощания с Джеймсом. Остальные уже в курсе, — Майк на секунду замолчал, а в следующий миг его заставила замереть от удивления Лис, которая вскинула руку вверх: — Я не смогу присутствовать, — девушка снова ощутила укол вины. Хоть и убийца уже был наказан, но Джеймса месть не поможет вернуть с того света. Майк удивленно уставился на девушку: — Как это не сможете? Это же был ваш коллега, приятель. Неужели вы не хотите почтить его память? — Рейн подошел ближе к Лис, которая теперь, встав со своего места, направилась к окну напротив стола. — Хочу, но как это будет выглядеть в глазах других? — девушка на миг отвернулась от стекла, в котором ее отражение казалось бледным призраком ее самой. Рейн прочел в ее глазах искреннее сожаление и смятение. Мужчина вздохнул и подошел к Лис ближе, положив на ее плечо свою ладонь: — Кроули, почему вы вините себя за поступок других — мне совершенно не ясно. И виновный за смерть Джеймса уже мертв, — Майк вздохнул. Лис хмыкнула: — И вы думаете, это послужит мне утешением? — девушка закусила нижнюю губу, глядя в лицо начальника. Тот едва заметно кивнул. — Едва ли, но месть может иногда смягчить боль утраты — я думал вам это известно как никому другому. Несмотря на потери жизнь продолжается — вы знали на что идете, поэтому должны быть готовы к подобным встряскам. Так что я прошу вас — если вам дорога память о Джеймсе, не стоит омрачать ее своим отсутствием на его похоронах. Где бы он сейчас ни был, думаю, он бы обиделся, заметь ваше отсутствие завтра в часовне. Лис понимала, что Рейн говорит чертовски правильные вещи, но вина все-таки грызла острыми зубами где-то в районе сердца, поэтому пришлось согласиться: — Хорошо, но в часовню мы заходить не будем — это будет выглядеть неуместно. Думаю, мы нашли компромиссный вариант, — девушка оттолкнулась руками от подоконника и подошла к рабочему столу под пристальные взгляды босса и Себастьяна. Майк только вздохнул — хотя он понимал, отчасти девушка права. Но вслух говорить этого не стал. — Ладно, расходитесь — завтра всех ждет тяжелый день. Разрешаю сегодня уйти пораньше с работы, — неожиданно миролюбиво произнес Рейн и кивнул паре на двери. Лис, собирая вещи в рюкзак, благодарно кивнула и ответила едва севшим голосом: — Спасибо. Через минуту они с Себастьяном вышли из зала, оставляя начальство наедине с собственными мыслями. Путь до дома Лис проделала в полном молчании, а Себастьяну и не нужны были слова, чтобы понять ее состояние — боль, словно скользкими червями, копошилась в легких, затрудняя дыхание. Лис отчаянно сдерживала поток слез пока вела машину, но когда они застряли в пробке возле кладбища, девушка дала им волю: она разрыдалась, уронив голову на руль и с силой врезала ладонью по клаксону. — Дерьмо! — Лис прорычала и с новой силой шарахнула по кнопке, заставляя ускориться стоявшую впереди машину. Глаза невыносимо жгло, дыхание перехватывало от спазмов, тело трясло от бессилия и невозможности вернуть время вспять. Себастьян положил свою ладонь на затылок девушки: — Не вини себя во всех бедах, Лис — ты не виновата. Просто иногда жизнь бывает весьма несправедлива. Девушка фыркнула: — Да, но тут реально виноваты мы — хотели убрать-то нас, а попал под раздачу Кингсли… Демон вздохнул: все-таки разговоры Лис об отсутствии у нее совести были пустым трепом… — Рейн прав — не прийти на похороны Джеймса будет с нашей стороны неуважением к нему, — Себастьян взглянул на памятники, громоздившиеся за оградой и продолжил: — поэтому нужно будет явиться на церемонию. Лис ненавидела, когда Себастьян говорил правильные вещи, поэтому, как бы ей не хотелось, пришлось с ним согласиться.***
Утро следующего дня выдалось на редкость туманным и сырым: казалось, кто-то разлил молоко, и ничего не было видно на расстоянии трех метров. Лис стояла у раскрытого шкафа и искала подходящий наряд. Как можно найти что-то для похорон, когда весь твой гардероб — черная дыра из джинсов и готических платьев? В итоге, отыскав простое черное платье-рубашку из джинса, девушка решила что это оптимальный вариант. Через минуту, она уже стояла перед зеркалом в платье, поверх которого накинула черную мотокуртку из кожи, и низких берцах. Волосы девушка собрала в низкий хвост, челка прикрывала глаз с печатью. Вид у Лис был очень расстроенный — она даже не сразу заметила вошедшего в комнату Себастьяна. — Уже собралась? — демон подошел ближе и встал позади нее, внимательно рассматривая отражение девушки в зеркале. Лис молча кивнула, затем подошла к кровати, взяла свой рюкзак и бросила, подходя к двери: — Поехали, пока я не передумала. Нам ехать придется не меньше часа — по такому туману. Поэтому бери задницу в руки — и вперед. Себастьяна такая решительность Лис немного насторожила — словно она сама с собой борется и грозится в любой миг передумать и остаться дома. — Ладно, как скажешь, — демон взял с вешалки в коридоре куртку и вышел следом за Лис на лестничную клетку. Сам он был одет в черный костюм и серую рубашку с черным галстуком. Через две минуты они уже ползли по дороге в сторону кладбища.С учетом пробок и погодных условий, дорога заняла более сорока минут. Возле въезда уже громоздились машины, среди которых Лис уже заприметила серебристый седан Ланда и внедорожник Рейна. Девушка отыскала свободное место на противоположной стороне тротуара и вышла из машины. Демон покинул кабину следом за ней. Лис на секунду в нерешительности замерла возле ворот, но все-таки толкнула металлическую кованую створку, входя на широкую аллею, ведущую к небольшой каменной часовне с низкой круглой башенкой и готической розеткой. Рейн в это время разговаривал с родителями Джеймса и, заметив приближение двух фигур в черном, одобрительно кивнул — все-таки он знал, что Лис придет. Извинившись, он подошел к паре и сказал: — Все-таки совесть у вас есть, как бы вы не отрицали ее наличие. Проходите в часовню — Итан и Брендан заняли места и вам. Лис махнула рукой: — Спасибо, но мы постоим в холле, не нужно, чтобы остальные видели нас — вряд ли родителям Джеймса будет приятно наше присутствие… — она уже было хотела продолжить, как в следующий миг дверь открылась и из нее показались фигуры Итана и Брендана. Бейли грустно кивнул и подошел к Лис, утягивая ее внутрь: — Это приказ начальства — вы должны там быть. Джеймсу будет приятно видеть вас — тебе нужно, чтобы он являлся тебе в кошмарах и терроризировал, почему ты не была на его похоронах? — Итан тихо тараторил, ведя Лис за руку по проходу. Брендан не знал, как ему заставить Себастьяна пройти следом за собой, поэтому он просто молча кивнул в сторону зала. Демону отчего-то стало жаль этого смешного и до нелепости правдолюбивого смертного, так что он просто пошел вслед за ним. В зале уже сидело порядка тридцати человек: преимущественно, родственники и коллеги Джеймса по Агентству и полиции — несколько офицеров в парадной форме прошли мимо Лис, которая заняла место у прохода. За спиной раздался скрип входной двери, и компания обернулась: в зал вошел Хетфилд. Кроули его появление просто взбесило: насколько это было цинично — явиться на похороны человека, который благодаря стараниям его придурка Уилла лежал в гробу и строить при этом благородную мину! Через пятнадцать минут, когда все собрались, священник взошел на кафедру и попросил всех встать: шестеро агентов в парадной форме внесли гроб с телом Джеймса и водрузили его на тумбу позади священника, который сразу призвал всех прочесть гимн. Затем преподобный принялся говорить о том, каким прекрасным человеком был Джеймс. В зале царило молчание, прерываемое лишь всхлипами. И когда священник дал слово главе Агентства, Мартину Хетфилду, Лис реально пожалела, что не взяла оружие — уж очень ей хотелось снести башку этому высокопоставленному говнюку. Она пока сдерживалась, только сжала кулаки и мысленно проклинала Мартина на всех известных языках. Взошедший на кафедру Мартин, одетый в парадный китель начал скорбным голосом вещать: — В этот день мы проводим в последний путь действительно хорошего человека: верного друга, ответственного сотрудника, чтившего свой долг перед службой и правосудием… Лис мысленно закатила глаза, но сохранила спокойное выражение лица, пока самый главный виновник распылялся о достоинствах Джеймса. — И в довершении хочу кое-что сказать: сегодня я получил приказ о присуждении Джеймсу Кингсли медали Королевы за отвагу… Посмертно, — Мартин выудил из папки, лежавшей перед ним на кафедре, документ и вытащил из кармана медаль в футляре: он открыл его и показал всем присутствующим награду в виде небольшой серебряной круглой медали на синей ленте. После чего сошел с кафедры и передал ее матери Джеймса — невысокой даме примерно пятидесяти лет с собранными в пучок темно-каштановыми волосами и необычайно-зелеными глазами — как и у сына. Ее муж, от которого Джеймсу и достались непослушные пепельные волосы пожал руку Мартину, едва сдерживая слезы. После выступления Хэтфилда, Майк Рейн прочел трогательную надгробную речь, где рассказал, за что ценил Джеймса в его работе: позитив и оптимизм Кингсли всегда делали их работу не такой мрачной и сложной. Родители Кинсгли также сказали пару семейных историй, связанных с их любимым сыном. Под конец его мать — Айрис Кингсли разрыдалась и подошла к открытому гробу. — Ты всегда останешься для меня милым славным мальчиком, — срываясь сказала она и поцеловала сына в щеку, после чего муж, поддерживая ее за плечи, отвел ее на место в первом ряду и сел рядом. Священник снова подошел к кафедре и, в завершении церемонии, решил традиционно спросить: — Возможно, кто-нибудь из близких хочет сказать несколько теплых слов об усопшем? — он обвел взглядом зал. Итан встал со своего места и направился к кафедре: все-такие о своем лучшем друге он может сказать что-то хорошее в этот паршивый день? Бейли молча прошел по проходу, встал за кафедру и уже было достал из кармана черного пиджака заготовленную речь, но в последний момент она ему показалась чересчур… безликой. Поэтому он порвал лист на мелкие кусочки перед аудиторией. — К такому никогда не подготовиться… — вздохнул парень, приподнимая микрофон, и взглянул в зал. — Наверное, в мире не хватит слов, чтобы описать, что мы потеряли: разве найдутся слова, чтобы полностью раскрыть свою потерю? Друга, сына, коллегу, человека, которого ты видишь каждый день… и теперь его не будет рядом, — Итан на секунду замолчал. — Но это не значит что он для нас исчез, растворился… Память о нем останется с нами… — он взглянул на Лис, которая едва заметно кивнула ему. — Спасибо всем, у меня все… — Итан направился на свое место, остановившись возле матери Джеймса, парень встал на одно колено и поклонился ей: — Спасибо, что я имел честь знать вашего сына и работать с ним плечом к плечу. Вы воспитали великолепного человека, — Итан выпрямился и направился к своему месту рядом с Лис. Себастьян одобрительно кивнул: — Отличная речь, Итан, — демон сложил руки на коленях и смотрел прямо перед собой. — Если больше нет желающих выразить свое почтение усопшему — перейдем к церемонии погребения, — священник обвел взглядом зал, давая возможность всем желающим взять слово. Лис до последнего не хотела высовываться, но просто так молча сидеть на месте и не сказать ничего хорошего о Джеймсе в день его похорон — было свинством с ее стороны… Поэтому девушка встала со своего места и под оглушительное молчание дошла до кафедры. — Прощаться всегда сложно… — начала она. — Тем более, так быстро, — Лис перевела взгляд на открытый гроб: лицо Джеймса было спокойным, словно восковым. — Тем более с теми, кто тебе дорог… Кто-то может сказать, что даже если ты получил ответ на самый болезненный вопрос: почему именно мне так не повезло, тебе должно стать легче, проще смириться с утратой, — Лис покачала головой, — но это абсолютная ложь: это то же самое, что заклеить разбитую кружку. Она будет казаться целой, но никогда не станет такой на самом деле. И каждый из нас сегодня стал надколот — в наших сердцах навсегда останется эта трещинка, которая всегда будет нам напоминать о Джеймсе, — девушка на миг замолчала. — На память почему-то пришел один разговор о смерти, — Лис снова посмотрела на лицо Джеймса в гробу, — как-то на задании, в машине сидела наша компания: Джеймс, Итан, Себастьян и я… И в плеере заиграла одна песня. Тогда я сказала, что хотела бы слышать ее на собственных похоронах. А Джеймс ответил, что идеальной песней для его похорон станет эта, — Лис достала из кармана телефон и включила песню «Sound of silence», правда не в оригинальной версии, а в исполнении группы Disturbed. Майк застыл на месте, Итан, который до последнего сдерживал слезы, все-таки пустил одну, Себастьян улыбнулся — это был идеальный способ почтить память друга. Когда последний аккорд стих, Лис подошла к гробу и поцеловала Джеймса в губы: — Пусть твое имя никогда не забудется в молчании… — девушка, прошептала эти слова ему на ухо, словно он мог ее услышать, и направилась к выходу из часовни. Десять минут спустя катафалк и пешая процессия за ним направились к месту погребения. Могила Джеймса зияла пустой ямой возле черного мраморного надгробного камня, на котором было выгравировано его имя. Когда гроб опустили, а священник прочел заупокойную молитву, ее начали засыпать. Вокруг было множество цветов: венки из лилий и роз, букеты из белых хризантем… Итан, Лис и Себастьян, сославшись на множество работы, решили уйти пораньше — семья и близкие собирались на поминальный обед в доме родителей Джеймса. Уже в машине, за рулем которой все-таки была Лис — несмотря на просьбы Себастьяна, он сказал: — Ты все правильно сделала. Девушка только молча впилась взглядом в дорогу, к счастью, уже не было тумана, а из динамиков плеера играла «Lonely day» System of a Down. «Я рад, что выжил…» — именно это и чувствовала Лис, она была рада, что пережила этот день. Хотя лицемерие Хэтфилда выбило ее из колеи немного, но и на это найдется своя затычка — она еще не начала копать в сторону сказанного перед смертью Уиллом насчет разработок Министерства обороны по выведению «радиоуправляемых трупов», но и этим придется заниматься, хотя она еще не понимала — как им с Себастьяном проникнуть в здание, и как найти нужную информацию и доказательства работы над этим проектом. Да, с каждым днем жить становилось все сложнее и «веселее» — но это не было поводом сдаваться. Ведь поиски правды — всегда дело опасное и чертовски неблагодарное. Это Лис уже поняла…