Неприступный

После встречи с сэром Кастиельем Морис де Барси пребывал в растерянности. Таков был его характер: ему не хватало великодушия отпустить беспомощного Дина на свободу, однако строгие законы рыцарской чести не позволяли избавиться от соперника раз и навсегда. Поэтому он выбрал нечто среднее между добром и злом - сообщил барону Фрон де Бефу, что среди пленников, захваченных вместе с саксами, оказался раненый норманн, его соратник, и что рыцаря поместили в одном из покоев замка. Де Бефу теперь было не до того, чтобы заниматься ранеными. Озабоченный предстоящим сражением, он лишь послал слугу передать этой ведьме Урфиде, чтобы она присмотрела за больным. Тем более что старуха знает толк в лечении, добавил он и тут же обо всем на свете забыл, готовясь отразить штурм лесных братьев. Урфида же и не подумала пустить в ход свои колдовские познания - она настолько была погружена в мрачные переживания, что поручила заботу о раненом юноше Кастиелю. Так Дин оказался на попечении своего возлюбленного. Хотя именно Сэм уговорил старого Кроули по завершению турнира принять истекающего кровью рыцаря в Ашби. Воспользовавшись тем, что оруженосец, перенесший раненого с ристалища в его палатку, ненадолго отлучился , Сэм приказал слугам уложить впавшего в беспамятство Дина на свои носилки и мчаться во весь дух к его дому. Рыцарь все еще не пришел в себя, когда лекарь, приглашенный парнем и осмотревший раненого, велел, не теряя ни минуты, везти больного в Йорк. Сэм уже знал, что упрямец Седрик не пожелал принять сына у себя, что Осрика схватили, а пир у принца Джона отвлечет внимание жителей Ашби, и поэтому принял решение собираться в дорогу. Кроули с тревогой наблюдал за этими приготовлениями, но не посмел перечить своему любимчику ; он переволновался, выбился из сил и решил подремать перед дорогой, велев никого не принимать и говорить, что его нет дома. Пока шли сборы, Сэм не отходил от юноши. Будучи не понаслышке знаком с действенными методами лечения, он в точности выполнял все предписания лекаря. Вскоре Дин пришел в себя, обвел мутным взором его покои, и ему померещилось, что он снова в Палестине. Его голову поддерживала молоденькая служанка, однако восточное платье на ней было для служанки непомерно роскошным. - Кто ты, такая? -спросил Дин. - Где я? - У друзей, - нежно ответил парень. - Ты серьезно ранен. Молчи, не трать попусту силы. Скоро мы отвезем тебя в Йорк, и там тебе помогут. Меня зовут Сэм. - Ой, прости, я не думал что ты омега. А где мой отец? - Он приглашен на пир к принцу Джону. - Не знаешь ли, будет там присутствовать его воспитанник? - утомленно закрыв глаза, прошептал рыцарь. - Если ты говоришь о сэре по имени Кастиель, его не видели среди гостей принца Джона. Дин ничего не ответил и вновь впал в беспамятсво. Сэм не отходил от него и по пути к Йорку - вплоть до того момента, когда на них наткнулся отряд Седрика Сакса. И вот теперь, Дин оказался в руках Кастиэля. Оказавшись в покоях раненого рыцаря, парень, волнуясь и испытывая острую радость, приблизился к его постели и заговорил с ним. Голос Кастиэля звучал ровно и спокойно, без всякого намека на то, в каком опасном положении находятся все пленники в замке Фрон де Бефа. Дин, был безмерно рад снова увидеть любимое лицо. - Милый Кастиель! - улыбнулся рыцарь. - Ты появляешься внезапно, как ангел, и, надеюсь, с добрыми вестями. Я скучал... Парень вздрогнул при слове "милый" и последней фразе, но, перехватив его рассеянный взгляд, вздохнул: - Нет, сэр Дин, боюсь, что ничем не смогу вас порадовать... Как вы себя чувствуете? - Душа моя страдает больше, чем израненное тело. - Улыбка на лице рыцаря растаяла. - Эта старуха, похожая на ведьму, прежде чем прислать тебя, сказала, что я нахожусь в плену у барона де Бефа. Это правда? Кто еще угодил к нему в лапы? Парень перечислил пленников, и рыцарь после долгого молчания проговорил: - Ты видишь, что я не способен защитить ни моего отца, ни тебя, и хотя вся страна как сквозь землю провалилась... Глухой шум под стенами замка, доносившийся сквозь узкую щель в стене башни, внезапно усилился и превратился в неистовый грохот и рев. Рыцарь приподнялся на локте и воскликнул : - Кастиель, что там такое? Взгляни, будь добр, что происходит? Парень метнулся к бойнице, выглянул и снова вернулся к Дину. - Там туча ратников. Они штурмуют замок! Я стану у окна и буду обо всем докладывать... - Значит, Фрон де Беф и его приспешники осаждены... Но будь осторожнее, Кастиель, - теперь каждое окно, каждая бойница станет мишенью для метких стрелков. - Не тревожься, сэр рыцарь! Мне кажется, все стихло. Возможно, битва и не состоится. - Не надейся, - нетерпеливо проговорил Дин. - Это всего лишь затишье перед бурей. И в замке будто все вымерло... То, что мы с тобой слышали, - предвестие штурма. Под стенами готовятся к осаде, а внутри все заняли свои места и ждут нападения. О, если бы я мог... Он попытался приподняться, но Кас испуганно воскликнул: - Вы, сэр рыцарь, ничем и никому сейчас помочь не сможете! Слава Богу, что остались живи. Какой горячий! - Спохватился, парень сменил тон: - Уж коль вам так угодно, я буду вашими глазами, если мне не надо стать мечом в ваших руках. - Тебя могут ранить, Кас. Отойди подальше от окна! Ты ангельски добр, но чертовски упрям. Возьми хотя бы щит - его забыл в углу мой стражник - и прикрой грудь... И не выглядывай так далеко из-за оконной решетки! Место, занятое парнем, укрывшейся за щитом, было на редкость удобным для наблюдения за тем, что происходило снаружи. Узкое окно в толстой стене, сложенный из дикого камня, смотрело прямо на отдельно стоящую башню, предназначенную для обороны главных ворот. Отсюда все было видно как на ладони. Башню отделял от стены замка глубокий ров, и, подняв навесной мост, можно было легко прервать связь между укреплением и замком. Там-то и были сосредоточены основные силы осаждающих. Кастиель описал рыцарю эту картину, добавив: - А на опушке леса сплошной стеной стоят стрелки... - Под каким знаменем? - Они в тени деревьев, никаких знамен не видно. - Странно - пробормотал Дин, - начать штурм сильной крепости и не развернуть боевого стяга!.. Взгляни еще, может быть, у самых ворот ты увидишь гербы и знамена наших освободителей. - Впереди рыцарь в черных доспехах, - ответил парень. - Он, видимо, руководит осадой. Закован в броню с головы до пят и вооружен копьем и тяжелым мечом... - Что за девиз на его щите? - Сейчас, - Кастиель слегка наклонился, всматриваясь, - кажется, полоса поперек щита и на черном поле - нечто голубого цвета. - Оковы и скрепы... увы, даже не представляю, кому бы могли принадлежать эти геральдические знаки. А что начертано на щите? - Не вижу, солнце слепил глаза... Боже праведный, кажется, они готовы ринуться на приступ... В этот момент пронзительно протрубил рог, взревели сотни глоток, а со стен крепости им ответили норманнские трубы и литавры вперемешку с боевыми кличами. Туча стрел, затмевая небо, понеслась в сторону замка, и каждая метила в свою цель. Зоркий глаз лесных стрелков не пропускал ни одного выступа, окна или бойницы - огонь из луков был таким яростным и густым, что стрелы сыпались ливнем. Внезапно парень вскрикнул присел, а затем, прикрываясь щитом, снова выглянул наружу. - Что там теперь происходит? - взволнованно спросил Дин. - Ты видишь Черного Рыцаря? Кто идет за стрелками? Не многого достигнешь одними луками против толстых стен... Ну, говори же скорей! - Вот он, Черный Рыцарь, я его вижу! Ведет передовой отряд к внешней ограде сторожевой башни... - Проклятие! А я должен неподвижно лежать здесь! - с досадой проговорил раненый. -... Они валят столбы частокола, крушат ограду топорами. Черный плюмаж на шлеме рыцаря впереди толпы воинов... Образовался пролом, они прорвались!.. А теперь их снова теснят защитники крепости во главе с бараном де Бефом... Парень с испугом взглянул на Дина и снова приник к решетке. - Фрон де Беф схватился с Черным Рыцарем! Они бьются один на один... Боже мой, он упал! Все конечно... - Кто упал? Говори же скорее, не мучай меня... - Нет, не конечно... Черный Рыцарь снова вскочил на ноги, яростно бросился на барона, вырвал топор у одного из йоменов и теснит де Бефа... Барон повержен! - Кастиель обернулся, сияя.- Этот громадный Фрон де Беф на земле и не движется. К нему бросились его воины, они размахивают секирами и теснят рыцаря, чтобы поднять своего господина... Ну вот, поволокли норманна во внутренний двор, что за главными воротами. - Это еще не победа. Ведь осаждающие так и не прорвались за частокол? - Уже прорвались, - сообщил Кастиель. - Людей барона прижали к наружной стене крепости... В ход пошли лестницы, сверху летят камни и бревна, все смешалось, мертвые тела валятся со стены... - Ох, я не могу на это больше смотреть, сэр Дин Винчестер! Как жестоки люди... - Не время падать в обморок при виде крови, Кас! Ты мужественный. От того, чем закончится штурм, зависят наше с тобой спасение и жизнь. Дорого бы я дал, чтобы оказаться там, рядом с Черным Рыцарем! - Увы, - покидая свое место у окна и подходя к рыцарю, с грустью произнес парень, - вы еще слишком слабы и не сможете даже удержать меч, пока не заживут ваши раны. Вы должны отдохнуть, бледность снова покрыла ваше лицо. - Наклонившись, Кастиель протянул руку к его лицу и тут же в смущении одернул его. Дин притянул его и жадно впился в уста своего возлюбленного. Кастиель засмущавшись еще сильнее, отстранился. - Позвольте, я поправлю ваши повязки... - Сэр, коль вы не хотите моей близости... Что там теперь происходит? Оставьте в покое мои раны... О, если бы я мог встать! Вы и представить себе не можешь, что значит для воина, закаленного во многих битвах, беспомощно, словно младенец в колыбели, ожидать своей участи... Кастиель горестно вздохнул и вновь вернулся к окну. - Ворота дрогнули! - друг воскликнул он. - Черный Рыцарь впереди... Они бросились напролом, захватили сторожевую башню и закрепились в ней. Храмовник Люцифер, ваш враг, бежит под защиту стен, но он успел отдать приказ поднять навесной мост, по которому только что перебрались защитники замка... А вот и все стихло... Сколько раненых и убитых с обеих сторон! Теперь я, кажется знаю, что победа подчас выглядит страшнее самой битвы. - Черный Рыцарь... - пробормотал Дин, не слушая последниих слов парня. - До сих пор я считал, что в Англии лишь один человек способен на такое дело, на такую безумную отвагу... Кастиель, - рыцарь с трудом приподнял голову, - довольно, иди, сядь со мной рядом. Вот так... Не заметил ли каких либо иных знаков, по которым можно было бы узнать того рыцаря, что вел ратников на приступ? - Нет, сэр Дин. - Омега покачал головой. - Его доспехи черны, как крыло ворона. Но то, как он сражается, я запомню на всю жизнь - Он бросается на врага, точно пьяный в лихую пирушку. Он словно родился для битвы... - Послушай, если там наступило затишье, то ведь только для того, чтобы собрать силы и продолжить наступление? Как ты считаешь? - Не знаю, - проговорил он, с нежностью глядя на молодого рыцаря. - Клянусь честью моего дома и светлым именем моего возлюбленного! Я отдал бы свою жизнь, чтобы хоть день провести рядом с этим доблестным рыцарем в битве за столь правое дело. - В вас говорит рыцарское тщеславие, и только, - заметил Кастиель, поднимаясь и отходя от его постели. - Что достанется вам в награду за пролитую кровь, лишения и страдания? А вы подумали о слезах, которые прольются, если вас не станет? - Слава! Она позолотит наши могилы и сохранит в веках рыцарские имена. - Слава? - усмехнулся парень, глядя на рыцаря с состраданием. - Неужели ржавая кольчуга и тупой меч, пылящиеся в клепе усопшего рыцаря, стоят того, чтобы отказаться навеки от радостей жизни, любви, семьи, нежных привязанностей? Или подвиги совершаются только для того, чтобы рыцари могли стать героями баллад, которые распевают менестрелы перед толпой подвыпивших ремесленников и купцов в праздничные дни? - Ты принадлежишь другому сословию, сэр Кастиель! Тебе не понять тех, в чьей душе горит чистый пламень рыцарства - тот, что позволяет с одного взгляда распознать высокое и низкое, честь и бесчестие. Рыцарство - Это когда душа благородного парня взволнована подвигом возлюбленного, это источник чистых привязанностей, защита гонимых и обиженных... Без него дворянская честь была бы пустым звуком! - Юноша без сил опустился на подушки. - Да, сэр Дин, мне этого не понять, - печально проговорил парень. - Я живу по другим законам. Однако я ценю мирную жизнь больше, чем войну... Кастиель умолк, увидев, что его рыцарь спит, подложив ладонь под щеку, словно уставший ребенок. "Может, и грешно так жадно смотреть на мужские губы, ласкать взглядом нежное юное лицо, такое мужественное даже в забытьи"-подумал сэр Кастиель. Парень плотнее закутался в покрывало и уселся в самом дальнем углу комнаты, отвернувшись от Дина. Словно убедил себя в том, что такого расстояния достаточно для победы над бурей чувств, бушевавших в его душе.