Неприступный

Невероятное появление Марка потрясло всех присутствующих. Седрик пошатнувшись, прислонился к стене и беззвучно зашевелил губами, творя молитву. Дин стоял в ступоре, а король Ричард лихорадочно размышлял - схватиться за меч или броситься вперед, чтобы поддержать призрака, готового вот-вот рухнуть ничком. Но приведение самостоятельно преодолело порог покоя, сделало два - три шага и с тяжким вздохом опустилось на скамью. Между тем на нижних этажах главной башни поднялся невероятный шум, раздавались громкие крики: " Хватайте подлых монахов! В темницу их! Запирайте ворота!" - Во имя Господа! - набравшись духу, наконец произнес Седрик, обращаясь к тому, кого он принял за призрака Марка. - Если ты жив, благородный друг, скажи нам что нибудь, но если ты бесплотный дух, откройся, в чем причина твоего появления и что старый Седрик может сделать для успокоения твоей души! - Погоди, Седрик, дай немного отдышаться, - проговорил призрак, сдерживая глухой стон. - Ты спрашиваешь, жив ли я? Ровно настолько, насколько может быть живым человек, у которого маковой росинки во рту не было в течении трех дней! Эти дни показались мне тремя нескончаемыми веками... - Достойный сэр Марк, - воскликнул король Ричард, - как же так? Я своими глазами видел, как вы замертво пали от руки храмовника Люцифера в Торкилстоне. И Метатрон был свидетелем того, что ваш череп разрублен мечом чуть ли не до бровей! - Метатрон и соврет - не дорого возьмет, а вы просто ошиблись, сэр рыцарь, - ворчливо проговорил Марк. - Череп мой более - менее цел. У проклятого храмовника дрогнула рука, и удар пришелся плашмя, а поскольку голова моя не была защищена, я свалился оглушенный. Некоторое время я еще слышал грохот битвы и треск пожарища, а затем надолго лишился сознания. - Хозяин замка покосился на дверь, из-за которой продолжали доноситься вопли и топот множества ног, и усмехнулся. - Вот так то... Очнулся я уже в гробу. По счастью, в открытом. Гроб стоял перед алтарем в церкви монастыря Святого Эдмунда." Ну и дела ", - подумал я и попытался было выбраться из гроба, но тут откуда -то набежали перепуганные монахи и принялись затаскивать меня обратно. Не скажу, чтобы они очень уж обрадовались моему воскрешению, - кому охота лишиться щедрых даров и наследства, - а я им в своей духовной отписал немало... - А что же настоятель? - с возмущением спросил Дин. - Аббат явился следом и велел читать надо мной молитвы, решив, что все это происки сатаны. Сил у меня не было даже пошевелиться, я погибал от жажды и едва упросил их дать мне глоток вина. А после этого вина я заснул крепче прежнего... благо у братии рука не поднялась меня окончательно отравить. Ох и натепрелся же я!.. - Погодите, Марк! - воскликнул Ричард. - Говорите по порядку, ваша история занимательнее романа! - Какой уж тут роман... Вас бы на мое место, сэр рыцарь, - угрюмо пробормотал призрак. - В вино святые отцы, надо думать, посыпали какой-то дряни. Я спал как убитый, а когда снова открыл глаза, то почувствовал, что ноги мои спелетаны, руки связаны, а сам я нахожусь в полной тьме - судя по всему это был монастырский склеп. Вдруг слышу, монахи опять засуетились, стали лить мне в рот какое то гнусное пойло, а некий голос - Я в нем сразу же узнал голос настоятеля с его одышкой - принялся мне втолковывать, что я умер и угодил в чистилище. Однако меня на мякине не проведешь!.. Правда, потом я снова куда-то провалился и впал в забытье... - Во имя Пресвятой Девы, скажи нам, как же ты избежал неминуемой смерти, мой бедный друг? - Седрик обратился к Марку и схватил его за руку. - Что смягчило их жестокие сердца? - Скорее камни растаяли бы от солнечных лучей, чем сердца этих негодяев! - презрительно произнес Марк. - Так бы я и отдал концы в проклятом монастырском подземелье от голода и жажды, кабы не наступило время моих похорон... Ну а уж окончательно я очнулся только в замке, в родном гнезде, так сказать, и разбудило меня не то иное, как запах жареной свинины и свежего хлеба. Я был по-прежнему слаб, но мне хватило ума не подавать виду, что я очнулся, и следить за монахами сквозь полуопущенные веки. А как пришло время одной шестерке черных сутан смениться на другую, чтобы и дальше гнусавить надо мной свои литании, я собрал все, сел в гробу и разорвал путы на руках и ногах. Сшиб кулаком одного, а остальные с воплями разбежались. Я выбрался из своей смертной постели - кости ломит, голова кругом - и побрел куда глаза глядят... В покой с криком отчаянной радости вбежала леди Эдит и припала к груди сына. - Боже мой, Боже мой, - шептала она, - благодарю тебя за чудо! Я молилась о тебе, мой Марк, день и ночь, оплакивая твою безвременную кончину. Единственное, чего не прощу себе вовек, что тот миг, когда ты воскрес, меня не было рядом. - Леди Эдит вытерла слезы и с нежностью посмотрела на сына. - Я как раз вышла, чтобы отдать распоряжение начинать церемонию погребения... - Правильно сделали, любезная матушка! - воскликнул, оживляясь, Марк. - Такое зрелище не для женских очей. А теперь, раз хоронить больше некого, не пора ли нам как следует выпить, изрядно закусить и малость повеселиться?! Не прошло и получаса, как просторный зал главной башни замка Конингсбург наполнился гостями. Под его стенами ликовал народ, приветствуя чудесное воскрешение Марка, а в зале не было конца счастливым женским восклицаниям и расспросам. Сам хозяин замка, вымытый, причесанный, нарядно одетый и лишь слегка утоливший первый голод бараньей лопаткой и парой чаш испанского вина, восседал во главе пиршественного стола между Седриком и своей матерью и обводил умиротворенным взглядом шумное застолье. - Мой достойный друг. - Седрик легонько толкнул Марка в бок. - Не кажется ли тебе, что сейчас самое время приступить к осуществлению наших великих замыслов? - О чем это ты толкуешь? - Хозяин замка слегка наклонился к уху Седрика. - Как по мне, так сейчас самое время пустить кубок по кругу в честь моего чудесного избавления от могильной ямы! - Говорю тебе, на протяжении полувека ни один час не был столь благоприятным для дела освобождения саксонского народа от проклятых... - Сэр Седрик! - вполголоса воскликнул Марк, перебивая родственника на полуслове. - Благодари Господа, что хоть я освободился от проклятых монахов! Опять ты за свое, неугомонный упрямец! Для меня сейчас первое дело - проучить подлого аббата. Вот возьму и повешу его вниз головой на воротах аббатства!.. - Но, сын мой, - заметила леди Эдит, услышав слова Марка, - не забывайте о том, что это духовное лицо! - А вы, любезная матушка, - огрызнулся Марк, - вспомните о моем трехдневном посте! - Он снова повернулся к Седрику: - Казню всех монахов, да и дело с концом. - Стыдись, благородный сэр Марк, - продолжал увещевать Седрик, - стоит ли думать об этих ничтожных людишках, когда перед тобой открывается поприще истинной славы... - Сакс понизил голос до шепота и кивнул на пирующего с гостями Черного Рыцаря: - Встань и скажи напрямик вон тому норманну, Ричарду Плантагенету, что хоть у него и львиное сердце, но за этим столом сидит живой законный наследник английского престола, у которого куда больше прав на трон. - Как! - вскричал Марк. - Это и есть благородный король Ричард, наш государь? - Тише! - Седрик поморщился. - Да, это он. Однако Ричард - наш гость, следовательно, мы не можем допустить ни оскорбления, ни плена. Тебе ли знать обязанностей хозяина по отношению к гостям. - Еще бы! - Марк не отрывал взгляда от короля. - И вместе с тем, сэр Седрик, я знаю свой долг верноподданого и готов от всего сердца свидетельствовать государю свою верность и готовность служить мечом и всем имуществом. - Сын мой, - снова вмешалась в беседу леди Эдит, - но подумай о своих правах! - И о свободе Англии! - добавил Седрик. - Господи милосердный! - Марк вздохнул. - Оставьте вы оба меня в покое. Голод и тюрьма замечательным образом украшают самое разгоряченное честолюбие. - Молодой сакс улыбнулся. - Я встал из гроба куда более рассудительным человеком, чем лег в него. С тех пор как начались все эти разговоры о мятежах, все эти тайные планы и переговоры, я не знал ни минуты покоя. Одни спешные поездки, переписка, сборища бородатых танов под покровом ночи... ни поспать, ни поесть как полагается! И теперь я вдвойне уверен, что все это закончилось бы гибелью ни в чем не повинных людей... Я желаю быть правителем только в собственных владениях и хозяином в своем замке! - А как насчет семьи? - осторожно поинтересовался Седрик.- Ты не передумал взять в мужья сэра Кастиеля? Надеюсь, после всего, что случилось, твои намерения не изменились? - Любезный Седрик, - вздохнув, произнес Марк и сделал знак слуге наполнить кубок, - будь же и ты, наконец, благоразумен. Для сэра Кастиеля даже мизинец на перчатке моего родственника Дина Винчестера дороже, чем я сам и все мои богатства в придачу... Взгляни, как блестят его глаза и горят щеки, когда он обращается к Дину, и ты поймешь, кого он любит и почитает на самом деле... Как раз в это время к ним приблизился сэр Кастиель и с учтивым поклоном присел рядом со своим опекуном. На его лице играла улыбка, которую он не мог спрятать, сколько ни пытался. - Не надо мной ли вы смеетесь, сэр? - поинтересовался Марк, сам едва удерживаясь от смеха. - Право, мое изможенное лицо и могильный саван не заслуживает столь жестокой насмешки. Лучше дайте мне вашу руку... Вот так! - Внезапно лицо молодого сакса стало серьезным. - Объявляю вам, сэр Кастиель, и вам, сэр Дин Винчестер, что я отказываюсь от своих прежних намерений и признаю нашу помолвку недейсьвительной. Все ли меня слышат?.. Эй, а куда же подевался Дин? Я только что собственными глазами видел его за пиршественным столом!Или это у меня от слабости рябит в глазах?.. Бросились искать Дина, однако рыцаря нигде не было. Наконец кто-то из слуг сообщил, что Винчестера вызвали во двор замка, где встречи с ним просил некий Кроули. Разговор с этим по- восточному одетым стариком был коротким, после чего рыцарь кликнул Осрика, потребовал подать доспехи и оружие и спешно покинул Конингсбург. В ту же минуту сэр Кастиель поднялся из-за стола и выскользнул из пиршеского зала, должно быть решив, что его положение слишком затруднительно и двусмысленно. - Ну вот , - огорченно проговорил Марк, - теперь я доподлинно знаю, что из всех живущих на земле меньше всего можно полагаться на священника и омегу. Я ждал от кузена благодарности и даже братского поцелуя, а в результате остался ни с чем. Видать проклятый могильный саван так и будет теперь тащиться за мной всю жизнь, как шлейф придворной щеголихи. Все меня покинули... - Он поискал глазами Черного Рыцаря. - Зато королю Ричарду я могу без опаски сказать пару слов! В следующее мгновение глаза уже слегка захмелевешего Марка едва не вылезли из орбит. На этот раз исчез и сам король! Лишь спустя несколько минут в ответ на его настойчивые расспросы ключник и конюшный доложили, что рыцарь в черных доспехах, так же как и Дин, беседовал с явившимся в замок стариком, а затем велел, чтобы ему без промедления подали коня. После этого он прыгнул в седло, усадил Кроули на лучшего мула, какой нашелся в замке, и оба умчались вдогонку за Дином. - Боже мой! - воскликнул Марк, услышав такие новости. - Неужто за время моего отсутствия злые духи овладели этим домом! Сначала я оказываюсь в гробу, затем воскресаю и брожу по замку, словно призрак одного из собственных предков, среди всей этой толпы, которая ест и пьет за мой счет и вдобавок собирается меня похоронить... И с кем бы я ни заговорил - все исчезают без следа... Молодой сакс вздохнул, лицо его на миг омрачилось, но потом он усмехнулся и, бесшабашно взмахнув рукой, заявил: - Довольно на сегодня о печальном! Жизнь продолжается! Будем пировать и веселиться, сэр Седрик, как и положено на поминках саксонского дворянина королевской крови! И нужно поторопиться, иначе, кто знает, а вдруг дьявол унесет с наших глаз и этот восхитительный ужин?