Заметки кривых лепестков

— Есть ли хоть кто-нибудь, кто будет по тебе скорбеть? — он держал пистолет ровно, сидя в своём кресле, откровенно скучая и, видимо, решив развлечь себя разговором. Его голос отражался от стен и разносился по полупустому складу. — К чему такой интерес? — она повела бровью и заёрзала на коленях, чтобы сесть удобнее, всем своим видом показывая, что абсолютно не боится и происходящее её мало волнует. — Я надеялся узнать хоть больше о той, кто так много времени провела со мной и кого хочу убить, но если ты не хочешь, чтобы твои близкие получили хоть строчку информации о твоей судьбе, то что ж, — он был бессовестно перебит. — Я не хочу, чтобы мои близкие повторили мою судьбу, — она смотрела прямо на него не отводя взгляд, — Чтобы у них ещё оставалась надежда, что я просто последняя сволочь, которая кинула всё и пропала где-то между тёмных улочек. Но откуда тебе знать? Знаешь ли ты вообще, что такое надежда? — из разбитого носа текла кровь, капая на холодный бетон, но голос оставался бесстрашным, без всхлипов. Она даже не думала молить, чего он так жаждал. Чего жаждет каждый, имея такую власть и положение. — Знаю ли я, что такое надежда? Я каждый раз, доверяя людям, надеюсь, что они меня не предадут. Но, как видишь, почти никто не оправдывает моих надежд. Особенно женщины, — он горько усмехнулся, вспоминая что-то другое: другое место, другую женщину и, будто другую, жизнь. — Просто ты тоже не оправдываешь их ожиданий, — с усмешкой, прерывая его внутренние воспоминания. — Каких ожиданий? Какой идиот будет ждать от меня честности, открытости и искренней привязанности? — Ты прав. Те, кто ожидают от такого, как ты, чего-то большего, просто дуры, которые верят в сказки со счастливым концом и свою исключительность. Мол, я сделаю его лучше. — И чем же ты от них отличаешься? — ехидно, откидываясь на спинку. — Ты бы понял, если бы больше времени уделял моим словам, а не ногам. Но мне благодаря этому, признаюсь, было очень легко, — она протёрла руки, связанные за спиной, чтобы хоть чуть их почувствовать. — Учту в будущем, — он поправил шляпу. — Забери, — вытягивая шею. — Что? — он наклонил голову и внимательно всмотрелся в её лицо. — Забери это и подари очередной дуре, — устало, но с чёткой расстановкой. Он махнул рукой стоящему рядом амбалу, который моментально снял с её шеи серебряную подвеску, которую передал боссу. — Обязательно, — он поднёс украшение к лицу, а затем равнодушно кинул себе под ноги. Искусно выполненная небольшая роза немного сливалась с бетоном, отчего выглядела ещё более хрупкой, чего нельзя сказать о её хозяйке. — Мне иногда кажется, что ты просто выбрала какой-то изощрённый способ самоубийства, — направляя на неё дуло пистолета не без сожаления. — Может и так, — она пожала плечами, — Даже интересно, в какой канаве ты меня выкинешь. Жаль, что не узнаю, — притворно вздыхая, — Надеюсь, ты расскажешь, когда подохнешь. От стен отразился звук выстрела.