Missing

— Сколько шагов до края я должна сделать? — Майя стоит на крыше и осенний ветер пронизывает ее хрупкое тело насквозь, дрожь по телу усиливается и, кажется, ледяной порыв достигает ее давно потухшего сердца. Майе больно, Майе обидно, Майю снова использовали. Майя снова доверилась людям и снова напрасно. Майе холодно и вовсе не от ветра. — Я думаю, шагов двадцать не больше, — раздается откуда — то сзади. Сердце девушки начинает стучать чаще, как только она слышит его голос. Майе хочется обернуться и наброситься на него с криками, ударить, удушить, но больше всего в этот момент Харт хочет поцеловать его. Майя понимает насколько она свихнулась, потому что думает сейчас именно об этом. О том, как она их губы соприкоснулись, а его жаркое дыхание обожгло ее ледяную кожу. — Ты слишком плох в расчетах, — срывается с языка Харт, прежде чем она чувствует на своих плечах его прикосновение. Аккуратное, не такое знакомо — пьянящее, заставляющее последних бабочек в животе встрепенуться, а какое — то родное и будто бы теплое. Майя слишком много раз думала о том, насколько он горяч, но сейчас он…теплый? — А ты слишком, — секундная пауза, заставившая Майю затаить дыхание, -…хороша, чтобы совершать что — то подобное, — он никогда не скажет то, что хочет услышать сломанная девочка. Потому есть кое — что, сдерживающее Дядю — Мачо. — Ты с л и ш к о м правильный, — Харт сбрасывает его руку со своего плеча и с вызовом разворачивается к парню. — Ты все еще младше меня на три года, Майя, — усмехается Джош, смотря прямо в глаза блондинке. Возраст. Это его единственная существенное оправдание и упрек одновременно. Но в этот раз все не будет так просто, Дядя Мачо. — Когда да тебя, гребанный Джош Мэттьюз, наконец — то дойдет, что возраст еще никогда не мешал настоящей любви. Когда ты наконец поймешь, что возраст, — Майя начала захлебываться в словах и размахивать руками, — Что… Что я все еще буду любить тебя и никакие три года не решат ничего, — с силой толкнув Джоша в грудь выкрикивает Харт и вдруг останавливается как громом пораженная. Девушка испуганно отворачивается и понимает, что на Мэттьюз кладет свои теплые ладони на ее вздрагивающие плечи. — Майя, — его голос становится хриплым, — Я знаю то, что три года всегда останутся между нами, — сердце Харт ухает куда — то вниз, а на щеках появляются предательские слезы, которые Джош вызывает своими словами. Майе хочется развернуться и влепить ему пощечину, так и не дослушав, но что — то заставляет ее остановиться. До нее не сразу доходит, что руки Мэттьюза больше не покоятся на ее плечах, а крепко обнимают ее, а затем Джош говорит то, что Харт даже не надеялась когда — то услышать: — Но я не могу не любить тебя Девушка поворачивается к Джошу и понимает, что возможно пришла пора отбросить все сомнения и начать действовать. Майе было больно, Майе было обидно, Майю использовали. Майя заявляла, что «надежда для слабаков», Майя боялась мечтать и разочаровываться. Майя не хотела жить. Но есть ее слова, его прикосновения, их воспоминания и их чувства. Есть что — то большее, способное заставить Майю жить. И как бы банально это не было, как бы Майя не хотела это отрицать, но это была любовь. Любовь, заставляющая сердце биться. Любовь, заставляющая надеяться и верить. Майя больше не приближается к крыше той многоэтажке, где хотела покончить со всем. Майя не хочет признаваться, но теперь она знает, что чудеса случаются. Случаются с теми, кто в них верит.