Пятое июня
Пожалуй, единственное, что заставило меня встать с кровати этим утром — Дима. Точнее, мысли о нем, которые упрямо отказывались покидать мою голову. Я чувствовала, что на моей коже до сих пор сохранился его запах — это была одна из причин, по которой мне совершенно не хотелось плестись в душ. Второй причиной были дикие очереди, как будто в табачный ларек, где продают сигареты школьникам. Дима помог мне немного забыться, абстрагироваться от мыслей об Антоне, но до конца избавиться от них мне не удавалось. Впрочем, это было неудивительно, ведь за сегодняшний день я успела пересечься с ним в коридоре около трех раз. — Почему ты даже со мной не здороваешься? — спросил он, когда я наливала воду из кулера. — А ты? — Нельзя отвечать вопросом на вопрос, Левицкая. К тому же, я первый спросил. — Мы разве в детском саду? — спросила я, окинув его укоризненным взглядом. — Если хочешь поиграть в дочки — матери, можешь сделать это с Альбиной. — Ах, так вот, в чем дело! Как же я сразу не догадался?! — О чем ты?! — несколько повысив тон, поинтересовалась я. Из-за волнительного диалога на моем лбу выступила испарина, которую я поспешила промокнуть тыльной стороной ладони. — О твоей ревности. — Произнес он с ехидной ухмылкой, не сходящей с его лица. — Козловский, ты с дубу рухнул?! С какого перепугу я должна тебя ревновать? — Ну, не знаю, — парень надменно задумался, а затем добавил: — Наверное, с такого, что мы с тобою лучшие друзья уже почти семь лет, а тут «бац»! И я перестаю вертеться вокруг тебя, словно луна вокруг земли. Хотя, между прочем, мне тоже неприятно, что ты вечно уединяешься со своим любимым Димочкой. — Что ты несешь?! Я уединяюсь с ним от безысходности. Мне больше не с кем поговорить, вы с Альбиной слишком уж заняты друг другом. — Она все равно никогда не заменит мне тебя. Она — просто девчонка с улицы, а ты — моя лучшая подруга, проверенная годами. Я не представляю свою жизнь без дружбы с тобой и мне ужасно не хотелось бы, чтобы она рушилась из-за мимолетных отношений, которые и отношениями назвать нельзя. К тому же, заметь, вчера вы с Димой сами ушли. Нам с Альбиной буквально пришлось… Ну… Надеюсь, ты меня поняла. — Что?! Ты серьезно? И ты туда же?! Черт бы тебя побрал, я могла ожидать подобной выходки от Марты, но от вас — нет. Всегда было интересно, ваш мир построен на одном лишь сексе? Хотя, можешь не отвечать. Знаю, что ответ будет положителен. Я развернулась и убежала, вальяжно хлопнув дверью напоследок, но Антона это не остановило. Он вошел вслед за мной и встал около моей кровати. — И куда ты убежала? — ласково поинтересовался он, опустив руку на мое плечо. — Подальше от тебя. — Не хочешь пойти покурить? — Ох, пойдем! — театрально вздохнув, выпалила я. — Серьезно? Думал, ты обижена на меня. — Не переживай, я отходчивая. — Ехидно промолвила я. — К тому же, я знаю, с какой целью ты это сделал, поэтому не вижу смысла таить глупые обиды. — Сделал что? — недоумевая полюбопытствовал парень, после чего вышел в коридор. Медленным шагом я пошла за ним. — Пытался проверить, приревную ли я тебя к Альбине. — Крикнула я, поскольку заметно отстала от парня. Я ожидала нелепых оправданий с его стороны, но голос его был спокоен и решителен. — Я вовсе не пытался сделать этого. — Да? С чего же ты тогда взял, что я обиделась? — недоверчиво уточнила я, чуть прищурив глаза. — Думаешь, по тебе не видно? — Козловский остановился и развернулся в ожидании меня. — Логично. — Усмехнулась я, когда догнала Антона. Мы продолжили путь в лес в полной тишине, которую я решилась нарушить лишь тогда, когда мы почти докурили. — А где Дима? Я не видела его все утро. — Что у вас с ним? — Нельзя отвечать вопросом на вопрос, Козловский, — передразнила я парня. Его вопрос я решила оставить без ответа, как и он мой. Раньше я чувствовала, что могу доверять ему полностью, но за пять дней моя уверенность в нем постепенно угасла. Нет, я знала, что он никогда не осудит и не разболтает, но я просто напросто не могла его обидеть, даже если он меня — да. Возможно, его ни капли не тронули бы ложные слова о том, что я по настоящему влюблена в Диму, но рисковать не хотелось. — Что с нами произошло? — О чем ты? — Мы привыкли разговаривать часами. Посмотри на нас сейчас. — Думаю, мы просто повзрослели. — За пять дней? Я ни за что в это не поверю, Алис. — Понимаешь, Антон… Мне тяжело говорить об этом, но у нас разошлись интересы. Твои ценности для меня низменны. Прости, что мне приходится говорить тебе об этом. — Ты о том, что произошло между мной и Альбиной? Насколько мне известно, твоя лучшая подруженька Марта тоже этим грешит. Не хочу тебя попрекать, но быть может, дело в тебе, а не в твоем окружении?***
Новак объявился только после обеда. Наша встреча не была спонтанной, он намеренно подсел за мой столик и предложил весьма интересный план на сегодняшний день. Не знаю, можно ли это было назвать свиданием, но именно тогда я поняла, что его намерения по отношению ко мне весьма серьезны. После обеда я перерыла весь чемодан в поисках подходящего наряда. Что обычно надевают на такого рода встречи? Длинные платья и туфли на каблуках? В своём гардеробе подобной одежды я не имела. Признаться честно, платьев я не имела вообще. Даже на выпускной я планировала придти в брюках и блузке. Как же мне повезло, что его у нас не было! К прогулке с Димой я относилась гораздо более трепетно, нежели к собственному выпускному, хоть он и бывает единожды в жизни. Я остановила свой выбор на белой юбке в пол, разукрашенной оранжевой и голубкой клеткой. Наверх я выбрала свободную рубашку бледно синего цвета с белоснежным воротником, которая досталась мне от матери. На улице была замечательная погода, поэтому моё лицо украшали солнечные очки, а голову — соломенная шляпа, одолженная у Альбины специально для такого случая. — У меня есть идеальная идея для прогулки, — сообщил Дима, когда я встретила его около ворот лагеря. — Какая же? — увлечённо спросила я. — Увидишь. — Подмигнул он и робко приобнял меня за плечи. Первым делом мы отправились в небольшой супермаркет, где приобрели кое-что из еды: пиццу, различные фрукты и моё любимое печенье с шоколадной крошкой на десерт. Так же у Димы была с собой бутылка красного полусладкого вина. Распивать алкогольную продукцию мы направились ближе к озеру, туда, где не было людей. Он растелил покрывало и галантно предложил мне присесть, в то время как я раскладывала лакомства по пластиковым тарелочкам. — За тебя, — открыв бутылку вина и протянув ее мне, неожиданно выпалил он. — Какая честь. — Сделав около четырех глотков и усмехнувшись, с ноткой иронии в голосе произнесла я. — Ты этого заслуживаешь, Алис. — Правда? — удивленно уточнила я. — Если честно, я вовсе так не считаю. Без доли лести готова заявить, что ты — тот самый парень, о котором писатели пишут годами, о котором музыканты поют в своих песнях и художники изображают на своих картинах. Я готова лелеять каждую секунду, проведенную с тобой и безмерно гордиться, что из всех тех девушек, которым ты нравишься, а их, я уверена, не мало, ты выбрал именно меня. Я не могу собрать слова воедино чтобы выразить то, как сильно ты влияешь на меня, но я даю себе отчет в том, что ты привязался ко мне только потому, что у тебя никого нет. — Поверь, у меня есть весомый аргумент, благодаря которому ты убедишься, что это не так. С самого детства мне внушали, что у меня должно быть много друзей. Мол, друзья не предадут, всегда придут в трудную минуту и прочие подобные вещи, поэтому я надеялся всем понравиться и завести много друзей. В Польше я вел целый список с моими одноклассниками. Каждый день я уделял одному однокласснику. Мне казалось, что за целый месяц я подружусь со всеми. Помню, как даже разбирался после уроков с мальчиками, которые не хотели со мной общаться. Причиной этого были постоянные внушения матери, что один ты никто, тебе нужны друзья. Вскоре я познакомился с таким феноменом, как вынужденные друзья. В рамках учебного года мы можем хорошо общаться, иногда выходить на прогулки, делиться переживаниями, но на летние каникулы окончательно забываем друг о друге и остаемся одни. Правда состоит в том, что обособленно от этих периодов или этапов жизни, я остаюсь один, поэтому и стоит в первую очередь ценить себя и заботиться о себе. Мне не нужен «кто-то», к кому бы я мог привязаться, но ты мне нужна. Именно ты и только ты. Любил он меня искренне и бескорыстно, да только какой в этом толк, если любовь его застревала в горле, как рыбная кость? Не щелкало у меня сердце при виде него. Не щелкало, вот и все. Он мог бы быть бесконечно интересным начитанным собеседником, совершенным Апполоном, превратившимся из каменной статуи в реального человека, но любви бы у меня не вызывал, потому что ее невозможно заслужить. Он может бесконечно предлагать свою помощь, напоминать о себе, или же — наоборот, пытаться не быть навязчивым и держать дистанцию, показывая как гордый нрав, так и симпатию. Я, притворившись, будто ничего не замечаю, буду благодарить его за то, что он стал моим ангелом хранителем, или же личным секретарем, или вовсе VIP помощником, но любовь он так и не вызовет. Любовь случается сама. Она либо есть, либо ее нет, и на этом все. Тут нет никаких формул, способов достижения цели или правил поведения. Ему просто придется смириться с тем, что для меня он не особенный. Он заслужил мое доверие, уважение и признание, но не любовь, потому что любовь заслужить нельзя, даже если мы приложим все усилия и богатства всего мира к ногам возлюбленного. Как бы я не пыталась убедить себя в том, что Антон и Дима оба мои лучшие друзья, у меня не получалось. Если они имеют для меня одинаковое значение, почему я пью с Димой вино и мечтаю, чтобы эта бутылка поскорее закончилась, дабы побыстрее увидеть Антона перед сном еще хоть разочек? Почему я ревную его к Альбине так, как будто бы мне есть до этого какое-то дело? Почему я каждую ночь прокручиваю в голове тот нелепый пьяный поцелуй? Почему, в конце концов, осознание того факта, что он считает меня своей лучшей подругой обижает меня, а не радует? Чем Альбина лучше меня, что он видит в ней девушку, а во мне — нет? Если это достаточно важно для меня, то я найду ответ, если нет — я найду оправдание. Наверное, самый простой ответ звучал бы так: я его люблю, но «просто» — не всегда значит «понятно». Обратно в лагерь с Димой мы шли за руку. Не могу сказать, что мне было некомфортно или неуютно, разве что капельку стыдно за то, что я не могу дать ему того, чего он так страстно от меня ожидает. Войдя в здание, в котором мы жили уже на протяжении пяти дней, Дима сразу отправился в свою комнату, а я — следом за ним. — О, привет, — безразлично поздоровался Антон, не отрывая взгляд от телефона и не вставая с постели. — Привет. — В один голос выпалили мы с Новаком. — Слушай, Алис, я сейчас схожу в душ, а вечерком мы могли бы сходить с тобой покурить? — предложил поляк, попутно собирая принадлежности личной гигиены. — Да, без проблем, я пока поболтаю с Антоном. — Отлично, — радостно улыбнулся парень и поспешил покинуть комнату. В свою очередь я незамедлительно присела на кровать к Козловскому и потрепала его по макушке. — Как у тебя с Альбиной? — Что? — неподдельно расхохотался он. — Никак. — Почему ты от меня что-то скрываешь? — обиженно надула губки я и отвернулась от него в противоположную сторону. — Эй, — не прекращая смеяться, парень чуть приподнялся и обнял меня за плечи, — ты — моя лучшая подруга, а Альбина просто какая-то девчонка. Поверь, я не стал бы от тебя ничего скрывать. — Вот именно. Я — подруга, а Альбина — девчонка. Почему ты относишься ко мне как к существу бесполому? Если я твой друг, то я не могу быть девчонкой? — я повернулась к нему лицом и посмотрела ему прямо в глаза. Наши лица находились в нескольких сантиметрах друг от друга. Не думаю, что он смог бы соврать мне, будучи в таком положении. — Почему ты так думаешь? Ты тоже девчонка, но другая. Не такая, как они. Ты для меня значишь гораздо большее. — Если это правда, то почему ты никогда не относился ко мне, как к девушке? Всю жизнь я для тебя «свой в доску парень». — Брось, я начал относиться к тебе, как к девчонке еще в пятом классе, когда у тебя начала расти грудь. — Антон чмокнул меня в лоб и лег обратно на кровать, потянув меня за собой. Я повалилась ему на грудь и чуть приподняла голову, чтобы наблюдать за его мимикой. — В конце концов, — тяжело вздохнув, на некоторое время он замолчал, после чего продолжил, — я знаю, что об этом не принято вспоминать, но я сделаю это, поскольку разговор начала ты. Помнишь ту ночевку у Марты, когда мы обкурились и ты словила бледного? — Да, — робко ответила я, начав догадываться, к чему он клонит. — Помнишь, что было, когда я отнес тебя на кровать? — Да. Если честно, до этих пор я думала, что это был всего лишь сон или галлюцинация. — Поскольку алкоголь продолжал дурманить мое сознание, периодически я не могла сдерживать язык за зубами. Своим высказыванием я рассмешила парня. — Сейчас ты тоже думаешь, что это сон? — лукаво спросил он. — Да, пьяные люди путают реальность с воображением. Особенно, когда реальность настолько прекрасна. — Ты ведь понимаешь, что во сне я не смог бы сделать так? — парень заправил прядь моих белокурых волос за ухо и приблизился к моим губам. Он ласково прикоснулся к ним, и, не ожидая от меня ответных действий, поцеловал меня так, будто мои губы были для него кислородом. В перерывах между пылким поцелуем его томный взгляд прожигал меня, а руки свободно блуждали по моему телу. Мои пальцы осторожно расстегивали пуговицы его клетчатой рубашки. Не знаю, зачем я это делала, черт, серьезно, не знаю, но в тот момент мне казалось, что я поступаю правильно, и что жизнь идет своим чередом. В сердце что-то предательски покалывало, когда он отрывался от моих губ и переходил к шее, покрывая ее нежными поцелуями. Мне не хотелось останавливаться ни на секунду. Не могу сказать, что любовь к нему внутри меня возникла именно в этот момент. Тогда я просто напросто радовалась встрече с лучшим другом после длительной эмоциональной разлуки. Уж слишком много времени он уделял Альбине, но в этот вечер его объятия вселили в меня надежду на то, что я значу для него нечто большее. Я надеялась, но не верила, да и уверенность во мне напрочь отсутствовала. Мало того, что я не знала, нравлюсь ли я ему, так вдобавок к этому я до сих пор не могла разобраться, нравится ли он мне. Однако, это была лучшая ночь в моей жизни. Ночь, когда я стала по настоящему взрослой.