О принадлежности, проклятьях и глазах

От Автора: вторая часть не планировалась от слова совсем. Я и не подозревала, во что это выльется. Но — как-то так. Кстати, вторая часть получилась почти в 4 раза больше, чем первая. Ну, и надо сказать, что это АУ относительно «Мертвецов… ». Джек по-быстрому нашел трезубец, приплыл к треугольнику дьявола и… ************* Армандо готовится дать своим людям отмашку, когда в Треугольник Дьявола вплывает маленькая лодочка. Удивляется только дурости её пассажиров. Думает допросить перед смертью, чего уж они здесь забыли. И тут начинается Конец Света! Рушится тюрьма, сквозь прорехи светит солнце — ярче и ярче, больше и больше. Но Салазар видит лишь тонкую фигурку в лодке, шустро гребущую обратно к небольшому фрегату. Тебе понадобилось пять лет, Воробушек, чтоб понять? Ведь гребешь ты вполсилы максимум, и фрегат твой я догоню! Джек, ты чуть ли не сам в лапы мне идешь, перед носом крутишь хвостом! Салазар отправляет «Костлявую Мэри» на абордаж маленького корабля, а сам спрыгивает на воду. Секунда — привыкнуть к новой плоскости, и бегом! Джек начинает грести быстрее, испуганно подтаскивает ближе шпагу, но все равно не успевает… Армандо все ближе, ухмыляется страшно, подлетает к сжавшемуся пирату, хватает… — Вот мы и встретились, Воробушек! И — вниз. Джек успевает глотнуть воздуха и зажмурить глаза. Руки — отдельно от Воробья — вцепляются в оставшуюся одежду испанца. Салазар удивлен: мальчишка доверчиво жмется к нему. Что ж, хватит развлечений. Он выныривает на поверхность. Воробушек судорожно отплевывается от воды в его объятиях. Через пару секунд они уже на борту пиратского судна. Весь вражеский экипаж без оружия, с лезвием у горла ждет, что будет. Джек вырывается, отступает к краю, осторожно, плавно открывает рундук, поднимает руки в защитном жесте, когда в его сторону начинают шагать несколько полумертвых моряков. Армандо взмахом руки останавливает своих людей. Пусть Воробушек делает, что задумал. В карих глазах напротив мелькает благодарность. Джек вытаскивает заросшую водорослями деревяшку, и Салазар шестым чувством чует в ней свое спасение. — Это Трезубец Посейдона. Он избавит вас от проклятия, — мальчишка волнуется, — не трогай мою команду, и я вас освобожу от смерти. Если начнешь убивать, я нашпигую твой корабль порохом и взорву, не восстановится даже он, смекаешь? Гордо поднятый подбородок, волосы треплет ветер, руки чуть дрожат, держа Трезубец. В голове испанца начинает сформировываться план… — Давай, Воробушек, команда не пострадает. Джек кивает. Вскидывает руки к небу, к звездам. Чарует, поет. Танцуя — соблазнительно, призывно — взывает к древним богам. Вокруг кораблей бушует морская стихия, крутит водовороты, разбрызгивая капли-алмазы. В центре пляшет турецкой танцовщицей-куртизанкой Джек Воробей. План обрел примерные очертания и последовательность. Но это — там, на перефирии сознания, а здесь на месте пустоты появляется плоть, Армандо собирает в хвост послушные теперь волосы, оглаживает мундир, ухмыляется своей такой же радостной команде: — Возвращаемся на борт. Никого не трогать! Джек улыбается. Он чуть устал, раскраснелся от плясок, но гордо провожает чужую команду, рядом с её капитаном!.. Что?! Капитаном?! Салазар хватает Воробушка поперек талии и цепляется за шкот, лихо перелетает на родные доски: — Отступаем! — кричит почти весело. В его руках — его величайшее сокровище бесится, изворачивается, вырывается, впрочем, уже поздно, и бежит к краю: — Ги-и-иббс! План номер пя-а-а-ать!!! Ну, надо же! Подготовился! Дожидается ответного крика и оборачивается к полному кораблю врагов: — Черт. *** В общем, Салазар выкрал Джека с его корабля. Среди бела дня, совершенно бессовестным образом. И Салазар этим гордится. И совести у Салазара нет, Джек! И нет, Салазар его не отпустит. — А зачем я тебе?! Воробушек ошалелыми глазами наблюдает алчную, жадную улыбку: — М-можешь не отвечать, я в-все понял… Содомит ты такой, мужеложец чертов, Салазар, как тебя вообще земля носит… Пиратишка напуган, не знает, что делать и вообще в шоке, но пытается огрызаться и выпускать коготки. Поймать его Армандо пытается уже второй час, и это всего лишь каюта капитана! Паршивец. Салазар зажимает-таки удачно у кровати к стене, с изумлением чувствует ответные объятия. Лукаво улыбаясь, прижимаясь всем телом, Джек мягко, шаловливо урчит: — Поймал… *** Луч солнца скользит по смятым простыням, заглядывает под одеяло, и как специально, останавливается на плотно сомкнувшихся совсем недавно глазах. Джек морщится и тут же успокаивается: Салазар задергивает тяжелые бархатные шторы. Возвращается за стол разбирать документы и строить планы. Джек сонно мурчит и поворачивается спиной, простынь сползает до пояса. Салазар на секунду отрывается и оглядывает открывшийся вид. Смуглая кожа с отпечатками салазаровых пальцев, плавная линия позвоночника, если провести по ней пальцем — Джек мягко уйдет от касания (прикосновений не любит), если спуститься чуть ниже до копчика — задохнется от удовольствия. Армандо изучает тело своего пленника ночь за ночью и понимает, что не отпустит Воробушка. Слишком долгожданная игрушка и развлечение. Салазар чует, развлекаться он будет еще долго: некоторые Джековы… выкрутасы соскучиться не дают… *** Воробушек тихарился несколько дней. Старательно избегал капитана судна, ускользал от личных встреч, давался в руки лишь под вечер, когда сил на разговоры уже не остается — только на действия. А утром… Ты попробуй мучить да допрашивать это сонное, лохматое, лезущее на руки чудо! Невозможно устоять! Да и любопытно, чего Воробушек задумал. Причем, не только капитану — команда ставки делала, что мальчишка натворит и что ему за это будет (Порванная задница ему будет, вот что!). Проверив работу экипажа (Как часики!) и назначив курс (Испания, родимая!), Салазар поспешил в собственную каюту: за дубовой дверью мелькнул пиратский хвост. — Я ждал тебя, Морской Мясник! Чтобы попрощаться, смекаешь?! Он стоит на фоне распахнутого настежь окна, ухмыляющийся, театрально раскинув руки-крылья. Армандо с интересом наблюдает спектакль, кажется, молоденький юнга выиграет спор… Джек оборачивается, разбегается и, оттолкнувшись от стола, вылетает красивой рыбкой в океан. Салазар метнулся сначала к окну — проверить, а потом вон из каюты к команде: — Кто ставил на лодку под моим окном?! *** Джек всхлипывает и поджимает ноги поближе под себя. Вечно ищущая приключения задница их нашла… известным способом. Тюремных камер на «Костлявой Мэри» немного, в половине и вовсе обычно отдыхает экипаж, но они есть, судно военное. Каморка темная, тесная даже для тюремной, как будто его засунули в чулан. От обиды еще больнее, если честно. Изнасиловали. Нет, брал его только капитан, но… Как будто всем экипажем поимели. Эти взгляды… все знали. Воробей не в первый раз в таком положении. Только было либо в клетке, либо с болью во всей нижней части тела. А выбирался он и не из таких предряг. Но… Но. Салазар хороший и ласковый, пока его не злить. Если злить — просыпается Морской Мясник, зажимает к ближайшей плоскости и — до боли, до крови, до мольб — рвет на чертов пресловутый британский флаг. Блять. Неудачно повернулся. Команда не посягала на собственность капитана, команда делала ставки, как Джек в следующий раз накосячит. Маленький юнга, выигравший предыдущий спор, явно сочувствовал. Кок вместе с пайком подсунул какие-то лекарства. Пара матросов через пару дней в камере притащили что-то вроде матраса. Ну да, эти несколько дней он помогал пару-тройку раз. Кажется, к нему стали неплохо относиться. Скрип лестницы, незнакомые — Джек успел выучить походку всех членов экипажа — шаги. Воробей неаккуратно дергается вновь до острой вспышки боли. Капитан. Армандо поглядывает на пиратишку за решеткой. Сжался в углу, не от страха, но прикрывая спиной подпиленную решетку. Испанец вздыхает, отпирает камеру. Делает шаг навстречу с трудом выпрямившемуся Воробушку. Перестарался, думает с досадой. Воробей опирается о стену, сверкает подведенными сурьмой глазищами, скалится по-акульи, будто говорит «Только подойди, подойди, попробуй! » И угроза, и мольба. Салазар подойдет, конечно. А иначе все было бы зря. Армандо привязывает к себе Воробьишку — чтоб потом уничтожить, помните? - но собственная влюбленность является лишь неожиданным побочным эффектом. Лишь эффектом. Лишь… *** Вскрики и хлопки выгоняют капитана из каюты. Оглядев палубу, Салазар обнаруживает толпу у левого бортa. «Уж не бунт ли? » — настороженно поднимает голову Паранойя. Испанец подходит ближе: нет, не бунт. Карточная игра, команда часто так развлекается. Хромой Билли, матрос, слыл лучшим игроком на судне, и сейчас он один за другим выбивал своих противников из игры. Чуть дольше продержался кок Джо, но и он неосторожно ошибся под конец, оставив чемпиона наедине с Джеком. Воробью хватило одного взгляда на свои карты, чтоб запомнить, и впредь он действовал уже не глядя. И не давал подсматривать другим — а ну, начнут подсказывать! К середине он начинает ухмыляться все радостней и радостней, морщится на пару королей, берет, отыгрывается и скидывает крупный козырь, надеясь, что Билли возьмет, но тот кроет козырным тузом и скидывает свою последнюю карту — козырого короля. Джек на автомате взял (крыть-то нечем!) и тут же рассмеялся: — Хорошо! Желание сейчас, а ли потом? Только чур, неприличного не предлагать, смекаешь?! — а сам изогнулся, лег грудью на промасленные карты. Смотрит жарко, томно, медленно ведет кончиком языка по верхней губе. Победитель насмешливо щелкает мальчишку по носу: — Не мне тебе указывать — не мне ты принадлежишь. Билли многозначительно кидает взгляд на капитана, Салазар ухмыляется и кивает головой — «Спасибо». Воробей возмущенно вскакивает: — Нет уж, давай, как договаривались! Фантазии не хватает? К капитану обращаться! А я тоже — капитан! Пират, Воробей, птица! И если захочу, вы даже не заметите, как исчезну! Армандо темнеет лицом. — С чего вы взяли, что он мне хозяин? Я не раб, чтоб подле господина сидеть! И никаких прав на меня он не имеет! Джек залихватски закидывает ногу на какой-то ящик, красуясь, а потом откровенно-нагло спрыгивает перед капитаном и выговаривает в плотно сжатые губы: — Ваш капитан не может мне приказывать, я свободнее, чем любой член экипажа, и слушаться не намерен. Армандо вскидывает бровь: бунт сегодня таки будет? Джек резко оборачивается, волосы хлестко бьют Салазара по лицу. — Так, может, побудешь рабом, Джек? Пират замирает, поворачивает голову чуть назад: — Что ты имеешь в виду? Испанец зубасто скалится: — Моё желание. Сумеешь подобно царской наложнице… — Салазар… - … служить мне… Сколько, команда? — День, капитан! — Салазар, не надо… - … выполнять все мои поручения и прихоти, ублажать и воспевать, Джек? — Пожалуйста, Армандо… — Ползать предо мною на коленях, выпрашивая ласки? — Не смогу!!! Джек дышит тяжело, надсадно, стоит все ещё спиной, повернув голову. Выдыхает слова моляще почти, так, что капитану становится страшно: неужели… сломал? — Не отбирай… Свобода — последнее, прошу, на… коленях стою — не отбирай… Команда стыдливо расходится — будто что-то личное, интимное подслушивать! — оставляет оазис щемящего отчаянья и страха — между мечтами, чуть левее середины. Будь корабль человеком — там бы стучало сердце… *** Кок настороженно выглядывает из-за угла: мальчишку было искренне жаль, хоть и пират, но так человека мучают… Капитан в шаге от паренька, протянув руку над плечом, но не касается. Джек что-то запальчиво шепчет… Джо отвлекают на пару секунд, а когда возвращается в исходное положение, картинка меняется — капитан и пират стоят друг напротив друга, почти в обнимку, да не совсем: Джек мягко не дает Салазару приблизиться, давит в грудь ладонями. Ненадолго, через мгновение сам тянется целоваться, закидывает руки на шею испанца, а тот нежно, бережно приобнимает Воробья за талию. Кока отвлекают ещё на минуту — и палуба уже пуста, только хлопнула дверь капитанской каюты… *** Джек подходит сзади тихо-тихо. Обнимает за плечи, накрывая простыней-крыльями. Продолжает сбегать периодически, да нервы капитану трепать, но Салазар отпускать своего Воробушка пока не готов, да и… Если бы Джек хотел — с легкостью спрятался так, что Армандо не нашел никогда. Были и средства, и связи. Но Джек то ли действительно к грозному испанцу что-то чувствовал, то ли мазохистом был, и возвращался, возвращался, давал себя возвращать… Хм… Джек, Джек, загадка океана…