Names Are Just Words

11 ноября, 2009 1:38 Он склонился над своей игрой, большими пальцами нажимая на кнопки и неотрывно уставившись в экран. Света в комнате не было, за исключением тихо работающего телевизора. Идиот! Он даже не повернулся, когда я вошел. Сколько раз я ему говорил, что нужно быть осторожным! Мы не виделись несколько месяцев, а он даже не беспокоится после моего телефонного звонка. Он игнорировал все мои советы, продолжая бесконечно стучать по кнопкам. Я сглотнул кровь, которая собралась в моем горле, и постарался, чтобы мой голос прозвучал резко, но не выдавал боль: — Мэтт. Никакого ответа, лишь равнодушное постукивание. Я нахмурился, отчего кожа на щеке заболела, заставив меня поморщиться. — Мэтт! – повторил я громче. — Ммм? – это было всё, что я услышал в ответ. — Ты оторвешься от этой гребаной игры хоть на секунду? — Ммм… — услышал я вновь. – Давно не виделись. Я ударил кулаком по шаткой деревянной двери, отчего она задрожала на петлях, и от этого боль пронзила меня насквозь. — Будь ты проклят! — Остынь, — сказал он. – Что случилось на этот раз? Ты плохо провел время со своими приятелями из мафии? – Постукивание. – Я достал то, что ты просил. Кто-то из них обошелся слишком грубо с тобой? – говорил он сквозь сжатые губы, в которых держал сигарету. Серебристый дым кружился в темноте, поднимаясь к потолку. Я вздохнул и шагнул вперед, стараясь сделать всё возможное, чтобы не упасть. Так я прошел расстояние до грязного дивана, на котором расположился Мэтт. Каждое движение отдавалось острой болью во всем теле. Я точно не знал, какие получил раны. Я был в опасном положении. Но у меня не было выбора. Больница была недоступна, и единственным человеком, которому я мог доверять, был Мэтт. Я дошел до дивана и сел, восстанавливая сбившееся дыхание. Всё, что я хотел сейчас сделать, это заорать, разбить стол и его проклятую видеоигру, но я сдержал себя. — Мне нужна помощь, — прошипел я, стараясь не выдавать свою слабость. Мэтт всегда видел во мне сильного лидера и соглашался с моими правилами. Я никогда не просил, только требовал. — Помощь в чем? – Его взгляд никак не хотел оторваться от экрана. Я мог бы поклясться, что он ни разу не моргнул, хотя это было довольно сложно определить из-за стекол в его очках. — С бинтами, — с трудом сказал я. Даже когда мы были детьми и жили в приюте, я никогда не показывал Мэтту свои слабости и не хотел делать это сейчас. Я всегда был тем, кто тянул его и принуждал выйти наружу против его воли. И когда он это делал, то всегда забирался на дерево над игровой площадкой, играя в свой GameBoy, а я был внизу с остальными детьми. Всё-таки я знал собственные пределы и сейчас чувствовал, что вот-вот не выдержу. Я потерял много сил, мои внутренности скрутило от боли, кожа почернела и обуглилась, и я мог в любой момент потерять сознание. Запах дыма и паленой кожи стоял у меня в носу, вызывая головокружение. — А? – Наконец он поднял глаза от своей игры и взглянул на меня. На этот раз он моргнул за своими очками, и его лицо поменяло выражение. Его челюсть отвисла, и сигарета едва не упала, а рыжие брови поползли наверх. — Господи Иисусе! – сказал он. — Ты как всегда точен, Мэтт. — Проклятье, Мелло! Что случилось? – спросил он, откладывая контроллер на диван. – Когда ты сказал про бинты, я не думал… — Они добрались до меня, — ответил я со злостью. – Чертов японец обставил меня. Он узнал моё имя! Нейлон тоже его знал, потому что у него были Глаза, и я был уверен, что Кире нужно знать имя, чтобы управлять другими… Но Ягами узнал, как только посмотрел на меня. Значит, у него были Глаза! Ты понимаешь, что это значит? Я должен был быть готовым и закрыть лицо. Я должен был надеть чертову маску или шлем! — Дерьмо! Чувак, о чем ты говоришь? — Я не шучу! Боги смерти реальны, и любой человек может написать имя другого в Тетрадь смерти и убить его, если знает его лицо и имя! Вот как Кира это делает! Но если у тебя есть Глаза, тебе нужно увидеть только лицо! Почему я не подумал, что у них могут быть Глаза? — Погоди. Значит, этот японец узнал твое настоящее имя? — Да, его звали Ягами. Он сказал другим. Но сейчас он мертв и только он один видел моё лицо. Нужны и имя, и лицо, чтобы убить. У нас были Глаза. Но если на их стороне они тоже будут, мы не будем в безопасности. Мысли путались. Обычно я был довольно точен. Я сказал лишь половину из того, что должен был сказать. Мэтт придвинулся ко мне, поднимая руку для чего-то. Но остановил её в воздухе. — А ожоги? Ты это сделал? — У меня не было выбора! – воскликнул я. – Они приперли меня к стенке. Я заранее заложил взрывчатку в здании, чтобы взорвать этих ублюдков в случае чего. Но всё пошло не так. Дерьмо! Я не должен был допустить такое! Теперь у них снова есть Тетрадь смерти! Я ошибся, черт возьми! — Черт, Мелло, забудь об этом хоть на минуту. Ты плохо выглядишь. Идем, разреши отвести тебя в ванную. Я встал, направляясь в сортир. Он, сомневаясь, протянул ко мне руку, собираясь помочь, однако потом передумал. Правильное решение. Мэтт прошел вперед и щелкнул по выключателю в ванной, ожидая, когда я привыкну к яркому свету. Я сел на крышку туалета, сгорбив правое плечо. Я не мог опустить левое, потому что адская боль пронзала меня от кончиков пальцев до глазных яблок. Он присел передо мной, убирая очки на голову, чтобы уставиться на меня своими зелеными глазами, которые я так редко видел. Он посмотрел на меня и тряхнул головой. — Черт возьми, чувак, это выглядит хуже всего на свете. — Заткнись. — Нет, Мелло. Это действительно выглядит серьезно. Похоже на ожоги второй степени. Может, даже и третья – в тех местах, где кожа совсем черная. Ты должен пойти в больницу, потому что это дерьмово. — Я не могу пойти в больницу, идиот, — выпалил я. Я не хотел объяснять очевидные причины. Это и не нужно было. Мэтт вздохнул и сказал: — Да, я знаю. Просто я не знаю, что мне делать с этим. Я хакер, а не доктор. — Основная медицинская подготовка была частью программы в Вамми, и ты должен ее помнить, — отозвался я, стараясь не обращать внимания на головокружение и затрудненное дыхание. — Я не особо слушал то, что нам говорили преподаватели. Они также учили нас готовить, шить и строить птичьи домики. Я не интересовался подобным дерьмом. — Ты всегда был невнимательным, — усмехнулся я, обнаружив, что мое настроение немного поднимается, когда я его ругаю. — Да, да, продолжай говорить. – Мэтт остановил взгляд на мне, и я заметил, что его глаза смотрят на мою левую сторону лица. Его сигарета всё ещё горела в уголке его рта, а челюсть снова расслабилась. – Дерьмово! Я отвернулся. — Ты вытащишь её? – прохрипел я. Он убрал сигарету, бросив ее на пол. — Знаешь, я догадался, что это ты был за дверью, — сказал он вдруг, понимая, что я думал об этом раньше. – Даже если тебя не было месяц. Только у тебя есть ключ и только ты скрипишь зубами так громко, Мелло. — Заткнись! – сказал я, морщась от боли на пылающем лице. Я перевел дыхание. – Послушай. Мне просто нужно, чтобы ты промыл мои раны и забинтовал, ладно? Я не могу увидеть всё и к тому же у меня нет на это сил. — Черт, у меня ничего нет. Мне нужно всё это купить. Я поднял глаза, несмотря на то, что это причиняло мне боль. — Зачем? Разве ты не купил то, что я тебе велел? — У меня нет ничего, кроме бинтов. — Ты бесполезен! Я предупредил тебя, но ты всё равно оказался бесполезным! — Ты не сказал, что всё настолько плохо, — отозвался он. Он был единственным человеком, который всегда мне что-то доказывал. — Я НЕ ЗНАЛ, как плохо это выглядит, идиот! — Ладно. Я поищу это онлайн. – Мэтт вздохнул и ушел. Через некоторое время я услышал, как он нажимает кнопки на клавиатуре. Пусть он был беззаботным клоуном и пусть он был слишком молод, но не было технического инженера, который был бы лучше него. Его дедуктивные способности и решение проблем никогда не были похожи на мои, и он был довольно слаб в быстром мышлении. Но у Мэтта были свои сильные стороны, и он был третьим претендентом на место Л, после Ниа и меня. Я знал, что он никогда к этому не стремился, но он был выбран Л и был единственным из Дома Вамми, кто мог бы составить мне компанию. Мэтт редко интересовался моими делами, но я пользовался его способностями, как хотел. И это было главной причиной, по которой он был втянут в это дело. Почему он на это согласился, я не знал. Мэтт вскоре вернулся, зажигая новую сигарету. — Всё, я договорился. Я скоро всё заберу. — Просто закрой свой рот и иди, — прорычал я, хватаясь здоровой рукой за грудь. — Ладно, ладно. Я пойду. Сделай одолжение и сиди здесь, не дергаясь. Мне не нужны новые проблемы, — его голос не был сердитым, он таким вообще никогда не был. Мэтт был слишком ленив, чтобы на меня сердиться. Он повернулся, чтобы уйти. — Подожди, — позвал я, ерзая на унитазе и хватаясь за раковину. Моя голова кружилась, а в глазах темнело. – Боже! — Черт, что? – Он вернулся в ванную и встал рядом, готовый подхватить меня. – Отпусти ее, чувак. Откинься назад. — Слушай меня, ладно? – Я был слишком дезориентирован, чтобы быстро соображать, но я должен был сформулировать свои слова. — Я слушаю, только остынь. Я перевел дыхание, ощущая невыносимо горячую волну боли, обжигающую, словно огонь. Моя кожа пылала, вся израненная. — Закрой свое лицо, когда выйдешь, Мэтт, — сказал я. – С этих пор, когда ты будешь куда-то выходить, на пять минут или на полсекунды, сначала убедись, что никто не сможет увидеть твое лицо. — Я понял это. Кире нужно увидеть лицо. Вот как это делал второй Кира, верно? Ты мне уже об этом говорил. – Он опустил очки на глаза. — Этого недостаточно! – закричал я, напрягая мускулы лица. Я едва не прикусил от боли язык и, чтобы сохранить спокойствие, сжал кулак и ударил по раковине. – Дерьмо! — Смотри на это проще, Мелло, — проговорил он, шагнув ко мне. – В чем дело? — Они добрались до меня, Мэтт. Тот, кто видел моё лицо, мертв, но теперь они знают моё имя! Я тебе говорил, что Боги смерти существуют на самом деле и что у них есть Тетради. Одна из них была у меня, вторая – у Киры. Теперь на стороне японцев и Тетрадь, и Бог смерти. Я никогда не думал, что они будут с ним сотрудничать. Потому Шидо не предупредил меня об их приходе. У них тоже есть Бог смерти, а у Ягами были Глаза Бога смерти! — Глаза Бога? Ты говорил об этом, но… Я мог бы уверен, что Мэтт не понял того, что я ему говорил. — Да! Послушай, если у тебя есть Тетрадь смерти, ты можешь обменять половину срока своей жизни на Глаза Бога. Тебе нужно будет только увидеть лицо человека, Мэтт! Настоящее имя появляется над головой, и ты его видишь. Вот как Кира делал это, и я тоже уговорил одного из моих людей проделать такое. Я уверен в этом. И теперь у полиции есть преимущество. Никто не знал, как Кира это делает, но теперь всё стало ясно. У него есть Глаза! Он может просто посмотреть на твое глупое лицо и управлять тобой, и заставить делать то, что он хочет, перед тем, как ты умрешь. Это так же легко, как и написать твое имя. Так что закрой лицо, ладно, Мэтт? – Я неосознанно ухватился за его кофту. Он сжал мою руку так сильно, как мог. — Ладно, я позабочусь об этом, Мелло. Не думай, что я такой тупой урод или псих… Он сжал руку еще раз, после чего вышел из ванной. Я услышал, что он надевает ботинки и выходит. — Я скоро вернусь, — сказал он. Затем входная дверь открылась и тут же закрылась. Теперь, когда он ушел, я позволил себе расслабиться и восстановить дыхание. Мое тело затекло, конечности ныли, кожа горела. Я почувствовал, будто вешу фунтов триста. Мне нужно было лечь, однако я боялся любого контакта с поверхностями. Каждый раз, когда я двигался, жилетка ранила мое плечо и шею. Мелкие кусочки стекла и дерева впились в кожу довольно глубоко. Голова кружилась и тошнота охватывала меня. Я сполз с унитаза, встав на колени между ним и ванной, уперевшись руками в потрескавшийся линолеум, не в состоянии сесть без посторонней помощи. Мой разум затуманился… Черт побери всё! Я ненавидел эту ситуацию. Я потратил два года своей жизни, внедряясь в преступный синдикат, заставляя других верить в меня и слушаться. Я должен был запугивать и орать на других, и тратить чертову прорву денег. За это время я стал весомой фигурой и добрался до верхних рангов. С возможностями мафии я построил эту захолустную базу в пустыне, похитил дочку заместителя главы полиции и даже взял контроль над страной, использовав самого президента! Мэтт тогда должен был взломать иностранную правительственную сеть и конфисковать эту ракету, переместить ее и перепрограммировать вручную. Весь риск, который был, все люди, которых я убил, вся работа, которую я проделал, в итоге оказались бесполезными, как и моя гребаная жизнь. Четыре года назад я покинул Вамми… Четыре года изнурительной работы, и теперь у меня не было Тетради, которую я мог бы использовать для власти над оперативной группой Японии. Эта Тетрадь была хорошим орудием, но теперь у меня не было ни шанса заполучить ее снова. Мафиозная группировка была мертва. Прежний президент, с которым я «сотрудничал», покончил с собой. Человек, который приобрел Глаза Бога смерти, Джек Нейлон, также был мертв, и фактически у меня не было связей. Бог Шидо исчез вместе со своей Тетрадью, в то время как другая находилась во владении японской полиции. Все мои усилия были напрасны. Я потерял всё, что у меня было. Я был неудачником в квадрате! Господи боже, теперь Ниа будет впереди! Он и до этого был впереди – у него были наработки самого Л и собственные выводы, а также поддержка правительства Соединенных Штатов и законная финансированная помощь. Он держал федеральных представителей и профессионалов под своим пальцем. Всё, что было у меня, я мог делать с помощью преступников, убийств и уголовных связей. У Ниа все еще была моя единственная существующая фотография. Я не должен был оставлять её в приюте, но я сделал это, поскольку знал, что когда-нибудь мне понадобится причина, чтобы её забрать. В данной ситуации я должен был забрать её как можно скорее. Я должен был обнаружить его местонахождение, поскольку профессионалы СПК уже спрятали их файлы после того, как обнаружили среди них шпиона. Этот хорошо оплаченный шпион теперь был мертв подобно большинству членам СПК благодаря моему подчиненному, который владел Тетрадью смерти. По всей вероятности, Ниа также имел прямой контакт с помощником Л, Тота Мацудой, и использовал информацию, предоставленную им. Он был впереди в этой гонке. Будь он проклят, маленький испорченный ублюдок! Мне нужно вернуть свое прежнее положение, и это должно случиться как можно быстрее! — Мелло. — Я услышал тихий голос позади себя. – Эй, Мелло! Я знал этот голос. Холодный, невозмутимый, подобный безразличному компьютеру, но иногда в нем проскальзывала нотка юмора. Мэтт никогда не казался злым или раздраженным. Он никогда не был расстроенным, даже когда находился в моей компании. Я никогда не понимал, как он мог быть таким. Он всегда был таким, даже когда мы встретились, и я бил его, и бросал грязь в его лицо и бумажные комки в его сторону через всю комнату. Ничто никогда не раздражало его. Это было одной из тех вещей, которые влияли на мое спокойствие, и я начинал беспокоиться. — Мелло! Я очнулся, всё ещё стоя на четвереньках посреди ванной. Моим первым желанием было выхватить пушку, но я знал, что это был всего лишь Мэтт, и успокоил себя. Мое сердце забилось ещё быстрее, и мне это совсем не нравилось. — Я пришел, — сообщил он. Я сел быстро, слишком быстро, и мне пришлось открыть крышку унитаза. Меня рвало кровью и шоколадом. — Дерьмо… Я почувствовал холодную кожу его перчаток, когда он убрал волосы с моего лица. Он придержал меня рукой за пояс, стараясь не причинить боль. Мне захотелось оттолкнуть его прочь, однако я был слишком занят опустошением своего желудка. Мэтт отодвинул мои волосы и держал так, пока я не закончил. Как только я откинулся назад, то сразу оттолкнул его от себя. — С возвращением, — заметил он. Я застонал, медленно садясь и не забывая о том, что не нужно делать резких движений. Я яростно захлопнул крышку унитаза. — Не бери в голову. — Это из-за тебя, — обвинил я его. — Ох, я догадываюсь, что тебе нравится находиться в этой чертовой ванной. Я проигнорировал его и передвинулся, чтобы включать водопроводный кран. Наконец я содрал с себя свои обгоревшие и порванные перчатки и вымыл рот, плюясь, чтобы отделаться от неприятного привкуса. — Ты всё взял? – спросил я. — Да, так что позволь снять с тебя эту вещь, которую ты называешь одеждой, и я приступлю к работе. Он снял перчатки и завернул рукава своей красно-черной полосатой кофты. — Сядь на край ванны. Я сделаю всё, что смогу. Я вытащил свою безупречную девятимиллиметровую беретту из-за пояса и сел на край ванны. Мэтт примостился на унитазе, достав из кармана джинсов нож. Он переместил очки на лоб и принялся разрезать мою жилетку по швам после того, как я расстегнул замок. Он делал это довольно осторожно, убирая оплавленные кусочки кожаной одежды с моего левого плеча, груди и ребер, заставляя меня стискивать пальцами от боли собственное бедро. — Это было бы проще, если бы твоя одежда не была такой плотной. — Я не просил тебя говорить. Я сказал тебе работать! Вскоре я был освобожден от лоскутов рваной жилетки. — Ожоги довольно сильно спалили твою кожу. И часть волос сгорела. Я вижу кусочки металла и стекла, вонзившихся тебе в кожу. Это плохо, Мелло. — Ты думаешь, что я не знаю об этом? – прорычал я. – Просто сделай что-нибудь. Мэтт вымыл руки и вернулся на свое место. Он открыл пластиковый пакет и достал пинцет и бутылку со спиртом. Он полил немного на инструмент и свои руки, затем придвинулся ко мне. Он начал вытаскивать мелкие кусочки стекла из моих ран так аккуратно, как мог. Я вцепился ногтями в свои штаны и дышал сквозь стиснутые зубы. — Извини, чувак. Это довольно сложно, свет здесь дерьмовый. Мэтт придерживал меня одной рукой, а второй удалял осколки, в то время как я ощущал ужасную боль. Небольшая куча мелкого стекла, кирпичей и кусочки металла собралась в мусорной корзине. Так продолжалось минут 30, прежде чем Мэтт сказал: — Черт! Я думаю, что это всё. Он вытер рукавом кофты мокрый лоб и отодвинулся, давая отдых рукам. – Как ты? — Нормально, — ответил я грубо. Он достал ножницы. — Я должен срезать немного твоих волос. — Ладно, только не слишком много. Он придвинулся так, что наши колени соприкоснулись, приподнял мои волосы и резанул ножницами. Некоторые пряди присохли к коже, и я стиснул зубы, чтобы сохранить спокойствие. Как только он покончил со стрижкой, то опустил ножницы и вздохнул. — Что теперь? Я попытался сконцентрировать свое смазанное зрение. — Скажи мне, как выглядят мои ожоги. — Ну, кожа на твоем плече черная. Остальное – красное, и ещё полно вздутых пузырей. Они белые и распухшие. Я пытался нормально дышать, но всё-таки покачнулся вперед. Мэтт поместил свою руку мне на бедро и слегка встряхнул. Наконец мне удалось восстановить дыхание, и я оттолкнул его руку. — Ладно. Теперь мне нужно, чтобы ты намочил меня холодной водой. Мэтт включил кран и наполнил чашку водой. Потом стал лить ее на мои ожоги. Я стиснул зубы и прижался головой к стене. Мэтт мыл меня, пока я не сказал ему прекратить. Я откинулся назад. — Теперь вытри меня, — выдохнул я. – А затем убери всю обгоревшую кожу. — Всю? То есть ту, которая черная? — Да, её всю, иначе кожа плохо заживет. — И волдыри? — Да. Ты должен их разрезать. Сделай это. — Это будет больше похоже на операцию. Может, мне сходить за морфием? Был ли он серьезен? — Я не люблю умников. И я не знаю, какого хрена ты так говоришь! Просто заткнись и делай! Я могу сам прооперировать себя! Мэтт колебался, пристально глядя на меня и изогнув брови. О чем он думал? — Дай мне что-нибудь, чтобы я мог зажать это во рту. Он дал мне свою перчатку, и я стиснул ее в зубах. Мэтт полил спиртом на нож, затем нагрел его над зажигалкой. Я переместился вниз, усевшись на пол и ухватившись за край ванны. — Готов? Я кивнул, и он надрезал первый волдырь, отчего боль пронзила меня, словно кинжал. Я зарычал сквозь зубы и кивнул, чтобы он продолжал. Мэтт надрезал все волдыри по очереди, выдавливая жидкость, а затем поливая холодной водой. Я ухватился за грудь, чувствуя, что перед глазами темнеет. — Мелло? Я едва не упал, но он схватил меня за плечо и удержал на месте. Я глубоко вдохнул, успокаивая себя. Я сильный, черт возьми! И я выдержу эту операцию! Я ухватил Мэтта за рукав и оттолкнул его. — Всё нормально. Но я могу… могу испытать болевой шок, Мэтт. — Что я должен делать? — Еще есть время. Тебе нужно убрать мертвую кожу, затем протереть всё спиртом. Понял? — Да. — Он вылил спирт на пинцет, и я снова засунул перчатку в рот. — Ладно. Поехали. Мэтт убрал первый лоскут моей обгорелой плоти. Я усмехнулся сквозь кляп и закрыл глаза. Он продолжил обдирать куски моей почерневшей кожи. — Быстрее. У меня кружится голова. Я упаду… Мэтт бросал каждый лоскут кожи в мусорку; его глаза широко раскрылись, зубы кусали нижнюю губу. Он не хотел причинять мне боль, однако должен был торопиться. Я смотрел на его лицо, наблюдая, как пот бежит с его лба, а глаза внимательно следят за процессом. Мэтт не осмелился сделать паузу в своей работе, даже чтобы вытереть пот. — Готово, — выдохнул он. Он вытер лицо и потряс головой. — Мои ноги затекли, — сказал он. – Вся мертвая кожа удалена. — Как теперь это смотрится? – спросил я. — Ожоги на твоем лице не так плохи. И твой левый глаз цел. Левая бровь опалена и много волос обгорело. Часть ожогов на плече и груди красная, и некоторые из них кровоточат. Твоя шея вполне невредима. — По крайней мере, я более-менее функционирую. Это хорошо. — Ты сказал, что всё нужно продезинфицировать? — Да. Мэтт шумно выдохнул через нос. Он полил водой на мои раны. После этого взял бутылку со спиртом. Я нагнулся над ванной, упершись руками о бортик. — Просто убедись, что ты убрал всё. — Обещай, что не разорвешь мне горло, — сказал Мэтт, нагибая надо мной бутылку. Я едва не вздрогнул, чувствуя, что мой живот напрягся. — Я не даю никаких обещаний. Он пожал плечами и вылил часть спирта на мои раны на плече. Я не смог удержать крик от боли, и моя спина затряслась. — Дерьмо! – Я попытался отвлечься, слушая его невозмутимый голос, произносящий мое имя. — Господи, Мелло! Ты хочешь довести меня до инфаркта? – пробормотал он и положил руку на мое здоровое плечо. — Просто продолжай. – Я закашлялся. – Быстрее! Мэтт больше не колебался. Боль растекалась по телу, похожая на пожар. Он промокнул мою руку, плечо, шею, ребра, часть спины и лицо, используя бинт. Когда он прижал его чересчур сильно, моя выдержка изменила мне. — Черт возьми! Дерьмо! Мое зрение вконец испортилось. Я почти ничего не видел, кроме разноцветных пятен. Я тяжело дышал, а кожа покрылась мурашками. — Ты в порядке? — Это самый дурацкий вопрос, который ты когда-либо мне задавал! Мэтт пожал плечами и убрал волосы с глаз, которые мешали ему. Затем почесал щеку. Я впервые заметил, что ему нужно побриться. Его подбородок был испещрен рыжими волосами более темного оттенка, чем волосы на его голове. Он вероятно даже не заботился о личной гигиене. Неряха. — Стоит забинтовать тебя? – спросил он. — У тебя есть какая-нибудь мазь? — Да. – Он залез в пакет и достал тюбик. — Сначала намочи бинты спиртом, а потом обмотай вокруг ожогов. Поторопись. — Я так и собирался сделать, но мне нужна будет сигарета, когда я закончу. Мэтт осторожно капнул на меня мазь. Он размазал её по ожогам пальцами, и я едва не закричал в агонии. Спирт и антисептик должны были предохранить меня от инфекции. Я не мог позволить себе роскошь в виде смерти от гангрены, особенно после того, как я выжил. Мэтт полил спирт на марлю и обернул ее несколько раз вокруг моей груди и плеча. Он отрезал другой лоскут, чтобы обмотать мою шею. Потом наложил повязки на лицо, прикрепив пластырем. Еще обернул вокруг лба поверх волос, и мой левый глаз закрылся на некоторое время. — Нормально? Как ты себя чувствуешь? — Как в аду, — проворчал я. – Но это приемлемо. Мэтт выпрямился и потянулся. Я услышал, как он зевает. Я сидел на полу возле ванны, наконец позволив своим уставшим мышцам расслабиться. Ожоги третьей степени были довольно безболезненными, но ожоги второй заставляли меня думать, что я всё ещё нахожусь в горящей комнате. Моя грудь высоко вздымалась, но мне всё ещё не хватало воздуха. Я чувствовал себя больным, слабым и жалким. Это было унижением для меня. Теперь у меня была еще одна причина найти Киру вперед Ниа. Я обязан поймать этого ублюдка, будь он проклят! — Эй, — услышал я голос Мэтта. Я почувствовал раздражение, а потом все звуки вдруг пропали. Я ощутил, что я куда-то падаю, а глаза закрываются помимо моей воли. Дерьмо! Что происходит?.. Внезапно свет ванной стал ослепительным, и я закашлялся. Мою грудь охватило огнем. Я мог видеть лишь рыжие волосы перед моими глазами — винно-красные, с естественным имбирным оттенком. Все цвета стен и потолка ванной исказились, словно в плохом телевизоре. — Черт! – сказал Мэтт. Я наконец осознал, что лежу на полу, а он нагнулся надо мной, и его лицо находится прямо напротив моего. Он глубоко дышал, обхватив меня руками. Его губы были влажными из-за слюны. — Ты со мной, Мелло? Я снова закашлял. — О чем ты говоришь? Мой рот тоже был мокрым, и я ощущал привкус сигарет на губах. — Ты потерял сознание, а потом перестал дышать. Твое сердце билось, но дыхание пропало. Я чертовски испугался, но теперь всё нормально, правда ведь? Я перестал дышать? Черт возьми, моё тело всё-таки подвело меня! Если бы только мои физические возможности были сравнимы с умственными… Я был довольно выносливым, однако у всех есть предел. Это привело к тому, что Мэтт был вынужден практически вернуть меня к жизни. Я был удивлен, что он умеет делать искусственное дыхание. Он мог бы просто оставить меня здесь и продолжить жить своей жизнью. — Спасибо, — сказал я, стараясь не смотреть в его лицо, так близко находящееся от моего. — Вау! Ты меня поблагодарил? Это совсем неплохо для начала. – Мэтт вытер рот рукавом кофты. — Отодвинься от моего лица. — Ладно, ладно. Давай вытащим твою поджаренную задницу отсюда. Мэтт нагнулся ближе, подхватывая меня под спину и колени. — Давай же, — сказал он. Я обхватил здоровой рукой его за шею. — Тебе не нужно это делать. — Я чувствовал, что мне стало ещё хуже, моя голова кружилась, а в легких хрипело. Я даже не мог разглядеть что-нибудь на расстоянии метра. – Я могу пойти сам. — Чувак, просто позволь помочь тебе, ладно? Я зарычал, но позволил, чувствуя, что я слишком тяжелый. После этого Мэтт вынес меня из ванной. Он открыл ногой дверь единственной спальни и усадил меня на кровать. Она была узкой и повидавшей виды, и пружины впились в меня, как только я сел. Однако это было лучше пола в ванной. Я попытался снять свои ботинки, но каждое движение отдавалось болью в мышцах, поэтому Мэтт опустился на колени и помог мне. Затем положил мои ноги на кровать, заставляя вздрогнуть от боли. — Я разрешал тебе дотронуться до меня? – хрипло спросил я. — Ты хочешь лечь или нет? – спросил Мэтт без всякого намека на злость. Он осторожно скользнул руками под мою талию и ноги, переместив меня в более удобную позицию. Он поднял мой вес почти без всякого напряжения. — Нужно туго забинтовать мою щиколотку, — сказал я. Боль в ноге была слабой по сравнению со жжением от ожогов, и я игнорировал её. — Что с твоей щиколоткой? — Кусок стены упал на нее, придурок! — Ох! Ладно. Мэтт приступил к обертыванию моей ноги. Матрас вонял довольно неприятно и был местами грязный, но мне было всё равно. Для меня было настоящим блаженством положить голову на подушку. Пока его руки возились с моей щиколоткой, я закрыл глаза. Прошло пять минут, прежде чем я опомнился. — Что такое? – спросил я, чувствуя, что Мэтт замер. — Я должен пойти с тобой, Мелло, — ответил он. — О чем ты говоришь? – усмехнулся я. — В мафию. Я должен быть с тобой. — Не будь идиотом. Я сказал тебе, чтобы ты находился тут и следил за деятельностью в городе, пока я занимаюсь мафией. Ты должен делать то, что я тебе говорю. — Нет. Я мог бы делать что-нибудь другое. Я знаю, что я не такой умный, как ты, но я мог бы делать что-то, чтобы помочь тебе. Я закрыл глаза снова, пытаясь расслабиться несмотря на боль. Почему он такой настойчивый? Он никогда не лез и ничем не интересовался. — Слушай, Мэтт. Мне нужно, чтобы ты оставался здесь и следил за городом. Ублюдков хватает, не говоря уже о Кире и оперативной японской группе, так я еще должен беспокоиться и о тебе? Я выдохнул, стараясь привести дыхание в норму. Я не знал, что именно я хотел этим сказать, и это не устраивало меня. — Только позволь мне пойти с тобой. Если ты пришел ко мне, значит, достаточно мне доверяешь. — Но если ты пойдешь туда, то умрешь либо будешь гнить в тюрьме, и Кира отделается от тебя. Будет лучше, если ты останешься здесь, невидимым. — Ладно, Мелло. Я только хочу, чтобы ты немного отдохнул. Мэтт вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Боль всё еще терзала меня, и я не мог уснуть. Я сжал зубы и кулаки и усмехнулся. Я уставился в темноту, размышляя о своем поражении. Единственная вещь, которую я мог сделать, это начать всё сначала. У меня была некоторая информация, которую я мог бы использовать в свою пользу. Я многое знал о Тетради смерти, а Ниа – нет. Я мог бы получить всё, что мне нужно, от Ниа или кучки слуг, которых он возглавлял. Все, что я должен сделать, это выследить одного из членов СПК, которого я оставил в живых. Я знал Ниа и знал, что он станет подозревать меня в попытке добраться до кого-то из его группы. Мне нужно найти кого-нибудь из уцелевших членов СПК, прежде чем он спрячет свою охрану настолько хорошо, что я уже ни до кого не доберусь. Мэтт мог бы найти и взломать их защищенную информацию, а затем я мог бы решить, как использовать все имеющиеся у меня преимущества.