Мертвая зона

— Значит, хочешь его убить? — Для начала. Фильм «Перекресток Миллера»

Он присутствовал при начале тишины. Потом все тени пришли в движение. Подтянулись друг к другу и слились в одну, которую Логан и ждал. Тень была большая, словно вдвое больше положенного; она задула желтый факел фонаря, загасила белый пожар луны — на такой скорости она двинулась. Сердце Логана заколотилось так быстро и отчаянно, что он почувствовал его в зубах. За все время, что прошло с момента открытия глаз на Три-Майл-Айленд, его кровь так ни ускоряла бег. Тот, кто заговорил с ним, сделал шаг вперед и показался, позволив свету облить свою фигуру с головы до ног. Логан впился в него, опустошая взглядом. Лес за деревьями он заметил сразу: мутант! Очень высокий, широкоплечий, какой-то удивительно объемный — все остальное в сравнении с ним кажется плоским, нарисованным штрихами, очерченным робкой ученической рукой. Под одеждой угадывается крепкая мускулатура. Скорее всего, очень сильный. Вряд ли моложе тридцати пяти, вряд ли старше сорока. Если внешность врет, то выглядит или очень хорошо, или очень плохо. Коротко стриженые волосы, заросшее щетиной лицо, густые бакенбарды. Темная одежда, длинное черное пальто, тяжелые армейские ботинки, оставляющие глубокие вмятины на снегу (весить он должен до чертиков). Прямая спина, но без военной жесткости. Он выглядит расслабленным. Застывший в полуулыбке рот, привыкший к легкой ленце в уголках губ. Руки вольготно расположились в карманах. Серые глаза, рассеченные узким кошачьим зрачком. Цепкий, лязгающий сталью взгляд под обманчиво дремотными веками. Вся эта лень, вся эта вальяжность — врет. Природа мутации пока непонятна. Оценив все это меньше, чем за минуту, Логан едва не поперхнулся разочарованием. Все, как обычно. Он не знал этого парня. Тот смотрел на него с таким выражением, точно размышлял о чем-то своем. Вспоминал таблицу умножения, день рождения подружки или домашний адрес родителей, чтобы отправить им открытку на Рождество. Да что угодно. Он пах сладко и глубоко, но Логан пока отмел эту информацию, она смущала его и мешала сосредоточиться. Если он подчинится тому, что приказывал ему сделать запах… Он и сам не понимал, что будет. После резкого движения, почти броска, мутант застыл, как картинка в испорченном телевизоре. Стоял и глядел на него задумчивым взглядом стальных прищуренных глаз, в которых отражалась луна. Логан обнаружил, что его собственный рот глуповато приоткрыт, глотнул холода и немедленно его захлопнул. Подумал с досадой, что выглядел он, наверное, как полный идиот, когда погнался за ним из бара. На улице было пусто. Сумерки пачкали стены зданий углем. Холодный ветер усиливался, с севера шел мороз, застывший на подступах к городу. Секунды валились на тротуар. Логан начал подозревать, что парень просто ошибся, перепутав его с кем-то. — Так как ты живешь, Джимми? Низкие, шершавые, почти соблазнительно прозвучавшие слова… — Имя — Логан, — напряженно произнес Логан своим заросшим голосом. — Или Росомаха. Плотное молчание в снежной тишине. — Росомаха, — повторил мутант с выражением, которое нельзя было разобрать. — Вот, значит, как… В отдалении проскрипели по гравию шины. Из бара доносилась музыка и приглушенные разговоры. Звон стаканов, чей-то смех. — «Эта девушка довольно сумасбродна. Девушка — суперчудачка…» [1] Серые глаза, слабо мерцая, водили у Логана по лицу. «И это все? — раздраженно подумал он. — Будем стоять и пялиться друг на друга?» Словно в ответ на его мысли, мутант придвинулся ближе. Ступал он, несмотря на рост и габариты, на удивление бесшумно. Что-то хищное сквозило в его легкой походке, в небольшом наклоне корпуса, в развороте головы. Словно он готов броситься вперед в любой миг. Логан знал, что способен за себя постоять, но первый инстинктивный порыв был — отступить. Логан сдержал его, чуть шире расставив ноги для устойчивой позы, и согнул пальцы, готовясь стиснуть кулаки. Мутант, заметив это, открыто, широко улыбнулся, окатив его взглядом сверху вниз, и Логан ощутил невольное раздражение. Какая самодовольная, снисходительная, бесящая улыбочка! — Ты же не подумал, что я собираюсь напасть? — осведомился мутант насмешливым тоном. — Я мыслей не читаю, — огрызнулся Логан. — А тебя, приятель, не знаю. Тот замер, и его улыбка облетела, обнажив внезапную серость лица. На миг он показался… тоскливым. — Конечно, — он кивнул, словно в подтверждение, — откуда тебе меня знать. А я — твой поклонник. Логан недоверчиво фыркнул. — Представь себе, — спокойно сказал мутант. — Видел твои бои, Логан. Тот, как он произнес его имя, отправило новый удар в солнечное сплетение. Как тогда, когда Логан впервые почувствовал его запах. Неудивительно, что этот запах его поразил. Логан еще не встречал других мутантов. Таких же, как он. Homo superior, обладатели гена Икс. Живущие на тех обочинах мира, которые безо всякого великодушия выкромсали для них homo sapiens. Но принадлежность к одному виду ничего не гарантировала. Тот, кого он видел перед собой, необязательно был ему другом. — Следил за мной? — осведомился Логан. — Можно и так сказать. — И что узнал? Подозрительность ворочалась у него в костях, поутихшая за последнюю пару лет паранойя разгорелась заново. Других теней вокруг не было, но этот парень и один отбрасывал очень большую. Тот придвинулся к нему ближе на два шага. — Узнал, что ты мутант. Логан напрягся еще сильнее и сдавил кулаки. — С чего ты взял? Мутант взглянул на него с позабавленным выражением. — Тебя в клетке избивают в мясо, а на тебе ни следа. «Если нас уколоть — разве у нас не идет кровь?» — Что? — нахмурился Логан. — Шекспир, — ответил мутант любезным тоном экскурсовода в музее. — «Венецианский купец». Снежинки переливались в его волосах и на темной одежде. Логана внезапно посетило ощущение полнейшей нереальности происходящего. Может, он продолжает спать, и ему все это видится за случайно раздвинувшимся занавесом барбитуратной черноты? — Понятно, — Логан кашлянул. — Что еще обо мне узнал? — Отличный апперкот, — мутант снова оделил его одной из своих медленных ленивых усмешек. Видимо, жизнь была для него одним длинным анекдотом. Везучий сукин сын. Он все еще не вытащил руки из карманов, и Логан старался держать их на виду. Кто знает, что там у него было, в этих карманах. — И? — сказал Логан. — Хук слева даже лучше. Нокаутирующие удары — твоя сильная сторона. Новый шаг, и сердце Логана опять заколотилось. Расстояние между их телами нагревалось. С севера к городку шел мороз, от этого мутанта — жар. Сильный, ощутимый. — А как насчет слабой стороны? — Логан начинал закипать. — Я прямо чую, что тебе хочется сказать. — Дерьмовый свинг. Время удара не рассчитываешь. Молотишь почем зря, как уличный мальчишка. Рос на улицах, Логан? Может, он был профессиональным боксером? Свет вспыхнул на обнаженных зубах, заостренных, как настоящие клыки. Логан моргнул. Это и были клыки. Как у зверя. Логан постарался незаметно сглотнуть, но комок застрял в горле. — Я думал, ты мой поклонник, — сипло сказал он. Мутант молча оглядел его с ног до головы искрящимися от веселья глазами. А затем он наконец вытащил руку из кармана и протянул Логану небрежным, даже изящным жестом. Широкая ладонь была пуста. Никакого оружия. Кроме того, что увенчивало его пальцы. У него тоже были когти, только совсем другие. Острые, толстые, оттенка слоновой кости. Достаточно смертоносные на вид, чтобы пропарывать плоть. — В чем дело? — Мутант задрал брови в пародийном удивлении. — Не пожмешь брату руку? Это была рука убийцы, выжимающая чужие жизни, Логан не сомневался. — Брату? — уточнил он, удивленный выбором слова. Мутант склонил голову набок в хищном кошачьем движении. Обвел его своим тяжелым и цепким взглядом. Губы растянулись в улыбке, но она не коснулась его глаз, которые внезапно потемнели. — Разве все мутанты не братья? Логан пожал плечами. — Как скажешь. Ладонь показалась ему обжигающе горячей. Холодный воздух ее словно не трогал. Кончики когтей провели по внутренней стороне запястья Логана, и он едва не вздрогнул. — Имя есть? — спросил он. — Приберегаю для особых случаев. — И? — Виктор. — А я — особый случай? — Может, твоя задница — особый случай. Хорошо смотрится в обтягивающих джинсах. Ошеломленный таким напором, Логан приподнял бровь. — Ты так со всеми знакомишься? — А ты как знакомишься? — он изогнул губы. — Даже не скажешь, как тебе приятно? — А мне приятно? Клыки снова блеснули на свету. — Может быть очень приятно. — Язык у тебя без костей, — проворчал Логан. — И способен на все, — сообщил Виктор с непристойной интонацией. Он отвечал без грана смущения и парировал, будто отражал удары в драке. Это не очень вязалось с образом такого громилы. По правде, Логан поначалу решил, что он будет тупой, как кирпич. Но он определенно не был глуп. Язык острый, как когти. И способен на все… Преодолевая шипевшую в нем досаду, Логан сам слегка отупел. Он как будто проваливался в его широкую самодовольную ухмылку и не сразу сообразил, что продолжает держать его когтистую руку в своей, слишком крепко сжимая пальцы. Логан медленно выпустил его ладонь. И тут же испытал желание прикоснуться снова. Так всегда будет, если он встретит «своего»? Или дело именно в этом мутанте? Он не хотел быть слишком очевидным и казаться чересчур заинтересованным, поэтому приготовился к обычному предложению — сделать первую зарубку в начале знакомства, небрежную до равнодушия. Но Виктор и тут его опередил. — Выпьешь со мной, Логан? Он бросил этот вопрос через плечо, уже направляясь к бару. Пошел вперед, как будто не сомневался, что за ним последуют. Логан рыкнул про себя, но так и поступил, потянувшись за ним следом с отчетливым ощущением, что делает это не в первый раз. При всей отчетливости, ничего устойчивого в его ощущении не было. Кто-то, когда-то, где-то, в хрен-его-знает-каком-году… Эхо чьих-то уверенных шагов в темноте… Может, это был его отец, кто, бля, знает? Он задержался на пороге бара, безуспешно пытаясь собрать то, что раскатилось во все расщелины его мозга. Покачал головой и вошел внутрь. Виктор уже поджидал его у барной стойки с двумя стаканами виски. Похлопал по соседнему свободному стулу, призывая, как верного пса. Логан опять подавил раздражение, но подошел и опустился с ним рядом. Взял стакан. — Кто он? — спросил, не уточняя. Кто этот самый «Джимми». Виктор смотрел некоторое время прямо перед собой. Его пульс участился. Дыхание обрушилось изо рта. И его глаза превратились в две груды золы. Но когда он, наконец, ответил, то вернулся к прежнему беззаботно-насмешливому тону, обронив в свой стакан: — Тоже брат. Это была правда, но и ложь, Логан услышал. В имени шевелилось что-то мертвое, отжившее и ушедшее. Потерянное. Он мог узнать потерю в лицо, ведь потерял и сам. То, чем он был. Все, что с ним случилось. Бесконечность прожитого времени, утянутую в пустую черноту. Логан отпил глоток и задал новый вопрос: — Умер? Виктор не ответил, но этого и не требовалось. Логан почуял чужую горечь. Порыв едва не дернул его руку на запястье Виктора, чтобы сочувственно его пожать, а еще он испытал тот же зуд — прикоснуться к этой жаркой коже, ощутить на себе запах, которого он не знал или не помнил, но он ласкал его ноздри, глубокий, теплый, сладкий… Он еще не чувствовал ничего подобного. Его тянуло к этому мутанту, со всей его смеющейся неизвестностью и фантомным привкусом лжи в шершавых словах. Логан стиснул глаза. С ним что-то происходило. Его подцепили и потянули. И даже буквально. Цепочка на его шее втиснулась в кожу. Он увидел когти прямо у себя под носом. Виктор держал в пальцах его армейский жетон. Тепло его руки бежало по металлическим звеньям цепочки и закручивалось у Логана на груди, обматывало его шею. — Армейское прошлое, — протянул Виктор. — Надо же, какое совпадение. И вытащил точно такой же жетон из-под ворота своей рубашки. Свет прочертил зигзагами на полоске металла. У Логана споткнулось сердце. — Совпадение, — заторможено произнес он, и на этот раз не стал останавливать свою руку. Выбросил ее вперед, ухватил Виктора за лацкан пальто и встряхнул: — Совпадение, значит? Тот откинул голову назад, не демонстрируя ни малейших признаков беспокойства. Его поза стала еще вальяжней. Безмятежность разгладила черты. — Что же еще, по-твоему? — проурчал он, как огромный уютный кот. Само добродушие, блядь. Для идиотов, которые хотят в это дерьмо верить. — По-моему, ты знаешь меня. Серые глаза лучились весельем. — Ты так думаешь, Логан? От того, как он произносил его имя, по позвоночнику пролился водопад мурашек — от шеи до поясницы. Усиливающийся запах опутывал Логана, от него кружилась голова. Запах звучал как обещание удовольствия. Когти задергались у него под кожей, как живые существа. Похоть ударила его внезапно, прямо в живот. Он нервно сглотнул. Виктор вдруг потянулся к нему, замерев в одном выдохе от его лица; глубоко втянул воздух. Сдвинулся к его уху, почти задев губами: — Мне понравится… Логан, скованный этими почти-прикосновениями, с трудом отодрал себя от его дыхания. — Что? — выдавил он. — То, о чем ты сейчас подумал, — Виктор как ни в чем не бывало отпил глоток. Кадык на его шее дернулся, и Логану захотелось вонзить в него зубы. Захотелось ощутить его плоть у себя во рту. Ощущение узнавания было таким сильным, что он разжал руку, выпустил Виктора и уставился на него, иссверлив взглядом. — Кто ты? — требовательно произнес он. — Говори! — Или что? — ухмыльнулся Виктор. — Или я из тебя это выбью! Чем сильней злился Логан, тем больше веселился Виктор, как будто Логан никакой опасности для него не представлял. Ублюдок ему подмигнул: — Проткнешь меня чем-нибудь, Росомаха? — Тебе когда-нибудь говорили, что ты — мудак? — Двое, — Виктор кивнул с таким довольным видом, как будто получил долбанную медаль за героизм. — Из тех, кто выжил. — Будешь отвечать?! — взревел Логан. На них уже начали оглядываться люди. Виктор улыбнулся. — Если попросишь мило. Ты умеешь просить мило? Логан почувствовал, как у него скукоживается кожа. Выбить из Виктора ничего не получится, скорее собственную голову разобьешь. Или ничего он не знает, лишь развлекается за его счет, потому что на роже написано — конченный ублюдок и на все способен. Логан взял свой виски и осушил до дна. Грохнул стаканом о стойку и, не рассчитав силы, расколол стекло. Веселье Виктора от этого зрелища только возросло. — Темперамент в моем вкусе. Может, разгромим тут все? Я не прочь размяться. Варево гнева размешалось у Логана в желудке. Перед глазами поплыли белые пятна. Ещё немного, и он не сможет больше сдерживаться, потеряет над собой контроль, в клетке которого запер себя так надежно, что ему иногда казалось — он уже выбросил ключ и не выберется наружу, ведь так будет лучше для всех. Он был знаком с Виктором меньше получаса, а тот уже нашел связку отмычек и жизнерадостно ею гремел. — Иди на хуй, — выплюнул Логан в смеющееся лицо и направился прочь. — Я всегда могу найти тебя, — донеслось ему вслед. — «Я могу бежать, я могу бежать, я могу бежать и бежать…» [2] Он не обернулся. На выходе отшвырнул плечом попавшегося на пути человека. Взявшись за ручку, чуть не сорвал дверь с петель. За порогом ушибся о холодную преграду ветра. На улице исторг все, известные ему, ругательства и проклятья. В голове царил окончательный, абсолютный, сверхъестественный бардак. От злости заныли зубы. Он не хотел больше сдерживаться и, лишь бегло оглянувшись, выпустил когти. Сейчас это ощущалось таким правильным, даже мгновенная вспышка боли, пронзившей руки. Тяжесть металла в костях впервые показалась не бременем, которое он таскал, а чем-то надежным и успокаивающим. Лучше была бы только возможность это использовать. Он бы принял настоящий бой без правил — такой, в котором он проломит все прутья железной решетки, порвет все ошейники и цепи, обнажит свою ярость и ринется в пучину великолепного насилия, стерев тусклые следы последних лет. — Ублюдок, — пробормотал он, думая о Викторе, влезшем ему под кожу за пару минут. Внутренности стянуло от жгучего желания снова почувствовать его запах. Логан заставил лезвия убраться назад в кисти. Ветер поднимал тучи снега с земли и завывал, как волк. Его вой складывался в какую-то детскую песенку, звучавшую у Логана за спиной, звучавшую из дальней дали… — «Я могу бежать, я могу бежать…» Он шел, не разбирая дороги; ярость и возбуждение подпирали ему плечи, как старые друзья. Песенка его настигала: — «Я могу бежать и бежать И мне очень весело…» Он лишь шагов через пятьдесят ощутил, каким живым себя чувствует.