Когда встречаются долг и желание

Ледибаг тяжело вздохнула. Сжав в руке йо-йо, она по-турецки уселась в дальнем углу кровати. — Маринетт! — услышала она голос матери. — Тебе сделать перекусить на патруль? — Нет, мама! Спасибо! — крикнула она в ответ. Первая ложь за вечер. Родители знали ее секрет уже несколько лет (было бы странно, если бы они не узнали, учитывая, как трудно скрыть ранения от пуль), но Маринетт не была до конца уверена, что они одобрят ее задумку. Будет нелегко, но она приложит все силы. Она мельком взглянула на телефон и, запомнив время, сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Кот должен сейчас начать патрулировать, и он сто процентов после заглянет к Маринетт. К сожалению, сегодня ей придется провести время с кое-кем другим. «Я справлюсь. Я взрослый человек. Я Ледибаг, и я в так-о-о-ой заднице. Божечки, я в ТАКОЙ заднице». О чем она только ДУМАЛА?! Зачем согласилась на свидание со своим акуманизированным другом? Сколько времени она убила на то, чтобы не впасть в истерику и придумать хоть что-то стоящее. И снова она оказалась на тонком льду, подобном тому, на котором она встретилась с Нуаром в день Валентина. Но сейчас, ей вовсе не хотелось, чтобы лед треснул, не хотелось думать о том, что будет, если ее план провалится. Будто каждый раз, когда начинало казаться, что грани между ней, Ледибаг, Котом, и тем, кто скрывается за его маской стираются, появляется нечто, что окончательно нарушает баланс, до основания разрушая полустертые грани. Несмотря на то, что Кот Нуар и Ледибаг уже не первый год являются напарниками, несмотря на то, что они питали друг к другу теплые чувства (хотя совершенно по-разному, с болью подумала она), между ними всегда была черта, которую нельзя было пересекать. Когда они только встретились, сама мысль, что Кот, шикарный двадцатилетний ВЗРОСЛЫЙ Кот Нуар, узнает ее во всей нелепой шестнадцатилетней красе, пугала до чертиков. Сам же Нуар предпочитал поддерживать дружеские, но деловые отношения. Шло время, Ледибаг выросла, догнала его и, особенно после победы над Бражником, их отношения изменились. Они стали друзьями. Довольно близкими друзьями. Но даже без нависшей опасности в виде Бражника, они оба боялись зайти дальше, если под этим значит — открыться друг другу. Эта недосказанность, словно огромное грозовое облако преследовало их во время патрулей, напоминая об их трусости. Это было глупо, бессмысленно, и оставалось частью их привычной жизни. Их общей жизни. А Маринетт эту самую жизнь гробила каждый раз, когда встречалась с Котом как Маринетт. И на патрулировании ей приходилось прятать краснеющее лицо в ладонях, потому что неподвластные ей воспоминания тут же заявляли о себе. А потом образовалась медленно подползающая к горлу вина. Которая впивала свои когти в кожу каждый раз, когда Маринетт целовалась с Котом, каждый раз, когда улыбался ей, не подозревая, что она — Ледибаг, каждый раз, когда она молчала, а должна была сказать правду. Маринетт ненавидела лжецов, а теперь она сама лжет тому, кого любит. Единственным утешением было то, что он тоже скрывал свою личность. Да, он не лгал ей напрямую. Но тем не менее, ложь была частью их отношений. С другой стороны, Маринетт начала подозревать, что именно в этом виновата лишь она. Если все пойдет не по плану, она просто преподнесёт ему свою личность на блюдечке. Она рискует всем. И все же. Ледибаг застонала и упала на подушки, буквально окунаясь с головой в беспорядочный клубок, в который она превратила свою жизнь. Однако, она не могла позволить себе долго упиваться собственной никчемностью. Так что, тяжело вздохнув, она снова села. Она чувствовала себя полностью разбитой, нервной, и едва сдерживающей себя, чтобы не расклеиться вновь. Она попыталась представить себе лицо Кота, когда тот узнает, с кем именно он целовался, и со вздохом провела рукой по косе. И как она вообще собирается ему признаться? — Хэй, Кот, как дела? — Хэй, ЛБ, что такое? — О, да ничего особенного. Кстати! Ты знал, что прошлой ночью мы страстно сосались под луной, красавчик? — Что? — Что? М-да. Так не пойдет. Решив, что хватит проваливаться в пучины отчаяния, Ледибаг сглотнула и открыла йо-йо, чтобы позвонить Коту. Спустя какое-то время, которое показалось ей вечностью, на экране возникло приветливое лицо напарника, оно слегка покачивалось из-за ходьбы. На фоне сверкал горизонт, заходящее солнце соблазнительно просвечивало сквозь светлые волосы, отчего Ледибаг с трудом подавила желание залипнуть. — Хэй, ЛБ, все в порядке? — поприветствовал Кот, совершенно не подозревая о бомбе, что она собирается сбросить. — Хэй, Кот, у меня к тебе огромная просьба, — ответила она серьезным тоном. Теперь, когда худшее позади (а именно, ожидание), говорить ей стало намного легче, дрожь из голоса исчезла, а уверенность облекла ее, словно любимый пиджак. Они слишком хорошо друг друга знали, так что Кот тут же уловил перемену в голосе. Он нахмурился и кивнул. — Так, что происходит? Ледибаг секунду помолчала, вспоминая заранее приготовленную речь, и решила смотреть на камеру над дисплеем. Даже если они не лицом к лицу, так все равно легче избегать его взгляда. — Я уехала из города… на день. Недалеко, поэтому я тебе не говорила. Я в двух часах езды, но… — она нервно хихикнула, — …ты ж меня знаешь! Люблю испытывать судьбу. — А то я не знаю, юная леди, — усмехнулся Кот, и ее сердце подпрыгнуло: так всегда случалось, когда он так ее звал. — Так, и как судьба ответила тебе на сей раз? Или что заставило тебя так думать? — Ну… — Ледибаг скривила губы и пожала плечами, — ты же в курсе, что время от времени появляются акумы? Улыбка сползла с лица Нуара, и он провел рукой по лицу. — ЛБ, — низким тоном сказал он. — Прошу, только не говори мне, что акума появилась именно тогда, когда ты не в городе. — Хорошо, я не скажу тебе, — снова хихикнула Ледибаг, но гораздо смущенней. — А еще не скажу, что акуманизированный собирается на свидание с моей знакомой, и это она сказала мне об этом. — ЧЕГО?! Ледибаг сморщила лицо, закрыв рукой динамик и молясь, что родители этого не слышали. Или, если и слышали, то подумали на телевизор. «О, боже, если он так отреагировал на это, что будет, когда он узнает, КТО же идёт на это свидание». Кот почесал затылок. Он выглядел столь недоуменным, что Ледибаг пришлось прикусить щеку, чтобы не рассмеяться. Вообще, в целом смеяться было не над чем, а последствия вообще могли быть катастрофическими, но ситуация настолько доходила до абсурда, что она не могла сдержаться. — Окей, я понимаю, что некоторые девушки любят плохих парней, но это слишком. Честно говоря, ей стоит пересмотреть свой вкус. Встречаться с акуманизированным, что за?.. — Эй! Не надо так! — не сдержалась Ледибаг, чувствуя обиду. В конце концов, он, сам не зная того, наговаривал на них обоих. Но он скоро возьмет свои слова обратно. Ледибаг быстро исправилась, прикрываясь полуправдой: — Эта девушка была напугана, ведь этот акуманизированный ее друг, и он сам позвал ее. Она боялась, что если откажется, то он выйдет из себя. Я думаю, он акуманизировался из-за чувств к ней. Он сказал, что не хочет никого ранить. И что он хочет использовать свои силы, чтобы провести с ней вечер, а если она откажется, то ничего страшного. Она согласилась, потому что не хотела рисковать. — Не могу решить, это мило или жутко, — сморщил нос Кот, и Ледибаг рассмеялась. Сдержаться было трудно. — Так, что делать мне? Я не могу остановить злодея без тебя. — Тебе надо продержаться до тех пор, пока я не доберусь, а еще удостоверься, что девушка не пострадает, — ответила она. — Она думает, что акума в планшете. Его силы основаны на рисовании. Он создает все, что нарисует. Если отберешь планшет, он будет бессилен. — Это мы можем! Но я так понял, безопасность девушки в приоритете? — спросил Кот, вопросительно склонив голову. Ледибаг поерзала, чувствуя досаду. Умом она понимала, что как Маринетт она беззащитна, понимала, что Кот будет там, чтобы защитить ее в случае чего (до тех пор, пока ей не надо будет трансформироваться). Но в душе все равно чувствовала себя как-то оскорбленно. Она никогда бы не подумала, что она, героиня с четырехлетним стажем, будет играть роль дамы в беде. Но как было сказано, это станет идеальной возможностью показать Коту, на сколько Маринетт способна. Если не силой, то находчивостью. — Верно, — процедила она. — Девушка встретится со злодеем через два часа на Нотр-Даме. Она сказала, что придет заранее, так что вы сможете обсудить план действий. Брови Кота удивленно взлетели вверх. — Должен сказать, я уже впечатлен! Но мне нужно больше информации об этой девушке. Имя, внешность, чтобы я знал, как выловить ее. Каламбур не специально. — Другое дело, — улыбнулась Ледибаг, скрывая растущую панику. Вот он. Момент истины. Сглотнув, она прощелкала йо-йо. — Высылаю тебе ее фото. Сердце отстукивало, как отбойный молоток, когда она дрожащим пальцем отослала свое фото напарнику, и как бы своему бойфренду. Она не видела его лица (на экране в это время было ее фото), но громкий вскрик Кота, а затем металлическое лязганье, дало все представление о его реакции. — П-прости! — раздался голос Кота, а за ним какое-то шебуршание. Так как Нуар не мог ее видеть, Ледибаг схватила подушку и уткнулась в нее — буквально зависнув между адом и раем. — Я э-э-э споткнулся и выронил жезл. Так… это… это она? Ледибаг била легкая дрожь от предвкушения. Может, это был прилив адреналина, но просто сидеть и говорить ей было не легче, чем сдвинуть активный вулкан, имея при себе лишь деревянную ложку. — А, да. Это она. Ее зовут Маринетт, — и вдруг ей в голову пришла дурацкая мысль. Это было глупо, но сколько раз он доставал ее с кошачьими каламбурами, когда не надо? И не только Ледибаг, но и Маринетт. Это честно. Это расплата. Усмехнувшись, она поднесла йо-йо к губам и хихикнула. — Милашка, не правда ли? Сдавленный писк в ответ стоил всех кошачьих каламбуров на год вперед.

***

Кот Нуар был ой как не в духе. Ночь была в самом разгаре. Патруль он закончил. По всем параметрам, все должно было быть отлично, он мог бы навестить свою любимую, чтобы целоваться с нею, обниматься, послушать, как у нее дела, и вообще, заслуженно уделить ей время. Иногда он задумывался, не привязался ли к нему какой-то полтергейст, дергающий за ниточки планов, которые Адриан тщательно составлял, пока те не рухнут окончательно. А потом вспоминал. Вообще, привязался. Плагг. Кот, скрытый в тени, облокотился о дерево перед Нотр-Дамом. Он задумчиво скользил взглядом по древнему зданию церкви. Ледибаг изложила ему всю ситуацию с Маринетт, но внутри у него все сжималось, когда он проматывал в голове их разговор. Попеременно сжимая и разжимая кулаки, Кот старался удержать внутри рвущуюся наружу нервозность. Его кожу словно пронзали тысячи иголочек. И это беспокойство само по себе не пройдет. Ему может помочь только Маринетт. Он не находил себе места. Что, если что-то произошло с тем парнем, что приходил к ней? Он же все-таки под влиянием акумы. Что если она ему отказала, и поэтому он акуманизировался, и теперь вообще не воспримет отказ? «Эта девушка была напугана, ведь этот акуманизированный ее друг, и он сам позвал ее. Она боялась, что если откажется, то он выйдет из себя…» Кот застонал от бессилия. В груди заворочалось что-то на уровне инстинктов, обернутое в желание защитить, обезопасить. Оно опьяняло. Это была не ревность, нет. Словно яд, по венам медленно разливался гнев на акуманизированного. «Эта девушка была напугана…» «Она боялась, что если откажется, то он выйдет из себя…» Как он посмел? Этот ублюдок, как он посмел напугать ее? Напугать чудесную, прекрасную Маринетт. Кот собрался приложить все силы, чтобы обезопасить ее, избавить от страха. Только не когда он рядом. Только не с ним. — Почему мой Котенок такой мрачный? Кот повернулся на источник звука и замер. Весь гнев испарился, и кровь закипела уже по совсем иной причине. У Кота отвисла челюсть. В нескольких шагах от него стояла Маринетт. Она застенчиво улыбалась, обернув вокруг пальцев цепочку клатча. На ней было облегающее черное платье, и свет ночного города подчеркивал все изгибы ее фигуры и отражался в слегка завитых локонах. И почему-то вид зеленых лент в ее волосах наполнил Кота таким облегчением, что он в один миг забыл, как дышать. Как хорошо, что он стоял в тени дерева, а маска прикрывала его лицо. Потому что по ощущениям казалось, что он засунул голову в духовку. Наверное, он слишком долго на нее пялился, потому что Маринетт начала смущенно переминаться с ноги на ногу. — Я без каблуков, — усмехнулась она, но голос ее почти переходил на писк. За полгода знакомства ее с Котом (или скорее с Адрианом), он узнал ее достаточно, чтобы сейчас понять, что она нервничает. — Чтобы если что, быстро убраться! Видишь, я подготовилась. И это просто отлично, подумал Кот, хоть кто-то из них пришел подготовленным. Когда на лбу Маринетт пролегли первые морщинки, намекающие, что она начинает волноваться, Кот сразу взял себя в руки. Тряхнув головой, он вышел к ней, глядя прямо в глаза (он просто не мог смотреть на платье, ведь не хотел быть, как тот парень, учитывая в каком опасном положении она сейчас находится), и подхватил ее руку. — Чудесно, Принцесса, — сказал он, оставляя поцелуй на ее костяшках. Откуда появились силы говорить, он и сам не знал. — А твой рыцарь здесь для того, чтобы помочь в твоей миссии. Маринетт хихикнула и нежно нажала на его нос, очевидно не подозревая, как ошеломила его своим нарядом. — Мой рыцарь — кокетливый негодник, ужасно отвлекает меня от миссии. С Кота сползла улыбка, он вспомнил зачем они здесь, почему она так одета, и что она идет на свидание. — Мари, — совершенно серьезно произнес он. — Этот акуманизированный правда пригласил тебя на свидание? Застигнутая врасплох вопросом, Маринетт ошеломленно подняла глаза и кивнула. — Да. Это мой друг еще с коллежа. Но не волнуйся. Он не какой-нибудь маньяк. Он… это сложно. Я думаю, у него были свои заморочки. Я-я просто хочу, чтобы он был в порядке, понимаешь? Я не справилась. Теперь мне надо исправить это. Нуар сглотнул, у него сердце сжималось от ее доброты. Маринетт имела полное право злиться, а вместо этого она жалеет парня, который поставил ее в такое ужасное положение. Конечно, он был под контролем акумы, которая не подчинялась Бражнику, а значит могла устроить все что угодно. Такова ее природа. Но Кот все равно беспокоился. — Ты точно в порядке? — спросил он, стискивая ее ладонь. — Я доверяю тебе, но если что — запросто разберусь с ним. Я лучше пострадаю сам, чем позволю тебе рисковать. — Я не напугана, если ты об этом, — с жаром ответила Маринетт, с такой уверенностью глядя на него, что заставило его улыбнуться. Казалось, он по жизни притягивает к себе страстных и ярких женщин. — Он никогда не посмеет причинить мне вред, так что я предпочту пойти по пути наименьшего сопротивления. Не выдержав такой настойчивости, Кот уверенно кивнул, не показывая виду, что ее подведенные глаза ой как на него влияют… ПРИОРИТЕТЫ, АГРЕСТ! — Хорошо. Если ты этого хочешь, я помогу. Все-таки, ты давно его знаешь. Но случиться может все что угодно. Я за мирный путь решения проблемы, но надо действовать очень осторожно. Так что… — он хлопнул ладонями. — Ледибаг сказала, что ты знаешь, где акума… Они обговорили детали плана, остро осознавая, что времени все меньше и меньше. Воздух будто накалился от напряжения, начали бить башенные часы. Час на исходе. Пришло время свидания. — Мне пора, — неохотно сообщила Маринетт, поскольку они не столько планировали миссию, сколько еще и обменялись каламбурами и посмеялись, от чего она на секунду даже забыла, зачем они здесь. Сердце болезненно ухнуло в пятки, когда она поймала на себе взгляд Нуара. Только на секунду, всего на секунду, она забыла, что собирается на свидание не с ним. Но времени об этом переживать не осталось. Лишь время задуматься о мучительных реалиях ее отношений с человеком в маске, которого она любит уже четыре года. С Камнем Удачи или нет, она все еще Ледибаг. У нее есть незаконченное дело. — Маринетт, погоди! — крикнул Кот из-под дерева. Она остановилась и повернулась к нему лицом. Маринетт не могла разглядеть его лицо в темноте, но то, как он почесал затылок, заставило ее вздрогнуть. Против ее воли, в голове всколыхнулись воспоминания, но она не могла понять, откуда ей знаком этот жест. И тут же все исчезло, Кот опустил руку и посмотрел на нее слабо светящимися в полумраке глазами: — Чудесно выглядишь. Чувство, что охватило ее, было неописуемым: не трепет, не мурашки, не жар — безумное сочетание всего этого, заставляющее колени подгибаться. — Б-благодарю, — с запинкой ответила она. — Давай, ну, акуме задницу надерем, и все такое! Нда. Забавно. Хах, чудесно, я… — она поспешила прочь, не оборачиваясь, чтобы скрыть румянец на щеках. Хорошо, что она ушла в себя (чудесно, чудесно, он сказал, что я чудесно выгляжу!), потому что сзади она в этом черном кружевном платье выглядела еще крышесносней, и Коту пришлось ухватиться за дерево, чтобы не упасть. Хах, он с трудом удержался на ногах. В очередной раз взяв себя в руки, Кот взобрался на крышу Нотр-Дама и затаился среди статуй. Оттуда он принялся наблюдать за Маринетт, ожидающей акуму. И заодно переживал внутри себя миллиард эмоций. Пока он ожидал, он мечтал. Пока мечтал, перешел к страхам. А со страхами росло разочарование. Когти вонзились в камень, на языке проступила горечь. Этого всего не случилось бы, если бы он был честен с самого начала. Если бы Адриан признался Маринетт, все бы было по-другому. Может, этот Натаниэль и позвал бы Маринетт на свидание, но она могла бы спокойно отказать ему, и, возможно, акуманизация не произошла бы. Тяжело, должно быть, подумал он, для Маринетт быть неспособной сказать, что у нее есть парень, когда он-то есть! И виноват только он. Он трусит снова и снова, и чем больше увязает в своей трусости, тем меньше у него остается шансов не причинить никому боль. Но, подумал он, наблюдая, как Натаниэль подплывает на лодке, он так сильно этого хотел. Хотел по-настоящему встречаться с Маринетт. Хотел плавать с ней на лодке под луной, как этот Натаниэль. Следуя за ними по крышам, Кот смотрел, как они тихо о чем-то говорят. Да, он знал, что Маринетт пытается усыпить бдительность акуманизированного, но она выглядела так непринужденно, что в сердце Кота что-то надламывалось. У него могло быть все это. Он мог бы быть частью того, за чем сейчас лишь наблюдает… возможно. Если не будет и дальше вести себя, как полнейший трус. Часть его сомневалась, что он когда-нибудь сумеет быть с ней в том смысле, в каком отчаянно желает. А сейчас он обречен смотреть на нее из тени, не имея возможности выйти с ней на свет. А затем до его ушей донесся ее голос. Знакомый, резковатый, но такой милый сердцу голос напомнил ему о миссии. Сделав глубокий вдох, он абстрагировался от своих чувств, обещая себе вернуться к ним и разобраться раз и навсегда. Пусть просто себя обманывает. Он пробежал вслед за лодкой на четырёх конечностях, сокращая расстояние. У берега реки он прыгнул. Ухватившись за корму, он забрался на лодку и тут же присел. Кот застыл, ожидая какой-нибудь реакции. Но было тихо. Нуар прокрался вперед, держась тени. Акуманизированный сидел с Маринетт на скамье на передней палубе. Между ними и Котом стоял штурвал без капитана. Значит, Натаниэль управлял лодкой с помощью магии. Прикинув в голове план, Нуар пришел к выводу, что если отвлечет его, то лодка собьется с курса и врежется в берег. Он огляделся в поисках путей отступления, чтобы, если понадобится, на руках вытащить Маринетт с лодки. Остается ждать сигнала. — Ты можешь с помощью магии что-нибудь сыграть? Мне безумно интересно, что еще он может! — сказала Маринетт, и Кот усмехнулся. Его девушка заслуживала Оскар, и он точно зацелует ее до полуобморочного состояния, когда она вернется домой. Акуманизированный усмехнулся, и это отрезвило Кота подобно пощечине. — Конечно, могу. Какие пожелания? До Нино мне далеко, но что-нибудь хорошее сумею сообразить. — А можно мне? — с любопытством спросила Маринетт. От Кота не укрылись ее истинные чувства. Он прикусил губу, чтобы не рассмеяться. Как мило. Она — дизайнер, конечно, она хочет заполучить волшебное устройство, которое претворяет нарисованное в жизнь. Он еще напомнит ей об этом. Выглянув из укрытия, Кот заметил, что Натаниэль нервничает. — Ну… эмм… наверное, можно? Но будь осторожна. И я не могу отдать тебе планшет, иначе лодка собьется с курса. Ты можешь попробовать, но тогда наши руки… соприкоснутся… У Кота уши прижались к голове, он с трудом не зарычал. Хотя, за последние пару часов весь спектр его эмоций успешно демонстрировал хвост-ремень. — Конечно! — воскликнула Маринетт. Сияя, она потянулась за ручкой. Вот оно. Кот немного поднялся, чтобы Маринетт заметила его краем глаза. Он наготове. Натаниэль наклонился к Маринетт. Их колени соприкоснулись. Его пальцы нашли пальцы Мари, и Кот идеально справился с тем, чтобы проигнорировать происходящее. Он сегодня просто молодец. Хотя, это начинало казаться худшей пыткой на свете. «Это не по-настоящему. Фальшивка. Она тебе не девушка. У тебя нет права так себя чувствовать, СОСРЕДОТОЧЬСЯ на задании», — твердил он себе, но сердце отказывалось слушать голос разума. Пальцы Маринетт легли под пальцами Натаниэля, наполовину держа стилус. Вторая ее рука лежала в его, лодку тряхнуло. Это было похоже на то чувство, когда сердце вырывается из груди, когда человек, который тебе нравится, тебя касается. И Кот знал, почему это произошло. Стилус упал. — Упс, ой, прости, Мари, дай его мне, — Натаниэль нырнул к полу. Кот не мог достать ручку. Он мог бы прыгнуть и схватить ее… Их взгляды пересеклись. — ТЫ! — ахнул акуманизированный, хватая ручку ровно в тот момент, когда Кот собрался прыгнуть. Маринетт вскочила на ноги, и Натаниэль спрятал ее за своей спиной. У Нуара не было времени на размышления. Натаниэль начал рисовать. Сказав Маринетт держаться позади, он повернулся к Коту. — Может, хотя бы позволишь нам закончить наш вечер? Я вроде бы никому не вредил. Кот не стал отвечать. Он уклонился от веревок, которые вызвал Натаниэль, откатился в сторону. И пропустил атаку сверху. Он слишком поздно понял, что веревки не предназначались для того, чтобы поймать его. Они выгнали его на переднюю палубу. — Кот, сверху! — в ужасе крикнула Маринетт, и он успел только поднять голову и увидеть огромный стеклянный куб, обрушившийся на него сверху. Он оказался в ловушке. Он ударил жезлом стекло. Еще раз, и еще, он пытался его проломить. Но даже со всей его супер-силой — оно не дрогнуло. Нуар запаниковал. Маринетт подбежала к нему, но он не слышал, что она кричала, стуча кулаками по кубу снаружи. Она пыталась его освободить, а он только сильнее за нее боялся. Использовать Катаклизм? Но он не мог. Однажды, применив его в гневе, он снес целое здание. Были пострадавшие. К счастью, Ледибаг все исправила, но сейчас ее с ним нет. Ему нужно успокоиться. Выбраться. Спасти Маринетт. Натаниэль был прямо за ней, и Кот от злости ударил по стеклу. Он смотрел в глаза Маринетт, умоляя ее бежать. Почему все обернулось именно так? Внутри стеклянной тюрьмы до него не доносилось ни звука, в ушах стоял лишь стук собственного сердца, шумела кровь, и дыхание со свистом проходило сквозь сжатые зубы. Натаниэль что-то говорил, но не выглядел разгневанным. Скорее, отвергнутым… разбитым? Нуару было наплевать на все. Все о чем он мог думать, так о том, что он в ловушке, и что акуманизированный может навредить Маринетт. А он не мог ее защитить. Не смог. Маринетт что-то сказала, шагнув к Нату. Кот несколько раз ударил в стекло, крича, чтобы она не приближалась к злодею. Маринетт подняла руки. Предложение мира. Натаниэль нахмурился, на полсекунды мир застыл. Кот задержал дыхание, царапая пальцами стекло, будто бы это помогло ему выбраться. Если Маринетт пострадает, он себя не простит. А затем Натаниэль сделал шаг в сторону и исчез с лодки. Без управления, лодку тряхнуло и повело, Кота швырнуло в стенку куба. Маринетт побежала к нему. Кот не мог остановить ее, не мог предупредить. Лодка ударилась о набережную. Даже через стекло Нуар слышал скрежет металла, пол под ним трясло. Маринетт споткнулась, магия, сдерживающая лодку, быстро рассеивалась. Лодка задрожала еще сильнее, и Маринетт упала, больно ударяясь головой об угол стеклянной тюрьмы. Зажмурившись от боли, она схватилась за голову. — МАРИНЕТТ! — закричал Кот, пытаясь предупредить Мари. Лодка начала медленно уходить под воду. Судно качнулось еще один, самый ужасающий раз, и для Маринетт стало слишком поздно. Последнее, что видел Кот, это зеленые ленты, мелькнувшие перед его взором, прежде чем Маринетт упала за борт и исчезла в ледяных глубинах Сены.