Libertate

Была ли еще ночь, или уже наступил рассвет — Мугивара не мог понять. В месте, где источником света было только грязное маленькое окошко под самим потолком, и одинокий факел, горящий где-то в начале коридора, время будто замедляло свой ход. Мир, погрузившийся в тишину, превратился для него не в покой, а в некую пытку. Не было слышно ни шороха одежды стражников, что караулят вход в темницу, ни копошения крыс. Голые стены отбирали тепло, а чертовы кайросеки лишали последних сил. Ему было сложно и больно двигаться, но и сидеть на одном месте он больше не мог. Луффи было сложно молчать, но и говорить более не было сил: не помнил, когда последний раз брал в рот хоть глоток воды. Язык будто прирос к небу, а губы время от времени кровоточили, до того они были пересохшими. Ему было тяжело держать глаза открытыми, но и закрывать их было страшно. Больше всего пирату хотелось уснуть, забиться сном, чтобы время, которое так мучает его своей длительностью, шло быстрее. Но ему не хотелось видеть сны. А точнее сказать кошмары, которые ему иногда видяться даже наяву. Он не хотел увидеть в них то, о чем боялся даже думать. Любая физическая боль не сравниться с горечью и болью утраты. Смерти и мучения своих друзей и родных — это то, что он не готов вытерпеть, что не готов пережить. В детстве сама мысль об утрате тех, кого он любит — душила его. Ради того, чтобы защитить тех, кто ему дорог, он и тренировался каждый день, преодолевал трудности и становился сильнее. Но как бы не храбрился, как бы не пытался скрыть тревогу за масками улыбок, но не мог до конца подавить ее в себе, — а что если не достаточно сильный, а что если не сумеет помочь, спасти?..       Говоря деду утешительные слова про его накама, Луффи глубоко внутри себя надеялся, что они не полезут в само пекло за ним. Он бы принял это, он бы хотел этого. Хотел бы, чтобы его эгоистичное желание исполнилось, и они не рисковали зря своими жизнями, своими мечтами и целями. Но в то же время он прекрасно осознавал, что его команда никогда не бросит его. Путешествуя с ними он вдоль и в поперек узнал каждого. Луффи знал, что ради него они без раздумий прыгнут в самый большой огонь и в самую глубокую бездну. Он и сам бы так сделал, он сам показал им такой пример. Однако, как их капитан, Луффи взял за них на себя ответственность. За каждого он был в ответе. За их жизни и их мечты. Он давно понял, что одним из его собственных желаний стало не только стать Королем Пиратов, но и помочь накама осуществить их собственные цели и мечты. Помочь им в их стремление так же, как они помогали ему. Сама мысль о том, что Луффи будет причиной того, что у них не сбудутся мечты, заставляло его пальцы холодеть. Или это из-за большой потери крови? Кто знает, он уже давно потерял счет времени. «Зоро обязательно должен превзойти Михоука и стать великим мечником», — мысли о накама грели душу пирата. Особенно в этой замкнутой темнице, в которой казалось, что ветер просачивается сквозь щели в стенах и гоняет холод везде. — «Я очень хотел бы увидеть тот день, когда он наконец-то будет счастлив. Он ведь будет?» — Луффи нахмурился, размышляя о том, каким будет Зоро, когда осуществится его заветная мечта. Таким, каким он бывает, когда ему встречаются сильные противники? Или таким, когда он получает свою порцию любимых онигири и саке? «Нет, не таким», — сам себе возразил брюнет. - "Он улыбнется счастливой улыбкой, такой, которую я, скорее всего, никогда не видел. Из его лица наконец-то уйдет хмурость, а тело расслабится, и не будет походить на каменную глыбу, готовую в любую секунду ударить врага. Да, думаю, именно в тот момент он позволит увидеть настоящего себя, не скрытого за масками безразличия или раздражения». Мугивара грустно улыбнулся, понимая, что как бы не пытался развеселить Зоро, как бы не пытался сделать ему приятное — у него так и не вышло увидеть его настоящую улыбку. Ухмылка, оскал, смех. Что угодно, но только не улыбка. «А ведь Нами тоже мечтает. Мечтает нарисовать карту всех морей, всех земель, что встречаются нам по пути. Я хоть и не понимаю ничего в них, но это ведь тоже круто. Рисовать карты это долго и скучно. Но то, что у нее в конечном итоге получается просто супер!» — Мугивара шишикнул, понимая, что если бы сейчас его услышала Нами, то наверняка получил бы по голове, и скорее всего не один раз. «А Усопп мечтает стать великим храбрым воином морей», — вспомнив про него, Луффи как-то грустно улыбнулся. «Никто не говорит ему, но само то, что он вышел с нами в море и отправился в такое путешествии, делает его невероятно храбрым. Все это знают. Он не раз вступал в неравный бой с врагами, чтобы спасти или защитить того, кто ему дорог. Он действительно недооценивает себя. А еще с ним весело, не знаю даже, чтобы я без него делал бы. Было бы скучно плавать!» — Мугивара воодушевленно начал вспоминать про их веселые игры, про шумные гулянки. Веселые песни и танцы, и то, как они других разыгрывали. Неожиданно Луффи почувствовал, как живот скрутило и все, что он смог сделать, так это лишь горестно вздохнуть. Хоть он и был ранен, но от сочного мяса точно не отказался бы. «Помню, Санджи рассказывал, что однажды он найдет ОллБлю», Луффи прикрыл глаза, вспоминая, с каким детским восторгом и воодушевлением тот рассказывал про великое море, где можно найти рыбу, какую пожелаешь. Мугивара попытался поднять голову, чтобы рассмотреть есть ли хоть какой-то свет с улицы. Он говорил бы о том, что рассвет уже наступил и за ним скоро придут. Но из-за немного резкого движения от долгого сидения в одном положении, рана начала болеть сильнее, заставляя его стиснуть зубы крепче и шумно выдохнуть сквозь щели. На пол упало пару капель крови, и Луффи с удивлением заметил, как за ночь с него уже набежало крови столько, что под ним расстилалась причудливая клякса из багровой жидкости. «Да, сейчас бы не помешал Чоппер. Он хоть и северный олень, и себя считает монстром, но ведь хочет просто быть нужным, путешествовать. Он также как и я хочет увидеть мир и помочь другим в их мечтах». Пират вдруг грустно хмыкнул, после того, как боль поутихла. «Уверен, они позаботятся о нем. Особенно уверен в Робин. У нее же тоже есть мечта, которую она трепетно оберегает с самого детства. Она хочет изучить все эти, ну как их…», Луффи неожиданно сильно нахмурился, пытаясь из памяти выудить названия тех квадратных панелей с древними письменами, но так и не вспомнив спустя пять минут, решил, что, скорее всего, просто не слушал, когда ему объясняли, что это вообще такое. «В общем, уверен, что это что-то крутое, раз она хочет их все прочитать!» Луффи было немного стыдно, что он не запомнил того, что так терпеливо рассказывала ему Робин, но посчитав, что книги просто скучные и он все равно никогда их не читал, решил как обычно не заморачиваться. «А вот Френки был тем еще засранцем! Побил Усоппа, и Мери спустил в воду!» надулся Луффи, и если бы мог, он был еще и руки сложил на груди от негодования. Но вспомнив, что он скован по всем конечностям, быстро передумал двигаться. «Но потом он исправился, и в принципе не такой уж и плохой парень. И корабль построил из крутого дерева. И мечта у него тоже ниче так. Я уверен, что Санни пройдет все моря и не один раз! А Брук хочет увидеть того кита — Лабуна. Я уверен, что он нас дождется, и Брук наконец-то поведает ему, что с ними приключилось, и тот кит не будет больше себя так калечить». Услышав, как за окном стало более шумно, чем раньше, Луффи понял, что, скорее всего, скоро рассвет. Торговцы расхаживают по улицам, дребезжа своим товаром, чтобы быстрее приступить к своей работе, и продать свой товар как можно выгоднее. И правда, на противоположной, от его камеры, стены виднелось небольшое светлое пятнышко от лучей солнца. Он сидит взаперти уже два дня. Ему кажется, что проведи он еще хоть полдня здесь и точно сойдет с ума. Было бы намного легче, если бы к нему время от времени захаживали дозорные. Хотя бы, чтобы проверить дышит ли он еще, или отправился к дьяволу, что, судя по состоянию Луффи и легкой лихорадке, которая овладела его телом совсем недавно, может вскоре оказаться правдой. Когда тьма подземелья понемногу начала отступать с лучами солнца и шумом людей на улице, Мугивара наконец-то смог сомкнуть глаза. Только сейчас он в полной мере ощутил, как плохо себя чувствует. Не в силах более держать свой корпус, пират расслабил руки и повис на цепях, почти сразу же отправляясь в спасательную тьму. *** — Ташиги, корабль, на котором будем перевозить Мугивару, готов к отплытию? С первыми лучами солнца Смокер окончательно понял, что этой ночью у него не получится отдохнуть. Даже глаз сомкнуть не смог. Мысли о семействе Монки никак не хотели покидать его голову. Если с Мугиварой хоть отдаленно, но все было понятно, то вот надежды, которые Монки-старший возлагал на него, он разгадать не мог. Приняв решение, что все же связываться с семейкой Монки, и пытаться разгадать их чертей в голове, себе дороже, он понял, что чем раньше справиться с поставленной целью, тем быстрее ему станет спокойнее. А это для него превыше всего. Он не любил, когда ситуации выходили из-под его контроля. А все, что связано с Мугиварой, хотя бы косвенно, уже находится очень далеко от контроля. И черт, как же его бесит этот мальчишка. — Да, Смокер-сан! Корабль подготовлен еще с позднего вечера, а люди уже заканчивают последние приготовления. — Хорошо, тогда я пойду с отчетом к вице-адмиралу, а потом забираю Мугивару и отправляемся в путь. Не нравится мне роль надзирателя. Поскорее бы избавиться от этого всего, и дальше заниматься нормальной работой. — Есть, Смокер-сан! *** — Вице-адмирал, — в дверь пару раз стукнули, и после разрешения в кабинет вошел Смокер, который не изменял своим привычкам, дымля сигаретами. — Аа, Смокер, проходи. Как дела? — Мм, кхм, — дозорный от такого чересчур веселого приема закашлялся дымом, но быстро выровнял дыхание. — Все под контролем. Корабль готов к отплытию. — Хм, да, хорошо, — Гарп коротко кивнул, даже как-то резче обычного, что не ушло от внимательного взора Смокера. Не успел он подумать про странное поведение старика, как тот вдруг зашарил руками по поверхности своего стола, где кипой были свалены разного рода бумаги. Найдя то, что искал и, особо не вчитываясь в содержимое, он быстро поставил подпись и печать. — Вот держи. С ней вас не будут сильно задерживать в тюрьме, и быстрее пропустят внутрь. Меньше бумажной волокиты. — Да, спасибо, — Смокер забрал протянутый ему листок, заинтересовано приподняв бровь. Некоторое время в помещении стояла неловкая тишина, в воздухе витало чувство недосказанности. Гарп стоял полуоборотом к столу и пытался быть безучастным, но по тому, как его рука на гладкой поверхности сжалась в кулак, то было видно, что он с трудом сдерживает себя. — У меня будет просьба, — наконец тишину разрушил тихий, вовсе не похожий на бодрого старика, голос. Смокер заинтересовано приподнял бровь, даже не догадываясь, что такой человек может у него попросить. — Я знаю, что тебе поручают, сразу после перевозки Луффи в тюрьму, другое задание, и к времени казни ты можешь не успеть, чтобы переправить его назад в Маринфорд. — Верно, после Импел Даун я не вернусь в Маринфорд. — Да, и поэтому прошу, — Гарп тяжко вздохнул и, наконец, перевел свой взгляд со стены на дозорного, — пускай хоть последний раз он побудет на корабле, как свободный человек. — Вице-адмирал я не уверен, что Ваша просьба… — после затянувшегося молчания заговорил Смокер, но был поспешно перебит. — Да, да, прости, я понимаю, что просьба безумная. И ты не должен этого делать. Конечно нет, — резко замахал руками старик. — Просто… он так гнался за свободой, так боролся за нее, и я просто… — В любом случае, я постараюсь, что-то придумать, — через некоторое мгновение пообещал Смокер, но так до конца и сам не представляя, что можно придумать. — Спасибо, — серьезно кивнул Гарп, и сам прекрасно понимая насколько безумна его просьба. — Можешь идти. *** Идя по темным коридорам темницы, Смокер не мог понять того могильного холода, что окутал его, стоило ему ступить шаг на лестницу, ведущую вниз. Так до конца не понимая, что его настораживает в этом месте, он только на пол пути к темнице Мугивары осознал, что на своем пути не встретил ни одного дозорного-дежурного. Все пространство окутано звенящей тишиной. Нахмурившись сильнее обычного, Смокер прибавил ходу, сжав край своей сигары от неприятного предчувствия. Открывая одну дверь за другой, переходя с одного коридора в следующий, он все отчетливее понимал, что прибыв к своей конечной цели, найдет не то, что хотел бы увидеть. Наконец, подойдя к той самой клетке, в которой сидит его персональная заноза в заднице, он замер, так и не сделав последний шаг к двери. Смокер не моргая, смотрел на пирата, а через секунду выругался сквозь зубы, костеря всех — начиная от рядового солдата и заканчивая самим дьяволом. — Караульный! — внезапный громкий и злой окрик разрушил тишину, и по коридорам разнеслось дикое эхо. — Черт возьми, кто отвечает за заключенного?! От резкого шума, тело в цепях встрепенулось, что привлекло внимание Смокера. Но Луффи смог только что-то тихо промычать, не сумев даже поднять голову, снова теряя сознание. — Живой, — с неким облегчением выдохнул дозорный, так и не заметив, что эти несколько мгновений практически не дышал. — Уже не так плохо. Шум со стороны привлек внимание Смокера. Оторвав от пирата взгляд, он посмотрел на небольшой строй солдат из 4 человек, что вытянулись перед ним по струнке смирно. —  Кто дежурный? — сквозь зубы спросил дозорный. — Я дежурный! — вперед всех выскочил с виду самый юный парнишка-дозорный. Он попеременно прилаживал к голове то левую, то правую руку, трясясь всем телом от страха. А стоило Белому Охотнику перевести свой пылающий взгляд на него, то не сумел сдержать нервную икоту. — Ты, дерьма кусок, совсем последние мозги растерял?! — угрожающе спросил Смокер, сделав шаг назад от клетки в сторону дежурного. — Под трибунал захотелось? — Простите… — Что ты там мямлишь? — Простите! Но я не совсем понимаю… — Какова твоя задача в карауле? — обманчиво спокойно спросил мужчина. — Стеречь заключенного… — Громче! — Стеречь заключенного до момента, когда его заберут на корабль для переправки в Импел Даун! — и стоило солдату только закончить, как Смокер резко схватил дозорного сзади за шею и ткнул его в решетку. Туда, где сидел Мугивара. — А тебе не говорили, что для того, чтобы переправить заключенного в тюрьму, — продолжая тыкать провинившегося лицом в решетку, все угрожающе говорил мужчина, не обращая внимания на испуганные шепотки других солдат за спиной, — этот заключенный должен как минимум самостоятельно выползти из решетки?! А не отправиться к дьяволу раньше своей казни. — Но, но… — начал заикаться дозорный, только сейчас заметив, как всего за одну ночь резко ухудшилось состояние пирата. Но все равно так до конца и не понимал, что именно взбесило мужчину, что он решил им всем устроить такой разнос. — Разве я не отдавал приказ перевязать рану на груди, и дать ему воды? — под конец фразы Смокер все же отпустил слабо трепыхающегося паренька, и повернулся в сторону притихших солдат, что виновато потупили глаза, боясь встретится с мужчиной взглядом. — Кто дал вам право не выполнять мои указания? Или вы считаете, что имеете все полномочия пренебрегать ими? — Простите сэр, просто, он же пират… И мы посчитали, что он все равно умрет, так зачем на него тратить запасы провизии и медикаменты?.. — пылко начал говорить один из смельчаков, но от острого взгляда Смокера под конец фразы и вовсе притих. — И такая глупая, не достойная дозорного, мысль позволила вам нарушить мой приказ? Тупицы! — не выдержав всего абсурда ситуации, Смокер зло стиснул кулаки, но более ничего не мог сделать. Что он может сделать им, кроме как отчитать и отправить к вице-адмиралу, чтобы уже он решал проблемы, связанные с его внуком. — В общем, отвечать за содеянное вам придется, в этом не сомневайтесь. Если он умрет в пути или во время нахождения в тюрьме, то по головке вас уж точно никто не погладит. Как минимум, вас понизят в должности. Будете драить туалеты без права восстановления в должности. — Но, сэр, это же всего лишь пират! И из-за такого отброса мы!.. — Дело в невыполнении и игнорировании моего приказа! Как можно доверять и поручать что-то солдату, который идет на поводу у своих эмоций и не выполняет простых указаний. За это я бы под трибунал отдал, — увидев ужас на лицах солдат, Смокер лишь сильнее нахмурился. — Но мне нет дела до ваших жизней. Сегодня я уплываю и вернусь не скоро, потому вами буду заниматься не я. А теперь пошли прочь. Только перед этим вызовите доктора и принесите воды. Живо! — Есть, сэр. Стоило ему отдать последние указания, как всех четверых как ветром сдуло. Смокер снова остался один на один со своим черноволосым кошмаром. Тяжко вздохнув, он достал ключ и вставил его в замочную скважину. С трудом, но замок поддался и с ужасным скрежетом, дверь отворилась, впуская Смокера внутрь небольшого помещения. — Мугивара? — присев перед пиратом на корточки, дозорный пытался сначала заглянуть тому в лицо, но из-за тусклого освещения и опущенной головы, так и не смог разглядеть ничего за копной лохматых, слипшихся между собой, прядей. — Эй. Смокер аккуратно взял Луффи за подбородок и попытался приподнять голову, чтобы понять насколько плачевно его состояние. Но в следующую секунду паренек резко дернулся от холодного прикосновения и, не успев убрать руку, дозорный был вознагражден кровавым фонтаном и громким надрывным кашлем со стороны трясущегося парня. Выругавшись себе под нос, Смокер крепко, но так чтобы не навредить, придержал Мугивару за шею, чтобы тот не захлебнулся кровавой рвотой. — Да что с тобой? — от не понимания происходящего, дозорный мог лишь сидеть на холодном полу и придерживать паренька-пирата, который находился в полуобморочном состоянии. Наконец, успокоив свой внезапный приступ, Луффи привалился боком к Смокеру, слабо сжав его предплечье трясущимся пальцами. — Зоро... — Луффи блекло улыбнулся обескровленными губами, все силясь открыть глаза, не в силах увидеть того, кого он перепутал со своим… накама. Ранее Мугивара не мог сомкнуть глаз, теперь же все было наоборот. Веки будто налились свинцом, ресницы трепыхались, но глаза так и не видели света. При любой попытке открыть глаза, и увидеть хоть что-то все начинало плыть перед глазами. Будто весь мир колышется на волнах, и только он стоит на берегу, не в силах окунуться в приятный бриз. Из горла получалось выдавливать лишь тихие хрипы. В венах будто лилась не кровь, а настоящая лава. Лоб и скулы горели огнем, видимо лихорадка разыгралась не на шутку.- Все хорошо, Зоро. Смокер, сначала замерев, через мгновение лишь шумно выдохнул, осознавая, что от жара тот начал уже бредить. Он даже отметил на периферии сознания то легкое раздражение от происходящей ситуации. От того, что должен взваливать на себя решения проблем в лице пирата, который вот вот отправится к дьяволу, если чертов врач не прибежит в течение следующих пары минут. Будто услышав его гневные мысли, в конце коридора Смокер услышал быстро приближающие шаги и спешащего человека в белом халате. За его спиной маячил тот самый молодой дозорный, неся перед собой флягу с водой. — Наконец-то! — Простите, за задержку, но мне нужно было собрать медикаменты… — начал было говорить седобородый доктор, но был перебит резким взмахом руки. — Приступайте уже к работе. Он много крови потерял, и у него жар, — Смокер отстранил от себя паренька, но тот, не удержав равновесия, начал заваливаться в противоположную сторону. — Черт! — Его нужно уложить. Я не смогу осмотреть его рану в сидячем положении, — деловито проговорил старик, поставив на пол свой рабочий чемодан. — Смокер-сан, прошу, его нужно освободить хотя бы от тех цепей, что сковывают его тело. Думаю кайросеки на руках или ногах будет достаточно. — Хорошо. Эй ты! — дозорный, который нервно топтался у порога в клетку, резко встрепенулся и уронил на пол флягу. — У тебя есть ключ от цепей? — А? Д-да, да, сэр! — Ну так давай сюда. Солдат быстро выудил из-за пояса связку ключей и отдал их Смокеру. — Можешь быть свободным. Только перед этим найди и позови сюда моего заместителя. Ташиги. — Есть! — И еще, — уже отстегивая последние цепи, что держали Луффи, мужчина, даже не глядя на дозорного, угрожающе проговорил, — не думайте, что вам это сойдет с рук. В твоих же интересах найти вице-адмирала Монки как можно раньше. Раньше меня. И поведать ему свою правду. Иначе это сделаю я. И поверь, я не буду сдерживаться в выражениях. Свободен. Парень еще с секунду ошеломленно смотрел на уже спокойного и привычно хмурого мужчину, а потом резко развернулся и побежал по коридорам прочь из темницы. — Он сейчас же побежит докладывать. Не боитесь проблем? — спросил доктор, посмотрев на Смокера из-под половинок очков. Он методично обрабатывал рану на груди, убирая старую и новую кровь, постепенно останавливая ее. И теперь, когда грудь не испачкана кровью, то Белый Охотник с удивлением отметил, что ранение не такое уж и ужасное, как ему показалось сначала. Да, рана была глубокой, большой, но не смертельной. Скорее всего, здесь играл фактор того, что кайросеки не давали как следует начать процесс исцеления. А отстуствие воды и еды только ухудшило общее состояние пирата. — Я не боюсь того, что скажет этот идиот, — дернув плечом, Смокер достал из-за пазухи свою сигару и чиркнул зажигалкой. — В любом случае его накажут. Уже от него будет зависеть какой силы будет наказание. Если начнет что-то врать, то сам себя же и погубит. Не думаю, что вице-адмирала легко обмануть. А если скажет правду, то возможно оценят по достоинству и не будут сильно трепать его, — затянувшись, Смокер с удовольствием выдохнул дым в сторону от доктора и пирата. — Вы лучше скажите, каково состояние заключенного? — Кхм, — завязывая последний узел на бинтах, старик скривился от запаха, но тактично промолчал. — Я обработал его раны, вколол жаропонижающее и еще несколько препаратов, чтобы привести в норму его состояние. Для перестраховки вколол антибиотик. Самую большую рану на груди я не рискнул шить, все же в таких условиях… — доктор неодобрительно покачал головой, убирая медикаменты обратно в свой ящик. — Организм молодой, сильный, хоть и потрепанный. Должен справиться сам. Трудно конечно что-то наверняка гарантировать. Но однозначно можно сказать одно — он будет жить. — Хорошо. Это главное, — через некоторое время кивнул дозорный. Он перевел взгляд на лицо Мугивары. Ранее красное и мокрое от лихорадки, оно постепенно расслаблялось и бледнело. Очищенный от собственной крови, он выглядел умиротворенным, не считая бинтов, что опоясывали его грудь, и засохшей крови в уголках рта. — Когда он придет в сознание? Есть ли смысл ждать его пробуждения? — Я знаю, что вы должны переправить этого заключенного в тюрьму. Но, к сожалению, не ждите, что пират в ближайшее время очнется. И уж тем более сам пойдет. Не знаю с чем таким он столкнулся, но осматривая тело, у меня сложилось впечатление, будто из него вытянули всю энергию и жизненную силу. Удивительно, но любой другой человек в таком состоянии и ночи не пережил бы в таком состоянии. Но видимо он очень сильный. И хочет жить, — старик в последний раз посмотрел в сторону пирата, а потом перевел свой взгляд на дозорного. — Я дал ему немного снотворного, чтобы он не просыпался и организм быстрее восстановился. Несколько часов он точно не сможет ничего делать. А после… Не думаю, что ему стоит сразу стоять или ходить, однако боль должна достаточно утихнуть, чтобы не приносить дискомфорта от простых телодвижений, — доктор медленно направился в сторону выхода. — Если на этом все, тогда прошу меня простить. Я так спешил сюда, что мне пришлось бросить все свои дела. — Да-да, конечно. Оставшись один на один с пиратом и своими мыслями, в темной и холодной темнице, Смокер в очередной раз подумал о том, как же его угораздило влипнуть в это все. «Ну хоть радует то, что он не умрет раньше положенного. Так глупо. Просто запертый в клетке, как дикое тупое животное…» Крутя в руках ключ от кайросеки Луффи, дозорный долго не мог решить, что лучше делать — снять кандалы или намотать сверху новые? Однако дискуссионные вопросы с самим собой были прерваны очередным шумом из коридора. Не успел Смокер разобрать голоса, как перед ним встали его запыхавшиеся солдаты во главе с Ташиги. — Смокер-сан! — все еще глотая воздух рывками, девушка ступила шаг вперед в сторону капитана. — Смокер-сан, что случилось? — Мугивара случился, — раздраженно ответил он, вставая с холодного пола и отходя от лежащего пирата. — Хорошо, что ты пришла не одна. Вы двое, поднимите Мугивару и несите его уже на корабль. Меня тошнит от этого места. — Есть! — Смотрите осторожно, он ранен. Если он снова начнет истекать кровью и бредить, то сомневаюсь, что на корабле удастся ему помочь. А мы все же должны его доставить живым. И относительно здоровым. — Да, капитан! — Смокер-сан... — девушка сделала шаг в сторону, пропуская дозорных, продолжая непонимающе хлопать глазами. — Пошли, Ташиги. Нам уже давно пора быть в море. Не хочу иметь проблемы еще и с пропускным пунктом в Импел Даун за то, что мы опоздали. — Хорошо, Смокер-сан. Постепенно темница опустела, провожая все той же звенящей тишиной и холодным сквозняком своего недавнего заключенного. И только забытая фляга и пятна крови на полу напоминали о том, что здесь кто-то был.

Через 7 дней Мугивара будет публично казнен в Маринфорде.