«Я мутант» — эти слова эхом раздались в голове Эммы. Да, её это шокировало. Но ни капли не испугало. Она даже сама догадывалась об этом. Но её совсем не страшили эти мысли.
— Знаешь, я думала о том, что это возможно.
— То есть, ты не боишься?
— Нет, почему я должна бояться? Я считаю, что это очень здорово. К тому же, это объясняет то, что произошло тогда в том проулке. Но ведь ты вовсе не из-за этого так переживаешь всё это время, правда?
— Да, ты права. — Питер откинулся на спинку дивана.- Просто почти месяц назад моя мама… Она погибла в авиакатастрофе. И я до сих пор не могу принять это.
— Что, всё настолько тяжело?
— Да. Я уже смирился с фактом, что её нет, но не могу избавиться от чувства вины. Мне кажется, что это из-за меня мама погибла, я же мог её спасти. Мог успеть! Но почему-то не успел! — он почувствовал, как в уголках глаз скапливается солёная жидкость. Слёзы. Питер позволил себе впервые пустить слезу на людях. Он настолько доверился Эмме, что позволил самому себе дать слабину, выпустить эмоции.
Эмма смотрела на Питера, и её сердце сжималось с каждой секундой всё сильнее. Ей стало жаль этого молодого человека. В день их первой встречи он показался ей такой неприступной скалой. Он был всё время смеющимся и жизнерадостным. На деле оказалось всё не так. Он тоже имел чувства. Он тоже имел личные проблемы. Он умел плакать, злиться и грустить. Эмма просто подсела к Питеру и обняла его. Он ответил на объятия.
-Она мне по ночам во снах приходит. И каждый раз смотрит на меня с таким укором, что просто мурашки по коже. И говорит мне: «Почему ты меня не спас? Ты во всём виноват!» Я пару раз кричал во сне, мой сосед по комнате еле разбудил меня. И от этих снов мне становится только хуже.
Некоторое время они просто сидели, обнявшись, и молчали. Потом Эмма решила нарушить тишину.
— Знаешь, наши сны- это все наши эмоции, воспоминания и страхи. Просто ты один раз обвинил себя в этом, и это засело в глубине твоего сознания. Ты боишься не успеть. Тебе кажется, что ты должен всех спасти, что это твой долг. Но ты просто не можешь. Не смотря на то, что ты мутант, ты не способен разорваться и предугадать все события. И ты не обязан. — Эмма отпустила Питера, который уже успокоился. — Ты не виноват.
И вновь воцарилась тишина. На лице Питера появилась лёгкая улыбка. Эмма смогла такими простыми словами воздействовать на него так, что он уже не настолько сильно чувствовал свою вину. К тому же возможность выговориться сняла груз с его плеч.
Официантка принесла заказ. Ребята начали есть.
— Питер, расскажи мне, какие воспоминания о маме у тебя самые яркие.
— Ох, ну… Есть несколько таких. Знаешь, у моей мамы были ужасные проблемы с работой: она ишачила с восьми до восьми, а платили ей жутко мало, и содержать сына — обалдуя порой просто не хватало средств. И тогда я решился, возможно, на отчаянный шаг — пошёл воровать, используя свою силу. Сначала воровал только необходимое, и мама об этом даже не догадывалась. А потом всё это переросло в клептоманию. И вот когда мама узнавала об очередной украденной мною пачке печенья или новой футболке, ну или… игральном автомате, она начинала читать мне нотации. А я не слушал её. Мне было стыдно перед ней. И каждый раз она говорила мне одну и ту же фразу: «Питер Максимофф, я знаю, что ты меня слышишь, не смей меня игнорировать!» — юноша слегка усмехнулся. — Вроде обыкновенная фраз, а почему-то очень запомнилась.
— Интересно. Хотя, такие вот фразы обычно лучше всего запоминаются.
— А ещё я помню, когда мама готовила печенье, я всё время бегал на кухню и подворовывал кусочки шоколада. И один раз ей это надоело. Она как-то смогла поймать момент и как дала мне по руке полотенцем! — юноша засмеялся. — Надо было видеть моё лицо в этот момент!
Эмма с улыбкой смотрела на Питера, а про себя думала: «Может, и мне рассказать ему? Уже почти десять лет прошло, хоть кому-то я должна выговориться. Нет, сейчас не время грузить его своими проблемами, пусть пройдёт хотя бы пара дней.»
Дальше они просто обсуждали всякие мелочи, попутно закусывая заказанной едой, смеялись, кормили друг друга с ложки своими пирожными, в общем, дурачились. Но неожиданно Питеру позвонил Скотт.
— Извини. — сказал Питер, снимая трубку и отходя на небольшое расстояние. — Да, очкарик красноглазый, чего тебе?
— Ты сволочь, Максимофф! Сказал, что всё время будешь в школе, я приезжаю после трёхчасовой экзекуции в магазинах, а комната заперта, а ключей у меня нет!
— Твою налево! — Питер хлопнул себя по лбу. — Извини, надо было кому-нибудь ключи оставить, чтобы тебе передали, я про тебя совсем забыл!
— Давай выключай свой старческий склероз и езжай в общагу! Заодно заскочи в супермаркет, купи ящик пива и закусон, сегодня финал ЧМ по хоккею!
— Ещё минуту назад я бы кинулся к машине и поехал тебе, алкаш ненормальный, за пивом, но после того, как ты назвал меня старым склеротиком, я привезу тебе только перелом хребта!
— Ну ладно, ты не старый и не склеротик, только пиво привези! — и Скотт бросил трубку.
— Н-да, тяжёлый случай пивного алкоголизма. Надеюсь, что через годик — другой придётся покупать пиво на поминки этого очкарика. — пробубнил Питер, возвращаясь к Эмме.
— Что-то случилось?
— Да в принципе ничего, просто мой сосед никак не может попасть в комнату, потому что забыл ключ. Так что придётся возвращаться.
— Жалко. Ну ладно, уже и вправду поздно.
Питер расплатился за заказ, попрощался с барменом и остальными, и они направились к машине. Сгущались сумерки, и юноша заметил, что Эмма с опаской осматривается по сторонам.
— Эй, что-то не так?
— Что? Да нет, всё прекрасно.
— Тогда залезай. — Питер открыл перед ней дверь, и девушка снова села на то же место. В этот раз ехали они с закрытыми окнами, так как на улице было довольно прохладно. Эмма прижалась к двери, закрыла глаза и очень скоро уснула. Как только её спутник это заметил, он снял свою куртку и осторожно накрыл девушку, потому что она слегка дрожала во сне.
Приблизительно через двадцать минут они подъехали к дому Эммы. Питеру пришлось очень постараться, чтобы разбудить девушку.
— Эмма, просыпайся! — шептал он, аккуратно теребя её за плечо. Долгое время она не поддавалась, но Питер был настойчив, и ей пришлось проснуться. — Доброе утро, точнее, вечер. Ваша остановка, если ты, конечно, не хочешь поехать ко мне домой. — добавил юноша, не без улыбки разглядывая заспанное лицо Эммы. Она потянулась, куртка спала с её плеча.
— Ну нет, не в этот раз. Спасибо за вечер, пока.- она слегка засмущалась и довольно быстро выбежала из машины, махнув Питеру рукой на прощание. Зайдя внутрь, она крикнула:
— Я дома!
Никто не отозвался. Она и забыла, что мама сегодня работает в ночную смену. Эмма выглянула в окно и поняла, что Питер уже уехал. Ей стало страшно. Она с семи лет боится оставаться одна дома.
Девушка зашла в ванную и открыла кран с водой. Только не поддаваться панике. Набрав в руки горсть воды, она смыла с лица небольшой слой косметики и посмотрела на себя в зеркало. На лице от виска, проходя через щёку до самого подборка красовался широкий шрам. На глазах Эммы выступили слёзы. Каждый раз, когда она его видела, перед её глазами прокручивались запись десятилетней давности.
Вот они с младшей сестрой Мэри играют на заднем дворе. Вот туда забегает пьяный папа. Девочки думают, что он решил поиграть с ними в догонялки, и не замечают ножа в его руке. Они бегают по двору от папы, визжат и радуются. Пока Эмма не слышит крик боли. Обернувшись, она видит уже бездыханное тело Мэри. Отец хотел воткнуть в неё нож второй раз, но Эмма задержала его руку. Нож выскользнул из руки отца и прошёл от виска до подборка девочки. Мужчина уже замахнулся на дочь, но вовремя подоспевшие соседи оттащили его и вызвали полицию.
Вот человека, которого Эмма считала своим папой все семь лет жизни, приговорили к десяти годам лишения свободы в колонии строгого режима. Его уводят из зала, и он кричит её матери:
— Я ещё до вас до всех доберусь! Когда выйду, всех убью! И тебя, и отпрыска твоего! — ну конечно, он ведь снова пьян, хотя совершенно не ясно, где он умудрился найти алкоголь.
Мама плачет, а Эмма прижимается к ней. Ей страшно. С тех пор она больше не смогла спокойно оставаться дома одна. Ей кажется, что отец придёт и убьёт её, и с каждым днём этот страх увеличивается, так как срок заключения медленно, но верно подходит к концу.
Десять лет Эмма старательно скрывала от всех причину отсутствия своего отца. Она хотела сегодня рассказать обо всём Питеру, но ей было неудобно грузить его своими беспокойствами, когда он только что отошёл от своего горя.
В конце концов, чувства одержали над ней верх, и девушка заплакала.
Ужасная вещь боль. И я говорю отнюдь не о боли физической, а о моральной. Боль обиды, боль утраты. Она никогда не проходит бесследно, оставляя шрамы в человеческой душе. И она никогда не уходит совсем. Она прячется глубоко внутрь сознания и остаётся там навсегда, иногда напоминая о себе. Такая боль затаилась в сознании Эммы. Потеря сестры оставила огромный шрам на лице и в сердце девушки. Она так и не смогла оправиться от неё за всё это долгое время…
***
Питер остановил машину возле супермаркета и зашёл внутрь. Там он купил ящик тёмного пива для Скотта и Курта и пару бутылок светлого для себя, рыбу, кальмаров и сыр на закуску.
Когда он вернулся и, потряхивая ключами, подошёл к комнате, там его уже ждали Скотт и Курт.
— Саммерс, ты му… — но выругнуться ему не позволила прошедший мимо преподаватель. — Придурок ты! Ты что, не мог попросить Курта телепортировать себя в комнату? Я из-за тебя такую встречу остановил!
— Да ладно тебе распинаться, Питер, открывай уже!
Питер повернул ключ в замке и распахнул дверь.
— Прошу, проходите!
Парни вошли в комнату, где как обычно царил страшный бардак. Повсюду были разбросаны упаковки из-под печенья и разного рода бутылки, одежда была скомкана и раскидана по периметру двух стоящих по разные стороны кроватей. Небольшой жидкокристаллический телевизор, «купленный» Питером ещё до переезда в особняк профессора Ксавье, находился у дальней стены с окном.
— О боже мой, ну и бардак! — воскликнул Курт, споткнувшись обо что-то.
— Да ладно, как будто у тебя меньший беспорядок в комнате! — усмехнулся Питер, скидывая одежду с кровати и удобно на ней разваливаясь.- Включай давай, матч уже должен был начаться!
— А кто играет хоть? — спросил Курт.
— Канада — Швеция, мог бы и поинтересоваться. — Скотт вскрыл бутылку пива.
— Итак, товарищи болельщики, делайте ваши ставки! — с наделанным пафосом сказал Питер, оттопырив мизинец.
— Да сто пудов канадцы сделают шведов, даже не обсуждается!
— А я тогда буду болеть за шведов, чисто из принципа. А что, тоже сильные ребята!
— А давай поспорим? На сотку баксов?
— Ох ты, большие деньги, Скотти, где ты их возьмёшь? — Питер издал смешок и отхлебнул из бутылки. — А впрочем, это не мои проблемы, спорим!
К концу основного времени счёт был равным, и овертайм так же не смог изменить ситуацию. Надежда была только на буллиты.
— Ну что, Максимофф, готовься проиграть!
— Ещё посмотрим, чья возьмёт!
Но произошло то, из-за чего Питер полностью потерял интерес к происходящему. Телефон юноши издал звук свиста, что означало пришедшее СМС. Питер взял в руку телефон. На экране было вот такое сообщение: «Не спишь?». Сначала он не понял, от кого оно, но, взглянув на верхнюю панель, увидел имя контакта: «Эмма». Его лицо расплылось в улыбке, и он ответил: « Не, хоккей с друзьями смотрю. А ты?»
И так, слово за слово, они заговорились, и Питер даже не заметил, как выиграл спор. Он понял это только тогда, когда Скотт начал орать матом. Прислушавшись, Ртуть расслышал такую фразу: «Итак, сборная Швеции выигрывает матч со счётом по буллитам 2:1 и становится чемпионом мира по хоккею 2017 года!»
— А-ХА-ХА! ДА!!! — радостные возгласы Питера и Курта были слышны во всех уголках школы. А как иначе, Питер ведь выиграл пари! — Теперь давай мой выигрыш!
— У меня сейчас нет столько налички, я тебе в ближайшее время отдам.
— Ладно, доставай эту сотку откуда хочешь, у тебя сутки. Ну, а теперь, уже поздно, и все детишки идут баиньки! Давай-давай, вали отсюда, Курт, Скотту надо выспаться, у него завтра трудный день, он будет выворачиваться наизнанку, чтобы достать для меня сто баксов! — Питер вытолкал Курта за дверь, выключил свет и снова лёг на кровать переписываться с Эммой. Только к двум часам они попрощались, и Максимофф лёг спать.
Тем временем Эрик, который ещё не уехал из поместья, сидел в кабинете Чарльза и разговаривал с ним и Рэйвен.
— Ну что, ты поговорил с Питером? — спросила Мистик, делая глоток чая.
— Да, поговорил. Он сказал, что такой отец, как я, ему не нужен и что я должен исчезнуть из его жизни. Я так надеялся, что у меня хоть что-то осталось, но нет. Похоже, у меня нет права на счастье.
— Поверь, всё что он наговорил тебе, было чисто следствием подросткового упрямства. Он нуждается в тебе, просто пока не хочет признавать этого.
— Откуда ты это знаешь?
— Я телепат, как ты думаешь, откуда я это знаю? — усмехнулся Чарльз.
— Ладно. Кстати, у него есть банковская карта?
— Да, она есть у всех моих учеников, мы ежемесячно перечисляемых стипендию самым прилежным, а что?
— Дай мне номер его счёта. Пока буду переводить ему деньги на карту, а там посмотрим. Только Питеру не говорите.
Через некоторое время Эрик собрался уезжать, так как близилось время его самолёта. Напоследок он заглянул в комнату к Питеру. Ему повезло, было не заперто. Юноша с казавшимся в лунном свете белыми волосами спал на кровати в серой футболке. Он лежал в позе «звёздочки», одна рука почти касалась пола, а одеяло упало на пол. Отец подошёл к нему, поднял одеяло и накрыл почти полностью покрытого мурашками сына. Питер инстинктивно укутался и повернулся к стене. Эрик улыбнулся. Это вызвало у него столько воспоминаний! О жене, которая так его любила и каждый вечер встречала дома вкусным ужином и крепкими объятиями, о дочери, которой он пел колыбельные и читал сказки на ночь. Он лишился их обеих. Но теперь у него есть сын. И он сделает для него всё, что сможет.
Тихо, почти на цыпочках он вышел из комнаты, закрыл дверь и покинул школу Ксавье.
***
Не смотря на недостаток сна, следующим утром Питер впервые за долгое время проснулся в приподнятом настроении. Сегодня ему снова снилась мама, но не в таком свете, как до этого. Ему приснилось, что всё как раньше: мама улыбается, достаёт из духовки свежее печенье. «Это для твоей девушки.» — говорит она. И Питер не удивляется подобным фразам, потому что действительно позвал сегодня в гости свою девушку, чтобы познакомить с мамой. Звонок. За дверью стоит… Эмма. Он улыбается и целует её в щёку. Мама тоже ей рада, Эмма ей понравилась.
Но после взгляда на часы настроение резко меняется, потому что…
— Блин, проспал!
Но уж кого, а Ртуть этим не напугать. Он моментально оделся, заскочил в столовую, перекусил и в следующую секунду оказался за партой в своей вполне привычной позе, закинув ноги на стол. Этим он, как всегда, напугал Хэнка.
— Питер, я, кажется, просил тебя так не делать!
— Извини, я просто проспал, а опаздывать на любимый урок ну очень не хотелось.-улыбаясь от уха до уха, сказал Питер. Конечно же, он лукавил, но Хэнку было совершено некогда устраивать лекции о дисциплине этому неисправимому раздолбаю.
— Ладно, продолжим…
Питер слушал лекцию пропуская половину слов мимо ушей. Он думал о своём: например, как бы незаметнее сбегать за пончиками. Но от самокопания его отвлёк свист мобильника. Юноша обрадовался, предвкушая очередное сообщение от Эммы. Но там было СМС от банка, которое гласило следующее:
«На ваш счёт зачислены денежные средства в размере 1500 $.»
Глаза Питера заметно округлились. Он огляделся. Джин, которая сидела за соседней партой, с улыбкой смотрела на экран телефона. Юноша свистнул ей и позвал её по имени. Девушка обернулась.
— Тебе тоже деньги на счёт зачислили?
— Ну да, сегодня же ежемесячное начисление стипендии и бонусов, помнишь?
— Да? И сколько тебе пришло?
— Как обычно, 600 долларов. А тебе тоже стипендию перечислили?
— Ага, в первый раз.
— Поздравляю!
А вот Питер был не совсем в восторге. Ему показалось, что что-то тут не так. В этом месяце, впрочем, как и во всех остальных, он относился к учёбе откровенно несерьёзно, пропускал половину уроков из-за депрессии и схлопотал несколько отрицательных оценок. На перемене он пошёл в кабинет профессора, чтобы разобраться во всей этой ситуации.
— Можно войти?
— Да, Питер, заходи. Что-то случилось?
— Профессор, сегодня во время урока мне пришёл довольно крупный денежный перевод…
— Я знаю, это стипендия.
— Полторы тысячи?
Чарльз чуть не поперхнулся чаем.
«Ну ведь предупреждал же его, что стипендии у нас не больше шестисот долларов! Надо выкручиваться.»-подумал он, а вслух сказал: — Это моё личное решение.
— Знаете, как бы не хотелось, но словосочетания «Питер Максимофф» и «прилежный ученик» являются абсолютно антонимичными.
— Питер, всё дело в том, что я решил тебе помочь. Так как твои родители не смогут тебя обеспечивать, я буду переводить тебе деньги, пока ты не сможешь сам зарабатывать.
— Вот оно что. Тогда спасибо вам.- юноша протянул профессору руку, Чарльз пожал её. -Я очень ценю это.
— Не за что. А теперь иди на занятия.
— Это я мигом! — ухмыльнулся Питер, и по кабинету пронёсся серебряный вихрь.
— Как же неудобно врать ему! Наверное, чуть позже я ему расскажу. — пробормотал Чарльз, снова утыкаясь в документы.
