Путеводитель по Скайриму, глава VII.
***
В отсутствие Ульфрика в Виндхельме его сотники и офицеры позволили себе многое по отношению к соседской диаспоре. Дело дошло до трёх изнасилований и пяти убийств в квартале Серых. В этот раз Братья Бури пресекли границы. Наперсник Ульфрика, Галмар Каменный Кулак, и пальцем не пошевелил ради исправления ситуации. Брунвульф Зимний Простор и Алрар Арети, представитель дома Редоран в Виндхельме, открыто возмутились этим. Они потребовали собрать танов и офицеров Братьев Бури для исправления ситуации.***
Сбор состоялся через неделю после поединка Ульфрика и Торуга, восьмого Последнего зерна. На встрече из Братьев Бури присутствовали лишь Галмар да Ирсаральд Трижды Пронзённый. Остальные открыто выразили свой протест и пренебрежение «тёмным эльфом» и «эльфийской шлюшкой», как они прозвали Брунвульфа. Из кланов здесь были и Жестокое море, и Расколотый щит, а из знати Капитан Одинокий Шквал, Виола Джордано, жрица Йора. — Мы все собрались здесь с одной целью: пресечь все ущемления данмеров и окончательно решить вопрос со Снежным кварталом, — Алрар Арети упрямо не признавал прозвища «Серый» для квартала. Брунвульф недовольно взглянул на своего товарища — неужели данмер не осознаёт весь риск ведения подобных речей перед Галмаром? — Я, мой товарищ и все данмеры славного Виндхельма хотели бы, чтобы мы, норды, и тёмные эльфы жили в мире и согласии. Проблема стоит лишь в безнаказанности некоторых, которые открыто и безнаказанно притесняют данмеров. Приструнив виновных, мы примирим народы. Галмар, боевой мой товарищ, согласишься ли ты со мной, что столь мягкая мера позволит избежать волнений? — Брунвульфа не зря прозвали Простором. Возможности его речи были превосходны, если бы он не вёл речь с упёртым Галмаром, то достиг бы успеха. Но Галмар, к великому сожалению, был уже распалён гневными словами Арети, да и к тому же имел свои планы на эту встречу, а потому… — Безнаказанности?! Пресечь ущемления?! Решить вопрос?! Нет, вы слышали? Да, я решу вопрос — окончательно! — взревел Каменный Кулак. — Спокойно, Галмар, не стоит, это просто эльфы, — попытался успокоить его Гримвар Жестокое море, но Галмара было не остановить. — Не вмешивайся! Хотя... В отсутствие Ульфрика я вершу суд и правду на землях Истмарка! Потому, в связи с началом войны с Империей, я повелеваю арестовать все имеющиеся суда в порту, в том числе кланов и торгашей, ясно всем?! Ирсаральд, выполнять! Ирсаральд выхватил меч из ножен и двинулся на Гримвара. Тот с сыном Торстеном также обнажили мечи, это сделали и двое их телохранителей. Галмар вскочил, Торбьорн Расколотый Щит взялся за рукоять топора, стражники у стен достали оружие. Виола Джордано крепко стиснула в своей дрожащей кисти руку Капитана Шквала. Не хватало лишь искры. — Довольно! — громогласно промолвила Йора, — Галмар, ты осознаёшь, что творишь? Ты собираешься учинить кровопролитие? Ты хочешь убить гостей, которых пригласил к своему очагу? Прекрати, не навлеки на себя гнев Талоса! Галмар задрожал. Алрар покрылся испариной, едва удерживал челюсть, чтобы она не затряслась. Капитан Одинокий Шквал так сжал кулаки, что костяшки побелели. — Прочь, Гримвар! — в негодовании махнул Каменный Кулак рукой. Сын и отец мигом исчезли. С их уходом напряжение спало, стража убрала мечи, Галмар вернулся на скамью, а Ирсаральд отправился в доки. — Галмар, — не спеша начал Торбьорн, — близится зима. Закрома пусты. Не лучше ли направить суда с другой целью? Житницы едва ли полны наполовину, Йорлейф не раз тебе об этом напоми… кхм-кхм, рассказывал. Так вот, не лучше ли направить суда к эльфам и закупиться зерном и продовольствием? Ради нашего народа… — Ты знаешь, что сделали эти ушлёпки?! Йорлейф, читай! Йорлейф поклонился всем присутствующим, достал пергамент и начал:«Числа седьмого, Последнего зерна 201Э.
Ярлу Виндхельма, Ульфрику Буревестнику.
От Атина Аробара и совета Редоран.
Сим числом мы, в связи с тяжёлой сложившейся ситуацией, мором, болезнями и голодом вынуждены расторгнуть все договора с вами о поставке провизии и других товаров…» — Довольно. Слышали, какую свинью нам подложили?! Заморить нас решили, да? — это предназначалось Алрару Арети, — Так и мы заморим их. Ещё посмотрим, кто кого. Бери бумагу, Йорлейф, пиши Лайле в Рифт, чтоб везла нам зерна и прочих харчей, да побольше. — Я не в ответе за совет Редоран. Я лишь представляю его и народ данмеров и отстаиваю… — тихо, но твёрдо начал Арети, но вновь Галмар грубо возмутился: — Не в ответе?! Значит, как на шее сидеть нашей — всегда рады, как ныть да жаловаться на нелёгкую судьбинушку — когда пожелаешь, а держать ответ за своих — не готовы?! Да я… В зал влетел паренёк в камзоле стражи. Его, было, остановили на входе, но, признав, пустили. Он тотчас подскочил к столу и выпалил то, что в данной ситуации говорить не следовало бы вообще, и что однозначно сейчас считалось бы ужасной крамолой: — Господин Галмар… Там… убили, серый, гады… Вунфура, уронили его, да разможили головушкой о камень-то… — Хватит! Прекратите это… — резко завизжала и вскочила Виола Джордано, но… — Тупица! — прикрикнул Галмар и одним ударом разбил ей лицо. Виола упала, Капитан Шквал успел подхватить её на руки. Только это помешало ему обнажить своё оружие. Торбьорн побледнел. — Теперь — Вы, — Галмар едва сдерживал себя, чтобы не перейти на крик, — Устали, значит, данмеры, да? Тунеядцы и прохиндеи, только плачься да кричать могут, а делом поддержать — никак, да?! — взглянув на Йору, он умолк, но потом вновь запалился. — Решить вопрос, значит, да?! Спалить квартал ваш надо! Галмар опрокинул стол и схватился за секиру. Никто не успел опомниться, как Каменный Кулак разрубил с размаху Алрара Арети на двух эльфов и, крикнув «За мной!», выскочил из зала.***
В порту Виндхельма начинался новый день. С первыми лучами зари пришли в движение сходни и верфи. Появились разомлевшие от тёплых бараков аргониане, то и дело клонимые в сон утренним морозцем. Пара ящеров-носильщиков уронила ящик, полный бутылей с вином. Противный и столь режущий слух звон стекла глубоко отдался в их душах, как и последовавший затем гневный окрик торговца. Они торопливо присели, пытаясь собрать осколки, но последовавшая брань негоцианта заставила их бросить порченный ящик и ринуться к следующему коробу. Несколько данмеров, замерших в тени между гребнями бастионов, резко врезающихся в узкую набережную, насладились зрелищем пресмыкающихся аргониан, ухмыльнулись, потягивая контрабандный флин. Тут вскрик негодующей хозяйки заставил их бросить преприятнейшее занятие. В подобострастных поклонах, опасаясь очередного штрафа, они принялись за работу. Орк-лодочник, отгоняющий багром льдины, только фыркнул при этом зрелище. Несколько стражников прошли к одной из контор. Один из них неосторожно прошёл мимо группки данмерок, полоскающих бельё в реке. Намеренно или по глупости, врождённой ли тугодумности, он задел одну из них, едва не свалив в воды потока. Её товарки сразу завозмущались, но были грубо прерваны резким матом стражника. За женщин вступился один корабельщик, тоже данмер. Товарищ хамоватого стража пообещал ему несколько дней в остроге. Морячок не сдавался, продолжая препираться с ними. Данмерки были изрядно подавлены, что конфликт не удалось замолчать на месте — к зрелищу стекались все прохиндеи или бездельники с порта. Получившие перекур рабочие тоже заинтересовались неожиданным развлечением. В итоге у пирса появилась разношёрстная, даже для Виндхельма, компания: норды рядом с данмерами и аргонианами, дружинники и торговцы вместе с босяками потешались над продолжающем исходить пеной стражем и над колкими замечаниями в его адрес от хитрого данмера. — Умолкни, а то пасть порву! — не сдерживая гнева, поносил норд. — Себе кой-чего не порви! — ответил данмер. В толпе, к унижению стражника, пошли смешки. Некоторые даже от его сородичей. Такого оскорбления он стерпеть не смог. Он вытащил топор из-за пояса и двинулся к эльфу. Толпа стихла. Никто не стал вмешиваться. — Доставай свою заточку, за понос свой ответишь, — грубо приблизился он к судёнышку. Немногочисленная команда в пятерых данмеров столпилась за своим. — Хоть пальцем его тронь — сразу дырок понаделаю! — крикнул один из матросов. — Я вас… — попытался перелезть через борт норд — предусмотрительная команда успела убрать маленький трап перед тем, как громила ринулся наводить порядки; но тут один из данмеров-салаг ринулся к нему и толкнул его в грудь черенком копья. Норд поскользнулся на изморози на пирсе и рухнул. Череп его с размаху налетел на обледеневшие плиты причала; затылок противно хрустнул. Все замерли; салага, случайно покончивший с ним, испуганно бросил копьё. — Ублюдки! — взревел стражник-напарник погибшего, выхватил топор и ринулся к ближайшему эльфу. — Пепельные твари! — поддержал его ещё один норд. — Н’вахи! Долой грязных н’вахов! — вскричал эльф, вскочивший на одну из груд ящиков. — Долой! Долой! — поддержала толпа данмеров, двинувшись и нахлынув на затесавшихся в ней нордов. Ещё несколько мгновений назад они считали себя господами, но теперь их рвали на части и резали опьяневшие эльфы, потерявшие контроль, обезумевшие от неожиданной свободы и вседозволенности. Никто из них не обратил внимания на паренька в камзоле стражи, под шумок побежавшего под стеной…***
— Стойте, стойте! — кричал Брунвульф Зимний Простор, пробираясь между бегущими нордами. — Остановите это безумие! — остановил он стражника. Тот отпихнул его и кинулся вместе с толпой прочь. Брунвульф приподнялся и двинулся дальше, расталкивая бедноту, шуганную озверевшими эльфами. Он не винил их — данмеров слишком долго притесняли; слишком долго издевались над ними в подворотнях; слишком долго поджигали и громили их лавки. Но так продолжаться не может долго. Данмеры — лишь пятая часть от населения Виндхельма. Их сомнут в любом случае и утопят в крови. В крови эльфов или нордов — для Каменного Кулака не было различия. Брунвульф выбрался до боковой улочки и проскочил на неё. Обошёл квартал через подворотню. Выбрел на поворот к кварталу Серых и столкнулся с десятком данмеров. У ног их на коленях стоял стражник — к горлу его главарь банды уже приставил лезвие. — Уйди, Брунвульф! — взрычал он. — Уйди, пока не порешил! — Пусти его, — негромко, но твёрдо сказал Простор. — Отпущу только тебя. И то, только за то, что делал, — зло сплюнул данмер. — Либо обоих, либо никого, — остался на месте Брунвульф. Данмер двинулся ближе, оставив пленного. Встал напротив, много ближе, чем следовало. До Простора донёсся свежий перегар. Он замер. Эльф пристально вгляделся ему в глаза, затем опять плюнул и крикнул: «Пустите его!» Другой данмер рывком поднял стражника с колен и толкнул его к Брунвульфу. Простор взвалил руку сородича на плечи и помог ему идти. Когда они удалились достаточно далеко от перекрёстка, стражник выдавил из себя во весь голос: «Пепельные мрази!» Брунвульф встрянул его хорошенько и чуть не дал по морде, но потащил дальше, понося его под нос. Они вышли на Заглавную. Двинулись по улочке, переступая через трупы эльфов. Дошли до стены, где несколько стражников сбрасывали тела в реку. Брунвульф взглянул за бастион: его взору предстала Белая, покрытая мелкой шугой и льдинами, устланная мёртвыми нордами и данмерами. — Что это за свист? — удивился один из стражей, бросив очередное тело. Небольшой камешек, пущенный из пращи, ударил его в висок. Он перевалился через стену и полетел вниз под тяжестью своих доспехов. То, что произошло с ним дальше, Брунвульф не видел. Следующий камень попал ему в голову и вышиб мозг.***
— Поджигай! — крикнул Гримвар Жестокое Море своему человеку. Тот бросил факел; масло, коим щедро облили оставшийся груз на складах клана в доках, занялось алым пламенем. Глава закрыл дверь и запер. Ключ выбросил в воды Белой. — Не собираемся возвращаться? — удивился Торстен. — Мы вернёмся. Когда-нибудь. Но это будет другой город, — резко сказал Гримвар и взглянул на сына. — Вовремя эльфов начали резать. Мы уйдём без помех. — Что будем делать с Галмаром? — С Галмаром? Он убил тебя, меня? Кого-то из наших? Пока нет. Только разрушил всё, что мы создали. Он ответит, но позже. — Зачем мы жжём всё? Ты так ничего и не ответил, — упрямо ответил Торстен, поднимаясь по трапу на бот. — Ты хочешь, чтобы наше добро досталось врагу? Я нет. Если будем забирать всё, потеряем время и будем пробиваться с боем. У нас и так мало людей, — Гримвар взглянул на сына. — Пойдём. Они прошли в каюту. Глава Жестокого Моря склонился над картой залива и подманил сына к себе. — Куда двинемся? На остров? — воспросил Торстен. Отец взглянул ему в глаза. — Ты догадлив, мой мальчик. Но у меня есть ещё более интересная идея… — и он указал на город. — Неожиданно… даже для тебя. — Это будет неожиданным для всех. И для Галмара.***
Виндхельм потонул в огне пожаров. В отчаянии эльфы бились до последнего. Но, хоть и их была почти четверть от населения Виндхельма, их смяли. Многих зарубили, многих заперли в домах и подожгли. Кто-то из эльфов ушёл в порт и успел переправиться на другой берег, кто-то запалил суда… С того дня множество тел тёмных эльфов выбросили под лёд реки или просто закопали за пределами города, а дымящиеся развалины Квартала Серых так и бросили. В беспорядках погиб Брунвульф Зимний Простор. Кто-то метко разбил ему висок и вышиб нутро в ходе боёв. Его нашли много позже, когда уже разбирали улицы от тел. Более не осталось никого в городе, кто после учинённых погромов испытывал бы к тёмным эльфам хоть какие-то, но добрые чувства. Под шум да гам переворотов в городе клан Жестокое море увёл всех своих людей и большую часть своего имущества на своих судах в неизвестном направлении, оставив Галмара в дураках в погоревшем городе. Тем не менее его приказ всё же был выполнен и многие суда из Виндхельма и Данстара, загруженные дружинами, выдвинулись к Солитьюду, дабы устроить его блокаду с моря. Как известно, после погромов Ульфрика в столице Скайрима большая часть флота была сожжена, а потому в ближайшем времени никто не мог помешать им.