На Глотке Мира — самой высокой горе Тамриэля — расположен древний монастырь, Высокий Хротгар. Там обитает древний орден Седобородых. Они практикуют Ту’ум — силу Голоса, способную повелевать стихией и временем. Ту’ум — голос драконов, истреблённых давным-давно. Смертные способны постичь это искусство путём долгих и изнурительных занятий. Послушники и мастера, называемые Языками, не покидают монастырь, так как Седобородые проповедуют мир. Исключением был Тайбер Септим, который покинул святыню не окончив обучение. Другим известным ослушником стал Ульфрик Буревестник, герой Великой войны и ярл Виндхельма, глава Братьев Бури.
Путеводитель по Скайриму, глава XVIII.
***
Торуг нелепо взмахнул руками и, повалившись задом, едва не развалился пополам. Из рассечённого нутра понесло. Весь солитьюдский двор замер в молчании. Лишь один капитан Алдис сумел оправиться от потрясения: — Лучники! — и стражи на карнизе Синего дворца тотчас наложили стрелы и нацелились на Ульфрика. — Так вы попираете наши традиции, да, Алдис?! — взрыкнул Ульфрик, — Скоты! Трусы и подлецы как он! — при этих словах он указал на то, что некогда было верховным королём Скайрима, — Знайте же, своё я так или иначе, но получу! — Пуска… — едва начал Алдис, но Ульфрик опередил его. — FUS-RO-DAH! — Голос Буревестника прозвучал словно гром среди ясного неба. Все витражи Синего дворца, выходящие во двор, разлетелись вдребезги. Людей засыпало осколками. Лопнула тетива у стрельцов на карнизе. Толпа отпрянула. — WULD! — и Ульфрик оказался за воротами, не дав никому опомнится. Его люди уже подали ему коня и ярл Виндхельма поскакал к главным воротам.***
Едва послышался крик Ульфрика, как завязалась схватка. Его отряды столкнулись в доках с наёмниками Имперской компании и стражей; в это же время бунтари подожгли суда. Корабли Буревестника же не задело огнём, так как они встали на якорь посреди Карта. Вскоре в порту стало невозможно находиться из-за дыма и огня. Братья Бури постепенно отбросили противника выше, к складам и баракам, к подъёму в город. У главных ворот ситуация для стражи была не лучше: люди Ульфрика заняли бастион и башню и оттуда держали всю Гостиную площадь. Дружины прочих ярлов постарались уйти от общей свалки. Бойцы переулками пробивались к Мрачному замку.***
Несмотря на первый успех, люди Ульфрика постепенно были зажаты у ворот силами Легиона и стражи. Недружные действия сотников привели к потере преимущества. Сказался и численный перевес: дружинников и легионеров было больше двух сотен Ульфрика. Не помогли и условия боя в узких улочках. С бастиона главных ворот Ульфрик взирал на гибнущие отряды, не выражая никакого сочувствия товарищам. Он лишь хмуро поджал губы. Его план провалился. Конечно, глупо было надеяться на верность проимперских снобов древним обычаям. В Солитьюде имперское влияние было слишком сильно. Оставалось рассчитывать на силу оружия. Идея поджечь город и казармы Легиона тоже провалилась. Неграмотные бездари не смогли хорошенько запалить загодя пронесённые горящие смеси. Вождь восстания слегка кивнул Истару Курганнику: — Пора отступать. — Да, мой ярл, — и отрывисто задул в рог три раза. Сигнал отступления. — Назад, назад, суки! — закричали сотники, выдворяя людей за ворота.***
Силами стражи и легионеров Братья Бури были разделены надвое. Уцелевшие бойцы в порту вернулись к яликам и под градом стрел двинулись к ботам. Кто-то из наёмников Компании догадался вывести слабо занявшиеся суда в Карт и направить эти брандеры к судам мятежников. Последние на кораблях, не став дожидаться своих братьев по оружию, направились в море. Оставшиеся на суше забрали коней из стойл и двинулись в сторону Драконьего моста. С ними был и Ульфрик. В спешке они позабыли перебить оставшихся лошадей. Поэтому ярлы Игмунд и Сиддгейр с дружинами, а также капитан Алдис, три десятка конных и пятьдесят пеших кинулись в погоню за мятежниками. Своевременно направили и посыльных соколов в Драконий мост и форт Храгстад для перехвата восставших. В Солитьюде Ульфрик потерял чуть больше сотни человек и два из пяти ботов.***
Тело Торуга с превеликими осторожностями доставили в зал мёртвых, дозволив заниматься подготовкой к погребению. Вскорости должны быть устроены печальные проводы Верховного короля. В Синем дворце в комнатах отдыха было созвано срочное собрание совета города. В спешке прибыть сумели только таны Брюлин, Эрикур; его личный маг Меларан. Были ярл Идгрод, легаты Рикке и Цезений. Нанесла визит семья Вичи: Алексий Вичи и его дети — Виттория и Марвин. Были и придворные: Сибилла Стентор и Фолк Огнебород. Вдовствующая Элисиф Прекрасная открыла собрание: — Ульфрика надлежит доставить в живых и судить здесь! Он… он… — не выдержала и зарыдала молодая вдова. — Боюсь, это будет достаточно трудно: помните тот маленький спектакль, устроенный им во дворе дворца? Такому человеку безопаснее голову отрубить, а потом уже судить, — рассудил Эрикур, богатый негоциант. Он был светловолос и, в отличие от прочих нордов, гладко выбрит. Носил богатый, вышитый золотом камзол и добротные сапоги из дублёной кожи. На чистых пальцах у него было несколько перстней. — Ульфрик знал о снятии генерала Джонны с должности? — спросила Брюлин, владелица шахт в Хьялмарке и Хаафингаре. Невысокая нордка средних лет, не особо красовавшаяся украшениями и побрякушками, была одета просто: синее платье, меховой плащ и медный обруч, держащий волосы. — Удачный момент он выбрал, не находите? В тот самый момент, пока Легион лишён центрального командования… — Третий и шестой легионы едины, пока я и Цезений руководим ими. В отсутствие генерала легаты берут руководство на себя, — вмешалась легат Рикке. — Не забывайте, что большая часть восточных частей — ветераны, бившиеся бок о бок с Ульфриком и его отцом во время войны. В текущих условиях они скорее поддержат его, ведь Торуг дал слабину… — заключил Меларан, но был грубо прерван. — Мой муж никогда не давал слабины! Если бы не эта сволочь… — слишком громко закричала Элисиф. — Ничего, ничего… Завтра же его голову привезут в мешке! — и она снова разразилась рыданиями. — Не уверена я в этом, моя королева, — прошамкала Идгрод Чёрная. — Видела я, как надевает Зубчатую корону он. Как восседает на престоле своём в Ветренном Хелме. Видела бойню страшную, падение коня и медведя, гибель волка и полёт орла. Видела… — Хватит нести чепуху. Сегодня же я выдвинусь на восток в расположение легиона и приму новую присягу для вас, моя королева, — присел на колено и склонил голову Цезений. — А до тех пор, пока не получу слово от каждого солдата, я повторяю, каждого, я не вернусь. — Благодарю легат, не стоит, — поспешила поднять его Элисиф, смущённая его проявлением чувств. — Но что насчёт… Ульфрика? — Виттория, вы договоритесь с отделением Имперской компании в Виндхельме? Необходимо срочно закрывать торговлю с мятежниками. Учитывая неурожай и скорую зиму, Ульфрик недолго продержится без харчей, — высказался Фолк Огнебород. В отличие от других знатных господ, выглядел он довольно помято после дневных событий. — Конечно, Фолк. Я сразу же напишу туда. Но не стоит забывать и о Морровинде или Рифтене. Бунтовщиков могут снабжать и они, — метко подметила Виттория Вичи, глава конторы Восточной Имперской компании в Солитьюде, дочь Алексия Вичи. — Верно. Я напишу Атину Аробару в Блэклайт. Совет Редоран, несомненно, откажет Братьям Бури в поставках. Иначе мы договоримся об урезании помощи из Имперского города, — уверенно проговорил Фолк. — Это слабый довод, — вмешался Марвин Вичи. — Морровинд с их Рероданами и Тевалинами уже сто пятьдесят лет живёт сам по себе. И им плевать на Империю и на нас с вами! — Поосторожнее со словами про Империю, Марвин, — сурово заметила легат Рикке. — В связи с сегодняшними событиями начнут действовать законы военного времени, а потому — следите за языком. — Да, Марвин, не Реро… — как вы сказали? — а Редоран и Телванни, поуважительнее к этим кланам. Они не сами по себе, а на правах автономии из-за удалённости от Империи. Они прекрасно осознают, что находятся в одной лодке с нами, — урезонил Меларан Марвина. Тот лишь недовольно поморщился. — Уважаемая Элисиф, есть и другой вопрос, не терпящий отлагательств. Простите мою скромность, но… — смутился для вида Алексий Вичи, — но успели ли вы… будет ли наследник Торуга? — Как вы смеете! — залилась краской Элисиф и слишком резко всплеснула руками. — Я понимаю ваши чувства, Элисиф, — Брюлин недовольно посмотрела на Алексия, тот отвёл взгляд, — но вопрос это верный. Если дитя есть, то на трон претендует прежде всего он, — она вопросительно взглянула на легата Цезения. — Я верно трактую имперский закон о престолонаследии? — В нашей ситуации, с верной, — задумавшись, промолвил легат. — В противном случае — если нет наследника — любой ярл, в том числе и Ульфрик, может потребовать нового собрания ярлов, — закончила Брюлин. — Конечно, вы, как королева, тоже являетесь претендентом на престол, но… — Я не… то есть я… мы… но… я… — выдавила из себя вдовствующая королева. — У леди Элисиф не было кровей неделю назад, но я не могу говорить наверняка, — наконец подала голос Сибилла Стентор, придворный маг. — Неплохо для начала, это даст нам пару недель, в лучшем случае — месяц, — потер руки Алексий Вичи, ухмыляясь. — К сожалению для нас и почившего короля Торуга… — О, Девять! — взвизгнула Элисиф. Она не выдержала очередного упоминания своего мужа и, вскочив, устремилась в свои покои. Молчание воцарилось в зале. Первым голос подал Алексий. — Бедная девочка. Госпожа Стентор, выпишите ей что-нибудь для нервов, хорошо? — Алексий, не забывайте своё место, — твёрдо, с явной угрозой проговорил Фолк, — ещё одна подобная выходка и я объявлю изменником вас, наряду с Ульфриком. Считайте отсрочку маленьким одолжением, в связи с вашими прошлыми заслугами. Ясно? — Разумеется, — примирительно поднял ладони Алексий. — Я выделю лишних три, нет, четыре тысячи на наведение порядка в городе. Хорошо? И мои люди займутся уборкой трупов, а не ваша стража. Мы же все всё понимаем, да? — многозначительно заметил он, взглянув на Рикке. Легат, с явным отвращением глядя на Алексия, медленно проговорила: — Учитывая традиции и обычаи, имперец, я промолчу, — и она взялась крепкой ладонью за рукоять гладиуса. Это стоило всяких прочих слов. — Как бы это прискорбно не было, мы все это осознаём. Элисиф пока не обладает достаточным опытом и знаниями для правления, — тактично огородил Эрикур от нападок своего партнёра Вичи. Он не забыл всем напомнить истинное положение Элисиф — любимой фаворитки, не отличающейся особой прозорливостью. — А потому мы должны всячески помогать ей. А теперь продолжим.