***
После смотра воевода удалился во внутренние покои. Предстояло много работы — на сегодня был назначен военный совет. Скоро объединённое войско востока выдвинется в путь и освободит родную землю. Йорлейф и другие советники уже вовсю занимались подготовкой к военным действиям: собирали фураж и обмундирование, готовили лошадей и возы, требюшеты и баллисты. Они уже разослали письма всем верным ярлам, чтобы они были готовы выдвигаться в путь в любой момент. Оставалось немного. Галмар поставил секиру к стене и подошёл к столу. Налил вина в чашу, бросил туда пару кристаллов лунного сахара. Головных болей у него сегодня не было; однако стоило предотвратить возможные эксцессы. Он задумался, затем закинул ещё пару кристаллов и стал жадно пить вино. — Галмар, — в покой вошёл Йорлейф, — все в сборе. Каменный Кулак не спеша допил, утёр усы и бороду и лишь затем обратился к советнику. — Хорошо, пошли.***
В зале все столпились у стола с планами. Здесь были все: сотники, офицеры, первые клинки, знать и командиры. Галмар приятельски толкнул кого-то по плечу, с кем-то пожал руки. Остальным он легко махнул рукой. Когда ему было нужно, он был источником харизмы: грубой и жёсткой, прямой и искренней. Все умолкли в ожидании слова первого брата по оружию Ульфрика. — Братья по оружию! Мы вытравили данмерскую заразу с нашей родной земли. Осталось покончить с Империей. Доколе они будут выжимать из нас все соки и кровь? Доколе император, предавший нас и сговорившийся с эльфами, повелевать нами через своих солитьюдских марионеток? Хватит с нас этой кабалы! Миды, Септимы — все они словно клещи на нашем теле, только и умеют, что сосать нашу кровь! Скоро мы с этим покончим: с ними и с эльфами! Офицеры с удовлетворением поддержали его; рёв глоток и удары по столам подтвердили — все присутствующие истово верны делу Буревестника и Каменного Кулака. А если и были те, кто не согласен с истинным мнением Галмара, те предпочитали помалкивать. Тот же Торбьорн Расколотый Щит, имевший хорошие связи с Морровиндом и потерявший из-за погромов достаточно золота, горланил и кричал дифирамбы в поддержку Ульфрика. Ему хватало ума играть по их правилам, и сейчас такие как он на этом собрании не собирались терять свою выгоду. Им надлежало отбить потерянное и заполучить новое, пусть даже и за чужой счёт. — Что пишет Денгейр? А, Йорлеф? — бодро спросил Галмар, когда норды большей частью успокоились. Советник пробежался глазами по письму и ответил: — Он пишет о своей верности нашему делу. И о том, как другие захотели урвать своё, подвязавшись к нам. — Кто же осмелился это сделать? — разгорячился Каменный Кулак. Послышались несколько голосов одобрения. — Денгейр говорит, что ярл Балгруф из Вайтрана написал ему письмо: он был готов принять Ульфрика у себя. — Ха, вот как он заговорил! А ведь Балгруф никогда не проявлял должного почтения к Буревестнику! — выпалил Ирсаральд Трижды Пронзённый, один из первейших воинов. — Дело говоришь, Ирсаральд, — сказал Галмар. — Нутром чую — Балгруф задумал сдать Ульфрика имперцам. — Значит пора лишить его титула и головы за это! — гневно бросил Трижды Пронзённый. Многие его поддержали. — Да, — вставил своё слово Торбьорн Расколотый Щит. — При этом Балгруф порядочно наживается на наших бедах. Посмотрите: все купцы и караваны теперь идут через Вайтран в обход нас и Рифтена. Сколько золота потеряла казна только за это время, а, Йорлейф? Было понятно, что больше всего теряли из-за этого торгаши, вроде Расколотых Щитов. Именно их суда (а также суда сбежавшего клана Жестокое море) везли добрую половину всех грузов из Виндхельма до портов Морровинда, до Солитьюда и до портов Хай Рока. Именно они зашибали звонкую монету за торговлю эбеном-сырцом, рыбой и лесом. И именно такие купцы больше всего хотели вернуть торговлю и восстановить караванные маршруты через Виндхельм. Именно такие торгаши платили за снаряжение и обмундирование Братьев Бури, за фураж и лошадей. — Всего десять дней, а в казне недосчитались уже трех тысяч с одних только пошлин, — быстро отреагировал Йорлейф. Галмар вновь начал речь, и все сразу умолкли. — Пока такие, как Балгруф, сидят на торговых путях и жируют, простой люд страдает. Однако он норд; если он наш собрат, ему не чуждо слово чести. Я пошлю ему свой топор, и мы увидим, за нас ли Балгруф или же против. В любом случае, Вайтран — сердце Скайрима. Чтобы пройти в западные холды, нам нужно миновать эти земли. Вы меня поняли, братья? — Каменный Кулак дождался, пока смысл сказанных им слов дойдёт до всех и каждого. Затем он продолжил. — Несите моё слово всем: я буду ждать верных нордов, всех сынов Скайрима, у башен Валтейм. Пусть все наши собратья по оружию — Корир, Скальд, Лайла Рука Закона — ведут своих людей, своих воинов туда. Оттуда начнётся наш поход против врага. Оттуда мы начнём освобождение нашей земли!***
Совет закончили. Галмар вышел из зала и отправился по коридорам дворца, в его западное крыло. Он добрался до небольшой комнаты за библиотекой — наследием древних королей Виндхельма — и прошёл внутрь. В маленькой каморке, между стеллажами со склянками и свитками, где на стенах висели связки трав и ушей фалмеров, обретался придворный маг — Вунферт Неживой. Он не был некромантом и не практиковал темные ритуалы — по крайней мере, по его словам. Народная молва много чего говорила о чародее, и только Ульфрик да Галмар могли знать, что из этого соответствовало истине, а что нет. Именно такой человек мог выполнить поручение Каменного Кулака. — Здравствуй, Вунферт, — сказал воин, заходя в клеть. — И тебе не хворать, Галмар, — пожилой маг отвлёкся от своего занятия — чтения древнего манускрипта — и повернулся к своему гостю. — Дело есть, перетереть надо… — с этими словами Галмар закрыл дверь комнаты.