Алексий Вичи потянулся, разминаясь, и продолжил разбирать бумаги. Предстояло ещё много дел. После устранения свиты Игмунда нужно было разобраться с его людьми и ценным грузом. Благодаря успешно проведённой комбинации серебро оказалось в его руках. Теперь оно в надёжном месте в одном из его складов. Никто не придал значения отъезду отряда маркартцев из города и пропаже Фалин и Рерика. Скольких сил это стоило, Алексия не заботило.
В дверь кабинета постучали. Это был сын Алексия, Марвин.
— А, заходи, — пригласил мужчина своего наследника, — присаживайся. Как идут дела с королевой?
Марвин уселся и вольготно раскинулся в кресле.
— Все хорошо. Мы сблизились с ней сильней, чем… она со своими ближайшими советниками. Она даже дала мне ключ от внутренних покоев и дозволение навещать её почти в любое время. Я стараюсь как могу, — на этих словах он едва не прыснул.
Алексий оставался серьёзен. Марвину хватило ума обратить на это внимание и перевести разговор в деловое русло.
— Я пришёл так рано по другой причине. В дворец прибыл дозорный. Он принёс весть об уничтожении флота Братьев Бури.
Алексий не смог скрыть своего удивления и удовлетворения. Кто бы мог подумать — блокада едва началась — и тут же закончилась. Еще почти никто не пострадал, торговцы и ремесленники не успели понести почти никаких потерь. Как удачно складываются события, подумалось ему. Слишком уж хорошо. Он взял себя в руки.
— Хорошо. Об этом ещё кто-нибудь знает? — уточнил негоциант.
— Посланника видели Фолк Огнебород, Сибилла Стентор, да королева и я.
— Рагнар! — Алексий поспешил вызвать слугу. Как только он вошёл, мужчина продолжил. — Вызови Витторию ко мне.
Как только он удалился, Вичи-старший обратился к сыну.
— Я доволен, что ты начинаешь думать не только о своих интересах, но и о семейных. Но этого недостаточно. Пора бы начать учиться и другим делам. Вот, посмотри на Витторию. Умница, красавица, представитель компании в Солитьюде, скоро заключит выгодный брак со Снегоходами…
— Перестань, отец. Надоело уже, — раздражился Марвин. Алексий Вичи постоянно надоедал ему своими нравоучениями, едва предоставлялась такая возможность. Не обошлось и в этот раз. — Я и так стараюсь. Только представился случай — я в деле. Но ты опять начинаешь. Ты же сам не давал мне никакой работы — где бы мне учиться?!
— Хм, сам-то ты никогда об этом не просил. Никакого интереса не проявлял. Но раз ты так настаиваешь… Скоро появится важная работа в Пределе.
— Когда? Когда улягутся страсти с Изгоями и Серебряной кровью? До этого ещё далеко, — отмахнулся Марвин.
— Учись слушать и не перебивать старших, пока есть такая возможность, — в голосе Вичи-старшего послышался металл. Сын перестал расслаблено сидеть, собрался, выпрямил спину и, вздохнув, придвинулся ближе. — Молодец. Как только прибудут наёмники, мы начнём большую игру. Виттория станет фактором Восточной имперской компании, вместо Орта Эндарио. Он облажался в Виндхельме и дал слабину, осталось воспользоваться этим. Ты же получишь у королевы дозволение навести порядок в Пределе и во главе отряда наёмников отправишься в Маркарт. Остальные детали разберём позже.
Марвин внимал и слушал, и кивал. Алексий непроизвольно провёл рукой по бороде, затем по залысине и продолжил.
— Есть ещё одна работа для тебя. Конечно, она гораздо скучнее твоих важных дел с королевой, но рано или поздно тебе придётся ей заниматься. И чем раньше ты начнёшь, тем лучше. Война близко; Легиону потребуется снабжение оружием и мануфактурой. На этой неделе мы навестим с тобой мастеров. Ты будешь осваивать ведение дел между свиданиями с государыней…
Неожиданно дверь в кабинет отворилась. Рагнар вошёл без дозволения. Он был бледен и испуган.
— Хозяин, там… там… госпожа Виттория…
— Что? — спокойно спросил Алексий. Он не мог даже предположить, что произошло что-то сверхординарное.
— Там… там… она…
Марвин вскочил и, вцепившись в плечи испуганного дворецкого, хорошенько его встряхнул. Затем несильно побил по щекам. После этого спросил: «Ну что?»
— Госпожа… мер… мертв… мертва…
Вичи-младший, не теряя ни минуты, оттолкнул его и бросился из кабинета вон. Ошеломлённый Вичи-старший, не до конца осознав сказанное, остался сидеть за столом. Как же, что же это, как это могло случиться, не могло же так просто, средь бела дня, вот так, мимоходом, тихо и просто…
— Рагнар… — только и сумел вымолвить он.
Марвин сбежал с лестницы, едва не оступившись, затем пробежал по коридору до комнат Виттории, распахнул дверь и замер. Девушка сидела за столом. На первый взгляд могло показаться, что всё в порядке, однако неестественное положение головы развеивало все сомнения. Парень подошёл ближе и обошёл стол так, чтобы увидеть всю картину целиком.
Лицо девушки, прежде бывшее смуглым и отдававшее румянцем, теперь было синюшным. Из носа вытекло несколько струек крови, которая залила губы, подбородок, стекла на шею и воротник. На шее был след от удавки. Марвин дрожащей рукой взял кисть сестры; ноги были сломаны — она боролась перед смертью.
Над столом виднелся чернильный отпечаток ладони, уже засохший, с небольшими подтёками. Больше в комнате ничто не выдавало чужого присутствия.
***
Прощание с Витторией Вичи стало для Алексия тяжёлым испытанием. Он запил. Марвину пришлось взять все заботы на себя. Из-за состояния отца он отказался от поминок.Единственным, что не смог избежать Вичи-старший, было отпевание и недолгое провожание. На него прибыли и прочие сильные мира сего: тан Эрикур, эмиссар Рулиндил, гостивший в Солитьюде, ярл Элисиф, её двор.
— Что-то зачастили с похоронами видных господ, — бросил Эрикур. К счастью, его никто не услышал.
— Сожалею, Алексий, — скупо высказался Фолк Огнебород. Он и капитан стражи подошли к Вичи, сыну и отцу, после окончания похорон. Главный советник не жалел Алексия, он жалел лишь молодую женщину, погибшую в ходе чьих-то козней. Именно этого Фолк Огнебород и не терпел; это было нехарактерно для политика. С другой стороны, жалость в душе к кому-либо не мешала Фолку принимать хладнокровные решения, иначе бы он не был бы тем, кем он был.
— Никаких следов мы так и не нашли. Словно бы никто не входил и не выходил из поместья, — только и развёл руками капитан Алдис.
— Любые деньги, капитан, любые деньги. Всё, что угодно, — мрачно сказал Алексий. У него были и другие пути поиска, однако они пока так и не дали результатов. Нужно было больше времени. А его-то у Вичи и не было.
***
Вскорости после церемонии визитёры разошлись по сторонам. Разве что, эмиссар Рулиндил да Эрикур удалились вместе, тихо обсуждая что-то…
— …Вы понимаете, эмиссар? — тан Солитьюда уверенно убеждал эмиссара, — Всё это — заговор и обман с целью захвата легитимной власти. Этот человек, —под «этим человеком» Эрикур подразумевал Алексия Вичи, — способен на любую подлость, любое предательство. Любую гадость не только по отношению к другим людям, но даже к своей семье. Он низок. Не сомневаюсь, что он поклоняется Талосу только чтобы переступить Конкордат Белого Золота, только из принципа.
— Если прошлым вашим доводам я мог бы поверить, то последнее обвинение просто нелепо: он
имперец, Эрикур, имперец! Это вы, норды, можете делать что-либо лишь бы насолить оппоненту. Могу поспорить, что это у вас в подвале стоит языческий алтарь. Но мы оба знаем что это не так. Прослеживаете аналогию? Вкупе с этим остальные обвинения обосновано приобретают вид клеветы.
—Это не отменяет факта исчезновения доверенных людей ярла Игмунда: Фалин, его хускарла, и Рерика, дяди. И имели они дела с Алексием Вичи! А их груз был вывезен из города. Могу поспорить, что теперь
он находится в личных складах Вичи в портовом городке или в фактории.
— Люди пропадают после встреч не только с Вичи — но и с вами, и… со мной, — самодовольно произнёс Рулиндил то, что в обычном разговоре никогда бы не позволил себе сделать.
— А как же подготовка вооружённого переворота? Вы осведомлены о его договорённостях с бретонскими наёмниками? Зачем простому солитьюдскому негоцианту тысяча мечей?
— С этого места поподробнее, прошу вас. Если дело такого масштаба, как вы описываете, я намерен всё выяснить по этому поводу, — из складок плаща эмиссара возникли стилос и записная книжка.
И перо эмиссара застрочило по бумаге.
